Если присущую России историческую волну трех поколений разложить на ближайшую перспективу 2005-2007 гг., то уроки Кронштадтского мятежа 1921 года можно представить в следующем виде.

Воображаемая картина

«Поборники открытого гражданского общества» из числа лиц находящихся в Москве у власти и идущих путем глобализации, с опорой на финансовую и политическую поддержку из вне, искренне замышляют «оранжевую революцию» в России, призванную окончательно вырвать оставшиеся корни государственности имперско-советского типа и выправить появившийся в Кремле политический крен на сохранение суверенитета от «рынка без границ» и «внешнего управления».

Для проведения «оранжевой революции» ставка делается на организованную и вооруженную силу в сердце страны, но вне столицы, сохранившую верность символам «свободы и независимости» с исторической памятью былого величия и обид на власть Центра.

Апеллирование не к разуму, а к чувству именно этой силы, причем к самому отзывчивому национальному чувству, чудесным образом (иррационально) поднимает дух и сплачивает её на решительное выступление против власти Центра. Непричастное население становится очарованным зрителем мятежа.

Однако лица находящиеся у власти и осознающие подсовываемый из вне «муляж», а главное, драматизм последствий смены государственности для собственной судьбы, мобилизуются и лично, решительно и жестоко, не взирая на потери живой силы, организуют карательную экспедицию и силой оружия подавляют мятеж. Победа требует установления в стране нового порядка.

Противоречие: «ценности глобализма/ценности суверенного государства» разрешается в пользу национальных интересов России. Происходит смена экономического курса: вводится «Новая экономическая политика». При этом «Новая» в современных условиях означает возврат к государственному регулированию «вольных движений невидимой руки рынка».

Реальные признаки замысла

Если задаться вопросом, а какую силу в России ныне можно быстро подвинуть на мятеж против Центра, то для верного ответа следует обратиться не к «доводам критического разума», а к различению признаков.

Обращение к оскорбленному чувству национального достоинства, будирование исторической памяти утраченного величия и былых обид на пришлую государственность Центра, воссоздание зримых символов своей веры, — всё это невооруженным глазом видно среди мусульманских народов Поволжья, и, прежде всего, в Казани.

Так, при советской власти считалось, что Казань основана в 14 веке. Десять лет назад история Казани была удлинена до 800 лет, а в августе 2005 года назначено празднование уже тысячелетия Казани. Взятия Казани войском Ивана Грозного 2 окт. 1552 года названо уже не «делом чести» освобождения рабов и прекращения набегов татар на русские земли, а «обманом и коварством русских». К 2005 году в Казанском кремле возведена великолепная соборная мечеть Кол Шариф, названная по имени имама, который отстаивал ханство. Припомнены обиды отделения татар для проживания в слободы, поражение татарских купцов в правах, «поганые» прозвища.

Как известно, самым стойким фактором разъединения народов выступает не кровь, не язык, не культура, а ВЕРА. Религиозные войны были самыми кровавыми. Соответственно усиление религиозного чувства есть естественное возрастание розни. Возвращение в Казанский кремль православной святыни — списка иконы Казанской Божьей матери, обретенной в 1579 году при Иване Грозном, проведенное лично Патриархом Московским при большом стечении русских за месяц до назначенного татарами празднования 1000-летия своей столицы, конечно, призвано продемонстрировать общность исторической судьбы народов Поволжья. Однако, если припомнить, что список подарен Папой Римским, то «благодатный подарок из Ватикана» приобретает двойной смысл.

Если посмотреть на вид Казани с Волги, то самой высокой точкой будет золотая пятиконечная звезда на главной башне кремля. Чуть ниже — полумесяцы на минаретах новой мечети Кол Шариф. И ещё ниже — православные кресты на Петропавловском соборе. Наверное высота символов совершенно случайно совпала с древностью их появления: трех тысячелетия освещения храма Соломона с пятиконечной звездой, назначенного тысячелетия Казани с полумесяцем и 450-летия покорения ханства с крестом православным.

Конечно, совершенно случайно, точно по направлению духовного взора молящегося от новой мечети на Мекку, прямо за кремлем возведена строгая пирамида в пропорции египетских, где размещен обычный торговый центр. Примечательно, правда, что именно пирамида на купюре в один доллар США символизирует «новый мировой порядок». Имеющий глаза, да видит.

Если задаться вопросом, а какие лица стоящие у власти лично пострадают от смены государственности в случае «оранжевой революции» и даже, вполне возможно, будут примерно наказаны Гаагским трибуналом за своеволие, то ответ однозначен: в «козлы отпущения» попадут так называемые «питерские силовики» и армейские генералы — «герои войны на Кавказе». Значит именно они и подавят мятеж, когда он вспыхнет.

Китайский опыт

Многие справедливо заметят, что у нынешних российских «силовиков» для решительных действий «кишка тонка», что они мастаки прикрытий типа организации «Наши», что примеры Сербии, Грузии, Украины свидетельствуют об успешности спецопераций «закулисы» по подготовке и проведению «бархатных революций» именно с опорой на молодежь, однако в современных условиях есть и пример победы государственного суверенитета над либерал-глобализмом.

Чем славен Дэн Сяопин? С позиции «науки побеждать» архитектор «китайского чуда» славен не столько успехом экономических реформ так называемой «открытости Китая внешнему миру» и превращения страны в «фабрику XXI века», сколько тем, что в мае — июне 1989 года он как национальный лидер успешно «сдал экзамен» на независимость и самостоятельность Китая от пут либерал-глобализма. Славен тем, что силой оружия решительно подавил чуждую традиционному укладу китайской жизни исходящую от «заморских дьяволов» волну «прав человека», «демократии» и «общечеловеческих ценностей». Тем, что, не испугавшись санкций «международного сообщества», пошел на расстрел толпы «взбунтовавшихся поборников западнизма» и тем продемонстрировал высшую государственную мудрость: пролитием малой крови хотя и тысяч людей избавил миллиардную массу простого народа от огромных материальных и моральных потерь великой смуты «западнистской» выборной демократии, не допустил скатывание страны в раскол и хаос, удержал курс «малого процветания» в «социализме с китайской спецификой».

События мая — июня 1989 года с кульминацией на площади Тяньаньмэн были официально названы в Китае «усмирением контрреволюционного мятежа». Примечательно, что органы безопасности КНР, нацеленные на тайный контроль общества, закономерно продемонстрировали свое бессилие в открытом противостоянии с толпой, активное ядро которой как и везде в мире составляла студенческая молодежь. Выведенные в помощь силам безопасности на улицы столицы войска Пекинского гарнизона за недели мирного соприкосновения с населением были распропагандированы «активистами западнизма». И только свежие армейские части с периферии введенные в столицу в ночь с 3 на 4 июня, с ходу применив оружие, шквалом огня и ударом брони, смогли быстро навести порядок де-факто «императорской» власти Председателя Военного Совета ЦК КПК Дэн Сяопина.

По сути, это была первая попытка экспорта «бархатной революции» либерал-глобализма, окончившаяся крахом.

Всего через два года в СССР очередная «либеральная революция» в торжественном шествии по планете «нового мирового порядка» завершилась полным успехом. В августе 1991 года Государственный комитет по чрезвычайному положению вывел войска Московского гарнизона на улицы столицы, однако применить оружие не отважился. Под гусеницами маневрировавшей боевой машины пехоты погибли всего три молодых «защитника демократии». Все это было названо «путч», и вскоре, в угоду глобалистским планам всеобщего дробления и растаскивания на части, «сверхдержава социал-империализма» была распущена, а для медленного «цивилизованного развода» (термин В. Путина) было придумано прикрытие — Содружество Независимых Государств.

Чуть раньше в бывшие восточно-европейские страны «народной демократии» настоящая «либеральная демократия» пришла под флагом гуманизма мягко. Поскольку грохота танковых орудий в по-европейски культурных «странах социализма» не было, перемена власти здесь и получила название «бархатных революций» (силой оружия новый мировой порядок разваливал лишь федерацию южных славян — Югославию).

В ходе грузинской «революции роз» президент Шеварднадзе перед толпой отважился стрелять лишь в воздух.

В ходе «оранжевой революции» на Украине президент Кучма на глазах толпы не отважился стрелять вообще.

А в ходе «революции тюльпанов» в Киргизии законный президент Акаев показал пример истинной приверженности ценностям демократии — скрылся от толпы в неизвестном направлении.

Кое что о перспективе

Ну а что ждет в обозримой перспективе Российскую Федерацию? Ведь принцип либерал-глобализма дробить и растаскивать державную государственность не изменился. Ведь только открытая присяга на верность идеалам глобализма дает шанс политическому лидеру получить от «Новой Орды» ярлык на правление в своем уделе.

Если не забираться в дебри разумных политологических суждений и не искать логику там, где царят легенды прикрытия, стратегическая маскировка и стратегическая дезинформация, то подсказку верного ответа опять дает дар различения признаков. Ведь знаки формы можно кодировать, а признаки проявления сущности — нет.

Самым явным признаком принесения присяги на верность глобализму с 1995 года выступает телевизионный показ того или иного иностранного деятеля у Стены Плача в Иерусалиме.

Папа Римский Иоан-Павел II удостоен высших почестей мировых средств массовой информации не в последнюю очередь потому, что первым из глав Ватикана поклонился Стене Плача «Вечного царства Израиля».

Из российских деятелей первого ряда в 2002 году у Стены Плача в ермолке телевидение показало только-только вступившего в должность председателя Совета Федерации С. Миронова.

В 2005 году к Стене Плача ночью дальше смотровой площадки не пустили Президента РФ В.В. Путина. В ермолке его показали лишь у памятника «жертвам холокоста», то есть, видимо за строптивость, провели «по второму разряду». Эта его личная раздвоенность не обнадеживает, но у Путина все же есть пример Милошевича и Дэн Сяопина.

Однако верность правителей идеалам глобализма отнюдь не гарантирует безропотное послушание либерал-глобализму обездоленных масс обывателей и патриотически настроенных структур бизнеса, местной власти, спецслужб, армии. Тогда, когда экономическая глобализация, стирание границ национальных суверенитетов и открытый рынок в рамках Всемирной Торговой Организации сделают, прежде всего, военно-промышленный комплекс, закрытые административно-территориальные образования и собственно «человека с ружьем» в России абсолютно униженными и ненужными в своей стране, архитекторам нового мирового порядка потребуется снять угрозу открытого проявления их недовольства, «спустить пар» безсмысленного бунта.

Наука всех наук — история показывает, что Смене экономической политике в Советской России предшествовало подавление в 1921 году «кронштадтского мятежа». 2005 год повторяет волну трех поколений, и подобие мятежа в 2005 — 2007 годах вполне вероятно. Глобалисткую экономическую политику членства нынешней России в ВТО так или иначе уже предваряют явные и скрытые протесты связанные с «монетизацией льгот», передачей островов Китаю и Японии, «разгосударствлением» ВПК, двойным контролем над ядерными объектами. «Поборники либерал-глобализма» вынуждены принимать меры против этого крена среди «силовиков».

Веками отработанной технологией демонтажа силовых структур выступает их самоликвидация через сталкивание. Сначала ослабление профессионализма руководящих кадров и разврат службы на верху шальными деньгами; затем перенацеливание разведки и спецназа с органичных внешних задач на чуждые им внутренние; затем контроль армии через привилегированных лиц пришедших к управлению войсками из органов безопасности; затем повсеместная «зачистка» кадров и органов госбезопасности руками обездоленной армии; а затем оставление за армией лишь скромных функций охраны района. Так ФСБ, ГРУ и МО исподволь становятся «игрушкой в чужой игре».

Самоликвидация же силовых структур через столкновение ФСБ и ГРУ на фоне запущенной из вне «оранжевой революции» лишит Россию последних державных скреп. Без этих скреп Россия из статуса федерации легко перейдет в статус конфедерации русских и нерусских территорий. Так сама собой отпадет проблема 2008 года — гарант суверенитета и территориальной целостности страны: Президент Российской Федерации, будет не нужен. В конфедерации же растаскивание территорий на уделы кормления чужих стран и народов облегчится. Либерал-глобализм на просторах России восторжествует.

Остается надеяться, что инстинкт самосохранения «лиц находящихся у власти» в России окажется сильнее соблазнов дурной славы, призрачной власти и грязных денег и, когда их прижмет окончательно они не дрогнут действовать. Власть Центра в России — это безусловная ценность, потеря которой окончательно превратит растерянное население в испуганную толпу.

Примерно так может быть прочитан повтор волны «кронштадтского мятежа» в современных российских условиях.