Шамбаров В.Е.



овременная наука предполагает, что единство индоевропейской культуры сохранялось примерно до V — III тысячелетий до н.э. Видимо, следует все же брать более древнюю границу этой оценки и учитывать, что даже в этом случае о «единстве» можно говорить уже условно, потому что к V тысячелетию племена арийской группы занимали обширное пространство Евразии, а потом и вовсе начались их интенсивные миграции во всех направлениях. Посмотрите-ка на карту — как широко раскинулась область распространения индоевропейских народов. Только на Пиренеях она встретилась с иберо-кавказскими языками, в Палестине и Месопотамии — с семито-хамитскими, в Индии — с дравидами и гондами, на Алтае — с тюркскими народами. Урал, предполагаемая точка начала этого расселения, оказывается как раз в середине охваченной территории. Разумеется, освоение таких пространств произошло не сразу. Но и времени от начала потепления на Земле, относимого к IX — VII тысячелетиям до н.э., было вполне достаточно для постепенного умножения «рода людского» и завоевания им жизненных просторов.

Причины этих миграций могли быть различными. Размножение скота и людей требует освоения новых пространств. А расселение на большой территории само по себе ведет к ослаблению централизации племенного управления, ослаблению бытовых связей и, соответственно, почкованию новых родов и племен. А там не за горами и конфликты, войны между соседями, успевшими через несколько поколений забыть о прошлом родстве. Сначала по чисто материальным причинам, вроде угонов скота, а потом и по территориальным. Ведь «бесхозных» земель становилось все меньше. Более слабым и миролюбивым племенам хотелось найти места поспокойнее. Другим — занять более благоприятные и плодородные. Не следует забывать, что хотя климат стал теплее, он оставался все же более прохладным и влажным, чем сейчас. Так, современные археологические данные показывают, что в эпоху египетского Раннего царства, в IV тысячелетии до н.э., в долине Нила росли прибрежные леса, она изобиловала озерами и зарослями кустарника, а дома строились с водостоками — то, есть здесь выпадали тогда дожди. Согласно тем же данным, во II тысячелетии до н.э. Ливийская пустыня была, собственно, не пустыней, а степью, вполне пригодной для обитания и достаточно густо населенной. А Скифию, нынешнее Северное Причерноморье, еще в начале нашей эры греки с римлянами называли снежными и холодными краями.

И кто знает — может быть, некоторым племенам просто становилось любопытно, что лежит дальше — вон за теми горами. А какому-нибудь сильному вождю вообще могла прийти в голову фантазия, как потом Александру Македонскому или Чингисхану — дойти «до последнего моря». В качестве возможных толчков к переселениям и расселениям стоит упомянуть и обычай, отмеченный впоследствии у некоторых италийских народов — умбров, самнитов, сабинов. В случае, если племя начинали преследовать неудачи, оно в качестве «искупления» объявляло год «священным». И всех родившихся в этот год сыновей, дочерей, животных, как бы жертвовало богам. Но не убивало, а давало подрасти, и по достижении совершеннолетия высылало за пределы своей земли. На волю богов: захотят — погубят, а захотят — дадут новые, более «счастливые» места для поселения.

К сожалению, точную хронологию этих переселений установить довольно трудно, хотя они четко отслеживаются как миграции тех или иных археологических «культур». Но к самим древним цивилизациям понятия этих «культур» имеют не прямое, а лишь косвенное отношение, поскольку чаще всего в них объединяются находки по принципу общности одной или нескольких выявленных деталей — скажем, по типу захоронений или керамики. Но нужно помнить, что этническим или государственным образованиям границы той или иной «культуры» вовсе не обязаны соответствовать. Тип захоронений определяется не государственными законами, а религиозными верованиями — которые могли быть близкими у нескольких народов или передаваться от соседей к соседям. А тип керамики и другие предметы быта отнюдь не однозначны этнической принадлежности их владельцев. По мере технического прогресса и общения с другими народами они вполне могли видоизменяться или перениматься друг у друга — ведь каждому хочется иметь изделия получше. Некорректность отождествления этнических и археологических критериев весьма образно показал, например, Л.Н. Гумилев, указывавший, что если бы археологи будущего исследовали подобным путем раскопки современного города, им пришлось бы выделять «культуру фарфоровых сервизов», «культуру фаянса», «культуру пластмассовых стаканов» и гадать о их последовательности и преемственности.

Поэтому в принципе, археология позволяет нарисовать лишь самую общую картину, дающую представление об уровне развития древних цивилизаций. Но в данном случае и эта картина оказывается достаточно впечатляющей. Так, результаты радиоуглеродного анализа показывают, что в V — IV тысячелетиях до н.э. мощная культура существовала в Прикарпатском регионе. Сейчас наука пришла к выводу, что здешний уровень металлургического производства «был очень высоким и, возможно, не имел себе равных в то время ни в Анатолии, ни в Иране, ни в Месопотамии» («Всемирная история», т.2, Минск, 1996). Если прежде методами типологии и стратификации медные орудия, найденные здесь, соотносились с греческими и датировались 2300 г. до н.э., то современными исследованиями доказано, что они производились на территории Румынии, Венгрии, Болгарии, и возраст их доходит до 4500 г. до н.э.Разумеется, люди здесь занимались не только металлургией. У них было развито пахотное земледелие, скотоводство, уже существовал колесный транспорт. Здесь строились города, окруженные каменными стенами, в центральной части выделялась главная цитадель, а население жило в добротных домах, состоящих из нескольких помещений. В 70-х годах болгарские археологи обнаружили в захоронениях великолепные золотые украшения, относящиеся к 3500 г. до н.э. Кстати, отметим, что в данный период и Египту, и другим странам Средиземноморья было еще очень далеко до такого уровня градостроительства.

А рядом, от Приуралья до Днепра и Днестра, распространилась так называемая «Ямная культура», относимая к IV -III тысячелетиям до н.э. и тоже находившаяся на очень высоком уровне развития. Обнаруженные города «Ямной культуры» имели сложные оборонительные системы со рвами и стенами из каменных плит толщиной более 3 м.. Строились дома площадью примерно 160 кв.м. из нескольких комнат. В каждом из таких домов проживало 40 — 50 чел. Некоторые города имели по два обвода стен — например, открытый под Челябинском. Здесь же, в Синташтинских раскопках найдены богатые погребения знати с оружием, украшениями и боевыми колесницами, жертвоприношениями коней, быков и баранов. Погребения «Ямной культуры» существовали и в других местах, покойных хоронили в каменных склепах под курганами. Кстати, сами размеры этих курганов свидетельствуют о существовании здесь сильных государств — подсчитано, что на сооружение одного из них, диаметром 110 м и высотой 3,5 м было затрачено около 40 тысяч человеко-дней. А развитые системы городских укреплений показывают, что если к V — IV тысячелетиям до н.э. языковое и культурное единство ариев еще не было утрачено, то политического и государственного единства у них уже не существовало, и что спорные вопросы теперь решались оружием. Оно тоже становится в это время достаточно совершенным. Пявляются и мечи, и боевые топоры, и стрелы с шипом, и защитные панцири.

Что же касается добычи металла, то она велась на Урале и Кавказе, олово получали из Западной Сибири и Казахстана. Впоследствии русское население Урала и Сибири называло древние шахты «чудскими копями». И во времена Петра I «рудознатцы», отыскивая медь, первым делом как раз и пытались найти эти «чудские копи» как верный признак наличия руды. Кстати, это одна из причин, почему большинство таких рудников не дошло до нас — они уничтожались последующими разработками. В частности, на таком месте был основан знаменитый Гумешковский завод. Но все же описания находок, составленные в XVIII — XIX вв и отдельные «копи», сохранившиеся до ХХ в позволяют составить представление о добыче руды в древности. Шахты были неглубокими, до 30 м. Роль лестниц играли бревна с сучками или толстые стволы с зарубками. От наклонной шахты отходили боковые штольни, имевшие деревянные крепления и освещавшиеся смолистыми лучинами. В них при исследованиях находили каменные и медные молоты, медные кайла и кирки, иногда и личные вещи древних горняков — на гумешковском руднике обнаружили остатки шубы, порой попадаются рукавицы. А в завалах иногда обнаруживали скелеты самих добытчиков с кожаными сумками для руды. Выплавка металла обычно осуществлялась поблизости, на открытых высоких местах, где был ветер для создания тяги.

О жизни и духовном уровне развития здешних народов нам остается только догадываться по косвенным данным и их последующим проявлениям на исторической арене. Скорее всего, как раз в данный период здесь закладывались основы ведической религии индоариев и их священной поэзии — исследователи полагают, что самые древние гимны «Ригведы» восходят примерно к этому времени, к VI — III тысячелетиям до н.э. А позднее здесь же возникла и другая мировая религия — зороастризм. Согласно расшифровкам зороастрийских преданий, сделанным авестийской школой П.Глобы, на восток от Волги в III — II тысячелетиях до н.э. простиралось могущественное царство Авватаспы и его преемника Виштаспы, который стал первым покровителем Заратуштры и сторонником его вероучения. Это подтверждает известная английская исследовательница М.Бойс, которая пришла к выводу, что «исходя из содержания и языка сложенных Зороастром гимнов, теперь установлено, что в действительности пророк Зороастр жил в азиатских степях к востоку от Волги» — и время его жизни датирует примерно II тысячелетием до н. э. («Религии мира», Энциклопедия для детей, т.6, М., 1996). Правда, хронологию М.Бойс, можно считать слишком «осторожной». Дело в том, что разделение арийской общности на две ветви, индоариев и иранцев, отличающихся друг от друга по языку, большинство ученых, лингвистов и историков, относят к III тысячелетию до н. э. Но этническому разделению соответствовало и религиозное, иранцы исповедовали зороастризм, а индоарии — ведическую религию. И логично предположить, что различие верований стало и причиной их дальнейшего расхождения.

Где-то поблизости располагались и несколько государств «неверных» — поскольку в дошедших до нас молитвах Виштаспа просит даровать ему победу над их царями, Тантрияватой, Пэшану, Ардэтаспу и Хумаяку. «Авеста» перечисляет 16 известных ей древних стран, указывая их достоинства и недостатки. Большинство из них, конечно, локализовать затруднительно, но любопытно упоминание об одной из них, названной в числе «лучших» — она располагается у истоков реки Рангха, т.е. Волги, живут в ней «безголовые», а бичом ее являются насылаемые дэвами жестокие морозы и собственные властители. То, что в это время вблизи от Волги и Урала существовали и другие государства, подтверждается археологией.

Следы больших поселений, относящихся к данной эпохе, обнаружены на Волге и Каме. Тут строились большие дома сложной бревенчатой конструкции от 50 до 200 кв.м с многочисленными очагами и хозяйственными сооружениями. В центре поселка устанавливался жертвенник. А при раскопках находят слитки бронзы, ножи, долота, которые соседствуют и с костяными или кремневыми изделиями. В погребениях находят украшения — височные кольца, бусы из камня или листовой меди, сосуды, колчаны для стрел, остатки богатой одежды. В Калиновском могильнике обнаружены формы для отливки бронзовых топоров. Вероятно, похоронные обряды того времени предусматривали ритуальное убийство, так как довольно часто в одном захоронении оказываются вместе мужчина и женщина, а иногда и дети (хотя, конечно, в таких случаях не исключена и совместная смерть от каких-то эпидемий).

а восток от «Ямной» широко распространилась развитая «Андроновская культура», охватывая Западную Сибирь и Казахстан — с этой культурой связывается расцвет бронзоволитейного производства в этих местах. А на Северном Кавказе возникла «Майкопская культура». Здесь найдены остатки городов с мощными каменными стенами, курганы с богатой утварью, весьма совершенные золотые, серебряные и медные изделия — чеканные пластины с изображениями льва и быка, вазы с фигурами животных и рисунком Кавказского хребта, бронзовое оружие — боевые топоры и кинжалы.

А сообщение о стране у истоков Волги, возможно, относится к племенам так называемой «Фатьяновской культуры», где-то в III — II тысячелетиях до н.э. двинувшимся на север от степей. Они заселили Волго-Окское междуречье и территорию от Ярославской и Московской до Брянской областей. Эти племена принесли сюда высокие формы металлургии и керамики, развитое скотоводство, стали здесь первыми земледельцами. Но данный очаг цивилизации оказался недолговечным и дальнейшего развития не получил, то ли разгромленный местными племенами, находившимися на стадии неолита, то ли постепенно растворившийся в них и деградировавший до их уровня. Может быть, в результате этого смешения из уральской языковой семьи выделились финские народы.

Во всех других направлениях арийские племена куда более успешно осваивали жизненное пространство. Как уже указывалось, хронология их расселения весьма расплывчата и неоднозначна. И мешает ее уточнению не столько недостаток фактических материалов, сколько несовершенство методов их анализа и оценки. Потому что главным, а порой и единственным источником информации в данном случае является археология, а значит, в полной мере сказываются все описанные ранее недостатки методов «стратификации» и «типологии», согласно которым все находки заведомо укладываются в канву старых теорий и представлений. Причем противоречия между этими теориями и современными открытиями таковы, что порой ситуация доходит до абсурда. Так, процитированная выше «Всемирная история», авторы которой добросовестно попытались совместить новейшие данные с фундаментальными концепциями, с одной стороны сообщает, что в V — IV тысячелетиях до н.э. уровень металлургии в Прикарпатье значительно превосходил Месопотамию, а в другой главе того же тома указывает, что форма бронзовых топоров Паннонии оказывается близкой топорам Междуречья, и начинает строить рассуждения, через какое же время после Месопотамии эта технология могла дойти до Дуная.

Согласно тем же методам оценки археологических данных до недавнего прошлого все расселения арийских народов на пространствах Европы и Азии датировались II тысячелетием до н.э. — только из-за того, что это официально признанный «бронзовый век». Но такая одновременность, сами понимаете, означала бы натуральный «демографический взрыв», ведь в тех местах, откуда следовали волны переселенцев, тоже осталась не безлюдная пустыня. Там продолжали существовать цивилизации, относимые по тому же самому «бронзовому» признаку к тому же самому «бронзовому веку». Сейчас общепризнанные временные границы значительной части миграций сдвинулись к III тысячелетию до н.э. Но и эта синхронность представляется сомнительной, да и сам критерий «бронзового века», как было показано, по новейшим научным данным уходит в глубь времен гораздо дальше II тысячелетия. Поэтому реальными представляются более современные теории, согласно которым начало миграций относится к V тысячелетию до н.э., и происходили они в разное время. В IV — III тысячелетиях преобладало западное направление (может быть, вместе с восточным), затем — южное, а во II тысячелетии — юго-восточное.

Действительно, многие данные говорят о том, что первоначально индоевропейская культура начала распространяться на запад. Возможно, просто из-за того, что шла по линии наименьшего сопротивления. Дорогу на юг прикрывали кручи Кавказа и пески Средней Азии, да и народы там жили уже довольно сильные и цивилизованные. А пути в Европу были открыты. Любопытную версию преимущественного расселения древних ариев в западном направлении выдвинул исследователь русского фольклора А.И. Асов. Он указал, что запад, страна заходящего Солнца, в религиях многих народов ассоциируется с царством мертвых. Туда уходили души предков. Но далеко не у всех эта страна была, как у эллинов, «мрачным царством Аида». Наоборот, край мертвых чаще всего представлялся в древних верованиях цветущими лугами, где много скота и других богатств, где в изобилии водится дичь и произрастают плоды, где живут боги и ушедшие к ним предки. Следовательно, продвигаясь на запад, можно было рано или поздно достичь этой страны блаженства и бессмертия.

Где-то в IV тысячелетии до н.э., прилегая к «Ямной» и карпатской, в долине Дуная возникает развитая «культура Чернавод», постепенно растекаясь к верховьям, а севернее, по зоне широколиственных лесов, от Волги до Рейна распространяется так называемая «культура шнуровой керамики и боевых топоров». Обе указанные культуры все исследователи бесспорно относят к индоевропейским. Вряд ли имеет смысл и дальше загромождать эту работу археологической терминологией и перечислять названия «культур», возникавших по мере оседания пришельцев в тех или иных местах, изменения предметов обихода и почкования друг от дружки, но именно эти пришельцы принесли в Европу цивилизацию бронзового века. Поначалу у них отмечается преобладание скотоводства — что нетрудно понять, поскольку при переселениях стада можно перегонять с места на место. Но как только обживаются новые территории, быстро прогрессирует земледелие — причем сразу в развитых формах. Пахота производилась уже с помощью плуга, наскальные рисунки его сохранились в Швеции и Альпах, да и сами образцы древних плугов обнаружены в Польше, Швеции, Дании, Италии. Выявлено, что в Дартмуре люди еще во II тысячелетии до н.э. использовали на полях удобрения. Индоарийским переселенцам принадлежат первые в Центральной и Западной Европе изображения колесных повозок, запряженных волами или лошадьми.

Кроме прежних, карпатских и северобалканских, начинается разработка рудников в Чешских и Рудных горах, а позже и в Альпах. Осваиваются соляные копи. А на берегах Балтийского и Северного морей возникает мореходство. В здешних рисунках уже встречаются изображения многовесельных кораблей. Причем в Бохусене (Швеция) наскальная роспись показывает, что эти корабли высаживают десанты воинов с длинными мечами и круглыми щитами. Так что традиции скандинавских викингов имеют очень и очень древние корни. Археологические данные свидетельствуют, что внутрибалтийские плавания в эту эпоху стали обычным явлением — похожие изображения кораблей найдены и на восточном берегу, в Финляндии, Карелии, даже на Онежском озере. Ясно становится и то, что расселение индоевропейцев шло не только сухопутным, но и морским путем. Поэтому не удивительно, что они попали в Англию и Ирландию — может быть, даже раньше, чем на территорию Франции.

С приходом индоарийских народов в Европе быстро прогрессирует ремесленное производство. Так, крупным центром по производству металлических изделий стала Паннония, отсюда топоры, ножи и инструменты расходились по всем соседним странам. Началось производство стекла и фаянса. Уже в те времена четко прослеживается наличие международной или, по крайней мере, межрегиональной торговли — основными товарами являлась соль, металлы, фаянс, украшения. Возникают многочисленные селения и укрепленные города. Каменные крепости строились во Фракии. Крупные населенные пункты, окруженные рвами и валами, существовали по Дунаю, Саве, Тисе и Драве. Остатки больших и развитых городов найдены в Отомани, Урмице, Майене. Люди этого времени жили обычно в длинных деревянных домах с несколькими жилыми комнатами и стойлами для скота на 20 — 30 голов. Население такого дома составляло 15 — 20 человек. Видимо, это была большая семья из нескольких поколений.

Обнаружены явные следы государственной организации. Например, в Урмице город объединял вокруг себя целый ряд неукрепленных поселков, а для строительства защитных сооружений был проделан колоссальный объем работ — перерыто 60 тыс. кубометров земли, возведены прочные бревенчатые стены и палисады. Еще отчетливее это видно в Отомани (Словакия), где город окружали стены с башнями, защищавшими въездные ворота, и кроме того, существовал внутренний акрополь, застроенный каменными домами, причем богатые археологические находки на их месте подтверждают догадку, что в акрополе проживала местная знать (когда читаете это, не забывайте, что речь идет не об эпохе Средневековья, а о временах, когда в Египте правили фараоны Раннего и Древнего царств, а Рима вообще в помине не существовало).

Для сравнения стоит отметить, что уровень развития автохтонных охотничьих племен Европы отличался от переселенцев как небо и земля. В то время, как на Дунае и на Балтике расцветала описанная выше цивилизация, обитатели территории Франции промышляли охотой и только-только осваивали примитивное земледелие. А в Сардинии, например, до XIV в. до н.э., когда сюда добрались индоевропейцы, вообще жили каннибалы — при раскопках их селений найдены расколотые и высосанные человеческие кости вперемешку с костями съеденных животных. Любопытный факт отмечен антропологами — вплоть до бронзового, а то и до начала железного века в некоторых районах Европы: в Швейцарии, Северной Италии, Англии, продолжали обитать племена негроидов — тех самых, которые в ледниковую эпоху доходили до Дона и Оки. О дальнейшей их судьбе мы можем судить однозначно, так как ни негров, ни мулатов в исторически известные времена в Европе не обнаруживается. Разве что у ранних древнегреческих авторов — например, у Гомера, упоминаются «эфиопы» не только на юге, но и где-то далеко на западе. Может быть, они же отмечены и в ирландских легендах в виде чудовищ-фоморов, владевших островом до его завоевания «людьми богини Дану» (одной из волн ирландских переселенцев).

рхеология показывает, что кроме северной цивилизации в этой части света существовал лишь один очаг высокой культуры — иберийской, на Пиренеях. В данную эпоху она тоже начала распространяться на сопредельные территории, ее миграции на север отслеживаются археологами в виде «культуры колоколовидных кубков», занявшей часть Франции. Но она оказалась все же слабее арийских переселенцев и была поглощена либо вытеснена ими. Современные лингвисты пришли к выводу, что «этнолингвистическая картина, которая известна для Европы бронзового века, сложилась во второй половине III тысячелетия до н.э».. Видимо, этот срок соответствует действительности, и именно его следует считать временем окончательного заселения — а если имеется расхождение с официальными историческими оценками, то оно целиком объясняется теми недостатками и неувязками анализа археологического возраста находок, о котором мы не раз уже говорили. Тем более, что сами эти оценки не обнаруживают особой твердости убеждений и в последнее время под давлением фактов постепенно сдвигают свои границы вглубь веков.

Разумеется, можно заниматься казуистикой и гадать, какие народы заселили Запад с этой волной — кельты, или это были еще «пра-кельты», или «прото-кельты», поскольку собственно кельтов и иллирийцев в археологической традиции принято связывать с «Гальштадтской культурой» железного века, датируемой VIII — VII вв. до н.э., то бишь опять же не по этнографическим признакам, а по признакам перехода к другим технологиям ремесла. Что выглядит, если задуматься, не очень-то логично. Получается — люди освоили более совершенное производство, и сразу стали другим народом. Если следовать данной схеме, то мы с вами должны были бы сменить свою национальную принадлежность сотню раз в течение одного лишь ХХ столетия.

Но в данном случае вряд ли подобные споры вообще имеют смысл. Поскольку и сами кельты никогда себя этим словом не называли, а делились по племенным этнонимам. «Кельтами» их прозвали греки из-за самого распространенного предмета вооружения — боевых топоров-«кельтов». Поэтому можно можно уверенно сказать, что Западную Европу заселили предки кельтов (или одни из их предков), и говорили они на языках, родственных кельтской группе. В середине I тысячелетия до н.э. Гекатей Милетский даже большую часть Пиренейского полуострова нызывал Кельтикой, поскольку к этому времени они успели проникнуть и сюда, одолев и оттеснив в неудобные районы иберов.

И древнейшую культуру, которая расцвела на западе Европы, можно с полным правом обозначить как «кельтскую» (или «пракельтскую», «протокельтскую», «древнейшую кельтскую» — если кому-то угодна более детальная градация). С приходом сюда индоарийцев на территории Франции наблюдается значительный скачок в области металлургии, здесь начинают производится изделия из металлов в самом высоком ассортименте и высочайшего качества (кстати, чрезвычайно развитая металлургия в последующие времена характерна именно для кельтов). Здесь обнаруживаются богатые погребения вождей (или уже королей?), в которые клалось по несколько мечей, шлемов и щитов, и приносилось в жертву несколько коней. Погребения рядовых воинов значительно беднее, их сопровождало на тот свет только личное оружие — и именно топоры-кельты.

Мы не знаем ни истории кельтских государств, ни хронологии развития их культуры, но когда сюда пришли римлане, они встретили цивилизацию, ничуть не уступавшую их собственной или греческой, а по многим параметрам и превосходившую их. Вся Галлия была покрыта сетью неплохих дорог и мостов, существовало развитое судоходство по Роне, Гаронне, Луаре, Сене. В кораблестроении кельты далеко переплюнули средиземноморские народы, у них были суда со сложными парусными системами, поддерживалось регулярное сообщение с Британией, откуда доставлялось олово, необходимое для выплавки бронзы. В морских и речных портах собирались пошлины и играли большую роль в местных бюджетах. Античные авторы взахлеб описывают роскощь королевских дворцов и богатство святилищ. Имелась развитая социальная организация, похожая на ту, что установилась потом в Европе в Средние века — короли, аристократия, дружины рыцарей-«амбактов». В некоторых королевствах называют и «сенаторов». Воины знали строй фаланги, имели отличное оружие — медные шлемы, панциры, длинные мечи, щиты. В старне была всеобщая грамотность населения. Существовало более 800 городов со стенами из бревен и камня, и среди них весьма крупные — Нарбона, Бибракта (Отэн), Новиодун (Нион), Везонтион (Безансон), Венеты от Луары до Сены — флот 220 кораблей. Аварик (Бурж), Агединк (Санс), Лютеция (Париж), Медодун (Мелен), Немета (Кленмон), Герговия, Алезия, Укселлодун. О размерах этих городов говорит тот факт, что во время Галльской войны в них зимовали и выдерживали длительные осады целые армии.

Однако все специалисты в этой области не зря отмечают тот факт, что цивилизация кельтов, несмотря на высокую материальную культуру, была еще более духовной, чем технической. У них существовало развитое изобразительное искусство, обнаруживаемое, например, на их знаменитых чеканках, была богатая мифология — на базе которой, между прочим, зародился и расцвел весь современный литературный жанр «фэнтези». Но главным проявлением этой культуры была кельтская религия. Достаточно вспомнить их знаменитый институт жрецов со сложной и разветвленной организацией — друидов, филидов, бардов. Каждая категория специализировалась в определенном направлении деятельности от изучения законов и священных текстов до научных знаний, объем и глубина которых поражают даже современных ученых. Религия кельтов включала в себя сложнейшие философкие концепции, такие как реинкарнация душ, растительная и астрологическая магия, система единства и взаимосвязи трех миров — небесного, земного и подземного (или духовного, физического и астрального). Существовала специальная жреческая система образования, причем обучение в этих школах иногда длилось до 20 лет. Но в результате каждый друид получал колоссальный багаж знаний не только в области религиозных вопросов, но и географии, естественных наук, поэзии, астрономии и астрологии, медицины — в Англии и Ирландии обнаружены даже наборы хирургических инструментов, относящиеся ко II тысячелетию до н.э.

И кажутся просто удивительными попытки ряда современных ученых, полностью игнорируя факты, с непонятным упрямством утверждать, что религия друидов к самим кельтам отношения не имеет, и пришла к ним откуда-то извне. Ну ладно, простительно грекам с римлянами, считавшим, что это учение принес сюда «раб Пифагора» — естественно, они представить не могли, чтобы «варвары», одетые в штаны, а не в туники, оказались мудрее их самих. Но когда читаешь, например, что эти верования позаимствованы из сакральных учений Египта и Ближнего Востока, и были принесены в Галлию финикийскими и греческими купцами — мореходами (см. напр. С. Нефедов, «История Древнего Мира», Екатеринбург, 1994, М.П. Холл, «Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровой философии», СПб, 1994 и др.), то просто диву даешься то ли полной некомпетентности автора, то ли прямой подтасовке фактов. Во-первых, хорошо известно, что эти мореходы по натуре были ближе к обычным пиратам, чем к философам, и могли, распродав товар, прихватить в обратный рейс неосторожных покупателей — но вот чтобы они выступали учителями и проповедниками религиозных и филисофских концепций, было бы просто нелепо. Эти концепции и на Востоке-то были доступны лишь немногим посвященным. А во-вторых, греки и финикийцы открыли сюда дорогу лишь через полторы — две тысячи лет после возникновения местной цивилизации и появления здесь памятников, свидетельствующих о существовании той же религии.

Совершенно необоснованными выглядят и глубокомысленные рассуждения другого рода — тех современных исследователей, которые хотя и признают местный характер религии друидов, но предпочитают оговариваться, что она, мол, по-видимому, была до-кельтской, и вообще до-арийской, перенятой у ассимилированного автохтонного населения (Михайлова Т.А. «Друиды и религия древних кельтов». «Религии мира». Энциклопедия для детей. М., 1997). Тут уж, наверное, сказывается все тот же традиционно сложившийся «комплекс неполноценности», согласно которому с севера никаких высокоразвитых учений прийти не могло. Но все факты свидетельствуют об обратном. Высокая материальная культура пришла в Галлию вместе с арийскими народами — так какие же основания имеются для отрыва от нее высокой духовной культуры? Да и взяться-то ей было больше неоткуда. Как было показано, развитая цивилизация в это время существовала по соседству только на Пиренеях — но там института друидов никогда не было, и ни о каких подобных верованиях слыхом не слыхивали. Так откуда же взялась эта религия? От первобытных людоедов Сардинии? Или охотников каменного века? Учтем и такой факт — при заметном культурном влиянии другого народа неизбежно частичное внедрение его языка. Но в европейских языках субстраты неиндоевропейского происхождения, т.е. вкрапления чужеродных слов, лингвисты обнаруживают только на юге Балкан, на Апеннинском и Пиренейском полуостровах и на севере Ирландии, где по преданию жили пикты — видимо, родственные эскимосам. Ни в Англии, ни во Франции таковых субстратов не выявлено. Следовательно, никакого внешнего культурного влияния, или воспринятого от более ранних обитателей, здесь не было.

Само слово «друид» имеет чисто индоарийское происхождение, на санскрите «друдх» — значит «лес», а святилища у них чаще всего располагались как раз в священных рощах. Стоит, наконец, вспомнить и о том, что институт друидов был для кельтов не только религиозным, но и национальным явлением. Единого централизованного государства у них никогда не существовало (из-за чего их и смогли одолеть римляне) — и именно религия определяла их надплеменную этническую общность. Друиды решали спорные вопросы между племенами и королевствами, а их система образования, главные святилища и иерархические структуры были независимыми от государственных структур и общими для всех кельтских народов. Наконец, предания Ирландии прямо говорят, что «племя богини Дану» — одна из главных волн переселенцев, которая и принесла на острова культ кельтских богов, пришло с севера, «ведомое друидами». Север всегда почитался в кельтских сказаниях средоточием мудрости и тайных знаний. Да и главная школа друидов располагалась на севере Шотландии — кстати, это свидетельствует в пользу того, что и Англия заселялась с севера, по морю из Ютландии или с берегов Рейна кельты могли попасть сюда раньше, чем распространились на территорию Франции.

Остается лишь добавить, что единственным «строгим» аргументом, обычно выдвигаемым в подтверждение «некельтского» происхождения этой богатой духовной культуры, являются комплексы мегалитов — культовых сооружений из огромных необработанных или полуобработанных камней, относимых к III — II тысячелетиям до н.э., некоторые из которых, как знаменитый Стоунхэндж в Англии, были важными святилищами друидов и, как доказали британские ученые, являлись древнейшими обсерваториями. Что, между прочим, согласуется с сообщениями Цезаря, Плиния и Диодора Сицилийского о культе небесных светил у кельтов. Здесь имелись и другие сооружения, подобные Соунхэнджу, в Ирландии — Нью-Грейндж, во Франции — Карнак.

Но по результатам исследований с помощью радиоуглеродного анализа, произведенным в 70-х годах, строительство Стоунхэнджа и подобныых ему сооружений Англии датируется концом III тысячелетия до н.э. (2250 — 2000 гг.), а приход индоевропейцев в эти края по условному и расплывчатому признаку «бронзового века» датируют II тысячелетием. А Гальштадтскую культуру «железного века», имеющую отношение лишь к технологиям металлургии — вообще I тысячелетием. Из такого «явного» несоответствия и делается вывод, что «культура мегалитов» существовала здесь намного раньше, после чего исследователи лишь философски разводят руками — мол, кто были эти таинственные «строители мегалитов», мы не знаем. Но во-первых, как было уже показано, время расселения индоевропейцев в Англии по многим данным сдвигается именно к III тысячелетию (а сам признак «бронзового века», как отмечалось выше, уходит еще глубже), а во-вторых, как раз культура мегалитов служит не опровержением, а лучшим доказательством единства великой цивилизации Севера от Урала до Англии! Точнее, не всех мегалитов. Различные их виды — дольмены, менгиры, действительно находят в разных местах — в Северной Африке, Малой Азии, на Корсике, Сардинии и других островах Средиземноморья, в Крыму, на Кавказе, в Южной Сибири, Индии. Разумеется, происхождение многих из них может считаться спорным, хотя и здесь они чаще всего совпадают с районами миграции древних индоевропейцев. Но однозначным свидетельством является мегалитический тип «кромлехов» — кольцевых сооружений, к которым принадлежали и перечисленные святилища кельтов.

Потому что 1987 г. ознаменовался открытием под Магнитогорском Аркаима — города-храма, построенного в виде зодиакальной карты неба, и, как неоспоримо показали археологические находки, тоже являвшегося древнейшей обсерваторией. Его структура аналогична британскому Стоунхэнджу. Точнее, Стоунхэндж, видимо, является более поздней копией Аркаима. Кстати, интересно сравнить кельтское название таких комплексов, выполненных в виде круговой ограды — «кромлех», с русскими словами «кромник», «кремник», «Кромы», «кремль» — фактически, обозначавшими то же самое. Подобное же значение имеет в иранских языках слово «Арк» — «крепость». Общность с какими-то праславянскими корнями можно увидеть в том, что гораздо позже одно из главных святилищ западных славян-вендов на острове Рюген называлось Аркона. Как и Аркаим, Аркона была городом-храмом.

о, что Аркаим и Стоунхэндж созданы одной культурой, видно не только из того, что они построены по единому «типовому проекту», но и из их расположения. Оба объекта находятся примерно на одной параллели: Стоунхэндж — на 51 градусе сев. широты, Аркаим — на 52 градусе сев. широты. Этот выбор не случаен. Как вы знаете, Земля — не идеальный шар, а элипсоид, «сплюснутый» у полюсов и «растянутый» у экватора. Если же представить ее в виде правильного шара, то линия пересечения такого шара с реальной формой пройдет как раз по 52-й параллели. Жрецы выбирали для строительства своих обсерваторий идеальное место! (Т. Глоба, «Тамара» №2, 1994)

Данное положение могло иметь и другие выгодные стороны. В предыдущих главах указывалось, что в результате сдвига земной оси планета должна была менять форму, что сопровождалось сильнейшими землетрясениями и прочими катастрофами. Их эпицентрами, естественно, стали места, где изменения шли самые сильные — полюса и экватор. А по линии пересечения идеальной и реальной форм тектонические процессы должны были быть минимальными! Можно заметить, что вся северная ветвь развития цивилизации тяготела к 52-й параллели. Возможно, из-за расположения тех же обсерваторий, которые, понятное дело, одновременно являлись главными святилищами, главными храмами. Скажем, если двигаться на восток, то на 52-й параллели на Алтае обнаружен курган Аржан, устроенный по тем же принципам, что Аркаим и Стоунхэндж. Если же двигаться на запад, то мы попадем на знаменитое Куликово поле, где тоже найдены остатки древней обсерватории — здесь обнаружен огромный «Цыганский камень», в котором просверлено отверстие, четко ориентированное на точку восхода Солнца в летнем солнцестоянии, треугольные плиты, ориентированные на точку восхода в весенне-осеннем равноденствии, найдена каменная астролябия и камень с отверстием, нацеленным на Полярную звезду (А.Левин, «Камень-обсерватория», «Книга тайн», М.,1991 г.). А в Польше на горе Шленза найдено еще одно древнее святилище, построенное по типу Стоунхэнджа и Аркаима. Остатки такого же святилища обнаружены в Нидерландах. И наверное, не случайно, что именно на этой широте впоследствии возникли такие крупные центры, как Лондон, Амстердам, Берлин, Варшава. Кстати, упомянутый выше городишко Кромы — тоже...

Выявлены и другие факторы, которые могли интересовать древних жрецов и использоваться ими, влияя на выбор расположения городов-обсерваторий. Трактовать их можно по-разному. Так, с магической точки зрения, места пересечения реальной и идеальной формы Земли являются точками соприкосновения ее физической и астральной поверхности. Либо точками совпадения ее нынешней и прежней, до-катастрофической «ауры» — в других местах она будет лежать где-то над или под землей. Во всяком случае, обнаружено, что пространственные характеристики, магнитные и энергетические поля в районе древних святилищ обладают необычными свойствами. Например, в Аркаиме наблюдается множество аномальных эффектов. Загадочное свечение, исходящее от земли и неба. Бури, начинающиеся после вскрытия погребений. Людям снятся странные сны. Некоторые лысеют. У других наступает прозрение. Экстрасенсы приезжают сюда медитировать и «заряжаться», хотя кое-кому это вылазит боком. У многих женщин вдруг начинается лактация.

Любопытно отметить, что аномальные эффекты здесь, судя по всему, проявлялись и раньше. Помните уральские сказы Бажова? Ведь их действие происходило почти в тех же местах. Людям, проникающим в земные недра, являются то Хозяйка Медной Горы (судя по погребениям в Аркаиме, женщины-жрицы играли там важную роль, а медь и бронза были основными металлами древнеарийской культуры. И, кстати, добывали медь арии в уже упоминавшемся Гумешковском руднике — где и обитала Хозяйка), то Змей-Полоз, то Бабка-Синюшка... Избранные даже получают возможность побывать в ином мире, однако после этого обычно долго не живут. Поневоле напрашиваются мысли — уж не использовались ли каким-то образом эти пространственно-энергетические аномалии для спасения остатков пра-цивилизации в период катастроф, оледенений и потопов? Может, с их помощью тоже создавалась какая-то неведомая нам сейчас защита или обеспечивались более благоприятные условия существования?

Хотя предметы, свидетельствующие о занятиях древних индоевропейцев астрономией, попадаются не только на 52-й параллели — так, на широте 47,5 градусов недалеко от г.Артемовска Днепропетровской обл. была найдена «каменная баба», отверстия и пазы в голове которой ориентированы на различные точки небесной сферы. Подобные «каменные бабы» со скважинами, служившими для астрономических наблюдений, хранятся и во многих современных музеях — но уже трудно сказать, в каких точках Причерноморских степей они когда-то стояли. Остатки храма-обсерватории, датирующиеся около 3,5 тыс. лет до н.э. обнаружены в 1961 г. у села Макотржасы недалеко от Праги, причем было доказано, что в качестве стандартной, неделимой единицы длины здешние строители использовали тот же самый «мегалитический ярд» (82,9 см), который использовался при сооружении мегалитических комплексов Англии (А.И. Войцеховский, «Кто построил каменные цепи?», «Невозможная цивилизация», М., 1996). Целый астрономический комплекс «кромлехов», фиксирующих моменты равноденствий и солнцестояний, найден в Меркенском районе Казахстана. Уж в эти-то места было бы весьма проблематично добираться пресловутым финикийцам.

Когда происходило расселение ариев на восток, мы не знаем. Может быть, оно шло постепенно, в те же времена, что на запад, или началось несколько позже. По имеющимся археологическим данным индоарийские кочевники освоили Среднюю Азию и Евразийские степи до Забайкалья и Маньчжурии не позже II тысячелетия до н. э. А древнейшие китайские хроники, как уже отмечалось, были уничтожены в III веке до н.э. Во всяком случае, к тому времени, когда появляются исторические данные, китайцы считали европеоидных обитателей пограничных с ними степей уже очень древними народами и давними своими соседями. В Синцзяне они основали очень развитую тохарскую цивилизацию (по-тибетски «то-хар» означает «белая голова», блондин). Они построили тут системы подземного водоснабжения о орошения, что позволяло собирать по несколько урожаев в год, выращивали лучший в мире виноград, арбузы, фрукты. Города являлись важными центрами торговли и ремесла. А кое-где индоарийские народы успели глубоко проникнуть и в сам Китай, образовав там свои государства (народ «ди»), которые были разгромлены, а их население перебито или казнено в ходе кровопролитнейшей Войны Царств — при объединении Поднебесной империи. Ну а племена, заселившие Евразийские степи, стали предками киммерийских и скифских народов.

О переселениях на юг мы знаем больше. Сюда постепенно мигрировала описанная ранее Трипольская культура. Ее перемещения прослеживаются сначала в сходных поселениях на Дунае, а потом в Фессалии, где в III тысячелетии до н.э. существовала «культура Димена», во многих чертах родственная Трипольской, разве что вокруг поселений появляются оборонительные стены, а дома начинают строиться прямоугольными, с «мегароном» — большой центральной комнатой со столбами-колоннами и отверстием в кровле. А следом начинает распространяться из долины Дуная «культура Чернавод» — через Босфор в Малую Азию. Какая-то из этих волн переселенцев получила известность в исторической литературе как пеласги, появление которых в этом регионе соответствует созданию в III тысячелетии до н.э. Эгейской цивилизации Крита, Греции и Малоазиатского побережья.

Геродот писал, что Эллада первоначально называлась Пеласгией (ряд исследователей считает, что эти слова родственны). А Фукидид отмечал, что пеласги — древнейший народ Эллады, предшественники эллинов, давшие им свое название. Согласно античным авторам, они населяли Фессалию, Пелопоннес, Крит, ряд других островов. По Геродоту, они построили и Афинский акрополь, были учителями эллинов во всех областях светских и религиозных знаний. А Страбон сообщает, что «многих героев называли именем пеласгов».

Пришли они на Балканы с севера, их главное святилище — Зевса Пеласгского в Додоне, располагалось в Эпире. Они заселили Фессалию, Аттику, Аргос, Аркадию. Но еще раньше их цивилизация начала распространяться по островам Эгейского моря и расцвела на них особенно пышно — там переселенцы оказывались защищенными от внешних вторжений и могли не беспокоиться о взаимоотношениях с отсутствующими соседями. Рисунки многовесельных кораблей с высокими носами появляются здесь уже в XXVIII — XXIV вв. до н.э., и города пеласгов возникают сначала на Лемносе, потом на Сиросе и Наксосе, и наконец, примерно в XXII в. до н.э. они завоевывают Крит, где с их появлением возникает величественная и монументальная Минойская (точнее, Среднеминойская) культура. В идеальных условиях большого острова и отсутствия серьезных соперников на морях, она в течение 700 лет смогла развиваться беспрепятственно и стала явлением поистине уникальным, по многим параметрам превзойдя все современные ей цивилизации Древнего Мира.

Здесь строились города с четкой планировкой улиц — Кносс, Фест, Закра, Малия, с двух-и трехэтажными домами по 20 — 30 комнат, с канализацией и водопроводом (Гомер в «Одиссее» упоминает 90 городов Крита и «в Кноссе живущих пеласгов»). Между городами прокладывались мощеные дороги. Возводились огромные храмы и дворцы — знаменитый Лабиринт, дворец критских царей, насчитывал около 1500 помещений. Стены украшались живописными фресками, развита была и скульптура. Изготовлялись изумительные вазы, керамические и фаянсовые, разукрашенные пейзажами подводного царства — яркими и причудливыми изображениями рыб, осьминогов, морских звезд и переплетениями водорослей. Флот Крита господствовал в Средиземноморье, археологические находки зафиксировали обширные торговые связи с Сицилией, Италией, Египтом, Ливией, Кипром, Сирией. В XIX — XVII вв. такие же города, как на Крите, стали возникать на зависимых от него островах — Кеосе, Паросе, Наксосе, Меласе. Имелась письменность. К сожалению, расшифровать ее до сих пор не удалось. Хотя в недавнее время появились работы Г.Гриневича, выдвинувшего несколько любопытных гипотез перевода, где в качестве прародины пеласгов фигурирует некая «Рысиюния», а сами они называют себя племенем «рыси», но большинство исследователей к дешифровкам Гриневича пока что склонны относиться скептически.

стати, а в области женской одежды утонченная Минойская цивилизация достигла таких вершин, что модели древнего Крита до сих пор не могут повторить и воссоздать лучшие парижские кутюрье — измерения различных частей одежды дают иррациональные соотношения, а попытки упростить их сразу сказываются на качестве. Сам же костюм состоял из лифа, зашнурованного спереди и оставляющего груди обнаженными, и пышной юбки с искусной отделкой и перемежающимися оборками из гладких и складчатых тканей, дающих магические цветовые сочетания. Все это дополнялось небольшим меховым передничком и причудливым головным убором, надетым поверх сложнейшей прически.

Несмотря на различие материального уровня (но и учитывая разницу в несколько тысячелетий), ряд исследователей связывает Минойскую культуру с Трипольской. В подтверждение этого приводятся сходство некоторых значков трипольской символики со знаками критского письма, общие черты религиозных культов. На Крите главным божеством была тоже Великая Мать. И в ее честь тоже изготавливались многочисленные ритуальные статуэтки. Так же, как в Триполье, здесь также играли главную роль женщины-жрицы, и религиозные обряды явно происходили от древнейших культов плодородия. Изображения этих жриц в обеих культурах имеют значительное сходство — повторяются их жесты, стандартные позы, ритуальные одежды. Несмотря на всю изысканность и сложность критских фасонов, во время священнодействий здешние служительницы, в том числе и царица — очевидно, являвшаяся верховной жрицей, предстают босыми, в одних лишь длинных простых юбках, аналогичных более древним нарядам священнослужительниц Триполья.

Известно, что верховную богиню Крита звали Ма (ср. славянское «Мать») или Дивия. Подобные имена известны и на севере. В Таврии существовал культ Девы (А.И. Немировский, «Мифы Древней Эллады», М., 1992). В славянском пантеоне также встречаются имена Дева, Девонна, Дзевана. Правда, мы не знаем, обозначали они разных богинь или одну и ту же на диалектах разных племен. Но у славян мужские божества уже явно оттеснили ее на второстепенные роли. Так, Девонна выступает, по-видимому, в роли богини вод, Дзевана — лесов, зверей и природы, то есть, по функциям, как и по имени, соответствует уже не греческой Дионе (одно из имен верховной богини Геры), а римской Диане (И.К. Кузьмичев, «Лада», М., 1990).

Как и в Триполье, на Крите был развит культ быка. В здешней мифологии бытовала легенда о совокуплении бога-быка и Матери в образе коровы, от которого произошла их царская династия и магическая основа государственности. (Корова-прародительница была известна и у древних славян, в их мифологии Дажьбог породил людей «через корову Земун») («Велесова Книга», II 7э). Интересно, что как раз Северное Причерноморье носило в эллинские времена название «Таврия» — «страна быка». А на Крите найдены многочисленные ритуальные маски быков, сходные с масками Трипольской культуры. В рамках этого культа существовали знаменитые по многочисленным фрескам, печатям и рельефам игры с быком, проводившиеся под руководством все тех же жриц, где изящные юноши и девушки в одних набедренниках совершают акробатические прыжки через грозных животных, вскакивают на них, делают стойки на их спинах и даже повисают, как на брусьях, ухватившись за рога. Некоторые исследователи склонны считать такие игры формой человеческих жертвоприношений, основываясь на легенде о Минотавре (хотя она относится уже к более позднему периоду жизни Крита, не минойскому, а ахейскому). Другие выдвигают более гуманную версию о том, что победителю в играх доставалось право стать «заместителем быка» в обряде «священной свадьбы» со жрицей, «заместительницей коровы». Видимо, подобный обряд действительно существовал, он-то и отразился в мифе о совокуплении с быком царицы Пасифаи. Но к играм с быком он вряд ли имеет отношение — ведь в них участвовали и девушки, которым, согласитесь, роль «заместителя быка» в принципе не подходит.

Однако можно отметить, что и сами по себе эти игры являются лишним доказательством северного происхождения Минойской культуры. Так, описывая события I в. н.э., римский историк Светоний сообщает, что император Клавдий, устраивая свои пышные зрелища и состязания, «выводил фессалийских конников с дикими быками, которых они гоняют по всему цирку, вскакивают обессиленным на спину и за рога швыряют их на землю». Как было показано выше, миграция Трипольской культуры на юг прослеживается как раз через Фессалию. Имеются многочисленные свидетельства, что пеласги продолжали населять ее и в более поздние времена (например, в «Илиаде» их городом называется Ларисса). И логично предположить, что традиция игр с быком произошла от молодецких пастушеских забав, стала у пеласгов просто «национальным видом спорта» — разумеется, ритуальным, как и любые спортивные состязания древности. А в рафинированной Минойской цивилизации, естественно, было уделено особое внимание элементу зрелищности, и вместо грубых пастухов и «конников» для игр стали готовить красивых юных избранников и избранниц, соответствующих эстетическим вкусам здешнего общества.

Можно обнаружить и другие любопытные совпадения между Минойской и северными культурами. Например, на Крите находят статуэтки жриц со змеями в руках. Но и это зафиксировано в северобалканских религиях. У фракийских и эпирских вакханок, участвовавших в оргаистических празднествах в честь Диониса, одна из высших служительниц несла больших ручных змей, выползавших из священных корзин и обвивавших ее. Как сообщает Плутарх, такую обязанность выполняла и Олимпиада, мать Александра Македонского, и однажды муж застал ее спящей рядом с такой змеей, пригревшейся и вытянувшейся вдоль ее тела — что и породило потом массу домыслов и легенд о зачатии Александра от бога, явившегося в образе змея («Александр», II). А другие критские статуэтки отражают некий девичий «культ мака», изображая полунагих или обнаженных девушек, с едва развитой грудью, украшенных маковыми головками. И можно сопоставить, что на Украине еще в начале ХХ в. в глухих полесских деревнях сохранялся древний языческий обряд, когда на праздник в честь созревания мака девушки собирались ночью в уединенном месте, чтобы исполнить тайную «пляску Макавеи», причем тоже в натуральном виде.

Правда, стоит оговориться, что все эти общие черты Крита с Трипольем и другими районами севера могли и не быть результатом прямой преемственности, а произойти от общих индоевропейских корней. Скажем, в Индии верховная богиня тоже носит имя Дэви, Шива часто изображается в виде быка, и важное место в религии занимает священная корова. Существуют и доказательства того, что пеласги были родственны фригийцам или составляли с ними первоначально один народ (А.И. Немировский, «Этруски -от мифа к истории», М., 1980). А Фригию создала как раз та ветвь переселенцев, которая отделилась от дунайской «культуры Чернавод» и проникла в Малую Азию. Это соответствует и сообщениям античных источников, которые говорили о происхождении фригийцев из Фракии. Здесь тоже возникло одно из сильнейших государств этого региона. На территории Фригии, например, располагалась знаменитая Троя, основанная еще раньше, в начале III тысячелетия до н.э., но достигшая максимального расцвета во II тысячелетии, как раз во фригийскую эпоху. Древнегреческие авторы, начиная с Гомера, считали троянцев близкими сородичами фригийцев (в «Илиаде» определение «фригияне» часто используется и обобщенно для жителей Трои), а более поздние, например, Павсаний и Вергилий, просто отождествляли эти народы. Некоторые греческие источники даже называют фригийцев самым древним народом на земле, а египтян только вторыми. В XII в. до н.э. Фригия разгромила сильное Хеттское царство, отобрав у него значительную часть территории, воевала с Ассирией, а в начале I тысячелетия господствовала на Эгейском море.

Многие ученые полагают, что и Хеттское царство, занимавшее восточную часть Малой Азии, которое долгое время выступало серьезным соперником Египта и государств Месопотамии, также было индоевропейским. Основанием для такого утверждения служат царские архивы, обнаруженные в Богазкее, хеттской столице близ Анкары. Глиняные таблички с клинописью составлены на трех языках, арамейском — семитской группы, хурритском — кавказской группы, а третий язык относится к индоарийским. Но тут имеется явное противоречие — хеттская мифология, большие фрагменты которой представлены в текстах архива, имеет не арийское, а хурритское происхождение. И более логичным следует признать вывод И. Великовского, показавшего, что если для хеттов арамейский язык был дипломатическим в сношениях с восточными соседями — государствами Месопотамии, то индоевропейский язык принадлежал соседям с запада, т.е. является фригийским.

Переселения из Евразийских степей шли и другими путями. Во II тысячелетии до н. э. еще одна волна племен прошла на юг, видимо, западным берегом Каспийского моря, и основала царство Миттани (позже известное как Мидия), располагавшееся на восток от реки Тигр и горы Арарат до южного побережья Каспия. К середине II тысячелетия это была одна из самых мощных держав Азии. Обнаружена переписка миттанийских царей с другими владыками Востока, фараоны Египта (например, Тутмос IV) считали за честь породниться с ними, и известны случаи заключения браков между этими двумя царствующими домами. Находясь на вершине своего могущества, царство Миттани разгромило и захватило Ассирию, овладело Сирией (из чего иногда ошибочно располагают эту страну в Сирии, где ее абсолютно некуда впихнуть между другими народами, да и миттанийские архивы из нескольких тысяч документов обнаружены как раз на территории Мидии, в г. Нузу). Велись войны с египтянами и хеттами, но от хеттов царство Миттани понесло тяжелое поражение, оно потеряло свои завоевания, а потом его разгромила вернувшая самостоятельность Ассирия, и к IX — VIII вв. до н.э. Мидия сама попала в зависимое положение от нее.

Еще один путь на юг вел через Среднюю Азию. Где-то в III тысячелетии до н. э. она уже была заселена арийскими племенами, а затем, в результате войн между ними, взаимных вытеснений и подталкиваний, произошли новые передвижки, в ходе которых выделились три основные группы народов, туранцы -оставшиеся в Средней Азии, персы — переселившиеся в юго-западную часть Иранского нагорья, и арии — занявшие восток Ирана и территорию Афганистана. Собственно, «ариями» были они все, персы тоже называли себя ариями («Иран» -другое произношение слова «Ариан»). Однако они сильно различались по своим религиозным верованиям. Миттанийцы и арии исповедовали ведическую религию, персы — зороастризм, а туранцы — митраизм (та религия, на основе которой Заратуштра создавал свое учение, но не принявшая его реформ). То есть, не исключено, что войны и переселения произошли на религиозной почве.

И наконец, где-то в период с XVIII — XVII до XII — XI вв. до н.э. часть ариев с территории Афганистана несколькими волнами проникла в долину Инда. Здесь они сокрушили и завоевали древнюю Хараппскую цивилизацию, имевшую много общего с культурой Шумера, и начали постепенно распространяться на земли Индостана. Возможно, упоминание об этих войнах сохранилось в гимнах Ригведы: «В один день Индра и Агни разрушили 99 городов дасу..».. Но дравиды-негроиды, встреченные здесь индоарийцами, сами находились на довольно высокой ступени развития, несравнимой с палеолитическими негроидами Европы. Поэтому в Индии, в отличие от Запада, начались процессы и этнического, и культурного смешения пришлых народов с местными. Ну а в русских легендах не эти ли события отразились в былине о Волхе Всеславьевиче, воевавшем с царем Индейским? Потому что в другие, исторически-известные времена, предки русичей и обитателей Индии, вроде, не сталкивались. Или это отразились воспоминания о каких-то войнах с индийцами, которые еще не жили в Индии?

---

Шамбаров В.Е. Беседы о Руси древнейшей. Беседа 7. «Великая цивилизация Севера» // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.11129, 08.04.2004

[Обсуждение на форуме «Праславянская Цивилизация»]