|
В условиях глобализации происходит углубление процессов международного разделения труда, интернационализация производства и капитала, что, с одной стороны, ведет к открытию экономик стран, усилению взаимодействия и взаимосвязи национальных хозяйств, а с другой – к неравномерности развития отдельных сфер и отраслей, а также экономик стран. Пандемия коронавируса приведёт к радикальной перестройке мирового производства и обострению конкуренции. Россия готова к изменениям лучше прочих, если только воспользуется своими возможностями. На фоне грядущих радикальных изменений в мировой экономике перед Россией открываются уникальные возможности. Россия способна войти в список лидеров по этим изменениям, но для этого надо изменить нынешнюю стратегию макроэкономического развития, в первую очередь в отношении высокопроизводительно промышленного производства. И об этом ниже в статье.
Ключевые слова: мировые кризисы, мировая экономика, глобализация, пандемия коронавируса, экологическая стратегия, высокопроизводительная промышленность.
Как показано в авторских работах [1,2] первые научные труды о мировых экономических процессах и их проблемах были написаны еще во времена позднего средневековья. Эти труды явились предвестниками того, что мировое хозяйство стало рассматриваться в последующие периоды как историческая и политико-экономическая категория. Каждый конкретный исторический этап развития мирового хозяйства стал увязываться с определенными масштабами и уровнями производства, интернационализацией хозяйственной жизни и социально-экономической структурой общества. В основе формирования мирового хозяйства лежит развитие мирового рынка, активное рождение которого происходило в XV–XVIII вв., и особенно интенсивно – с середины XIX столетия. Работы У. Петти («Трактат о налогах и сборах», 1662 г.) и А. Смита («Исследовании о природе и причинах богатства народов», 1776 г.) стали началом зарождения мировой экономики как науки. В последующем исследования в этой области приобрели более систематическое и углубленное направление. К середине XIX в. рассматриваемая отрасль знаний сформировалась в самостоятельную независимую науку.
На первых этапах в истории развития мировой экономики объектами изучения стали процессы ее зарождения, становления и развития в разных странах. Предметом исследования мировой экономики стало изучение экономического движения мирового сообщества, особенностей его изменений, трансформации закономерностей такого движения, связь с общественными сторонами жизни. За основу были взяты исследования общих закономерностей развития и становления мировой науки с учетом специфики различных стран и процессов формирования форм общественного воспроизводства. В более узком смысле предмет изучения представлял исследования хозяйственной деятельности различных стран, смены способов производства, развитие производительных сил в разрезе отдельных регионов в различные эпохи. Последовательно сформировалось понятие науки «мировая экономика» как целостной динамической системы, включающей в себя совокупность национальных хозяйств, обладающих растущими международными экономическими связями, и подчиняющейся объективным экономическим законам. Проблема циклического развития экономики отразились на эволюции научных взглядов и основных школ.
Рассмотренные положения и фундаментальные концепции относительно эволюции мировой экономики в трудах общепризнанных мировых ученых показали, что мировое хозяйство как сложная система многосторонних взаимодействий национальных экономик развивается неравномерно и нестабильно. Его сопутствующими элементами выступают цикличность и кризис. Это приводит к необходимости фундаментально обоснованных корректировок и трансформационных решений, как на уровне экономик отдельных государств, так и мировой экономики в целом. Сложившиеся отдельные научные школы и оригинальные подходы решения рассмотренных проблем к настоящему времени также еще не дают возможность объяснить функционально-содержательные проявления и преодоления дестабилизирующих процессов. Учеными предлагаются различные механизмы и инструменты, направленные на адаптацию отдельных национальных экономик к тем или иным условиям, и складывающимся ситуациям. Однако готовых рецептов для диагностики и преодоления негативных последствий, дестабилизирующих развитие мировой экономики, по-прежнему не выработано как на глобальном, так и на региональном и локальном уровнях. При этом первостепенное значение имеет разработка диагностики и антикризисных мер для устойчивого социально-экономического развития, в первую очередь средних и малых стран с открытой экономикой.
Во всех региональных кризисах можно выделить некоторые общие черты, которые в последующем сказались негативно на обстановке в мировой экономике и в ряде других регионах:
происходил активный прилив в страны иностранного капитала, который носил спекулятивный характер, а инвестиции были портфельные. Именно эти факторы обеспечивали временный экономический рост; во всех странах, кроме Японии, наблюдался дефицит сальдо внешней торговли;
во многих этих странах социальные режимы также сыграли свою роль;
во всех странах наблюдалась прямая зависимость экономического роста от экспорта товаров и услуг, а также цен на экспортные товары.
Целесообразно отметить, что мировой финансовый кризис 2008–2009 гг. представлял собой переломный момент, который потребовал пересмотра не только концепции финансовых систем индустриальных стран, но и особенно стратегий роста средних и малых стран с открытой экономикой. Развитые страны столкнулись с серьезными финансовыми трудностями, связанными с расходами на государственную поддержку предприятий и снижением налоговых поступлений в бюджет. Некоторые страны были вынуждены изменить стратегии развития, отказаться от меркантилисткой стратегии положительного внешнеторгового сальдо в пользу производства, ориентированного на удовлетворение внутреннего спроса, и дальнейшего распространения нетто-баланса в своих регионах.
Мирохозяйственная причина кризиса – формирование глобального дисбаланса, который на протяжении последнего десятилетия парадоксальным образом рассматривался как основа для устойчивого экономического роста. На основе этого сложился такой экономический режим, который был полной противоположностью прежней модели экономической глобализации. Так, если в конце 90-х гг. XX в. главным направлением движения капитала было из развитых рынков в развивающиеся, то в начале XXI века процесс пошел в обратную сторону. В основе этого процесса лежало постоянное увеличение дисбалансов в этих группах стран – между потреблением и производством, инвестициями и сбережениями. В группе развитых стран, (за исключением Германии, Японии), потребление превышало производство, импорт товаров был больше экспорта. В этих странах наблюдались дефициты платежных балансов по текущим операциям и нехватка сбережений. Экономика накопления отошла на второй план и уступила место экономике потребления, которая финансировалось за счет внешних заимствований, наращивания долга и роста стоимости активов в том числе и за счет недвижимости.
Напротив, национальные хозяйства развивающихся стран в целом характеризовались увеличением экспорта над импортом, производства над потреблением. На смену суммарному дефициту платежного баланса по текущим операциям в этих странах пришел профицит.
Методологический анализ фундаментальных причин возникновения и проявления экономических кризисов позволяет обосновать следующую закономерность: сначала неравномерности были связаны с добычей природных ресурсов и дисбалансом развития производства, динамикой цен на потребительские товары, наличием золотовалютных резервов у развитых стран. В конце двадцатого столетия основной причиной возникновения кризисов можно назвать асинхронность темпов развития финансовых рынков и реального производства, необходимостью формирования новых технологических укладов. При этом одни и те же причины экономического кризиса в разных странах могут повлечь за собой различные формы его проявления и иметь свои отличительные особенности. При этом фундаментальной причиной нестабильности, по нашему мнению, является диспропорциональность развития различных структурных компонентов экономической системы. В связи, с чем основным следствием кризиса может являться вытеснение устаревших элементов экономических отношений, обновление и модернизация производственного аппарата; совершенствование и консолидация перспективной части экономических отношений в развитии общественного производства.
Разворачивающийся в настоящее время мировой кризис усугубляет экономическую ситуацию и счет потерь ВВП в современный период, видимо, превысит провал в соответствующий период прошлого века. Если тогда выход из Великой депрессии произошел быстро и резко благодаря колоссальному увеличению государственного спроса вследствие милитаризации экономики в преддверии и в ходе мировой войны, то происходящая сегодня гибридная война ведется, главным образом, в сфере гуманитарных технологий и не нуждается в производстве большого количества вооружения, военной и специальной техники. И, к счастью, она не сопровождается гигантскими потерями населения и материального богатства, что избавляет от роста расходов на его восстановление. Вместе с тем возникающие в связи с глубокими структурными изменениями мировой экономики угрозы человечеству не стоит недооценивать. Можно предположить, что в современной ситуации разрушение существующего мирового порядка либеральной глобализации в интересах США будет сопровождаться формированием нового мирохозяйственного уклада, развитие которого будет происходить в конкуренции интеграционных структур с центрами в Китае и Индии при сохранении значительного влияния ЕС, США и, безусловно, Евразийского экономического союза (ЕАЭС) [3,4,5].
Сегодня именно Китай, сочетая государственное планирование и рыночную самоорганизацию, государственный контроль за движением денег и частное предпринимательство, интегрируя интересы всех социальных групп вокруг цели повышения общественного благосостояния, демонстрирует рекордные темпы роста инвестиционной и инновационной активности, более тридцати лет лидируя в мире по темпам экономического роста. Если в США, несмотря на пятикратное увеличение объема долларов за последнее десятилетие, экономика продолжает стагнировать, то КНР сочетает максимальные уровни монетизации экономики, нормы накопления и темпы ее роста. Ориентирующаяся на максимизацию текущей прибыли американская финансовая олигархия явно уступает по эффективности управления развитием экономики китайским коммунистам, которые используют рыночные механизмы для повышения народного благосостояния за счет роста производства и инвестиций. А также индийским националистам, создавшим свой вариант интегральной системы управления развитием экономики с демократической политической системой.
В силу неумолимых законов мирового социально-экономического развития США обречены на поражение в развязанной ими торговой войне с КНР. Инструменты торговой войны были использованы для ослабления Китая, против которого Вашингтон в нарушение норм ВТО ввел дополнительные импортные пошлины на общую сумму 300 млрд. долл., а также санкции в отношении ведущих производителей компьютерной техники. Испытанным в 80-е годы против СССР приемом торговой войны стало обрушение Саудовской Аравией цен на нефть, спровоцированное американскими агентами влияния с целью подрыва торгового баланса России. Дополнительно к этому Саудовская Аравия начала открытый демпинг нефти на европейском рынке с целью вытеснения с него российских компаний, по которым США одновременно ввели санкции.
В 2020 году открылся новый фронт мировой гибридной войны с применением биологического оружия – по мнению многих китайских и российских экспертов, коронавирус синтезирован и вброшен в Ухань американскими спецслужбами. Разработка биоинженерных технологий в военных целях было ожидаемым «драйвером» развития нового технологического уклада. О возможности синтезирования вирусов, обладающих целевым поражающим действием против людей определенной расы, возраста или пола ученые Пущинского научного центра РАН говорили еще в 1996 году, обосновывая необходимость разработки и принятия программы обеспечения биологической безопасности России. Нет сомнений, в том, что в обширной сети разбросанных по всему миру американских секретных биолабораторий «куется» биоинженерное оружие. Его разработка и применение стимулирует развитие передовой биоинженерной промышленности, порождая спрос на медицинские научные исследования и приборы, новые сложные вакцины и лекарства. Здравоохранение как ведущая отрасль нового технологического уклада получает дополнительный импульс для роста.
Пандемия создает еще более широкие основания для ограничения гражданских свобод граждан вплоть до их полной ликвидации. Смена технологических укладов сопровождается обесценением капитала и депрессией. Смена мирохозяйственных укладов добавляет к этому падение эффективности институтов регулирования воспроизводства экономики и политический кризис. Для удержания контроля над ситуацией властвующей элите нужны легальные основания для ограничения прав граждан [6]. Это тем более актуально в условиях мировой гибридной войны, в ходе которой кукловоды американской властвующей элиты нацелены на лишение свободы действий и конфискацию активов своих жертв. Схлопывание финансовых пузырей и обрушение финансового рынка обесценивает активы десятков миллионов американских граждан, для нейтрализации потенциального протеста которых идеально подходит карантинный режим. Вполне возможно, что властвующий в США финансовый олигархат приносит в жертву уязвимые слои американского населения, чтобы парализовать ужасом смерти от коронавируса протест миллионов граждан, лишившихся своих активов и сбережений.
Приведенная выше логическая последовательность фактов и описание смыслового поля кризиса подтверждает обоснованность трактовки коронавируса как биологического оружия, а пандемии – как ключевой кампании мировой гибридной войны, которая может стать спусковым крючком для глобальных изменений. Эта гипотеза вполне укладывается в традиции англосаксонской властвующей элиты. Вбросив коронавирус и раскрутив панические настроения, организаторы гибридной войны поставили национальные правительства перед необходимостью принятия решений, в точности соответствующих сценарию Фонда Рокфеллера. Обладавшие «тайным знанием» игроки непосредственно перед обрушением рынка переложили свои капиталы из ценных бумаг в ценные металлы, упрочив свои позиции и подготовившись к скупке многократно подешевевших активов. Вероятно, они же употребили свое влияние для продолжения разработок коронавируса вопреки официальному прекращению этой научной программы американским правительством, а также его доставки в Ухань.
Пожалуй, наиболее масштабным примером неоколониальной эксплуатации финансовой периферии США является выжимание национального дохода и богатства из России [7]. В 90-е годы сверхприбыли сектора финансовых спекуляций образовались и росли на перераспределении государственной собственности через спонтанную ваучерную приватизацию, государственного бюджета - через финансовую пирамиду ГКО, сбережений населения - через частные финансовые пирамиды. Интенсивность этого перераспределения в интересах американских «партнеров» и конечных бенефициаров была чрезвычайно высокой, ежегодно составляя до половины всего фонда накопления страны, и сопровождалась образованием колоссальных финансовых пузырей. Многие российские предприятия в результате манипуляций с их акциями оказались в руках зарубежных конкурентов, которые стали распоряжаться ими, исходя из краткосрочных интересов. Как правило, эти интересы концентрировались либо в сфере выжимания из предприятий максимальной прибыли (как это случилось со многими предприятиями цветной металлургии, химической, целлюлозно-бумажной промышленности), либо в их перепрофилировании в соответствии с потребностями иностранных компаний в переносе из Европы и США производства наиболее трудоемких или экологически грязных комплектующих (как это происходило с рядом предприятий приборостроения и электронной промышленности), либо в их ликвидации как конкурентов (как это часто происходило в наукоемком машиностроении), либо в их использовании для захвата внутреннего рынка (пищевая промышленность и стройматериалы).
Для удержания глобального доминирования американская властвующая элита повсеместно разрушает воспроизводственные контуры неконтролируемых ею стран посредством применения рассмотренных выше инструментов гибридной войны. Но она не ставит задачу создания новых возможностей для развития оккупированных стран, передавая их в эксплуатацию своим корпорациям [8]. Выбив китайцев из ряда африканских стран лихорадкой «Эбола», американцы не стали достраивать начатые КНР объекты социальной, транспортной и инженерной инфраструктуры, ограничившись установлением контроля над источниками их национального дохода.
Началом современного перехода к смене мирохозяйственных укладов следует считать крах мировой системы социализма, спровоцированный спецслужбами США посредством методов гибридной войны [9]. Сегодня она вступает в завершающую фазу, в ходе которой должно произойти окончательное разрушение перешедшего после распада СССР под контроль США имперского мирохозяйственного уклада и переход к новому. Контуры последнего уже сформированы в Китае и других странах Юго-Восточной Азии, осваивающих институты и создающих системы управления воспроизводством экономики интегрального мирохозяйственного уклада. Они доказывают свою эффективность не только в динамике макроэкономических показателей, но и в успешном отражения американской агрессии в ходе гибридной мировой войны. В течение последнего десятилетия КНР успешно противостояла кибератакам американских спецслужб, попыткам контролируемых ими СМИ и блогеров манипулировать общественным сознанием с целью политической дестабилизации, устояла в развернутой президентом США Д. Трампом торговой войне и защитилась от валютно-финансовых угроз.
Санкции Вашингтона против китайских высокотехнологических компаний заставили их форсировать собственные НИОКР в создание национальной технологической базы: по уровню изобретательской активности китайцы вышли на первое место в мире. Руководство КНР блестяще справилось с мобилизацией населения для нейтрализации эпидемии коронавируса, создав в кратчайший период передовую систему биологической безопасности. Отразив эпидемию коронавируса, КНР переходит к контрнаступлению, предлагая пораженным ею странам помощь в поставках медицинского оборудования, средств защиты и дезинфекции.
Таким образом, они перехватывают инициативу у Вашингтона на идейно-политическом фронте, продвигая свою концепцию гармоничного международного сотрудничества «сообщества единой судьбы человечества» [10]. Попытки США дискредитировать КНР как источник пандемии провалились под натиском доказательств об искусственном происхождении вируса в американских биолабораториях [11].
Не вызывает сомнений, что КНР продолжит развертывание своего проекта международного сотрудничества «Один пояс – один путь», стержнем которого является реализация совместных инвестиционных проектов в целях повышения конкурентоспособности участвующих стран и благосостояния их населения [12]. Не либерализация рынков в интересах транснациональных корпораций и иностранных инвесторов, а рост производства на основе реализации совместных инвестиций и создания совместных производств, сочетающих конкурентные преимущества участвующих в сотрудничестве стран, является главным мотивом международной интеграции в новом мирохозяйственном укладе.
Китайская система регулирования воспроизводства экономики выйдет из этого кризиса еще более окрепшей. Ее денежные власти воспользовались декапитализацией финансового рынка, чтобы консолидировать национальный контроль над зависимыми от иностранных акционеров сегментами китайской экономики. Она, несомненно, станет еще более эффективной вследствие падения цен на энергоносители и сырьевые товары, а также более привлекательной для иностранных инвестиций. Хотя падение производства вследствие остановки предприятий в течение эпидемии оценивается в 50-70 млрд. долл., оно быстро восстановится, в то время как США и ЕС только предстоит его пережить. При этом КНР удалось избежать банкротств системообразующих банков и предприятий, принадлежащих и поддерживаемых государством, которое полностью контролирует банковскую систему страны, ее транспортную, энергетическую и социальную инфраструктуру.
А ведущие европейские, американские и японские банки еще до нынешнего кризиса по критериям Базель III можно было закрывать по причине недостаточности или даже отрицательного значения собственного капитала. Они поддерживались на плаву и могли обслуживать свои обязательства только благодаря гигантской денежной эмиссии. В ситуации схлопывания финансовых пузырей, еще более масштабных, чем во время глобального финансового кризиса 2008 года, ковенанты большинства их корпоративных заемщиков будут «пробиты» и нарастающая цепочка неплатежей может вызвать сквозную неплатежеспособность банковской системы.
Чтобы влиться в формирующееся ядро нового мирохозяйственного уклада России нужно вырваться из периферийного состояния и зависимости от американоцентричной валютно-экономической системы. Для этого необходима скорейшая перестройка системы управления развитием экономики на принципах нового мирохозяйственного уклада, а также ее модернизация на основе нового технологического уклада. Пока, однако, положение России в условиях происходящих структурных изменений мировой экономики ухудшается, а перспективы ее дальнейшего развития остаются неопределенными. Предпринимаемые российским правительством антикризисные меры должны быть дополнены стратегией долгосрочного развития на основе нового технологического уклада, а формированием системы управления развитием экономики на основе институтов нового мирохозяйственного уклада. При любом сценарии дальнейшего развертывания глобального кризиса Россия должна сохранять возможность самостоятельной политики и влияния на глобальную ситуацию. Наличие надежного природно-сырьевого и оборонного потенциала дает нам для этого объективные возможности [13,14].
Пандемия коронавируса приведёт к радикальной перестройке мирового производства и обострению конкуренции. Россия готова к изменениям лучше прочих, если только воспользуется своими возможностями [15]. Эпидемия COVID-2019 и последовавший мировой кризис, который сравнивают с Великой депрессией, четко дали понять: нынешняя модель мировой экономики морально устарела и не может реагировать на вызовы XXI века. И российские, и международные эксперты сходятся в одном — ситуация бьет по глобализму, то есть политике интеграции экономической деятельности стран и континентов. Разрыв цепочек поставок привел к остановке многих предприятий, стали очевидны сложности быстрого налаживания производства перспективного оборудования. Приходится констатировать, что экономика оказалась беззащитна перед вызовом, который может повториться когда угодно.
Но и до коронавируса система была серьезно больна и не могла решить множество проблем, в том числе исключительно важную — экологическую. Киотский протокол и Парижское соглашение, принятые для ограничения выбросов парниковых газов, работали не очень-то здорово. США — первая экономика мира — не приняли участия ни в одном из договоров, а Россия, как и многие развитые страны, исполняла только обязательства первой стадии Киотского протокола, которая продлилась до 2012 года. Причина таких действий на поверхности: тот, кто заботится об экологии, неизбежно страдает в экономическом плане. Производство становится дороже, и страна проигрывает конкуренцию на мировом рынке.
Главным виновником глобального потепления считается углекислый газ, который вырабатывается при сжигании ископаемого топлива и промышленном производстве. На него приходится более 75 процентов выбросов. Вторым идет метан, который образуется в первую очередь в сельском хозяйстве, — 16 процентов. Ситуация выглядит пугающе, ведь для того, чтобы к концу столетия удержать рост температуры в пределах 1,5 градуса, следует к 2030 году снизить выбросы на 45 процентов, а к 2050 году достичь углеродной нейтральности.
Виновниками отсутствия прогресса стали развивающиеся страны, в первую очередь Китай и Индия, потому что развитые — США, Европа, Япония — снижают или сдерживают уровень своих выбросов даже без каких-либо обязательств. Перекос настолько очевиден, что в ближайшем будущем в деле борьбы за климат явно последуют резкие изменения. И они уже начинаются — Евросоюз утвердил так называемую зеленую стратегию. Решение климатических и экологических проблем в ней названо способом обеспечить устойчивость экономики.
В России ситуацию тоже понимают. Страна должна пойти по пути реального сокращения объема выбросов, чтобы не столкнуться с критическим падением экспорта. Во Всемирном банке также напоминают, что российская экономика уязвима перед структурными последствиями инициатив, связанных с проблемами климата. Казалось бы, для зависящей от экспорта углеводородов России ситуация выглядит угрожающей. Тем не менее, как раз у России едва ли не больше всех шансов вписаться в эту систему максимально комфортно — с наименьшими рисками, наименьшими изменениями и в то же время с наибольшей выгодой для себя. Проблем с экологией в стране хватает — не зря им посвящен целый национальный проект, на реализацию которого предлагалось направить четыре триллиона рублей. Однако выбросы парниковых газов — лишь часть зеленых проблем, и как раз в этой области у страны хорошие перспективы. По объему выбросов углекислого газа Россия занимает четвертое место в мире, хотя если объединить страны Евросоюза (3,5 миллиарда тонн) — то пятое. Дело в том, что лидерами по выбросам на душу населения являются нефте- и газодобывающие страны — Катар, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт и те же США [16,17].
Россия входит в тройку крупнейших в обеих областях добычи, но при этом вырабатывает значительно меньше парниковых газов из расчета на одного жителя. И никакого парадокса тут нет. Все дело в том, какие именно горючие ископаемые используют в экономике. Самым безвредным считается природный газ, далее идут нефть и уголь. Из всех стран с максимальными выбросами Россия с большим отрывом выглядит самой зеленой, более других перешедшей на газ. Чтобы догнать ее, конкурентам придется потратить много средств и пойти на структурные изменения, ведь просто так отказаться от топлива нельзя — энергия и отопление все равно нужны.
В транспортной стратегии России указано, что к 2030 году доля автопарка с двигателями на альтернативных видах топлива (в первую очередь на газе) должна составить минимум 49 процентов [18]. Пока процесс стоит на месте — всего 5 процентов, седьмое место в Европе. Все преимущества — низкое количество выбросов (на 80 процентов меньше), дешевизна, больший ресурс двигателя и даже большая безопасность — разбиваются о слишком малое количество газовых заправок. В конце прошлого года их насчитывалось около 500 на всю страну против 15 тысяч бензиновых. Чтобы стимулировать этот процесс, существуют целевые государственные программы на сумму два-четыре миллиарда рублей в год, и важно, чтобы в кризис их не урезали. С точки зрения электрогенерации и отопления в России тоже все не так плохо. За последние семь лет при увеличении электрогенерации более чем на десять процентов валовый расход на тепловых электростанциях снизился на 2,8 миллиона тонн условного топлива.
Весьма важно отметить, что для дальнейшего повышения зеленого статуса стране следует остановить незаконную вырубку лесов и сократить количество лесных пожаров. Сложно спорить, что и ту, и другую проблему России следует решать в любом случае. В экологической перспективе российский лес может вернуть статус исключительно важного строительного материала. Конечно, в процессе следует внимательно следить за возобновлением лесного ресурса, но если в отрасль придут деньги, проблема вряд ли будет острой.
В соответствии с Приказом Минпромторга России [19] высокотехнологичной (ВТ) продукцией признается товар, работа и услуга, если она «…изготавливается, выполняется и оказывается предприятиями наукоёмких отраслей», «…производится, выполняется и оказывается с использованием новейших образцов технологического оборудования, технологических процессов и технологий», «…производится, выполняется и оказывается с участием высококвалифицированного, специально подготовленного персонала». Полный перечень ВТ продукции, работ и услуг, утвержден приказом Минпромторга России от 23.06.2017 №1993 [20]. Основной целью высокотехнологичной промышленной политики должно быть определено стимулирование перехода экономики страны на инновационный путь развития, так как любой вид инновационной деятельности вызывает цепную реакцию изменений во многих других видах деятельности.
С практической точки зрения инновационная экономика – это новый путь экономического развития, основанный на эффективном использовании накопленных междисциплинарных знаний и применении их в разработке промышленных технологий создания качественно новых продуктов (услуг) на основе ресурсосбережения. Движущей силой процесса совершенствования экономических инструментов оптимизации программных мероприятий по развитию высокотехнологических отраслей являются постоянно происходящие изменения научно-технических, экономических и других факторов. В отраслях с традиционно высокой долей участия государства этот процесс определяется нормативно-правовыми и экономическими инструментами, используемыми государственным заказчиком при разработке программно-плановых документов.
Необходима целевая, сфокусированная на области наших ключевых компетенций, специализация по отдельным товарам с низким углеродным следом, производимым с использованием нано-, био- и информационно-коммуникационных технологий [21,22]. Высокотехнологичная промышленная политика России как равноправного, активно интегрирующегося участника мирохозяйственных связей с учётом зеленой экологической стратегии развития мировой экономики должна формироваться на основе отработанного Европейским союзом наступательного активного подхода, предполагающего четыре основных элемента:
1. Ускорение внедрения новых технологий и повышения ресурсоэффективности. Приоритетные области деятельности включают рынки передовых производственных технологий для экологически чистого производства; рынки ключевых технологий (микро- и нано электроника, современные материалы, промышленная биотехнология, фотоника, нано технологии и передовые высокопроизводительные производственные системы) и рынки товаров на биологической основе.
2. Активизация внутреннего рынка и выход на международные рынки, прежде всего, создаваемые быстрорастущими новыми экономиками мира, что открывает новые экспортные возможности для российских компаний.
3. Расширение возможностей доступа к финансовым ресурсам и рынкам капитала, которые являются важными факторами повышения конкурентоспособности высокопроизводительной экономики.
4. Увеличение инвестиций в человеческий капитал и рост квалификации кадров в контексте промышленных преобразований.
Кроме того, в условиях российских реалий необходима целенаправленная и системная подготовка (воспитание) руководителей предприятий ОПК и других руководителей производственного сектора, что станет залогом решения поставленных задач выживания и развития России в новых условиях быстро меняющегося мира.
Разработка и реализация новой стратегической высокотехнологичной промышленной политики России с поэтапной реализацией должна предполагать два вектора: внутренний и внешний. Внутренний вектор предполагает нацеленность на решение основополагающих задач национальной безопасности и поставку товаров для обеспечения стабильности базовых отраслей национальной экономики. Представляется целесообразным осуществить системные макроэкономические меры, нацеленные на оптимизацию высокотехнологичной промышленной политики России, основанные на сочетании инновационных, инвестиционных и интеграционных факторов [23]. Внешнеэкономический вектор должен стать основой роста конкурентоспособности промышленной продукции военного и гражданского назначения.
Следует заметить, что обновлённым составом правительства России, возглавляемого доктором экономических наук М.В. Мишустиным, проводится значительная работа по расширению географии поставок промышленных товаров, которая создает определенный задел для развития российского экспорта на перспективу. В настоящее время имеется ряд дополнительных возможностей для развития экспорта в Китай с использованием инициативы «Экономического пояса шелкового пути» (ЭПШП) для модернизации промышленных предприятий и расширения транспортно-логистической системы. Еще одним направлением, расширяющим экспортное присутствие страны за рубежом, является постепенное развитие специализированных высокотехнологических производств, ориентированных на выпуск продукции для специфических высокодоходных рыночных ниш.
Одной из технологий удержания и расширения экспортных возможностей на сужающихся рынках является создание сборочных производств за рубежом [24]. В то же время необходимо учитывать, что все крупные сегменты на рынках уже заняты мировыми игроками. Сегодня производителям все больше и больше приходится бороться за небольшие рыночные ниши и выстраивать работу предприятий «под заказ», адаптируя продукцию к требованиям конкретного заказчика. Основной формой привлечения иностранных инвесторов в высокопроизводительные предприятия является создание совместных с транснациональными корпорациями предприятий либо создание международных альянсов. Наибольшую ценность при этом представляют инвестиции в форме технологий и освоенных рынков, когда инвестор готов инвестировать не только и не столько финансовые ресурсы, сколько готовые технологические решения и маркетинговые «ноу-хау». Примечательны в этом плане также инвестиции, направленные на создание новых отраслей и производственных цепочек в стране.
Чтобы не иметь ограничений на общем рынке Евразийского экономического союза (ЕАЭС) эти инвесторы стремятся локализировать свое производство [25]. Поэтому отечественным промышленным организациям необходимо активно включаться в кооперацию с ними, предлагать себя в качестве потенциальных субподрядчиков, осваивать производство необходимых комплектующих. Еще одним вариантом экспортной экспансии является производственно-технологическая кооперация с государствами-членами ЕАЭС посредством формирования цепочек создания стоимости в форме холдинговых структур и трансграничных кластеров в приграничных областях, формирование совместных с ними маркетинговых альянсов на рынках третьих стран. Основным критерием продуктивного взаимовыгодного сотрудничества является экономическая безопасность и финансовая состоятельность промышленного комплекса каждого из участников интеграционного объединения. По этой причине наиболее эффективным представляется применение инструмента расширения рынка путем совместной реализации кооперационных проектов, направленных на создание товаров в сегментах, традиционно импортируемых на рынок ЕАЭС из третьих стран.
В целом, при решении различных прикладных задач (ПЗ) по развитию высокотехнологичной промышленности в условиях цифровой экономики следует руководствоваться рядом основополагающих принципов [26]: принцип системного подхода к выделению ПЗ предполагает анализ экономического объекта в целом с учетом всех возможных взаимосвязей и аспектов его функционирования; принцип единой информационной базы требует устранения дублирования информации и позволяет значительно уменьшить возможные ошибки, связанные с организацией и ведением данных; принцип формулирования новых задач состоит в возможности решать в цифровой экономике такие задачи управления, которые при традиционном подходе к управлению практически нельзя было решать в силу их трудоемкости; принцип минимизации ввода-вывода предполагает одноразовый ввод во внутри машинную информационную базу тех данных, которые используются несколькими ПЗ; принцип непрерывного развития системы заключается в минимизации затрат на перестройку системы при возникновении новых задач управления и появлении новых критериев при выборе управленческих решений; принцип обеспечения гибкости внутри машинной информационной базы состоит в возможности модификации физической и логической организации данных без изменения программ прикладных задач цифровой экономики. Для выполнения большинства из перечисленных принципов требуется применять специальные методы организации внутри машинной информационной базы.
В заключение статьи отметим, что всё описанное выше говорит только о возможностях, которые открываются на фоне грядущих радикальных изменений в мировой экономике. Россия способна войти в список лидеров по этим изменениям, но для этого надо изменить нынешнюю стратегию промышленного экологического развития [27]. Готовящийся план по снижению выбросов, подготовленный Минэкономразвития РФ, содержит несколько сценариев. В базовом сценарии к 2050 году выбросы должны упасть на 36 процентов от уровня 1990 года, а в интенсивном — на 48 процентов. Такая точка отсчета сформировалась еще при подготовке Киотского протокола. Если же отсчитывать от уровня 2017 года, то даже при интенсивном процессе Россия, пользуясь падением производства в 1990-х годах, хочет только сохранить достигнутый к тому времени уровень выбросов. При этом Россия увеличила свои обязательства по сравнению с 2016 годом, когда принималось Парижское соглашение, а в сентябре 2019 года ратифицировала его.
По нашему мнению, главным опасением при разработке стратегии, по всей видимости, стала опасность для экономического роста [28]. Бороться за снижение выбросов и диверсифицировать российскую экономику в условиях конкуренции с Китаем и Индией и их дешевым «грязным» производством действительно гораздо сложнее. Однако новые условия позволяют существенно поменять приоритеты. И это даже если не учитывать, что, по оценкам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Россия только в 2015 году потеряла 447,6 миллиарда долларов, или 12,5 процента ВВП, из-за грязного воздуха и связанных с ним проблем. Ситуация, когда во главу угла поставлено производство большего количества дешевых товаров и услуг, дала сбой. Востребованными становятся не дешевые, а экологичные товары с низким углеродным следом [29].
Наличие цифровых систем мониторинга на предприятиях, загрязняющих окружающую среду, усиливает возможности России по реализации Парижского соглашения. Если бы на ТЭЦ в Норильске была цифровая система мониторинга, способная спрогнозировать изменения грунта, то масштабного разлива топлива можно было избежать. 29 мая 2020 года на проезжую часть дороги, ведущей к ТЭЦ-3, разлились около 20 000 т нефтепродуктов. ЧП произошло из-за просадки бетонной площадки и разрушения резервуара. В результате аварии нефтепродукты отравили почву и попали в расположенные рядом с ТЭЦ водоемы – две реки и озеро, обеспечивающие водой местных жителей. Входящая в «Норникель» Норильско-Таймырская энергетическая компания, на объекте которой произошло ЧП, вела переговоры о покупке специального оборудования, отслеживающего появление трещин в резервуарах. Переговоры с «Норникелем» о возможности внедрения такой системы прогнозирования изменений в грунте и конструкции на энергетических объектах компании с 2017 г. ведет «Ротек». Она занимается обслуживанием газовых и паровых турбин, производством энергетического оборудования, оказывает инжиниринговые услуги. 49% «Ротека» принадлежит «Ренова-холдинг рус» Виктора Вексельберга, 31% – председателю совета директоров Михаилу Лифшицу. Вексельберг и его партнер Леонард Блаватник владеют 26,5% UC Rusal, которой принадлежит 27,8% «Норильского никеля». Крупнейший пакет «Норникеля» (34,6%) – у структур «Интерроса» Владимира Потанина. Систем предварительного анализа разрабатывается много, все они основаны на промышленном интернете вещей [30]. Отличаются они только ценой, габаритами и набором параметров, которые способны отследить датчики. Но примеров реального применения таких систем в энергетической отрасли очень мало, так как установка системы предиктивного мониторинга – это чистые затраты для компании. А менеджмент всегда стремится их сокращать, поэтому если в компании нет целенаправленной корпоративной программы по внедрению цифровых решений на предприятиях, то люди, десятилетиями работающие непосредственно на промышленных объектах, будут противиться нововведениям [31].
Данный случай (и ряд похожих случаев) снижают выгоды для России от зеленой экологической стратегии развития мировой экономики, которые выглядят достаточно обнадёживающими для нашей страны, описанные выше в статье.
Литература
1. Кохно, П.А., Кохно, А.П. Высокопроизводительное производство: монография / Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. Науч. ред. к.э.н. А.П. Кохно. – М.: Граница, 2020. – 284 с. – С. 30-39.
2. Кохно, П.А., Енин, Ю.И. О закономерностях развития мировой экономики // Общество и экономика. – 2020 - №10. - С. 5-35.
3. Кохно, П.А. Технологические платформы кластерного развития: монография. / Кохно П.А., Артемьев А.А., Енин Ю.И. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2019. – 286 с.
4. Кохно, П.А. Евразийская индустриально-инфраструктурная интеграция: монография / Кохно П.А., Кохно А.П., Енин Ю.И., Карпов С.А. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – М.: Граница, 2019. – 312 с.
5. Енин, Ю.И., Кохно, П.А. Современное состояние и перспективы развития белорусско-китайского торгово-экономического сотрудничества // Общество и экономика. – 2019. - №5. - С. 87-102.
6. Звягин, А.А. На пороге перемен. Часть 2. Элита развития. Преображение. // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.26276, 04.04.2020.
7. Кохно, П.А. Экономическая безопасность России в системе мирового технологического развития // Научный вестник оборонно-промышленного комплекса России. – 2019. - №1. - С. 75-86.
8. Кохно, П.А. Прогрессирующая экономика. Том 2. Промышленная элита: монография в 3-х томах. / П.А. Кохно, А.П. Кохно, Н.В. Лясников; отв. ред. П.А. Кохно. – М.: РУСАЙНС, 2019. – 224 с.
9. П. Швейцер. Победа. Роль тайной стратегии администрации США в распаде Советского Союза и социалистического лагеря. – Минск, 1995.
10. Концепция, предложенная Генеральным секретарем ЦК Компартии КНР Си Цзиньпином на 18-м Всекитайском съезде КПК в ноябре 2012 г.
11. The Nature Medicine, 9 ноября 2015 г.
12. Кохно, П.А. Евразийский транспортный коридор в действии // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.25298, 25.03.2019.
13. Кохно, П.А., Кохно, А.П. Эффективный оборонно-промышленный комплекс: монография. / Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – М.: Граница, 2018. – 432 с.
14. Кохно, П.А. Эффективно-бережливый производственно-транспортный комплекс: монография / Кохно П.А., Кохно А.П., Артемьев А.А. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – Тверь: ЦНиОТ, 2017. – 281 с.
15. Артемьев, А.А., Кохно, П.А. Факторы, показатели и модели инновационной экономики и экономическая безопасность страны // Вестник Тверского государственного технического университета. Серия: науки об обществе и гуманитарные науки. – 2019. - №2(17). - С. 75-84.
16. Кохно, П.А. Динамичные нефтегазовые компании: монография. / Кохно П.А., Кохно А.П., Артемьев А.А. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2019. – 292 с.
17. Кохно, П.А., Тарасевич, Е.С. Капитализация нефтегазовых компаний с учётом их деловой репутации // Финансовый бизнес. – 2018. - №1. - С. 37-46.
18. Кохно, П.А., Кохно, А.П. О задачах пространственного развития территорий с опорой на сеть автодорог // Бюллетень транспортной информации. – 2020. - №1(495). - С. 18-24.
19. Приказ Минпромторга России от 01.11.2012 №1618 «Об утверждении критериев отнесения товаров, работ и услуг к инновационной продукции и (или) высокотехнологичной продукции по отраслям, относящимся к установленной сфере деятельности Министерства промышленности и торговли Российской Федерации» (Зарегистрировано в Минюсте России 11.03.2013 №27584) // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 05.10.2020).
20. Приказ Минпромторга России от 23.06.2017 №1993 «Об утверждении Перечня высокотехнологичной продукции, работ и услуг с учетом приоритетных направлений модернизации Российской экономики и перечня высокотехнологичной продукции» (Зарегистрировано в Минюсте России 17.07.2017 №47431) // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 05.10.2020).
21. Кохно, П.А. Бережливое производство инновационной промышленной продукции // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. – 2018. - №11. - С. 55-70.
22. Кохно, П.А. Современный этап освоения нано технологий. // Аналитические записки. Прил. к журналу «Международная жизнь» апрель-июнь 2010. – С. 82-95.
23. Кохно, П.А., Кохно, А.П. Целостность инноваций: монография / Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. Науч. ред. к.э.н. А.П. Кохно. – М.: Граница, 2020. – 400 с.
24. Кохно, П.А., Серов, Н.В. Производственное позиционирование: монография / Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – М.: Граница, 2019. – 352 с.
25. Кохно, П.А., Кохно, А.П., Енин, Ю.И. Белорусско-китайское сотрудничество определяет евразийскую интеграцию // Финансовый бизнес, 2019. - №6. - С. 45-56.
26. Кохно П.А., Бондаренко А.В. Стратегическая промышленность: монография. / Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. – Москва: Издательский дом «Граница», 2020. – 336 с.
27. Кохно, П.А. Риски экономического развития: монография / Кохно П.А., Кохно А.П., Карпов С.А. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – М.: Граница, 2020. – 504 с.
28. Кохно, П.А., Кохно, А.П. О производительности труда высокотехнологичных промышленных предприятий // Экономист. – 2020. - №2. - С. 35-41.
29. Артемьев, А.А., Кохно, П.А. Глобальные тренды экономического развития // Вестник Тверского государственного технического университета. Серия: науки об обществе и гуманитарные науки. – 2019. - №3(18). - С. 85-94.
30. Кохно, П.А. Математические и программные средства цифровой экономики: монография / Кохно П.А., Кохно А.П., Карпов С.А. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – М.: Граница, 2019. – 416 с.
31. Кохно, П.А. Бренд-менеджмент: монография. / Кохно П.А., Кохно А.П., Артемьев А.А. Отв. ред. д.э.н., проф. П.А. Кохно. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2020. – 257 с.