Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Тринитаризма - Публикации

С.Н. Магнитов
Тринитарное наукоучение. Глава 2

Oб авторе


Глава 2 ВЫБРАКОВКА ФИЛОСОФИИ
1. снять претензии философии

Первый претендент на статус Науки Наук – философия. Эта работа призвана в этом не только усомниться, но и снять любые претензии философии на этот статус.

Надо сказать, что эта решимость далась и даётся нелегко. Начать с того, что в течение многих лет я скрывал свои работы по этому поводу.

Какие были на то причины?

Весь период становления моего мышления прошел под знаком философии. Самую сильную роль играют воспоминания о людях, которые сыграли решительную роль в моем интересе к философии, что привело к тому, что я изучил всю историю мировой философии, вплоть до самых экзотических проявлений. В первую очередь это была фигура некоего Евгения Линькова, преподавателя ЛГУ, полный курс которого я прослушал, а точнее, прожил, в учебный 1981-82 год. Это был, несомненно, выдающийся человек, который читал, как жил: я не помню в его руках ни разу ни одного бумажного носителя, а если он был, то не имел значения. Он входил в аудиторию, и начиналось путешествие в мир отвлечённых величин. Сейчас, я так понял, начали печатать его лекции, - но я твёрдо знаю, что покупать их смысла нет никакого, - потому, что его надо было слушать, погрузиться в забитую слушателями аудиторию, в атмосферу пульсирующего коллектива, который внимал ему, не обращая внимания на совершенно забавное «h»-канье, которое меня как лингвиста перестало волновать уже во вторую лекцию. Он конечно воплощал свободу и дисциплину мышления одновременно, что меня впечатляло самым невероятным образом. Контрастирующая с масштабом мышления заурядная внешность косолапого русского мужичка, который, было впечатление, вышел покурить, а не прочитать о немецких классиках во втором вузе страны, подчеркивала невероятную сермяжность и почвенность Линькова. Дальнейшее общение с ним впечатлило полным нежеланием заниматься философской карьерой, защищать докторскую, служить, он совершенно ровно относился ко всем видам признания. Когда к нему на знакомство приехал вдохновлённый его книжкой о Шеллинге московский Эвальд Ильенков, он принял его ровно, чуть ли не безучастно.

Но потом было нечто другое. После моего второго места на городском конкурсе по философии с подачи моего преподавателя в ЛГПИ Виктора Светлова и после его курса, мы с ним составили разговор, смысл которого был поступить на философский ЛГУ, но на первый, чуть ли без экзаменов. Но у меня хватило ума сделать важный шаг: я изучил программу пяти лет факультета, сходил на пустые лекции Кисселя и Серебренникова, и отказался от этой идеи, несмотря на мощные внутренние ломки. И тогда впервые я задал себе вопрос, который был по тем временам решающий: а какую профессию я получу, в чем её суть? Профессии философ не было, была – преподаватель философии в вузе. Но это другая профессия.

И вот когда несколько лет назад я узнал, что Линьков жив и живёт около Луги в деревне, возникло желание его посетить, но знающие люди отговорили от разочарования по причине понятной. И это окончательно освободило от душевных обязательств: величие мысли все-таки требует великого конца. Великое осталось в прошлом. Восхождение духа закончилось нисхождением тела.


2. Точность и место

Предложенное начало выбраковки философии может дать сразу возражение: если вы достигли высот с помощью философии, то как же будут достигать высот другие, разве, как минимум для ученичества, философия не нужна?

Хороший вопрос, но я предлагаю идти по порядку и быть точным в каждом шаге. Методически выверенное продвижение подскажет многое. Во всяком случае, хаос, созданный интеллектуалами за несколько тысяч лет, требует не эмоций, а педантичной точности.

Апория 1. Генетический сдвиг

Первым аргументом против слова «философия» является само происхождение слова. Это слово исходит от Пифагора и означает любовь к мудрости. Но любовь вовсе не означает владения мудростью. Можно любить, но не владеть. И сам Пифагор признавался: «Ибо преждевременно было бы философию называть «мудростью», а упражняющегося в ней «мудрецом», как если бы он изострил уже свой дух до предела; а философ («любомудр») - это просто тот, кто испытывает влечение к мудрости». (А.В Волошинов, Пифагор, 1993, С. 20).

О том же четко свидетельствовал добросовестный Диоген Лаэртский. Обратим внимание на то, во что выродилась философия еще в древние времена.

Цитата. «Философию философией (любомудрием), а себя философом (любомудром) впервые стал называть Пифагор, когда спорил в Сикионе с Леонтом, тиранном Сикиона или Флиунта (как пишет Гераклид Понтийский в книге «О бездыханной женщине»); мудрецом же, по его словам, может быть только бог, а не человек. Ибо преждевременно было бы философию называть «мудростью», а упражняющегося в ней - «мудрецом», как если бы он изострил уже свой дух; а философ («любомудр») - это просто тот, кто испытывает влечение к мудрости. Мудрецы назывались также софистами (мудрователями)...(Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: Мысль, 1979. С.66).

Иначе говоря, сам творец слова не признавал за философией серьезного научного значения.


Апория 2. Неиндивидуальности мудрости

Слово «софия», мудрость, на сегодня претерпело колоссальные изменения. Не надо забывать, что оно было «завязано» на религиозное сознание и на касту, частью которой был «мудрец». То есть понятие Софии никогда не имело значения частного ума. Мудрец - носитель коллективного сознания, поскольку уже в кастовой системе было понятно, что один человек все знания вместить в себя не сможет, а значит мудростью может обладать только каста, только жреческий коллектив. Не надо забывать, что Пифагор, учившийся 22 года у египетских жрецов, никогда не персонифицировал знания, никогда их себе не приписывал, как и открытия в области математики, которые тоже были частью коллективной мудрости. И был честен: он вывез кастовый багаж и мог себе его присвоить.

То есть мудрый не мог быть индивидуумом по определению.

Поэтому влечение, любовь к мудрости у Пифагора, который привёз египетскую мудрость в Европу, имело совершенно другой оттенок: не производство собственных идей и теорий, а приобщение к тем, что уже были с избытком. То есть представлять философию как самостоятельную операция мыслями Пифагор просто не мог. Он собирал вокруг себя учеников, общество на основе мудрости, которую он сам привёз: влечение к мудрости – это был чисто организационный лозунг, обращенный к так называемым профанам. Ведь он сразу претендовал на власть в своей провинции Италии, после чего его подвергли гонениям и выдворили из страны. То есть слово, предложенное Пифагором, имело совершенно другие смыслы, а значит использование его сегодня, неприемлемо.


Апория 3. Родовые превращения

Мало кто обращал внимания на мелочи, вроде родовых превращений: София, Мудрость – женского рода, но её обладатель – мужского, мудрец. Отсутствие женского рода – мудрота - говорит об отсутствии женщин в касте.

По какой же причине?

София была европейским эквивалентом матрицы (материнской упорядоченной системы) высшего порядка. Она происходила от очень древнего слова «сот», sot - соты, сотня, сто (напомним, что соты практически у всех народов мира воплощали идеальное мировое устройство, число сто – идеальным числом) - что имело по тем временам значения идеального устройства. А так как оно не было создано активным началом человека, как правило, мужского, оно представлялось как данное извне, воспринятое женским началом, которое может освоить только мужское начало. И любовь к мудрости имело вполне эрогенное, только в «духовном» смысле, отношение.

Подтверждает эту очень неприятную для науки этимология само слово «мудрость». Оно имеет корень «монд» (с юсом большим) – круг, мир порождения. Как круг соотносится с женским началом, понятно. Для Пифагора эти смыслы были очевидными.

Короче, в понятии философии было изначально заложено столько, как бы сейчас сказали, оккультных смыслов, сколько было забыто потом. Но семиотические рудименты остались, их никто не смог изжить. Они говорят о том, что философия никогда не мыслилась светской наукой. А была чисто инициатической дисциплиной для профанов, которые должны были заниматься дешифровкой смыслов мудрецов. Напомним, что Пифагор вошёл в историю как автор огромного количества инициатических аллегорий, сказок, загадок, намеков, иносказаний и проч. Никакой философии.


Апория 4. Признания за философией статуса науки

Слово должно чётко отражать смысл, заложенный в него. Если содержание слова противоречит самому слову, то оно будет играть разрушительную роль.

Итак, философия - от phileo (любовь) и sophia (мудрость).

Этимологическим источником (источником происхождения слова) слова «философия» служат абстрактные (или относительные) представления о любви и мудрости. Разнообразие этих представлений о том и о другом вызывает сомнение, что слово «философия» вообще может иметь отношение к науке - в слове заложен алгоритм значительной неопределенности: сколько непроверенных фантазий прошло под эгидой мудрости, назвавшись философией? Если мудрость потеряла высший смысл, то она приобретает все иные – с вытекающими декадансными последствиями.

Даже в быту - любой приложивший палец ко лбу почитается мудрецом. Любая писанина на абстрактные темы называется философией! Любой праздношатающийся демагог может заявить о любви к мудрости - и его нельзя будет уличить в неправде - как и чем измерить мудрость? По количеству «умных слов»? Но под «умными словами» иногда прячется мусор мнений.

Из самого термина совершенно неясно, философия - научная дисциплина или просто размышления о высоком? А если учесть, что высокое для ребёнка или неподготовленного сознания весьма малы, то деградация самого размышления будет очевидна.

Отсутствие внутреннего иммунитета в слове «философия» делает содержание его очень уязвимым, потому что допускает массу спекуляций. Но в предполагаемом содержании этого слова - фундаментальные знания, которые из-за поверхностности своего названия могут быть дискредитированы, потеряв предмет, а вслед за ним авторитет фундаментальной науки. Уже сотни лет в сторону философии раздаются саркастические замечания о её бесполезности и нестрогости. И в этом есть свой резон. Если почитать сомнительные труды тех, кого называют философами, то может сложиться естественное мнение о паразитизме философии.

То есть научная беспринципность философии провоцирует деградацию качества её производства, а значит общий декаданс.


Апории 5. Авторских философий

Ненаучное происхождение слова подчеркивает его авторское использование. К примеру, словосочетание «философия Канта» (Платона, Аристотеля и проч.) по отношению к предмету - Знанию и Пути его постижения и производства - нонсенс. Философия явно тяготеет к значению «совокупность мнений такого-то». А это более всего противоречит идее научности (заметим, что это выражение резко контрастирует с выражением «Знания, произведенные Кантом» - Кант становится не собственником науки - как это звучит в определении «философия Канта» - а просто производителем продукта в такой-то отрасли производства).

Получается, философия здесь выставляется легитиматором частных ненаучных мнений – что приводит к потере научных претензий вовсе.


Апории 6. Широты и масштаба

Название «философия» даже с точки зрения «влечения»-внимания провоцирует самоизоляцию философии - рассматривать только мудрость, «высшие сферы». А что делать с малым, неопределенностью и незнанием, кто будет отделять знание от незнания, если не заниматься последним вообще? А если учесть, что к высшему зачастую сознание восходит, отталкиваясь от противоречий низшего, то познание низшего, малого, ничтожного, аномального входит в сферу интереса познания. Но не входит «именной» предмет философии?


Апория 7. Ложных акцентов и лжепредметов

Неудовлетворительность предмета – мудрости – постоянно провоцирует лжеакценты, популярно называемыми основными вопросами философии. Смена власти в философии – смена «основных» вопросов. И вот при большевиках стал основным вопрос о первичности материи или сознания. Да нет такого основного вопроса. По нам, основной вопрос философии – доказать необходимость самой философии.


Апория 8. Внепредметной экспансии

Другим поводом для обвинений является тот факт, что философия растеклась по всем предметам и утратила над собой контроль, фактически позволив себя подменить. Откуда взялись «философские» науки психология, социология, семиотика и прочие? Впрочем, несложно подменить пустоту пустотой – их взаимозаменяемость понятна.


Апория 9. Профессиональной ориентации авторов

Философия беспринципна в определении профессиональной ориентации авторов. Например, написав «Государство» (а точнее «Политейю») Платон перестает быть философом, но становится политологом, написав «Законы» - законоведом. И так практически со всеми авторами. Стричь под одну гребенку все подряд предметы - значит нарушать Предметный Кодекс, что философия, претендующая на статус науки о познании, делать не может. Делая это, она только подтверждает свою беспредметность и ненаучность.


Апория 10.

И последнее обвинение, которое можно предъявить философии - абсолютная пассивность, сибаритство и снобизм. Наука, не способная себя защитить и прокормить, - имитация. Философия не стала наукой, которая добилась бы от Власти серьезного отношения к науке о Знании. Ненормальная сервильность, заключенная в формуле «обнаучивания» любого политического вздора привела философию к моральному падению на обочину исторического процесса.


ИТОГ:

Философия признана как интеллектуальная наука, несмотря на то, что изначально со времён Пифагора она на это не претендовала. И это притом, что предмета у неё нет. Придуманные главные вопросы профаничны. Их сметает время и меняет как перчатки. Она была обращена к профанам как путь к избранному сообществу. А значит она изначально работала как метод управляемой профанация. Ставки на профанические науки приводят к профанизму, кризису и крушению.

Таким образом, из-за поверхностности своего названия философия дискредитирует искомый предмет - знание, пути его развертывания, постижения и производства, а вслед за ним авторитет фундаментальной науки.

Философия дискредитировала себя и само познание. Философия виновата в том, что выражение «философствовать» стало ассоциироваться с удалением от реальности, а серьезная постановка вопросов с «пустым философствованием».

Философия занимается интеллектуальным мифотворчеством и удовлетворением мелких интеллектуальных комплексов (например, Киркегор, Камю и проч.).

Главная причина неполноценности философии в том, что она допускает произвол суждений, конспирирующиеся под мнения, «общепринятые положения» и проч.


Выводы:

1. Философия - затратное производство мнений, фантомов, мифов, логических подтасовок - производства нерентабельного и разрушительного продукта.

2. Слово «философия» подлежит выведению из научного оборота, из системы высшего образования законодательным способом. Она становится личным увлечением, формой брожения малых умов, тестом для профанов – все, чем может отличаться ненаучного процесса.

3. Надлежит снять вопрос по истории философии и провести квалитативную стратификацию каждого автора.


3. Последний гвоздь

Гвоздь в крышку гроба от нашего имени вобьёт Гегель. Хотя точнее, Хегель, Hegel. Он это сделает несознательно – как спасатель, который бросается спасать, не умея плавать. Увы, не все, научившиеся спасать кошек от цирроза печени, могут спасти тонущий корабль.

Сначала начнём саморазоблачения Хегеля (выделение – наше):

Цитата. «Предисловие.

… Истинной формой, в которой существует истина, может быть лишь научная система ее. Моим намерением было – способствовать приближению философии к форме науки – к той цели, достигнув которой она могла бы отказаться от своего имени любви к знанию и быть действительным знанием. Внутренняя необходимость того, чтобы знание было наукой, заключается в его природе, и удовлетворительное объяснение этого дается только в изложении самой философии. Внешняя же необходимость, поскольку она независимо от случайности лица и индивидуальных побуждений понимает общо, та же, что и внутренняя, в том именно виде, в каком время представляет наличное бытие своих моментов. Показать, что настало время для возведения философии в ранг науки, было бы поэтому единственно истинным оправданием попыток, преследующих эту цель, больше того, оно вместе с тем и осуществляло бы её. (Гегель Г.В.Ф. Система наук, ч.1. Феноменология духа. пер. Г. Шпета. СП: «Наука». 1992.)

Итак, приговор:

Приговор Первый. «Настало время возвести философию в ранг науки» оборачивается признанием за всем предыдущими работами ненаучность. Как говориться, Хегель всех «сдал» и опустил.

Но «поднял» ли он себя?

Приговор второй: Если все предыдущее была не наука, то что это было? Ненаучность – это понятно. Имело ли смысл в таком случае, ненаучности посвящать тома «Истории философии» - где, тем не менее, о ненаучности нет ни слова? Если философия до качества науки не доросла, тогда о чём речь? О выбраковке. Но вся «История философии» молчит о том, к примеру, что зерванизму нужна выбраковка в силу его ненаучности.

Приговор третий: «Намерение», «способствовать приближению» - это что за выражения? Так ты достиг или не достиг, получил или не получил результат – когда ответственность брать будем? Увы.

Приговор четвертый: откуда взялся перевод философии как любви к знанию? Это Шпет так перевел? Но мы проверили, нормально Шпет перевел Хегеля. Тогда на каком основании подлог – подмена мудрости знанием? Это – первый шаг к научности?


Вывод: Это значит, что, не выведя саму философию в науку, задача сделать философию наукой наук стала невозможной.

Цитата: «… Но философия должна быть строгой наукой, а не просто критикой познания или «мудрствованием». (К.А. Сергеев, Я.А. Слинин «Феноменология духа» Гегеля как наука об опыте объединения наук в рамках философии)

Опыт не удался. Гвоздь вбит.



С.Н. Магнитов, Тринитарное наукоучение. Глава 2 // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.23081, 20.02.2017

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru