|
Отец – не «причина» (aitia) Сына и Духа, а причинитель (aitios).
Не «что» (причина) стоит у истоков бытия Лиц Сына и Духа, а «кто».
(А.Кураев)
"Что" или "кто" было в начале, "природа" или "лицо" является основанием мiра (вселенной, космоса)? Это вопрос не теоретический. Но та и другая позиции, противоположно отвечающие на него, могут и должны быть изложены грамотно и на уровне "хорошего стандарта" трезвой и вменяемой мысли.
Христианство (в лице Православия – в лице совокупного опыта православных), которое – по факту – от Иисуса, названного Христом и распятого под Иерусалимом при жизни Понтийского Пилата, свидетельствует, что ответ на выше означенный вопрос принадлежит сугубой практической и опытной области человеческой жизни. И уже исходя из опытов, своим фактом дающих санкцию! отвечать на него, строит цепь соответствующих логических утверждений.
Факт реальности: участник дискуссии и под., если он не в состоянии адекватно понять (хотя бы на словах) и соответствующим образом воспроизвести точку зрения своего оппонента и под., естественно, будучи при этом не согласным с ним, ставит себя заведомо в неловкое положение.
Так вот. Другие участники дискуссии, затрагивающие вопрос "что или кто?", свидетельствующие, естественно, от своего опыта, отличного от православного, как минимум – как "кандидатский минимум", должны адекватно и теоретически представлять себе "весь космос" логического резюме по этому вопросу православия. В противном случая они выдают на гора какой-то теоретический детский лепет, поскольку православный ответ – существенный ответ в означенном вопросе. И замалчивать его (православный ответ), передергивать его*, а тем более не знать его, – при этом все же упоминая его, – просто теоретически безнравственно. Когда же оппонент на замечания о его компетентности "жалуется", что ему таким образом затыкают рот и под., то это "нытье" само свидетельствует на этого "оппонента"…
*(Причем даже не столько его суть, а сколько – его поверхностную и вторичную форму; свести на один уровень христианство и идеологию может единственно только одно лишь оглохшее и ослепшее сознание, которое с удивительным упорством предпочитает реальности собственное представление и ней.)
Больше года назад Редакция АТ предложила мне написать (в связи с моими разработками концепции предельной научной парадигмы) небольшой комментарий к главе "ЛИШНИЙ ДОГМАТ: FILIOQUE" книги протодиакона Андрея Кураева "Вызов экуменизма". По мнению Редакции, акценты об основополагающем первенстве Ипостаси (в ее диалоге с природой или сущностью) и о некоторых возможных вариантах сползания к субстанции… в этой главе расставлены правильно. Что ж, это – так и есть: одна существенная черта становления человеческой мысли, характерным образом зафиксировавшаяся в том числе и католическим вероучительным "и от Сына", есть тенденция в основаниях и в центре бытия видеть "что" самоактивности субстанции, - что плотно вписано в принцип современного мышления. Но истинна ли эта тенденция в своих абсолютных одеждах, даже если таков (на данный момент) ее собственный характерный принцип и сейчас ее "очень много", и на "западе" и на "востоке"? Этому вопросу, отчасти, и посвящена отмеченная глава книги о. Андрея. Она написана хорошим стилем и под. Но есть неясности, поскольку вопрос не из простых, - просто так "не отрежешь". И поскольку дает о себе знать философская закваска диаматовского университетского курса, когда-то освоенного будущим протодиаконом: ясно и полно можно изложить только то, что само в себе уже приобрело достаточную ясность и внутреннюю "понятийную" полноту, а в "чистых-идеальных" диаматовских координатах поставленный вопрос решается примитивно… В качестве заключения к этой главе ее автор составляет некоторое резюме из семи следствий. Мне бы хотелось добавить и еще одно, восьмое (научное) следствие. Буквально одним мазком:
Оно знаменательно концептуальным (в концепции) возрождением целостной познавательной деятельности человека: человек един – едина и многообразная его познавательная деятельность, – и через эту призму он воспринимает целостность бытия, как ведущую характеристику мiра, и способен выразить и зафиксировать это категорией. Здесь находят свое место три ведущих разнородных всеобщих момента единой познавательной деятельности: религия, как реальный факт жажды общения человека и Бога и как источник живых смысла и цели познания; философия, как род познавательной деятельности, направленный на изучение всеобщих моментов самой познавательной деятельности; наука, как род той же познавательной деятельности, направленный на исследование устройства локально-конкретных объектов и явлений и на выявление причин и конкретных механизмов протекания локальных процессов и взаимодействий. И эти разнородные моменты познавательной деятельности человека "объединены" изнутри человеческим я, его ипостасью. А на бытийном уровне ипостаси (имеет место такой уровень!) возможна бытийно-опытная же встреча ("взаимодействие") с Тем Иисусом, который и открыл, явил, раскрыл, исповедал (и рассказал) нам Бога (этимология одного и того же евангельского слова, см. от Иоанна 1:18).
"Мы живем в захватывающее время новых открытий, и я глубоко убежден в том, что в какой-то момент люди начнут даже с научной точки зрения понимать, что такое, например, молитва, что такое связь с Богом. Ведь с точки зрения некоторых памятников святоотеческой письменности Абсолютным Духом является Бог, все остальное имеет некую степень материализации: ангелы, демоны и, конечно, молитва. Сейчас у нас нет ни приборов, ни способов измерить, узнать это. Но может быть, когда-нибудь, если Богу будет угодно, наука прикоснется к этому." (Слова патриарха Кирилла (перепечатанные также на страницах АТ))
Однако, и нынешняя наука уже это делает: "касается этого", правда, достаточно примитивными средствами и используя естественную для нынешних естествоиспытателей (практиков и теоретиков) "субстанциональную" технологию. Когда же наукой будет востребовано целое, как реальный факт мiра, как никогда востребуется и православный опыт Ипостаси, и разработанный отечественной философской мыслью принцип "действительного единства и действительного различия", как одни из существенных моментов структуры самого целого, в самых основаниях и центре которого "лежит" Ипостась. Тогда и средства и методология познавательной деятельности естествоиспытателей претерпят существенную метаморфозу ("что" самоактивности субстанции окажется ограниченным: в лучшем случае оно составит квазисамоактивность, а в худшем – псевдосамоактивность), и место и значимость ее будет иными, и результаты ее преобразятся. Сюда же подтянутся и "мозги" естествоиспытателей, интерпретирующие свои опыты, и не только их. Изменится наше отношение к мiру, – он откроется новыми, до сей поры "удержанными" гранями и, как результат (в свою очередь), будет и сам способен воспринять свои новые измерения... Но и сейчас уже можно концептуально определиться: Ипостась есть Абсолютный Дух, и человек обладает ипостасью – искрой Божью, а все остальное – и духи и духовное, душевное и материальное… – составляет природное (целое), словами патриарха, "имеет некую степень материализации". И объединить, "единить" их, предварительно различив, можно именно только на ипостасном уровне реального бытия.
Впрочем, возможно, вероятны и другие пути-варианты... Однако и факт остается реальным фактом: православное решение вопроса, вынесенного в заголовок, уже стоит на таком уровне, не поднявшись на который не возможно всерьез и адекватно говорить на отмеченную тему. Правда, на данный уровень можно подняться и не непосредственно только через православие. Но, однако, решение, предлагаемое им, уникально…