К визиту президента России В.В. Путина в Японию (осень 2005 г.)
На нынешнем переломе длинных волн исторического поля Россия к своей пользе и пользе всего человечества может помочь Японии обрести животворящий дух «великой гармонии» — .

Для самодержца всероссийского Николая II Александровича 1905 год выдался тяжелым. 20.12 (02.01.1905) пал Порт-Артур, 9 января случилось «кровавое воскресенье», а 05.09.1905 по Портсмутскому договору Россия уступила Японии Южный Сахалин. Внутри страна забурлила бунтами, а во вне унизилась позором расставания с зонами влияния на Тихом океане и «самыми дальними нашими островами». Стержень «русского духа» надломился. Состоялось «начало конца» государственности «царей православных».

Для Второго президента России Владимира Владимировича 2005 год задался легким. Русский бунт ещё только зреет, а тихоокеанские острова, которые Отец народов Иосиф Сталин 03.09.1945 с избытком вернул под крыло России, ещё не отданы Японии. Однако ускорение исторического процесса очевидно. И хотя, если и не повсеместный народный бунт, то «мятеж столичных элит» вот-вот рванет, а с островами в связи с условиями вступления России в ВТО, придется вот-вот расстаться, шанс вывернутся из надвигающегося унижения и позора у Второго президента России есть.

Из «Науки побеждать» Суворова и по крылатому определению Ленина известно, что «победа, в конечном счете, определяется состоянием духа». Поэтому Путину можно и нужно срочно сделать ставку на Дух. А поскольку «русский дух» ещё крепко спит, ставку можно сделать на «самурайский дух» японцев, который уже просыпается.

Порт-Артур сегодня, то есть историческая «крепость духа» стойкости и геройства, которую Россия должна защищать и не сдавать глобализму по-американски до последней возможности, — это суверенитет в вопросах «отработанного ядерного топлива» и «оружейного урана в демонтируемых боеголовках». Сдача этой «крепости» под «двойной контроль» США откроет ворота растаскивания России на уделы кормления чужих стран и народов. А поскольку сопротивление в вопросе сохранения суверенитета в ядерных делах Россия ведет по отношению к нажиму США, то союзника нужно искать среди потенциальных противников США. И таким союзником, как это ни странно на первый взгляд, может стать именно Япония.

Дело в том, что 50 лет (Кондратьевская волна) и 100 лет, это базовые циклы перемен в историческом поле Европы, а 60 лет — это базовый цикл перемен в историческом поле Азии. Особенно хорошо это знают народы Китая, Японии, Кореи, для которых даже личным юбилеем выступает не пятидесятилетие, как у европейцев, в шестидесятилетие. 60 лет — это три поколения совместной жизни дедов, отцов и детей. Далее, с приходом четвертого поколения историческая память стирается.

2005 год для Китая, Японии и Кореи — это год 60-летия военного поражения Японской империи и заката её «Эры великого процветания на Востоке». Цикл унижения и позора Японии в сентябре 2005 года закончится. Закончится и смирение японцев перед территориальными потерями шестидесятилетней давности, когда «северные территории» островной империи: Курильские острова и Южный Сахалин (Карафуто) отошли к СССР; Корея стала ареной противоборства «держав победителей» и в результате войны 50-53 гг. разделилась по 38-й параллели на Северную и Южную; а «южные территории»: о. Тайвань (Формоза), острова Рюкю, Каролинские, Марианские, Маршаловы острова (Микронезия) достались Североамериканским Соединенным штатам.

В 1949 году на Тайвань под опеку США с материка сбежала знать Китайской республики Чан Кайши (появилась проблема «двух берегов», которая чудесным для политологов образом непременно завершится объединением Китая к 2009 году). А в 1986 году в нарушение устава ООН США организовали Федеративные штаты Микронезии в статусе «свободной ассоциации с США» (нынешний оплот силового присутствия и гегемонии американцев с опорой на сеть баз авиации и флота на Тихом океане).

Примечательно, что ядерное устрашение мира началось тоже 60 лет назад 06.08.45 с американских атомных бомбардировок Хиросима и Нагасаки. Тогда-то, особенно после капитуляции носителя сакральных ценностей нации императора Хирохито, японский дух был сломлен. Наиболее стойкие офицеры не смирились с отказом от борьбы и ушли из «этой жизни на Небо», сделав массовые харакири на площадях японских городов. А смирившееся население подпало под «каток вестернизации» по-американски.

Пока что ничего вроде бы не предвещает отклонение Японии от её единого курса с Западом, однако цикл трех поколений завершается и японский дух начинает пробуждаться, приводя к томлению японских сердец от присутствия американских войск на Окинаве, от ядерного статуса бывших рабов — Северной Кореи, от вожделения места и права «вето» в СБ ООН, от обиды за потерю как «северных», так и «южных» территорий.

Острова Иводзима и Сайпан — это память о стойкости и героизме японцев, в годы Второй мировой войны избравших смерть сдаче в плен американцам. А нынешние американские десантные вертолетоносцы «Иводзима» и «Сайпан», конечно, зримый символ победы США над Японией, но они же и скрытый символ возгорания японского духа пересмотра итогов Второй мировой войны. Ведь в Европе пересмотр договоренностей победителей в Ялте и Потсдаме через 50 лет практически состоялся: Германия объединилась, СССР и его блок распались.

27.06.2005 года император Японии Акихито и императрица Митико прибыли на территорию США — остров Сайпан, где воздали дань памяти павшим. Это ли не сакральный признак грядущих перемен в Азии: возрождения военно-политического величия Японии, грядущего объединения Кореи под эгидой Севера и распада Тихоокеанской зоны «свободной ассоциации» с США?

Есть и другие признаки. Так весной 2005 года министр иностранных дел России Лавров в рамках задачи снятия территориальных претензий и получения согласия Японии на вступление России в 2006 г. в ВТО, публично вспомнил одобренную Верховным Советом СССР Декларацию 1956 года, в пункте 9 предусматривающую возврат Японии двух островов малой Курильской гряды. В ответ японский парламент сразу обеими палатами принимает резолюцию с требованием к России вернуть «все северные территории», а это по русско-японскому договору 1875 года даже и не четыре, а ВСЕ Курильские острова.

Лучше других эти признаки реванша различают китайцы. Их официальная позиция требует от Японии «соответствующим образом разобраться в истории», «правильно понимать историю», «уважать чувства народов Китая и других стран Азии к жертвам войны», «надлежащим образом решить вопрос исторической ответственности». Китай не признает и навязанную ему силой США «срединную линию» демаркации с Японией в Восточно-китайском море, считая район спорным. Но можно ли логикой слов, дипломатическими протестами, демонстрацией силы, торговыми санкциями или пикетированием японских посольств и консульств одолеть просыпающийся дух? Ответ однозначен: Дух заведомо одолевает и ум, и волю, и страх, и расчет!

К концу ХХ века по Р.Х. Япония превратилась во вторую экономику мира со всеми внешними атрибутами развитого рыночного хозяйства по западному образцу. Она лидер научно-технических достижений прикладного характера. В социальной сфере Япония среди стран «золотого миллиарда» добилась наименьшей дифференциации доходов населения, наиболее строгого контроля за сохранением окружающей среды, построила великолепную систему социального обеспечения, железнодорожного общественного транспорта и т.д. При этом Япония сохранила самобытность уклада жизни: традиционную иерархичность общественных отношений, коллективизм делового поведения, своеобразие культуры еды сырой рыбы, изобразительную красоту письма, воздушную перспективу живописи, театр символов. Япония уберегла духовно-идеологическое единство народа и знати, но и первая среди стран с экономикой индустриального общества уперлась в «пределы роста».

Скученная в огромном населении на ограниченной территории, со всех сторон окруженная водой, при отсутствии собственных естественных богатств, блокированная в экспансии жизненного пространства США, Китаем и Россией Япония переживает «душевный надлом». При сохранении исключительно высокого уровня производства и технологий Япония как бы самоустранилась от конкурентной борьбы и жесткой гонки за место лидера «экономической цивилизации» построенной на системе личных ценностей Запада. В обстановке, когда ресурсы кончаются и с экологией дела плохи, Япония задумалась об исторических смыслах расширенного производства развитых по западному стран и исподволь потянулась назад к гармонии — природной соразмерности неравновеликих частей мира, как единого целого: «неба, земли и человека».

С победой глобализма по североамерикански в 1991 году Япония демонстрирует рекорд экономического застоя. Она явно исчерпала энергию порыва, столкнулась с отсутствием дальнейшей вдохновляющей цели: Что же делать дальше? К чему стремиться?

Участь младшего партнера расточительного в ресурсах и своевольного в применении силы «американского брата» не вдохновляет, а меркантильность и личный комфорт индивида не толкает волю нации к новым свершениям. Японская душа таится в «радости любования цветком дикой вишни в утренних лучах восходящего солнца», а западные ценности загнали её в размер денежных доходов и изнуряющую гонку сугубо материального тщеславия.

Общественное сознание японцев носит синтетический характер. Оно «объемлет в одно» не сочетаемые для европейской логики ценности: синтоизм с культом предков и буддизм с реинкарнацией души; индивидуализм и коллективизм; имперский дух и демократические свободы. Такой тип сознания японцев точно символизирует круглое отверстие «беспредельного» на некрашеной вертикальной доске в центре алтаря храма синто. Ни икон, ни фресок, ни скульптур, ни каких-либо иных изобразительных символов мистической связи с Небом кроме этой «дырки» в японском храме нет. Мистическую связь с Небом в Японии олицетворяет не чудотворная икона, не первоиерарх церкви — понтифик, и даже не Книга священного писания, но живой император.

В постиндустриальном информационном обществе Япония превосходит США, Китай, вообще всех в АТР именно тем, что у японцев сохранился этот бесценный нематериальный актив — император: живой символ духовного единства нации. Император — это сакральное сердце японского духа. И пробуждение этого духа будет ничем иным как пленительной тягой общественного сознания к строительству новой империи. А при состоявшемся осознании «пределов роста», это будет тяга к предреченной империи всеобщей «великой гармонии». Пик либерально-демократической составляющей в сознании японцев пройден. Пробуждение национального сознания японцев началось. Среди возрождающихся ценностей непременно будет и имперский дух нации и предреченная «великая гармония».

Препятствием к такой перемене сознания японцев выступает присутствие на японских островах американских войск и последовательная пропаганда западных ценностей, целенаправленно поощряемая правящим слоем Японии. Поддержание существующей, адаптированной к Западу ценностной парадигмы общества потребления, требует постоянного массированного воздействия на общественное сознание японцев. При его ослаблении быстрый возврат к традиционным ценностям неизбежен. Япония будет демонстрировать поддержку Запада и западных ценностей лишь до тех пор, пока Китай, никогда за всю пяти тысячелетнюю историю не терявший цивилизационную самобытность, примерно к 2012 году, своей совокупной мощью не станет зримой доминантой в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Отношения с Китаем по мере роста японского национализма будут усложняться, хотя ценностные парадигмы китайского и японского общества будут сближаться. Их общая направленность устремлена к заветной «великой гармонии», а Китай уже объявил о том, что приступил у себя к «построению гармоничного социалистического общества». В обозримом будущем, при значительном усилении Китая вывод Японии из прямой зависимости от США будет выгоден Японии, так как реально ослабит противостояние с Китаем. Союз же между Китаем и Японией в войне их ценностных парадигм, прежде всего, с западом и исламом, несмотря на сложную историю взаимоотношений ближе к середине века вполне возможен. На основе общей цели установления «великой гармонии», родственного типа сознания «объединяющего в одно» вроде бы несовместимое, неподдающейся фальсификации смыслов иероглифической языковой культуры и азиатской расовой солидарности Япония и Китай вполне могут стать ядром другой глобализации, глобализации не земли, но Неба, глобализации общежития, сотрудничества и блага для всех.

Противоречивое состояние японского духа будет возрастать из-за объективного желания полной военно-политической самостоятельности Японии при невозможности реализовать его под ядерным военным протекторатом США, но одновременно — и невозможности отказаться от этого протектората. Такое раздвоение желаний и возможностей будет выражаться в поддержке Японией политики США и навязываемого США мирового порядка, и это еще более усилит метания японского духа. В ближайшие годы Япония останется форпостом американо-китайского противостояния, и это усугубит сознание неполноценности японской самости.

Требование возврата от России «северных территории» не будет снято, а даже усилится, хотя бы и «себе во вред», в том числе и как реакция на ущербность своего нынешнего геополитического положения. Согласиться же с отказом от «северных территорий» для Японии будет то же самое, что окончательно «потерять лицо». Но надо учитывать, что при невозможности естественной реализации желания японцев изменить ценностную парадигму к гармонии мира, возврат островов подстегнет националистические настроения в Японии. То есть возврат Россией островов вызовет усиление в Японии требований по выходу из-под американского протектората.

Чтобы встрепенуть японский дух, надо вернуть Японию к тому, что она с упорством делала в истории. А что она делала упорно? Воевала с американцами, китайцами и русскими за ресурсы и жизненное пространство. Сейчас, когда Россия слаба, вновь поставить Японию в треугольники перемен как самостоятельный центр силы, значит — сыграть на интересы России. Для того же, чтобы превратить Японию в самостоятельный центр силы России достаточно поддаться и согласиться с возвратом островов. При этом возврат каждого острова должен быть обставлен встречными условиями.

Гроссмейстеры глобализации навязали миру правила игры на «великой шахматной доске» противоборства белых и черных, где «белые начинают и выигрывают». Асимметричной этим правилам будет лишь другая игра, по правилам «великого карточного стола». Здесь Россия в связке трех сил может, по крайней мере, при окончательном расчете за кон, будучи даже и «болваном» с открытыми картами, остаться в выигрыше. Так асимметричным условием возврата островов без унижения по шахматной формуле «выиграл / проиграл» будет требование к Японии принять от России статус ядерной державы. То есть принять боеголовки, но непременно вместе с их техническим обслуживанием российскими специалистами и под двойным японо-российским контролем. Если уж Россия будет вынуждена в ближайшей перспективе принять двойной контроль над своими ядерными объектами от США, по аналогичные требования к Японии будут справедливыми. А ситуация с перекрестной ядерной угрозой в АТР (США, РФ, КНР, КНДР, Япония) гармонизируется соразмерностью неравновеликой совокупной мощи.

Достойным для России условием возврата Японии всех «северных территорий» будет и требование одновременного вывода американских войск со всех островов бывшей японской империи.

В обоих случаях только от открыто заявленной позиции России, её публичного обсуждения, даже и без реализации этой позиции, японский дух вернется в русло своего естественного развития, и сдерживать его США и Китаю будет нецелесообразно и даже опасно. В постиндустриальном информационном обществе нематериальные активы по весу будут больше, чем натуральная стоимость вещей. Значит, и война будет вестись главным образом в устоях сознания, в умах и сердцах людей, будет связана, прежде всего, с атаками на ценности жизни. Одолевать чужое будет дух. Россия может способствовать возгоранию японского духа. Сроки для этого пришли. Путину есть с чем ехать в Японию.

То есть, роль России, как игрока за «великим карточным столом» на Дальнем Востоке велика и должна сводиться к пассивной позиции с демонстрацией активным игрокам: США, Китаю, Японии, Корее своей срединной позиции демпфера. Гармония интересов всех сторон — и есть главная стратегия политики России в АТР. Дело, стало быть, за искусством построения гармонии в лад пяти неравновеликих по совокупной мощи ведущих тихоокеанских государств.

Как бы мы не смотрели на политику запада, везде это — какие-то балансы, противовесы, всякий раз двусторонние коромысла. А гармония — это никогда не симметрия, настоящая гармония начинается с трёх. Гармония — это соразмерность, а лучшая из соразмерностей — это пропорция «золотого сечения». И только русские могут собрать гармонию, поскольку именно они в своем архетипе пронесли из исторических глубин способность троичного сознания, соединяющего сравнения ума с чувством чуда и интуицией «воли Неба». Рационализм же западного сознания всегда противопоставляет.

Находясь в трезвом уме и твердой памяти, следует признать, что глобализм по североамерикански живет и побеждает: Вступление России в ВТО в 2006 году обетованно властями и произойдет всенепременно. Возврата островов Японии избежать не удастся. Двойной контроль США над ядерными объектами в России давно предусмотрен урановой сделкой Гор — Черномырдин и состоится обязательно. Для нынешней России — все это обстоятельства непреодолимой силы! То есть нарастание её бед как объекта интересов чужих проектов избежать невозможно. Но только настоящая беда, прочувствованная сердцем как посягательство на правду жизни пробудит русский дух победы.

Поэтому ближайшие задачи новой российской знати следующие: Различить знамения (признаки-подсказки горькой правды). Прозреть сроки перемен. Мудро сменить систему координат сознания с европейской конкурентоспособности на азиатскую гармонию. Всеми силами удерживать «крепость духа». Подарить народу светлую мечту сказочного «Тридевятого царства» великой гармонии, ибо мечта будет поднимать дух. На вынужденном отходе отчаянно маневрировать, ускользая от потерь в противоборстве с заведомо превосходящими материальными силами. И пока срок цикла 2012 — 2015 года не вышел, кротко ждать, выигрывать время, контратаковать в сознании и целенаправленно готовиться к розыгрышу следующего кона. Русская победа как преодоление нынешних бед непременно состоится лишь после завершения перехода человечества в постиндустриальное общество.

На наш взгляд уроки падения Порт-Артура, уроки надлома духа нации, последовавшего слома недееспособной государственности и устройства новой власти, в современных условиях состоят именно в этом.