Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Золотого Сечения - Конференции online

А.А. Борисенко
К 70-летию профессора Стахова Алексея Петровича
Oб авторе


Присоединяюсь к поздравлению почитателей, учеников и друзей Алексея Петровича с поздравлениями в связи с его юбилеем и желаю ему здоровья и новых больших успехов в науке.

Алексея Петровича знаю давно, со студенческих лет. Помню, как в 1970 году к студентам факультета вычислительной техники Харьковского инстинкта радиоэлектроники, в котором я в то время учился, заканчивая пятый курс, пришел молодой, высокий, подтянутый и полный энергии декан. К этому времени он закончил аспирантуру и успешно защитил под руководством Волкова А. А кандидатскую диссертацию. Учился он в аспирантуре совместно с такими, в будущем известными учеными, как Стоян Ю. Г. и Евдокимов А. Г.

В это время, в 1970 году, я как раз начал активно заниматься научной работой на кафедре математических машин дискретного действия. До этого я работал в группе студентов на кафедре физике, где исследовались в рамках новой научной дисциплины бионики вопросы строения человеческой памяти. Однако я внимательно, наблюдал и за другими направлениями в науке и, в частности, за работой Стахова А. П. и его учеников, моих однокурсников, а также интересовался работами других специалистов нашего находящегося в стадии становления, факультета вычислительной техники. В то, на сегодня уже далекое время, Алексею Петровичу было всего 30 лет, не намного было больше и остальным сотрудникам, возглавляемого им факультета. Это было очень интересное время. Был расцвет новой молодой науки кибернетики, логики, теории информации. У всех на слуху были фамилии Винера, Шеннона, Колмогорова, Глушкова и других ставшими вдруг известными во всем мире ученых. Везде царил дух науки и чего-то необычного.

Сам наш институт тоже только начал выходить с подросткового возраста, так как до 1965 года он был горным институтом, затем институтом горного машиностроения и вычислительной техники (ХИГМАВТ) и лишь в 1966 году стал Харьковским институтом радиоэлектроники (ХИРЭ). Я еще застал, когда учился на первом курсе, студентов горняков, крепких ребят, уезжавших работать на шахты Донбасса. В стране был также подъем энтузиазма в связи с достижениями в космосе, физике, ракетной технике, кибернетике. На развитие этих областей науки выделялись большие средства, строились новые заводы, молодым специалистам давали жилье, поднимали зарплаты. Поэтому во всем была перспектива. Был набор молодых специалистов и в наш вуз.

Вот в таких особых условиях Алексей Петрович Стахов принял новый факультет вычислительной техники. Однако поработать деканом долго ему не удалось, так как в скором времени он уехал в Таганрогский институт радиоэлектроники. Причины такого события для меня до настоящего времени не полностью ясны, хотя ходили слухи, что это было связано с жилищной проблемой и трудностями с защитой докторской диссертации в ХИРЭ. Известно, что Алексей Петрович, не остановился на достигнутых успехах после защиты кандидатской диссертации, с ходу начал работать над докторской диссертацией и в 31 год представил ее к защите. Возможно, это вызвало нежелательную для него реакцию со стороны заслуженных старших товарищей, которые не были готовы к приему в свои ряды такого молодого доктора наук, а может и другие причины, более прозаичные. В Таганроге активно поддержали молодого и подающего большие надежды ученого. В результате Алексей Петрович в скором времени защитил докторскую диссертацию.

Однако думаю, что если бы Алексей Петрович, все же, остался в ХИРЭ, то он бы защитил докторскую диссертацию и там. Во-первых, ХИРЭ нуждался в молодых талантливых ученых, во-вторых, если у него и появились бы помехи в достижении поставленной цели, то, зная его настойчивость и энергию, уверен, что они бы были быстро преодолены. Главный же вопрос, который решил Алексей Петрович в Таганроге, – это вопрос жилья, а для ученого, на руках которого семья, - это чрезвычайно важный вопрос. В Харькове этот вопрос решался для него достаточно трудно, но думаю, что и этот вопрос бы он решил, возможно, что чуть позже, чем в Таганроге. Поэтому я не уверен, что его решение, уехать в Таганрог, было так уж необходимо. Оно, на мой взгляд, больше определялось особенностью его характера, незамедлительно преодолевать любые трудности, возникающие при решении сложных жизненных задач, непосредственно при их появлении. Эта особенность его характера проявлялось у него и в других ситуациях.

Это может подтвердить такой пример из его жизни, который мне рассказал сам Алексей Петрович. Как-то его пригласили прочесть лекции в одном из ливийских университетов. Но так получилось, что его послали не в тот университет, где он договаривался о работе, а в другой, где его не знали. Там ему предложили читать лекции на английском языке, которым он в то время не владел. В другом вузе, куда он собирался ехать, у него по договоренности должен был быть переводчик. На его слова о том, что он не может читать на английском языке, ему предложили ехать назад, но так как у него не было денег на обратную дорогу, то ему разрешили поработать месяц там, как умеет, чтобы он смог заработать на обратную дорогу. Через месяц студентов спросили, как им нравится чтение Алексея Петровича. Они ответили, что довольны его лекциями и не меньше знанием английского языка, тем более что сами они его знали не намного лучше, чем их преподаватель, и Алексей Петрович продолжил работу в этом вузе.

Представьте, за месяц человек, не знающий английского языка читал уже лекции на этом языке, правда, находясь в экстремальной обстановке и в состоянии непрерывного стресса. После этого он сдал экзамен на знание английского языка. С шести, имеющихся ступеней уровня знания английского, он получил четвертый и это в 58 лет. Затем он еще выучил португальский язык, и читал лекции и на нем. Чем это не пример для наших молодых ученых, которые даже на родном языке читают лекции с ошибками. Но это также и характеристика Алексея Петровича в его способности преодолевать возникающие трудности и потрясающем трудолюбии.

В Таганроге Алексей Петрович развернул большую научную деятельность, набрал аспирантов, защитил докторскую диссертацию. Его докторская была еще во многом посвящена проблемам, которыми он занимался раньше – аналого-цифровым преобразователям, но появились и новые идеи, к которым он пришел во время совместной работы еще в ХИРЭ с талантливым математиком Витенько. Рассматривая различные алгоритмы работы аналого-цифровых преобразователей, они увидели в них интересную закономерность, совпадающую с рядом чисел Фибоначчи – 1,1,2,3,5,8 … . В результате им пришла идея о построении помехоустойчивой фибоначчиевой системы счисления, работающей по данному ряду чисел.

Так началась новое направление в вычислительной технике, которое на многие годы возглавил Алексей Петрович. До этого в вычислительной технике господствовала двоичная система счисления и вдруг появляется, совершено отличная от нее система счисления с двоичным алфавитом, обладающая способностью обнаруживать, а в ряде случаев и исправлять ошибки в своей работе за счет естественной избыточности, которая присуща структуре фибоначчиевой системы счисления. Указанное свойство вызвало большой интерес к данной системе счисления во всем мире. В Советском Союзе были выделены большие средства на теоретическое развитие многообещающей системы счисления и на патентование за границей в большом количестве полученных на ее основе изобретений. При этом продолжались теоретические научные изыскания в данной области. По теме фибоначчи были защищены, кроме докторской диссертации самого Алексея Петровича, диссертации его учеников Лужецкого В. А. и Азарова. Наконец, В 1977 году в продаже появилась монография Стахова А. П. «Введение в алгоритмическую теорию измерений», где обстоятельно была изложена теория фибоначчиевых систем счисления.

Эта монография сыграла значительную роль в моей научной судьбе, так как в это время я находился, после написания кандидатской диссертации, в поиске интересных идей для дальнейшей научной работы, и мой выбор под воздействием указанной книги пришелся на системы счисления, и это было не случайно. В то время я активно занимался вопросами кодирования чисел и теории информации и интуитивно я был готов к восприятию идей Алексея Петровича в области позиционных систем счисления. Стоит в этом плане отметить, что этому способствовала даже моя дипломная работа, которая была посвящена исследованию непозиционной системы счисления остаточных классов.

И толчок к такому восприятию был дан его книгой. У меня возникла мысль, что такая позиционная система счисления как фибоначчиева не должна быть одна и кроме нее должны существовать подобные системы счисления, которые я впоследствии назвал структурными. А для того, чтобы генерировать такие системы счисления должна была быть разработана общая теория построения подобных систем счисления, которая бы объединила все существующие системы счисления такого класса и предсказала возможные интересные и еще не созданные их структуры. И такая теория была предложена в моей докторской диссертации, которую оппонировал, как и первую кандидатскую, Алексей Петрович Стахов. Другими словами, Алексей Петрович сыграл в моей научной судьбе роль идейного вдохновителя.

Но как это часто бывает, на фибоначчиевую систему счисления были возложены слишком большие ожидания. А ведь, как говорится, самая красивая женщина не может дать больше, чем она имеет. Так и любая система счисления ограничена в своих возможностях. Именно поэтому первоначальный энтузиазм у некоторых ученых сменился на скептицизм по отношение к данной системе счисления. Начались необоснованные нападки на перспективное направление. В конечном итоге это направление усилиями ряда ученых в Советском Союзе было свернуто и продолжало развиваться лишь в зарубежных странах. Произошло с этой системой счисления примерно так, как это было с непозиционной системой остаточных классов, которая у нас появилась в 1968 году. Сначала небывалый энтузиазм, а потом разочарование из-за появившихся серьезных трудностей, при выполнении в этой системе счисления операций деления.

Следует, все же, отметить, что критика биномиальной системы счисления на то время имела некоторые основания. Дело в том, что речь в работах Алексея Петровича шла о создании универсальных компьютеров с повышенной помехоустойчивостью на основе фибоначчиевой арифметики, которая тщательно им и его учениками была разработана и проверена. Однако в технологическом плане фибоначчиева система по сравнению с двоичной системой, хотя и выигрывала в надежности, но проигрывала ей, пусть и незначительно, с точки зрения количества аппаратурных затрат. Кроме того, была уже наработана большая техническая база в области вычислительной техники, использующая двоичную систему счисления, в которую были вложены громадные средства, и отказаться от этой базы было не так то просто. Для того чтобы перейти в области вычислительной техники на новую систему счисления она должна была давать экономическую выгоду, соответствующую средствам, вложенным в двоичную технику, причем немедленно, а не в дальней перспективе. Все это в конечном итоге затормозило развитие фибоначчиевой техники.

Однако на сегодня обстановка в вычислительной технике сильно изменилась. Современные интегральные технологии резко удешевили цену микросхем и увеличили плотность содержащихся в них элементов. Это позволило увеличить количество элементов в одной микросхеме до миллионов единиц и при этом поднять в разы быстродействие элементной базы. Однако, при этом, с еще большей остротой, чем ранее, перед разработчиками цифровой техники встала задача повышения помехоустойчивости и отказоустойчивости интегральных микросхем и в целом всей вычислительной техники. Поэтому не исключено, что разработчики вычислительной техники еще могут вернуться к идеям и патентам Алексея Петровича в области фибоначчиевой техники с целью повышения ее надежности. Кроме того, на эту возможность работает и то, что идеи фон Неймана, по которым строятся до сих пор вычислительные машины, уже частично себя исчерпали, а одной из пяти этих идей или принципов был принцип использования в компьютерах двоичной системы счисления. Так что, я не исключаю в перспективе увидеть фибоначчиевые компьютеры, и даже надеюсь на это.

К тому же все остальные, известные на сегодня мне позиционные системы счисления, или не обладают естественной помехоустойчивостью вообще, как, например, двоичная система и подобные ей системы счисления с простейшей структурой, или, если и обладают, то слишком сложны, чтобы применить их для построения универсальных вычислительных устройств. Большая сложность или интеллект системы счисления, это тоже не всегда хорошо, так как она может стать препятствием при построении простых и надежных вычислительных устройств. С другой стороны наличие такого интеллекта позволяет более эффективно и с большей надежностью решать специальные задачи. Как раз такими достоинствами и одновременно недостатками обладает предложенная мною под воздействием идей Алексея Петровича биномиальная система счисления..

Сложность же системы счисления, как показала теория позиционных систем счисления, зависит от ее структуры. Двоичная система счисления имеет структуру, сложность которой равна нулю, и поэтому на сегодня это есть наиболее простая и соответственно универсальная система счисления, если не считать унитарную систему, а значит, и наиболее приспособленная для решения универсальных вычислительных задач. Предложенная мною биномиальная система слишком сложна и не может быть эффективно, по крайней мере, на сегодняшний день, использована для построения универсальных вычислительных устройств. А вот фибоначчиевая система счисления, применительно к сегодняшнему дню, и достаточно проста по своей структуре, чтобы решать универсальные задачи, и достаточно сложна, чтобы обнаруживать в своей работе ошибки. Именно поэтому она вполне может быть использована для построения высоконадежных универсальных вычислительных устройств.

К этому следует добавить, что эта система счисления имеет громадный, наработанный еще Алексеем Петровичем и его учениками, теоретический и практический материал, готовый к употреблению, что нельзя сказать про биномиальную систему счисления, которая находится еще в стадии разработки. Только патентов в области фибоначчиевой техники имеется около 50. Так что и на сегодня фибоначчиева система счисления остается одной из наиболее перспективных систем счисления при решении вопроса повышения надежности вычислительной техники, а что такой вопрос стоит, у меня нет сомнений.

Однако Алексей Петрович не остановился только на теории фибоначчиевых систем счисления. Он обнаружил, что эти системы связаны с золотым сечением, возникающим при рассмотрении двух отрезков в определенном отношении, и активно занялся исследованием математических вопросов, связанных с этим отношением и с соответствующими ему числами. Он выявил с присущим ему трудолюбием множество закономерностей по этому отношению в математике и распространил их на всю природу. На эту тему им написаны статьи и увлекательные книги на русском и английском языках. Однако об этих достижениях Алексея Петровича не менее важных, чем работы в области фибоначчиевых систем счисления, много сказал академик национальной академии Наук Украины Ю. А. Митропольский в своей статье, опубликованном в философском сборнике «Totalogy-21», №17, 2007, с. 274-323.. Лучше него сказать трудно.

В заключение хочу еще раз пожелать Алексею Петровичу хорошего здоровья и дальнейших успехов в его творчестве. Алексей Борисенко.


А.А. Борисенко, К 70-летию профессора Стахова Алексея Петровича // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.15197, 29.03.2009

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru