|
В наших попытках найти выход из современного состояния и самосохраниться все большую роль играет православие. Мои друзья, люди моего возраста, кстати бывшие ярые марксисты, теперь православные. И совсем неожиданно для меня у нас с недавних пор начали возникать разногласия при обсуждении будущего России. Они его видят православным. А у меня есть ряд сомнений и возражений. И если эту тему обсуждать, то это надо делать на моделях и схемах. Что может кому и странным покажется. Но у нас речь не о вере, у нас речь о месте религии в будущем России и мира.
А тематически разговор в статье пойдет о соотношении религии и мира эгрегоров. Сама постановка вопроса одних пугает, других явно раздражает. И это верный признак того, что тема актуальна.
Поэтому для начала надо зафиксировать позиции – на каком поле будем разговаривать. Я буду говорить из окошка своей науки, которая так же устремлена к Духу, как и религия. Наука есть работа исследования, в основе которой лежит страсть к познанию. Рамки традиции, авторитеты и прочее для меня значат очень мало. При этом у меня есть личный духовный опыт, позволяющий относиться к теме иначе, чем только как к науке. Он сложный.
Говорить я собираюсь при помощи двух моделей: модель богочеловеческой общности (церковь) и модель эгрегора (ментосфера). Мы будем говорить, сопоставляя эти объяснительные модели по поводу наблюдаемого в реальности.
Богочеловеческий организм
В предыдущих статьях речь шла об энергии эгрегора российского менталитета. Что касается содержания менталитета, это тема другая. Вот как трактуют ее христиане: ««носитель» Русского Мiра – Церковь Христова, не как земной институт, а как – Богочеловеческий организм».
Богочеловеческий организм – это культурное образование, от исходного «культ», по Флоренскому. Он возможен, только если на планете ликвидировать государства. Кстати, мечта большевиков и Ленина.
Богочеловеческий организм – он вне общества. Скажем, в катакомбах.
В ситуации, когда государства трансформируются в геополитические блоки, а потом и в ментальные миры, позиции церкви звучат поначалу заманчиво: мы есть Богочеловеческий организм, да еще и существующий на Земле два тысячелетия.
Но тут есть два интересных для меня вопроса:
1) что было на Земле до его появления?
2) как соотносится этот богочеловеческий организм с обществом?
Чтобы не было недомолвок, введем первую схему:
Рис. 1. Церковь как богочеловеческий организм вне общества.
До появления монотеизма на Земле фиксировались известные стадии: первобытная духовная культура (без цивилизации) и духовная культура древних цивилизаций (политеистическая). Этот этап, если говорить о длительности, превышает срок жизни «богочеловеческого организма» монотеистических религий на порядок, а то и на два. Примерно пять тысячелетий до р.х. длился политеизм и от 15 до 40 тысяч лет назад обнаруживаются первые признаки духовных поисков древнейших людей – они зафиксированы в так называемом первобытном искусстве.
Следует ли и эти периоды считать? Или то не был богочеловеческий организм в силу его анимизма или политеизма? Но ведь и сегодня не все у нас православные христиане на земле – взрослых православных примерно 1,6 млрд. В целом христиан на Земле 2,31 млрд., а православных в мире и у нас в стране, понятно, меньше. Да и «православные» у нас скорее называют себя православными по традиции территории, а не культуры. «Подавляющее большинство православных (61%) вообще не читали Библию».
«Многие священники утверждают, что людей можно причислять к православным на основании того, как часто они участвуют в церковных таинствах – исповедуются и причащаются. Левада-центр сообщает, что таких в России лишь 7%.». То есть, количественно это крохотная часть населения.
При этом «самую большую опасность для России эксперты видят в быстрой динамике роста мусульманского населения при одновременном сокращении численности этнических русских. По их данным, сейчас в России около 20 млн. мусульман – это порядка 14% населения. Ожидается, что к 2030 году их доля вырастет до 19%». (http://www.gazeta.ru/social/2012/12/17/4894681.shtml)
Получается, что на нашей территории активных мусульман уже вдвое больше, чем православных. Они и дисциплинированнее, и внешняя помощь им очевидна. И претензии у них растут, на что не стоит закрывать глаза.
Нет сомнений, что для верующего это все ничего не значит. «Мал золотник, да дорог». Все так, но вот мы реально стоим на пороге войны и дальнейших трансформаций России. И анализируем свои ресурсы в сфере духовной. Получается, что реального актива у этой духовной силы очень уж мало. Семь процентов примерных православных, да из них способных активно удерживать позицию и если нужно нести православие в массы – и того меньше.
Это в ХIХ веке Россия была православной империей. А сегодня православного актива у нас оказывается не больше, чем первых христиан в Риме. Но те находились на подъеме своей истории и там каждый стоил армии, а мы все еще успешно идем в яму кризиса, и все больше ритуалами да литургиями измеряем свое христианство. Закрываясь от нападающего на нас мира, мы должны понимать, что дело сейчас не в овощах и фруктах с шоколадом и устрицами, дело в том, какую духовную опору мы имеем для осуществления выхода из кризиса и последующего рывка.
Если православное христианство и впрямь претендует на эту роль, то насколько реально наш институт церкви оценивает свои силы и ресурс?
Религия в обществе
Вот моя точка зрения: эгрегоры возникли в биомире, откуда мы их и унаследовали. Они определяют своим существованием коллективное поведение животных, и людей (как частичных животных).
У моих христианских критиков почему-то существует примитивная точка зрения, что понятие «эгрегор» к научной традиции не относится, и заимствовано из оккультизма – а потому это «псевдонаука и псевдорелигия». Но относиться таким образом к термину и понятию, поскольку его всего лишь затаскали расплодившиеся оккультисты, настоящий ученый не может. Более того, и среди оккультистов были и есть весьма незаурядные ученые – у них просто несколько другое понимание «исследования». Зато у них есть чему поучиться, есть свои приемы анализа, достижения и т.д. Поэтому история иронична: вчера алхимия, завтра химия, вчера оккультизм, завтра наука: эта грань весьма зыбкая. Что не мешает науке защищать свои границы, но на ее сопредельных территориях всегда идут бои. АТ про это постоянно пишет и ее бьют именно за попытки повенчать науку с верой.
Кроме того, управление всеядно: никого из правителей в ХХ веке не останавливало одновременное использование достижений науки, религии и оккультных практик для своих целей. Это стало особенно ясно за последние 20 лет, когда появилось больше как информации, так и дезинформации. Иногда именно дезинформация говорит больше о реальном положении дел. Поэтому можно и дальше пребывать в «собственной гордости» в любом из этих обособленных полей, реальность уже давно такова, как я сказал выше: наука, религия и оккультизм постоянно взаимодействуют и меняют свои границы. При этом если наука все «пробует на зуб» экспериментами и тогда дает обоснованное заключение, религия просто держит старые барьеры, опираясь на традицию. Правда, ей время от времени приходится признавать, что наука была права в том-то и том-то, но пятьсот лет спустя это мало кого волнует. Особенно тех, кого церковь уже сожгла на костре или подвергла остракизму, уничтожив их жизнь иным иезуитским способом.
По поводу темы эгрегоров – неверен сам посыл критики: изучение эгрегоров в науке идет давно, с 1920-х, и на базе этой гипотезы в явном или неявном виде на самом деле построены все психотехники, антропотехники и социотехники (в том числе, и в Аненербе). Чтобы обосновать существование трансперсональной психологии, нужна идея «психосубстанции» – в каком угодно виде. А эгрегор и есть такая субстанция – ментальная. Это означает, что в ней есть и психо (Душа) и пневмато (Дух). Ментосфера имеет в моем понимании два начала: психосферу и пневматосферу. Это связка Душа-Дух.
Понятно, почему религии так сопротивляются введению данного понятия в науку: оно затрагивает их коренные интересы в борьбе за влияние. Та самая Богочеловеческая общность, на которой настаивает религия, в этой естественной картине мира может быть описана как «эгрегор религии».
В ряде публикаций современных исследователей этот факт и не скрывается. Религия в своем земном проявлении и есть «эгрегор + институт церкви». Где Бог есть содержание этого эгрегора, а институт церкви осуществляет власть на Земле за счет «накачки» данного эгрегора. Причем, в масштабе планеты мы имеем дело не с единым Богом, а поделенным между конфессиями. И каждая конфессия готова доказывать свою правоту путем «священной войны до полного истребления неверных». Но именно это и доказывает, что мы имеем дело с борьбой больших эгрегоров за влияние над массами, а не с Богом Единым – БОГ не может вести войну сам против себя. И первоначальный тезис о церкви как Богочеловеческом единстве переходит тем самым в разряд очень красивых абстракций.
Когда начинаешь рассматривать конкретные механизмы, имеешь дело и не с Богочеловеческим единством, и даже не столько с институтом религии в обществе (Церковь как машина из людей), а чем-то третьим.
В человеке основанием этого является феномен Веры и мистическая интуиция. Вера погружает нас в мир ценностей и образов, что и есть ментосфера. А отсюда можно предположить, что у церкви есть проводник между миром ментальным и человеком общественным – эгрегор церкви.
Вот вторая схема, в которую мы ввели уровень ментосферы и уровень ноосферы:
Рис. 2. Богочеловеческий мир и эгрегоры.
Христиане говорят: мы молимся не эгрегору, а Богу. И чем докажете? Раз у вас есть посредник в виде церкви – группа ваших единомышленников, своя накопленная культура – то есть и эгрегор. Делай вы этот с Богом тет-а тет, другой вопрос. А у вас группа. Итого – это ооочень сложный вопрос.
Ноосфера удерживает в обществе цивилизацию – машину из людей. Институт религии – это тоже машина из людей. И данная постановка вопроса ценна тем, что позволяет увидеть эволюцию в истории: этот институт существовал и в виде шаманства в первобытности, а затем групп жрецов разных культов в античности, и только потом – в форме монотеистической церкви. Данный институт всегда опирался на эгрегор и всегда требовал его накачки, христианство и ислам очень многое наследовали из более ранних техник работы с эгрегорами, это общеизвестно.
Если взять средневековье, то именно тут все техники воздействия на Душу через чувства и посредством искусства и были отработаны. Но после средневековья – в эпоху власти торгашества – на это место пришла идеология Просвещения, а искусство отделилось от лона церкви, стало светским. Отсюда расцвет музыки, живописи, скульптуры, архитектуры и литературы Нового времени (и у нас в том числе).
А в ХХ веке с его проективизмом возникает социальная инженерия. Искусство было препарировано в модернизме и перешло в разряд средств воздействия на психику при посредстве СМК. Я уж не говорю о политике, но сегодняшний брендинг приносит основную прибыль гипермонополиям. Бренды продаются на порядок-два дороже себестоимости производства, это прибыль из воздуха. Я описал эти феномены в книге о брендинге, см. на АТ.
Церковь в обществе – это своего рода материализация религии. Чем является церковь в обществе, мы уже проговорили: это эгрегор плюс институт. Закрепим это в схеме:
Рис. 3. Религия как эгрегор и религия как институт.
Перед нами два контура управления в обществе: духовный и светский. Священная римская империя, насколько я помню, управлялась вдвоем: папа и император Священной Римской империи считались соправителями всего христианского мира, и это было вполне себе светское управление со стороны Церкви. Замашки на власть у католичества остались и сегодня.
О гипотезе эгрегоров
Гипотеза эгрегоров позволяет мне обсуждать современность и строить будущее. Ее суть проста: существует такая энергетическая форма жизни, как эгрегор. Она проявлена в «пространстве между» – как стая животных, как группа людей, она есть «дельта плюс» системы. Групповое сознание живет в форме эгрегора. Изначально это неконтролируемая форма, в пределе – это сознание биосферы. Это не разум (ноосфера) и есть хорошо описанное различие между сознанием и разумом в форме мышления у Лефевра и старшего Щедровицкого.
Эгрегор – это накопитель и потребитель групповой энергии. И он воздействует на человека через сферу подсознательного, неподконтрольную разуму. Это сфера ценностных регуляторов, мы ее описывали по составу.
Эрегор с очень большой мощностью способен влиять на нашу видимую реальность настолько сильно, что этим влиянием объяснимы многие чудеса. Бог есть, но почему он не может оперировать и через этот приводной механизм под названием эгрегор? Вполне может. Это ничуть не умаляет Его Величия. А если выстроить цепочку гелиотараксии – Солнце как генератор и Земля с ее биосферой, то эгрегор по гипотезе есть передаточное звено между общим и единичным. Например, между обществом и человеком.
Когда человек на Земле исполняет Волю Его, имея Веру, эгрегор наделяет такого человека колоссальной мощностью – и вера действительно способна двигать горы, делать воду твердой, останавливать Солнце и т.д. Чем больше веры, тем больше эти возможности и ответственность – но это дается только самым духовным людям. Здесь Дух и энергия жестко связаны.
Появление в обществе магии и потом религии – линия культуры, позволившая людям в какой-то степени управлять этой неконтролируемой энергетикой. Есть такой тип управления, как духовное управление. И он в истории, на начале любых циклов любого размера, первичен. Могу это развить, но понятно следующее: сплочение больших масс людей может происходить только через эгрегоры, используя их накопленную энергию. И второе: сплочение людей может происходить только в момент ЕСТЕСТВЕННОГО скачка, когда идет вброс энергии в сообщество со стороны болшого эгрегора. Это то, что Лев Гумилев описывает как появление пассионарности у этноса. Признак – появление пассионариев с особыми свойствами, способность к духовному управлению массами.
Пример контролируемого подъема на волне большого эгрегора – Византия. Рим состоял отнюдь не из дураков в политике, поэтому подбор максимально сильной объединительной религии и перевод ее в государственную идеологию был сделан проектно (Никейский собор, доктрина и т.д.). Сталин в 1927-31гг. проделал то же самое с марксизмом-ленинизмом, превратив его в госрелигию при помощи дискуссий в Комакадемии. В обоих вариантах мы говорим об институциализации идеи-учения, построении государства-империи на основе идеократии. Византия – это идеократия, и СССР – тоже.
Эгрегор и волновой резонанс
Если угодно, и принятие нами христианства и появление феномена Сергия Радонежского – из одного разряда. Сработано на подъеме энергии.
Христиане говорят мне: очень спорное утверждение. Что первично? Церковь считает, что Сергий Радонежский вдохновил Дмитрия Донского и его дружину на Куликову битву. Подъём энергии – следствие, а не причина.
Возражаю. Я говорю о резонансе, он это сделал в момент резонансный, когда и был подъем ментальной энергии. Ее можно либо оседлать, либо проворонить, т.к. эта энергия естественная. Сергий велик, поскольку вошел в резонанс с восходящей волной. Что есть свидетельство его большого ума и опыта. И никак не умаляет его духовного подвига, а только дополняет его.
Народ ни с того ни с сего не поднять, он должен находиться в соответствующей энергетической фазе ментального цикла.
Приведу обратный пример – сотни раз всякие подвижники пытались совершить духовный подъем в моменты депрессии, когда энергии нет и общество спит. И – ровным счетом ничего. На спадах энергетической волны люди никак не вдохновляются, они ментально «спят». Так, например, провалились «народники». А вот на подъеме – крохотная искра способна мировой пожар зажечь. «Из искры возгорится пламя», знакомая цитата? Так вот Ленин хорошо чуял, что и когда. Хотя он не прогностик в научном смысле – о февральской революции узнал из швейцарских газет.
Вот пример из недавнего прошлого, его анализирует д.э.н. Борис Иванович Искаков. «Горбачев пришел к власти во время минимальной активности Солнца и все испортил своим безволием. А Ельцин, наоборот, все испортил своей бурной, непредсказуемой активностью, которая чрезвычайно опасна во время солнечной катастрофы. Но безвольный Горбачев закономерно пришел к власти во время минимума солнечной активности. А Ельцин не менее закономерно узурпировал ее в период максимальной активности». Это из его старого интервью, десятилетней давности.
И еще «на каждой фазе подъема солнечной активности существуют свои правила политики, свои правила управления. И космос помогает только тем личностям, которые интуитивно следуют этим фазам». Все точно.
Повторюсь: сказанное не отрицает духовного подвига Сергия, но по мне подвиг этот двойной – он сделал нужное в нужное время, вовремя. В истории это архиважно. Думаю, Бог помог Сергию понять – когда.
В школьной программе, помнится, было из Джона Рида и Маяковского: «Сегодня – говорит – подниматься рано, А послезавтра – поздно». Типа, Ленин учуял эту точку и сделал свое дело.
Ленин с большевиками победил в безнадежной ситуации только за счет использования «горячего» тогда эгрегора России – он был накачан, и хотя его партия невелика, но актив был хорошо и вовремя обучен – я писал про это в книге о Богданове. А все крупные партии, что были рядом и конкурировали – с этим эгрегором не зарезонировали и потому «сдулись».
Сейчас в той же ситуации Донбасс. Энергетика у территориальной общности есть, потому горста простых людей побеждает укров с сотнями танков и десятками самолетов. Воюют пока самородки, и соединяет их что-то такое, чего они и сами пока не понимают. Православие здесь фигурирует скорее на личностном уровне, а не как содержание нового общества.
Об основаниях для оптимизма
Хочется закончить оптимистически. Ибо все в руках Его и нам не ведом промысел Его. Неисповедимы пути Господни – не раз убеждался.
Существует эгрегор христианства. Он одно время в истории был необыкновенно силен, а когда оно у нас стало официальной государственной религией, Церковь Христова была неотъемлемой частью Российского управления.
Эту неотъемлемую часть прогрессисты под лозунгами Просвещения таки отъяли.
Потом и их не стало, и на том месте, где в обществе ранее был вырванный клок общественного тела, началось возрождение этой церкви. Многим хочется, чтобы она играла ту же роль, что и раньше. Даже мне иногда хочется. Но реальная восстановленность ее влияние не выходит за считанные проценты. Реанимировать организм – не значит восстановить его.
Противоположностью прошлому состоянию общественного единства под эгидой духовной власти является современная ситуация, когда людей пытаются соединить только рациональностью: нормами и законом – цивилизацией. Это и есть либерализм.
В России цивилизацию всегда приходилось насаждать силой, и это было еще до православия. Цивилизация возникала по необходимости и постоянно находилась в очень сложных отношениях с властью духовной. Но тенденция их попеременной борьбы в истории очевидна – при Петре победила такая же секуляризация власти, как и на Западе. А церковь стала министерством при императоре (Священный Синод).
Но вот процесс завершен. В итоге люди становятся все более и более бездуховными роботами – цивилизация их отрывает от прошлых эгрегоров, создавая свои симулякры. Это тоже целая тема, я писал об этом не раз.
К религии в сегодняшнем мире сказанное имеет прямое отношение. При существующей гигантской машине манипуляции сознанием масс – какова ее роль? Откуда, собственно, исходит ожидание нового духовного воссоединения людей в Человечество при посредстве религии? Что для этого делается? На это надо как-то работать, соединяя усилия. Но по большей части церковь выполняет какие-то другие работы, в основном чисто ритуальные. Надеюсь, я чего-то не знаю. Но говорю я про то, что наблюдаю 20 лет, а не концепции, планы и программы, которые у Церкви скорее всего где-то есть.
Попытка отбросить узы цивилизации и заново воссоединить мир через Богочеловеческое единство церкви мне понятна. Это как бы новый выход в надсистему, за пределы общества. О необходимости новой религии для человечества писал даже вполне прагматичный социолог Питирим Сорокин – он мыслил ее как некую синтетическую религию будущего. Проект тот же. Идея понятна, но тут как всегда вопрос в деталях.
Немало тех, кто настаивает на главенстве в этом процессе православной церкви. С этого пункта начинаются сложности вполне земного характера, мы обсудим их в следующей статье.
Итак, мы сегодня достаточно быстро идем к точке бифуркации нашего времени. Кто у нас слушает Время? Кто уверенно знает, куда поворачивать корабль России? Если это наше православие, то куда плыть будем?
Русский медведь пока не разбужен, хотя его со всех сторон западные идиоты палками санкций тыкают. Между тем его историческое время просыпаться и без них практически подошло. Кстати, на это и был расчет, что медведь спросонья не разберет и в драку полезет – и тут мы его рогатиной всего Запада. Но если так с ним обращаться за пять минут до звонка будильника истории, то наш медведь и впрямь озвереть может.