Для реализации предложенного в части 1 настоящей работы пути движения к объективной истине необходим еще один инструмент, к рассмотрению которого и перейдем.

Отношение человек-общество в двух проектах

Науки о человеке и обществе опираются на разные исходные представления отношения «человек-общество»; по этому основанию эти представления можно объединить в два класса: в одном классе - приоритет индивида, его интересов, в другом - приоритет общества, общего блага. Надо подчеркнуть, что здесь речь идёт не об исключении иных интересов, а только о приоритете, потому и нет жесткой границы между этими подходами. Складывались эти представления в западной культуре еще с античности и несли в себе два методологических подхода: первичность целого, космоса (холизм), а в представлении о человеческом сообществе – приоритет государства - общества, лежала в основе подхода, который сейчас можно отнести к системному, согласно которому целое не сводимо к сложению его частей, больше этой суммы, а приоритет индивида, части целого – к редукционному, согласно которому целое равно сумме частей.

В фундаментальном труде Н.М.Чуринова «Свобода и совершенство»[1] исследовано возникновение и развитие «космического» и «софистского» подходов к познанию и пониманию мира и места человека в нем. Эти два подхода различаются проектами развития науки и соответствующими моделями мира, типами социальности общества, версиями прогресса, методологическими подходами к познанию мира, типами изучаемой реальности, видом научной рациональности.

Можно сказать, что в рамках космического проекта зарождался и развивался системный подход, а в рамках софистского – редукционизм[1,с.367].

Космический и софистский проекты имеют и свои проекты развития науки. Космический проект – это проект мировой гармонии и совершенства, софистский – проект свободной воли индивида, т.е. проект либеральный (отсюда и название цитируемого труда – «Совершенство и свобода»).

В этих проектах две модели мира: в космическом - «мир как Космос, как определенная совокупность совершенств, в которую общество обязано встраиваться»[1,с.71], в софистском – «мир как Универсум, т.е. как сумма частей, в которой для человека различимы их (частей) потребительские свойства, их способность удовлетворять какие-либо потребности человека» [1,с.71]. В софистском проекте «природа – это сырье, из которого при наличии свободной воли и необходимой технологии субъект может конструировать и изобретать человеческий мир по своему усмотрению» [1,с.151]. Две модели мира порождают два типа социальности общества - коллективизм и индивидуализм, две версии прогресса – прогресса как движения к совершенству социальных отношений и потребительскую версию – прогресса как формирования, развития и удовлетворения потребностей.

Обращаясь к методологическому подходу, автор определяет космический проект как диалектический, а софистский – как метафизический.

Два проекта порождают две научные рациональности – метафизико-технологическую и диалектико-информационную. «В качестве важнейшего гносеологического стандарта метафизико-технологической рациональности предстает принцип свободы воли, принцип отвлечения от всеобщей связи явлений, принцип удвоения мира. В свою очередь аналогичным стандартом диалектико-информационной рациональности выступает принцип совершенства, принцип всеобщей связи явлений, принцип единства мира» [1,с.150]. «Если технологическая рациональность в первую очередь и в конечном счете преследует цели эгоизма, ценности и полезности научного знания, то информационная рациональность – цели деятельного совершенства, что так точно было завещано великим русским подвижником рубежа ХVIII-XIX веков святым Серафимом Саровским» [1,с.94].

В этих двух проектах выделяются два типа социальности по ценностному основанию: в софистском проекте ценность индивидуализма(как приоритета личных интересов) и свободы индивида, в космическом – ценность совершенства, устремляясь к которому человек преодолевает свой индивидуализм, переходит к осознанию и восчувствованию себя частью целого, порождающему поведение, способствующее сохранению этого целого (так определим коллективизм). Софистский проект не предполагает нравственных ограничений, в связи с чем софисты получили такую характеристику у Аристотеля: «софистика – это мнимая мудрость, а не действительная, а софист – это тот, кто ищет корысти от мнимой, а не действительной мудрости»[2] или у Климента Александрийского: «хищные волки, эти софисты, лишь прикрывающиеся овечьей шкурой…»[3]. Вот их, софистов, представления о справедливости: «справедливым я называю не что иное, как полезное сильнейшему»[4].

На наш взгляд, ценностная ориентация может быть принята лишь та, которая способствует соединению людей и тем самым способствует сохранению жизни человеческого рода и жизни живой планеты. Та ценность истинна, которая вписывается в закон жизни, сформулированный Павловым: «жизнь есть сохранение жизни» [5, с.127]. Эта ценностная ориентация в основе космического проекта, но она отрицается софистским проектом. Это отрицание появилось в Эпоху Модерна, когда приоритет ценности общества-целого и цели сохранения жизни общества (системная цель) сменился приоритетом ценности индивида и целью – его свободой, правами, сохранением и продлением его жизни. Но народ западной цивилизации вымирает. Потому человечество не может принять софистскую модель мира и тип социальности не только в силу той или иной культуры, но этот тип социальности не возродит никакой народ – он не истинен. Дальше мы рассмотрим, подтверждается ли этот теоретический вывод в исторической практике.

Редукционный и системный подходы к познанию и формированию общества

Итак, в редукционном подходе общество рассматривается как сумма частей, в частности индивидов, приоритетен индивид, его благо (богатство, права и свободы), отсюда индивидуализм (приоритет интересов индивида) - основа его построения. Здесь частью системы может выступать не только индивид, но и корпорация или любая подсистема системы. В этом подходе полагается, что из свойства (блага) частей (индивидов, подсистем) вытекает свойство (благо) целого (общества): «если хорошо каждому, то хорошо всем». Редукционизм, на котором основано это положение, срабатывал в механике (как принцип суперпозиции), когда зарождалось индивидуалистическое общество и формировалась механистическая картина мира. В редукционном подходе к построению общества в нем отсутствует иерархия целей, напротив, цели подсистем противоречат друг другу: «так как нижестоящие управляющие системы действуют так, чтобы достичь своих собственных индивидуальных целей, то, вообще говоря, между ними возникает конфликт, который приводит к тому, что, скорее всего, глобальная цель не будет достигнута»[6,c.118]. Этот подход реализован в капиталистическом обществе – обществе с идеологией индивидуализма, индивидуалистическом (в широком смысле) обществе. (Под идеологией будем понимать «систему взглядов, идей, представлений, лежащих в основе государственного устройства, политического строя, характеризующая партию, движение, общество» [7]).

Ценности коллективизма и индивидуализма несёт не только идеология общества, но и его культура, ценности которой не всегда лежит в основе идеологии, она – носитель традиций и изменяется гораздо медленнее, чем идеология. Поэтому в классе индивидуалистических обществ (в широком смысле), надо выделить общества с общей ценностью индивидуализма в идеологии и культуре (индивидуалистические общества в узком смысле). Протестантскую Европу можно отнести к индивидуалистическому обществу в узком смысле, современную Россию – к индивидуалистическому обществу в широком смысле.

Общество с приоритетом общего блага - это коллективистское общество (в широком смысле) или общество с идеологией коллективизма (идеологией системности). Примеры такого типа общества – исламские страны Востока, православная Русь и др. Однако приоритет общих интересов не исключает и деятельность по реализации частных интересов, при наличии института частной собственности не всегда соответствующих общим интересам. Противоречие коллективизма и индивидуализма снимается в такой системной организации жизни коллективистского общества, в которой частные интересы вписаны в общую иерархию целей и подчинены общим. Такое общество (назовём его коллективистским в узком смысле) – система с эмерджентными свойствами, в которой цели подсистем подчинены цели системы, поведение и вся деятельность индивидов формируются этой целостностью и благо индивида, деятельность которого вписана в систему (а иная деятельность пресекается), «достраивается» им индивидуально на основе блага общества, его идеологии. Этот подход был реализован в социалистическом обществе, в котором не было частной собственности – социального источника индивидуализма.

Этапы эволюции социальных систем

Диалектика, уточненная в синергетике, говорит о различных стадиях эволюции систем[8]: устойчивой, упорядоченной, в которой накапливаемые изменения ослабляют связи элементов, её структуру, её устойчивость, приводят к неустойчивой стадии и, в итоге, к разрушению связей в стадии бифуркации, формированию новых связей и переходу системы на новый уровень. Этот переход происходит под воздействием случайных факторов. На первой стадии социальная система характеризуется зависимостью подсистем вплоть до индивидов-элементов от устойчивых связей, накладываемых системой. Иначе, здесь интересы общества приоритетны (системный принцип), человек ими определен в той мере, в какой он социализирован. На второй стадии интересы индивида (или части системы) делаются сравнимыми, а затем и начинают превалировать над общими интересами и накладываемыми ими связями, удерживающими структуру системы. При этом чем выше степень свободы индивида, т.е. приоритета частных интересов перед общими, тем слабее структура системы и меньше степень её устойчивости. На этой стадии системный принцип сменяется редукционным. Эта стадия неустойчивости может какое-то время удерживаться, но со временем переходит в стадию распада системы (бифуркации), где связи системы разрушаются. На этой стадии распада старой системы и формирования новой реализуются интересы порождённой эволюцией части общества, выраженные её лидером. На этом этапе принцип «общество формирует индивида» разрывается иным принципом: оРРРРРиндивид формирует иное бытие, может повлиять на выбор нового состояния системы. Таким лидером в начале новой эры оказалась личность (образ) Иисуса Христа, определившая новое состояние европейского общества вплоть до эпохи Модерна, а в начале ХХ века в России таким лидером был В.И.Ленин.

Итак, сформулированный нами системный принцип работает в устойчивой фазе эволюции социальной системы, но постепенно сменяется редукционным, доводящим систему до бифуркации, где формируются начала новой системы. Взаимосвязь этих принципов объясняется диалектическим (синергетическим) подходом, в котором развитие самоорганизующейся системы идет от упорядоченного состояния через хаос (как отрицание порядка) снова к порядку на новом витке эволюции (как отрицанию отрицания).

Возникает вопрос: почему системное коллективистское общество (в широком смысле) со временем приходит в неустойчивое состояние. Эти изменения могут быть вызваны разными факторами, которые по-разному видны в разных подходах: например, в марксизме, это возникновение новых классов, у Полибия - это деградация власти. В подходе, развиваемом в настоящей работе, ответ можно найти в определении этого общества и понятия коллективизма, в котором приоритет общих интересов общества не отрицает и интересы индивида (или подсистемы). Конфликт этих интересов, достигающий границы устойчивости системы, подводит её к неустойчивому состоянию. В Западной цивилизации развитие производительных сил приводило к обострению этого противоречия и его разрешению в новых формах организации общества, не снимавших, однако, его источника (противоречия индивидуальных и общественных интересов), вплоть до Эпохи Модерна, когда коллективистское (в широком смысле) общество сменилось индивидуалистическим. Редукционизм нового общества неизбежно вёл его из неустойчивой фазы к бифуркации-кризису, что и предвидел Маркс. И структурный кризис начала ХХв. действительно существенно изменил это общество, передвинув границу, разделяющую приоритеты, в сторону интересов общества.

Противоречие коллективизма и индивидуализма в коллективистском (в широком смысле) обществе как источник развития общества иначе было снято в фазе бифуркации в России в 1917г., здесь возникло коллективистское общество в узком смысле.

Таким образом, в результате бифуркации коллективистского общества может образоваться неустойчивая фаза эволюции общества, если на месте коллективистского общества возникает индивидуалистическое общество, что и произошло с Западной цивилизацией, а может возникнуть новая устойчивая система, если возникает новое коллективистское общество. В случае возникновения коллективистского в узком смысле общества редукционизм фазы бифуркации переходит в системный принцип: подсистема, чьи интересы становятся приоритетны – весь трудовой народ страны, что означает, что общество-система из неустойчивой фазы переходит в устойчивую фазу и эта устойчивость коллективистского СССР была доказана во второй мировой войне. Однако в созданном в России коллективистском (в узком смысле) обществе со временем появились новые противоречия, приведшие его к неустойчивости и затем к бифуркации.

Итак, нет четкой границы устойчивого и неустойчивого состояния. Приоритет индивидуальных интересов в редукционном подходе не исключает существенную роль общих интересов, ограничивающих индивидуальные интересы и можно видеть, как растёт роль общих интересов в индивидуалистических обществах, повышая их устойчивость. С другой стороны и коллективистские общества, к которым исторически относились страны Востока, расширяют индивидуализм как принцип организации экономики, тем самым повышая неустойчивость общества.

О «подсистемности» общенаучного системного подхода

В середине ХХв. узость специалистов, замена теоретических исследований эмпирическими, вытеснение фундаментальных прикладными отняли у науки, точнее, у молодых ее «ветвей» главное свойство – свойство предвидения масштабов последствий «решения проблем». Вот один из примеров[9]. Последние десятилетия ХХ века постоянное снижение уровня Каспия стало причиной разработки грандиозного проекта переброски на юг северных рек. Проект переброски стока северных рек в южные районы СССР к началу 1980-х г. был близок к практическому осуществлению. Переброска вод должна была спасти от обмеления Каспий. Прогнозы специалистов, моделировавших ситуацию, послужили обоснованием этого проекта. А за полвека до этого крупнейший советский ученый академик Л.С. Берг на основе изучения гелиогеофизических связей предупреждал, что в последней четверти ХХ в. спад уровня Каспия сменится подъемом. И оказался прав. Еще более плачевны результаты прогнозирования социальных систем, и, соответственно, вообще состояние системы стратегического управления в России.

Положение усугублялось тем, что объектами изучения многих из этих молодых наук были сложные системы, но облегчалось тем, что эти сложные системы имели общие свойства и могли быть объединены в один общий класс. И из этого положения наукой был найден выход. Диалектика, почти не востребованная в рыночной системе (и «догоняющей» ее советской - раздаточной), все-таки вошла в преимущественно позитивистские «молодые» отрасли науки в виде новой методологии. Стала складываться теория систем, развиваться общенаучный системный подход, постепенно сменяя позитивистскую кибернетику с её принципом «чёрного ящика», сначала как системный анализ, на следующем этапе – как системный подход. В системном подходе философский системный подход постепенно преобразовывался в четкие научные формы.

Системный подход при всем разнообразии вкладываемых в этот термин значений, имеет то общее, что их объединяет. Это общее – рассмотрение исследуемого объекта как системы, применение при этом рассмотрении того категориального аппарата, которым описывается система. В монографии [10,c.14] это общее свойство описано так: «в отличие от традиционного подхода, в котором мысль движется от элемента к системе, от простого к сложному, от части к целому, в системном подходе, наоборот, мысль движется от целого к составным частям, от системы к элементам, от сложного к простому». Конечно, «традиционный подход» (редукционизм) не позволяет описать т.н. эмерджентные свойства системы и потому не пригоден для описания систем. Но и упомянутый выше системный подход как движение от целого к составным частям нуждается в уточнении, т.к. трактуется неоднозначно. Либо это положение делает необходимым любое системное исследование социальных систем начинать с глобальной системы – страны (а иногда и объединений стран) и тогда действительно двигаться от системы к элементам или подсистемам, либо он лишь «подсистемен» и нуждается в «надсистемной» надстройке, если применяется при рассмотрении систем более низкого уровня. Но пока он ограничивается, как правило, рассмотрением подсистем государства, цивилизации, что естественно вытекает из все большей специализации научного знания: «сегодня системный подход и системное мышление достигло такого уровня развития, что, в принципе, оно способно справиться с анализом сложных биологических, психологических, лингвистических, технических, экономических и социальных проблем»[10,c.31] - да, это так, но сегодня этого мало. Ведь любая организационная система внутри страны сама является подсистемой и несогласованность ее целей с целью этой надсистемы вплоть до страны в целом лишает эту надсистему свойства иерархии целей – главного свойства системы и таким образом соединяет подсистемы на редукционном принципе в совокупность, а не систему. Таким образом, такой «системный подход» оборачивается системным лишь к подсистеме, но редукционным к целому – стране, цивилизации. И этот «подсистемный» подход сейчас типичен для «специалистов» – экономистов, политологов, юристов и т.д. А «дженералистов» - их очень мало (Н.Моисеев, С.Капица и др.), их не готовит система образования, им трудно защитить диссертацию - в списке специальностей ВАК тоже нет места дженералистам. Системный подход с движением от системы-страны к подсистемам мы находим, например, у Кирдиной С.Г. в [11], где выделены два типа обществ – индивидуалистическое и коллективистское, каждое со своим типом институциональных матриц. В [12] у того же автора находим выделение двух методологических подходов в рассмотренных ею науках (экономике, социологии) – индивидуализма и холизма, аналогичных представленному здесь редукционизму и системному подходу. Но есть и различия (отмеченные в[13]).

Нельзя сказать, что необходимость связи с надсистемой не осознается, в той же монографии мы встречаем ссылки на существование и «при необходимости» (несмотря на «парадокс иерархичности», отмеченный там же) возможность учета этой связи вплоть до уровня, когда надсистема - все человечество. Однако когда можно говорить о такой необходимости? Если полагать, что «национальные интересы каждой страны как целостной системы… состоят из следующих целостных подсистем, тесно и согласованно взаимосвязанных между собой: экономической, политической, социальной, духовной, международных отношений, экологии, пограничных отношений, безопасности и др.»[10,c.30], то такой необходимости и не возникает при рассмотрении этих подсистем: ведь здесь утверждается тезис о «каждой стране как целостной системе», и, как следствие, о согласованности ее подсистем в ее структуре. Потому и среди названных в[10,c.34] семи этапов системного подхода к исследованию объектов (выделение объекта исследований как системы, ее основных частей, элементов, связей с окружающей средой, выяснение ее структуры, функции, главных свойств элементов и системы в целом; определение основных критериев целесообразного действия системы; определение вариантов структур и элементов; составление модели системы; оптимизация работы системы; определение оптимальной схемы управления системой; установление надежной обратной связи) этап движения от части к целому (согласования данного объекта как подсистемы с системой) отсутствует. То же можно сказать и о выделенных другими авторами этапах системного анализа решения проблемы[14,с.257].

Однако тезис о «каждой стране как целостной системе», и, как следствие, о согласованности ее подсистем в ее структуре, в индивидуалистическом обществе не работает. Это отмечают и авторы[6,c.118]: «успех вышестоящей управляющей системы в осуществлении надлежащей координации оценивается по отношению к общей глобальной цели, поставленной перед всей системой. Так как нижестоящие управляющие системы действуют так, чтобы достичь своих собственных индивидуальных целей, то, вообще говоря, между ними возникает конфликт, который приводит к тому, что, скорее всего, глобальная цель не будет достигнута».

Системный подход, развиваемый в настоящей работе, отличается от описанного его представления тем, что в нем решение любой частной проблемы общества (например, проблемы развития образования, или экономики, или мегаполиса и т.д.) может быть найдено только из синтеза двух представлений: рассмотрения соответствующего института или органа, как системы и как подсистемы общества, вписанной в его иерархию целей. В противном случае могут быть достигнуты высокая эффективность функционирования рассматриваемой подсистемы, но разрушение надсистемы в целом. Именно это показал приведённый в Части 1 настоящей работы анализ двух методологий (позитивистской и диалектической) к формированию ГСНТИ. Позитивизм, не углубляясь в суть проблемы страны, строил ГСНТИ как подсистему, не связанную с системой-страной общей иерархией целей, т.е. редукционно; диалектик Бернштейн вывел рассмотрение подсистемы ГСНТИ на уровень системы-страны и вписал предлагаемое решение в иерархию целей, подчиняя цель создаваемой ГСНТИ глобальной цели страны – научно-технической революции, т.е. реализуя именно системный подход.

Можно показать, как описанные здесь подходы определяют решения той или иной проблемы в дискуссии, поднятой активными членами Общественного Движения «Созидание человечного, гармоничного, цивилизованного общества». Вот предложение Президента Всемирного Философского Форума Игоря Кондрашина: решить проблему угрозы самоуничтожения человечества через образование, воспитание, перевоспитание человечества на основе созданной им науки консиологии (науки о сознании), которая поможет справиться с необразованностью и деменцией человечества. Здесь отчётливо вырисовывается редукционный подход, в котором взят человек, независимый от системы, в которой он сформировался и в которой он живёт. Представление, что, обучив (или вылечив) человека, «перевоспитав недочеловеков и нелюдей», мы получим другое человеческое общество, основано на принципе редукционизма: новую систему мы получим, изменив её элементы. Но человека формирует в детстве учитель, родители, воспитанные в системе как её элементы, а в трудоспособном возрасте – система трудовых отношений и складывающееся в ней общественное сознание, а не возомнивший себя учителем человечества (из самых благих побуждений) индивид. Его шансы «перевоспитания» можно оценить как нулевые. Аналогичен пример христианского подхода к изменению мира: начни с себя, соблюдай заповеди хотя бы Ветхого Завета, и изменится мир. В этих концепциях отсутствует главный принцип системного подхода: система строится сверху, она формирует свои подсистемы и элементы, человек формируется системой, а не наоборот. Обратное формирование возможно лишь в точке бифуркации – формирование новой системы (революция) с новой идеологией и Конституцией. И потому, главное, какую новую мировую систему предлагается создать, какие принципы заложить? Пока нет никаких предпосылок формирования новой мировой системы, и нет такого образа в концепции И.Кондрашина, а имеющиеся предложения не могут рассчитывать на общественную или властную поддержку, потому и предложениям мирового редукционизма время не пришло. А сохранение существующей квазисистемы сохранит и существующие способы формирования человека в ней. Но это не значит, что надо бездействовать. Актуально формирование новой системы на уровне собственной бедствующей страны, образ будущего которой и надо разрабатывать, подталкивая систему к выбору нового аттрактора. Редукционизм работы В.Голубева рассмотрен в отдельной статье.

Особенно заметно разногласие двух рассмотренных методологий в анализе истории России, особенно первой половины ХХ века, ими объясняются и безрезультатные ожесточённые споры сторонников позитивистско-редукционного подхода с системно-диалектическими оппонентами. Надо заметить, что холодная война принесла в нашу коллективистскую по культуре, но индивидуалистическую по принятой идеологии страну редукционный (индивидуалистический) взгляд на исторические события, в котором они получили совсем иную интерпретацию. Стратегическая политика Сталина 30-х годов, которая может быть понята в системном подходе только в связи с мировыми событиями, движимая высочайшей ответственностью за судьбу страны в надвигающейся мировой войне и требованием такой же ответственности от всех людей, от которых зависела эта судьба – от крестьянства, обеспечивающего город продовольствием, от рабочих и инженерно-технических кадров, обеспечивающих ускоренную индустриализацию страны, от всех людей с властными полномочиями, в редукционном взгляде определены как «репрессии». И такой подход нашёл живой отклик в потомках «репрессированных», обладающих таким же редукционным взглядом, для которых трагическая судьба предков объясняется «зверствами» режима, а победа в мировой войне с этими фактами никак не связывается. Системным или редукционным взглядом объясняется и противоположность оценок «философского парохода» и многих других событий нашей истории. Редукционный подход типичен в наше время глобального индивидуализма в психологии: здесь, как правило, ищется в самой личности её «сущность», а не в законах общества, её формирующих из множества заложенных предками задатков. Подробнее различие методологий рассмотрено в [13].

Системно-диалектический подход представляет сейчас главную альтернативу редукционно-позитивистскому подходу к изучению и управлению социальными системами.

Выводы

1. Диалектический принцип всеобщей связи явлений лежит в основе системного подхода. Философский системный подход как целостный взгляд на мир, начавший формироваться в философии античности, не мог сохраниться в науке, развивающейся по пути дифференциации знания. Но противостоящая дифференциации интеграция знания привела к становлению теории систем, развитию общенаучного системного подхода, на первом этапе – как кибернетики, затем – как системного анализа, на следующем этапе – как системного подхода. В общенаучном системном подходе философский системный подход постепенно преобразовывался в четкие научные формы. Системный подход рассматривает общество как систему и человека как его элемента в их взаимосвязи и общей эволюции.

2. Общенаучный системный подход как «движение от целого к составным частям», применяемый к подсистемам страны-системы, является подсистемным. Однако на это он пока и ориентирован – на выделение как систем предприятий, фирм, консорциумов, объединений и т.д.

3. Системному подходу в современной гуманитарной науке мы противопоставляем редукционизм. Исследования человека и общества опираются на разные исходные представления отношения человек-социум; по этому основанию их можно объединить в два класса: в одном классе - приоритет индивида, его интересов, по этому основанию построено индивидуалистическое общество; в другом классе - приоритет общества, общих интересов, по этому основанию построено коллективистское общество. В первом классе общество рассматривается как сумма индивидов, в этом подходе «если хорошо каждому, то хорошо всем» - это принцип редукционизма. Редукционизм срабатывал в механистической картине мире (как принцип суперпозиции), когда зарождалось индивидуалистическое общество, однако, он не срабатывает применительно к системам – не появляется свойства эмерджентности. Во втором классе человек изменяется (формируется), включаясь в общество-систему под его влиянием – здесь реализован системный подход.

4. Системный принцип работает в устойчивой фазе эволюции общественной системы, но, при отсутствии необходимого для удержания системности управляющего воздействия, как показывает история, постепенно эволюционирует в неустойчивую фазу эволюции с редукционным принципом. При этом, чем выше степень свободы индивида, т.е. приоритета частных интересов перед общими, тем слабее связи системы и меньше степень её устойчивости. Редукционизм доводит систему до бифуркации, где связи системы разрушаются и формируются связи новой системы; в этом состоянии хаоса реализуются интересы порождённой эволюцией части общества, выраженные её лидером. На этом этапе принцип «общество формирует индивида» разрывается иным принципом: оРРРРРиндивид формирует иное бытие, может повлиять на выбор нового состояния системы. Таковы были, например, Иисус Христос, В.И.Ленин.

5. Нет четкой границы устойчивого и неустойчивого состояния. Приоритет индивидуальных интересов не исключает существенную роль общих интересов, ограничивающих индивидуальные интересы и можно видеть, как растёт роль общих интересов в индивидуалистических обществах, повышая их устойчивость. С другой стороны и коллективистские общества, к которым исторически относились страны Востока, расширяют индивидуализм как принцип организации экономики, тем самым увеличивая неустойчивость общества, что может привести к приоритету частных интересов (редукционизму) и в итоге к бифуркации.

6. Противоречие коллективизма и индивидуализма снимается лишь в такой системной организации жизни коллективистского общества, в которой частные интересы вписаны в общую иерархию целей и подчинены общим. Такое общество (коллективистское в узком смысле) – целостность, поведение и вся деятельность индивидов формируются этой целостностью и благо индивида, деятельность которого вписана в систему (а иная деятельность пресекается), «достраивается» им индивидуально на основе блага общества, его идеологии.

Список литературы

1. Чуринов Н.М. Совершенство и свобода. – Новосибирск: Изд. СО РАН, 2006 – 712с

2. Аристотель Сочинения в 4-х т. Т.2.. – М.: Мысль, 1978 – с.536

3. Климент Александрийский. Строматы// Отцы и учители церкви III века: в 2-х т. Т.1. Климент Александрийский, Тертуллиан. – М.: Либрис, 1996 – с.50

4. Фразимах// Антология мировой философии в 4-хт. Т.1 Ч.1 М.: Мысль, 1969 – с.319

5. Павлов И.П. Рефлекс свободы. – С-Пб, М., Харьков, Минск: ПИТЕР, 2001 - 432с.

6. Месарович М., Мако Д., Такахара И. Теория иерархических многоуровневых систем. – М.: МИР, 1973 – 344с.

7. Толковый словарь русского языка начала ХХ1 века. Под ред. Т.Н.Скляревской . М., 2006

8. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой – М.: Едиториал УРСС, 2003 – 312с

9. Каленикин С. И горы свернем, и реки перебросим. // Наука и религия, 2003, №9.

10. Прангишвили И.В. Системный подход и общесистемные закономерности. – М.: СИНТЕГ, 2000 – 528с.

11. КирдинаС.Г. Институциональные матрицы и развитие России // http://viperson.ru/wind.php?ID=255210 (10.05.2015)

12. Кирдина С.Г. Междисциплинарные исследования в экономике и социологии: проблемы методологии// Общественные науки и современность 2014 · № 5, c.60-75

13. Румянцева Н.Л. Социальная эволюция человека. Системно-диалектический подход. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2014 – 240с

14. Новиков А.М., Новиков Д.А. Методология. – М.:СИНТЕГ, 2007 - 668с.