(Продолжение тематики авторских системных исследований)

Современные разговоры в СМИ о «производительности труда» и связанных с ней процессах, о продолжающихся бедственных явлениях (кратко говоря), обусловленных «правилами игр» и, можно сказать, служебно-когнитивной толерантностью и конформизмом в науке и политике, - думаю, не оставляют равнодушными многих. Поскольку я уже высказывался в этом плане, то здесь постараюсь представить некоторые дополнительные соображения, предельно кратко и в «первом приближении». Предлагаю читателям поразмышлять над представляемой тематикой более широко и глубоко.

Думаю, надо сразу же обратиться к исследованиям Аристотеля, который хотя и владел ограниченными знаниями в сравнении с современными, но вскрывал сущностные планы социально-экономической и политэкономической жизни полисов. Политика в его понимании, - по потребностям полисов, должна основываться на знаниях и быть своеобразным искусством управления общественным воспроизводством и развитием. Сейчас надо говорить уже о научном управлении, о высоком профессионализме, основанных не просто на научных знаниях, а на интегральных системных знаниях и системном мышлении (здесь невольно думается о РАНХИГС). Но, прежде всего, надо ставить академический вопрос о научной организации всего государства, исходя из научного самопознания, из интегральных системных знаний об обществе как таковом, из фундаментальной специфики России, её народов. Поэтому я и обозначаю «политэкономию» как ведущую общественную науку, а в научном плане как объективно необходимый информационный комплекс, наиболее точно отражающий общемировую и общественную реальность, - совместно с научным обществознанием и специализированными общественными науками, - систематизирующий информацию организационно-управляющего государственного назначения. Вспоминая же «хрематистику», определенную Аристотелем, и современную реальность (тотально заполненную, можно сказать, «меркантилистикой», которая крутит «экономические хороводы» и «игры»), можно обоснованно ввести термин «экономистика», интегрально отражающий меркантильно-капиталистические отношения и процессы в современной России. Господствующая рыночная идеология и массовое внедрение в общественное сознание (через СМИ и учебно-популярную литературу) рыночно-капиталистического мышления позволяет говорить о некоей мистической уверенности правящих элит в том, что только через беспредельное обогащение немногих можно быстро достичь общественного богатства для всех. Уже примерно 30-летняя практика России говорит совершенно об ином. Она говорит о том, что недопустимо нарушать объективно действующие закономерности в угоду политической воли тех, кто действует сугубо идеологически и с субъективных позиций (кратко говоря), пренебрегая научно и исторически выверенными знаниями. Общество как метаорганизация объективно нуждается не в идеологии, а в управлении воспроизводством и развитием адекватно его сущности. Стабилизирующая идеология необходима лишь для невежественных народов. Такую роль как раз и выполняли религиозные учения. Коммунистическая идеология, хотя и «взорвала» общественное сознание своей революционностью, но быстро стала не только стабилизирующей, но и общественно прогрессивной, - превратила «лапотную» Россию в передовую страну мира. Тем не менее, уже в послевоенные 50-60-е годы требовался переход государственного управления на сугубо научные основы, соответствующие объективно действующим закономерностям. И адекватные знания вырабатывались, и обобщались, и систематизировались, развивались системные исследования. Но, «архитекторы перестройки» были слишком далеки от общественных наук, от научного обществознания, и близки к «прелестям» западного мира, к рыночной идеологии. Я уже говорил об этой парадоксальной системной ситуации в предыдущих статьях (см. также библиографию к ним).

Производительность труда, говорят маститые ученые-экономисты, критикуя денежное её выражение, это просто … Да, вспоминается и стоимость определяли советские словари (по марксизму) рабочим временем, не задумываясь о специфике производства в период творчества Маркса, когда господствовала конвейерная и ритмичная машинная индустрия, задававшая рабочий темп для «живых роботов». Но, что же тогда понимать под интенсивностью производства, под интенсификацией?

В современном производстве реально существуют человеко-машинные системы производственной деятельности (материально-технической, энергетической, информационной и пр.). Поэтому наиболее полной и экономически информативной характеристикой производства следует считать, на мой взгляд, отношение количества продукции к её себестоимости, - которая интегрально отражает все затраты (издержки), стало быть отражает общественную эффективность производства. Известные ученые-экономисты Вечканов Г.С. и Вечканова Г.Р. приводят в своем первом «Словаре рыночной экономики», в статье «Эффективность экономическая» ссылку на западных экономистов, которые рассматривают экономическую эффективность «… как субъективную категорию, считают её оценочной и связывают с отношением ценности результата к ценности затрат, хотя и указывают на наличие в Э. Э. объективного компонента». Далее, в статье «Цель национальной экономики» они отмечают: «… в западной литературе под Ц.Н.Э. понимается полная занятость при незначительной или нулевой инфляции».

Да, Пол Хейне, на которого ссылаются авторы словаря, меру Э.Э. определяет в виде отношения ценности выхода к ценности входа, то есть отношением ценности результата к ценности затрат» (гл.6). Но, это ведь не только субъективная (для капиталиста) оценка эффективности, но и общественная! Действительно, в начале главы Пол Хейне пишет: «… эффективность и экономичность – почти синонимы. Оба термина характеризуют «результативность» (effectivness) использования средств для достижения целей. Получать как можно больше из доступных нам ограниченных ресурсов – вот что мы имеем в виду под эффективностью и экономичностью». Далее он пишет: «Эффективность всегда связана с отношением ценности результата к ценности затрат». Но, не отмечает субъективность такой оценки.

Надо понимать, что все собственники средств производства (как бы они ни назывались) используют общественные ценности. Остановимся на этом понятии, как ключевом для политэкономии. «Ценности», которые уже давно стали предметами внимания и научного анализа в общественном сознании, определены великой исторической практикой. Системное их осознание позволяет сделать вывод, что все они характеризуют средства достижения целей, - индивидуальных, корпоративных (коллективных) и общественных. Они имеют различную природу и системное место в движении к целям. К примеру, морально-нравственные ценности: взаимопомощь, альтруизм, коллективизм, отношения товарищества, дружелюбия, братства - есть функциональные средства достижения коллективных (корпоративных) и общественных целей. К ним же надо отнести и профессиональный (полифункциональный) потенциал человека-работника, - созидателя, - творца. Надо понимать также потенциальную информационную мощь для общественного производства всей общественной науки (как организованной, так и творческой), мощь энергетики, великое системное значение транспортной инфраструктуры общества (как тут не отметить это значение для великой эвакуации в годы Отечественной войны), величайшее значение природных энергетических ресурсов, которые сейчас, можно сказать, недальновидно разбазариваются по миру, - по известным уже причинам. И всё это общественные, общие ценности, - по факту рождения и трудовой деятельности граждан России! Уже хорошо известно, без особой высокой науки, что все ценности, вовлекаемые в общественное производство, преобразуются технологическими процессами в новые общественные ценности, как средства достижения общественных целей (по иерархическому целевому древу), позволяющие воспроизводить и развивать средства производства и главное человеческие ресурсы, характеристики общества по отношению к окружающему миру (адаптационно-защитные возможности, интегральное могущество).

Научное осознание повсеместной целесообразности и системности в общественных процессах, специализированно распределенных по сферам общественного производства (в традиционном понимании) и многим другим сферам (которые ещё не осознаны в качестве производства, см. мои прежние статьи) существенно отстает от объективной потребности общества в системной организованности наиболее высокого уровня. Соответственно отстает и понимание «ценности», являющейся информационным атрибутом любого средства обеспечивающего системное движение к цели. Философская «путаница» в осознании «ценности» сложилась, на мой взгляд, отсутствием у авторов адекватной методологии познания человеческой деятельности и социально-экономических процессов, в частности и особенно отсутствием «системного подхода», в то время как все рассматриваемые в этом плане процессы системны, системно организованы.

Применительно к этой и другим, относящимся к рассматриваемой тематике категориям, я рекомендую ознакомиться предварительно с соответствующими статьями в «Словаре по этике» И.С. Кона и в философских словарях, например, под ред. И.Т. Фролова (пятое изд.) и осознать опыт своей жизнедеятельности в этом плане.

От себя же предложу такое определение ценности.

«Ценность» есть информация, связанная с той или иной сущностью как средством достижения цели и соответствует её «полезности» в этом функциональном назначении, которая обеспечивает в той или иной мере (по свойствам и вероятности успеха) движение к цели и её достижение. Эта информация формируется в сознании человека и в общественном сознании на основе практических и научных знаний, и связывается с каждым конкретным средством в реальном или моделируемом целевом движении. Поэтому в системном анализе таковых процессов говорят о ценностях, абстрагируясь относительно средств как носителей ценности. Если средством достижения цели является человек, то в качестве ценностей выступают его морально-нравственные и сугубо профессиональные качества (говорят: он очень ценен для …, или – не представляет никакой ценности). В социально-экономических процессах термин «ценность» употребляют и по отношению к предметам в смысле затрат на их производство, создание, то есть величину перенесенных на предмет (объект) ценностей в процессах производства (создания), которая и определяет цену для рыночного потребления. Ценности первого значения можно называть, очевидно, относительными, - по отношению к целям и альтернативным средствам их достижения, а второго – абсолютными.

Общественные ценности, как материально-энергетические, так и информационные, морально-нравственные имеют, как показывает исторический опыт, величайшее значение по отношению к общественным целям развития.

Каждый человек может вспомнить ситуацию, когда какая-нибудь «мелочь» оказывалась большой ценностью в движении к цели (для заблудившегося в лесу человека единственная спичка обретает высшую ценность; так же и глоток воды для умирающего от жажды; всего одно, но «спасительное слово» и т. п.).

Полезно отметить, что великая победа в Отечественной войне, да и большинство трудовых побед в СССР, были достигнуты благодаря морально-нравственным ценностям народа! Надо ли здесь пояснять антиобщественное действие рыночно-капиталистической идеологии, раздробляющей общество по индивидуумам?! Меркантильно-капиталистическая парадигма общественного производства должна быть заменена системно-ценностной парадигмой. Если вспомнить истинное, естественно-системное значение того, что обозначено термином «капитал», то системно анализируя историю, например, от Маркса до современности, надо сделать такой вывод:

Ценности, которыми владеет общество (страна), и которые, в сущности, есть средства обеспечения характеристик общества (страны) по отношению к окружающему миру, - как высших целей, есть естественный и социализированный (производственными преобразованиями) ценностный капитал. Естественные и социальные ценности, как совокупные средства общественного производства, системно организуемые по производственным структурам и технологическим системам, преобразуются ими в новые ценности, направляемые на достижение общественных целей и развитие совокупного общественного капитала, - ценностного капитала, в том числе и особенно человеческого капитала. Понимание объективно существующей системной значимости, ценности человеческих ресурсов для достижения объективно необходимых характеристик общества, понимание прочих системных закономерностей академическими институтами и ведущими политиками («знающими», наряду с другими научными и выверенными историческими знаниями), создает возможности для отказа от политического противоборства («с шорами» и «под вуалью незнания») и перехода к научно-политической экономии, как высшей надгосударственной науке (совместно с научным обществознанием).

Здесь не представляется возможным сделать даже кратчайший критический очерк современных заблуждений в экономическом мышлении, представленном книгами экономистов-теоретиков. Но, очевидно, оно и не требуется, поскольку должно быть понятно, что основные принципы рыночной экономики заимствованы из западных источников, а они сформировались многими тысячелетиями исторических и квазинаучных обобщений, теорий по использованию архаичных рыночных принципов, - установленных при полном невежестве в самопознании, лишь при определяющем действии животных инстинктов и изобретенных способов денежного обогащения. Современные маскирующие картины информационно-технического обеспечения и терминологическое изобилие квазинаучных экономических описаний, изобилие популярных учебных материалов не изменяют самой сущности паразитического по отношению к обществу множества видов так называемого «бизнеса» (собственного дела собственника, по собственным целям обогащения любыми средствами). Однако, в связи с необходимостью системного понимания «ценности» и общественной важности этого понятия надо остановиться здесь на интереснейшем анализе истории использования фундаментальных экономических понятий «стоимости» и «ценности» в Капитале, и следовательно в экономике СССР, в современной учебной и научной литературе. Эту тему я рассматривал и ранее, но можно сказать бегло, в «первом приближении». Здесь я представлю некоторое развитие моих системных представлений в связи с системным определением «ценности».

Но, предварительно выскажу свои соображения и относительно «денег», связанных с указанными категориями. Они возникли не как товар, а как информационное средство, - через товарный обмен. И возникли именно как средство достижения цели (неосознанное, но действующее именно в таком системном значении). Опытным путем были найдены универсальные, всеобщие товары, затем предметы-знаки эквивалентного товарного значения, затем появились специально изготавливаемые денежные знаки, - как средства купли-продажи любого товара (товарно-денежного обмена) и средства накопления «искусственного потенциала потребления», - денежного богатства. Таким образом, деньги стали ценностью всеобщего использования, универсальным средством достижения целей не только в экономических процессах, но и в политических, во многих профессиональных и просто в жизненных ситуациях (вспомним, какие только цели не достигались, и не достигаются сейчас, с помощью денег!). Так что обеспечение процессов достижения цели (целей) есть основная функция денег и осуществляется она информационно, либо непосредственно, - через те или иные денежные знаки, либо опосредованно, - через другие информационные средства, установленные социальными законами, нормами, правилами и традициями. Перечисляемые в экономической теории функции денег являются в сущности общественными и капиталистическими целями, а не функциями.

Накопление денежных богатств и средств производства при бурном развитии техники обусловили, как известно, зарождение и широкое распространение, стремительное развитие особого способа производства, более эффективного. Оно было исследовано Марксом, можно сказать с немецкой пунктуальностью, но вот переводы на русский язык его великого Труда - «Капитала» оказались неудачными в научном и стало быть в политэкономическом смысле, в общественном значении (6). Сейчас это можно объяснить не только языковыми различиями и недостаточной научной подготовкой переводчиков, но и различием мышления Маркса и переводчиков относительно общественно-экономических процессов, исследованных Марксом, которое и оказалось решающим (см. предисловия к переводам). Думается, это сказалось не только на переводах терминов «стоимость» и «ценность». Но, даже эти два термина, ввиду их фундаментальности и функционального значения, оказали существенное воздействие на организацию и развитие социально-экономической системы социализма в СССР и соответственно в других странах прошлого «социалистического лагеря». Думается, развитие социализма при действительно научном (а не политически декларативном) развитии марксизма (при выполнении соответствующего напутствия Маркса и Энгельса) было бы прогрессивным, и таковые возможности были (как я уже отмечал в предыдущих статьях). Рассмотрим же указанные выше категории применительно к рыночно-капиталистическому производству, с краткими замечаниями по их использованию в системно организованном общественном производстве, каким оно мне видится (по опыту социализма).

Каждое производство, с любой формой собственности, вовлекает в производственные процессы общественные ценности – средства достижения целей производства. Капиталист приобретает эти ценности на рынке и учитывает их стоимость. Натуральные единицы ценностей ему не нужны, в отличие от «общественного» производства, которое должно добиваться эффективности именно через учет натуральных единиц. Выходная продукция для капиталиста имеет ценность как средство достижения основной цели – максимизации прибыли. Так же и для любого обладателя вещи как потенциального товара, она имеет ценность в смысле рыночной стоимости, цены. Её полезность и соответствующая ценность определяется в этом случае целью получения новой, денежной ценности в обмене на рынке.

Для общественного производства цель иная, чем у капиталиста, - продукция идет на достижение высших целей (по ветвящимся цепям целевого древа), - на воспроизводство и развитие человеческих ресурсов (на предельно возможное развитие их общественно полезных функций, профессиональных и личностных качеств), и на разнообразные целевые объекты.

Для достижения основной цели капиталист назначает товару «предельную стоимость», обусловленную спросом и множеством предложений, и соответствующую цену (знак стоимости в денежном выражении).

В общественном производстве цена на народном рынке (в сфере народного распределения-потребления) определяется не только стоимостью производства (в натуральных единицах, гл. обр. энергии и человеко-часов), но и целями ограничения и регулирования потребления, - особенно в части предметов роскоши высокой производственной стоимости и традиционных, но вредных для здоровья продуктов, - для согласования интенсивностей производства и потребления при существующей денежной массе в обращении. Особо полезные продукты могут иметь и пониженную стоимость. То есть цены определяются не извлечением денежной прибыли, в том числе для государства (в некий бюджет), а целесообразностью производства и распределения продукции для всего общества, для воспроизводства и развития полезных характеристик человеческих ресурсов в нормативной и творческой деятельности.

Потребитель на рынке рассматривает каждый товар в плане ценности его в употреблении, то есть в качестве средства достижения актуальной для него или плановой цели. То есть рассматривается «потребительская ценность» товара, на основе полезных в этом плане свойств. Наконец совершается акт купли-продажи с определенной «стоимостью обмена» (ценой обмена). Для покупателя обретение выбранного средства достижения поставленной ранее цели «стоило» потери определенной доли денежной ценности личного пользования, доли «личного денежного потенциала». И потребитель и капиталист получают свою новую ценность, - как средство достижения своей цели, потребительской и капиталистической.

Для капиталистов стоимость производства определяется, таким образом, денежными ценностями, а для производства по общественным целям - главным образом (кроме импорта) ценностями энергетических и человеческих ресурсов, стоимость которых в производстве следует выражать соответственно в киловатт-часах и человеко-часах. Стоимость материально-технических ценностей (их производства) так же может быть выражена этими единицами (при современных средствах учета).

Рассмотрим теперь интереснейшие исторические очерки о переводах «Капитала» и заглянем в немецко-русские словари. В отношении очерков об истории переводов имеет смысл сделать здесь лишь наиболее общий краткий комментарий. Суть в том, что в тот период «ценность» в Германии и России понималась преимущественно в смысле рыночной цены и утилитарно-субъективно в индивидуальном отношении к предметам, - судя по приведенным и прочим очеркам. Л. Васина приводит, кстати, и пометку Маркса к его собственному переводу одного из русских текстов: «ценность означает также «цена» - тогда, следовательно, она = цене». Поэтому, в связи с существенным изменением современного научного социально-экономического мышления, думается, речь надо вести не о более точном переводе, а о развитии экономической теории. Тем не менее, не могу не привести здесь собственный перевод ключевых терминов, поскольку он подтверждает приведенные выше соображения. Мой системно-ценностный анализ подтвердил небольшой словарь, находившийся в моей библиотеке. Он хотя и краткий, но убедительный, - тем, что лишен какого-либо политэкономического влияния и издан в научной редакции с участием дипломированного филолога Берлина (Х. Гёрнер), в издательстве «Советская энциклопедия», 1970 г., - это «Краткий политехнический словарь». Проблемные для переводчиков термины могут быть переведены с помощью этого словаря следующим образом. Слову Wert соответствуют: 1. Значение; величина и 2. Ценность, то есть соответствуют: «значение предмета (товара)» для достижения цели и «величина ценности» (в рыночном понимании). Слову Gebrauchswert соответствует «потребительская ценность». Слово-приставка Mehr имеет только одно значение - «много» и не соответствует прилагательному «прибавочная (ое)», следовательно Mehrwert более всего соответствует «наибольшая ценность», «предельное значение ценности». Поэтому Маркс употреблял это слово, скорее всего, в смысле цены, - «предельная цена», - как рыночная стоимость, то есть «предельная стоимость».

Показательна в плане переводов статья «потребительная стоимость» в советском политэкономическом словаре (2-ое изд. 1972 г.), она начинается так:

« - полезность вещи, её способность удовлетворять какую-либо потребность человека, общества. Потребительная стоимость обусловлена физическими, химическими и другими природными свойствами вещи, а также свойствами, приданными ей в результате целесообразной деятельности человека». Следующая статья называется «потребительский кредит». Кстати, категория «ценность» этим словарем вообще не рассматривается!

Однако, и авторы указанного ниже учебника (1) не отводят ей должного внимания и делают лишь краткую сноску: «Иногда высказывается мнение, что при более точном переводе на русский язык терминологии «Капитала» нужно употреблять термин «ценность», а не «стоимость» (с.295). Далее они часто используют просто двойной термин «стоимость (ценность)» и рассматривают сугубо рыночную экономику, хотя во введении провозглашают: «Метод экономической системологии – объединенная в единое взаимосвязанное целое совокупность способов и приемов познания социально-экономической реальности, включающая в себя весь их спектр, при приоритетном значении системного подхода и диалектики, программно-целевого подхода, объединяемых на основе осмысления поднимаемых проблем и путей их решения, и на базе возможно более полного учитывания конкретной социально-экономической ситуации, в отношении которой поставлена и разрешается изучаемая проблема».

Остается только «развести руками». Однако, из этого вовсе не следует, что нет смысла читать советские словари, советскую экономическую литературу. Её обязательно надо читать, поскольку лишь через неё можно использовать богатейший практический и научный опыт, все ценные знания для объективно необходимых и, можно сказать, спасительных социально-экономических преобразований. Надо просто понимать при чтении, что многое было написано под влиянием политической цензуры, местной и общей, а в современной литературе – под влиянием современной рыночной идеологии государственной власти (хотя по Конституции её вовсе не должно быть, а должны быть, следовательно, лишь научные и прочие выверенные знания, - ст.13 (мы же не говорим, что корабль строится на основе идеологии …, так же и совершенное общество, при наличии адекватных научных знаний).

Указанный учебник, как и многие другие, рассматривает также и «Теорию производства». Авторы считают, почему-то (судя по содержанию), что производство должно быть только рыночным. Если же рассматривать «производство» действительно по научному, и начинать соответствующий анализ, то он сразу же становится анализом философским, системным. Начинать ведь надо не с частного рыночного производства, а с производства общественного, с производства по высшим, общественным целям, и начинать надо несомненно с фундаментальных категорий: «цель», «целесообразность» и «ценности».

Зададимся теперь вопросом, правильно ли называть общество, в котором производство и распределение, социально-экономические системы и процессы организованы целесообразно высшим целям (определяющим целевое древо через установление подцелей как средств достижения высших целей), системно, «социалистическим» или «коммунистическим»? Как мы называем человека, который организует свою жизнедеятельность целесообразно, рационально и добивается больших успехов, преодолевает многие препятствия и возвышается в профессиональной и общественной оценке? Как мы называем, наконец, современный дом, где всё целесообразно организовано, автоматизировано для целей комфортного проживания семьи? …. Да, правильно, мы называем и человека, и дом «умными». Для общества это слово подходит, правда, лишь по функциональной сущности, поэтому здесь надо вспомнить научное предвидение мыслителей недавнего прошлого, которые вслед за часто упоминаемым теперь В.И. Вернадским высказывались о закономерном образовании в будущем человеческом сообществе своеобразной «ноосферы», сферы разума (А.Д. Урсул и др.), в которую переходят, стало быть, функции управления общественным и общемировым развитием человечества. Значит целесообразным для всех является «ноосферное общество», - так же как и умный человек общества для своего организма. Замените теперь слова «социалистический», «коммунистический» (-ая, -ое) на «общественно целесообразный» (-ая, -ое), «ноосферное общество», хотя бы в «политэкономическом словаре», например, в статье «коммунистический способ производства» и сразу же появится наибольшее приближение сказанного в тексте к объективно необходимой реальности.

При обсуждении ноосферной парадигмы надо вспомнить прошлый век, вспомнить век социализма и понять, что ноосферный опыт уже был. Была в сущности (в начальной фазе развития) ноосфера «социалистического лагеря», во главе с ноосферными образованиями СССР, - миролюбивая, призывавшая все страны к мирному сосуществованию и сотрудничеству. Но, была и ноосфера «волчьего» характера, во главе с американским империализмом, которой необходимы были все мировые ресурсы. Так что начинать надо с «генетического» уровня, определяющего ноосферное целеполагание, то есть с общественного сознания, с информационного его содержания. Именно оно определяет отношения с природой и международные отношения, о которых так много уже сказано последователями В.И. Вернадского (7), (8).

Таким образом, лишь на основе представленного краткого анализа мы видим, какое отрицательное значение для общества имеет традиционное политическое управление с системно ошибочной функциональной организацией (о которой я говорил ранее). Будь общественная наука действительно на своем, объективно предписанном месте, то вместо пресловутой «перестройки» имело бы место общественно целесообразное, полезное для всего мира функционирование ноосферы (с заменой догматической политэкономии на высоко научную). Как я отмечал ранее, все ресурсы и возможности для этого были.

Какие же предварительные выводы можно здесь сделать? Думается, следующие:

1. Практическая социально-экономическая деятельность государства (любого современного государства) должна основываться на выверенных исторических и научных знаниях, полезных обществу (стране) в достижении объективно стоящих целей и плановых целей развития. Государство должно уметь использовать (по-французски – эксплуатировать) жизнь и деятельность общества наилучшим образом для всех (по перефразированному здесь меткому высказыванию Бернарда Шоу).
2. Общество объективно нуждается, прежде всего, в адекватном управлении (самоуправлении) воспроизводством и развитием, адекватном объективно действующим закономерностям и «велению времени», то есть нуждается в апробированных и эффективных организационно-системных средствах. И такого рода средства уже выработаны великим опытом человечества, особенно опытом СССР. Политикам надо лишь понять их с помощью науки и научиться использовать. Идеология для необразованных граждан назначена лишь способствовать необходимому управлению.
3. Главная академическая задача состоит сейчас, на мой взгляд, в научно-философском осмыслении опыта общественного развития, особенно опыта СССР, и в систематизации выверенных знаний, всего научно-философского наследия, с важнейшей целью формирования научно-политической экономии как ведущей науки, обеспечивающей наиболее эффективное общественное развитие. Организация этой комплексной научной деятельности, прежде всего в части формирования научного обществознания, включающего философию общественного производства, явится по существу организацией общественно прогрессивной ноосферы.

Литература (иллюстрирующая, кроме прочего, великое многообразие взглядов по причине отсутствия системного подхода к анализу прошлых и современных общественных процессов):

1. Ларионов И.К., Сильвестров С.Н. (ред.) Экономическая теория. Экономические системы: формирование и развитие. Учебник. — М.: Дашков и К°, 2012. — 876 с.
2. Хейне П. Экономический образ мышления. Paul Heyne. The Economic Way of Thinking. – Издательство: Новости "Catallaxy", 1997.
3. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.: Экономика, 1990. - 550 с. (Экономическое наследие).
4. Корицкий Э. (сост.) Пути развития: дискуссии 20-х годов: Статьи и современный комментарий. Л.: Лениздат, 1990. 254 с.
5. Крюков В.В. Введение в аксиологию. Учебное пособие. – Новосибирск, 2001.
6. Л. Васина. «Ценность» versus «стоимость» – «за» и «против»// "Альтернативы" №2, 2015.
7. Урсул А.Д. Путь в ноосферу. Концепция выживания и устойчивого развития человечества. - М: Луч. - 1993. - 275с.
8. Урсул А.Д., Лось В.А. Стратегия перехода России на модель устойчивого развития: проблемы и перспективы. Монография / А. Д. Урсул, В. А. Лось. - М.: Луч, 1994. - 273 c.
9. А.И. Васильев, Общественное производство и развитие: размышления концептуального плана // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.21801, 17.02.2016.
10. А.И. Субетто, От учения Карла Маркса – к ноосферизму XXI века // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.23361, 12.05.2017