Может ли существовать наука о нации, если практика не стесняется быть эгалитарной, то есть ликвидирующей сложные явления, включая и нации в том числе. Объявленный тезис равенства народов обессмысливает исследование предмета народа за ненадобностью.

Когда мы говорим о равенстве между людьми, это массам привычно и не вызывает моментальной критической реакции, особенно на уровне формул «у каждого руки, две ноги и голова». Но когда мы говорим о равенстве народов, возникает некое несварение: одни стыдливо уступают, другие непристойно используют. Нарисуем картину.

Практически в каждом городе России сформированы диаспоры. И национальные вопросы при власти решаются путем представительства, где одна диаспора - один голос. Вроде логично. Но напомню, что русские по этой логике – тоже диаспора.

Теперь представим картину такую. Например, город Ярославль. На 1 голос русской диаспоры, к примеру, 50 нерусских. То есть 50 голосов без разговоров уничтожают крупный этнос путем эгалитарной комбинации в любом решении – хоть финансировании, хоть властных кадровых решениях. Это считается решением национального вопроса. То есть нивелирование крупного народа считается решением национального вопроса, потому что от него не будет исходить национализм. Подавление национализма и считается решением национального вопроса. И чем больше вес диаспор, тем лучше. В диаспоры записывают всех, даже тех, кто никогда не проживал на этой территории. Этот процесс идёт по всей Европе.

Логика эгалитарности приводит к полной диффамации крупных величин до самой ничтожной, с силу того, что уравнивание ведётся по самой малой величине. Если уравнивание идет по самой малой величине, то очевидно, что малые приобретают, а крупные теряют, что естественно приводит к деградации. Причем удивительно то, что уравнение идет, невзирая на количественный показатель – диаспора в 20.000 человек уравнивается с диаспорой в 500.

Рассмотрим обобщенную схему эгалитарной динамики. К примеру, в городе есть семь диаспор, одна из них крупная, системообразующая, титульная. Уравнивающую преференцию обозначим как одиницу и сделаем вывод о негативной пропорции от уравнения в условных одиницах.

	количество	эгалитарная преференция	баланс
1	1 млн.	1	- 6
2	20.000	1	- 5
3	11.000	1	- 4
4	4.000	1	- 3
5	2.000	1	- 2
6	800	1	- 1
7	500	1	положительный

То есть крупный народ теряет шесть одиниц преференций. Это значит, малое растёт, большее убывает. Причем каждый день и месяц, в разных формах и видах - бюджетировании, квотах, поддержке, симпатиях, на телевидении, в трудоустройстве. То есть крупный народ оплачивает свою величину! Это значит крупным народом быть просто невыгодно, поскольку у него в национально-эгалитарной схеме просто всё отнимут. Не лучше ли просто стать окраиной?

Когда мы сейчас вникаем, анализируем окраинные события, можно с уверенностью сказать, что окраинная национальная, зачастую смешная, гигантомания – реакция на национальный эгалитаризм, царящий в России. И нежелание быть русскими, то есть жертвенными, частично отсюда. Это надо понимать и учитывать. В некотором смысле это тот самый русский бунт, пусть бессмысленный и беспощадный, но показательный – жестко антиэгалитарный: мы не хотим быть равными, мы лучше будем другими, но не баранами для стрижки. То, что в России нельзя, звучит на окраине. И это важно понять и учесть.

Но важно учесть и другое: протрамповский бунт в США имеет такую же антиэгалитарную начинку. Это крайне важно понимать нам в России, которая завязла в эгалитарности, так же как и Штаты. А ведь Трампу нужно нам сказать спасибо в деле приостановления эгалитарной уравниловки. Ведь действительно традиционная Америка взбунтовалась против эгалитарного утюжения её. Мы еще не знаем, что такое вменение мигранта! Мне становится дурно от того, что могут наступить времена, когда мою фирму внесут с черный список только потому, что у меня нет в штате вьетнамца! Причем меня не будут спрашивать о профессионализме вьетнамца – он должен быть как факт, по квоте!

Мы просто до этого еще не дожили и уже спасибо Трампу за то, что он создал прецедент, который мне позволит к нему обратиться: Вы хотите мне в фирму вменить китайского товарища, а вы разве не помните, чем закончился протрамповский бунт?

Бунт, кстати, еще не закончился. И чем закончится неясно. Через десять лет количество традиционного населения сравняется с остальным – и вот тут начнется самое трагическое.

2. Логика эгалитарной деградации

Но – нам воскликнут – это ведь хорошо, что малым народам помогают большие. И пусть большие истощаться, малые останутся – тоже хорошо, пусть вместо одного большого останется сотни малых.

Увы, эта логика неверна. Эгалитаризм всегда создавал паразитариев. Та самая ничтожная величина, относительно которой идёт уравнение, получает максимум. Это не может не порождать паразитарные настроения – то есть нежелание тех, кого питали и снабжали, делать работу крупного народа: строить государство, работать на максимальных оборотах в экономике, создавать инновации, испытывать их с риском получить негативную реакцию - и так далее. То есть 50 этносов, победивших крупный, не заменят его и не станут работать так, как один большой!

Обратите внимание, мы не называем этнос, это неважно – мы подчеркиваем, что в царящей национальной эгалитарности научный предмет Нациологии попросту исчезает, как и исчезает само понятие системообразующей нации.

И возникает дальнейшая деградация. Когда уничтожается крупный этнос, приходит очередь за следующим. Обратите внимание, на схеме изменилась только одна цифра – крупного этноса и прибавилась нижняя, а логика осталась: по этой же логике пойдёт диффамация меньших величин, но опять ориентир будет на величину самую ничтожную – она появляется в результате распада.

	Количество	эгалитарная преференция	баланс
1	20.000	1	- 6
2	11.000	1	- 5
3	4.000	1	- 4
4	2.000	1	- 3
5	800	1	- 2
6	500	1	- 1
7	30	1	положительный

И так до самого нижнего предела – до получения уравненного индивида без признаков народности.

3. Народ-агент

Но есть исключение из этого правила эгалитарности.

В свое время была большая озабоченность НКО. Но что может быть любопытнее, чем диаспора-НКО, то есть диаспора, представляющее в стране другое государство или народ. А если учесть, что эта диаспора может быть диаспорой станы, ведущей с нами войну, совсем интересно получается, когда они получают в титульной стране деньги на национальное и религиозное развитие. Именно такие диаспоры выигрывают соревнование в режиме эгалитарности, поскольку их поддерживает базовое государство. Известно, что турецкая диаспора сыграла значительную роль в давлении на Россию внутри России после ими сбитого самолёта.

4. Антиэгалитарная оппозиция

Есть возражение, что не всегда эгалитарность реализуется по самым малым величинам. Тем, кто возражает, нужно просто понаблюдать за процессом и логикой выравнивания: всегда высокое сводится до самого низкого. Если взять некую среднюю величину - 4 - и её параметры, то сразу возникает неравенство. Так что выравнивание идет по самой низкой планке.

Замечают, что равенство не соблюдается практически: все равно диаспора покрупнее выбивает себе преференций больше. Это так. Но, отметим, что это становится … актом незаконным. А если просто констатировать факт, что татары должны иметь преимущество перед корейцами, то можно пойти под статью. И на всех ток-шоу лейтмотив: у нас все народы равны.

Антиэгалитарная оппозиция фактическими отсутствует.

4. Зачем сохранять народы

Помимо требования эгалитарной логики: не надо сохранять сложные величины – с ними сложно работать, давайте упростим! – нациологическая гипотеза должна ответить на вопрос, который спокойно задает Эгалитарный Нивелир: А зачем нам народы вообще? Зачем это ненужное различие, которое только проблемы создает, границы, противоречия, конфликты, непонимание и проч. Разве не снимутся миллионы конфликтов, если не будет этих различий? Разве народ – это не рудиментарное явление, которому пора отмереть? Упростить все до гражданина – разве это не прописано чуть не во всех в Конституциях – элемент системы есть индивидуум, гражданин. Он – субъект, и достаточно. Разве не к этому подталкивают массовые настроения, которые начинают использовать формулу «мне безразлично, какая национальность, главное, чтобы человек был хороший» - разве это не достижение естественной эгалитарности? Действительно, зачем усложнять? К примеру, удовлетворить личную гордость проще, доплатив человеку за работу премию, а национальную как? – не слишком ли дорого обходятся национальные гордости в современном мире? - минимум победа в войне. Зачем нам эфемерии, вроде национального чувства, которое проще упростить до чувства личной приязни к другому человеку? Зачем человека озадачивать сложностями, вроде – «считаете ли вы этого алкоголика, лежащего в луже, своим сородичем?»

И это мы не говорим о личной ответственности за народ и его историю, где было всякое. Голову можно сломать.

Тогда, может быть Нациологии начать не с начала – а с конца – с Цели существования Нации, с обоснования необходимость этого явления вообще? И если гипотетическая версия Нациологии не справится с этой задачей, придётся аннулировать предмет и саму попытку вычленить науку.