В силу того, что многие не понимают, в чем суть «флорентийской проблемы» и почему Стерлигов, даже наступая на самую болезненную проблему Русской Православной Церкви, тем не менее, остаётся сектантом, нам всё-таки придется остановиться на этой проблеме, потому что она впрямую касается тринитарной проблематики.

Итак, множественные выступления в медиапространстве Г.Стерлигова против РПЦ заключаются в «флорентийском» обвинении. Кстати, я считаю поднятие этих вопросов сектантами не грехом, а возможностью – поскольку он касается не только внутренних, но и внешних дел. Ведь эта та самая уния, которая сейчас давит нас на Киевщине. И надо сказать, успешно. И в этом играет роль не только сдвинутые бандеровцы, но и проблема, которой пользуются униаты. А так как ответ РПЦ по этому вопросу, включая униатский, очень бледен, то мне понятно, что дело времени, когда он РПЦ схватит за горло и без Стерлигова. Герман тут играет роль предупредительного «молоточка».

Напомню, что в 1438 году начался и продолжался этапами 7 лет (!) состоялся Ферраро-Флорентийский собор (начался в Ферарре, затем Флоренции, закончился в Риме, на территории Католической церкви в 1445 году) и имел он статус Вселенского. Причем в католичестве он почитается 17-м Вселенским до сих пор. Это было серьезно. Практически все православные церкви приняли участие и приняли унию. Это правда. Но затем отшатнулись и в той или иной форме вернулись к своим прежним основам. Но следы остались. И проблема никуда не делась.

Почему это произошло? Главной считается политическая причина – умирающая византийская империя в схватке с Османами не могла уже без союзников. Был расчет через объединение церквей привлечь силы Европы для отпора османам. Но это только политические причины. Семь лет корпеть над этим вопросом никто бы не стал. Сама логика войны не позволит. Значит, была другая причина.

Для глубоко религиозных людей, каковыми были в средние века священные служители, политические причины были не основными. Главным и очень серьезным соблазном было филиокве.

Но почему же тогда этот соблазн не сработал и практически всё православие, временно отшатнувшись, вернулось на исходное? В раздробленном, ослабленном состоянии, но вернулось. И тогда стала формироваться, если уж говорить о еретическом (но Герман об этом молчит) проекте «Москва – Третий Рим» (какой же Третий, если Первый после унии был в огромной силе?). Между прочим, страшный был по тем временам вызов – ответ флорентийскому отступничеству, полностью снявший вопрос о влиянии Рима. Московский шаг спас по тем временам репутацию мирового православия.

Так что требование к РПЦ Г. Стерлигова покаяться, пустая бравада – сами действия были ответом за отступничество. Наш митрополит Исидор, посланный князем Василием Вторым, ярый униат, как только в Москве объявил унию, тут же был посажен в каземат как отступник и бежал с позором в Литву. Почему это событие не вспомнить?

То, как защищается РПЦ, меня удивляет, хотя мне понятно, почему она этого не делает: открыть ящик Пандоры – это большая проблема. Но ясно одно: не будет Стерлигов – будет другой. Теперь униаты не отстанут. Надо спасать ситуацию, потому что следующая на униатство Белоруссия, а дальше пойдёт.

Но теперь к главному.

2. Шаг в никуда – преимущество или авантюра?

Сначала для понимания зададим вопрос: что лучше - остаться на месте или пройти полпути, в обоих случаях, не достигая цели? Это вопрос не только казуистический, но и практический - имеющий прямое отношение к проблеме. Если у тебя нет плана дойти до Цели, Целого, то зачем идти и тратить силы, более того, с риском намертво заплутать и потерять стартовую основу. С другой стороны, пассивность – всегда подозрительна: если не пошёл, значит, нет шансов вообще приблизиться к Целому. Дилемма, где первое положение, как ни странно, предпочтительнее, потому что шаг в церковном строении – это слом. Но если слом, то ради чего?

Итак, тот, кто остался на месте, и тот, кто сделал шаг – не достигают искомого – Целого, что ставит обоих, по сути, в одинаковое положение, делая их распри просто глупостью. Два вида тупика, где спорят не на достижение, а на то, какой тупик краше, выгоднее, правильнее. Заметим важное: оба тупика еретичны в отношении Достижения – Целого.

Откровенно говоря, и я сам не знаю ответа на этот вопрос, стоило ли рисковать с филиокве в Толедо? Именно это незнание держит мою книгу в 500 страниц «КБЭ, начала Тринитарной Теологии», уже 26 лет в состоянии, когда её никто даже не в глаза не видел. Это о научной добросовестности.

3. Никейский старт

В Никее в 325 году был принята Тринитарная Доктрина и Символ Веры. Но только символ. Практической реализации Доктрины не было. Более того, символ был принят в усеченном состоянии, что создало огромную проблему. Напомним, что Святому Духу не был придан статус Бога. Для Афанасия Александрийского было главное другое – утвердить Троицу. И он это сделал. Но на уровне символа веры дело не было доведено до конца. Это объясняется по-разному, но ясно одно: возникло фундаментальное противоречие между Доктринальной заявкой Тринитаризма и самим Символом Веры – в Троице Три ипостаси, а в Символе их две. Доктринальная заявка и Символ веры не стыковались и входили в противоречие. Пришлось объявить о таинстве Троицы.

Для начала хватало. Но проблема была и требовала исхода. Суть её можно проще изобразить.

Началось всё с логичной арианской схемы исхода Бога через сына-не-Бога-к-святому духу. Это получался иудаизм.

Но нет нового Бога – нет новой религии. Тоже логично. Это была логика Афанасия, и он победил. Потому что всем собравшимся в Никее было понятно, если не придать статуса Иисусу – не будет новой церкви. Тогда они все должны уйти в раввинат.

И он был придан. Но тогда была сломана Логика Монизма. Иисус, получая статус, становился промежуточным звеном, что было странно для божественного статуса. На чем и настаивали толедцы. Очень логично настаивали! Зачем лишнее промежуточное звено в исхождении Бога. Если Иисус Бог – то исхождение должно быть тоже и от него! Только это может оправдать статус. Очень логично. Железно. Что и было сделано. Это и есть филиокве (буквально «и от Сына»). То есть филиокве формулировалось … на основе Символа Веры. Совершенно логично. Это стало доктринальной основой католичества и успеха униатства в церковных кругах.

Но это стало одновременно и шагом к глубокому доктринальному кризису. Изобразим филиокве и поймём, что католики загнали себя в ещё более сложный тупик. Сделав шаг, они сами попали, и завели ситуацию, в клинч. Рассмотрим на рисунке:

Сразу вопрос: Зачем дублирование по функции? Если Святой Дух порождается двумя, то они однородны – поскольку однородное порождается однородными. Если же порождение есть, то оно не однородно – а значит один отрицает другого, то есть в филиокве Отец отрицает Сына и наоборот. Неприемлемо. Это была логика Православных Исихастов. Совершенно справедливая.

А есть более тонкий ход, что и предложили Учителя Церкви изначально и то, что вели исихасты: если уточнить арианскую схему одной деталью, то она окажется гораздо более приемлемой и понятной, чем филиокве:

Получалось три логичных шага в реализации Божьей воли на Земле. То есть в православии практическая сторона была гораздо более объяснима.

Именно поэтому возник страшный нескончаемый клинч. Католики сделали шаг – но не до конца, искривив первичную логику, и не доведя её до признания Святого духа как Бога. То есть они начали не с того. Ведь Святой Дух остался вне статуса, Троицы всё равно по факту в Символе Веры нет. Католический соблазн привёл к слому первичной никейской логики, запутав первичную стройность доктрины, создав множественные перекосы в политике католиков, приоткрыв болезненную проблему неполноты Тринитарного Символа Веры. Достаточно обратиться к католической иконописи – её нет. Есть художественные неканонические поиски изображения: что-то занятное – два человека рядом с голубем в головах или в руках, - несерьёзно, и это на фоне точности и заданной сакральности «Троицы» Рублёва!

4. Каяться не за что

Это значит, что откат православия от униатства после флорентийского искушения был совершенно логичен и каяться Церкви не за что.

Наоборот. Ясно, что филиокве становится ересью, - если дело не было доведено до конца. Иначе говоря, не придав статуса Святому Духу, католики находятся в более еретическом состоянии, чем православие, которое сохранило первичную, пусть неполную, но логику Никеи. Так что каяться РПЦ не за что: они, пощупав ересь филиокве, от неё отказались. За что каяться? Если Флорентийский собор вообще не котируется православием как Вселенский, а заканчивается Седьмым, то о чём спор?

5. Не надо злорадствовать

Могу сразу сказать, что у меня нет никакого злорадства по поводу трудностей и православия, и католицизма. Они, по сути, одинаковы. И оба находятся в критическом состоянии, имея самый провальный – для использования противниками – изъян – фундаментальное, причём внутреннее, противоречие Символа Веры: озвученная Троица при отсутствии ипостасной Полноты, Целого.

Мне понятно, что либо обе церкви исторически проиграют, либо вместе сделают шаг к Восьмому Вселенскому, где приданный статус Святому Духу приведёт к снятию всех противоречий и воссозданию реальной Тринитарной Теогонии, а вслед за этим к Тринитарной Теологии. Тогда основательность православия сопряжётся с Шагом католиков и возникнет гораздо более влиятельная доктрина, которую признают все мировые доктринальные центры, которые сейчас только потешаются над ниочёмной схваткой двух простаков, работающих на взаимное ослабление, а главное – недостижение.

Если Достижения Целого не произойдёт, то обе церкви падут под натиском сектантства и конкурентов, которые при поддержке неприятелей внутри искусно сыграют на доктринальных противоречиях. Как это уже было в 1917 году.

Нельзя повторять ошибок.