Основные философско-мировоззренческие откровения ХХ–ХХІ столетий обнаруживаются в русле стремления человеческого сознания к целостному, тотальному постижению мира. Мы живем в период глобального религиозно-мировоззренческого и научно-философского синтеза [Вернадский, 1989; Бугаев, 2012; Тейяр де Шарден, 1987; Гейзенберг, 1989; Кассирер, 1989; Несбит, Эбурдин, 1992], который, по словам А.Ф. Лосева, наша эпоха "возжаждала более, чем всякая иная" [Лосев, 1991, с. 188]. Мы становимся свидетелями процесса интенсивной интеграции научных дисциплин, исследуются пограничные области человеческого знания [Фомин, 1990; Дубров, Пушкин, 1990; Дубров, 1996; Дульнев, 2004; Гримак, 1994; Грин, 1994; Гроф, 1996; Козырев, 1963, 1982; Лаврентьев и др., 1992; Мичелл, Ричард, 1988; Лолаев, 1996; Каструбин, 1995; Гончаров, 1992; Валенти, 1993; Хаббард, 1993; Иванов-Муромский, Колбун, 1992; Сатпрем, 1989; Аронов, 1992; Кузьмин, 1996]. В результате меняется сам мировоззренческий подход естественных наук к познанию природы. "Зреет мысль о целостности поведения материи как в малом, то есть на уровне элементарных частиц, так и в большом, то есть на уровне макрокосма" [Суханов, 1979, с. 137].

В связи с этим сама наука как форма общественного сознания начинает коренным образом трансформироваться, о чем свидетельствует кристаллизация принципиально нового научного мировоззрения, в рамках которого наблюдается определенное слияние рациональной и иррациональной стратегий познания мира.

Среди дисциплин и понятий, внесших свой вклад в этот процесс можно выделить квантово-релятивистскую физику [Цехмистро, 1987, 2002; Капра, 1994; Capra, 1975, 1982], астрофизику и астрономию [Козырев, 1982; ; Вейник, 1991; Daviеs, 1983], кибернетику, теорию информации и теорию систем [Урманцев, 1978, 1993; Bateson, 1972, 1979; Maturana and Valera, 1980; Valera, 1979], теории морфического резонанса, биологических полей, формирующей причинности [Гурвич, 1944; Sheldrake, 1981, 1988, 1991, 1995, 1996, 2001, 2003, 2005], синергетику и пригожинскую теорию диссипативных структур [Князева, Курдюмов, 1997; Пригожин, 1985; Prigogine and Stengers, 1984], бомовскую теорию холодвижения [Bohm, 1980], голографическую модель мозга [Pribram, 1971, 1977], янговкую теорию процесса [Young, 1976], учение о Вселенной как о голографическом универсууме [Дубров, Пушкин, 1990; Буданов, 2002; Аронов, 1995; Ravn, 1988; Grof, Bennett, 1992; Sheldrake, 2005; Bohm, 1980], антропный принцип (антропные космологические аргументы [Barrow, Tipler, 1986; Налимов, 1989; Гулыга, 1989; Идлис, 1958]), или принцип космологического дополнения [Казначеев, Спирин, 1991], учение об универсальном семантическом пространстве Вселенной [Налимов, 1989], концепцию волновой лингвистической генетики П.П.Гаряева [Гаряев, 1993, 1997, 2009], различные аспекты теории синтеза знаний, которые разрабатывают Н.Н. Александров, М.И. Беляев, В.Г. Буданов, А.Ф.Бугаев, И.Л. Герловин, В.Е. Еремеев, С.И. Сухонос, А.И. Субетто, В.Ю. Татур и многие другие [Александров, 2012; Беляев, 2001; Буданов, 2012; Бугаев, 2012; Герловин, 1990; Еремеев, 1993, 2001; Сухонос, 2012; Субетто, 2012; Татур, 1990, 2002].

Особое место в данном парадигмальном сдвиге сыграла парадигма системного мышления, становление которой можно проследить по монографиям В.И.Вернадского "Учение о биосфере и ее постепенном переходе в ноосферу" (1893–1918), А.А.Богданова "Тектология. Всеобщая организационная наука" (1913–1929), Н.Д.Кондратьева "Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения" (1922–1926), П.А. Сорокина "Социальная и культурная динамика" (1939), Л.фон Берталанфи "Общая теория систем" (1934–1949), Н.Винера "Кибернетика или управление…" (1948), работах И.Р. Пригожина, Г.Хакена, Р.Акоффа и др.

Таким образом, анализ современного состояния мировой науки убеждает в том, что наука как форма общественного сознания вышла на новый этап своего развития, характеризующийся созданием интегративного, комплексного, синтетического знания, когда появляются новые междисциплинарные направления (синергетика, хронобиология, экология, системогенетика, социобилогия и др.). Сейчас активно ведется поиск новой научной парадигмы, на основе которой должна сформироваться новая общенаучная картина мира [Бугаев, 1998, 2002; Гроф, 1994; Казначеев, Спирин, 1991; Кизима, 1996; Крымский, 1991; Наан, 1966; Пригожин, 1985; Цехмистро, 2002].

И если в качестве базовой концепции новой парадигмы рассматривается эволюция как основная форма движения в природе и обществе [Моисеев, 1991], то новая научная парадигма может быть определена как синергетическая, эволюционная и природно-социальная [Тимонин, 1999; Карпинская, 1984; Хайтун, 2005]. Эволюционная картина мира, реализуемая благодаря глобальному, универсальному эволюционизму, открывает поиск путей интеграции естественного и социального аспектов движения (которые здесь могут пониматься как методологически изоморфные сущности), а также воплощается в универсальной синергетической парадигме развития, выступающей ценным методологическим инструментом познания мира.

Одним из аспектов глобального эволюционизма выступает парадигма цикличности современного естествознания, выступающая фундаментальным и всеобщим законом Вселенной, поскольку развитие предметов и явлений реализуются циклами [Дубров, 1987; Аршавский, 1980; Межжерин, 1980; Моисеева, 1980; Макейчик, 2005, c. 51–82]. Таким образом, можно говорить о парадигме цикличности "служащей мощным ускорителем системно-классификационной и методологической интеграции исследовательского аппарата науки как единой науки о природе, обществе, технике и человеке, в ее становлении в форме единства четырех макроблоков науки – естествознания, обществоведения, техникознания и человековедения" [Субетто, 1982, с. 27-29; Кузьмин, 1996; Лолаев, 1996; Хайдеггер, 1991].

Как пишет А.И. Субетто, понимание цикличности можно проследить уже на этапе познавательной рефлексии древних мыслителей (Демокрит, Платон, Аристотель и др.), многие из которых были причастны идее цикличности. Так, Демокрит формирует представления о "вихрях" атомов, Платон создает концепцию катастроф на основе представлений о периодических отклонениях "тел, вращающихся по небосводу вокруг Земли", а Аристотель пишет о том, что "продолжительность беременности, развития жизни организмов является периодической, подчиняясь собственным закономерностям" [Круть, Забелин, 1988]. При этом цикличность связывается с гармонией, которую Гераклит мыслит как "возвращающуюся" "к себе гармонию" [Системогенетика, 1994; Сороко, 1991, с. 7].

Отметим, что движение изначально как самодостаточная сущность реализуется как циклическое (самодостаточное) вращение, имеющее торсионную природу (А.Е. Акимов, Г.И. Шипов), что создает принцип формы (движение в чистом виде есть вращательное движение). Взаимодействие (суперпозиция) вихревых форм создает принцип содержания, т.е. вещества, которое, как указывал А. Эйнштейн, есть "сконденцированное поле". В результате схлопывания поля и вещества происходит "восстановление" (порождение) физического вакуума.

Гегелевское учение о диалектике вводит явление цикличности в сферу диалектических построений ("...движение в виде возвращающегося тождества к себе и есть истинное вообще" [Гегель, т. 14, с. 129]), которые придают цикличности новое понимание касательно спиральности развития в контексте закона отрицания отрицания, что реализуется в виде пульсации ("… спираль – не самая удачная динамическая модель процесса развития. Взамен спиральной модели развития предлагается модель развития в виде информационно-энтропийной пульсации". – В.А. Шевченко [Шевченко, 1992, с. 14]).

Всевозможные циклы, классифицированные по полю действия, длительности, пространственной сфере [Яковец, 1999, c. 19–21, 267] и субстратности (по природе цикла), реализуются как природные, биологические и экологические, демографические, технологические, экономические и социально-политические, парадигмально-научные и культурно-образовательные [Атлас временных вариаций природных, антропогенных и социальных процессов, 1994–2002; Вознюк, Дубасенюк, 2011; Гречко, 1995, c.46–49; Имянитов, "Повторения при эволюциях", 2009, с. 78-101; Кантор, 2002, c. 694, 700, 709; Трубина и др., 1993, c. 14–25; Тульвисте, 1988; Циклические ритмы в истории, культуре и искусстве, 2004, c. 621; Фракталы и циклы развития систем, 2001; Яковец, 1999, c. 19–21, 267].

Как пишет А.И. Субетто, современный этап развития науки обнаруживает новые векторы идеи цикличности [Баландин, 1973; Степанова, 1988, Субетто, 1989], поскольку цикличность, согласно В. И. Оноприенко и Е. А. Беляеву определяются как закономерность проявления пространственно-временных отношений [Геоцикличность, 1976, с. 67], что в целом согласуется с принципом Леонардо да Винчи, который расшифровал временные отношения между геологическими телами, что впоследствии получило развитие в принципе Стенона и в принципе фациальных различий одновозрастных толщ Грессли-Реневье [Развитие учения о времени в геологии, 1982, с. 34-42; Системогенетика, 1994].

Одним из чрезвычайно важных аспектов рассматриваемой циклической парадигмы выступает историческая цикличность, реализуемая в одном из новейших аспектов историографии, получившем название "реконструкция истории", или "новая хронология", в рамках которой работают такие исследователями, как А. Т. Фоменко (академик РАН, доктор физико-математических наук, защитивший диссертацию в конце 70-х годов ХХ столетия, которого меньше всего можно заподозрить в эпигонстве и некомпетентности), Г. В. Носовский (кандидат физико-математических наук) [Носовский, Хоменко, 1996], Н. А. Морозов, В. В. Калашников, М. Э. Аджи, А. А. Бушков, С. И. Валянский и Д. В. Калюжный и др.

Приводим выдержку из Викепедии:

"Новая хронология" (НХ) – псевдонаучная теория радикального пересмотра истории, выдвинутая академиком Анатолием Фоменко. Теория была опровергнута научным сообществом, в частности, против неё выступили историки, археологи, лингвисты, математики, физики, астрономы и представители других наук. С середины 90-х годов "Новая хронология" превращается в коммерческий издательский проект и утрачивает признаки научной деятельности. К началу 2011 года издано более 100 книг общим тиражом около 800 000 экземпляров.

"Новая хронология" утверждает, что существующая хронология исторических событий в целом неверна, что письменная история человечества значительно короче, чем принято считать, и не прослеживается далее X века нашей эры, а "древние цивилизации" и государства античности и раннего средневековья являются фантомными отражениями гораздо более поздних культур. Авторы предлагают собственную реконструкцию истории человечества, в основе которой лежит гипотеза о существовании в средние века гигантской "Империи" с политическим центром на территории Руси, охватывающей почти всю территорию Европы и Азии. Противоречия с известными историческими фактами в рамках этой теории объясняются глобальной фальсификацией исторических документов.

"Новая хронология" использует более ранние идеи русского революционера и учёного Николая Морозова по глобальному пересмотру хронологии, пропагандировавшиеся в 70-х годах XX века на Механико-математическом факультете МГУ Михаилом Постниковым. Первоначальный вариант теории был сформулирован в начале 80-х годов в серии публикаций Анатолия Фоменко (позднее академика РАН) и с 1989 года развивается им совместно с Глебом Носовским с эпизодическим участием других соавторов.

формате PDF (8118Кб)