Александр Васильевич Ежелев — один из немногих, кто заинтересовался методом лечения, предложенном  А. С. Самохоцким, задолго до нас. В своей статье он изложил свои актуальные взгляды на, собственно, метод Самохоцкого, а попутно и на методику Ревичи, между которыми он усматривает определенное сходство. Александр Васильевич уделил большое внимание объяснению причин неоднозначности методики Ревичи, т.е. того, почему его подход полон противоречий, а, следовательно, почему никому не удается повторить его успехи. Основную причину неразберихи вообще и неудач в лечении рака в частности Александр Васильевич видит в пресловутых иерархических уровнях, которые являются понятием, которым оперировал Ревичи при оценке состояния больных и, соответственно, лечении. Если упрощенно, то Ревичи представлял себе человека как систему вложенных друг в друга молекулярных «матрешек» (их-то он и называл уровнями или компартментами), каждая из которых отгорожена от соседней мембраной, чрезвычайно богатой липидами. Система уровней Ревичи выглядит так:

1. Системный (уровень организма как целого, со всеми органами, омывающей их кровью, лимфой и т.д., отделен от окружающей среды кожей и слизистыми оболочками)
2. Органный (он же интерстициальный, т.е. отделенный от системного уровня стромой  органов)
3. Межклеточный
4. Клеточный (клетки отделены от межклеточного пространства якобы двойными липидными бислоями; на этом же «этаже» поселяются одноклеточные организмы и грибки)

   К слову, о двойных липидных биослоях:
   

   Согласно мембранной теории, на которой выстроена вся фармакопея, каждая клетка покрыта фосфолипидным биослоем, в который встроены островки частично или полностью пронизывающих его белков, в числе которых и так называемые мембранные насосы.
   

   Линг доказал, что представление о клеточных мембранах как о двойных липидных слоях, пронизанных своего рода порами или каналами, полностью ошибочно.
   

   Так вот, оказалось, что фосфолипидные двухслойные мембраны в высшей степени непроницаемы для ионов вроде K⁺, Na⁺ и Cl^-. Более того, неспособность найти природный ионофор для К⁺ (а также для массы других ионов и электролитов) лишила фосфолипидную модель мембран механизма, объясняющего относительно высокую проницаемость покоящихся клеток для K⁺, Na⁺, Cl^- и других электролитов.
   

   Так, например, ферроцианид меди не содержит ни нейтральных жиров, ни фосфолипидов (также как и парчовая бумага, желатин, металлосиликаты, металлотаннаты и берлинская лазурь). Однако все эти вещества, если придать им форму мембраны, демонстрируют свойства полунепроницаемости аналогичные таковым мембран живых клеток.
   

   Несмотря на то, что фосфолипиды входят в состав большинства клеточных мембран, их роль в обеспечении проницаемости таковых для воды, ионов и неэлектролитов — в лучшем случае вторична, да и то наблюдается лишь в очень ограниченном числе клеток. Удаление 95% липидов из мембран митохондрий печени (Фляйшер, 1967), а также из мембран микробных клеток (Моровиц и Терри, 1969) не привело даже к малейшим разрушениям трехслойной мембранной структуры.

5. Ядерный (ядра, находящиеся внутри клеток, также отделены от цитоплазмы якобы своими мембранами; здесь же поселяются микробы и бактерии)
6. Субъядерный (в ядре находится  хроматин, основную массу которого составляют  гистоны, здесь же происходит реализация генетической информации, а также репликация и репарация ДНК; сюда же внедряются вирусы)
7. Первичный (аминокислоты и пр.)

Ну, и соответственно, из-за того, что во всех этих уровнях сам черт ногу сломит, никто ничего после Ревичи повторить и не может.

Мы придерживаемся иной точки зрения, которая изложена ниже. Главное положение нашей точки зрения — нет никаких уровней, в которых нужно правильно ориентироваться, точно также как нет никаких липидных мембран, хотя мембранную теорию до сих пор преподают в соответствующих ВУЗах и будут преподавать, видимо, еще неопределенно долго. То, что мембранная теория — анахронизм и нелепость, противоречащая самому фундаментальному из всех законов мироздания — закону сохранения энергии — было доказано группой Линга больше 45 лет тому назад. Что-то изменилось в мире с тех пор? Нет. И долго не изменится.

При всем моем уважении к Александру Васильевичу Ежелеву, меня (Стацкевича А. Н.) всегда удивляло стремление людей рассуждать о каких-то там «уровнях» Ревичи притом, что никто даже не нюхал его препаратов, не говоря уже про прием их внутрь. По-моему, нельзя делать какие-то выводы только лишь на основании информации, прочитанной пусть даже в очень толстой книге, в отсутствие собственных экспериментальных данных по данному вопросу. Я не могу представить себе себя самого, берущегося за объяснение другим теории, которую я лично не применял на практике.

Препараты Ревичи не имеют ничего общего с растворами Самохоцкого — поэтому проводить между ними параллели ошибочно. Препараты Ревичи обладают выраженным полевым эффектом, причем не в ругательном смысле слова (Вспоминается Геннадий Малахов с его «очищением полевой формы жизни»), а в буквальном.

После приема масляных капель Ревичи никому еще не становилось хорошо (в лучшем случае состояние не ухудшалось), а также, судя по тем  негативным симптомам, которые часто появляются после их употребления можно сделать вывод, что они являются веществами, способными связываться с определенными типами белков, после чего те, как правило, уничтожаются (может, силами иммунной системы, может, уходят в апоптоз, а может еще как-то). К каким конкретно белкам тяготеют те или иные элементы в масляной оболочке — неизвестно. По каким критериям производить их назначение — также неизвестно, поскольку система анализов Ревичи, представленная в его монографии, для этой конкретной цели совершенно неприменима.

Таким образом, первым и несомненным их свойством является аллергизация, общая сенсибилизация. Этот факт многократно находил подтверждение в нашей работе с людьми и без того склонными к аллергии.

На аллергиках же было установлено, что препараты Ревичи имеют чрезвычайно мощный полевой (индуктивный) эффект. Это выражается в том, что человек, страдающий, например, поллинозом, с завязанными глазами ощущает приближение к лицу многих флаконов Ревичи даже при полном отсутствии запаха. При поднесении их к лицу в плотно закрытой стеклянной таре аллергически сенсибилизированный человек ощущает как будто кровь «комком придвигается» к тому месту, где находится склянка, и словно притягивается к ней. Если же начинать медленно водить склянку вокруг головы, то возникает ощущение перемещения «комка крови» вслед за ней. Если же аллергику дать понюхать многие препараты Ревичи, то его состояние переходит в обморочное, а иногда и в анафилактический шок. Таким образом, индуктивный эффект, оказываемый на белки организма и подробно описанный Лингом, также имеет место быть.

Что же касается Г. Н. Петраковича, то лучше всего просто процитировать его же самого:

«...совершенно по-новому представляется роль в живом организме металлопротеидов — белковых молекул, содержащих в себе атомы различных металлов.

Известно, что все молекулы белков в живом организме имеют кристаллическую форму, и если в эти белковые кристаллы органично вмонтированы еще и атомы металлов, то такие молекулы предстают пьезокристаллами со всеми вытекающими из такого определения функциями: через атом металла, как через антенну, такой пьезокристалл может путем индукции принять электромагнитную волну. При этом кристалл изменит свою форму, что, в свою очередь, породит уже «внутренний» электромагнитный импульс и этот импульс через атом металла уйдет «на прием» в окружающее пространство.

Если догадка автора о существовании в живом организме молекул-пьезокристаллов верна, то можно считать, что открыт новый класс пьезокристаллов с рядом отличительных признаков: во-первых, все эти пьезокристаллы — жидкие; во-вторых, по величине — самые мельчайшие; в-третьих, имеют природное происхождение; в-четвертых, управлять ими можно только полевым путем. Традиционной науке о существовании таких пьезокристаллов пока что ничего неизвестно.

Чередование внешних и внутренних электромагнитных импульсов превращает молекулу-пьезокристалл попеременно то в химически активное вещество, то в пьезодатчик, сигнализирующий волновым путем о состоянии химической активности в точке расположения элемента. О хемодатчиках, а точнее о хеморецепторах, написано много, но никто из исследователей не увидел в роли этих хеморецепторов металлопротеиды и тем более не определил их функционально как пьезокристаллы.

В живом организме кристаллических белковых молекул, содержащих атомы металлов, насчитывается большое количество. Одни из них содержат железо в виде гемов — 4 связанных атомными связями атомов железа с меняющейся и неменяющейся валентностью (гемоглобин, миоглобин, желчные пигменты, цитохромы). Другие содержат негемовое железо (множество дыхательных ферментов). Третьи содержат атом цинка (инсулин, различные ан- и дегидрогеназы). В состав кристаллических белковых молекул входят и атомы меди, кальция, марганца, кобальта, молибдена — почти все металлы и металлоиды из таблицы Менделеева. Есть белковые молекулы, которые содержат в себе сразу несколько атомов различных металлов.

Мириады молекул-пьезокристаллов, где бы они ни находились — в кровеносных сосудах, печени и селезенке, в костях, в мочевых путях и в просвете кишечника — отовсюду они на своих частотах информируют мозг о себе, о тех процессах, в которых они участвуют, и на тех же частотах и длинах волн они получают приказ к действию (или бездействию) от мозга.

Особенностью всех пьезокристаллов является то, что они неопределенно долго могут сохранять амплитуду своих колебаний — до тех пор, пока поступающий к ним электромагнитный импульс не сломает их ритм. Исходя из этого, невидимые глазу и даже микроскопу молекулы-пьезокристаллы в нашем организме в полной мере можно назвать хранителями наших биоритмов, нашими внутренними часами.

Поскольку, как известно, пьезокристаллы в одинаковой степени реагируют как на электромагнитные, так и на акустические волны, трансформируя одни в другие, не исключено, что мы излучаем из себя, подобно дельфинам, и ультразвуки. А музыку и ритмы воспринимаем не только слухом, но и внутренне, особенно если эта музыка вступает в резонанс с нашими внутренними ритмами. Так что меломанами становятся подчас не только по прихоти, но и по нужде...»

Комментарии, как говорится, излишни — вещества Ревичи практически идеально подходят на роль жидких пьезокристаллов. Можно сделать только одно замечание: поскольку, как уже говорилось, эффект от применения препаратов Ревичи, мягко говоря, тяжелый и, кроме того, никаких белков в их составе нет — одни пережаренные масла да паркетные лаки, — то напрашивается очевидный вывод о том, что они выступают именно как «ломатели» (см. предпоследний процитированный абзац Петраковича).

При рассмотрении уровней Ревичи и его таблицы

рекомендуем ознакомиться с результатами коллективного 30-ти летнего опыта реальной работы с его препаратами других, далеко не последних людей.

В свете же самых последних наработок вообще напрашивается вывод, что препараты Ревичи самым прямым способом влияют на работу генов.

Гены действительно находятся в ядре клетки, а ядро действительно находится в глубине цитоплазмы. Но вот только цитоплазма — это не вода из-под крана . В общем, все как в сказке: смерть — в игле, игла — в яйце, яйцо — в утке, утка — в зайце, а заяц в шоке. Для того чтобы поменять что-то в генах, нужно вызвать в цитоплазме волну электрострикционного сжатия. Очень сложная задача.

(Барбараш Основы Стереогенетики )

Понятно, что сделать это можно только очень специфическими веществами, каковыми и являются препараты Ревичи. Потому они и действуют на аллергиков совершенно жутким образом — у них же вода в клетках более жидкая, чем у нормальных людей (почему в клетки к ним намного легче проникает всякая гадость), а гонять сфокусированные волны по воде намного легче, чем по желатину — проходимость и податливость возмущениям ненормально высокая.

Поэтому, к большому сожалению, надежды г. Ежелева А. В. на то, что дальнейшая разработка направления по впрыскиванию подопытным каких-то там солей металлов (которые должны вызвать какие-то там терапевтически чудотворные сдвиги в электролитном балансе, как это завещал нам Самохоцкий) — по нашему мнению, бесперспективны.

Взять тот же рак. Рак — это сугубо генное заболевание и повлиять на него можно только веществами, оказывающими влияние на КОНФИГУРАЦИЮ генов. А на КОНФИГУРАЦИЮ генов могут влиять только вещества с полевыми свойствами.

Кроме того, Александр Васильевич ставит опыты на животных, а мы имеем довольно большую статистику самостоятельного инъецирования себе раствора Самохоцкого больными ЛЮДЬМИ. Мы не просили добровольцев заниматься оценкой электролитного состава крови, а всем поголовно предлагали StK (как поступал и сам Самохоцкий, когда анализировать не было возможности).

В период с июля по сентябрь 2011 года в экспериментальных целях проведено, в общей сложности, свыше 50 внутривенных инъекций нестерильного 10% раствора Самохоцкого 7 больным с самыми различными патологиями (рассеяный склероз, вирус Эпштейна-Барра и цитомегаловирус, синдром раздраженого кишечника, сахарный диабет I типа (инсулинозависимый), чесотка, бессонница, отеки ног). Не зафиксировано ни одного случая ухудшения состояния или возникновения «побочных эффектов». «Чудес» также не произошло в том смысле, что никаких ярко выраженных улучшений состояния данных конкретных больных не последовало. Сам Самохоцкий говорил о своем методе так: «...наиболее закономерные (лучшие — прим. Лаборатории 101) результаты были получены при лечении эндартериитов, септических процессов, психозов и старческой дряхлости».

Нетрудно видеть, что ни один из наших добровольцев ничем подобным не страдает, т.е. больным с гангреной, свежими травмами, острыми нарушениями мозговой деятельности и воспалениями, а также старикам инъекции не производились.

Необходимо отметить, что о небольших улучшениях состояния сообщили 5 человек из 7. Так, например, больной рассеянным склерозом утверждает, что он стал лучше и увереннее ходить. Больная сахарным диабетом сообщила об исчезновении мучавшего ее годами явления, известного как «дергающийся глаз». Трое из семи добровольцев сообщили о достаточно заметном улучшении дыхательной функции, особенно носом — «словно что-то прочистилось». Шестеро из семи утверждают, что во время инъекции или вскоре после нее в организме «однозначно что-то происходит». В целом, ощущения можно описать как «серия волн или приливов/отливов, распространяющихся по всему телу вплоть до кончиков пальцев», «толчок в голову, особенно в носоглоточную часть» или «снятие некоего внутреннего бремени». Сам Самохоцкий писал в диссертации 1946 года: «...здоровому человеку внутривенно было введено 3 мл (одного из 100% растворов — прим. Лаборатории 101). Внешних проявлений, как следствие вливания, обнаружено не было. Субъективно было ощущение незначительного головокружения, скорее даже такое чувство, как от угара; через 10-15 минут эти ощущения прошли. Никаких ощущений в дальнейшем не наблюдалось».

В нашем случае использовался 10% раствор, и практически все добровольцы сошлись в ощущении, что «эффект несомненно есть, но инъецируемый раствор для нашего времени явно слабоват — нужно повысить концентрацию».

После этого — в 2012 и 2013 годах — вливания StK также производились (больным с раком мозга, ревматоидным артритом, отитом, миалгическим энцефаломиелитом, ишиасом и т.п.), хотя и не так систематически, как в 2011 году. Хочу особо подчеркнуть: StK был у нас полноценный, строго такой, какой использовал Самохоцкий.

Суммарный результат вливаний можно оценить следующим образом: из многих десятков(!) больных хуже стало только одному человеку (и это притом, что все кололи себе StK, с показаниями на то или без — выяснением не занимались). Иными словами, состояние более чем 98% больных однозначно не ухудшилось. По мне так уже один только этот факт великолепен. Выраженный положительный эффект (т.е. явное и недвусмысленное улучшение состояния) наблюдался примерно в каждом 4-м случае. В остальных случаях эффекта либо не было вообще, либо он был выражен слабо. Хотя кололи по 3-6 раз (в среднем 2 раза в неделю).

О чем это говорит? Понятия не имею. Возможно, о том, что со времен Самохоцкого наши тела стали значительно более больными и трудно поддающимися лечению. А возможно о том, что Самохоцким пытались лечить совсем не то, что дается ему лучше всего. Как пишет сам Самохоцкий, лучшие результаты были получены им (в 40-е годы прошлого века) при лечении эндартериитов, септических процессов, психозов и старческой дряхлости. Эндартерииты реально поддаются его методике — подтверждаем. С сепсисом к нам никто не обращался по вполне очевидной причине — таких родственники в реанимацию сдают без лишних разговоров. Психов мы как-то сами стараемся стороной обходить. А от старости у нас есть программа  и без инъекций — все-таки делать себе инъекции в вену никто не мечтает.

Если же говорить о механизмах, лежащих в основе потенциального действия растворов

Самохоцкого, то у нас есть две гипотезы:

1. Гипотеза №1  (Статьи: Объяснение механизма старения и Объяснение механизма действия растворов Самохоцкого)
2. Гипотеза №2(Статья: Система передачи сигналов в клетки), где хромовые соли Самохоцкого являются ингибитором фосфолипазы А, т.е. фактически блокаторами всей сигнализации в Системе Арахидоновой Кислоты (см. первую же рамку в документе), т.е. они блокируют передачу провоспалительных сигналов.

Растворы Самохоцкого — это, скорее всего, вещества, ингибирующие распространение определенной клеточной сигнализации. Главным образом, сигнализации о запуске воспалительных процессов. Именно поэтому они колются не в мягкое место, а в главную магистраль — прямо в кровоток, т.е. в вену. Но, возможно, этим дело не ограничивается, и они выполняют еще ряд полезных функций в рамках теории Линга. Но тема эта весьма непростая, а потому разговор об этом должен быть отдельный.