Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Праславянской Цивилизации - История Праславян

Ю.А. Яхонтов
Ираноязычны ли были скифы?

Oб авторе

От Редакции АТ

Мы продолжаем публикацию материалов, позволяющих по-новому посмотреть на историю Руси, преодолеть навязанные обществу стереотипы восприятия античных племен, их этническую и языковую принадлежность, преодолеть политизированность и предвзятость так называемой науки, когда, например, скифские имена посредством осетинского языка, чтобы доказать ираноязычность скифов, переводятся как «Имеющий восемь луков», «Невредимый утром», «Темносерый осел», «С непокрытой головой», «Муха» и т.д. Этот псевдонаучный бред становится основой словарных статей, по которым учат в школах и вузах России. И никому в РАН не стыдно это называть наукой. И почти никого нет в научном сообществе, готового разоблачать это шарлатанство, за которое граждане России платят свои деньги и которое преподносится как достойное научное делание.

Вниманию читателей АТ предлагается отрывок из книги Ю. А. Яхонтова «Летопись славян-россов с древнейших времен до Рюрика», который продолжает логику исследования О.Н. Трубачева по индоариям Причерноморья.

 

Русоволосы мы и бородаты
И взгляд наш прямодушен и глубок,
Славянский мир от степняков далек,
Да, скифы мы, но мы не азиаты.
Ю. Яхонтов


Кто были скифы и сарматы? На каком языке они говорили? Как от брошенного в воду камня волны далеко расходятся во все стороны, так и от ответа на эти вопросы решающим образом зависит наше понимание времен, далеко отстоящих от скифов, как к более поздней эпохе, так и в глубину тысячелетий. История и судьбы славянства, наша история прямо связаны с этими вопросами. Поэтому и рассматриваются они в этой главе, до начала основного изложения книги.

Письменных источников скифского языка нет, поэтому ведущую роль в установлении языковой принадлежности скифов и сарматов стали играть лингвисты. Разными поколениями исследователей выдвигались разные версии, однако наиболее обоснованной, по мнению многих, ныне считается ираноязычная теория, хотя нужно отметить, что далее гипотезы она так и не продвинулась.

В XIX веке многие русские ученые считали скифов и сарматов славянскими племенами и фундаментально обосновывали это положение. И современные исследователи признают, что основания для таких выводов были. Например, П.Н. Третьяков пишет, что Ю.И. Венелин и другие историки, сближавшие славян со скифами, имели некоторое основание для своих выводов (242, с. 64). Но, как завороженный теорией ираноязычности, в другом месте (с. 61) делает вывод, что мнение Ю.И. Венелина и историков антинорманнистов, исходящих из представления о единстве скифского мира, — ошибочное, так как Скифия говорила на иранском языке. Аналогичное мнение об ираноязычности скифов и сарматов и у большинства других современных историков. При этом данные о непрерывности археологических культур, при переходе от скифов к славянам, о неизменности антропологического типа, о религиозной и обрядовой общности, наконец, просто сведения летописей и других источников — все игнорируется и изрекается как неоспоримый аргумент, — Скифия говорила на иранском языке.

Археологи, не имея возможности по памятникам материальной культуры делать собственные выводы о языке ее носителей, соглашаются с мнением лингвистов об ираноязычности скифов и сарматов. Более того, имея материалы, доказывающие преемственность археологических культур, методом экстраполяции выводят ираноязычность уже населения предыдущего времени, а именно срубной и андроновской культур, как генетических предков соответственно скифов и сарматов. Затем тот же метод экстраполяции дает разрастание ираноязычного населения вширь (по территории) и в глубь (по времени) — вспомним расходящиеся волны. И, как результат, возникает вывод о более позднем приходе славянских племен на территорию, ранее занятую скифами и сарматами. При этом умалчивается сразу же появляющаяся несуразица, которая старшим поколением ученых в XIX веке отчетливо ощущалась, а именно о дальнейшей судьбе этих огромных «иранских» племен. Например, еще вначале XX века И.Е. Забелин писал: «...как и куда исчезло бесчисленное иранство, оставив на своих местах одни лишь славянские племена, внезапно упавшие, по-видимому, с неба не ранее VI в. по Р.Х....» (89, с. 235).

Нельзя же всерьез воспринимать факт превращения одного из самых многочисленных и могущественных народов земли, по данным древних писателей (см., например, 262), в небольшой осетинский народ, который, по сведениям одного из основоположников ираноязычной теории В. Миллера, на 1881 год составлял 111 тыс. человек, занимая территорию всего около 205-210 квадратных миль (162, с. 4). Да и внешне между осетинами и скифами, судя по дошедшим до нас изображениям, ничего общего нет.

Однако мнение о всеобщей ираноязычности скифов поддерживается далеко не всеми исследователями и сегодня. Например, в более поздних публикациях О.Н. Трубачев отмечает, что не все материалы укладываются в концепцию скифское = иранское (171, с. 117). Там же (с. 118) относительно ираноязычности киммерийцев он справедливо делает вывод, что династы с иранскими именами у киммерийцев — недостаточный аргумент о принадлежности всего этноса. Л.A. Лелеков пишет, что принадлежность скифов к ираноязычным народам пока еще не столько аксиома, сколько гипотеза, которая не объясняет удовлетворительным образом целого ряда фактов, таких, как имена Папай, Апи, Аргимпаса в пантеоне, Анахарсис, Иданфирс, Савл, Гнур, Скил в ономастике, название шатра и кочевой повозки в апеллятивной лексике, начальные s- и sk — в этнонимах «синд», «скиф», «сколот», «савромат», «сармат» и т.п. (171, с. 126).

Итак, цена вывода о языковой принадлежности скифов и сарматов высока, поэтому рассмотрим, насколько бесспорны выводы об ираноязычности скифов и родственных им племен. Работами Мюлленгофа, Юсти, Миллера, Соболевского и Абаева, казалось, была установлена прочная основа для сделанного вывода, что Скифия говорила на иранском языке. Причем если первые исследователи были относительно осторожны в своих выводах, оставляя окончательное решение вопроса открытым: например, В. Миллер в «Осетинских этюдах» писал: «...мы однако не считаем убедительными и доказательства их [скифов] иранства, основанного исключительно на лингвистическом анализе нескольких собственных имен ввиду возможности допустить заимствование последних» и еще — «присутствие персидских имен... у фракийцев, которых, кажется, никто на этом основании не считает иранцами» (162, с. 136), то в работах более поздних авторов сомнения, как правило, уже отсутствуют.

В.И. Абаев отмечал: «...в каждом разделе нашего очерка — в лексике. фонетике, словообразовании, мы получили некоторую сумму положительных, твердых и бесспорных данных, которые не могут быть поколеблены никакими будущими изысканиями и открытиями. Эти данные характеризуют скифский язык как иранский язык» (1, с. 239). Аналогично высказывался в более ранних публикациях и О.Н. Трубачев, говоря о том, что нестареющим достижением науки остается признание иранского характера языка скифов и родственных им сарматов (246). В.Н. Топоров и О.Н. Трубачев в другой публикации, утверждая, что бесспорным является то, что основным этническим элементом были ираноязычные племена, обитавшие в южнорусских степях в течение долгих веков, вводят даже двойную оценку топонимических данных: «...наличие каждого достоверно, точно локализованного топонимического иранизма представляет собой свидетельство большой важности, тогда как отсутствие иранских элементов на данной территории вовсе не означает, что здесь не жили иранцы» (241, с. 230). Но с таким же успехом можно сказать, что отсутствие, например, славянских топонимов не означает, что здесь не жили славяне. Позднее О.Н. Трубачев, разрабатывающий индоарийское языковое направление, выражался уже осторожнее: «часть скифов говорила по-ирански» (249).

Итак, рассмотрим фактическую базу ираноязычной теории. Поскольку тексты на скифском языке отсутствуют, основными материалами для исследования, как принято считать, являются практически только данные ономастики, то есть собственные имена и племенные названия в эпиграфических надписях Северного Причерноморья и в сочинениях древних писателей, а также топонимика.

Сразу же заметим, что имена и названия дошли до нас, написанные на чужом для скифов и сарматов языке. Это подтверждается, например, у Диона Хризостома: «И другая одежда у них [борисфенитов] по большей части черного цвета по примеру одного скифского племени, которое как мне кажется, от этого получило у эллинов название меланхленов (черноризцев)» (84). Следовательно, наименования племен — это в большинстве случаев, видимо, не самоназвания, а в лучшем случае переводы. Данный вывод практически обесценивает научное значение последующего лингвистического анализа этих слов. О больших искажениях скифских названий в греческом (или латинском) написании, а то и просто замене их греческими словами пишут многие исследователи. В.И. Абаев отмечает, что передача скифских имен греческими (или латинскими) буквами из-за большого различия фонетических систем была очень несовершенной. При этом нередки были также случаи искажений, описок и ошибок (1, с. 150).

Аналогично пишет и Г.А. Хабургаев: «...у Геродота (как и у других античных авторов) названия варварских племен представляют сильные искажения... а в ряде случаев просто являются греческими наименованиями (например, меланхлены, андрофаги и др.), а не передачей (хотя бы и искаженных самоназваний» (263). Но это еще не все, и далее, например, Абаев замечает, что если трудно восстановить подлинный звуковой облик скифских слов, то задача определения значений этих слов еще значительно сложней, поскольку имеющиеся источники, как правило, не дают даже намека на эти значения (1, с. 150). И их приходится лингвистам устанавливать сравнительным путем, посредством, допустим, иранских языков. Однако еще Ж. Вандриес писал, что из-за отсутствия точных данных об условиях исторического процесса при сравнительном методе приходится считать родственными — языки похожие. Но этот метод опасен, поскольку не все двойники — родственники. Далее Вандриес замечает, что особенно не следует доверять сходству в словаре, так как слова, близкие или даже вполне совпадающие по форме и имеющие совпадающее значение, могут быть совершенно разного происхождения (37, с. 279).

Итак, из сказанного очевидно, что научной достоверностью полученные выводы обладать не могут и ни о какой их категоричности не может быть и речи. Многое также зависит от направленности ученого. Например, В.Н. Топоров и О.Н. Трубачев отмечали у А.И. Соболевского предвзятую с точки зрения иранского языка интерпретацию гидронимов Верхнего Поднепровья и смежных областей (241, с. 8). Рассматривая анализ А.И. Соболевским названий рек, озер и гор, нельзя не отметить, с одной стороны, исключительную важность выявленных им закономерностей, к которым мы позднее еще вернемся, но, с другой стороны, и значительного количества натяжек и допущений при попытке ираноязычного объяснения им различных слов и названий.

Вот пример его допущений при анализе имени скифского Зевса — Παπαῖος (226, с. 295): 1-е допущение — Геродот прочитал, а не воспринял это имя на слух; 2-е допущение — источник, который прочитал Геродот, содержал ошибку; 3-е допущение — ошибка сделана писцом именно в букве π; 4-е допущение — вместо π должна быть почему-то буква χ; 5-е допущение — полученная форма Παχαῖος, по мнению Соболевского, должна соответствовать предлагаемому им слову Βαγαῖος, которое, по его мнению, фригийское, а «арийство, если не иранство, древних фригийцев не подлежит сомнению» (226, с. 296). Математическая оценка достоверности полученного при таком анализе результата стремится или даже равна нулю. С такими допущениями фактически можно доказать что угодно. Хочу заметить, однако, что возможна куда более очевидная трактовка слова Папай: это на слух воспринятое слово Папа — отец небесный. То есть без всяких допущений точный перевод.

Субъективность и отличие переводов замечаются даже у приверженцев ираноязычной теории. Например, Абаев, анализируя перевод имени скифского вождя и царя Ταξαχις, выполненный его предшественниками Юсти и Миллером, которые перевели его как «плотник» (др.-инд. taksaka), справедливо указывает на смысловое несоответствие этого перевода для кочевников — скифов. И сам приводит другое значение — «быстрый, олень» (tak-saka) (1, с. 202). Но и переводы у Абаева также не лишены значительных допущений. Например, пишет он, в надписях персидского царя Дария I [заметим — персидского царя, где все имена, естественно, переиначивались на иранский лад] скифы называются saka. Затем Абаев, правда с некоторым сомнением, утверждает: «По-видимому, это было одним из их самоназваний» (1, с. 37). Почему? Как раз, как правило, в сочинениях древних авторов мы видим обратное. Да и о том, что «саки» — это персидское название скифов писал, еще Геродот: «Персы ведь всех скифов зовут саками» (55, VII, 64). Далее Абаев продолжает: «Saka сближается с осетинским sag — олень» (1, с. 37). Новое допущение! Во-первых сближение совсем не очевидное, и, во-вторых, все логическое построение основано на том, что saka — это самоназвание скифов, а это, как говорилось ранее, еще совсем не доказано. Однако, переведя таким образом название скифов, Абаев делает вывод об этом примере как о факте, указывающем на особую близость скифского и сарматского языков — осетинскому (1, с. 37). О степени достоверности такого вывода, наверное, можно и не говорить.

Рассмотрим еще один пример того же автора: «Название Σαυρομαται "савроматы" быть может = ос. Sawærmatæ, что означает "смуглорукие" (saw "черный" и arm "рука")» (1, с. 37). Во-первых, не доказано, что «савромат» это самоназвание, значит, анализ этого слова уже не достоверен, во-вторых, получающееся созвучие с осетинским — это еще не аргумент для доказательства (вспомним пример с корректировкой приведенного выше перевода имени Ταξαχις, выполненной самим Абаевым). К тому же, я думаю, есть более осмысленное название племени, чем «смуглорукие». Наименование «сарматы» куда ближе к русской форме «сыромяты». Этот переход очевиден: сыромяты — сырмяты (или сирматы) — сарматы. Причем переходную форму «сирматы» использует при названии сарматов Псевдо-Скилак (189), а также Стефан Византийский при названии савроматов (230, с. 266). И по смыслу перевод сарматов как сыромятов куда больше соответствует материальной культуре этих племен — скифы и сарматы впервые стали выделывать и, видимо, поставлять на продажу сыромятную кожу. Неиранский характер слова «сарматы» предполагает и О.Н. Трубачев (248, с. 40).

В качестве итога сказанному приведем мнение Г.В. Церетели, с которым нельзя не согласиться, что «было бы ошибкой думать, что путем лишь одних сравнительно-типологических изысканий можно установить родственные отношения между языками. Такие попытки неоднократно приводили к роковым последствиям...» (268). И, например, такие имена, полученные Абаевым при переводе скифских слов посредством осетинского, как «Имеющий восемь луков», «Невредимый утром», «Темносерый осел», «С непокрытой головой», «Муха» и т.п., вызывают законное сомнение в правильности ключа перевода — то есть осетинского языка.

Каким-то основанием для выводов по языковой принадлежности, учитывая важность этого аспекта для всех народов, мог бы стать состав имен пантеона богов скифов. К тому же консервативность у всех народов в этой области общеизвестна. Например, Дионисий Галикарнасский, говоря о неизменяемости отеческих культов, в особенности у варваров, отмечает, что долгий ряд веков не сделал того, чтобы некоторые народы, в том числе и скифы, хоть что-нибудь изменили в культе поклонения предков богам (85). Но и тут, как показали исследования, эти имена не на иранском языке (см., например, 248, с. 29).

Рассмотрим и проанализируем объем и распределение найденных в древних городах Причерноморья надписей, которые являются главным аргументом сторонников ираноязычной теории. Как пишет В. Миллер, им было проанализировано 425 имен (162, с. 79). При этом было выявлено, что поддаются объяснению с иранского: из ста ольвийских варварских имен — менее половины; из ста шестидесяти танаидских имен — более ста; из ста десяти пантикапейских имен — пятнадцать. Это основные, по находкам надписей-имен, города.

Абаев приводит около 200 слов-основ (1). При исследовании их он Делает вывод, что имеется значительное количество слов, которые не поддаются объяснению ни из греческого, ни из иранского. У Миллера, как мы видим, результат аналогичный. Причем даже те слова, что переведены, характеризуют в сущности древнеиранский язык, а не скифский. То есть не имея доказательства ираноязычности скифов, имена предположительно скифские были переведены посредством древнеиранского и осетинского языков. И то, что значительное количество слов (у Миллера по трем основным (по находкам) городам — Ольвии, Танаиду и Пантикапею — больше половины) не поддается переводу, говорит о неправильности выбранного ключа перевода (древнеиранского и осетинского языков), иначе результат был бы иным. Даже такой важный этноним, как «скифы», не может быть объяснен посредством иранского языка. Не следует забывать о существовавшем в те времена обычае — заимствовать имена других народов. Об этом писал Иордан (107, §58), упоминает о возможности заимствования и Миллер (162, с. 136). И это ставит под сомнение принадлежность иранскому языку даже переведенных, посредством древнеиранского или осетинского языка, имен.

Неуверенность в достоверности результатов ощущается даже у творцов ираноязычной теории. Высказывание Миллера уже приводилось выше (162, с. 136). Вот что пишет В.И. Абаев: «Мы выставляем формы [словарные], которые, как мы думаем, совпали бы с древнейшими скифскими, если бы последние до нас дошли (1, с. 151). И еще: «ограниченность и специфичность материала — почти исключительно собственные имена — полное отсутствие фразеологии ставят исследователя в тесные рамки. А дефектность передачи вносит во многие предлагаемые разъяснения элемент неуверенности и гадательности» (1, с. 239). Что ж! — справедливо. Но тогда и выводы не должны быть столь категоричными.

Проанализируем хронологию и территорию распространения найденных слов. Это находки на месте причерноморских городов Танаида, Ольвии, Горгиппии, Пантикапея, Фанагории и др., имен горожан, живших в промежутке 700-800 лет. Надписи на камнях, найденных в городах Южной России, кроме указанных выше исследований, имеются также в работах В.В. Латышева (134—137). Если посмотреть на карту территории, занятой скифами и сарматами, то ориентировочные расчеты показывают, что территория причерноморских городов, где были найдены надписи, составляла менее сотой доли процента (0,01 %) от общей территории Скифии и Сарматии. Причем территория специфическая, в целом не скифского или сарматского населения. Математически оценивая результаты лингвистического анализа, сделанного по этой части, составляющей менее 0,01 % от всей территории и отнесенной ко всей Скифии и Сарматии, можно сказать, что достоверность выводов стремится к нулю. Похожее мнение имел и И.Е. Забелин, который писал, что имена на камнях совершенно не указывают на обитателей всей страны (89, с. 235).

Аналогично рассуждая о достоверности выводов по выборке из 200 слов-основ по отношению к общему словарному запасу народа (например, по данным Ф.П. Филина, приведенным в (206, с. 5)), словарный запас праславян даже во II тыс. до н.э. составлял свыше 20 тыс. слов), можно видеть, что 200 слов по отношению к общему объему слов составляют не более 1 %. И это количество также не дает права делать выводы по всему языку. Поэтому даже предположительно сделанные выводы могут распространяться только на территорию причерноморских городов, при этом не могут дать научно достоверных сведений в целом о языке даже жителей этих городов, не говоря уже о всей Скифии и Сарматии. Об этом писал в свое время и Миллер: «имена скиф и иранец не покрывают друг друга; мы отмечаем вероятным только то, что под именем скифов скрывались племена индоевропейские, и в числе их, в восточных частях Скифии по северному побережью Понта, главным образом в бассейне Дона, были и иранцы» (162, с. 117).

Хочу заметить, что при лингвистических исследованиях все же должна соответствовать значимость выводов с достоверностью произведенной выборки слов, а также с уровнем доказательности. Например, в работе (3), идет рассуждение о скифо-европейских изоглоссах (правильнее было бы сказать «осетино-европейских изоглоссах», поскольку то, что осетины потомки скифов, дальше гипотезы не продвинулось) и делаются далеко идущие исторические выводы, такие как: «иранский элемент был исконным в Восточной Европе» (3). А ведь, по словам самого же автора статьи, осетино-латинских изоглосс всего-то с десяток. То есть опять достоверность такого вывода математически стремится к нулю.

Перейдем к следующему важному фактору, который должен окончательно закрыть вопрос об ираноязычности скифов, сарматов и родственных им племен. По данным Миллера, основные находки предполагаемых скифо-сарматских имен приходятся на города Танаид, Ольвию и Пантикапей. Причем на танаидские находки попадает наибольшее количество поддающихся переводу с иранского слов, а именно около 100 из 160. Следовательно, это наиболее благоприятный с позиции теории ираноязычности скифов и сарматов город, в котором в соответствии с находками проживало больше, чем в других городах, ираноязычных жителей. Проанализируем эту цифру. Найденные надписи хронологически располагаются в промежутке 700—800 лет, то есть 100 имен, или 100 ираноязычных жителей города, за 700—800 лет. Или в среднем около 13—14 человек в столетие. Если, по Геродоту, принять три поколения за столетие, то получим не более 4—5 человек в одном поколении. Учитывая возможность проживания двух поколений одновременно, эта цифра возрастает до 9—10 человек, говорящих по-ирански, и то предположительно, учитывая критические замечания, сделанные ранее. Итак, по факту находок в городе с населением по меньшей мере в несколько десятков тысяч человек — всего 9—10 ираноязычных жителей. Да это мог быть один персидский купец с семьей и прислугой (вспомним такие имена в найденных надписях, как «Привратник»), тем более что рядом были страны с ираноязычным населением. И это в самом ираноязычном, по находкам надписей, городе всего Северного Причерноморья.

Если сделать аналогичный расчет для других городов, то численность фактически подтвержденных, одновременно проживающих «иранцев» для Ольвии не превышала 4—5, а для Пантикапея — 1—2 человек. Для таких городов, как Горгиппия, Фанагория, Феодосия, Херсонес, ираноязычные жители в одном поколении вообще были эпизодичны (менее одного человека). Итак, 9-10 одновременно проживающих в Танаиде жителей составляли десятые, а то и сотые доли процента от всего населения города. Это значит, что документально подтвержденного ираноязычного населения практически не было даже в городах Причерноморья, не говоря уж обо всей огромной территории Скифии и Сарматии. Если принять возможную неравномерность распределения найденных надписей по столетиям и увеличить полученные цифры вдвое или даже втрое, то все равно количество предположительно ираноязычных жителей не будет превышать десятых долей процента от общего числа жителей этих городов. Учитывая вышесказанное, ираноязычная теория, просуществовав более ста лет, должна закончить свое существование.

Если оценить антропологические данные, то, как писал Г.Ф. Дебец, ни о каком существенном расовом своеобразии осетин по сравнению с другими народами Кавказа не может быть и речи (77, с. 282). При этом, вспомнив высказывание Аммиана Марцеллина о рослых, белокурых аланах (151, с. 341), а также описание скифов и сарматов другими древними авторами, можно сделать вывод об их несоответствии облику осетин, но зато о полном их соответствии облику славян. Лев Диакон, приводя слова Арриана об Ахилле, пишет, что одним из признаков явного доказательства скифского происхождения Ахилла являются белокурые волосы и светло-синие глаза (139, с. 78). То есть все скифы имели именно такую внешность, по которой их отличали от других народов. И эта внешность никак не вяжется с ираноязычными народами.

Ряд исследователей отмечает отсутствие иранского влияния на славянские языки, что, например у Т. Барроу, вызывает удивление, учитывая, по его словам, постоянные набеги скифских племен на Европу и длительное проживание их на обширных территориях, простиравшихся до Дуная (23). Думается, всякое удивление пройдет, если отказаться от ираноязычности скифов. А отсутствие иранского влияния на славянские языки как раз и служит доказательством неираноязычности скифов и сарматов. Далее Т. Барроу делает вывод, что практически все виды контактов, какие можно обнаружить между иранскими и славянскими племенами, следует относить только к тому периоду (не позднее 2000 г. до н.э.), когда первобытные иранцы еще не покинули прародину, где они находились в близком сродстве в течение длительного времени (23). То есть до расселения из индоевропейского массива. С этим можно только согласиться.

Таким образом, учитывая высказанные ранее аргументы, можно сказать, что это «лингвистическое нашествие иранства на наши южные края», по образному выражению И.Е. Забелина (89, с. 234), не имеет под собой серьезной научной основы. И еще приведу его же слова: «Лингвистика, конечно, важнейшее орудие [в исторических исследованиях]. Но поставленное на первое место пред всеми другими средствами добывать историческую истину, это великое орудие становится великим препятствием к познанию истины...» (89, с. 43).

Остается добавить несколько слов относительно той части топонимики, приписываемой некоторыми исследователями к ираноязычной. Эта топонимика оставлена индоевропейскими славянскими племенами, которые на протославянском и праславянском этапах развития давали при своем расселении названия рекам и озерам на языке, в котором было еще много общих индоевропейских слов. А. Мейе писал, что «славянский язык хорошо сохранил унаследованный им индоевропейский словарь» (152). Подробнее об изменениях в славянском языке с учетом «Родословной царей...», данной в (Р), говорится в главе «Перелом в общеславянском языке. Об именах» в третьей части книги.

Подведем краткие итоги: 1) ираноязычная теория не может удовлетворительным образом объяснить исчезновение по этой теории иранских племен, проживавших на огромных территориях, и появление на этих же территориях славян; 2) основными материалами для исследования языка скифов и сарматов являются практически только Данные ономастики, при этом решающим фактором стали надписи, найденные на месте древних городов Северного Причерноморья; 3) установлена очевидность искажения скифских и сарматских слов и названий, написанных на чужом греческом или латинском языках, а также невозможность достоверного определения значений этих слов из-за отсутствия фразеологических материалов и достоверного ключа перевода. Применяемые для перевода древнеиранский и осетинский языки дают значительное количество непереводимых и лишенных смыслового содержания слов; 4) возможность заимствования имен других народов, отмеченная в источниках, ставит под сомнение принадлежность иранцам даже переведенных с помощью древнеиранского и осетинского языка имен; 5) площадь территории, на которой найдены надписи по отношению ко всей Скифии и Сарматии, составляет не более 0,01 %. Количество этих надписей-слов к общему словарному запасу составляет не более 1 %. В обоих случаях такая статистическая выборка не позволяет математически и исторически достоверно делать выводы о языковой принадлежности скифов и сарматов; 6) максимальное количество, по факту находок, одновременно проживавших предположительно ираноязычных жителей в Танаиде (городе, где в соответствии с найденными надписями проживало больше, чем в других городах, ираноязычных жителей) не превышало 9—10 человек, что составляло сотые доли процента от общего количества горожан. В других причерноморских городах предположительно ираноязычных жителей было еще меньше. Это значит, что ираноязычное население в причерноморских городах практически не проживало (в Танаиде — менее 0,1 %), не говоря уже обо всей территории Скифии и Сарматии, где их, возможно, не было вообще; 7) антропологические материалы и письменные источники показывают несоответствие скифо-сарматского населения осетинам.

Таким образом, ираноязычная теория, практически отрицающая автохтонность и древность проживания на своих территориях славянского населения, оказалась несостоятельной и должна освободить широкую славянскую дорогу, уходящую в глубь тысячелетий.

Если скифы и сарматы не говорили на иранском языке, то на каком же языке они говорили? Обратимся к письменным источникам. В Повести временных лет читаем: «И жили между собою в мире поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты. Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне, а уличи и тиверцы сидели по Днестру и возле Дуная. Было их множество: сидели они по Днестру до самого моря, и сохранились города их и доныне; и греки называли их "Великая Скифь"» (185, с. 146). И далее под 907 г. аналогично: «Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки "Великая Скифь"» (185, с. 152). Аналогично записано в Ипатьевской (108) и Никоновской (174) летописях, Тверском сборнике (234) и других летописях.

Как видим, идет перечисление славянских племен и при этом ясно говорится, что у греков эти славянские племена назывались «Великая Скифь», причем в процитированных текстах иное толкование просто невозможно. Таким образом, по самым нашим авторитетным источникам однозначно следует, что славяне у греков назывались скифами.

В подтверждение этому в «Истории» Льва Диакона, например, русские названы скифами 63 раза, росами — 24 раза, тавроскифами — 21 раз (139, комм, к кн. 4, гл. 6). Вот отрывок, где Лев Диакон без перехода, тут же росов называет скифами: «...росы же, подбадриваемые своим военачальником Сфенкелом, который был у скифов третьим по достоинству после Сфендослава [Святослава]» (139, с. 71). И еще эпизод: «Так они [ромеи] достигли царского дворца, в котором сгрудилась лучшая часть войска росов. Но скифы, находившиеся во дворце...» (139, с. 72). Для Льва Диакона — скифы = славяне = росы = русские. После Льва Диакона этникон «тавроскифы» применительно к русским употреблялся и другими авторами (Анна Комнина, Никита Хониат и др.). Отождествляет тавров с росами и Евстафий в комментариях к Землеописанию Дионисия (87).

В Мазуринском летописце сказано: «...новопришельцы скифы начата именоватися словяня...» (146). Из Иоакимовской летописи также следует, что скифы были славянского рода (232, с. 108). В Никоновской летописи прямо сказано: «...словеньскому же языку, якоже рѣкохомъ, живущи на Дунай, прiидоша отъ скиѳъ...» (174). Какие же еще нужны Доказательства того, что скифы — это славяне, а скифский язык — это славянский язык?!

Итак, если скифы — это славяне, то, учитывая указываемое многими древними авторами родство сарматов и скифов, сарматов также следует считать славянами. О родстве скифов и сарматов сказано у Геродота. Он писал, что савроматы говорят на скифском языке (55, IV, 117). Страбон в своей «Географии» отмечает, что сарматы — тоже скифы (231, кн. XI, гл. II, 1). Курций Руф в «Истории Александра Великого» также говорит, что скифское племя не сопредельно с сарматами, а составляет часть их (203, с. 131).

В то же время сарматы и самостоятельно определяются как славянское племя. В Певтингеровых таблицах славянское племя венедов названо сарматами «Venadi Sarmatae» (276). К сарматам причислял венетов и Плиний. Славянские племена вандалов или венедов называл сарматами также Прокопий Кесарийский (194, с. 11). В Иоакимовской летописи, как пишет В.Н. Татищев, славяне именуются сарматами (232, с. 108). Следует также сказать, что и более поздние авторы называли скифов и сарматов славянами. М.В. Ломоносов писал, что славяне и сарматы были одним народом, причем первым именем с древних времен сами себя называли от славных дел, а другим именем от греков и римлян (142, с. 28).

Ю.И. Венелин отмечал, «что какие бы ни носились впредь новые имена над Русью, они не могут уничтожать таящейся в Сарматии идеи руссизма» (45, с. 5). И.Е. Забелин в «Истории русской жизни с древнейших времен» говорит, что савроматы были славянскими племенами (89, с. 235), при этом приводит слова Помпония Мела, что в Сарматии было много племен, но все говорили одним языком (89, с. 237). Значит, вся территория Сарматии была заселена одним славянским народом. И еще, пишет И.Е. Забелин, что по характеру этого языка и все другие обитатели нашей равнины явственно могли называться сарматами, то есть, в сущности, славянами, и сармат в собственном смысле был славянин (89, с. 237—238). За скифское происхождение славян выступал и Д.Я. Самоквасов (209). Д.И. Иловайский замечает, что Русь скрывается в VII—IX веках в византийской историографии под общими именами скифов и сарматов (102. с. 76). Из приведенных выше сведений достаточно убедительным является вывод о славянстве скифов и сарматов, и, что естественно, говорили они на славянском языке.

Рассмотрим, как согласуется этот вывод с материалами по антропологии и археологии. Еще в конце семидесятых годов XIX столетия А.П. Богданов сделал вывод, что «курганное население скифской эпохи настолько близко по общеплеменным чертам к курганному населению других прилегающих областей Средней России, что с большою вероятностию должно быть отнесено к одному типу с ними» (31, с. 14). Более того, далее (с. 15) он писал, что «краниологические данные дают еще больше основания утверждать, что термин "скифский" может иметь только географическое или археологическое значение, но не племенное, не антропологическое». Как видим, полное соответствие с данными русских летописей, а именно скифы = славяне. В этой же работе (31, с. 1) указано аналогичное мнение Д.Я. Самоквасова, что названием «славянский», как и «скифо-сарматский», определяется не народность могил, а историческая эпоха, к которой они относятся. Общим выводом работ А.П. Богданова, пишет Г.Ф. Дебец, является доказательство однородности физического типа древнего населения России и исконного единства «русского племени», издавна населявшего Восточно-Европейскую равнину (77, с. 10—11). Сам Г.Ф. Дебец, при анализе северянской серии черепов, отмечает их большую близость серии черепов из полей погребальных урн, то есть сарматского времени, и схожесть тех и других со «скифами» Поднепровья (77, с. 260) и далее (с. 261) — схожесть северян с древлянами.

В.В. Седов, сопоставляя краниологию населения Среднего Поднепровья, приходит к мнению о явной близости скифского населения (II—IV вв. — Черняховская культура) и славян. Правда, в качестве итога он образовывает какой-то загадочный конгломерат: «славянизированные потомки скифского населения» (212, с. 8).

Итак, антропологические материалы неопровержимо свидетельствуют о неизменности населения, живущего на Восточно-Европейской равнине. Эта неизменность наблюдается и при переходе от скифо-сарматского к летописным уже временам. То есть скифы и сарматы были предками позднее живших на этих территориях славян и сами, естественно, были такими же славянами. Некоторое отличие краниологических параметров скифов и сарматов говорит о том, что это были разные роды одного славянского племени.

Данные археологии также подтверждают сделанные выводы о генетическом единстве населения скифо-сарматского времени и славян. В своей книге «Восточнославянские племена» П.Н. Третьяков утверждает, что в распоряжении археологической науки нет никаких данных, указывающих на смену населения в Верхнем Поднепровье. Веками здесь жило одно и то же население (242, с. 83), то есть славяне. Далее, в общем-то приверженец ираноязычной теории, П.Н. Третьяков признает, что многие элементы религиозных представлений и обрядности связывали средневековых славян с миром не только протославянских племен, но и со скифами. В качестве примера сходства он приводит изображение четырехликого славянского бога, найденного в реке Збруч, на котором был высечен ряд чисто скифских атрибутов: конь, турий рог и меч (242, с. 64). И далее, там же, пишет, что по рассказу Саксона Грамматика, автора XII в., конь, питьевой рог и меч были атрибутами бога балтийских славян Святовита. Такие же изображения имеются на каменных бабах скифского времени, найденных в Восточной Скифии.

Геродот, рассказывая о скифах, писал, что «на каждом таком холме водружен древний железный меч... Этому-то мечу ежегодно приносят в жертву коней и рогатый скот» (55, IV, 62). Такое же поклонение мечу было и у славян. Одежда скифов и их внешний облик по изображениям, дошедшим до нас, например на вазе из кургана Чертомлык, золотом гребне из кургана Солоха, электровом сосуде из кургана Куль-Оба, пекторали из Толстой Могилы, очень похожи на одежду и внешний вид славян.

На ряд поразительных параллелей указывает П.Н. Третьяков, которые связывают население северо-западной и северной периферии Скифии со славянскими племенами последующего времени. Это жилища-землянки, известные по «домовищам» в курганах скифской поры и по материалам средневековых славянских городищ; глиняные печи в этих землянках — очень похожие на печи I тыс. до н.э.; ямы для хранения зерна, имевшие в древности и в славянское время одинаковую колоколовидную форму (242, с. 62). Далее, там же, говорится, что погребальный обряду скифов, по мнению Д.Я. Самоквасова, долго сохранялся славянами.

Итак, у скифов и у славян были одинаковые типы жилища и быт, обряд погребения, религиозные представления, обрядность и, наконец, внешний вид. П.Н. Третьяков, рассматривая контактные области, приводит примечательное наблюдение, что многочисленные славянские поселения, находившиеся в непосредственной близости с сарматскими кочевьями, как и в других местах, не имели никаких защитных сооружений (242, с. 173). Однако, на мой взгляд, Третьяков делает неверный вывод о подчиненности славян сарматам. На самом деле отсутствие защитных сооружений может объясняться исключительно мирными, дружескими отношениями между единоплеменными славянскими объединениями, к которым относились и сарматы. В сущности, отсутствие укреплений и подтверждает эту славянскую единоплеменность.

В качестве еще одного аргумента приведем результаты анализа В.А. Городцовым экспонатов выставки крестьянского искусства, а именно северно-русских вышивок. Он пишет о схожести религиозно-культовых и обрядово-правовых представлений в памятниках русского народного творчества с такими же представлениями у сарматов и даков (66, с. 7). Например, повторяющиеся изображения женского божества, великой богини, как пишет Городцов, со стоящими по сторонам всадниками. Причем при анализе искусства народов, населявших территорию Европейской России до первых веков христианской эры и не принадлежащих к русской нации, аналогий с описанным народным творчеством не находится, но как только начинают рассматриваться сарматские древности, тотчас видны искомые совпадения (66, с. 20). Приведенные Городцовым аналогии также позволяют поставить знак равенства между сарматами и славянами. Похожие мотивы имеются и в скифском искусстве. Далее, Городцов, рассматривая сцены, изображенные на языческих образках, найденных на пространстве древней Дакии, и сравнивая их с северно-русским шитьем, приходит к выводу о большом их сходстве (66, с. 30). При этом помимо сходства главных символов и персонажей было обнаружено большое сходство и в расположении фигур.

Эта общность объясняется единством культур этнически близких племен. В соответствии с материалом, изложенным в главе «Три территории россов» в третьей части данной книги, Дакия входила в территорию дунайских россов, тогда как северные россы занимали лесную полосу. Вообще же в Сарматии, по словам Помпония Мелы, все говорили на одном языке, что характеризует единство всех славянских племен того времени, а не только россов. И пусть на карте Птолемея изображено много племен, нельзя не согласиться с П.Н. Третьяковым, который писал, что «на самом деле население не являлось столь пестрым, в действительности постоянно жило население с более или менее однородной культурой» (242, с. 107).

Б.А. Рыбаков, анализируя вышивки из Северной России XIX в., также подтверждает высказанные Городцовым мысли о древних параллелях представленных сюжетов. Изображения великой богини или заменяющее ее дерево жизни и всадников-жрецов показаны на вышивках и на скифских предметах (205). О возможной аналогии формы резных охлупней изб, а также декоративных резных изображений птиц, устанавливаемых близ изб на высоких шестах, замеченные в Коми-Пермяцкой области и по р. Онеге, со звериным стилем в скифо-сарматской орнаментике указано в работе (90). Скифо-сарматские и славянские аналогии заметил и JI.A. Динцес, при анализе одежд глиняных игрушек. Он пишет, что изображение более древнего типа одежды, чем княжеская, на куклах Киевской Руси тесно связывает их с древней богиней Скифо-Сарматии. При этом отмечает единообразие изображений женских одежд по всей территории Скифии и Сарматии (82). Таким образом, добавляется еще один аргумент к выводу о славянстве и единообразии племен Скифии и Сарматии.

Давно известны параллели между царскими родовыми знаками династии Аспургианов Боспорского царства, Хорезма, Парфии, Кушанского царства, знаками в находках славянских древностей VI—VII вв. (Днепровско-Окской области) и знаками Рюриковичей. Глубокий анализ этих параллелей привел в своей работе С.П. Толстов (239, с. 46—49). Сопоставление этих знаков совершенно очевидно показало их генеалогическую связь. Сделано очень важное заключение о связях Киевского государства со средневосточным миром массагетско-скифских держав, поскольку, как пишет С.П. Толстов, тамга в ту эпоху была символом слишком большого значения, чтобы совпадение могло быть случайным (239, с. 51).

На рис. 1.2 показаны родовые знаки (239, с. 48), из которых становится очевидной генеалогическая связь правящих династий всех территорий, где были найдены эти тамги. Единообразие знака № 7 (Парфия) с остальными не удивляет, если вспомнить высказывание Помпея Трога, что скифы были родоначальниками парфян. Если не признавать славянство скифо-сарматских племен, то совершенно непонятно, каким образом родовые знаки не славянского происхождения могли попасть в чисто славянские городища VI—VII вв. н.э. и быть знаками славянских киевских князей X—XII вв. Только при родстве племен, живших на этих территориях, а значит, при их славянстве, объясняется единообразие родовых знаков, которые также являются родовыми знаками славянских династий. Единообразие царских тамг определенно говорит еще и о существовании на Восточно-Европейской равнине и в Азии огромного единого славянского государства с единой правящей династией.


Рис. 1.2. Изображение родовых знаков (царских тамг).

Боспорское царство II-III вв. н.э. (1 — Савромат II; 2 — склеп 1872 г.; 3 — Кривой Рог); Хорезм I-VIII вв. н.э, (4, 5, 6, 8); Парфия (7); Днепровско-Окская обл. VI—VII вв. н.э. (9 — Мощинский клад; 10 — Смела); Маяцкое городище (11); Цимлянское городище (12, 13, 14); Знаки Рюриковичей X-XII вв. (15, 16,17).

Непонятным при этом остается лишь наличие аналогичных знаков именно у Рюриковичей, ведь Рюрика призвали только в IX веке. Однако, если посмотреть родословную славянских царей, старейшин и князей, приведенную в (Р), то станет очевидным, что родовые знаки Рюриковичей — это прежде всего знаки предков Рюрика, которые, будучи правящей династией огромного славянского государства, уехав из Ростова Великого за триста лет до н.э., через какое-то время оказались в землях поморских славян. А затем, вместе с Рюриком, эта династия исконных древних славянских князей возвратилась в Северную Русь.

Отмечу интересную ссылку, сделанную С.П. Толстовым к с. 51 (239), что анализ семантики комплекса сиявушидских тамг показал, что в их основе лежит знаменитая «трехфигурная композиция» — богиня (=дерево) + протомы двух коней, то есть дако-сарматский элемент, выявленный В.А. Городцовым в русском народном творчестве.

Посредством генеалогической связи родовых знаков приводится еще одно доказательство славянства скифов и сарматов, а именно: днепровско-окские памятники и знаки киевских князей сомнений в славянстве их носителей не вызывают; параллелизм родовых знаков с царскими тамгами массагетско-скифских династий доказан со всей очевидностью; значит, имеется близкое родство и общая государственность всех перечисленных царств; методом экстраполяции можно сделать вывод о славянстве массагетско-скифских царских династий; очевидность единоплеменности правящих династий с основной массой народа и, следовательно, славянство основного населения рассмотренных государств. Этот вывод подтверждает уже приведенные ранее факты славянства скифов и сарматов.

Следует согласиться с С.П. Толстовым (239, с. 49), что все эти государства были не отдельными оторванными друг от друга политическими центрами, а сложной и мощной политической системой, противостоящей, с одной стороны, западному политическому объединению — Римской империи, и, с другой стороны, на востоке — Ханьской империи Китая. Эти государства имели общие экономические, политические и культурные связи и интересы.

Систематизируем и подведем итог нашим доказательствам славянства скифов и сарматов (Сводная таблица).

Сводная таблица

№ п/п

Сведения, подтверждающие славянство скифов и сарматов

Письменные источники и данные материальной культуры

1

Славянские племена: поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи, хорваты, дулебы, уличи, тиверцы - греки называли Великая Скифь. В другом месте (185, с. 152) к перечисленным племенам добавлены еще и варяги, славяне, чудь, кривичи и меря, также с общим названием - Великая Скифь. [Следовательно, перечисленные славянские племена, в качестве населения Великой Скифии, естественно, были скифами, т.е. скифы = славяне]

ПВЛ (185, с. 146, 152), Ипатьевская летопись (108, с. 9), Никоновская летопись (174, с. 5), Тверской сборник (234, с. 37) и др. летописные источники

2

Скифский язык - это славянский язык

Никоновская летопись (174, с. 5)

3

Скифы - это росы, это - тавроскифы, это - русские

Лев Диакон (139)

4

Скифы - это славяне

Мазуринский летописец (146, л. 2 об.), Иоакимовская летопись (232, с. 108)

5

Родство скифов и сарматов. Один язык. [Значит выводы о славянстве скифов относятся и к сарматам и наоборот]

Геродот, IV, 117 Страбон, кн. XI, гл. II, 1 И. Флавий (255, с. 483), и др. авторы

б

Венеды - это сарматы [то есть сарматы - это славяне]. Или подругой формулировке: сарматы - это славяне

Певтингеровы таблицы (276), Прокопий Кесарийский (194, с. 11), Иоакимовская летопись (232, с. 108)

7

Неизменность и генетическое единство населения скифо-сарматского времени и славян по материалам археологии и антропологии. [То есть скифы и сарматы - славяне]

А.П. Богданов (31, с. 14, 15); (77, с. 10, 11), Д.Я. Самоквасов (31, с. 1), ГФ. Дебец (77, с. 260, 261), В.В. Седов (212, с. 8), П.Н. Третьяков (242, с. 62,83)

8

В разных формулировках изложена схожесть (или единство) религиозно-культовых представлений славян и скифов (или сарматов)

П.Н.Третьяков (242, с. 64), В.А. Городцов (66, с. 7-35), Б.А. Рыбаков (205), С. Забелло и др. (90)

9

Генеалогическая связь скифо-сарматских и славянских родовых знаков. [Анализ этих знаков позволяет сделать вывод о славянстве скифов и сарматов]

С.П. Толстов (239, с. 46-49)
Общий итог: скифы и сарматы - это славяне.


Поскольку в Сводной таблице рассматривались только письменные источники и данные материальной культуры (то есть исторические документы и научно-обоснованные факты), при аргументации не были приведены мнения известных ученых, которые в своих исследованиях также подтверждали славянство скифов и сарматов. Это М.В. Ломоносов, Ю.И. Венелин, И.Е. Забелин, Д.И. Иловайский и другие исследователи.

Все приведенные сведения, подтверждающие славянство скифов и сарматов, соответственно являются фактами, доказывающими их неираноязычность и могут усилить ранее изложенные доводы.


Литература

  1. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. M.-Л: АН СССР, 1949.
  2. Абаев В.И. Скифо-европейские изоглоссы. М.: Наука, 1965.
  3. Абаев В. И. О некоторых лингвистических аспектах скифо-сарматской проблемы. МИА. 1971. № 177, с. 11.
  4. Абаев В.И. К вопросу о прародине и древнейших миграциях индоиранских народов. В кн.: Древний Восток и античный мир. М.: МГУ, 1972.
  5. Авдусин Д.А. Археология СССР. М.: Высшая школа, 1977.
  6. Авиен Руфий Фест. Описание земного круга. SC. II, 2, с. 358.
  7. Акрон Гелений. SC. II. 1, с. 35.
  8. Алексеев В.П. Антропологические типы Южной Сибири (Алтае-Саянское нагорье) в эпоху неолита и бронзы. ВИСДВ. Новосибирск: АН СССР, 1961.
  9. Алексеева Т.И. Антропологическая характеристика славянских племен бассейнов Днепра и Оки в эпоху средневековья. ВА. 1960. Вып. 1, с. 97, 101.
  10. Аристофан, Схолии к птицам. SC. I, 1, с. 353.
  11. Арриан. Поход Александра Великого. Тактика. История Парфии. SC, I, 2.
  12. Артамонов М.И. Спорные вопросы древнейшей истории славян и Руси. КСИИМК. 1940. вып. VI.
  13. Артеменко И.И. Среднеднепровская культура. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985, с. 372-373.
  14. Артеменко И.И. Культуры шнуровой керамики (среднеднепровская, подкарпатская, городоско-здолбицкая, стжижовская). В кн.: Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987, с. 35.
  15. Артынов А.Я. Воспоминания крестьянина села Угодич Ярославской губернии Ростовского уезда. Ростов, 1882.
  16. Артынов А.Я. Родословная славяно-русского народа, его царей, старейшин и князей от прародителя Ноя до великого князя Рюрика и князей Ростовских. Рукопись. ГМЗРК, Р-235. 1888.
  17. Артынов А.Я. Ростовский летописец. Рукопись. ГМЗРК. Р-649.
  18. Артынов А.Я. Летопись бытия временных лет Ростова Великого. Рукопись ГМЗРК. Р-294.
  19. Артынов А.Я. О древностях Ростова Великого. Рукопись. ГМЗРК. Р-295.
  20. Астрономический календарь / Ред. В.К. Абалакин. М.: Наука, 1981. Табл. 7.
  21. Багаутдинов Р. С. Применение огня в погребальном ритуале ямной и полтавкинской культур Поволжья. В кн.: Неолит и бронза на территории СССР. Краткие сообщения. М.: Наука, 1984. Вып. 177.
  22. Бадер О.Н. Поздняковская культура. Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987, с. 131.
  23. Барроу Т. Санскрит. М.: Прогресс, 1976, с. 26.
  24. Берг JI.C. Физико-географические (ландшафтные) зоны СССР. Л.: ЛГУ, 1937. Ч. 1.
  25. Березанская С.С. Восточнотшинецкая культура. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985, с. 437.
  26. Березанская С.С., Чередниченко Н.Н. Срубная культура. В ьсн.: Археология Украинской ССР. Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985. с. 471.
  27. Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. М.: АН СССР, 1961. С. 292-293.
  28. Бессонова С.С. Памятники религии и искусства. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка, 1986, с. 157.
  29. Бессонова С.С. Религиозные представления. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 121.
  30. Бибиков С.Н., Збенович В.Г., Мовша Т.Г. Трипольская культура. В кн.: Археология Украинской ССР. т.1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985, с. 191.
  31. Богданов А. П. О могилах скифо-сарматской эпохи в Полтавской губернии и о краниологии скифов. М., 1880.
  32. Большая Советская Энциклопедия. М., 1957. Т. 47, с. 184.
  33. Борисевич Г.В. Хоромное зодчество Новгорода. В кн.: Новгородский сборник. 50 лет раскопок Новгорода. М.: Наука, 1982, с. 286, 288.
  34. Братченко С.И., Шапошникова О.Г. Катакомбная культурно-историческая общность. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985, с. 418.
  35. Брюсов А.Я. Очерки по истории племен европейской части СССР в неолитическую эпоху. М.: АН СССР, 1952.
  36. Бунак В.В. Происхождение и этническая история русского народа. ТИЭ. 1965. Т. 88, с. 190.
  37. Вандриес Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю. М.: Гос. соц.-экон. изд-во, 1937.
  38. Васильев И.Б. Среднее Поволжье в эпоху ранней и средней бронзы. В кн.: Древняя история Поволжья. Куйбышев, 1979.
  39. Васильев И.Б. Энеолит лесостепного Поволжья. В кн.: Энеолит Восточной Европы. Куйбышев, 1980. Т. 235.
  40. Васильев И.Б., Матвеева Г.И. У истоков истории Самарского Поволжья, Куйбышев: Куйбышевское книжн. изд-во, 1986.
  41. Васильев И.Б. К проблеме взаимодействия индоевропейских и финно-угорских культур. В кн.: Древние культуры лесостепного Поволжья. Самара: Самарский гос. пед. ун-т, 1995. с. 214.
  42. Васильевский В.Г. Византия и печенеги. Труды В.Г. Васильевского. Т. 1. Спб., 1908. Ссылка к с. 29.
  43. Великанова М.С. Антропологический материал выхватинского могильника. В кн.: Пассек Т.С.. Раннеземледельческие (трипольские) племена Поднестровья // МИ А. 1961. № 84.
  44. Великанова М.С. Палеоантропология Прутско-Днестровского междуречья. М.: Наука, 1975, с. 18.
  45. Венелин Ю.И. О готах. Об обрах. О споре между южанами и северянами на счет их россизма. М.: Университ. тип., 1848.
  46. Всемирная История. М.: Гос. изд-во полит, лит., 1955. Т. 1, с. 411; 1956. Т. 2. с. 138, 139.
  47. Вуич Л.Г. Черепа из курганов эпохи бронзы и сарматского времени на левом берегу Нижнего Дона // МИА. 1958. № 62, с. 424.
  48. Вязмитина М.И. Сарматское время. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка, 1986.
  49. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Проблема определения первоначальной территории обитания и путей миграции носителей диалектов общеиндоевропейского языка. В кн.: Конференции по сравнительно-исторической грамматике индоевропейских языков. М.: Наука, 1972, с. 20.
  50. Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. Спб., 1870.
  51. Гедеонов С.А. Варяги и Русь. Спб., 1876.
  52. Гелланик. Варварские обычаи / В.В. Латышев. ВДИ. 1952. № 2.
  53. Гелъмольд. Славянская хроника. М.: АН СССР, 1963.
  54. Герасимов М.М. Восстановление лица по черепу. М.: АН СССР, 1955.
  55. Геродот. История в девяти книгах. Л.: Наука, 1972.
  56. Гесиод. Каталогос, фрагмент 55 / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1, с. 295.
  57. Gimbutas М. Notes on the Chronology and Expansion of the Pitgrave Culture. — In: L'Europe a la fin de e'age de la pierre: Act. Simp. Praha, 1961. P. 193—200.
  58. Gimbutas M. The Relative Chronology of Neolithic and Chalcolitic Cultures in Eastern Europe, North of the Balkan Peninsula and the Black Sea. — In: Chronologies in Old World Archeology. Chicago, 1965, p. 459—502.
  59. Gimbutas M. The First Wave of Eurasian Steppe Pastoralists into Copper Age Europe. - JIES. 1977, vol. 5, № 4, p. 279-310.
  60. Глазкова H.M., Чтецов В.П. Палеоантропологические материалы Нижневолжского отряда сталинградской экспедиции // МИА. 1960. № 78, с. 292.
  61. Гомер. Илиада. М.: Худ. лит., 1967.
  62. Горбунов B.C. Об оценке социально-экономических и организационных структур срубной культурно-исторической общности. В кн.: Срубная культурно-историческая область. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1994, с. 6-7.
  63. Горнунг Б.В. Из предыстории образования общеславянского языкового единства. V международный съезд славистов. М.: АН СССР, 1963.
  64. Городцов В.А. Результаты археологических исследований в Изюмском уезде Харьковской губернии 1901 года. Труды XII. АС. Т. 1. М., 1905.
  65. Городцов В.А. Бытовая археология. М., 1910, с. 384.
  66. Городцов В.А. Дако-сарматские религиозные элементы в русском народном творчестве. ТГИМ. 1926, вып. 1.
  67. Горюнова Е.И. К вопросу о культурных и этнических связях населения Верхнего Поволжья и Западного Приуралья в I тысячелетии нашей эры. УЗМНИИЯЛИ. Йошкар-Ола, 1954, вып. VI, с. 108.
  68. Горюнова Е.И. Этническая история Волго-Окского междуречья // МИА. 1961, № 94.
  69. Граков Б.Н. Каменское городище на Днепре // МИА. 1954. № 36, с. 20.
  70. Граков Б.Н. Скифы. М.: МГУ, 1971.
  71. Гриневич Г.С. Праславянская письменность. Результаты дешифровки. М.: Общественная польза, 1993.
  72. Грозный Б. Хеттские народы и языки // ВДИ. 1938. № 2, с. 28.
  73. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Гос. изд-во ин. и нац. словарей, 1955.
  74. Даниленко В.Н. Неолит Украины. Киев: Наукова думка, 1969.
  75. Дебец Г.Ф. Расовые типы населения Минусинского края в эпоху родового строя//АЖ. 1932. №2.
  76. Дебец Г.Ф. Материалы по палеоантропологии СССР. Нижнее Поволжье //АЖ. 1936. №1. с, 65-80.
  77. Дебец Г.Ф. Палеоантропология СССР. М.-Л.: АН СССР, 1948.
  78. Дебец Г.Ф. Физический тип людей днепро-донецкой культуры. СА. 1966.
  79. Дебец Г. Ф. О физических типах людей скифского времени. ПСА. М.: Наука, 1971, с. 9.
  80. Дексипп. Летопись. SC. I. 3, с. 651.
  81. Св. Димитрий митрополит Ростовский. Сочинения. Т. IV. М.: Синодальная тип., 1827.
  82. Динцес Л.А. Русская глиняная игрушка. ТИАЭА. M.-JL: АН СССР. 1936, с. 41,43.
  83. Диодор Сицилийский. Библиотека. SC. I, 2, с. 458—459.
  84. Дион Хризостом. Борисфенитская речь. SC, I, 1, с. 173.
  85. Дионисий Галикарнасский. Римские древности. SC, I, 2. с. 480.
  86. Дьяконов А.П. Известия Псевдо-Захарии о древних славянах // ВДИ. 1939, №4.
  87. Евстафий. Комментарии к землеописанию Дионисия. SC. I, 1, с. 194.
  88. Епифаний. Оглавление. SC. I, 3, с. 708.
  89. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. Ч. 1. М.: Синодальная тип., 1908.
  90. Забелло С., Иванов В., Максимов П. Русское деревянное зодчество. М.: Гос. архит. изд-во, 1942, с. 26.
  91. Захарова Е. Ю. Этническая принадлежность населения срубной культурно- исторической общности. Изучение, проблемы в отечественной археологии. В кн.: Срубная культурно-историческая область. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1994, с. 20.
  92. Зданович Г.Б. К вопросу о происхождении культур развитой бронзы Северного Казахстана: Сб. научн. тр. по гуманитарным наукам. Караганда: Карагандинский гос. ун-т, 1974.
  93. Зданович Г.Б. К вопросу об андроновском культурно-историческом единстве. В кн.: Неолит и бронза на территории СССР. КСИА. 1984. Вып. 177, с. 36.
  94. Златковская Т.Д. К вопросу об этнокультурных связях племен южнорусских степей и Балканского полуострова в эпоху бронзы. СЭ. 1963. № 1, с. 85.
  95. Зосим. Новая история / В.В. Латышев. ВДИ. 1948, № 4, с. 275-278.
  96. Иерусалимская А.А. О предкавказском варианте катакомбной культуры. СА. 1958. № 2, с. 44.
  97. Из ассирийских OMIN составленных для Асархаддона / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1. с. 270.
  98. Из Вавилонской хроники. IV, 2 / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1, с. 269.
  99. Из книги пророка Иезекииля. XXXVIII, 1-8 / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1, с. 276.
  100. Из книги пророка Иеремии. I, 11-16 / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1, с. 274.
  101. Из книги пророка Исайи. V, 25-30 / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1, с. 269.
  102. Иловайский Д. И. Разыскания о начале Руси. М., 1882.
  103. Ильинская В.А., Тереножкин А.И. Скифия. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка. 1986.
  104. Ильинская В.А., Тереножкин А.И. Одежда, украшения и предметы быта. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка, 1986.
  105. Ильинская В.А., Тереножкин А.И. Звериный стиль. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка, 1986, с. 166-167.
  106. Ильинская В.А., Тереножкин А.И. Юхновская культура. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка, 1986.
  107. Иордан. О происхождении и деяниях гетов. М.: Восточная литература, 1960.
  108. Ипатьевская летопись. ПСРЛ. Спб., 1908, Т. 2.
  109. Юлий Капитолин. Два Галлиена. Марк Антонин философ. SC. II, 2.
  110. Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. М.: Книга, 1988.
  111. Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. М.: АН СССР, 1951, с. 59.
  112. Киселев С.В. Бронзовый век СССР. В кн.: Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: АН СССР, 1961.
  113. Киселев С.В. Бронзовый век СССР. В кн.: Новое в советской археологии. М.: Наука, 1965.
  114. Кпассен Е. Новые материалы для древнейшей истории славян. М.: Университетская тип., 1854.
  115. Книга Бытия. X, 1-3 / В.В. Латышев. ВДИ. 1947. № 1, с. 265-266.
  116. Кобычев В.П. В поисках прародины славян. М.: Наука, 1973.
  117. Кондукторова Т.С. Материалы по палеоантропологии Украины. Антропологический сборник I. ТИЭ. 1956. Т. XXXIII.
  118. Кондукторова Т.С. Антропология древнего населения Украины. М.: МГУ, 1972.
  119. Кондукторова Т.С. Антропология населения Украины мезолита, неолита и эпохи бронзы. М.: Наука, 1973, с. 49.
  120. Корсаков Д.А. Меря и Ростовское княжество. Казань: Университ. тип., 1872, с. 195.
  121. Крайнее Д.А. Волосовская культура. В кн.: Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987.
  122. Крайнее Д.А., Гадзяцкая О.С. Фатьяновская культура. Ярославское Поволжье. Археология СССР. Свод археологических источников. М.: Наука, 1987.
  123. Крайнее Д.А. Фатьяновская культура. В кн.: Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987.
  124. Кривцова-Гракова О.А. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы // МИА. 1955. № 46.
  125. Круц С.И. Антропологические особенности населения срубной культуры территории Украины. В кн.: Энеолит и бронзовый век Украины. Киев: Наукова думка, 1976, с. 224.
  126. Круц С.И. Население территории Украины эпохи меди-бронзы (по антропологическим данным). Киев: Наукова думка, 1979.
  127. Круц С.И. Палеоантропологические исследования степного Приднепровья. Киев: Наукова думка, 1984.
  128. Круц С.И. Антропологический состав населения территории Украины в эпоху камня, меди и бронзы. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985.
  129. Ксенофонт. Воспоминание о Сократе. SC. I, 2, с. 358.
  130. Ктесий Книдский. История Персии. SC, I, 2, с. 354.
  131. Куликовский П.Г. Справочник любителя астрономии. М.: Наука, 1971.
  132. Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. М.. 1962. Т. 1.
  133. Лагодовская О.Ф., Шапошникова О.Г., Макаревич М.Л. Михайловские поселения. Киев: АН УССР, 1962, с. 181.
  134. Basilius Latyschev. Inscriptiones antiquae orae septentrionalis Ponti Euxini graecae et latinae. Петербург, 1885—1900.
  135. Латышев В.В. Древности Южной России: греческие и латинские надписи, найденные в Южной России в 1889—1891 годах. Спб., 1892.
  136. Латышев В.В. Древности Южной России: греческие и латинские надписи, найденные в Южной России в 1892—1894 годах. Спб., 1895.
  137. Латышев В.В. Древности Южной России: греческие и латинские надписи, найденные в Южной России в 1895—1898 годах. Спб., 1899.
  138. Латышев В.В. Scythika et Caucasica. Известия древних писателей, греческих и латинских о Скифии и Кавказе / Собр. и изд. с рус. пер. В.В. Латышева. Т. I. Греческие писатели. Спб., 1893—1900. Т. II. Латинские писатели. Спб.: 1904, 1906.
  139. Лев Диакон. История. М.: Наука, 1988.
  140. Лидеров П.Д. Племена Среднего Дона в эпоху бронзы. М.: Наука, 1964.
  141. Лимонов Ю.А. Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Л.: Наука, 1967, с. 185.
  142. Ломоносов М.В. Замечания на диссертацию Миллера Г.Ф. Труды по русской истории, общественно-экономическим вопросам и географии. Т. 6. М.-Л.: АН СССР, 1952.
  143. Лукиан Самосатский. Токсарид или дружба. SC. I, 2, с. 550—552.
  144. Маврикий. Тактика и стратегия. Спб., 1903.
  145. Мавродин В.В. Происхождение русского народа, Л.: ЛГУ. 1978.
  146. Мазуринский летописец. ПСРЛ. М., 1968, Т. 31. л. 2об.
  147. Маркиан. Объезд внешнего моря. SC. I, 1, с. 249—251.
  148. Марковин В.И. Дольмены Западного Кавказа. В кн.: Ранняя и средняя бронза Кавказа. М.: Наука, 1994.
  149. Марковин В.И. Северокавказская культурно-историческая общность. В кн.: Ранняя и средняя бронза Кавказа. М.: Наука, 1994.
  150. Марковин В.И. Северо-Восточный Кавказ в эпоху бронзы. В кн.: Ранняя и средняя бронза Кавказа. М.: Наука, 1994, с. 312.
  151. Марцеллин А. Сохранившиеся книги истории. SC. II, 2.
  152. Мейе А. Общеславянский язык. М.: Изд-во иностр. литерат., 1951, с. 396.
  153. Помпоний Мела. Землеописание. SC. II, 1.
  154. Мельникова Е.А. Новгород Великий в древнескандинавской письменности. В кн.: Новгородский край. Л.: Лениздат, 1984, с. 129.
  155. Мельникова Е.А. Древнескандинавские географические сочинения. М.: Наука, 1986, с. 37.
  156. Мелюкова A.M.. Мошкова М.Г. Введение. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989.
  157. Мелюкова А.И. Краткие сведения об истории скифов. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 35.
  158. Мелюкова А.И. Скифское искусство звериного стиля. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с, !00.
  159. Мерперт Н.Я. Из древнейшей истории Среднего Поволжья // МИА. 1958. №61. Т. II. с. 155.
  160. Мерперт Н.Я. Некоторые вопросы истории восточного Средиземноморья в связи с индоевропейской проблемой. КСДПИИА. М., 1961, с. 7.
  161. Мерперт Н.Я. Древнейшие скотоводы волжско-уральского междуречья. М.: Наука. 1974.
  162. Миллер В.Ф. Осетинские этюды. Ч. III. М., 1887.
  163. Мовша Т.Г. Поздний этап трипольской культуры. В кн.: Археология Украинской ССР. Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985, с. 255.
  164. Monumenta Germaniae Historica. Epistolarum. Т. IV. Berlin, 1895, s. 32.
  165. Мошкова М.Г. Краткий очерк истории савромато-сарматских племен. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989. с. 157.
  166. Мошкова М.Г. История изучения савромато-сарматских племен. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 161.
  167. Мошкова М.Г. Среднесарматская культура. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 184.
  168. Мошкова М.Г. Хозяйство, общественные отношения, связи сарматов с окружающим миром. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989.
  169. Мунчаев P.M. Катакомбная культура и Северо-Восточный Кавказ. В кн: Новое в советской археологии. М.: Наука, 1965, с. 92—96.
  170. Мунчаев P.M. Майкопская культура. В кн.: Ранняя и средняя бронза Кавказа. М.: Наука, 1994, с. 171.
  171. Народы Азии и Африки, журн. М., 1980. № 5.
  172. Народы Азии и Африки, журн. М., 1980. № 6.
  173. Никитин АЛ. Рождественская стоянка на озере Неро. СА. 1965. № 1, с. 263.
  174. Никоновская летопись. ПСРЛ. М., 1965. Т. 9, 10, с. 5.
  175. Оросий П. Историй против язычников 7 книг. SC. II, 2, с. 397.
  176. Овидий Назон. Печальные песни. SC. II, 1, с. 94.
  177. Пассек Т.С. К вопросу о среднеднепровской культуре. КСИИМК. 1947, Т. 16.
  178. Пассек Т.С. Периодизация трипольских поселений. М.-Л.: АН СССР, 1949.
  179. Пассек Т.С. Раннеземледельческие (трипольские) племена Поднестровья //МИА. 1961, № 84.
  180. Петренко В.Г. Скифская каменная скульптура. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 104-105.
  181. Петренко В.Г. Скифы на Северном Кавказе. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 216.
  182. Пизани В. Общее и индоевропейское языкознание. Сб. Общее и индоевропейское языкознание. М., 1956.
  183. Г. Плиний Секунд. Естественная история. SC. II, 1, с. 174.
  184. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. SC. I, 2, с. 496.
  185. Повесть временных лет. С.-Петербург: Наука, 1996.
  186. Полиен. Военные хитрости. SC I, 2, с. 566.
  187. Полiн С.В. Про сарматське завоювання Пiвнiчного Причорноморя. Археология. Киев: Наукова думка, 1984. № 45, с. 24—34.
  188. Попова Т.Е. Племена катакомбной культуры. ТГИМ. 1955, вып. 24.
  189. Псевдо-Скилак. Перипл. SC., I, 1, с. 85.
  190. Псевдо-Скимн. Землеописание. SC, I, 1, с. 89.
  191. К. Птолемей. Географическое руководство. SC. I, 1, с. 228—246.
  192. Приск Понтийский. Готская история. SC. I, 3, с. 829.
  193. М. Валерий Проб. Георгики. SC. II, 1, с. 28.
  194. Прокопий Кесарийский. История войн римлян с вандилами. Кн. 1. С.-Петербург, 1891.
  195. Прокопий Кесарийский. Война с готами. М.: АН СССР, 1950.
  196. Пряхин А.Д. Абашевская культурно-историческая общность, эпохи бронзы и лесостепи. В кн.: Археология восточноевропейской лесостепи. Воронеж: Воронежск. ун-т, 1980, с. 24.
  197. Пряхин А.Д., Халиков А.Х. Абашевская культура. В кн.: Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы. М.: Наука, 1987.
  198. Пятых Г.Г. Происхождение срубной культуры: проблемы и возможности. В кн.: Срубная культурно-историческая область. Саратов: Саратовский ун-т, 1994, с. 18.
  199. Рабинович М.Г., Латышева Г.П. Из жизни древней Москвы. М.: Московский рабочий, 1961. с. 12, 13.
  200. Радзивилловская летопись. Спб.: «Глаголь»; М.: Искусство, 1994.
  201. Ригведа. Избранные гимны / Пер., комм., и вступ. ст. Т.Я. Елизаренковой. М.: Наука, 1972, с. 11.
  202. Ронин В.К. «О власти» Карла Великого над славянами. СС. 1984. № 1, с. 44.
  203. Курций Руф. История Александра Великого. SC. II, 1.
  204. Рыбаков Б.А. Анты и Киевская Русь // ВДИ. 1939. № 1.
  205. Рыбаков Б.А. Искусство древних славян. В кн.: История русского искусства. Т. 1. М.: Наука, 1953, с. 56-58.
  206. Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. Исследования и заметки. М.: МГУ, 1984.
  207. Рыбаков Б.А. Мир истории. Начальные века русской истории. М.: Молодая гвардия, 1987.
  208. Рыдзевская Е.А. Холм в Новгороде и древнесеверный Holmgarđr, ИРАИМК. Т. II. Петербург, 1922, с. 109.
  209. Самоквасов Д.Я. Происхождение русского народа. М.: Синодальная тип., 1908, с. 7.
  210. Сборник материалов о краеведе и церковном старосте Александре Артынове. Рукопись. ГМЗРК. Р-236.
  211. Свешников И. К. К вопросу о сходстве и различии тшинецкой и комаровской культур. В кн.: Новое в советской археологии. М.: Наука, 1965, с. 91—92.
  212. Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. М.: Наука, 1982.
  213. Серебренников Б.А. Волго-окская топонимика на территории европейской части СССР. ВЯ. 1955. № 6.
  214. Феофилакт Симокатта. История. М.: АН СССР, 1957. VII, 2, 5.
  215. Сказание о князьях Владимирских. Памятники литературы Древней Руси. Конец XV — первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984, с. 427.
  216. Смирнов А.П., Трубникова Н.В. Городецкая культура. М.: Наука, 1965.
  217. Смирнов А.П. Скифы. М.: Наука, 1966, с. 25.
  218. Смирнов И.Н. Черемисы. Историко-этнографический очерк. ИОАИЭ, Т. VII. Казань, 1889.
  219. Смирнов И.Н. Вотяки. Историко-этнографический очерк. ИОАИЭ. Т. VIII, вып. 2. Казань, 1890, с. 32.
  220. Смирнов К.А. Дьяковская культура. М.: Наука, 1974, с. 17.
  221. Смирнов К.А. К вопросу о связях племен городецкой и дьяковской культур с населением степи и лесостепи // СА. 1991. № 4, с. 58.
  222. Смирнов К.А. Периодизация памятников городецкой и дьяковской культур. Автореф. дисс. докт. ист. наук. М., 1992.
  223. Смирнов К.Ф. Савроматы. М.: Наука, 1964, с. 201.
  224. Смирнов К.Ф., Кузьмина Е.Е. Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических открытий. М.: Наука, 1977, с. 53.
  225. Смирнов К.Ф. Савроматская и раннесарматская культура. В кн.: Археология СССР. Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1989, с. 169.
  226. Соболевский А.И. Русско-скифские этюды. ИОРЯС. 1922. Т. XXVII.
  227. Соболевский А.И. Названия рек и озер русского Севера. ИОРЯС. 1927. Т. XXXII.
  228. Советский энциклопедический словарь. М., 1987.
  229. Соллий Г. Стихотворения. SC. II, 2, с. 425.
  230. Стефан Византийский. Описание племен. SC. I, 1, с. 266.
  231. Страбон. География. М.: Ладомир, 1994.
  232. Татищев В.Н. История Российская. Т. 1. М.-Л.: АН СССР, 1962.
  233. Тацит К. О происхождении германцев и местоположении Германии. Л.: Наука, 1969.
  234. Тверской сборник. ПСРЛ. М„ 1965. Т. 15, с. 37.
  235. Телегин Д.Я. Среднестоговская культура эпохи меди. Киев: Наукова думка, 1973.
  236. Телегин Д.Я. Среднестоговская культура. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985.
  237. Титов А.А. «Велесово дворище» и легенда о жреце Киче. М., 1887.
  238. Тихомиров М.Н. Происхождение названия «Русь» и «Русская земля». СЭ. 1947. Сб. ст. VI-VII, с. 71.
  239. Толстов С.П. Из предистории Руси. СЭ. 1947. Сб. ст. VI-VII.
  240. Толстов С.П. Нарцы и волохи на Дунае. СЭ. 1948. № 2.
  241. Топоров В.Н., Трубачев О.Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. М.: АН СССР, 1962.
  242. Третьяков П.Н. Восточнославянские племена. М.: АН СССР, 1953.
  243. Третьяков П.Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге. М.-Л.: Наука, 1966.
  244. Помпей Трог. История. SC. II, 1.
  245. Трофимова Т.А. Черепа из могильника Тазабагьябской культуры Кокча 3. МХЭ. 1961. вып. 5, с. 143.
  246. Трубачев О.Н. О синдах и их языке // ВЯ. 1976. № 4, с. 39.
  247. Трубачев О.Н. Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье // ВЯ. 1977. № 6.
  248. Трубачев О.Н. «Старая Скифия» Геродота и славяне // ВЯ. 1979. № 4.
  249. Трубачев О.Н. Indoarica в Северном Причерноморье. Источники. Интерпретация. Реконструкция. ВЯ. 1981, № 2, с. 3.
  250. Турчанинов Т.Ф. Памятники письма и языка народов Кавказа и Восточной Европы. Л.: Наука, 1971, с. 78-79.
  251. Удальцов А.Д. Племена европейской Сарматии II в. н.э. // СЭ. 1946. № 2.
  252. Феофан. Летопись. М., 1884, с. 206.
  253. Филин Ф.П. Образование языка восточных славян. М.-Л.: АН СССР, 1962.
  254. Фирштейн Б.В. Антропологическая характеристика населения Нижнего Поволжья в эпоху бронзы. Памятники эпохи бронзы юга европейской части СССР. Киев: Наукова думка, 1967, с. 102.
  255. Иосиф Флавий. Иудейские древности. SC. 1, 2.
  256. Флавий Вописк Сиракузский. Божественный Аврелиан. SC. И, 2, с. 305.
  257. Квинт Гораций Флакк. SC. II, 1, с. 30.
  258. Флор. Сокращения из Тита Ливия. SC. II, 1, с. 259.
  259. Формозов А.А. Каменный век и энеолит Прикубанья. М.: Наука, 1965.
  260. Формозов А.А. Памятники первобытного искусства. М., 1966, с. 88—89.
  261. Формозов А.А. Проблемы этнокультурной истории каменного века на территории европейской части СССР. М.: Наука, 1977.
  262. Фукидид. О пелопоннесской войне. SC. I, 2, с. 351.
  263. Хабургаев Т.А. Становление русского языка. М.: Высшая школа, 1980, с. 41.
  264. Хабургаев Г.А. Старославянский-церковнославянский-русский литературный. В кн.: История русского языка в древнейший период // ВРЯ. 1984. вып. 5, с. 13.
  265. Халиков А.Х. Древняя история Среднего Поволжья. М.: Наука, 1969, с. 149—153.
  266. Хотинский Н.А. Голоцен Северной Евразии. М.: Наука, 1977.
  267. Цалкин В.И. Домашние и дикие животные Северного Причерноморья в эпоху раннего железа. МИА. 1960, с. 38—47.
  268. Церетели Г.В. О языковом родстве и языковых союзах. ВЯ. 1968. №3, с. 18.
  269. Чередниченко Н.Н., Пустовалов С.Ж. Боевые колесницы и колесничие в обществе катакомбной культуры // СА. 1991. № 4, с. 213.
  270. Черных Е.Н., Кузьминых С.В. Памятники сейминско-турбинского типа в Евразии. В кн.: Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987, с. 84-105.
  271. Черных Л.А. Деревянная повозка из катакомбного погребения у г. Каменка- Днепровская. В кн.: Катакомбные культуры Северного Причерноморья. Источники. Проблемы. Исследования. Киев, 1991.
  272. Шапошникова О.Г. Катакомбная культурная область. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 1. Киев: Наукова думка, 1971.
  273. Шапошникова О.Г. Ямная культурно-историческая общность. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 1. Киев: Наукова думка, 1985.
  274. Шапошникова О.Г., Фоменко В.Н., Довженко Н.Д. Ямная культурно-историческая область (южно-бугский вариант). Вып. В 1—3. Свод археологических источников. Киев: Наукова думка, 1986.
  275. Шафарик П.И. Славянские древности. Т. 1, кн. 2. М., 1847.
  276. Шафарик П.И. Славянские древности. Т. 2, кн. 3. Приложение VII. М., 1847, с. 29.
  277. Шафарик П.И. Славянские древности. Т. 1, кн. 2. М., 1848, с. 398.
  278. Шевченко А. В. Антропология населения южнорусских степей в эпоху бронзы. В кн.: Антропология современного и древнего населения европейской части СССР. Л.: Наука, 1986, с. 143.
  279. Шелов Д.Б. Скифо-македонский конфликт в истории античного мира. МИА. !971. № 177, с. 58.
  280. Шилов В.П. Очерки по истории древних племен Нижнего Поволжья. Л.: Наука, 1975, с. 59.
  281. Шнитников А.В. Изменчивость обшей увлажненности материков Северного полушария. Записки географического общества. СССР, Т. 16. М.-Л.: АН СССР, 1957, с. 262.
  282. Шульц П.Н., Зубаръ В.М. Памятники позднескифской культуры в Крыму. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 2. Скифо-сарматская и античная археология. Киев: Наукова думка, 1986, с. 240.
  283. Щепинский А.А. Кеми-Обинская культура. В кн.: Археология Украинской ССР, Т. 1. Первобытная археология. Киев: Наукова думка, 1985, с. 335.
  284. Эдинг Б.Н. Ростов Великий. Углич. М., 1913.
  285. Энеолит СССР / Ред. В.М. Массон, Н.Я. Мерперт. М.: Наука, 1982.
  286. Эсхил. Прикованный Прометей. SC. I, 2, с. 334.
  287. Югов А. К. Думы о русском слове. М.: Современник, 1975, с. 187, 197—199.

 

По книге Ю. А. Яхонтов, Летопись славян-россов с древнейших времен до Рюрика, М, 2009


Ю.А. Яхонтов, Ираноязычны ли были скифы? // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.18104, 15.07.2013

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru