Не стёрлись из памяти ещё благословенные времена в России, когда норманисты и антинорманисты мирно спорили друг с другом, выставляя на каждый аргумент оппонентов два новых контраргумента, а посторонний наблюдатель, малознакомый с существом дела, всё ждал — вот-вот в этом споре родится истина. Но, истина не родилась.

К власти в России пришли правители, представляющие «общечеловеческие» и «общеевропейские» интересы — и спор завершился на уровне политического решения мудрого руководства, направляемого «европейски образованными» советниками.

А Европа, как известно, научными дискуссиями, по сей части, себя не утруждает, в Европе — всё давно решено и определено на том же политическом уровне.

И потому, не сразу, а как-то постепенно, незаметно, но основательно и незыблемо, во вновь издаваемых отечественных учебниках, справочниках, энциклопедиях спор разрешился в пользу Европы, в пользу норманистов.

На анти-норманистов стали ссылаться (а чаще и вовсе не ссылаться), как на некий исторический полузабытый курьёз — дескать, во времена тоталитарного режима была и такая, навязанная тоталитарной идеологией точка зрения, но мы, мол, прозревшие демократы и стремящиеся к «европейской образованности» свободно и демократически мыслящие индивидуумы, давно от неё отказались, мол, антинорманизм — это пережиток коммунистической пропаганды, узконациональной ограниченности, великодержавного шовинизма и т.д. и т.п.

Школьные учебники, один за другим, начали писать про отважных шведов-мореходов, про то, как они сами гребли вёслами, и про то, что смышлёные финны, прознав про это, стали называть их словом неизвестного происхождения «руотси», что, якобы и означает, на неизвестном языке, «гребцы».

Ну, а несмышлёные, погрязшие в распрях словени, услыхав от финнов про гребцов-«руотси» отважной и лихой шведской национальности, призвали их к себе править, грабить, собирать с себя дань и продавать себя в рабство, а заодно и прозвали себя, в честь призванных шведов, красивым нешведским и нефинским словом неизвестного и непонятного происхождения «руотси», которое услыхали от финнов.

И стали они, по неграмотности и простоте перековеркав красивое непонятное слово «руотси», русскими, а страна их стала Русью...

Кто здесь страдает дебильностью — мифические «несмышлёные словени» или составители учебников, пусть ставит диагноз смышлёный читатель.

Учебники, обучающие школьников мыслить с логичностью бреда, продолжают издаваться немыслимыми тиражами.

Но, так как «европейски мыслящим» просветителям сотен миллионов экземпляров новоотечественных учебников и справочников показалось недостаточно в деле просвещения несмышлёных и трудно просвещаемых славян, они принялись издавать переводные прекрасно иллюстрированные, красочные детские энциклопедии английских, итальянских, шведских, американских и прочих авторов.

С этими популярными детскими изданиями было проще, ибо в них уже не только упоминаний и ссылок на пережитки и курьёзы не было, но писалось всё однозначно, твёрдо и безапелляционно.

Да, «мировое сообщество» при посредстве местных проводников «европейской образованности», принялось бомбардировать умы российских детей и юношества с такой же уверенностью в своей правоте и с такой же безапелляционностью, с какой Соединённые Штаты и НАТО (то есть, то же самое «мировое сообщество») бомбардируют бомбами и ракетами суверенные беззащитные страны.

Прежде, чем перейти к сути нашей работы, приведём несколько примеров, чтобы понять — в мире каких образов растёт нынешний русский, россиянин.

«Сначала викинги грабили славянские племена. Но позднее, они перешли к оседлой жизни, а шведские вожди стали править славянскими городами — Новгородом и Киевом», — вот, что написано в книге «Викинги», изданной в серии «Иллюстрированная мировая история» 50-тысячным тиражом, как «научно-познавательная литература для младшего и среднего школьного возраста».

Прямо скажем, познавательная литература...

Викингам было тяжело на Руси, и они «часто прибегали к помощи рабов-славян». В «шведы-викинги» записаны Рюрик, Олег, Владимир, Ярослав и прочие.

В общем, «господа-шведы» «германского племени» и «погрязшие в распрях» «рабы-славяне» — в прекрасно иллюстрированном альбоме для славянских детишек «младшего и среднего школьного возраста».

«Шведы основали в Восточной Европе большое королевство и назвали его Русь, от которого и произошло, в дальнейшем, понятие "Россия"» — так написано в «Историческом атласе для детей» Нила де Марко.

Тираж — тоже весьма и весьма приличный. Оформление — чрезвычайно наглядное и убедительное, одним словом, Европа!

«Скандинавы основали Киев, Новгород и Смоленск, открыли Русь для торговли... настолько освоились, что княжили в Древней Руси до XI века». Это — из детской книги-альбома «Викинги», автор Энн Пирсон.

«Начиная с IX века, большая равнина, заселённая славянами, становится привычным пейзажем для шведов... они используют все крупные водные пути для создания целой торговой сети и центров торговли: одним из самых крупных становится Киев... Новгород, основанный шведами, являлся основным торговым центром...» — так пишет в иллюстрированном детском альбоме «Викинги» почетный профессор археологии Тулузского университета Луи-Рене Нужье, большой, видимо, специалист по шведам на Руси.

И опять: «Погрязшие в междоусобицах славянские племена уговорили вождя викингов Рюрика прийти править ими... Начиная с Рюрика и, вплоть до сына Ивана Грозного Фёдора, эти скандинавы правили самой крупной средневековой державой Европы — Россией», — сообщает нам энциклопедия «Исчезнувшие цивилизации» в выпуске «Викинги: набеги с севера».

Издание — более, чем солидное на вид, внушающее немалое доверие.

А вот, ещё перл: «...славянские общины управлялись шведскими викингами — торговцами, которых называли русами. Первым вождём русов был Рюрик. Он основал Новгород и Киев», далее: «862 г. — шведские викинги, под предводительством Рюрика, захватили власть на севере и основали факторию в Новгороде» — это из «Иллюстрированной истории мира» — перевод под редакцией доктора исторических наук Михаила Ненашева.

Вот вам и доктор наук, который всё знает про «славянские общины, управляемые шведами»!

Такого — заслуженно пригласят на симпозиумы в Стокгольм, Осло, Копенгаген и переведут по всему миру, такой доктор понимает всё правильно, «по-европейски».

А вот, что пишет детская энциклопедия «Открытие мира юношеством» в выпуске «От континента к континенту»: «Шведские викинги обращаются к востоку... очень скоро обнаруживают, какие богатства таят в себе славянские земли, поставляющие им меха и рабов».

Словом, опять «рабы-славяне», опять предприимчивые «шведы»-«германцы» и прочие «господа», правящие «неразумными славянами» — всё, как и прежде, в духе пресловутой геббельсовской пропаганды.

И это — в конце XX — начале XXI века! И это — в книгах, более того, учебных пособиях, предназначенных для наших школьников.

Кто-то может возразить — мол, что поделаешь, так оно, видно, и было, против фактов, дескать, не пойдёшь.

Но, так не было. И факты говорят о другом.

Никаких шведов в VII-XI веках, как и норвежцев с датчанами, не было. Эти народности сформировались, в лучшем случае, к XV веку.

А языки — шведский, норвежский, датский — сложились только к XVII-XVIII векам. И потому, говорить о том, что «шведы основали Русь», это — ещё глупее, чем сказать «американцы открыли Америку».

А кто же тогда был? И на каком языке разговаривал?

Были предки шведов, норвежцев, датчан, исландцев, фарерцев. Говорили они на одном языке — как принято считать, древнескандинавском.

Само название — «древнескандинавский» имеет лишь поздний, географический смысл и звучит столь же нелепо, как «древнемалоазийский» или «новокрымский». В этом позднем искусственном названии нет необходимой и достаточной этнической основы.

Принято считать, что древнескандинавский язык входил в северную подгруппу германской группы индоевропейской языковой семьи.

Есть ли основания для этого?

Только одно — в современных шведском, норвежском, датском, исландском языках чрезвычайно много германских построений и германизмов (как и латинизмов).

Можно ли отсюда сделать вывод, что древнескандинавский язык был одним из германских языков? Можно... но, только при заданности этой целью.

А можно поступить иначе — так, как обязан поступать учёный, если он считает себя учёным, а не популяризатором политических идей, — реконструировать древнескандинавский язык, очистив его от многовековых языковых напластований и заимствований, и убедиться, что — да, общеиндоевропейские основы в нём, безусловно, есть, так как он один из индоевропейских языков, — но чисто германских, увы, до X века, не прослеживается.

Рассмотрим вкратце, кто же проживал по побережьям Балтийского (Варяжского) и Северного (Немецкого) морей или в циркумбалтийской этногеографической зоне.

Норвегия и норвежцы. Современные названия — Норге и нордмен (германское заимствование).

В сагах и хрониках Норвегия называется — Норег, норвежцы — нореги. Норег = Норек, нореги = нореки.

Здесь мы сразу видим удивительное сходство топонима и этнонима с летописной землей, родиной славян Нориком и самими славянами, русами — нориками.

Учитывая, что предки норегов не автохтоны в Скандинавии, а пришли туда, по мнению археологов, с юго-востока в III-II тысячелетиях до н.э., можно предположить, что мы имеем дело не со случайным совпадением.

В середине I тысячелетия н.э. (см. историко-этнографический справочник «Народы мира», 1988) на территории будущей Норвегии, то есть, в Нореге-Норике, проживали племена хайлегов, трендов, ранриков, раумов, аугандов, граниев и ругов.

Руги, как известно, балтийские славяне, иначе — русы. Именно они составляли основу народонаселения Норега-Норика.

Антропологически норвежцы-нореги относятся к балтийскому типу атланто-балтийской расы большой европеоидной расы. К тому же типу относятся и западные славяне Балтийского и Североморского побережий.

Нореги отличаются высоким ростом. Вспомните описание Ибн Фадланом русов: «Они высоки как пальмы и красны лицом». Ругии-русы — означает «светлые, красные, рыжие» (сравните «рудый», «русый» и пр.).

Свой язык норвежцы-нореги, и по сию пору, называют словом «мол»: «рикс-мол» — государственный язык, «бук-мол» — книжный язык, «ланс-мол» — язык страны.

Здесь чётко просматривается русско-славянский корень «мол» в значении «речь, язык» (сравни — «мол-ва, мол-вить, мол-итва, мол-чать и т.д.).

На исходном языковом уровне подобные случайные совпадения исключены. Есть ещё одно обозначение норвежского языка — «норск», здесь мы чётко определяем суффикс «-ск», типично славянский.

Реконструируя утраченное окончание, мы получаем «норск-ий» (как, к примеру, «русск-ий, норикс-кий, славянск-ий»).

В летописях мы часто встречаем и обратную трансформацию «язык сло-венск», что нам понятно без перевода, что родственно и однотипно сочетанию «язык норск». И никаких «lange».

На архаическом языковом уровне в Нореге-Норвегии мы имеем дело со славянской речью-языком-молвой. «Русско-норвежский». даже на современном норвежском. звучит и пишется «russik-norsk». в соответствии со славянским, русским словообразованием. А это — отнюдь не «russian-norvegian».

Так же и другие, к примеру, прилагательные: «historik» — «исторический»; «asket-asketisk» — «аскет-аскетический».

Тысячелетнее подавляющее присутствие германцев, языковая и культурная ассимиляция не смогли полностью уничтожить в Норике-Нореге-Норвегии изначальных славянских корней-основ, славяно-русского (руги-русы) начала.

То же самое мы можем сказать о других скандинавах.

Фарерские острова, фарерцы. В основном, переселенцы из Норега-Норвегии, норвежцы. Антропологический тип тот же, балтийский, западно-славянский. Самоназвание — фэройнгары.

Слово состоит из двух частей. Первая, по-видимому, от англизированного позже этнонима «франки» (о нём ниже будет особый разговор); восстановительно — «фаранк фаранц-варанк-варанц».

Вторая часть — «ар». Это хорошо знакомое нам словообразующее славяно-русское «ар-арь», несущее мужское, деятельное начало и приставляемое к корню-существительному: «ток-арь, слес-арь, пек-арь, пах-арь» и более архаичные — типа «рыбарь-рыбак».

Немецкое словообразующее «еr» — «он» вторично, не имеет глубокой архаики и развилось достаточно поздно, через посредство славяно-балтских языков, оно уже не несло и не несёт первичной смысловой нагрузки, как и «Неrr» — «господин, хозяин».

Оба эти немецких слова развились из славяно-русского «арь-ярь» (к примеру, славянское «Яровит» преобразуется в немецком в «Неrоуt»).

Этимология данного «арь» проста и восходит к праиндоевропейскому «арь-ярь», понятному нам и без перевода («ярь-яр» — мужская, жизненная, пассионарная сила, энергия).

В этногенезе фарерцев принимали участие и кельты — этнос, отпочковавшийся от индоевропейского этнодрева русов-индоевропейцев, ещё до распада германо-балто-славянской общности.

В I тысячелетии н.э. кельты (галаты — сколоты) ещё недалеко ушли от русов-славян в языково-культурном отношении, не далее, чем нынешние поляки, скажем, от русских.

В I тысячелетии н.э. это были ещё два близкородственных этноса. И потому вливание кельтской компоненты в любой славянский этнос мы не можем рассматривать, как чужеродное.

Фарерцы-варанц-яры VII-XII веков — это русы-славяне.

Исландия и исландцы. Самоназвание — ислендингар, то есть, исландик-ар, исландик-яр = «исландские яры», или «островные яры».

Этимология этнонима, исходя из вышеизложенного, нам ясна. Тем более, что данные «яры» — также выходцы из славяно-русской (для I тысячелетия н.э.) Норвегии-Нореги-Норика.

Этническая основа «островных яров» — нореги-норики-руги-русы с примесью кельтов-ирландцев (Ир = Айр = «ар-яр», то есть, «ир-ландия» также есть «страна яров»).

Значительную примесь составили также антропологически чужеродные «британцы», завозимые русами-ругами-норегами на остров, в качестве рабов (см. указ, справочник «Народы мира»).

Здесь уместно вспомнить цитаты из детских переводных энциклопедий о «господах-германцах» и «рабах-славянах» (что есть фальшивка-перевёртыш), ибо фактически, исторически свободные русы-руги-норики (славяне этнические) завозили невольников-рабов германцев, в частности, в Исландию.

В дальнейшем расплодившиеся германцы, бывшие рабы, сумели существенно повлиять на язык и культуру «островных Яров». Но отметим попутно, что, вместе с размножением и упрочением данного племени, в Исландии иссякает и пассионарность (ярь-энергия) её обитателей.

Исландский язык хорошо сохранил архаику средних веков, и мы предлагаем читателю самому покопаться в словарях и найти множество соответствий (корневых основ) общего исходного языка русов-яров (речь идёт не об общих индоевропейских корнях, но о более позднем и устойчивом родстве).

Характерно, что, в отличие от романо-германцев, исландцы, подобно русским, сохранили практику употребления имён с отчествами до нашего времени — это чрезвычайно важная этнокультурная особенность.

Дания и датчане. Данмарк (германизм) — современное название страны.

В основе чётко просматривается славянорусский корень «дан-дань». Учитывая реальность средневековья, когда господство Дании над окрестными землями и народами, обложенными данью, было неоспоримым, этимология названия не вызывает сомнений.

Разумеется, можно предположить, что основой послужило общеиндоевропейское «дн-» — «река, русло, дно». Но такая трактовка — менее вероятна.

Самоназвание народа — данскере. Мы опять сталкиваемся со славяно-русским словообразованием «данск ере» = «данские яры». И снова славяно-русские суффиксы «-ск», и снова «датско-русский» — «dansk-russik», а вовсе не «даниш-русиш» или «данишн-рашен».

Впрочем, здесь и справочник «Народы мира» не скрывает, что в этногенезе датчан, помимо данов и фризов, принимали участие прибалтийские славяне.

Остаётся добавить, что даны с фризами есть не меньшие славяне, чем прочие прибалтийские и не прибалтийские.

Этимология данов нам ясна без перевода, антропология — атланто-балтийская раса, не вызывает сомнений, язык — тем более, изначально — славянский.

Фризы этимологически есть «варяги» в древнерусской форме «варязи-врязи», где «в» = «ф» (сравним «von» = «фон»). «Фриз» = «врязь».

Ещё Герман Голлман отмечал удивительное сходство древнерусского языка с древнефризским («Рустрингия», М., 1819). Все этнические компоненты «данских яров» — чисто русо-славянские.

Пришли даны, подобно норегам-норикам, в Скандинавию во II тысячелетии до н.э. с юго-востока. Нет ни малейшего сомнения в том, что и пришли в Скандинавию не даны, нореги, свеи и прочие славянские праэтносы по отдельности, но их общие предки.

Уже со временем они разделились, как русские, скажем, разделились, со временем, на великороссов, малороссов и белорусов.

Именно потому они говорили не на своих языках каждый, а на общем, как «предполагает» научный мир Западной Европы, на «древнескандинавском», а фактически — на славянском (мы не будем сейчас расставлять приставки «пра-, прото», ибо здесь легко ошибиться, да и не в этом суть).

Не будем также останавливаться на личных именах «скандинавов» — любознательный читатель, без особого труда, сможет и сам убедиться, что подавляющее большинство княжеских, королевских и прочих имён имеет исконное, двусложное славяно-русское происхождение, а звучание и написание данных имён лишь несколько искажено, в результате долгого употребления в германо-язычной среде, германо— и латиноязычных хрониках, сагах, надписях...

Швеция и шведы. Современное название страны — Сверика «Sverige») — древнешведское «Svearike».

Предки шведов — свионы, или свей, впервые описаны Тацитом. «Возможно, в слове "свей" представлен тот же корень, что и в русском «свой» — пишется вj «Введении в германскую филологию» (М., 1998).

Не будем оспаривать этого вывода, он — вполне логичен, особенно, с учётом того, что ранним и средневековым этносам свойственно было идентифицировать себя, как «свои», а прочие этносы, как «чужие», «немцы» и т.п.

Самоназвание шведов — свенскар («свенск ар» = «свенские яры»). Вновь мы видим вполне славянские прилагательные, причём, сплошь и рядом: «svensk-risk» — «шведско-русский»; «indisk» — «индийский» и т.д.

Рассмотрим простейший пример словообразования в шведском (свенском) языке, который входит, якобы, в северную подгруппу германской группы языков.

Существительное «arbete» — «работа» (напомним, что в немецкий «арбайте» попало из славянских; перевёртыши, типа «арб» = «раб», «арт» = «род» характерны, при переходе из славянских в германские языки).

Восстановим слово «работник» приставлением мужского активного начала «ар» — получаем в древнерусском «работ-арь», в шведском «arbet-ar». Проверяем по словарю — мы не ошиблись. Соответственно, «работница» — «arbetarska».

То есть, мы имеем дело с изначально славянским языком, до предела германизированным, основательно латинизированным и представленным на бумаге латиницей.

Архаическая основа этого языка — славяно-русская. Вспомним, заодно, что современный шведский язык, на котором пишутся романы про «викингов», был сформирован, при самом активном участии немцев, лишь к концу XVII века, значительно изменён в последующие три столетия дальнейшей германизацией.

Нынешние шведы и свеи-варяги VII-XI веков говорили на разных языках, и доведись их представителям встретиться, они бы не поняли друг друга в разговоре и не смогли бы понять ни строчки из написанного другой стороной.

Антропологически предки шведов относились всё к тому же балтийскому типу атланто-балтийской расы.

В этногенезе шведов принимали участие, помимо свеев-своих еты, геты или гауты. В этих этнонимах мы, без труда, узнаем готов-гетов-хеттов-хаттов, тех самых готов-хаттов, что безуспешно причисляются к племенам германским, каковыми они никогда не были.

В пользу их условно-германского происхождения служит лишь упоминание их Тацитом в области Германия. Всё прочее свидетельствует о славянском происхождении готов-хаттов.

Безусловно, между племенами, к примеру, материковых свеев и островных готов (о. Готланд) существовали различия, подтверждённые археологическими изысканиями, как существовали различия между полянами и, скажем, вятичами, но эти отличительные особенности никогда не выходили за рамки славянской общности.

Да и сам Тацит, как и прочие античные авторы, никогда не вкладывал в понятия Германия и германцы этнического содержания, не отождествлял германцев с современными нам «дойче», каковых, в его времена, просто-напросто не существовало.

Лингвисты ещё продолжают по инерции делить (даже «Лингвистический энциклопедический словарь» подчёркивает — «традиционно делятся») германские языки на три подгруппы: северную (шведский, датский, норвежский, исландский, фарерский — с их генезисом мы вкратце ознакомились и признаем, что к германской группе можно отнести с натяжкой только эти современные языки, образованные в XVI-XVIII веках, при активном участии «дойче», но не «древнескандинавский»!), западную (английский!!! — об английском особая речь — немецкий, нидерландский, люксембургский, африкаанс, фризский) и восточную (вымершие готский, бургундский, вандальский, гепидский, герульский).

Очень «традиционно» — раз языки вымершие, можно причислять к германским.

Между тем вандалы, гепиды и герулы говорили на славянских диалектах и носили славянские имена. И этот факт, до недавнего времени, был хорошо известен самим «германцам»-дойче.

Ещё Фридрих II писал, предупреждая соотечественников от столкновений с жестоким и непобедимым народом: «Русские происходят от гепидов, разрушивших Римскую империю...»

В готском и бургундском столько архаичных гото-скандинавских изоглосс (языковых соответствий-равенств), что родство их с «древнескандинавским» (негерманским) — неоспоримо. То же подтверждают топонимика и археология.

Все носители вымерших языков «восточной германской языковой подгруппы» вышли из Скандинавии, точнее, из циркум-балтийской зоны.

И никакой «восточной подгруппы» исторически не было, она — подгруппа эта — плод напряжённой творческой работы немецких лингвистов-историков, пытающихся подвести «историко-лингвистическую» базу под современную политическую карту Европы.

Сама же наука лингвистика, для I тысячелетия н.э., делит германские диалекты не на три, а на две основные группы: скандинавскую (северную) и континентальную (южную).

На рубеже I тысячелетия до н.э. и I тысячелетия н.э. часть обитателей Скандинавии, носителей «древнескандинавского» (негерманского) языка, переселилась на побережье Балтийского моря, в низовья Вислы и Одера... и образовала группу племён, противостоявшую носителям «германских» диалектов южной (континентальной) группы. Среди переселенцев были и готы, разделившиеся затем на остготов и вестготов.

Традиция традицией, но, объективности ради, рано или поздно, всем нам придётся признать очевидное — «восточная подгруппа германских языков» есть миф.

Герулы, гепиды, готы, бургунды и вандалы-венеды говорили на западно-северских славянских диалектах, которые, в исходной начальной фазе, когда они составляли один язык, теоретически можно назвать, по территориальному признаку, «древнескандинавским», то есть, тем, на коем говорили славяноязычные предки шведов, норвежцев, датчан, исландцев — свей, норики, даны.

Никаких фактических подтверждений того, что все вышеперечисленные этносы имели хоть какое-то отношение к реальным историческим германцам-немцам-«дойче», нет — ни единого. Всех их принято считать германцами без аргументации — традиционно.

Некоторый повод для этого, правда, дают исследователям древнейшие саги, записанные на исландском языке, в котором прослеживаются известные германизмы.

Но, во-первых, саги записаны (сочинены), как предполагают литературоведы, в XIII веке, то есть, через семьсот, пятьсот, триста лет после описываемых событий и записаны, естественно, не языком их героев — за такие временные отрезки язык зачастую меняется до полной неузнаваемости.

Но, даже если признать, что в XIII веке саги были реально записаны, посмотрим, что осталось от этих записей.

«Kringla» («Круг земной»), XIII век — «сохранился только один лист»; «Jofraksina» («Круг земной»), 1320 год — «сгорела; сохранилось только четыре листа» и т.д. (Т.Н. Джаксон «Исландские королевские саги...», М., 1994).

Фактически мы имеем дело не с текстами даже XII-XIV веков, а с более поздними списками, прошедшими обработку в руках исследователей-германистов, вытягивающих обрывки текстов на свой лад, в соответствии со специальностью, которую они получили, и родным для себя одним из германских (поздних, реально германских) языков.

До нас доходят произведения, прочитанные и переписанные этническими и языковыми германцами спустя уже тысячу, семьсот, пятьсот соответственно лет, после событий.

Во-вторых, и это немаловажно — языковеды-германисты утверждают: исландский язык сохранился столь хорошо, что современный исландец, говорящий на современном исландском языке, свободно читает текст саг XIII века.

Мы согласны, исландский сохранил архаику до-германского, «древнескандинавского» языка. Но не настолько, чтобы не измениться за семьсот лет.

Напрашивается менее восторженный, но более объективный вывод — современный исландец очень хорошо понимает текст древних саг, потому что они были фактически записаны (переписаны) не так давно — в XVIII-XIX веках.

Говоря проще, историзм саг следует признать. Но язык саг, за почти тысячелетие их переписывания, изменился до неузнаваемости, превратившись из «древнескандинавского»-славянского языка, благодаря трудолюбивым переписчикам, в близкий к германским — в исландский.

Да, подобные трансформации происходят сплошь и рядом. Время и люди перерабатывают языки.

Славянорусская былина, сложенная певцом-складом (сканд. «скальд» происходит от слав, «склад» — в соответствии со всеми действующими законами лингвистики — как и «вальд» от «влад») в V-VI веках, передаваемая устно из поколения в поколение в межэтнической воинско-княжеской среде, век от века, всё более разбавляемой пришлыми балтами и германцами, выходцами с «континентального юга» (вспомним про германскую континентальную языковую группу, про реальных германцев), приобретает всё больше славяно-германских изоглосс, прямых германизмов, особенностей германских диалектов — а германоязычная экспансия в циркумбалтийскую зону продолжается из года в год, из века в век.

И вот, уже в XIII-XIV веках исландский интеллектуал-монах, взросший не на одном простонародном «лансмоле», но больше на германизированной латыни или латинизированном «древне-германском», записывает дошедшую до него в германо-ланс-моло-славянско-норегском языковом варианте былину-сагу трансформированной латиницей — записывает, внося очень серьёзную правку, как и подобает ему, европейски образованному средневековому интеллектуалу, перерабатывающему низкий простонародный язык в современный ему высокий язык интеллектуальной элиты (ибо он знает, его писание будет читать не мужик с улицы, но европейски просвещённый аристократ, купец, священослужитель и т.д. — а в XIV веке эта прослойка, в основном, или германцы, или германизированные аборигены из высших слоев).

После этого, его писание переписывается веками, перерабатывается лексически и т.д. И, в результате, из славянской былины получается «скандинавско-германо-норманнская» сага.

Но... но вкрапления непереработанных, пусть и искажённых, изначальных слов, в большей степени — топонимика, имена героев и т.п. позволяют специалисту разглядеть основу саги-былины и даже частично реконструировать её. И основа эта, база, стержень, архаическое ядро саги-былины оказывается славяно-русским.

Кстати, наименование наиболее популярного собрания саг Снорри Стурлусона «Heimskringla», формально переводимое, как «Круг земной», вполне читается, даже на современном русском, при учёте особенностей исландского произношения — «Хеймскрингла» = «Хемькригла» = «Земьк-ругла» («heim» = «земь» — это изоглосса, языковое равенство) = «земля круглая», или «землекруг».

Рунические памятники Скандинавии полностью подтверждают вышесказанное.

И, если в младшерунических поздних надписях мы встречаем иногда пришлый «германский» элемент и даже отдельные реальные германизмы, то, с наиболее древними старшими рунами, всё обстоит иначе.

Чтобы самые пристрастные «германолюбы викингов шведского происхождения» могли нас проверить, приведём выдержку не из специальных малотиражных изданий, а из доступного «Лингвистического энциклопедического словаря» (М., 1990, с. 424-425):

«Старшерунические надписи встречаются на оружии, украшениях, а с V в. также на камнях. Их язык, отличающийся большим единообразием и архаичностью, не может быть отождествлён ни с одним конкретным древнегерманским языком».

Строго, точно, научно. К Скандинавии и скандинавам I тысячелетия н.э. германцы не имеют ни малейшего отношения.

Недаром, ведь, Птолемей называл Балтийское море Венедским, то есть, Славянским.

Письменные первоисточники, данные археологии, топонимики, лингвистики, антропологии подтверждают тот факт, что, тысячелетие назад, в рассматриваемых областях никаких реальных германцев-«дойче», носителей диалектов германского языка, не было (за исключением отдельных путешественников, торговцев и, по большей части, захваченных рабов).

И финны называли и называют доныне Скандинавию Ruotsiсовсем не потому, что «шведы» были «гребцами» и «неразумные, погрязшие в распрях словени», по простоте своей и невежеству, видимо, решили подделаться под заморских «гребцов» (натянутость и заданность данной лжегипотезы — очевидна), а потому, что в Скандинавии и жили русы, индоевропейский народ славянской языковой группы, а сама Скандинавия называлась по самоназванию народа, населявшего её, Русь.

«Русь», трансформированное в финно-угорских диалектах, это и есть «Ruotsi» (i на конце заменяет отсутствующий в латинице «ь»).

Русь Скандинавская— это такая же историческая реальность, как Русь Московская, Русь Киевская, Русь Рюгенская, Русь Полабская...

Тут надо пояснить, что «славяне-словени» есть, довольно-таки, поздний этноним, и мы не всегда его правильно употребляем, внося иногда невольную путаницу в исторически-описательный процесс — меньшую значительно, чем даёт неверное применение этнонима «германцы» — но, всё же, путаницу.

Самоназвание древнейшего суперэтноса праиндоевропейцев, прямой ветвью-продолжением коих и являются славяне, — есть русы. И правильнее было применять этот этноним.

Но, в данной статье, учитывая определённую традиционную подготовку историков-профессионалов и читателей, мы пользуемся и привычной терминологией.

Русь, русы в I тысячелетии н.э. — это отнюдь не племя и не племенной союз, а именно суперэтнос, существующий уже, в качестве суперэтноса не одно тысячелетие и достаточно широко рассеянный по Европе и Азии (вспомним о «спорах» Прокопия Кесарийского).

И потому ничего странного в том, что русы проживают и на привычной нам Новгородско-Киевской Руси и в Скандинавской Руси, нет. Напротив, это — закономерно.

И это есть даже в «Повести временных лет», о которой многие рассуждают, не читая её, а если читают наспех — так очень заданно и с уже готовой установкой, помнят только о том, что «погрязшие в распрях словени» идоша за море к варягом, к руси.

Хотя в летописи чётко написано под 6370 (862) годом: «Реша русь, чюдь, словени и кривичи и вси: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да пойдите княжит и володети нами». И избраша три братья с роды своими, пояша по собе всю русь...»

Чётко и ясно написано «реша русь...» — то есть, русы, Русь Новгородская и призывала на княжение русов, Русь Скандинавскую — прямых этнических, антропологических, языковых родичей своих, русов-славян. И призвали. Объединились.

И ничего иного — никаких «шведских викингов» и прочих фантомов в реальной истории не было — таковыми мы обязаны политикам, самоутверждающим свои государства на славянских землях, и сочинителям-романтикам (большая — «литературно-поэтическая», в отличие от подлинно-архаической — часть германской мифологии была сочинена в XVIII-XIX веках, в этот период немецкого романтизма, когда по Рейну и др. местам росли, как грибы, «средневековые, мрачные, в тевтонском духе» замки-новоделы).

Надо уметь отличать подлинную древность от подделки, от стилизации. Нам понятно стремление молодых народностей, пришедших на земли, которые прежде занимали народы древние, автохтонные, пересмотреть, переписать историю в свою пользу, доказать своё право на эти земли, на автохтонность — это стремление практически воплощают в жизнь политики, историки данных народностей.

Но, нас интересуют не их субъективные пожелания и устремления, история не субъективная, но объективная, подлинная. И потому, мы должны знать правду.

В Центральной, Северной, Восточной Европе в 1 тысячелетии н.э., до католической, романо-«германской» (антропологически-средиземноморско-расовой) экспансии, безраздельно господствовали славяне-русы.

Всё германское в «древнескандинавский» праязык (язык славянской группы) привнесено в течение последнего тысячелетия, в результате менее известного, чем «дранг нах остен», но объективного и исторически зафиксированного физического, военного, этнического, культурного и языкового романо-германского «дранг нах норден», осуществляемого планомерно и последовательно, вот уже пятнадцать веков.

При научном подходе к проблеме, миф о неких пассионарных «германоязычных белокурых бестиях» и прочих «шведах-господах» в VII-XII веках лопается, словно мыльный пузырь.

В циркумбалтийской зоне, захватывающей и побережье Северного моря, проживали славяне-русы, варяги. Их можно называть по территориальному признаку скандинавами и «норманнами»-«северными людьми».

Но следует помнить, что скандинавы-норманны были того же рода-племени, что и славяне Восточной и Центральной Европы.

Следует помнить, что, для рассматриваемого периода, русы-славяне были не только автохтонным, но и основным, преобладающим населением Европы (до сих пор славяне, несмотря на то что до 50-60% их было ассимилировано и стало «шведами, немцами, австрийцами» и т.д., являются в Европе самой крупной этническо-языковой группой, превышающей по численности, как германцев, так и романцев).

Но, при этом, мы должны помнить, что русы-славяне Скандинавии, в том числе и те, что проникали в Новгородскую и Киевскую Русь, не могли быть «цивилизаторами» и «культуртрегерами», тем более, основателями уже существовавших государств.

«Дело в том, — говорится в том же «Введении в германскую филологию», — что в рассматриваемый период Русь находилась на более высокой ступени исторического развития: здесь уже существовали города, а в Скандинавии они возникли позднее, Русь называлась скандинавами Гардарикой — «страной городов»; на Руси раньше начали складываться феодальные отношения; христианизация Руси произошла раньше, чем христианизация скандинавских стран».

Это всё — известнейшие факты. Славянин-скандинав, рус-свей, рус-норег приезжали на Русь Новгородско-Киевскую, подобно тороватым и предприимчивым мужичкам-поселянам, приезжающим в большой развитый город (недаром во всех практически работах о «варягах-норманнах» отмечается, что скандинавские «гости», побывавшие на Руси, быстро перенимали обычаи, моды — они возвращались назад в русских меховых шапках, в русских рубахах, штанах, сапогах, плащах — и вводили эту «городскую-гар-дарикскую» моду у себя в поселениях-виках («vic» = «вис, весь» индоевроп. — селение, посёлок, деревня; слово «ви-кинг-викинк-викинск-ий» означает — «поселковый, сельский, деревенский, выходец из деревни» в отличие от «град-ника-гардарника-гардаринга» — горожанина, городского жителя или выходца из города-града-гарда).

Варяги-скандинавы без труда понимали словен, полян и других, все говорили на диалектах одного языка.

Варяги-славяне охотно шли на службу к русским князьям, это было престижно, поселковая скандинавская молодёжь мечтала о подобной доле, но не всем выпадала такая честь, брали только отменных воинов.

Варяги-скандинавы никогда не разбойничали на Руси — это также отмечено подавляющим большинством российских и зарубежных серьёзных исследователей — они торговали, служили, оседали мирно и тихо в среде этнически— и языково-однородного населения, в обществе более высокого развития.

Но на западе, в среде находящихся на более низкой ступени развития, полудиких «бриттов», германцев и романоязычных предков поздних французов они позволяли себе больше свободы действий — вплоть до разбоя, нападений, погромов, осад (к примеру, знаменитая осада укреплённого посёлка Парижа-Паризия-Лютеции) — в чужеродной среде русы-варяги преследовали свои цели, без излишней дипломатии: невольничьи рынки Востока были наводнены рабами, захваченными варягами на землях, где ныне расположены Англия, Франция, Германия.

Доходило до того, что в рабство угоняли британских католических монахов и монашенок.

Скандинавские язычники-русы, достаточно уважительно относившиеся к ортодоксально-православным свя-щенослужителям (на Руси, в «королевстве» Сицилии и Неаполя, в меровингской Франции; беспощадные и кровавые набеги на земли будущей Франции начались, лишь после того, как там была свергнута славяно-русская династия Меровингов, исповедывавшая ортодоксально-православную веру византийского образца и на смену ей пришли романо-германцы католики пипиниды), не распространяли такое отношение на иные ветви христианства.

Именно поэтому «англо-саксонские» монастырские хроники, составленные на латыни (предки англичан в VII-XII веках ещё не имели ни своей письменности, ни, по сути, своего «английского» языка, появившегося, в результате симбиоза вульгаризированной латыни и германских диалектов, к XVII веку), проникнуты откровенной ненавистью к «норманнам»-варягам.

Результат противостояния латино-германского Рима и славянской Скандинавии известен: за свои вторжения в «зоны влияния» папского престола варяги-русы поплатились своим языком, землями, культурой — они были практически полностью ассимилированы, в процессе уже упоминавшегося «дранг нах норден».

И всё же, исторические жители Скандинавии и североевропейского побережья, даже в XII-XIV веках, говорили если не на чисто славянских диалектах, то на языке чрезвычайно приближённом к ним и относящемся к балто-славянской группе индоевропейской языковой семьи, с преимущественным креном в сторону славянской группы.

Научный мир Европы и Америки закрывает глаза на очевидное. И это понятно: в данном случае, на первый план выступают политические соображения.

Апологеты норманизма, как одной из составных частей германо-латиноцентризма, понимая, что своей «теорией» они не в состоянии объяснить подавляющего числа фактов и событий, ссылаются, как правило, на «тёмные века» истории.

Это удивительно действующая уловка: стоит только в Центре или на Севере Европы засвидетельствовать присутствие славян (а больше там, по сути дела, никого и не было), как это присутствие подвергается замалчиванию и в ход идут ссылки на «тёмные века», на отсутствие материала, хроник, свидетельств и т.д.

Автор данной статьи неоднократно бывал в археологических раскопах Европы и Азии, где все работы были полностью свёрнуты по одной причине — результаты раскопок подтверждали присутствие носителей славянских культур.

К сожалению, говорить о том, что современная мировая наука — объективна и не лишена политических пристрастий, не приходится.

Славянофобия и русофобия в мире (как было показано выше, на примере переводных детских энциклопедий) узаконены на уровне государственно-политическом.

Славянофобия и русофобия прививаются сотням миллионов людей с детства, со школьной скамьи.

Природа русофобии и славянофобии — в самом полуторатысячелетнем противостоянии романо-германского мира русам-славянам.

Полтора тысячелетия проводить на практике, в самых широких масштабах, политику вытеснения славян из Европы, истребления их или порабощения, с дальнейшим «онемечиванием» и не пропитаться насквозь духом славянофобии — вражды, презрения, нетерпимости к извечному противнику, невозможно.

Поэтому, достаточно просто понять авторов детских и взрослых энциклопедий, которые автоматически пишут про «германцев-господ» и «славян-рабов», у них это в крови, глубоко «в мозгах», они пропитаны таким отношением, как молоком матери, с самых «младых ногтей».

В этом духе — естественном для них — они воспитывают и подрастающие поколения. Никакие «разрядки напряжённости» и «разрушения берлинских стен» не смогут преломить тысячелетний глубоко усвоенный рефлекс.

Тем более, что всё тот же средиземноморский центр, теперь уже, опираясь не только на новоевропейских, но и на заокеанских варваров, продолжает инициировать продвижение на восток, подавление славян до полного их исчезновения.

Русофобия, порой, приобретает карикатурные формы. Так, во «всеобъемлющем справочном издании» английского производства «Религии мира» (Белфакс, 1994) авторы, восторженно, чуть ли не с патетическими слезами воспевающие красоту и величавость германской мифологии, походя, с презрением бросают: «Славянские религии — боги страха».

Ну, кому ещё, мол, могли поклоняться со страха пугливые «неразумные словени», боящиеся всего на свете: викингов-шведов, бури, грома, грозы... только «богам страха».

И тут же, привычный русофобско-расистский бред на заданную, впитанную с молоком матери тему: «Совершенно очевидно, что культ Перуна развился под влиянием скандинавского культа Тора; Киев, фактически, был колонией викингов» (с. 124).

И это — издание, претендующее на «научность»; на переплёте крупно: «специальный научный глоссарий» и т.п.

Воистину, несть числа невежеству и невеждам! Ведь, «Перун», коим клялись русы у Царьграда, это единственный теоним бога-громовника, в чистом виде сохранённый только славянами-русами (и, в искажённом виде, литовцами) со времени праиндоевропейской общности 5-10 тысячелетий до н.э., ничего подобного у германцев, тем более, у «британцев», не сохранилось.

А Тор — лишь один из поздних и то, не теонимов, а эпитетов того же древнего бога-громовника, табулированного в Центральной и Северной Европе Перуна. Кто составляет справочники!

Чрезвычайно печально и прискорбно то, что наиболее пропитан духом славяне— и русофобии именно научный мир Запада и, как следствие, — «европейски образованная», то есть, воспитанная в духе европейской традиционной русофобии, значительная часть российского научного мира и российской интеллигенции («образованщины», по Солженицыну).

Читателю может показаться, что автор отклоняется от выбранной темы и предаётся публицистическому отступлению. Нет. Затронутый аспект нашей темы — чрезвычайно важен, ибо противостояние в Европе начал славянского и германо-романского, их конфликт — и есть сама европейская история, всё прочее — лишь детали и частности.

Безусловно, войны и столкновения случались и внутри германо-романского мира. Но, при столкновении с миром славянским, эти внутренние конфликты отходили на задний план. Натиск на Центр, Север Европы, а затем и на Восток никогда не ослабевал.

Как известно, в «застойном тихом болоте» история не вершится, там её просто нет.

Исторический процесс идёт параллельно с борьбою миров, эпох, формаций, народов, наций, личностей — он идёт в обстановке постоянного непрерывного, временами импульсивного конфликта.

Теперь мы можем свободно говорить не только о некой безликой политической истории, в которой принимают участие классы, группы населения, государства, но и об истории этнической, расовой, национальной.

В Европе мы сталкиваемся с феноменом не менее, чем полуторатысячелетней расово-политической непрекращающейся войны.

Эту супервойну ведёт средиземноморская раса большой европеоидной расы, имеющая значительную примесь большой негроидной расы и основательную примесь западно-атлантической расы, с растворённым в ней неиндоевропейским (доиндоевропейским) субстратом и реликтовыми протоевропейскими этносами Европы.

Она опирается на духовно-политический центр «западноримского» католического толка (протестантизм, лютеранство и прочие западные религиозные течения — лишь формы существования западной иудеохристианской цивилизации).

И проводит она активную наступательную гиперстратегию в отношении расы «нордической» и центрально-европейской, включающей в себя подрасы балтийскую, восточно-атлантическую, восточноевропейскую, то есть, в отношении тех, кого можно, по праву, считать базовым ядром индоевропейской этническо-языковой семьи, против арийского ядра большой европеоидной расы (непосредственно против русов-славян).

Причём, в ходе данной супервойны, особенно в последние три столетия, происходит всё большее смещение понятий, когда представители средиземноморской и переднеазиатской рас, всё в большей степени заполняющие Европу, замещающие этнокультурную лакуну ассимилируемых или истребляемых ими индоевропейцев-ариев, принимают и начинают применять, в отношении себя, этнонимы поглощаемых.

Вследствие этого, происходит путаница не только в понятиях, но и в терминологии, в представлениях.

Под вполне историческими топонимами и этнонимами возникают, стараниями политиков и «мастеров художественных жанров», совершенно ложные образы, типажи — призраки «истории».

И мы начинаем видеть Европу прошлого глазами этих «мастеров»: в местах плотного и постоянного проживания славяноязычных этносов появляются вдруг некие мифические «германцы» — они основывают царства и империи, цивилизуют «погрязших в усобицах славян», несут повсюду прогресс и т.п.

Можно согласиться ещё с подменой, в рамках художественных произведений, когда, к примеру, в американских фильмах «Викинги» и «Спартак» варяга-норманна-викинга и руса-фракийца, соответственно, играет талантливый актёр Кёрк Дуглас, одесский еврей по происхождению.

Или, скажем, в советском фильме «Семнадцать мгновений весны» роли немцев-«арийцев» исполняют те, чьих сородичей эти «арийцы» сжигали в газовых камерах.

Но История — это не художественное произведение, не плод чьей-то фантазии.

В Истории подобные подмены, когда один, вполне определённый этнос и его представителей подменяют другим, приписывая историческую жизнь одного народа, его дела и свершения народу другому, захватившему жизненное пространство первого народа, да ещё, задним числом, спустя столетия — такие подмены категорически недопустимы.

В рамках большой расовой войны, безусловно, ведётся война идеологическая — мало победить противника, растворить его в себе, уничтожить или оттеснить, надо его победить духовно, растоптать морально, то есть, создать видимость, что идёт не просто жестокая и беспощадная война не на жизнь, а на смерть, но война «справедливая», где свет, просвещение, добро, порядок, прогресс и высшие ценности побеждают хаос, сумятицу, зло, тьму.

Вот здесь-то и корни русофобии и славянофобии.

Чтобы побеждать противника, причём, противника более сильного, многочисленного, талантливого и могучего, надо постоянно разжигать в себе ненависть и презрение к этому противнику, «заводить» себя.

И ещё кое-что необходимо делать... Разделять, стравливать и властвовать.

Активная, пассионарная сторона в этом полуторатысячелетнем конфликте действовала и продолжает действовать, в этом плане, чрезвычайно настойчиво.

Будучи изначально во много крат малочисленней и слабее, она умела, для решения конкретных задач, привлекать на свою сторону племена, народности, союзы племён противника — и их руками сокрушала его, затем, столь же изощрённо, подавляя и бывших союзников.

Таким образом, полностью оказались во власти средиземноморской расы, во главе с ее католическим центром, многие подвергшиеся ассимиляции славянские этносы и уже не мифические, а антропологически подлинные германцы, в том числе и упоминавшиеся нами, возникшие в результате долгого этногенеза к XV-XVIII векам шведы, норвежцы, датчане, голландцы, бельгийцы, австрийцы, восточные и северные немцы.

Все принявшие господство новых хозяев Европы, безоговорочно принимались в лоно новой западноевропейской цивилизации, вплоть до подчинившейся католическому престолу и практически отрёкшейся от своего славянского прошлого, служившей буферной зоной Польши (трагедия польского народа заслуживает особого разговора).

Мы вынуждены говорить обо всём этом без утайки, так как, без знания механизма извечного европейского конфликта, невозможно познать подлинную историю Европы.

Активная, романо-германская сторона конфликта, как показало время, не готова идти на мирное сосуществование двух основных противоборствующих рас, её устраивает лишь абсолютное господство.

Наивные, не понимающие хода истории наблюдатели считают, что для того, чтобы войти в «европейское сообщество», достаточно «сменить окрас» — из «красных» стать «белыми», из «коммунистов-совдеповцев» превратиться в «демократов-либералов».

Это — заблуждение.

Запад не примет Россию и славян, не отрёкшихся от своего славянства, ни в каком виде — только полная ассимиляция, полный переход под власть средиземноморско-атлантического идеологического центра, с дальнейшим пребыванием на третьих ролях, то есть, при условии полного растворения на периферии западного германо-романского мира.

И немудрено, что все споры и конфликты в Европе и мире разрешаются всегда «мировым» и «европейским сообществом» (по сути, тем же германо-романским миром) в пользу противников славян (примеры — Босния, Хорватия, Косово).

Но, не будем касаться данной темы. После разрушения Варшавского договора и расчленения России, «дранг нах остен» продолжается.

Этот великий экспансионистский поход начался полтора тысячелетия назад.

Сколько ещё веков, десятилетий, а может статься, и лет Россия и славянский мир смогут противостоять ему? Неизвестно. Время покажет.

Мы же, вернёмся к нашим изысканиям.

Итак, Скандинавия, побережья Северного и Варяжского морей в I тысячелетии н.э. были населены славянами, русами, то есть, основными и прямыми наследниками праиндоевропейцев, носителей праиндоевропейского языка.

Кто же окружал скандинавов-славян?

С востока — те, кого принято называть восточными славянами и в чьей этнической принадлежности нет сомнений.

С юга и юго-востока — прибалтийские, поодерские, полабские славяне, руги, венеды, руяне, вильцы, сорбы и т.д., то есть, опять-таки, представители всё той же необъятной и могучей славянской общности.

Эта общность простиралась далеко на юг, вплоть до венецианско-венедских, североиталийских земель, Балканского полуострова с его автохтонным славянским населением, Малой Азии, ещё не тюркизированной, с преобладающим коренным славянством.

Где мы видим германство в начале и середине I тысячелетии н.э.?

Настоящее германство, этнически и языково германское, немецкое, а не то общеварварское, подразумеваемое Тацитом, Цезарем и пр. малые, дикие племена, где-то в Альпах, где-то в лесах...

И даже общеварварское терминологическое (а не этническое) «германство» для Тацита условность.

Приведём его слова: «...марсы, гамбривии, свевы, вандилии — эти имена подлинные и древние. Напротив, слово Германия — новое и недавно вошедшее в обиход, ибо те, кто первыми переправились через Рейн и прогнали галлов, ныне известные под именем тунгров, тогда прозывались германцами.

Таким образом, наименование племени постепенно возобладало и распространилось на весь народ; вначале все из страха обозначали его по имени победителей, а затем, после того, как это название укоренилось, он и сам стал называть себя германцами»

(Тацит «О происхождении германцев
и местоположении Германии», 2).

Вот так общие «этнонимы» входят в употребление.

Как пример, более понятный современному читателю, можно привести общий этноним «русские», употребляемый на Западе по отношению ко всем народам, населяющим Россию — и собственно русским, и бурятам, и татарам, и мордве, и якутам.

Люди и народы разных языковых семей и даже разных рас называются одним общим этнонимом.

«Германия» для Тацита — условность, сам историк это прекрасно понимает, он очень хорошо различает разные племена.

Но Тацит — не этнолог. И науки этнологии, к сожалению, в его время ещё не существует. Как не существует и многого иного, привычного нам. Германцев, в нынешнем понимании, то есть, «дойче», ещё нет на этнополитической карте Европы.

На огромных пространствах действуют вандалы — но это славяне, язык вандалов и многочисленные отождествления их со славянами в первоисточниках не оставляют сомнений.

Готы — активные участники европейского этногенеза — также славяне, это подтверждается всё больше, с каждым новым исследованием истории готов.

Вот несколько готских слов (мы их даём не латиницей, так как сами готы латиницу не употребляли, они использовали греческий алфавит): «давр» — дверь, «дайл» — доля, «ого» — око, «твадже» — дважды, «хлайб» — хлеб, «нав» — навь (мертвец), «гаст» — гость, «мейна» — меня, «мець» — меч, «сатжан» — сажать, «глаз» — янтарь, от слова «глаз» (отсюда в германские пошло «glas» — стекло, между тем, как «стикл» по-готски есть именно стеклянный сосуд).

Самоназвание готов «гутлиуда», что есть — «годы люди». Самоназвание вестготов «tervingi» (то есть, «лесные»). Но по-готски (как и по-русски) «трева» — это «дерево, древо».

Звонкие и красивые «-инги», столь ласкающие слух любителям всего западного и романтического, это, всего лишь, преобразованное славяно-русское «-инки». Лесные вестготы — есть «древинки», «деревенки». Или, если угодно, привычнее — «древляне».

Лингвистика смотрит в корень и не признаёт красивостей: в основе напыщенно-литературного слова «трэвинги» лежит понятие простое, обыденное — дерево, древляне, деревенские (слово «деревня» также от «дерева»).

Книжные вестготы (читатель, разумеется, понимает, что это поздний научный термин), они же «трэвинги» — это жители лесных деревень, деревенки, или, как произнесли бы украинцы, дрэвинки.

Всем известна готская Библия Вульфилы, то есть, переведённое готским просветителем на язык готов в IV веке н.э. Священное писание.

А что это за имя — Вульфила?

Разберем его: «вульф» = «вулк-волк»; «ф» переходит в «т» (пример: «вив-лиофика» = «библиотека»), кроме того, в данном случае, при переносе в германские из славянских — «т» заменяет отсутствующее «ч».

Итак, исходное имя — Волчила. Традиционно имя Вульфила переводят, как «волчёнок». Но мы получили исходную основу, более яркую, исконную. И основа эта — характерное славянское имя-прозвище (надо сказать, по тем временам, очень уважительное и весомое).

И никаких переводов. Всё — по-славянски, на языке русов. И никаких «белокурых бестий». Готы были, разумеется, как и большинство русов русоволосы и светлоглазы, но, в нынешнем понимании «дойче», они отнюдь не были, они говорили на славянских диалектах, называли себя славянским этнонимом-самоназванием, носили славянские имена.

Кто ещё? Атаманы? Здесь можно говорить о возможных предках немцев. Хавки, саксы, англы, юты, бруктеры, сигамбры, тенктеры, бруктеры...

Здесь мы сталкиваемся со множеством племенных названий. Принято — просто принято, без аргументации — считать их германскими.

Но мы неаргументированных утверждений принять не можем и оставляем за собой право, в одной из работ, подробно разобрать компоненты будущей «германской» нации.

Что же касается гепидов, герулов, херусков (херуски = яруски, как Херовит = Яровит.

Сам этноним «херуски-яруски» даёт нам пример великолепного сочетания арийско-индоевропейских этнонимов-самоназваний «арии-яры» и «русы-русские» — «яруски»), нервиев, обитателей Реции (Русии) и Норика Дунайского (как и Норика Скандинавского), бургунды (распространившиеся с острова Борнхольм, Медвежьего холма, острова с признанно славянским населением) — это очевидные русо-славянские народности.

Скиры, бастарны, варны, убии, трибоки, вангионы, неметы (интересный этноним, в данном случае, «т» заменяет славянское «ц», правильное звучание — «немецы»; но данные «немецы» вовсе не дойче!) — также славяно-русы.

В особую группу можно объединить варинов, сваринов, ангривариев, хазвариев, ампсивариев — у этих племён в этнонимах чётко прослеживается корень «вар-».

Обитали они, от непосредственного побережья Северного моря до районов, удалённых от него незначительно. Это даёт нам возможность предположить, что они имели какое-то отношение к варягам русских летописей.

Тацит подробно описывает одеяния, нравы, быт, привычки и пороки «германцев». Среди данных им характеристик нет ни одной, которая полностью не подошла к этническим русам-славянам.

Гадания «германцев» с помощью священного белого коня полностью соответствуют гаданиям рюгенских славян-русов Арконы.

Что интересно, Тацит, в своих записках, не упоминает ни одного мифологического персонажа из известных нам по, так называемой, германской мифологии — в его описаниях нет «одинов», «торов», «фрей» и т.п. (по мнению автора, подтверждённому долгим и основательным изучением «германской мифологии», последняя есть искусственное построение, созданное в XVII-XIX веках германистами-романтиками на основе архаических славянских божеств).

«Германцы» поклоняются, подобно классическим славянам, рощам и дубравам. А одну из основных богинь они именуют Веледа — типичное славянорусское языческое имя.

Отслеживая расселение «германцев», Тацит описывает подунайские племена, вот их перечень: гермундуры, наристы (норики), «особо прославленные и сильные» маркоманы, квады (имена их «царей» Маровода и Тудра-Тудор — славянские), марсигны, котины, осы, буры... гарии (арии-яры).

Дунай и его окрестности, Норик и Реция (Русия) полностью были заселены славянами. Этого не отрицает и политизированный научный мир Европы. Но и их Тацит называет «германцами».

Ничего удивительного в этом нет, в лексиконе Тацита и его соплеменников ещё не было обобщающего этнонима-самоназвания «славяне». Но суть от этого и этническая карта Европы не менялись.

Наиболее весомым и неопровержимым подтверждением нашего открытия является топонимика Европы — за исключением вновь возникших с XV по XX век поселений и т.п., она полностью имеет славяно-русское происхождение.

Было бы крайне странным предположить, что некие неславянские племена, проживавшие в Европе, называли бы всё вокруг себя и под собою славянскими наименованиями.

Мы ещё раз убеждаемся — весь Север и Центр Европы заселён русами-славянами и русами-кельтами. Проникновение в Центр Европы романского этнического элемента начинается с IV-V веков.

И, что интересно, именно с ним и приходят в Центральную Европу те, кого мы называем немцами в современном значении этого слова. До этого, никаких немцев-«дойче» в Центральной и Северной Европе не было.

Познакомимся непосредственно с немцами-«дойче». Объединились «дойче» лишь в 1871 году, под эгидой Пруссии (пруссы — по принятым в науке меркам, западные балты; фактически — славяне «по-руссы» или смешанные балто-славяне; даже официозный «Лингвистический словарь» отмечает «особую близость прусского к славянским языкам»), то есть, объединились «дойче» по инициативе восточных «немцев», ассимилированных славян и балтов.

Население нынешней Германии — чрезвычайно разнородно. До сих пор существует множество диалектов — одни, скажем, «немцы» без общенемецкого-литературного — не понимают других «немцев» совершенно.

Ещё Михаил Васильевич Ломоносов отмечал: «Народ российский, по великому пространству обитающий, невзирая на дальнее расстояние, говорит повсюду вразумительным Друг другу языком в городах и сёлах. Напротив того, в некоторых других государствах, например, в Германии — баварский крестьянин мало разумеет мекленбургского, или бранденбургский швабского, хотя, того же немецкого народа».

В последнем великий учёный ошибался, это только нам издали «немецкий народ» казался тем же, единым, чем-то целым. А таковым он никогда не был, тем более, во времена Тацита или наших варягов-поморов.

Консолидация «немцев» (баварцев, саксонцев, швабов, тюрингцев и т.д.) исконно шла на востоке, в землях, заселённых исторически онемеченным славянским населением. Там сложился, к XVII веку, и литературный язык, на основе саксонского языка.

Этнической базой-основой генезиса «дойче»-немцев считаются франки, саксы, аламаны и кельты (о кельтах мы коечто уже знаем).

Антропологически «дойче» чрезвычайно разнородны: на севере и северо-западе, в основном, проживали и проживают представители атланто-балтийской расы, в центре и на востоке Германии — центрально-европейской и восточно-европейской расы.

То есть, расово «дойче» (без средиземноморско-негроидной примеси) и славяне (без тюркских и кавказоидных примесей) — абсолютно неотличимы.

Но примесей — более, чем достаточно и у «дойче» — особенно на юге и на среднем Рейне, там господствует южноевропейский средиземноморский расовый тип.

То есть, и в самой нынешней Германии мы видим чёткие следы этническо-культурной и антропологической, то есть, физической, экспансии с латинского, средиземноморского юга.

Это дополнительно наводит на мысли, что земли нынешней Германии, в I тысячелетии н.э., а значит, и ранее, населяли не совсем те, кто проживает на них ныне.

Нам надо более внимательно относиться к историческому процессу. Тогда, возможно, мы поймём, что и понятие «Римская империя германской нации», казалось бы, совмещение несовместимого, было не пустым звуком.

Нынешняя политико-этническая карта Европы — не случайность, а результат многовековой целенаправленной и планомерной деятельности латинского папского престола.

Вспомним, что первоначально, под руководством римских пап, Карл Великий, руками одних славян, уничтожал и изгонял на восток Европы других славян и тех, кого мы, по инерции, почитаем за «германцев».

Так, скажем, Карл постоянно, в долгих войнах с саксами, использовал славян-ободритов, которые даже в «латинские хроники», после этого, вошли, как «наши славяне» («sklavi nostri»).

В 798 году войско славян, под руководством ободритского князя Дражко, для Карла разгромило под Свентаной (славянский топоним «Цветана») саксов-нордальбингов — во исполнение замыслов папского престола было уничтожено 4000 этнически родственных ободритам воинов, захвачены обширные земли.

Лужицких сербов и чешско-моравских славян, следуя принципу иезуитов «разделяй и властвуй», применявшемуся папством задолго до создания ордена, Карл использовал, в качестве ударной силы, в войне с вильцами, одним из наиболее воинственных, свирепых и непокорных славянских племён.

Как отмечает исследователь жизни и деятельности Карла Великого А. Левандовский: «Своё универсальное государство, свой «град божий» на земле Карл (а точнее, его руками папский престол. — Прим. Ю.П.) строил исключительно на основе романо-германского единства, используя всё остальное, лишь, как средство» ("Карл Великий». М., 1999).

Затем, с течением времени, тот же католический Ватикан продолжал натиск на европейских автохтонов руками «германцев», всё более распространяя свою власть в Европе, перекраивая этническую карту, организуя «крестовые походы» и т.д.

Более, чем тысячелетний «дранг нах остен» проводился средиземноморским центром руками коренных жителей Центральной и Восточной Европы— «немцев» и самих славян.

Но, были ли «немцы» X века немцами-германцами, в нынешнем понимании этого этнонима?

Для общего обозначения своей нации, немцы выбрали этноним «дойче», с которым согласились все — баварцы, саксонцы, тирольцы и прочие.

Но лингвистически, и это засвидетельствовано (см. указ. Справочник «Народы мира»), этноним «дойче» образован от исходной формы, зафиксированной в X веке. Эта форма — «диутисце».

Мы чётко видим перед собой славянский этноним «дивтисцы» с характернейшим славянским «-ци, -цы» на конце (сравните, самоназвание поляков — «поляци»).

Следовательно, ещё в X веке те, кого считали немцами-дойче, носили славянское самоназвание, а значит, и были славянами — ведь то, что некие немцы-германцы, вдруг, стали сами себя прозывать славянским именем, практически исключено.

Язык того времени, народный язык, назывался «diutisk», то есть, «дивтиск-ий» язык, типичное славянское словообразование.

А ещё, этот «германский» народ называл себя (самоназвание, подчеркиваю это! — Ю.П.) — «diutishiu liute» — то есть. без перевода, по-славянски, по-русски, лишь записанное латиницей «дивтиские люди».

Вот вам и «дойче»! И здесь, под поверхностным «германским» слоем мы обнаруживаем архаическую славянскую основу.

Да, нравится это кому-то или не очень, но, ещё тысячелетие назад, Европа была плотно заселена славянами.

Натуральные германцы, если они вообще не плод позднего генезиса-ассимиляции, скрывались где-то в горных и лесных малодоступных местностях, их было совсем немного (в истории достаточно примеров, когда малочисленные племена, в дальнейшем, давали свой язык большим этносам).

Судя по всему, влияние и сила исконных германцев, которые расово и антропологически тяготели к средиземноморскому югу (а отнюдь не к нордическим широтам), были невелики.

Но именно на них, как и на протоевропейский субстрат, как и на финно-угорские этнические вливания (венгры, гунны) сделал ставку латинский папский престол в борьбе за подчинение Европы.

Теперь нам абсолютно ясно, что простых и случайных «переселений народов» и хаотического движения племён по Европе не было. Процесс был более сложным.

С середины I тысячелетия н.э., после развала Римской империи, за власть в Европе шла острая и непримиримая борьба.

Основным претендентом на «европейский престол» был католический юг, наследник — не духовный, но физический — позднего романо-латинского Рима (подчёркиваю — позднего, так как изначальная и корневая, основная Римская держава-империя была отнюдь не «романской», но расено-этрусско-венетской; завершающая историю Рима двухвековая романо-латинская экспансия, приведшая к ассимиляции этрусков и венетов и подавлению расено-венетского государствообразующего начала, довела Римскую империю до краха и гибели, но создала, на её месте, зачаток совершенно новой модели концентрации и эскалации власти — престол «наместника бога на земле», претендующего на абсолютную власть над светскими властителями и, соответственно, над всем миром).

Собственных сил у «наследника» не было, и он опирался, в своей экспансии, на силы самих европейских «варваров».

Воплотившиеся в жизнь устремления средиземноморского центра обратились, для славян Европы, её коренных и основных жителей, непомерной трагедией, растянутой на века, тотальной ассимиляцией и вытеснением на восток.

Вероятно, натиск на север и восток с юга, то есть, «дранг нах норден» и «дранг нах остен», был ответной реакцией на вторжение «варваров» с севера и востока в Римскую империю. И «варваров» отнюдь не «германцев», а именно славян, именно русов.

Именно они оттеснялись и уничтожались, в течение веков, католическим средиземноморским германо-романским югом.

А в том, что разрушителями Римской империи были русы, славяне, нет сомнений. Мы уже упоминали Фридриха II, прекрасно знавшего военную историю, он впрямую называл «гепидов, разрушивших Рим», предками русских.

Ещё в прошлом веке, в самой Европе, не сомневались, что славяне принимали самое активное участие в уничтожении Римской империи — достаточно ознакомиться с множеством изданий того времени, от научных трудов до романистики. Но, уже в XX веке про славян, как бы забыли, про них перестали упоминать.

Но мы вспомним, как всё это было.

В 375году границу Римской империи на Дунае пересекли первые дружины вестготов, тех самых «тервингов»-древлян, про которых мы уже кое-что знаем. Русы-славяне начали массированный натиск на юг. В 378 году они разбили хвалёные римские легионы и пошли боевым маршем по Империи.

В 410году тервинги-древляне завладели Римом, стольным градом Западной Римской империи (к тому времени, произошёл раздел на Западную и Восточную Римские империи).

И, к 419году, «несмышлёные словени», не способные, якобы, к государствообразующей деятельности, те же самые тервинги-древляне основали первое «варварское королевство» на землях Империи — а точнее, первое княжество северных русов на землях, истреблённых романцами, южных русов-расенов-этрусков.

Нетрудно догадаться, что вестготы-древляне-тервинги знали, что они имеют кровное, наследственное право на эти земли. И они воспользовались своим правом.

К 440году, вслед за готами-древлянами, свои княжества на юге Европы основали вандалы (несомненные этнические и языковые русы-славяне) и бургунды (русы, выходцы с Медвежьего острова, основавшиеся в Восточной Европе).

В 455году вандалы-венеды вошли в Рим, захватив «вечный город». Веротерпимые вандалы допустили погромы языческих храмов и уничтожение языческих статуй-богов маргинальными христианами-предкатоликами, воспользовавшимися случаем и бессилием «языческой» власти «языческих» римских императоров.

Результаты погромов, впоследствии, католический престол приписал вандалам-венедам, славянам, вызвав дополнительную ненависть к извечному своему врагу.

В 476году князь славян Одоакр, со своими дружинами, окончательно овладел Римом, установив в нём свою полную власть.

Но, сразу после апогея славы и величия славян-русов на юге Европы, начался процесс их падения.

Значительные силы — боевые дружины вандалов-венедов, готов-древлян и других уходили на Пиренейский полуостров, в Северную Африку, в Восточную Европу...

Духовно-религиозные, государственно-политические и военные функционеры средиземноморскорасового юга просачивались в сферы правления победителей, размывали их, утверждались.

К VI-VII векам романский юг восстановил свою власть над италийскими землями. Но этого ему показалось мало. И он стал готовить ответный натиск — на север, на центр Европы, на восток. Это была месть — месть, растянутая на века, на полтора тысячелетия.

И в VIII веке католический «германо-романский» юг нанёс чудовищный по силе удар по славянской Европе. Нанёс руками, дружинами, армиями пресловутого создателя «града божьего» на земле, а точнее, послушного исполнителя воли Ватикана — императора Карла Великого.

Кто же соседствовал с «норманнами»-варягами с запада? Германцы?

Учебники, справочники, научные труды, энциклопедии утверждают — германские племена, в частности франки: по побережью — салические франки, по рекам — рипуарные.

Известно, что «германцы» франки воевали со славянами «вильцами». Этноним «вильцы» означает «волки», это также не вызывает сомнения ни у историков, ни у лингвистов.

Но, почему вдруг «franci», давшие имя стране Франции (а, отнюдь, не Франкии), стали «франками»?

Исходный и правильный этноним — «франци». Мы здесь видим уже поминавшееся нам типично славянское окончание в этнонимах — «-ци, -цы».

А если вспомнить переходы «ф» в «в» в германо-славянских заимствованиях (типа «фон» = «von»), то в исходном самоназвании этноса мы получим «вранци» — «вранцы», что означает «вороны». Вильцы, вранцы — волки, вороны — мы здесь видим логически обоснованный ряд.

Ни с немецкого, ни с фрацузского, ни с латыни этноним «франки» не переводится и не имеет на этих языках никакого, заключённого в самом слове, смысла и значения.

Упоминавшийся уже учёный Герман Фридрих Голлман писал в своей «Рустрингии» так: «Мы должны искать первобытных русов между Ютландией, Францией и Англией, и, следовательно, отечество варяго-русов нам надлежит полагать на берегу Немецкого моря...», то есть на родине салических (поморских) франков.

Вспомним также, что в «германской» традиции князей Меровингов называли Вельсунгами. Это, безусловно, не имя, а княжеско-царственный эпитет, в котором основа «Вельс» — от славяно-русского «Белее» (дословно, «властелин, властитель» в отношении владыки загробного мира и всех земных богатств Белеса).

Именно Белесом клялись русы-варяги под Царьградом-Константинополем, подписывая мирный договор с ромеями.

Могут возразить, дескать, нет, этого не может быть, не могут франки быть славянским этносом, везде, мол, написано, что они — германцы.

Но, чем тогда объяснить, что князя франков-вранцев, основателя династии, правившего франками в V веке, звали Меровей?

Это — типичное, двусложное славянское имя.

А другие представители династии Меровингов — Хлодвиг, Хлотарь, если они были германцами, почему носили славянские имена?

Почему покровительствовали ортодоксальной византийской (Православной) Церкви и сами были ортодоксами-православными, пока их, при самой активной поддержке Рима, не сменили проводники католичества — майордомы пипиниды-каролинги?

Средиземноморский политико-идеологический центр действовал решительно и беспринципно.

Царская династия русов-славян была свергнута, на престол были возведены нелегитимные майордомы, прислуга, доказавшая, что она готова верно служить папам римским.

Это был один из первых ощутимых ударов, нанесённых средиземноморским л-тино-«германским» католическим центром по центрально-европейским русам в быстро разворачивающейся европейской расовой необъявленной супервойне.

Причём, это подмечено не только нами. «Каролингская узурпация не только закрепила разделение Европы, — пишет В. Карпец в работе «Вторая раса» русских царей» (М., 1998), — но и явилась источником цареборческой, антивизантийской, а затем и антирусской политики Запада, на протяжении более тысячи лет, вплоть до настоящего времени».

Глубоки корни русофобии. Но они — глубже, чем это видится автору приведенной цитаты. Истоки ненависти средиземноморского «юга» к русам-славянам следует искать во времена разрушения последними латинского Рима.

Академическая история говорит, что франки достаточно быстро растворились, ассимилировались в романоязычной среде. Это верно, славяне-вранцы, давшие имя Франции, растворились среди романцев за несколько (семь-восемь?) поколений. Династия держалась дольше.

Хрониками отмечено, что Меровей и Меровинги, его наследники, говорили, в отличие от романского населения, на своём «птичьем» языке.

Е. Классен, в «Новых материалах для исследования истории славян» подчёркивал: «Меровей-Винделик (венед-вандал. — Прим. Ю.П.), родоначальник Меровингов, ввёл славянский алфавит у побеждённых им народов и старался ввести и сам язык славянский».

Добавим, что династия Меровея дала также австрийских Габсбургов, английских Плантагенетов, датскую, испанскую и другие королевские династические линии.

Германцы и романцы того времени понимали друг друга, посредством бытовавшей в бывших римских колониях «народной» или «вульгарной» латыни. Но, для романцев (ещё до появления старофранцузского языка) диалекты славян были мало понятны (за исключением многих славянских слов, лёгших в основу латыни).

Впрочем, и латынь, как таковая, к V-VII векам н.э. ещё не совсем была освоена тогдашними обитателями Галлии-Франции, ведь проживали там, в основном, не французы, которым ещё, как народности, предстояло появиться к XV-XVI векам, но кельты — основательно романизированные за годы римско-латинского владычества, кельты, во многом утратившие свои славянские признаки и язык.

Кельты (галлы, галаты, галици-галичи, сколоты) — один из древнейших этносов Европы. Галло-кельтская группа индоевропейской языковой семьи делится на островные и континентальные.

Живые кельтские языки — ирландский, шотландский, бретонский — сохранили не слишком много от общекельтского, ибо чересчур велико было внешнее этноязыковое давление в течение последних двух тысячелетий на эти немногочисленные этносы.

Что же касается исходного кельтского, то некоторые изначальные слова сакрального значения дают нам основания для размышлений. Кельты поклонялись священным деревьям.

Жрецы кельтов — друиды. В этом слове мы совершенно чётко видим корневую основу «дру-» или «дрв-» (сравни, «винтер» = «уинтер», «Уильям» = «Вильям» и т.д.). «дрв-» — это «древо, дерево». Совпадение на уровне соответствия мифо— и лингвообраза исключено.

Почему жрецы-волхвы кельтов называли себя славянским словом?

Именно славянским, т.к. общеиндоевропейские — «перк-» (дуб), «берёза». Но не «древо». Да и сам этноним «кельты» носит сакральный характер, недаром окрестные народы, в том числе и римляне, считали, что в кельтах, даже в их имени, заключена некая волшебная, мистическая, колдовская сила.

Основа-корень этнонима «клт-». В первых двух согласных «кл-» заключены понятия «коло» — «круг, кольцо, женское начало» и «кол» — «штырь, меч, ваджра-палица, мужское начало» («галл» происходит от «кл-», «галлы» — «мужи»), а вместе — слияние мужского и женского начал, таинство зарождения жизни, мира, вселенной и пр., о чём может быть написана отдельная монография по мифологии (сравни русск. «колокол» — «кол в коло», то есть, штырь-било в округлом объёме, порождающие священный звук-энергию; колокол — предмет сакрального значения).

Каждое по отдельности понятие «коло» и «кол» заключает в себе целые гаммы мистических свойств и значений. Вместе, в совокупности — ещё больше.

Владеющий тайным знанием сакральных понятий, сакрального языка — «клт» или при звонкой согласной — «клд» — «колд» (русск. «колд-ун»).

Вот этимология галатов-кельтов — народ «колдунов» во главе со жрецами-волхвами «друидами» — «древо»-поклонниками.

Почему значения кельтских и не только кельтских слов раскрываются из славянского, русского?

Не только потому, что раннеиндоевропейский праязык это и есть язык русов-праиндоевропейцев, но и потому, что в Центральной Европе русы-славяне жили тысячелетия, и если кельтов-галатов нельзя назвать напрямую русами (после их отпочкования от единого этнодрева русов-индоевропейцев), то близкородственным этносом назвать можно с полным основанием.

В I тысячелетии н.э. кельты говорили на диалектах, чрезвычайно приближённых к славянским, а возможно, и ещё на славянских. Во всяком случае, кельто-славянская общность была столь велика, что и деление это, для I-V веков н.э., можно считать чисто условным.

Кельты-колды, с которыми слились франки-вранци на землях, где через тысячелетие зародится французская народность, говорили на языках, отличных от той «простонародной» латыни, что занесли туда римские поселенцы-легионеры и что, в смешениях с прочими диалектами романских языков, породила, через века, старофранцузский.

Это чрезвычайно важно для понимания темы — в I тысячелетии н.э. никаких французов на территориях, занимаемых нынешней Францией, ещё не было. Как и на занимаемых нынешней Германией землях не было никаких германцев-немцев.

Славяно-кельты или русо-кельты давали своим князьям свои славяно-кельтские имена. И потому мы встречаем, помимо русоименного Меровея, целую плеяду Клодионов, Хлсдвигов, Клстарей — везде корневая основа имени «клт-, клд-», то есть, «жрец, волхв», в современном произношении «колд-ун».

Царь-жрец, князь-жрец — известные формы сакральной власти, сохранявшиеся достаточно долго (вспомним князя-волхва Всеслава).

Такой властитель, обладавший, помимо светской, ещё и духовной властью, абсолютно не устраивал папский престол Рима. И в этом тоже — одна из причин свержения славянской династии Меровеев-колдов.

Католический (духовно) и средиземноморскорасовый (европеоидно-негроидный) юг, при посредстве нелегитимной династиии пипинидов-каролингов, сверг легитимную славяно-русскую индоевропейско-арийскую православную династию Меровингов.

И это стало началом уничтожения русов и славянства в Западной, Центральной и Северной Европе. Католический юг перешёл в активное наступление.

Особую роль в истреблении и вытеснении из Европы русов-славян сыграл пипинид Карл Великий.

Даже немецкие учёные начала-середины XX века, несмотря на то, что «официальная наука» считает Карла «германцем», а соответственно и тех, на кого он опирался — «германцами», называли действия Карла Великого не иначе, как «истребительными войнами против арийцев».

Немецкий научный мир прекрасно знал, что истреблению подвергались именно арийские этносы. Мы теперь знаем, кто были этими арийцами — ими были многочисленные славянские этносы Европы, других арийцев в Европе не было, как не было в той, средневековой Европе и тех, кого мы сейчас подразумеваем под этнонимом «немцы-германцы-дойче».

Этногенез, то есть, появление и формирование отдельных «немецких» племён, происходил в многовековом процессе вторжения неарийского, европеоидно-негроидного вторжения в Европу с латинского юга.

Этим и объясняется тот факт, что, до XVIII века, у разрозненных «немецких» племён не было общего языка, как до того не было и никакого древнегерманского.

Немецкий литературный язык был создан искусственно — и под него в конце XVIII и в XIX веках были созданы «германская» мифология, «германская» история, «германская» лингвистика, якобы уходящие корнями во времена двух-трёхтысячелетней давности.

Всё это было искусственными новоделами, такими же, как и «средневековые» замки на Рейне, выстроенные «с нуля» в XIX веке.

Европа в древности и средневековье принадлежала русам-славянам. Они и были индоевропейцами. Они и были арийцами (ариями-ярами).

Папский престол, средиземноморскорасовый юг сумел разыграть сложную и коварную комбинацию, когда, под дланью «великого полководца» Карла, последыша холопов князей Меровингов, он сумел двинуть этнически славянские и русо-кельтские дружины на таких же русов-славян.

Католический геноцид славянского населения Европы, на первых этапах, осуществлялся руками самих славян.

В дальнейшем, Ватикан постоянно использовал этот приём, как в истребительном «дранг нах норден», так и в истребительно-вытесняющем «дранг нах остен».

Масштабы «гуманитарной катастрофы», выражаясь современным языком, для славян-русов были чудовищны. По тем временам, против славян проводился геноцид тотального, планетарного масштаба.

И именно он, этот геноцид, развязанный «югом» против арийцев-славян, это всеевропейское уничтожение русов, автохтонов Европы, и вызвало ответную реакцию русов-варягов.

Сам католический папский престол спровоцировал взрыв ярости, взрыв отчаяния — свирепые, мстительные набеги варягов-русов на центры католичества в Европе. Нет ничего странного, что ответному удару подвергались католические монастыри, эти форпосты средиземноморскорасового юга в Европе.

Карл привёл в Европу романцев нового пошиба (не ромеев прежних времён), он принёс в Европу латынь. Католичество насаждалось мечом и огнём.

Славянские языки, господствовавшие по всей Европе, объявлялись «простонародными» — на них запрещалось ведение государственных дел, переписок, хроник-летописей, обучения в школах, ведение церковных служб и т.д.

Центрами распространения идеологии «юга» стали католические средневековые университеты с их искусственной латынью. Европа меняла свой язык, свою этническую принадлежность, своё лицо...

Вульгарная латынь и «новонародные» протогерманские диалекты внедрялись, как и католичество, насильственно.

Покорённым, готовым сменить язык и ассимилироваться в романско-германской среде, делались поблажки. Но таковые тут же включались в дружины, в войско и уже, в свою очередь, их бросали с мечом на непокорных ещё русов-славян.

Воспрянувший из пепла новый «Рим» беспощадно, жестоко и последовательно мстил «варварам». Его не устраивали никакие формы сосуществования — только полное господство надо всем миром.

Последовательность этого «нового Рима» (не путать с Третьим Римом и Византийскими традициями — это противоположности, ибо «новый Рим» есть антипод истинного Рима, Византии, Святой Руси), в своей ненависти к славянам и Православию, непостижимы — его натиск длится вот уже полтора тысячелетия, и ничуть не снижается, напротив — усиливается, примером тому служит истребление «мировым сообществом» славян в Хорватии, Боснии, Македонии, Черногории, Сербии, полное подчинение их в Чехии, Словении, Польше, Болгарии, Венгрии, Румынии... неослабевающий натиск на Украину, Россию.

«Дранг нах остен» усиливается, не за горами его победное завершение, так как единства в славянских странах нет и их покоряют поодиночке.

Но, вернёмся от современности к прошлому, к нашей проблеме.

С юга шла также арабская экспансия, достаточно хорошо описанная в научной литературе. Мы не будем на ней останавливаться.

Напомним лишь, что значительные этническо-культурные вливания семитской, переднеазиатской расы, как арабов-семитов, так и иудеев-семитов, наряду с постоянным присутствием и проникновением далее на север непосредственно средиземноморской, полунегроидной расы, вытеснение североафриканских христиан в Европу, а также, прочие переселения неевропейских и зачастую неевропеоидных народностей и их диаспор, в своём смешении и породили, в I тысячелетии н.э., на землях Европы, предков итальянцев, французов, испанцев, немцев, а во II тысячелетии — уже и сами эти народности.

Вспомним о ещё одних соседях (через море) наших варягов-русов. Речь идёт об англичанах.

Как известно, «англичанин» это не национальность. На Британские острова, как позже и в Америку, кто только не переселялся.

Первыми, как утверждают археологи, перебрались сюда с континента в III тысячелетии до н.э. иберийцы с Пиренейского полуострова — носители, судя по всему, доиндоевропейских языков.

Во II тысячелетии до н.э. к ним присоединяются альпийские племена скоттов и пиктов (протославянские этносы).

В VII веке до н.э. на острова приходят галлы-кельты (в энглизированном принятом варианте «гэлы») — это уже праславяне и носители праславянских диалектов.

Ещё через два века, с материка приходят бритты (кельто-славяне), ещё через четыре столетия, приходят белги, также кельтское племя.

То есть, к I веку н.э. Британские острова населяют, в основном, обособившиеся от материковых галлы-кельты-колды.

Мы не берёмся назвать получившуюся, в результате переселений, смесь этнически и языково славянской — слишком сложно вычленить нечто определённое из-под последующих двухтысячелетних наслоений. Но то, что весомость славянского элемента, на рубеже двух эр, была существенной, несомненно.

С I века Британия становится колонией Рима. Вторжение романских легионов меняет этническую карту островов, как и лингвистическую.

С III века начинается вторжение на острова «западногерманских племён» англов, саксов и ютов.

Что можно сказать про них?

Англы, до переселения, жили в Шлезвиге (Слез-вик) — на исконной славянской земле, топонимика которой однозначно подтверждает, что земля эта изначально была заселена славянами-русами.

Юты пришли с полуострова Ютландия, также населённого славянами-поморами. Юты это всё те же готы или, как они сами себя называли, гуты («еты» = «юты» = «гуты» = «готы» = «геты» = «хетты» = «хатты») — русы-славяне.

Саксы — одно из «германских» племён, с которыми уже разобрались выше. И никаких мифических «западных германцев», которых просто не было на свете, как не было троллей, эльфов и фей.

К V-VII векам н.э. Британские острова заселяли доиндоевропейские племена иберов, кельто-славяне, то есть, этнос, отпочковавшийся от единого этнодрева протоиндоевропейцев-русов за одну-две тысячи лет до образования «классических» славян, и непосредственно славяне-русы — англы, саксы и юты.

Ко всему этому этномассиву примешивались оставшиеся на островах романские поселенцы.

Вожди-князья ютов-готов Хенгиста (вторая составляющая славянского имени «гость») и Хорза принесли с собой в Британию славянских кумиров — Чернобога и Хорса.

Общеизвестно захоронение в Саттон-Ху князя Рэдвальда — энглизированный вариант славянского имени Родволод.

С конца VIII века в Британию начинают вторгаться «скандинавы»-варяги, северные русы, в основном даны. Эти русы устанавливают там свою власть. Затем, в начале X века, восстанавливается власть англо-саксов.

Но, уже в 1066 году, нормандские романизированные варяги-русы, говорящие на смеси латыни и старофранцузского, вторгаются на острова — их владычество длится долго и не проходит бесследно. Это уже натиск католического романского папского «юга».

Дальнейшая борьба носителей «вульгарной» латыни и позднегерманских диалектов приводит к невероятным смешениям, самому дикому языковому симбиозу, порождающему, к XIX веку, современный английский язык.

Нам известно, что в современном английском языке большая часть лексики имеет романскую основу. Всё прочее, за исключением архаизмов, в нём — искусственное порождение.

Из каких соображений английский язык отнесён в группу германских языков, неизвестно. Скорее всего, из чисто историко-географических. Современный английский не является, как таковым, германским языком — это скорее некое «эсперанто», созданное самой жизнью и католическими монахами-латинянами, это — искусственный язык.

И, наверное, по этой причине, известный лингвист А. Шлейхер даже не включил его в свою схему развития индоевропейских языков.

Говорить о неком древнеанглийском языке для VI-XI веков, значит, не понимать исторического процесса.

Искусственно реконструировать «древнеанглийский», на основании, якобы, «памятников древнеанглийской письменности» типа «Бео-вульфа», «Англосаксонской хроники», «Церковной истории», Беды Достопочтенного, написанных на латыни (какая же здесь «древнеанглийская письменность»?!) и дошедших до нас, лишь в поздних списках, это значит, сооружать эфемерные конструкции и строить замки-новоделы.

Не было никогда никакого древнеанглийского.

Были изначально славяно-русские диалекты, прошедшие, за тысячелетие с лишним, через такие лингвистические напластования и трансформации, попавшие под такой гнёт всех видов «вульгарной», чистой и искажённой латыни, старофранцузского, латино-германского и т.д. и т.п., что от них осталось очень мало (в основном, ономастика и топонимика).

Но, кое-что осталось, взять вышеупомянутый памятник не «древнеанглийской», а славянской письменности «Бео-вульф», что значит Белый волк, или Белволк (сравни, «Беог-рад» = «Бел-град»).

И, хотя современный английский — самый странный из существующих языков — искусственный язык общения германо-романцев, «эсперанто», представителей средиземноморскорасового юга (а спустя века и атлантического сообщества), тем не менее, антропологически, обитатели Британских островов и доныне являются славяно-русами, как и северные и восточные немцы, шведы, датчане, норвежцы, исландцы— от шестидесяти до восьмидесяти процентов состава данных народов есть ассимилированные славяне, говорящие на привнесённых языках.

Сегодня, в наше время. А тысячелетие назад это были славяне-русы, говорившие на славяно-русских диалектах.

И напоследок — последний гвоздь в крышку гроба «германистики». Общеизвестно, что лексические составы языков могут варьироваться, в зависимости от количества заимствованных слов. И не лексика, в первую очередь, определяет происхождение того или иного языка.

Языки разделяются по типу и строю. Так вот, английский язык есть язык аналитического строя; немецкий и шведский — аналитико-синтетические языки.

Между тем, как «древнеанглийский», «древ-негерманские» есть языки флективного типа, с развитой системой окончаний существительных, прилагательных, местоимений, глаголов, выражающих различные грамматические значения.

То есть, «древнеанглийский», «древнегерманские», по своему типу и строю, входят в группу славянских флективных языков, куда входит и русский. И этого одного уже достаточно для того, чтобы утверждать с полным основанием: «древние германцы» есть славяне-русы.

Ибо можно подделать хроники, рукописи, артефакты, исказить антропологические данные, можно изменить лексику, но подделать и исказить тип и строй языка — невозможно.

Итак, мы выяснили, что наших варягов-русов окружали вовсе не какие-то мифические «германцы» и прочие эльфы и тролли, а самые реальные славянские этносы — то есть, этнические разновидности одного большого суперэтноса русов.

Германцами античных авторов-историков были русы.

Для I тысячелетия н.э. «германцы» (в нынешнем понимании, как «немцы-дойче»»), «германская мифология», «древнегерманский язык» — это миф, очень большой, тщательно разработанный, «узаконенный» сотнями тысяч «научных трудов», беллетристикой и кинематографом.

Это — огромный и радужный, сверкающий миллионами иллюзорных отблесков мыльный пузырь.

И здесь мы должны вернуться к варяжской теме.

Скажем прямо многочисленным авторам псевдонаучных исследований и «детских энциклопедий»: всё, что вами написано о «шведских викингах-господах, цивилизаторах-культуртрегерах» и «несмышлёных рабах-славянах», есть или воинствующее невежество, принимающее формы зоологического расизма, или, довольно-таки, гнусная и изощрённая ложь, вершимая в интересах продолжающегося не только физического, но и идеологического «дранг нах остена».

Эта ложь проникает ныне в Россию множеством высококачественных и чрезвычайно убедительных для неподготовленного читателя изданий, «научно-популярными» кинофильмами и т.д.

К сожалению, Россия и российские народы, в результате известных событий, полностью утратили этно-государственный иммунитет. И мы, наряду с чисто научными изысканиями, вынуждены напоминать ныне о недопущении внедрения в миллионы умов лживой и ложной «политической» псевдоистории.

Итак, сделаем некоторые выводы по результатам вышеизложенного:

— с I по X век н.э. Скандинавию и все прилегающие к ней земли населяли славянские племена русов;

— Балтийское и Северные моря были внутренними славяно-русскими морями;

— все перемещения славянских племён, родов, этносов, известные в политизированной версии истории, как «набеги викингов», были внутренним делом, вершимым внутри огромного славянорусского суперэтноса — за исключением походов русов-«викингов» на Париж, оккупированный, к тому времени, романо-германским Римом, Сицилию, Корсику, Неаполь, в арабские и прикаспийские земли;

— в I-Х веках н.э. славяно-русский суперэтнос(совокупность племён, родов, народов русов-индоевропейцев) занимал всю Северную, Западную, Центральную и Восточную Европу), что подтверждается и античными историками, в частности: «Германия» Тацита есть область проживания русов (сам этноним «германцы» происходит от исходного «яр-ман»= «арий, ярый, яр-человек, яр-муж», то есть, родового самоназвания русов).

Никаких иных «ариев», кроме русов-славян, в Европе никогда не было. Сам этноним русов-славян «ярые-арии» был позже присвоен пришлыми молодыми народностями, занявшими исконные земли славян и частично ассимилировавшими покорённых славян;

— многотысячелетнее присутствие русов-славян в Европе, как основного населяющего её автохтонного этноса, неоспоримо и подтверждается данными археологии, антропологии, лингвистики мифоанализа, этнологии и топонимикой всей Европы;

— в IV-V веках н.э. русы-славяне сокрушили Римскую империю, которая, за последние три века, полностью трансформировалась из Державы расенов-этрусков (южных русов-славян) в империю средиземноморско-расовых романцев (европеоидов южного типа с большой негроидной и переднеазиатскорасовой-семитской примесью);

— к VI-VII векам н.э. Романская империя восстановилась в новой форме и с новым идеологическим содержанием — воинствующим католицизмом.

Используя, в качестве ударной силы, романские и молодые германские этносы, расчленяя и используя в своих целях славянские этносы, католический романо-германский юг, в течение нескольких веков (с VI по XIV), нанёс сокрушительные удары по Западу, Центру и Северу Европы, истребляя на своём пути славянские народности, ассимилируя покорённых и продвигаясь всё дальше на Восток;

— германские, в современном понимании, этносы и германские языки появились в Европе, в результате вышеупомянутых «дранг нах норден» и «дранг нах остен», когда незначительные подлинно германские этносы юга Европы, при колоссальной поддержке папского престола и боевых соединений романцев, претворяя в жизнь принципы Ватикана «разделяй и властвуй», проводили политику истребления славян-русов по всей Европе, включая скандинавский Север, и политику насильственной ассимиляции, искореняя славянские языки.

Германизация славян проводилась «югом» в рамках общего геноцида «варваров-язычников», «еретиков-ортодоксов» (православных) и насильственного насаждения католичества;

— «дранг нах остен» продолжается полтора тысячелетия и не ослабевает и в наше время, чему подтверждением является агрессия стран НАТО против независимой Югославии, под вымышленным предлогом, продвижение НАТО к непосредственным границам остаточной России, тотальная, сравнимая с истребительной войной, идеологическая обработка оставшихся непокорённых и неассимилированных славянских народов, стравливание славянских и неславянских народов Евразии, что уже привело, за последние десять лет, к десяткам миллионов жертв, и переписывание истории в свою пользу, что можно расценивать, как насильственное лишение целых народов и наций их прошлого, их истории.

Полуторатысячелетняя супервойна Юга против Севера, а затем и Востока предельно обострилась с включением в неё атлантического германо-романского мира (США, Канада и пр.).

В настоящее время эта война ведёется всеми доступными средствами и, как всегда, когда войны велись против славян, русских, православных — без каких-либо узаконенных международных правил ведения войн.

Но мы должны чётко знать, что самое страшное и действенное орудие, которым уничтожают арийский славяно-русский мир, это отнюдь не «высокоточные» ракеты с лазерным наведением, не кассетные и графитовые бомбы, не напалм и распыляемые радиоактивные отходы, а идеологическая обработка умов — идеологическое оружие, оружие массовой пропаганды.

Ведь это и есть то супероружие тотального поражения, которым стираются с лица земли страны и народы.

Сначала в умах, в памяти, в хрониках искажается, затем уничтожается их прошлое, их история, одновременно с этим, внедряются в массовое сознание необходимые историческо-идеологические установки, затем вступает в силу прямая языковая, культурная и ментальная экспансия.

Народ уже перестаёт ощущать себя единой культурно-языковой общностью, наделённой исторической памятью и соответственно перестаёт существовать, как нечто целостное — и поглощается, подвергается ассимиляции или частичному истреблению с последующей ассимиляцией остатков населения.

Так делалось. И так делается.

Ассимилированные русы-арии, проживающие ныне на исконных русских землях в Центральной, Восточной и Северной Европе, в частности в Скандинавии, в результате войны Юга против Севера и Востока, оказались лишены собственного языка, собственной истории.

Этот процесс продолжается и развивается на наших глазах: австрийскиеславяне, чьи отцы и деды не знали немецкого языка, за последние тридцать лет, практически полностью утратили свой славянский, превратились в безликих австрийцев; сотни тысяч жителей Литвыи Латвии, буквально на глазах, ассимилируются из русских в литовцев, латышей, их дети уже не знают русского языка; славяне Черногории постепенно переходят на итальянский язык, славяне Македонии— на греческий; русские Крымаи Украинывведением «украинских» школ подвергаются насильственной украинизации с последующей католизацией и утратой славянского языка вообще...

Повсеместно пропагандируется и распространяется синтетический английский язык-эсперанто...

При нынешних темпах развития компьютеризации и при возрастающем влиянии телевидения на умы, следует ожидать, что уже следующее поколение русских будет говорить на англо-русском жаргоне-слэнге, приближающемся к языку американских негров.

Становится ясным, что мы ныне являемся свидетелями и участниками ассимиляционного процесса, который превратит русских, через сто-сто пятьдесят лет, в такой же «вымерший» народ, как пруссы, руги, ободриты, вильцы, руяне и т.д.

И, тем не менее, мы имеем полное право знать нашу историю, мы имеем право знать Подлинную Историю человечества.

И мы должны помнить, что не всегда этнополитическая карта Европы была подобна нынешней, ещё совсем недавно, каких-нибудь тысячу лет назад, на ней были не только Русь Киевская и Новгородская, но и Русь Полабская, Русь Рюгенская и Русь Скандинавская — северная родина наших предков-русов.

Очерк из книги Юрия Петухова
«Тайны земли русов», 2003 г.

«Советник» — путеводитель по хорошим книгам.