|
|
4. «НА СЕДЬМОМ ВЕЦЕ ТРОЯНИ..».
«В пустыне веков, где камня на камне не
осталось после войн, пожаров и лютого истребления,
стоит этот одинокий, ни на что не похожий собор
нашей древней славы... Читаешь это Слово и
думаешь: какое счастье, боже мой, быть русским
человеком!»
| |
(Н.А.Заболоцкий. Из письма от 20 июня 1945) |
Л.Б. Борис Александрович, когда вы уже начали серьезно работать над «Словом», какое самое первое открытие для себя вы сделали?
Б.А. Представьте, меня поразило необычайное сходство древнего языка с нашим современным литературным языком! То есть корни языка полностью сохранились. Поэтому словаря для перевода практически не требуется. Словари нужны лишь для перевода тех слов, которые привнесены на почву нашего древнего языка.
Л.Б. А привнесено их было более чем достаточно. И прежде всего здесь уместно упомянуть два исторических события, которые не могли не оказать влияния на древнерусский язык. Я имею в виду принятие христианства в 988 году (заметим, всего за 97 лет до похода Игоря, который, напомним, состоялся в 1185 году) и нашествие татаро-монголов в 1237 году, положившее начало татаро-монгольскому игу, длившемуся почти два с половиной столетия. И, тем не менее, вы утверждаете, что русский язык в своей основе сохранился. В таком случае, что же ему помогло выжить?
Б.А. Я считаю, что помогла ему выжить кириллическая письменность, как это ни парадоксально! В чем парадокс? Да в том, что монахи, церковники, создавали мир литературный, а народ продолжал говорить своим языком. То есть не литература, а живая устная речь продолжала свою культурную традицию, которой к тому моменту уже было более шести тысяч лет. Вспомните выражения: «были вЬчи Трояни», «на сЬдьмом вЬцЬ Трояни», «где «вЬчи» и «вЬци» переводятся как «тысячелетия Трояни». И в произведении слово«Троянь» упоминается несколько раз. То есть Автор убежден, что события, которые он описывает, происходят в седьмом тысячелетии существования троянской культуры и что он сам и все русичи — наследники троянской культуры, культуры — самой древней в Европе, которой уже более шести тысяч лет.
Л.Б. Но вот академик Рыбаков в своей книге «Петр Бориславич» переводит «вЬци Трояни» как «века Трояни», имея в виду годы царствования римского императора Траяна (98 — 117) и три столетия, последовавшие за этим царствованием.
Б.А. Разделим ваш вопрос на два. Первый — почему не «века», а «тысячелетия»?.. Система счета на Руси была десятиричная. Летописи русские считали годы своей истории на седьмую тысячу во время Игоря. От Адама до Христа — 5508 лет плюс 1185 — от Христа до события, то есть по христианской системе год похода Игоря — 6693-й, седьмое тысячелетие. Современный словарь русского языка ХI — ХVII веков дает две основные группы значения «века»: 1) срок человеческой жизни; 2) «эпоха», а в смысле счета времени — только «тысячелетия». Лишь в ХVIII веке как русский перевод с латинского «seculum» и французского «siccl» явилось значение «столетие». То есть свое гражданство слово «век» в смысле «столетие» получило лишь в эпоху Петра первого.
Теперь ваш второй вопрос — о Трояни!.. Почему Автор ведет отсчет не от библейского Адама, а от какой-то «Трояни»? «Троянь, как я себе это представляю, был огромный регион — от Гибралтара до Алтая, в котором была религиозно-нравственная традиция веры или «Троянь». Смысл слова «Троянь» — число «три», которому придавалось в том числе и религиозное содержание: «Явь», «Навь» и «Правь». «Явь» — это мир живых людей, «Навь» — мир мертвых людей и «Правь» — мир богов. Это триединство являлось основой веры и называлось «Троянь». Государства возникали и разрушались (в частности, историческая Троя была лишь частью общей огромной Трояни), а заповедная территория, где люди жили свободной, вольной жизнью по законам нравственности, существовала тысячи лет...
Л.Б. Некое Берендеево царство, описанное Островским в его весенней сказке «Снегурочка»?
Б.А. По сути — да, хоть это и сказка. Непонятно только, при чем тут берендеи, так как берендеи — это было одно из тюркских племен...
Ю.К. Я в некотором роде могу подтвердить... Греческий хронист Феофилакт Симокатта в своей «Истории» под 590 годом сообщает о том, что греки однажды взяли в плен трех чужеземцев, имевших вместо оружия музыкальные инструменты — гусли. «Император спросил, кто они. «Мы — славяне, — ответствовали чужеземцы. — Хан аварский, прислав дары к нашим старейшинам, требовал войска, чтобы действовать против греков. Старейшины взяли дары, но отправили нас к хану с извинением, что не могут за великою отдаленностью дать ему помощи. Мы сами были пятнадцать месяцев в дороге. Хан, невзирая на святость посольского звания, не отпускал нас в отечество. Слыша о богатстве и дружелюбии греков, мы воспользовались случаем уйти во Фракию. С оружием обходиться не умеем и только играем на гуслях. Нет железа в стране нашей: не зная войны и любя музыку, мы ведем жизнь мирную и спокойную». Император дивился тихому нраву этих людей, великому росту и крепости их, угостил послов и доставил им способ возвратиться в свое отечество» [6].
Восточные славяне (волыняне или, как их еще называли, дулебы и бужане; белые хорваты, уличи, тиверцы, поляне, дреговичи, древляне и северяне) обожествляли силы природы и поклонялись языческим богам: грома и молнии, творцу мира — Перуну, неба — Сварогу, солнца — Хорсу или Яриле, ветра — Стрибогу, света, тепла, блага и богатства — Дажьбогу Сварожичу, скота — Велесу, домашнего очага — Мокоши, земных плодов — Купале, любви — Ладе, торжества и мира — Коляде и другим. Они почитали предков, рощи и колодцы, отдельные деревья. Они верили, что мир населен добрыми и злыми духами — берегинями и упырями, лешими и водяными, домовыми и русалками. Блюстителей веры они называли волхвами. Обряды поклонения богам сопровождались приношениями даров, народными играми и гуляниями.
Л.Б. То же самое подтверждает в упомянутой мною книге и Гумилев: «Как всякие уважающие себя боги, славянские требовали почитания, а не человеческих жертв» [c.51].
Ю.К. Известно, что восточные славяне или, как их еще называли«,анты» уже во II веке занимали обширную территорию от Западного Буга до Днепра, от Днестра до Днепра. Они жили общинами, пахали землю, разводили домашний скот, занимались охотой и рыболовством. В двух днях пути к югу от их поселений по среднему Днепру начинались причерноморские черноземные степи. По этим степям с давних пор передвигались из Азии в Европу племена кочевых народов (готов, гуннов, булгар, аваров, хазар, венгров, печенегов, торков, берендеев и многих других). Социальный и культурный уровень кочевых народов был примитивным, они считали войну и грабеж своим главным занятием, стремились к завоеванию новых пространств и разрушали чужую им материальную культуру оседлых народов.
Не раз мирный труд антов прерывался нападениями кочевников. Не раз налетали конные степняки на поселения славян, сея повсюду страх и ужас, расстреливали сопротивляющихся стрелами, кололи копьями, рубили саблями, ловили арканами, ловко вязали и брали в плен женщин и детей, грабили нажитое добро, сжигали дома. Это была погибель для внуков Даждь-Бога, как называли себя восточные славяне. И миролюбивым славянам пришлось взяться за оружие, познать тайны воинского искусства, сплотиться для защиты своих домов и имущества, женщин, детей, стариков.
К VII — VIII векам славянские племена расселились на огромной территории, поросшей дремучими лесами и покрытой болотами, по Днепру и его притокам, достигли Западной Двины, Чудского озера, реки Ловати, озера Ильмень, рек Волхова и Невы, Финского залива, дошли до Белого озера и рек Волги, Москвы и Оки. Вдоль водной артерии — великого торгового пути, названного ими «из Варяг в Греки», — они строили города и селения.
Из восточнославянских племен к ХI веку и образовалась древнерусская народность Киевской Руси, общий предок трех современных великих народов — русского, украинского и белорусского. Известия о «руссах» («россах») встречаются в письменных источниках древних народов с VI века.
С давних пор восточные славяне находились в тесных торговых отношениях с Византией, страной древней и высокой культуры. Земледельческие народы греков и славян роднила борьба против кочевников. О мужавшей стране восточных славян знала и Западная Европа: в одной из немецких хроник («Бертинские анналы») под 839 годом имеется сообщение о посольстве в Ингельгейм «от кагана народа рос» с предложением мира императору франков Людовику Благочестивому.
С начала IX века жители Скандинавии норманны, привлеченные богатством «Гардарики», «Страны городов», как они называли Русь, стали совершать грабительские походы вдоль водного пути «из Варяг в Греки». Небольшие вооруженные отряды норманнов во главе с вождями — конунгами отправлялись в походы на открытых беспалубных ладьях, украшенных изображениями дракона. С течением времени их роль на Руси резко изменилась, их стали нанимать для борьбы с кочевниками. Однако, вмешиваясь в раздоры славян, они захватывали города и селения, хотя чаще всего славяне прогоняли непрошеных гостей «за море». Так с варягами поступили новгородцы в 859 году, когда во главе народного восстания встал Гостомысл. И все же норманнские или варяжские (от слова «вар» — договор на службу) дружины в 860 году захватили Киев, затем — Ладогу и Новгород, а в третьей четверти IХ века и Полоцк. В 882 году правитель Новгорода Олег, опекун малолетнего Игоря, сына норманна Рюрика, отвоевал Киев и объединил под своей властью север и юг страны. В дальнейшем он завершил объединение всех восточнославянских племен, положив начало Киевской Руси.
Воссоединенная Русь успешнее отражала разорительные набеги кочевников. Осевшие на Руси отряды варягов вошли в состав объединенных русских дружин и, несомненно, привнесли дух воинственности. Русь решительно заявила о своей растущей мощи. Хорошо организованные и вооруженные отряды россов под водительством опытных военачальников на ладьях-однодревках стали предпринимать морские походы на Константинополь и многочисленные морские походы в IХ — Х веках в Каспийское море. Арабский врач и историк конца ХI — начала ХII века Шараф аз-заман Тахир ал-Марвази так писал о русских: «Что же касается ар-Русийи, то... они народ сильный и могучий... Храбрость их и мужество хорошо известны, так что один из них равноценен многим из других народов..».
Варяги вошли в состав местной феодальной верхушки и основали на Руси правящую династию князей Рюриковичей, однако не смогли повлиять на культурную жизнь славян, поскольку социальный и культурный уровень их был ниже.
Л.Б. Не прослеживается ли в этом какая-то закономерность? Во всяком случае за последнее тысячелетие нам редко везло на правителей?..
Б.А. Разве что в «смутные» времена!..
Л.Б. Ну что ж, спасибо, Юрий Константинович. Но вот теперь мы подошли к одному очень важному вопросу, без выяснения которого невозможно все-таки поверить всему тому хорошему, доброму, что было сказано здесь о древних русичах. Поскольку Автор «Слова о полку Игореве» именно так называет своих современников, имея в виду всех, кто проживал на территории Руси, я предлагаю и в нашей беседе пользоваться этим термином, если не возражаете, конечно... Нет? Ну хорошо...
Так вот как-то не стыкуются характеристики воинов, объединявших свои усилия для отражения нападений от кочевников, и тех же дружин под командованием, например, Святослава, сына Игоря и Ольги, в его походах на Константинополь в 971 году, описанных в византийских хрониках как походы каких-то изуверов, якобы превзошедших в те времена своей жестокостью все другие народы.
Памятуя критическое отношение Льва Николаевича Гумилева к византийским хроникам, я не стала бы заострять ваше внимание на данном вопросе, если бы эти самые хроники не цитировались как непреложные истины. И кем? Нашим духовным наставником от Православной церкви, истинным борцом за возрождение русской духовности и национального самосознания, всеми уважаемым митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном! И для чего? А для того, чтобы доказать, что лишь приобщение к Православию произвело «благодатный переворот» в наших предках.
«В середине десятого века, незадолго перед крещением, — пишет митрополит Иоанн в своем труде »Торжество Православия», опубликованном в журнале «Наш современник» за 93 год, — русы в войне с империей (Византией — Л.Б.), высадив десант на северном побережье Малой Азии, отличились таким зверством, какое было непривычным даже в те суровые времена. Пленных распинали, расстреливали из луков, вбивали гвозди в черепа. Жгли монастыри и церкви, оставляя после себя горы трупов и груды дымящихся развалин. В 971 г. после боев у Доростола между ратью Святослава и Византийским императором Цимисхием русы принесли в жертву богам множество пленников. Византийским историком Львом Диаконом так описано в его книге: «И вот, когда наступила ночь и засиял полный круг луны, скифы вышли на равнину и начали подбирать своих мертвецов. Они нагромоздили их перед стеной, разожгли много костров и сожгли, заколов при этом по обычаю предков множество пленных мужчин и женщин. Совершив эту кровавую жертву, они задушили (несколько) грудных младенцев и петухов, топя их в водах Истра (Дуная)... Собираясь заложить Новгород, — продолжает митрополит Иоанн, — народные старшины по указанию жрецов велели в основание городской крепости замуровать ребенка как «строительную жертву» богам»... [N4, с. 5].
Б.А. У древних русичей никаких жертвоприношений вообще не было. Как уже было здесь сказано, богам приносились дары, но не жертвы! Мой перевод говорит о том, что князь Игорь был на время похода уподоблен богу Одину для того, чтобы приобрести право на убийство, которого в мирное время русич не имел. В тексте «Слова» есть такие слова, с которыми Буй-Тур Всеволод обращается к Игорю:
Один брат, Один свет светлый ты, Игорь мой, Оба мы Светославичи...
То есть на время похода Всеволод обращается к брату, как к Одину. Между прочим, древние русичи поклонялись именно Одину, то есть единому вездесущему вседержителю, который проявлялся в разных ипостасях: Перун, Стрибог, Даждьбог и так далее, то есть то, о чем вы подробно уже говорили, Юрий Константинович. Это все разные проявления одного и того же бога — бога Одина. Так что это как раз и опровергает ложные утверждения о политеизме (многобожии) древних русичей, названного язычеством (то есть идолопоклонством) христианизаторами Руси.
Разумеется, не было никаких и «строительных жертв». Это просто чушь. Вот у иудеев, которые поклонялись Молоху и Ваалу, детские жертвоприношения были...
Л.Б. Вы знаете, если сопоставить цитаты, которые приводит митрополит Иоанн в четвертом номере «Нашего современника» о зверствах «русов», с приведенными им же в девятом номере того же журнала свидетельствами очевидцев об истязаниях русских пленных в застенках «чрезвычаек» большевиками после 1917-го и во время гражданской войны, то просто невозможно не увидеть сходства в изощренности зверств, с той лишь разницей, что в Х веке «расстреливали из луков», а в ХХ-ом — «...из пулеметов, ружей или револьверов», зато точно так же «распинали», вбивая гвозди в руки и ноги несчастных... Кстати, по свидетельствам, опубликованным уже в нескольких номерах газеты «Литературная Россия» об октябрьских событиях 1993 года, следы подобных зверств (вернее, ритуальных убийств) были обнаружены и на многих трупах жертв расстрела Дома Советов в Москве!..
Как видите, «русов» и «большевиков» разделяет несколько столетий, но «почерк» остается один и тот же. «Будем помнить, что все эти ужасы, — свидетельствует очевидец князь Жевахов, — все то, что рассматривается Европой как «сказка» или преувеличение, станет ясным и понятным, если мы не забудем основную цель русской революции — истребление христианского населения России».
«Этой страшной цели, — поясняет митрополит Иоанн, — была подчинена деятельность всех «силовых» структур новорожденной советской власти, служившей на деле лишь декорацией, скрывавшей зловещий механизм воинствующего человеконенавистничества. С полной ясностью и циничной откровенностью он явил себя в деятельности ЧК, укомплектованной в подавляющем большинстве инородцами и иноверцами, ставшей по роду своей деятельности настоящей «всероссийской бойней», возведшей на уровень официальной государственности задачи убийства, пытки и истязания людей» [N9, с.127]. В своем исследовании митрополит Иоанн приводит конкретные имена и фамилии истязателей, среди которых евреи занимают первое место как по жестокости, так и по количеству убийств, преимущественно — ритуальных. И, что характерно, так это участие в зверствах еврейских женщин (!), отличившихся особой фантазией по изобретению пыток и истязаний.
Кстати, если найдутся такие из читателей, кто не поверит митрополиту Иоанну, могу порекомендовать обратиться к органу сугубо демократической печати — газете «Аргументы и факты» за 17 мая 1993 года, где на вопрос читательницы, «известно ли, кто был самым жестоким палачом в истории КГБ», газета ответила так: «В чекистской среде (Ленинграда — Л.Б.) им считают Софью Оскаровну Гертнер, в 1930-1938 гг. работавшую следователем Ленинградского управления НКВД и имевшую среди коллег и заключенных ГУЛАГа кличку «Сонька Золотая Ножка». Первым наставником «Соньки» был Яков Меклер, ленинградский чекист, за особо зверские методы допроса получивший кличку «Мясник». Гертнер изобрела свой способ пытки: привязывала допрашиваемого за руки и за ноги к столу и со всего размаха била несколько раз туфелькой по «мужскому достоинству», без хлопот выколачивая сведения о шпионской деятельности..».
Обратите внимание на годы «деятельности» этой садистки: 1930-1938! О чем это говорит? Да о том, что и в так горько оплакиваемом преимущественно евреями — 37-ом году — зверствовали все те же представители еврейства!
Вот почему молодой публицист Дмитрий Галковский в своем сочинении «Бесконечный тупик», опубликованном в 1989 году, делает вывод: «Какой год был самым счастливым за последние сто лет русской истории? Страшно вымолвить, но 1937... 37-й это год перелома кривой русской истории. Началось «выкарабкивание»... 1937 — это год смерти революционного поколения. Свиньи упали в пропасть» (с. 668)..
Кстати, любопытен факт, сообщенный в той же заметке «АИФ»: оказывается, «Сонька Золотая Ножка» дожила и, видимо, безбедно до 1982 года (!), подохнув в возрасте 78 лет... Делайте, читатель, выводы! Если до сих пор ни один изувер чрезвычайки не понес никакого наказания, преспокойно доживая свой век на «заслуженном отдыхе» (наверняка, со льготами), то что же изменилось после «развенчания» власти Советов?..
Не забудем и о недавних жертвах ритуальных убийств в Оптиной пустыни и при октябрьских событиях в Москве, взывающих к нашей совести и к нашей бдительности...
Но откуда же, спросите вы, берется такая жестокость, к тому же — у женщин?.. Предоставим слово митрополиту Иоанну: «Различия в быте, психологии, семейном укладе и исторической судьбе народов и стран коренятся прежде всего в области религиозной, духовной.
Понятно, что столкновения противоречивых, порой взаимоисключающих религиозных вероучений, содержащих «разноименный» духовный заряд, не могли обойтись без потрясений. Подавляющее большинство войн имело в истории характер религиозный, а также глобальные военные противостояния, как, например, вооруженная борьба ислама и христианства, длилась, то затухая, то вспыхивая вновь, на протяжении многих веков.
Но ни одно из подобных столкновений ни по ожесточенности борьбы, ни по своим последствиям не может сравниться с религиозной войной, вот уже два тысячелетия упорно и непрерывно ведущейся иудаизмом против Церкви Христовой. Духовные начала двух сторон совершенно противоположны и непримиримы. Дело в том, что иудаизм не имеет, в христианском понимании, никакого положительного религиозного содержания. С того момента, как иудеи распяли Мессию, Иисуса Христа, Сына Божьего, которого они должны бы были принять с благоговением и любовью, ибо длительное время являлись единственным народом на земле, которому Бог доверил знание о том, что Христос придет спасти человека от греха, — с этого момента основой иудаизма стало воинствующее антихристианство».
Итак, причиной изощренных зверств является иудаизм — эта «религия ненависти», как назвал ее митрополит Иоанн. «Это вероучение, — разъясняет он, — основывается на том утверждении, что иудеи Самим Богом избраны для господства и должны всемерно стремиться к достижению этой цели. Отсюда проистекает еще одно фундаментальное положение иудаизма, гласящее, что иудей не имеет никаких нравственных обязательств перед иноверцем. Понятия справедливости и милосердия, честности и благодарности, с этой точки зрения, неприменимы к христианину или мусульманину, ибо они, строго говоря, не могут даже считаться людьми..».
Вот такими предстают перед нами «большевики», которыми теперь нас запугивают демократические средства массовой информации, перенося вину иудейской большевистской верхушки (известно, что Ленинское правительство в подавляющем большинстве состояло из евреев, тот же контингент был среди начальников ГУЛАГа и НКВД. Кто еще этого не знает, может прочитать роман-исповедь Владимира Успенского «Тайный советник вождя», опубликованный в «Роман-газете» за 1992-93 годы, где все это «начальство» названо пофамильно) на всех бывших членов Большевистской партии и КПСС, навешивая ярлыки сначала типа — «красно-коричневые», а вот теперь — «коммуно-фашисты». Но ведь и в ВКП(б), и, тем более, в КПСС было обманутое «большинство», состоящее не только из русских, но и из других народов, искренне поверивших иезуитской верхушке, провозглашавшей красивые, но заведомо лживые лозунги: «свобода», «равенство», «братство»!.. Точно так же, как теперь «демократы», провозглашавшие в«перестройку»: «гласность», «демократия», «плюрализм» и «вся власть — советам!» Но после развала СССР круто повернули в капитализм, а 4 октября, учинив кровавую расправу над Верховным Советом России, разом покончили и с советской властью, и с гласностью: оппозиционные газеты в основном уже закрыты, нет передачи «600 секунд».
Я прошу простить меня за неожиданный экскурс в сегодняшний день, но уж очень много схожего в «почерке» иезуитском!..
Ну, а теперь у меня к вам вопрос: так что, может быть, правы те историки, на которых ссылается Вадим Кожинов, считая, что в византийских хрониках и летописях о походах на Византию якобы русских, все же речь идет не о «русах» (то бишь русских), а о хазарах--иудеях? Тем более, что касается князя Святослава!.. Мог ли такой свободолюбивый князь, сын русской женщины, выполнять чью-то волю, как это предполагает Гумилев, и, вообще, быть извергом, подобно евреям-иудаистам?..
Б.А. Не только византийские хроники, но и русские летописи настолько вычищались в угоду новому «начальству», то есть новому князю, что, как выразился академик Шахматов, даже от того, что было написано Нестором в ПВЛ, осталось очень немногое. Поэтому в данном случае я абсолютно согласен с точкой зрения Кожинова.
Более того, хочу заметить, что никогда русские княжества не были под властью Хазарского каганата и никогда русские дружины не выполняли волю хазарских правителей. Тем более Светослав Хоробрый, который, одержав несколько побед над хазарами, настолько ослабил Хазарский каганат, что последний уже так и не смог оправиться.
Л.Б. Кстати, Вадим Кожинов в своем исследовании убедительно доказывает, что, во-первых, цитирую: «этот великий полководец Руси воевал не с Византией, а именно и только с узурпатором власти Иоанном Цимисхием, который в декабре 969 года убил предшествующего императора Никифора I и сел на его трон», и, во-вторых, «история» византийского хрониста Льва Диакона, из которой прежде всего черпают сведения о действиях Святослава, искажает реальную ситуацию, ибо, по обоснованному суждению М.Я.Сюзюмова, «версия»,..изложенная Львом, исходила из официальных кругов правительства Иоанна Цимисхия» (цит. изд., с. 181) и ставила задачей убедить, что Святослав был будто бы врагом не Цимисхия, а самой Византии» [N12, с. 180-181].
Б.А. Во времена Святослава Хороброго Византия представляла собой спрут ростовщичества и работорговли. Поэтому Светослав люто ненавидел все византийское и целью своей жизни считал уничтожение Империи, но, разумеется, не теми способами, о которых писал Лев Диакон.
Ю.К. Простите, но мне хочется сказать несколько слов о самом Святославе Игоревиче Хоробром... «Повесть временных лет» сохранила для потомков рассказ о первом князе-полководце. С детства приученный к суровым условиям походной жизни, Святослав презирал холод и ненастье, спал под открытым небом, подложив под голову седло. Не желая пользоваться выгодами внезапного нападения, гордый витязь высылал послов с сообщением: «Иду на вы!» Это ему принадлежат прекрасные слова, обращенные к дружине перед сражением с врагом, в десять раз превосходящим ее численностью: «Да не посрамим земле Руские, но ляжемъ костьми, мертвыи бо срама не имамъ!»
Л.Б. Кстати, Юрий Константинович, вы здесь затронули один из постулатов, который принадлежит нашей Православной церкви, утверждающей, якобы именно Православие сделало «благодатный переворот в наших предках», иначе говоря, сформировало лучшие черты характера, где такие из них, как храбрость и благородство, которые были присущи Святославу Игоревичу (Храброму), занимают не последнее место... Но ведь Святослав, как известно, настолько был верен язычеству, что даже мать — княгиня Ольга, принявшая крещение, не смогла убедить сына последовать ее примеру.
Так, может быть, было бы правильнее сказать так: как добрые семена, упавшие на благодатную почву, дают дружные всходы, так и Православие, с его идеями гуманизма, в итоге нелегкой борьбы все же завоевало душу русского человека?.. Кстати, так же были восприняты русским народом и идеи коммунизма...
Ю.К. Я с вами абсолютно согласен. Как я уже сказал, древним русичам изначально было присуще миролюбие, а это то главное, к чему призывает Православная вера!..
Б.А. На мой взгляд, христианство точно так же, как и коммунизм, в реальной жизни оказалось прекрасной сказкой. А на деле, как считал, например, Лев Толстой в своей «Исповеди», человек в своей реальной жизни никогда не сталкивался с христианством... Ведь если учесть, что «Слово» писалось почти через двести лет после принятия христианства, то совершенно очевидно, что Автор в своем произведении выступает против христианизации, против христианизаторов. Почему? Да потому, что иноземные монахи, насаждая новую веру, старались уничтожить все, что было связано с язычеством, причем уничтожалось не только обманом, но и огнем, и мечом. Известно, что именно так «крестил» Новгород Добрыня, посланный Владимиром для обращения новгородцев в новую веру. Так была уничтожена и письменная традиция Руси, существовавшая до этого тысячи лет...
5. «КИРИЛЛИЦА» — МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
Л.Б. Борис Александрович, вы хотите сказать, что письменность на Руси существовала и в дохристианскую эпоху?
Б.А. Я берусь утверждать, что письменная традиция существовала до кириллицы, до Кирилла и Мефодия тысячи лет. То есть есть писаная традиция, вот она лежит перед вами! «Слово о полку Игореве» — это традиция, писанная до кириллического письма. Сейчас уже найдено много источников, которые говорят о том, что цивилизация европейская — самая древняя на земле. В частности, это утверждает автор монографии «Индоевропейские прародины» Владимир Алексеевич Сафронов, археолог, доктор исторических наук. Он доказывает, что славянская культура как минимум на тысячу лет древнее шумерской и древнее египетской. Влияния востока не имеет. Это же подтверждают и фестские диски, найденные недавно на острове Крит...
Л.Б. Простите, а как же тогда относиться к исследованию академика Баскакова? В своей работе «Тюркскоязычная лексика «Слова о полку Игореве» он утверждает, что многие слова этого произведения объясняются тюркскими корнями.
Б.А. Даже во времена Игоря половецкая культура еще не достигла железного века...
Л.Б. А как же тогда наличие у половцев железного вооружения?
Б.А. Они его покупали у тех же русичей или у южных оседлых народов пограничных государств...
Так вот все исследования тюркскоязычной лексики «Слова», с моей точки зрения, следствие существенного недоразумения, поскольку культура, не достигшая железного века, никак не могла отразиться на культуре русичей и не отразилась.
Л.Б. То есть вы утверждаете, что именно русский язык проник в тюркский, а не наоборот?
Б.А. Ну естественно!.. Так вот записи на фестских дисках сделаны на чистом древнеславянском языке. Этим записям около четырех тысяч лет. Кстати, для тех, кто заинтересуется этим вопросом, могу порекомендовать обратиться к журналу «Русская мысль» за 91-й год. Автор — Гриневич Геннадий Станиславович, а статья называется «Сколько тысячелетий славянской письменности?»
Если б мы сейчас имели возможность углубиться в историю наших пра-пра, то могли бы доказать, что древних римлян научили пользоваться протославянским языком этруски. Ведь известно, что именно они были учителями Рима и были первыми царями: все Тарквинии были этруски!..
Л.Б. Если существовала письменность, то что собой представлял алфавит?
Б.А. Алфавит? Да он перед вами! «Слово о полку Игореве» написано на древнерусском языке, существовавшем до кириллицы.
Л.Б. Но ведь общеизвестно, что алфавит для нас изобрели, приспособив к устной речи, Кирилл и Мефодий! Недаром ведь в последние годы мы так широко отмечаем Праздник славянской письменности...
Б.А. Прекрасно, что вы сейчас упомянули об этом празднике. На одном из последних симпозиумов, кажется, в 91-ом году с сенсационным сообщением выступил профессор Московского университета Олег Михайлович Рапов. Оказывается, уже в 790 году была предпринята попытка греческими христианскими монахами Афанасием и Кириллом дать Руси кириллическое письмо! Как вы понимаете, это позволяет теперь говорить о ненаучности даже самой постановки вопроса о создании письменности для русичей в конкретном году и конкретными авторами!
Л.Б. А что же мы тогда празднуем?
Б.А. Диверсию против русской культуры. Да, да, именно диверсию! Что такое кириллица? Не что иное, как древнерусский алфавит, к которому был добавлен десяток букв из греческого алфавита. Это — четыре юса, фита, ижица, зело и так далее., то есть буквы, абсолютно не свойственные русскому языку. Эти буквы явились балластом, безмерно утяжелившим языковую структуру. Подвергнувшись такому чудовищному искажению, язык перестал быть орудием культуры, превратился в филологического монстра, с помощью которого вольно или невольно, но началось разрушение письменной традиции. Тексты истинных древнерусских летописей, русских былин и дохристианских фрагментов житийной литературы, переписанные кириллицей в актив не существующей на самом деле христианской культуры Православия, в буквальном смысле умерли для своего народа. Никто на кириллице не говорил, не писал, на ней не создано ни одного художественного произведения.
В этом отношении, я думаю, интересно будет привести высказывание Екатерины второй из Екатерининской копии «Слова о полку Игореве»: «Славянскому языку, — пишет она, — главнейшие неприятели были римские, латинские монахи: они старались славянского языка не токмо истребить везде, где онаго нашли, но быв пред убеждениями наполнены, старались все выводить и приводить к латинскому основанию, затмевая славянские начала».
В своем исследовании, в комментарии к «Слову», я доказываю, что слово «лебеди» в строке — «Тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедЬи..».- переводится как «страницы», то есть «стадо лебедей» — это страницы текста в книге. Так вот «римские, латинские монахи», которых Екатерина вторая своим высказыванием осудила как виновников уничтожения всех «лебедей» русской письменной культуры, все же одну «лебедь», одинокую и прекрасную, «лебедь» русской писаной культуры — «Слово о полку Игореве» — уничтожить не сумели, и, имея на руках этот бесценный документ письменной культуры древних русичей, мы имеем не менее бесценную для нас непрерывную писаную традицию русской культуры от «пръвых» веков и до дня сегодняшнего.
Л.Б. Борис Александрович, а вот если сравнить кириллизацию Руси с латинизацией Европы, есть ли отличие?
Б.А. Безусловно есть. В отличие от кириллицы латынь, как известно, некогда была живым языком, но, навязанная насильно народам Европы Карлом Великим и католической церковью, она заставила людей говорить и писать на плохой поповской латыни. Кое-как концы с концами свести все же удалось.
Кириллица же — мертворожденная, абсолютно лишенная даже видимости творческого потенциала, — культурой русской быть принята не могла ни при каких обстоятельствах, и тем самым, как ни парадоксально, принесла благо несказанное! В то время, как Европа, последовательно развивая свои латинообразные структуры, стала погружаться в пучину декаданса, русская письменная культура, остановленная в своем развитии кириллицей, ушла в народ, в устную традицию. И когда закончились инкубационные процессы, после времен Петра первого выплеснулась в произведениях Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Грибоедова и Крылова.
Л.Б. Как известно, при Петре первом была проведена реформа азбуки, при которой именно этот «кириллический балласт» и был уничтожен?..
Б.А. Совершенно верно. И вот «Слово о полку Игореве», видимо, чудом уцелевшее от кириллических новаций, и являет собой великолепный образчик состояния русской письменности в докириллический период.
Л.Б. Юрий Константинович, а как вы относитесь к данной концепции Бориса Александровича?
Ю.К. Концепция, на мой взгляд, заслуживает внимания и более детального изучения. Кстати, я думаю, что на данную концепцию работает и «Влесова книга», единственная дощечка которой сохранилась и дошла до нас.
Л.Б. Кстати, о подлинности «Влесовой книги» до сих пор нет единого мнения в научных кругах. В чем тут дело, на ваш взгляд?
Ю.К. Велес — это бог скота, богатства, всякого благополучия в пантеоне древних славян и древних русичей. Считается, что это священная книга, но ее подлинник пропал, как у нас все подлинное пропадает. «Слово о полку Игореве» пропало, «Троицкая летопись» пропала, «Летописец» Ивана Грозного о казнях пропал... Все самое нужное пропадает!
Имелись дощечки полковника Белой армии Али Азенбека, которые якобы были вывезены из одного имения Курской губернии и в 1919 году эти дощечки попали в Брюссель. Там их изучал ученый Миролюбов, русский эмигрант, и он сделал в этих дощечках прорези. Теперь архив Миролюбова перевезен в Москву, в Институт мировой литературы.
Б.А. Наверное, будет правильнее сказать не прорези, а черты и резы, Юрий константинович!
Ю.К. Можно и так сказать. Они похожи на рунические знаки, то есть на скандинавские письмена, высеченные на доске или камне. Сохранилась, как я уже сказал, всего одна табличка, фотокопию с которой в 1960 году Сергей Лесной (Парамонов) присылал в Москву, в Академию наук. Тогда все решили, что это подделка. Крупный исследователь древнерусской литературы Олег Викторович Творогов, доктор филологических наук, заместитель директора Пушкинского дома, в 43-ем томе Трудов отдела древнерусской литературы Пушкинского дома опубликовал обширное исследование и текст «Влесовой книги», так что желающие могут прочитать текст его комментария. Он считает, что это подделка Миролюбова.
Я же думаю, что вопрос этот более сложный, потому что в этом тексте имеются не только реминисценции польской, украинской и чешской речи, что могло быть и в ХIХ веке, но также реминисценции гуцульской речи Прикарпатья. А это уже странно. Спрашивается, откуда взялись эти знаки? Их что, изобрели сами гуцулы? Или они, опять-таки, взяты из какой-то традиции? То есть перед нами тысячи вопросов, которые требуют ответа. И вот Борис Александрович как раз имеет дело с комплексом этих вопросов и стремится их разрешить, забравшись в самую корневую суть «Слова». Этот литературный памятник, безусловно, отражает более древнюю традицию, где есть Велес, Перун, Стрибог и Велесовы внуки. И Боян тоже Велесов внук, так как Велес еще и покровитель поэтов! То есть языческая стихия «Слова» настолько сильна, что вполне можно говорить о специальной и устной, и письменной традиции, существовавшей до кириллицы, то есть до принятия христианства на Руси.
Л.Б. Не просматривается ли здесь связь древнерусской с эллинистической культурой Северного Причерноморья?
Б.А. Не только просматривается, а имеется связь и самая непосредственная... Например, «Див», помните:
- Взбился Див,
кличет вверху Древа,
велит прислушаться к земле незнаемой,
Волге, и Поморию,
и Посулию, и Сурожу, и Корсуню,
и тебе, Тмутороканский болван.
Л.Б. По Лихачеву «Див» — это божество восточных народов.
Б.А. Хорошо еще, что «восточных народов», как предлагает Дмитрий Сергеевич, а то ведь подавляющее большинство исследователей считает его злым иранским дивом! А первые переводчики дали такой неудачный перевод, как «филин», затем — как «удод»...
Ю.К. Удод.
Б.А. Ну и конечно же все эти орнитологические трактовки выглядят по меньшей мере странно, потому что... Ну подумайте сами, как может птица обозреть с вершины дерева территорию в несколько тысяч квадратных километров!.. Поэтому «Див» — это, конечно же, божество. Но какое? Я выписал латинские слова с корнем «див» и получил любопытный ряд: «divum» — открытое небо, «divф» — богиня, «divina» — прорицательница, «divinitas» — божественный.
Ю.К. Даже сейчас говорят: «О, Дивина! О, божественная!»
Б.А. Я думаю, исходя из этого, нетрудно усомниться и в злобности нрава Дива. То есть я делаю вывод, что Див пришел в русскую культуру из глубочайшей древности.
Ю.К. А что он означает, по-вашему?
Б.А. Это бог античности — Зевс. Так считает академик Баскаков, известный наш тюрколог, а также специалисты Украинской Академии наук, в частности, Шилов — специалист по идеологии арийских племен, человек, который всю жизнь раскапывает причерноморские курганы и прекрасно знаком с тематикой. И я согласен, что это Зевс. Правда, тут сразу же возникает вопрос: каким образом Зевс пришел на Русь и почему русы верили в Зевса?
Существует гипотеза о том, что письменность, развивалась поэтапно: от первоначального (рисунчатого) письма и, последовательно совершенствуясь во всех своих стадиях развития, была преобразована на благодарной памяти человечества в первое алфавитное древнегреческое письмо в IХ веке до нашей эры. Однако найденное археологами алфавитное письмо ( по самым скромным подсчетам — с шеститысячелетним стажем) в селении Винча на Дунае, «вздымает на мировой глади палеографической хронологии 12-балльный шторм», — пишет Василий Журавский в своей статье «Азбука неолита», опубликованной в сборнике статей под общим названием «Дорогами тысячелетий» (М«.Молодая гвардия», 1988 г.). «Пиктографическое письмо было не столь распространено и предназначалось, по-видимому, для тайной переписки», — сообщает все тот же автор. О чем это говорит? Да прежде всего о том, что к господствующим в науке концепциям палеографических хронологий подходить следует более чем осторожно.
Я считаю, что гипотезу приоритета древнегреческой письменности очень просто поставить под сомнение, обратив внимание на то обстоятельство, что «слепой сказитель» Гомер пропел миру эпические свои произведения якобы устного творчества, опираясь на столь совершенную религиозно-мифологическую картину мира, равной которой последующие поколения даже отдаленно создать не сумели. И это понятно, так как картина эта — огромное достижение мысли и воображения человеческого — могла появиться лишь в результате тысячелетних процессов религиозно-мистического творчества бесчисленных поколений людей, наделенных природой огромным духовным потенциалом. И ясно, что на этом уровне, уровне Гомера, письменность просто была обязана быть. Письменность и культура. Чья? Давайте поразмыслим над следующими фактами...
Ведь Гомера мы относим к VIII веку до нашей эры. Эстафету культуры и знаний древние греки восприняли от фракийцев. Легендарный певец Орфей, как известно, был жителем Родопских гор. Дионис, Геракл, Прометей взяты греками в законченном, совершенном виде у славянских народностей Фракии, в том числе у одрисов, государство которых соседствовало с Грецией уже с V-го века до нашей эры.
Выдающийся лингвист Болгарии Владимир Георгиев обратил внимание на отсутствие этрусков в произведениях Гомера, справедливо полагая, что Троя и троянцы — это и есть будущие этруски. Но, если этруски (или часть будущих этрусков) находились еще в малоазийской Трое, то, следовательно, культура «Илиады» и «Одиссеи», описанная Гомером, явно старше этрусских древностей, отодвигаемых современной наукой к ХVI веку до нашей эры. Но в таком случае Гомера как певца ахейцев, «пришедших откуда-то с севера», мы и должны датировать хронологией типа Винча.
5. «ОТ СТАРАГО ВЛАДИМЕРА ДО НЫНЕШНЯГО ИГОРЯ..».
Л.Б. Борис Александрович, наиболее смелой, с моей точки зрения, является ваша концепция, касающаяся исторической роли князей, упоминаемых в «Слове о полку Игореве».
Б.А. Не знаю, как там насчет смелости, но, действительно, то, что я отстаиваю вслед за Автором «Слова», идет вразрез с общепризнанной точкой зрения на роль в истории Древней Руси таких князей, как Ярослав Мудрый, Владимир Мономах и некоторых других князей, русских, незаслуженно «забытых» или оклеветанных, как очень точно выразился Гумилев, «в угоду «начальству». И это прежде всего такие князья, как Олег Гориславич и Всеслав Полоцкий.
Л.Б. Я хочу напомнить нашим читателям строки, где Автор как бы ставит перед собой задачу оценить события, произошедшие на Руси за определенный отрезок времени к моменту похода: «Почнемъ же, братие, повЬсть сию от стараго Владимера до нынЬшняго Игоря..». Дата похода Игоря нам известна, это 1185 год, а вот кто такой «старый Владимир» и почему именно со времени его княжения рассматривается результат похода Игоря?..
Б.А. Отсчет времени Автором, безусловно, выбран не случайно. Но сначала давайте все-таки выясним, кто ж такой «старый Владимир»?
Многие исследователи считают, что это либо Владимир Святой, либо Владимир Мономах. Почему? Да потому, что на тот момент в русской истории с таким именем на киевском престоле было всего два князя. Казалось бы, чего тут долго думать, выбор-то небольшой!.. Однако, если отнестись с доверием к Автору «Слова», то мы увидим, что о Владимире Святом (Крестителе) ему не случилось упомянуть, а Владимира Всеволодовича Мономаха он ославил в веках: «...уши закладаше в Чернигове».
Л.Б. Но вот академик Рыбаков считает, что «старый Владимир» — это именно Владимир Мономах...
Б.А. С точки зрения Автора «Слова» и той картины, которую он нарисовал, это полная бессмыслица. Вчитаемся в текст «Слова»: «Почнемъ же, братие, повесть сию отъ стараго Владимера до нынешняго Игоря, иже истягну умь крепостию своею и поостри сердца своего мужествомъ, наплънився ратнаго духа, наведе своя храбрыя плъкы на землю Половецькую за землю Руськую».
Последнюю строку все переводчики единогласно переводят: «... наведя свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую». То есть при таком переводе уже о цели похода Игоря можно не дискутировать, и так все ясно: шел воевать с половцами. Все просто! Однако, как я уже это объяснял, у Игоря ни малейшего желания встречаться с половцами не было, так как у него была совершенно конкретная задача — дойти до Тмутаракани.
В «Слове» есть строки: «Игорь спитъ, Игорь бдитъ, Игорь мыслию поля меритъ отъ великаго Дону до малаго Донца». То есть Игорь обдумывает путь от Дона до Донца, путь из плена домой. И в предыдущем отрывке то же самое: Игорь лишь мысленно представил себе путь через Половецкую степь. Поэтому я перевожу:
- Начнем же, братие, повесть сию
от старого Владимира
до нынешних дней Игоря.
Предков постиг он мудрость твердостию своею
и, обострив сердце и душу мужеством,
исполнился ратного духа на Веде,
мысленно введя полки
на землю Половецкую
за землю Русскую.
Л.Б. Здесь, видимо, будет уместно подчеркнуть, что у древних русичей был развит культ почитания предков. И вот эта древнерусская традиция была воспринята Православием, в результате чего к лику святых стали причисляться не только лица, имеющие духовный сан, что характерно для Христианства, но и лица гражданские, особо отличившиеся своими делами на благо Отечества. В качестве примера можно упомянуть канонизацию таких русских полководцев, как Дмитрий Донской и Александр Невский. Кстати, я слышала, что и сегодня наше духовенство собирается канонизировать нашего величайшего полководца ХХ века — Георгия Константиновича Жукова...
Б.А. Так вот... К чему я все это веду? А веду я к тому, что на Веде, при волховании, русские полководцы и рядовые воины-дружинники могли обращаться к своим только самым почитаемым предкам. Был ли таковым для Игоря Владимир Мономах? Разумеется, не был! Князь, не погнушавшийся присвоить себе титул византийского басилевса, не мог быть почитаем князем Игорем, так как он, как, впрочем, и сам Автор «Слова», осудивший Владимира Мономаха в веках всего одной строкой: «...уши закладаше въ ЧерниговЬ», был врагом провизантийской политики, которую проводил Владимир Мономах. То есть Игорь и Владимир Мономах были политическими противниками и, таким образом, понятно, что Игорь не мог обращаться за благословением на ратный подвиг к своему противнику. Вот почему я говорю, что утверждение обратного есть не что иное, как просто бессмыслица.
Но это только одна сторона дела. Другая заключается в том, что князь Игорь и Владимир Мономах Были еще и идеологическими противниками.
Л.Б. Вражда родов Ольговичей и Мономаховичей отражена во многих русских летописях. Как известно, яблоком раздора послужило наследство — Черниговское княжество...
Б.А. Совершенно верно. Как пишут исследователи первого издания «Слова», «Олег Святославич (Гориславич — Л.Б.), правнук Владимира I Святославича, был нрава беспокойного и склонный к возмущениям. Отец его Святослав Ярославич, князь Черниговский получил в 1054 г. от отца Ярослава Владимировича во владение область Черниговскую с Тмутороканью и, не будучи оною доволен, согнал в 1073 г. с престола киевского старшего брата своего Изъяслава, а на свое место в Чернигове посадил брата своего Всеволода князя Переяславского . Когда же по смерти Святославовой (отца Олега в 1076 г.) Изъяслав паки принял престол киевский и Всеволод оставался в Чернигове..». [7].
Здесь уместно прервать цитату, чтобы читателям стало ясно, что Олег после смерти своего отца, великого князя киевского, не получил ни Киева, ни Чернигова (там оставался Всеволод, отец Владимира Мономаха) и, оказавшись в положении пушкинского Дубровского, естественно, начал справедливую, освободительную борьбу, которая длилась двадцать (!) лет и закончилась его полной победой, когда общий съезд русских князей «положил сему князю Ольгу с братьями дать пределы отца их Чернигов с Северою, Вятичи, Муромь и Тмуторокань». Таким образом, борьба доблестного русского воина со ставленником Византии Мономахом и антирусской, провизантийской коалицией князей, просочившихся на Русь в связи с династической диверсией Ярослава Мудрого, закончилась победой князя Олега, прозванного в народе за пережитые лишения Гориславичем.
Л.Б. Под династической диверсией вы имеете в виду то, что Ярослав Мудрый не является сыном Владимира Святого?
Б.А. К такому сенсационному, можно сказать, выводу пришел не я, а Александр Александрович Куренков при тщательном изучении хронологических дат в «Повести временных лет». Свои размышления он опубликовал в журнале «Жар-птица», издаваемом в Сан-Франциско. В то время он был редактором этого журнала. Затем Борис Александрович Ребиндер, один из издателей «Влесовой книги», повторил это сообщение для русскоязычного населения Франции в 1973 году.
Как он это установил? Путем анализа и сопоставления фактов, которые нам дает ПВЛ, наш главный летописный документ русской истории. Там получается нестыковка в датах рождения Ярослава Мудрого и Владимира Святого. Причем противоречие настолько существенно, что позволяет считать, что Ярослав Мудрый был фальшивой фигурой в нашей истории, то есть что он не был сыном Владимира Святого.
И, если посмотреть все последующие события после смерти Владимира Святого, то события эти будут самые кровавые за всю предыдущую историю!.. То есть это было одно из самых жестоких «смутных времен» нашей истории, хотя оно выдается современными историками за период благоденствия и процветания, что полностью противоречит историческим фактам, потому что уничтожались претенденты на киевский престол. Борис и Глеб были первыми жертвами, а всего 17 детей Владимира Святого мужского пола были убиты или, как Судислав, единственный, оставшийся в живых, отсидел в «порубе» (в земляной яме со срубом сверху) 24 года!
Ярослав Мудрый явно не был русским и, естественно, его дети и внуки были нерусские и проводили провизантийскую политику. С моей точки зрения, именно Ярослав Мудрый, а не Владимир Святой совершил христианизацию Руси.
Л.Б. Но тогда как же Ярославу Мудрому удалось войти в историю таким близким «родственником» князя Владимира Святого?
Б.А. Захватив киевский престол путем многочисленных убийств, для того, чтобы удержаться у власти, разумеется, нужно было «подтвердить» свое право на киевский престол документально, а это — летописи... И таковая появилась.
По гипотезе Шахматова в изложении профессора Еремина, принятой подавляющим большинством исследователей, первая русская летопись была составлена в Киеве при митрополичьей кафедре святой Софии в 1039 году, которая начиналась рассказом об основании города Киева тремя братьями — Кием, Щеком и Хоривом — и доводила изложение событий до 1037 года, заканчиваясь прославлением князя Ярослава как просветителя Руси.
«Повесть временных лет» (ПВЛ) была составлена монахом Киево-Печерского монастыря Нестором еще при жизни великого князя Святополка, сына Изяслава Ярославича, убитого на Нежатиной ниве в 1078 году. Изложение было доведено до 1111 года. 16 апреля 1113 года Святополк умер, и на киевский престол взошел Владимир Мономах, старый политический враг Святополка. Мономах передал ПВЛ на просмотр и переделку игумену семейного Выдубицкого монастыря Сильвестру, который довел свой труд до 1116 года.
Желая снова взять в свои руки дело княжеского летописания, киево-печерская братия поручила одному из своих «книжников» составить новую редакцию ПВЛ в похвалу Владимиру Мономаху. Так, по Шахматову, возникла третья редакция ПВЛ, доведенная до 1117 года и лучше всего сохранившаяся в Ипатьевском списке «Повести».
Таким образом, вы видите, что влияние Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха на написание монахами русской истории привело ПВЛ в такое состояние, при котором в ней появились записи, явно дискредитирующие одних в пользу других. Так, например, Ярослав Мудрый вынудил записи о том, что у его «отца» Владимира Святого было 800 (!) наложниц, не считая большого количества жен!..О подобном можно прочитать разве что в сказках «Тысяча и одна ночь» или про библейского Соломона. Правда, недавно нечто подобное писали про короля Саудовской Аравии.... На Руси же ничего подобного никогда не было и быть не могло по мягкости природного нашего климата и известного всему миру благочестия русских людей.
Тем более Владимир Святой, сын легендарного Святослава Игоревича (Хороброго), прекрасный образ которого не решились исказить даже самые недружественные всему русскому «писатели» нашей истории. Я имею в виду ПВЛ. Сына же его, Владимира Святославича (Святого), явно сделали козлом отпущения, возложив на него ответственность перед русской историей за крещение Руси.
Л.Б. Но как же отличить в ПВЛ правду от лжи?
Б.А. Судить не по словам, а по делам! А страшные эти дела, когда детей Владимира Святого стали немедленно уничтожать после смерти великого князя, говорят о том, что вряд ли Владимир был крестителем Руси.
Итак, слова и дела... Если отбросить из летописи о Владимире Святом описания богословских споров, сентенции о христианских добродетелях и прочие пустопорожние места, перед нами засверкает очищенной от скверны серьезная история, где описаны деяния русского князя-воина: походы на врагов земли русской и победы над ними, строительство городов... — одним словом, дела, может быть, не такого высокого уровня, как это было у его отца, однако неизмеримо более высокие, нежели «деяния» Ярослава Мудрого. Потому что, если тот же метод применить к жизнеописанию Ярослава, то ничего не останется, ибо вся жизнь его была подчинена лишь одной цели: сначала захватить престол киевский, а затем удержаться на нем. Отсюда многочисленные убийства сыновей Владимира Святого, внуков Святослава Хороброго, уничтожение русской истории с помощью «редактирования» ПВЛ, хотя и вынужден был оставить часть записей о Святославе Хоробром, желая в потомках считаться его внуком, и борьба со всем истинно русским, что составляло честь и цвет нашей нации. И не случайно через сотню с небольшим лет Автор гениального произведения, а по сути исторического документа, коим является «Слово о полку Игореве», весь свой полемический задор обратил против Ярослава Мудрого: «розшибе славу Ярославу», не затронув при этом ни единым словом Владимира Святого, а истинного патриота земли русской князя Всеслава Полоцкого, боровшегося с сыновьями Ярослава Мудрого, прославляет.
Л.Б. Но могут сказать, что убивал-то не Ярослав, а Святополк Ярополчич Окаянный! На мой взгляд, «окаянным» он уже был с рождения, поскольку зачат был Ярополком Святославичем, а родился, когда его мать (греческая монахиня) была уже женой Владимира Святославича Святого, якобы заманившего своего сводного брата (у Ярополка и Владимира был отец Святослав Хоробрый, а матери разные) в свой шатер под Киевом, где он и был убит, а его жена досталась победителю. Очень запутанная история...
Б.А. Действительно, если верить летописи, то убивал Окаянный. Но вот только кто был этим Окаянным? На мой взгляд, вопрос требует специального расследования. Требуются исторические факты! Например, где могила этого фантастического негодяя? Ведь в ПВЛ патетически утверждается: «Есть же могыла его в пустыне и до сего дне. Исходить же от нея смрадъ золъ».
Меня бы удовлетворило и более скромное сообщение: где «могыла» находится, и если таковая действительно имеется, то кто в ней похоронен? «Смрад же золъ» не кажется мне убедительным аргументом.
Как я себе представляю в результате проведенного экспресс-анализа, Ярополк, считающийся сыном Святослава Хороброго, никогда не существовал. Маловато, на мой взгляд, для восьми лет киевского княжения одного убийства, хотя и столь необходимого христианизаторам Руси, ибо убит был родной сын Святослава Хороброго — Олег!
Л.Б. Я хочу напомнить читателю, что у Святослава Хороброго было три сына: Владимир — от русской наложницы Малуши и от полочанки Марии Васильевны — Олег и Ярополк.
Б.А. Не было также никакой «черницы с красивым лицом» — слишком уж нелепо выглядит ложь о том, что якобы князь Святослав женил «сына» своего великокняжеского (!) на монашке ради красоты ее лица. Продолжая это рассуждение, приходим к несложному выводу: от несуществующих отца и матери не мог родиться и Святополк, даже если он и был Окаянным.
Столь красочно описанная «борьба» Ярослава со Святополком Окаянным также является дымовой завесой, дабы скрыть истину и возвеличить Ярослава как победителя Святополка.
Л.Б. Но кто же тогда, по-вашему, был этим Окаянным?..
Б.А. Никакого Окаянного не было, а всю ответственность за злодеяния, которые ему приписываются, несет Ярослав Мудрый. Особенно, если учесть, что в результате христианизации, активно проводимой Ярославом Мудрым, в стране создалось очередное «смутное время», а известно, что «смутные времена» на Руси всегда были связаны с появлением чужих панов, каким и явился король Болеслав Польский.
Л.Б. Таким образом, если принять вашу точку зрения на Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха, то понятно, что последний не мог подразумеваться под «старым Владимиром» в «Слове о полку Игоревом». Но тогда, может быть, прав академик Лихачев, считая, что «старый Владимир» — это Владимир Игоревич Святой?
Б.А. Ни в коем случае! При всех достоинствах Владимира Святого он все же не может стать вровень с богами пантеона древних русичей.
Существует версия, высказанная польским ученым Стриковским, о том, что Киев основан в 430 году нашей эры. Эта дата нас более удовлетворяет, чем наша наука, так как мы считаем, что Киевская Русь уходит корнями в тысячелетия до нашей эры. Поэтому я считаю, что под «старым Владимиром» Автор «Слова» имел в виду князя, воспетого русским народом в былинах и сказках, то есть это не кто иной, как князь Владимир Красное Солнышко, который с течением времени стал богом воинской доблести.
Л.Б. То есть один из князей Трояни?
Б.А. Скажем так: один из князей, «утонувших» в тысячелетиях украденной у нас истории.
- Шевелева Н.И. Послание епископа краковского Матвея Бернарду Клервоскому об «обращении русских» // Древнейшие государства на территории СССР: Материалы и исследования. — М., 1976, с. 114 — 115.
- Дринов М.С. Южные славяне и Византия в Х веке. М., 1876. «Слово о Сивиле». Из рукописного сборника YI века, хранящегося в училищной библиотеке в Панагюрище (Сев. Фракия).
- Коваленский М.Н. Хрестоматия по русской истории. — М., Пг. 1914, с. 26.
- Кант И. Трактаты и письма. — М., 1980, с. 198, 199. 5. Цит. по: Злато слово. Век ХII, — М.; «Молодая гвар-дия», 1986, с.18.
- Н.М.Карамзин. История государства Российского, кн. 1, — М., 1988, столбец 15 — 16.
- Мусин-Пушкин А.И. Ироическая песнь... — М., 1800. (Газета «Россиянин», спецвыпуск, январь 1995)
Бутовская Л.Б. «Слово о полку Игореве» Новое прочтение. Часть 2 // «Академия Тринитаризма», М.,
 |