В. Ю. Катасонов принадлежит к редкому типу людей науки. Это – учёные-мыслители. Они не замыкаются в своей узкой специализации. Во всеоружии своего богатого личного научно-исследовательского опыта они обращаются к общеметодологическим проблемам науки, предпринимают попытки ещё более широкого осмысления феномена научно-технического прогресса (НТП) вплоть до историософского.

Тем более это так, когда учёный-мыслитель – выходец из обществоведческой отрасли науки, к которой принадлежит и наука экономическая. У него в силу самого́ предмета общественных наук больше шансов на успешность этой своей «непрофессиональной» деятельности, чем у учёных-естественников. Последние при всей своей широте мышления всё же могут оставаться наивными людьми в вопросах и проблемах обществоведения и историософии. Здесь в качестве примеров достаточно упомянуть А. Д. Сахарова с его пагубными технократскими проектами преобразований советского общества, ряд представителей философии «русского космизма» с их космическими утопиями, начиная с самого́ К. Э. Циолковского.

Но если учёный-обществовед к тому же ещё и человек православной духовной культуры, то он имеет больши́е возможности для адекватных ориентаций в вопросах философии истории, в историософских проблемах. Смею заявить, что не только в сравнении с мыслящими учёными-естественниками, но и в сравнении с неверующими профессионалами в этой области. Коих в российской среде профессиональных философов ныне – полчища (но инерции советской идеологической традиции), но суммарная продуктивность коих на этих поприщах в высшей степени сомнительная.

Для меня, профессионала в области истории и философии НТП, серия статей «непрофессионала» В. Ю. Катасонова [1]–[6] представляется всесторонне содержательной. Мне эти статьи в новых ракурсах представили многие темы философии НТП и его историософских аспектов, исторических и духовных корней научно-технологической традиции, восходящей к Ф. Бэкону, Б. Паскалю, Г. Галилею и И. Ньютону.

Раскрытие им в [3] темы нынешних наукообразных Богоискательств части учёных практически совпадает с моим раскрытием этой темы в [7] и [8]. Здесь мне нечего добавлять и конструктивно-критически комментировать. Темы статей В. Ю. Катасонова [5] и [6] с моей стороны требуют особой серии конструктивно-критических комментариев, которым я намерен посвятить особую статью.

Здесь же только прокомментирую ряд тезисов В. Ю. Катасонова из статей [1], [2] и [4]. Только в порядке коррекций к тем его тезисам, которые грешат некорректностями, естественными для непрофессионала в области логики и методологии науки, и которые принижают конструктивную роль НТП в условиях опытно данного глобального кризиса человеческой цивилизации.

«На Западе уже давно циркулируют теории «общества знаний» (другое название - «общество информации»). Согласно этим теориям, уже не деньги и капитал будут править миром, а знания. Вслед за буржуазными революциями идут так называемые «научно-технические революции» (НТР). Такие революции нельзя сводить лишь к резкому увеличению научных открытий и технологических нововведений. Это революции в сознании и мировоззрении человека. Современные теории «общества знаний» представляют собой обоснование новейшей фазы НТР - «революции знания». В пантеоне современных богов, согласно этим теориям, произойдет перестановка, и гнозис займет первое место, оттеснив мамону на второе. Знания спасут человечество от кризисов, позволят преодолеть социальное неравенство, подчинят ему не только земную природу, но и космос. А также сделают человека совершенным. А, может быть, даже бессмертным. Последнее вожделение «революционеров знания» проявляется в расцвете идеологиитрансгуманизма (отлат.trans - сквозь, через, за и homo - человек). В первую очередь это философская концепция, но также международное движение, поддерживающие использование достижений науки и технологии для улучшения умственных и физических возможностей человека с целью преодоления страданий, болезней, старения и даже смерти». [1]

Август нынешнего года в очередной раз подтвердил, что для последнего месяца лета довольно типичны судьбоносные изменения в жизни нашей страны. Праздник Преображения Господня на этот раз ознаменовался поистине Всероссийски долгожданной заменой «ликвидатора» отечественного образования Д. В. Ливанова на О. Ю. Васильеву. Обнадёживающий символизм! О том, как в стране десятилетиями продавливалось злонамеренное пятоколонное разрушение сферы народного образования и науки, концептуально замешанное на антихристовых концепциях глобализма и трансгуманизма, на РНЛ разносторонне информирует серия статей О. Н. Четвериковой [9]. В заключение своей прошлогодней статьи на эту тему [10] я обращал особое внимание на технократский утопизм само́й концепции трансгуманизма. Здесь считаю не лишним обратить ещё раз на него внимание – в дополнение к словам В. Ю. Катасонова.

«Из того, что́ я в институте слушал на лекциях по философии о Бэконе (1969 год), мне запомнился лишь лозунг этого философа: человек должен властвовать над природой. А также нам было сказано вскользь о версии, что произведения, приписываемые Вильяму Шекспиру, на самом деле - творчество гениального Бэкона. Уже в настоящее время, более глубоко знакомясь с жизнью и идеями английского философа, я уяснил, что Бэкон - один из тех, кто начал упомянутую мною выше «революцию знания». Во всех энциклопедиях и справочниках его включают в список «отцов-основателей» научного метода познания, науки в ее современном понимании (он предложил методы индукции и эксперимента). Во всех учебниках по философии его причисляют к самым авторитетным представителямэмпирической линии в философииНового времени.

Копнув еще глубже, я неожиданно обнаружил, что Бэкон к тому же - яркий представитель гностицизма. Правда, об этом почему-то не любят писать в учебниках по философии, зато об этом с гордостью заявляют современные последователи гностицизма. Вот что пишет о самом Фрэнсисе Бэконе его современный российский почитатель: «Бэкон, как и Гермес, - наиболее великая и загадочная фигура среди всех величайших ученых и мистиков. Незаконнорожденный сын королевы Елизаветы и графа Лейчестера, он был лордом и имел титулы герцога Веруламскаго и виконта Сент-Олбани. Став крупным государственным деятелем, Бэкон одновременно занимался наукой, литературой, философией и алхимией, магией, астрологией и другими тайными или мистическими науками. Говорят, что он был учителем Ньютона и даже, возможно, Ньютон на самом деле - это Фрэнсис Бэкон». Хотя автор процитированного материала прямо не называет Бэкона представителем гностицизма, однако он перечисляет признаки, которые не оставляют сомнений в принадлежности английского философа к этому направлению. С учётом этого по-другому начинаешь воспринимать слова Бэкона, воспроизводившиеся на обложке популярного советского журнала.» [1]

Прежде всего, отмечу, что понимание Ф. Бэконом власти человека над силами природы было не таким, как оно представлено В. Ю. Катасоновым. Приведу некоторые его ключевые положения из «Нового Органона». Предварительно отмечу, что под искусствами он в своё время понимал то, что́ в наше время именуется технологиями.

«Власть… человека над вещами заключается в одних лишь искусствах и науках, ибо над природой не властвуют, если ей не подчиняются…

…если кто-то станет говорить, что науки и искусства ведут к пороку, роскоши и тому подобному, пусть это никого не тронет. Ибо это не может быть сказано обо всех земных благах – об уме, мужестве, силе, красоте, богатстве и об остальном. Пусть человеческий род овладевает своим правом на природу, которое назначила ему Божественная милость, и пусть ему будет дано могущество; пользование же будет направляться верным рассудком и здравой религией.» [11, с. 78, 79]

«Новый Органон» нарочито был выдержан Ф. Бэконом не в традиционной форме «философской системы», а в форме фрагментов. Для адекватного научного и философского самосознания науки сама наука должна была достигнуть современных уровней своего всестороннего развития. И Бэкон на её заре это чётко понимал:

«…мы не предлагаем некоей всеобщей и цельной теории. Ибо, кажется, ещё не пришло для этого время. …Мы считаем, однако, достаточным, если, действуя трезво и с пользой в средней части (Т. е., открывая законы природы меньшей общности в сравнении с мировыми. – С. А.), успеем бросить семена более беспристрастной истины и не отступим перед началом великих дел.» [11, с. 68]

И его предвидения будущих философских проблем науки нового типа в ряде случаев были поистине феноменальными. Так, в первом процитированном фрагменте «Нового Органона» Бэкон чётко различает из своего 17-го века сами объективно-истинные научные знания как основу человеческих технологий и возможности их злонамеренных использований. В философии науки века 20-го для того, чтобы хотя бы часть деятелей науки озаботилась проблемой «наука и мораль», понадобилась Вторая мировая война с Хиросимой в её финале. В высшей степени современно звучит у Бэкона фактическое различение фундаментальных наук, для которых объективно-истинные знания являются самоцелью, и наук прикладных, для которых эти знания являются интеллектуальным инструментом для достижения целей непознавательного характера. И у него основным критерием такого различения является критерий моральный, который должен определяться «здравой религией». Понятно, христианской в её западно-европейской версии, но всё же… Куда как актуально на современном перепутье НТП, когда уже не только злонамеренная прикладная наука может сбросить человечество в пропасть глобальных катастроф, но становится на это способной также методологически авантюрная фундаментальная наука! (Подробнее см. в начале [12].)

«…следует полностью отбросить все суеверные россказни и басни (я не говорю о чудесных явлениях, истинность которых может быть доказана (На уровне констатации неопровержимых фактов – бесспорно! – С. А.), но именно о суевериях и опытах церемониальной магии, потому что мы не хотим, чтобы философия, которой естественная история первой даёт грудь (Т. е. философия, идейно взаимодействующая с прокламируемым Бэконом естествознанием, экспериментальным в своей основе. – С. А.), с младенческих лет привыкала к бабушкиным сказкам. Быть может, когда-нибудь настанет время (когда люди проникнут настолько глубоко в познание природы), и можно будет немного заняться такого рода вещами, чтобы, если в этом отстое найдётся хоть какое-то достойное природное качество, его можно было бы извлечь и обратить на пользу людям. А пока это следует оставить в покое.» [11, с. 220-221]

Как видим, Бэкон чётко разводит между собой познание нового научного типа и познание религиозное. Вполне современно, учитывая нынешние всевозможные версии «синтеза науки и религии». Вполне современно в нашу эпоху, когда биология ищет объяснения материально-полевым аспектам живой природы, о которых свидетельствует масса опытных фактов. Одна лишь кирлиан-фотография чего сто́ит! Вполне современно, когда глубинная научная психология человеческой личности опытно удостоверяет наличие у неё неделимого духовного ядра, которое в христианстве именуется сердцем. Вполне современно, когда исследования Ст. Грофа и его учеников установили, что одной из духовных родовых травм некоторых людей, запрятанных в глубины их подсознаний, является врождённая память о братьях и сёстрах, которые ранее умерли в качестве водных существ-эмбрионов, но не смогли возродиться в качестве существ атмосферных.

Ещё раз напомнив, что под искусствами Ф. Бэкон в своё время понимал технологии, приведу такое его высказывание: «…особенно важна история искусств, потому что она показывает вещи в движении и прямо ведёт к практике. Более того, она срывает маску и покров с природных явлений, в большинстве случаев затемнённых и скрытых за пестротой форм и внешних проявлений. В конце концов насилие, совершаемой искусством, поистине подобно оковам и наручникам Протея, ставящим пределы последним усилиям и попыткам материи сопротивляться.» [11, с. 223]

За два столетия Ф. Бэкон предвидел, как первые паровые машины стали первыми и (по факту истории физики) наиболее эффективными искусственными сооружениями, позволившими открыть основополагающие законы классической термодинамики. Шире говоря, предвидел, что прикладные исследования могут стать генераторами фундаментальных научных открытий. В веке 20-м та же история повторилась с голографией. Первоначально она была разработана в 20–60-х годах как сугубо прикладная область классической волновой оптики. Но уже к началу 70-х годов она революционизировала фундаментальную физиологию мозга и зрения, а в настоящее время даёт мощный приток новых идей в области синтетического слияния Единой теории элементарных частиц и эволюционной космологии. Того же типа история разработки прикладных проблем лазерной генерации электромагнитного излучения высочайшего качества, а также ядерного реактора. Впоследствии были открыты естественные космические мазеры и бесспорные свидетельства того, что на территории нынешнего Габона в эпоху динозавров работал ядерный реактор естественного происхождения. Между тем, в наше время и далеко не все профессиональные исследователи в области философии науки и техники понимают подобные особенности взаимоотношений между фундаментальной и прикладной наукой!

Надо отдавать должное Ф. Бэкону как автору «коперниковского переворота» в многовековой истории науки Логики. На основе негативного опыта средневековой схоластики, а также спекулятивной метафизики 16–17-го веков он чётко констатировал контрпродуктивность формально-выводных рассуждений при их опоре на ложные и бессодержательные понятия.

Православная традиция в богословии чётко и систематически противопоставляет логико-выводному Богопознанию апофатическое, которое к формально-логическим рассуждениям относится с крайней осторожностью. «Точное изложение православной веры» преп. Иоанна Дамаскина является в этом плане одним из особо показательных Святоотеческих образцов. Но, как известно, раскол некогда единой земной Церкви Христовой к 1054 году прошёл и по границе апофатически дозволенного в плане рационального Богопознания. В западной Церкви оно со времён схоластики 12–13-го веков стало доминирующим методом вместо сугубо вспомогательного при главенстве духовного опыта – в восточной Церкви. Реформация 16-го столетия в Западной Европе сняла все тормоза на пути всех мыслимых и немыслимых ересей.

К эпохе Ф. Бэкона спекулятивная метафизика расцвела пышным цветом. Философы, мнившие себя посвящёнными в тайны Сотворения мира, стали продуцировать свои спекулятивные «системы природы». Формальную логику Аристотеля они при этом считали всесовершенным методом познания природы, который может с лихвой скомпенсировать её крайне скудное знание с фактической стороны. Воцарилась сущая вакханалия философских «систем природы». Эти «системы» обладали неким интересным свойством: их авторам они казались «истинами в последней инстанции», но при анализе оппонентами (а со стороны-то, как известно, виднее) оказывались нашпигованными противоречиями и абсурдами. Но при этом сами эти оппоненты взамен предлагали свои «системы природы».

«Новый Органон» в этом плане первым делом раскритиковал все иллюзии:

«Как науки, которые теперь имеются, бесполезны для новых открытий, так и логика, которая теперь имеется, бесполезна для открытия знаний.

Логика, которой теперь пользуются, скорее служит укреплению и сохранению заблуждений, имеющих своё основание в общепринятых понятиях, чем отысканию истины. Поэтому она более вредна, чем полезна.

Силлогизм неприложим к принципам знаний, он бесплодно прилагаем к средним аксиомам, так как далеко не соответствует точности природы. Поэтому он подчиняет себе мнения, а не предметы.

Силлогизмы состоят из предложений, предложения из слов, а слова суть знаки понятий. Поэтому если сами понятия, составляя основу всего, спутаны и необдуманно отвлечены от вещей, то нет ничего прочного в том, что́ построено из них. Поэтому единственная надежда – в истинной индукции.

…Уклонений и произвола не меньше в построении аксиом, чем в образовании понятий, даже в тех началах, которые зависят от простой индукции. И ещё больше этого в аксиомах и низших предложениях, которые выводятся посредством силлогизма.» [11, с. 13–14]

Как известно, аксиомами в логике называются принципиальные положения, из которых логико-дедуктивным путём выводятся следствия частного порядка. Аксиомы принимаются без доказательств ввиду их очевидности (разумеется, для специалистов в своих областях). Этот общеметодологический канон был задан геометрией Евклида и он господствовал вплоть до начала развития науки современного исторического типа. Её последующий опыт показал, что подлинные законы опытной и экспериментальной науки суть не аксиомы, уместные в чистой математике, а постулаты. Как и аксиомы в математических теориях, они являются главными посылками логико-дедуктивных выводов научных теорий. Но, в отличие от аксиом, они далеко не очевидны, особенно – в периоды их открытий. Плюс к этому, постулаты с особой тщательностью обосновываются, проверяются и перепроверяются опытными фактами и специальными экспериментами. Сам Бэкон, естественно, этих различий ещё не знал и поэтому везде писал об аксиомах. Но восхождение научного познания новых областей к индуктивно абстрагируемым адекватным понятиям и законам возрастающей общности (абстрактности) он уловил совершенно чётко. Именно так происходят процессы формирования новых научных теорий с их иерархиями законов разной степени общности в науке современного исторического типа, отцом которой справедливо считается Ф. Бэкон.

Принципы «истинной индукции», предложенные Ф. Бэконом, а в дальнейшем – Дж. Миллем, во всеоружии современного исторического опыта экспериментально-теоретической науки представляются первичной и потому наивной попыткой конструктивно дополнить законы дедуктивной силлогистики столь же строгими законами индукции, поэтапно восходящей от опытных знаний частного характера к выработке понятий и законов возрастающей степени общности. В науке Логики при этом проявило себя подобие прямых и обратных задач в математике. Обратные задачи при этом, как правило, существенно более трудные: вычитание труднее сложения; деление существенно труднее умножения; извлечение даже квадратных корней «вручную» существенно труднее возведения в квадрат (о корнях третьей и последующих степеней и говорить не приходится!); нахождения первообразных функций существенно труднее их дифференцирований; решения дифференциальных уравнений существенно труднее их составлений и т. п.

В наше время понятно, что, за исключением особых случаев типа полной математической индукции, индуктивное познание принципиально неформализуемое, эвристически-поисковое по своей гносеологической сути. Эта тема – основная в моей специализации в области логики и методологии науки. Она разносторонне раскрыта в моих учебниках [13], [14] и в монографии [15]. В учебнике [13] разносторонне показано и то, на что́ делал основной упор Ф. Бэкон в начале «Нового Органона»: формально-логическая силлогистика сама по себе контрпродуктивна, если оперирует понятиями, которые не обоснованы достоверной опытной фактологией, и если она периодически не корректируется достоверной опытной фактологией.

В наше время есть все основания именно Ф. Бэкона провозгласить основоположником эволюционной теории познания как науки Логики в её полной общности, в которую формальная логика Аристотеля входит на правах частного теоретического раздела. Аристотелевская формальная логика (равно как и современные версии логики символической и математической) – это наука о правильном оперировании готовыми понятиями. Программу изучения того, как понятия формируются методом поэтапного аналитико-синтетического абстрагирования, комплексно разработал именно Бэкон.

Своими «законами истинной индукции» он и Дж. Милль пытались дать некие «алгоритмы открытий» по типу строгих законов дедуктивной силлогистики. Но и в первой половине 19-го столетия эта цель оставалась не более чем заманчивой перспективой. Её великолепно выразил Ч. Бэббидж – выдающийся английский математик и машиновед, создатель первой программируемой вычислительной машины: «Я считаю, что высшим проявлением человеческих способностей являются попытки найти законы мышления, руководствуясь которыми человек проходит путь от известных фактов к открытию новых явлений.» К настоящему времени такие законы, открытые Ф. Энгельсом и К. Марксом, известны. И эти строгие законы нестрогого, эвристически-поискового мышления на деле не имеют ничего общего с «алгоритмами открытий». Всё это в монографии [15] представлено разносторонне вплоть до уровня опытно данной очевидности элементарных познавательных циклов.

Сугубую неформализуемость процессов аналитико-синтетической выработки основ новых научных теорий А. Эйнштейн подчёркивал своей знаменитой формулировкой «драма идей». Можно без преувеличений сказать, что в истории интеллектуального прогресса европейцев в христианскую эру не было более грандиозной интеллектуальной драмы, чем выяснение философией, а в Новое время – философией совместно с наукой, своих отношений с формальной логикой Аристотеля. Творческое наследие родоначальников марксизма, несомненно, в высшей степени двойственное. Двойственное поистине трагически. Но у них не отнять финала этой са́мой грандиозной интеллектуальной драмы. Как и у Ф. Бэкона не отнять его «коперниковского переворота» в многовековой истории науки Логики.

Поэтому я не могу согласиться с «результирующим вектором» статей В. Ю. Катасонова, который в целом оценивает роль Ф. Бэкона в истории европейской культуры негативно. Этот великий англичанин – основоположник качественно новой методологической самодисциплины рационального познания, основоположник материалистического сенсуализма как методологического основоположения науки современного исторического типа, плодами которой мы пользуемся на каждом шагу.

Спора нет, результаты НТП в высшей степени двойственные. Спора нет, НТП в его нынешних формах породил гордиев узел глобальных проблем человечества, особенно – экологических. Спора нет, что НТП, особенно – в 20-м веке, породил милитаризацию экономик, которая венчается особо разорительной гонкой ракетно-ядерных вооружений как поистине идиотской «профилактикой» развязывания новых «горячих» Мировых войн. Спора нет, что капиталистическая коммерциализация НТП в последние десятилетия нацеливает учёных на проекты, уже идущие вразрез с Божиим устроением человека и общества. Пресловутый «трансгуманизм» – самое яркое тому свидетельство. И чего конкретно в нём только нет! В том числе, в плане человеческих вторжений «по науке» в святая святых воспроизводства рода человеческого. Анонсирована аж искусственная матка, которая лет через 30 напрочь избавит женщин от тягот деторождения и освободит их репродуктивные органы исключительно для сексуальных услад!

Но всё подобное – из области НТП в социально-экономических условиях капитализма с его всеопределяющим стремлением к прибылям и сверхприбылям. Всё подобное – из области общего кризиса капитализма, о котором обществоведы марксистско-ленинской традиции говорили и писали, начиная с марксистских классиков.

В наши времена этот глобальный кризис – уже исторический факт. И сам В. Ю. Катасонов это разносторонне показывает во множестве своих устных выступлений и печатных работ.

Весьма и весьма вероятно в таком развитии событий то, что эти негативные аспекты НТП уже в 21-м веке свалят человечество в пучину глобальных экологических катастроф. И то, что антихристовы силы общества окончательно «приберут к рукам» НТП и создадут для кратковременной мировой деспотии Антихриста соответствующую научно-технологическую и социально-экономическую базу. Прежде всего, в плане тотального контроля за людьми во всеоружии современных информационных технологий. Несомненно и то, что эти адепты и силы нынешней версии глобализации ничуть не озабочены проблемой обеспечения достойной жизни всех представителей 7,3-миллиардного человечества, из которых более миллиарда живёт в нищете и на грани голодной смерти.

И эту глобальную проблему без опоры на НТП разрешить невозможно. Хорошо или плохо то, что в Новое время европейская часть человечества встала на путь НТП, в наше время представляется вопросом праздным. Никуда с этого пути в наше время уже не свернуть. Вся проблема в том, какие силы на нынешней роковой «развилке» Мировой истории овладеют дальнейшим развитием НТП и какое генеральное направление ему придадут.

Здесь нет ничего принципиально отличного от вопроса о том, в чьих руках находятся СМИ с их мощной и в высшей степени наукоёмкой современной технологической базой. Очевидно, что физические принципы работы того же телевидения безразличны к тому, во благо или во вред обществу телевидение используется. Технологические плоды НТП суть «бездушный» материальный инструмент, который с равным успехом может быть использован как во благо, так и во зло. Что касается мирового массива научных знаний, то он представляет собой инструмент интеллектуальный. И по-своему тоже материальный, поскольку сами эти объективно-истинные знания материализованы (и даже грубо вещественно) в соответствующих текстах.

Считаю необходимым профессионально подкорректировать В. Ю. Катасонова и в вопросах собственно логики и методологии науки.

«Во все времена были люди, которые стремились максимально накапливать знания, но их было немного («книжные черви», «книжники»). Сегодня в обществе формируется такая атмосфера, которая подталкивает большинство людей к тому, чтобы максимизировать накопление знаний. Страсть накопления знаний становится для многих даже более захватывающей, чем страсть накопления богатства, капитала. Накопление капитала, как я уже неоднократно писал, - бесконечный процесс, «дурная бесконечность». Но накопление знаний еще более «дурной» процесс. Это жалкая потуга человека быть «как Бог», т. е. знать все тайны мироздания.» [1]

Далеко не так! Доля истины в этом тезисе есть, но она односторонняя. На разрастание принципиально неупорядоченных первичных знаний эмпирического уровня были и есть свои «противовесы». Начиная с аналитико-синтетического обобщения таких знаний в понятиях. Не говоря уже об объективно-истинных законах, которые в этих понятиях выражаются.

Синтетическая компактизация, «конденсация» опытных знаний сопутствует всей истории человеческого познания – как в науке, так и за её пределами. В научном познании материального мира эти акты особенно впечатляющие. Колоссальные массивы наблюдательных фактов небесной механики, копившиеся с эпохи К. Птолемея, были компактно «спрессованы» в трёх кинематических законах И. Кеплера. Впоследствии Ньютонов закон всемирного тяготения свёл воедино механику земную и небесную, включив в себя Кеплеровы законы в качестве частного случая. В теоретическом естествознании явочным порядком стал работать великий общеметодологический принцип соответствия во взаимоотношениях между научными теориями разной глубины и общности. В 1913 году Н. Бор осознал его в полной мере и впервые использовал в эвристическом продвижении к своей первой квантовой теории атома.

К настоящему времени принципом соответствия концептуально увязаны сотни частных дисциплин в физической, химической и биологической отраслях естествознания. Современное теоретическое естествознание через принцип соответствия самым непосредственным образом отражает объективный принцип многоуровнево-иерархичной системности, определённый Господом в качестве наиболее общего принципа строения материального мироздания.

Далее. Несомненно, имеет место дальнейшая дифференциация частных научных дисциплин, т. е. их умножение по количеству и многообразию. К настоящему времени науковеды только в физике, химии и биологии насчитывают около 16 тысяч частных дисциплин. Но это – отнюдь и отнюдь не дурное распыление научных знаний, как это представлено В. Ю. Катасоновым! На эту дифференциацию частных наук есть «противовес» их интеграции, т. е. мощных процессов концептуального синтеза тех же естественнонаучных знаний человечества.

Он может рядиться в обманчивую форму той же дифференциации наук. Например, в комплексах дисциплин физической химии, биохимии, биофизики, геофизики, астрофизики и астрохимии и пр. Но по сути своей эти направления науки являются интеграционно-синтетическими.

С открытием в первой половине 19-го века термодинамикой закона сохранения энергии в его полной общности этот закон стал единым и для физики, и для химии, и для биологии. И сколько таких сугубо интеграционно-синтетических законов природы было открыто впоследствии! В частности, теоретической кибернетикой в 40–60-х годах 20-го века и синергетикой, начиная с 70-х годов.

После создания к 1927 году квантовой теории простейших атомов стал развиваться исторически беспрецедентный концептуальный синтез знаний, когда уже химия как одна из отраслей естествознания стала квантовой физикой атомов, молекул и более высокоорганизованных форм вещества. Органичный теоретический синтез знаний физики и химии при этом дополнился овеществлением знаний квантовой физики в научных приборах ранее невиданной эффективности для химии и биологии. В сущности, мы уже имеем исторически первую форму концептуально Единого естествознания. Опираясь на этот опытно данный историко-научный прецедент, современные физики от будущей Единой теории элементарных частиц с полным основанием ожидают новой, качественно более эффективной формы трансформации в Единое естествознание. Какая уж тут может быть «дурная бесконечность» дальнейшего накопления естественнонаучных знаний, о которой говорит В. Ю. Катасонов?!

Особым каналом интеграционно-синтетического единения научных знаний является их математизация там, где она по-настоящему эффективна. В русле этого интеграционно-синтетического процесса, скажем, учёный, владеющий современной общей математической теорией колебаний и волн, «вхож» в десятки тем современной физики, химии, биологии, экономики и др., поскольку сами колебательно-волновые процессы объективно и единообразно имеют место в их предметах. Какая уж тут «узкая специализация на грани абсурда»! Это всё – стереотипы 19-го века, когда сама наука ещё толком не стала систематически исследоваться методами её научного самосознания.

А какова объективная истинность современных зрелых научных теорий! Будучи одним из участников приведения Максвеллова «Трактата об электричестве и магнетизме» к канонической форме современных 4-х уравнений, Г. Герц отмечал, что уравнения физики живут своей таинственной жизнью и кажутся ему умнее тех гениев, которые их впервые открывают. Отнюдь и отнюдь не «фигура речи»! С теми же уравнениями Максвелла в дальнейшем именно так и получилось. Г. А. Лоренц, А. Пуанкаре и А. Эйнштейн в них обнаружили законы частной теории относительности, которые впоследствии были подтверждены экспериментально. Ещё позднее, в 20–60-х годах, М. Вольфке, Д. Габор и Ю. Н. Денисюк из них вывели свои теории формирования голографических структур, у которых впоследствии были опытно обнаружены свои прямые аналоги в области физиологии мозга и зрения. Какая тут «ярмарка сомнительных гипотез», за которую иные православные аналитики выдают современную систему научно-теоретических знаний!

Последнего не избежал и В. Ю. Катасонов: «Иногда не хватит целой жизни для перепроверки лишь одного факта или научного вывода. Так, например, несколько десятков лет назад группа физиков и астрономов (Фридман, Леметр, Эйнштейна, Допплер, Хаббл и др.)заявила об открытии, получившем в науке название «расширения Вселенной». По их данным, базирующимся на спектральном анализе, все доступные наблюдению небесные тела (звезды и планеты) движутся с ускорением от единого центра в радиальных направлениях. Это важнейшее положение современной космогонии ставилось под сомнение многими учеными. Однако, в конечном счете, возобладала позиция сторонников теории «расширения Вселенной». И не потому, что их аргументы оказались более убедительными, чем аргументы их оппонентов. Просто позиция первых получила мощное «усиление» с помощью СМИ и других средств, не имеющих никакого отношения к научному наблюдению и эксперименту. Сегодня гипотеза «расширения Вселенной» получила уже статус вполне респектабельной научной теории, о которой можно прочитать во многих школьных и вузовских учебниках. Но признание, в конечном счете, построено на вере.» [1]

Здесь у В. Ю. Катасонова сильный «перебор»! Э. Хаббл среди перечисленных им учёных занимает особое положение. Он как основоположник внегалактической астрономии открыл расширение Вселенной как опытный факт. А ставить под сомнение результативность оптической и другой спектроскопии как основного метода опытной (наблюдательной) астрономии, астрофизики и астрохимии – значит ставить под сомнение всё открытое этими методами с 60-х годов 19-го века. Значит ставить под сомнение самоё спектроскопию как феноменально эффективный, утончённый, всесторонне разработанный метод физических исследований и отнюдь не только космических объектов.

Очень уместно и удачно цитирование В. Ю. Катасоновым «Пушкинской речи» нашего православного пророка Ф. М. Достоевского в связи с былыми и нынешними наивными упованиями на то, что НТП сам по себе способен создать для человечества райскую жизнь на Земле без Бога: «Ищи́те утешения в чём хотите; я Бога не навязываю вам - это не моё дело,- я только говорю вам: не ищите утешения в моих прежних радикально-благотворительных претензиях, столь глупо волновавших прошедший XIX век. Я могу помогать вам только паллиативно». Вот что́ бы должна говорить наука!» [1]

Но вслед за этим В. Ю. Катасонов солидаризируется с К. Н. Леонтьевым в его резко отрицательном отношении к обществоведению в качестве исторически наиболее молодой отрасли Мировой науки. Между тем, и сам как профессиональный экономист представляет это самое научное обществоведение! Конечно, то, что́ сотворила с началами научного обществоведения (особенно – марксистского) отечественная интеллигенция 19-го века, представляло собой нечто уникальное. По верной мысли Н. А. Бердяева из его «Истоков и смысла русского коммунизма», ушедшая из Церкви интеллигенция переключила на него свою неприкаянную религиозную энергию и придала ему такие уродливые формы «религии от обществоведения», которые обществоведение не могло принять на Западе. Но это же не повод порицать научное обществоведение как таковое! Как и всякое человеческое объективное самопознание, обществоведческая отрасль Мировой науки, как мне представляется, особенно угодна Богу.

Статья [2] прослеживает историю гностицизма в христианской культуре и подготовку в его лоне культа науки, начиная с 19-го века и отчасти по сию пору. Информативно и полезно, но представляет чисто исторический интерес. С эпохи отцов современного НТП процесс зашёл так далеко, что без плодов НТП современное человечество не может и шага ступить буквально во всех социально-экономических и бытовых аспектах. Спора нет, разрушительный потенциал НТП, несомненно, на данном этапе Мировой истории рода человеческого перевешивает его созидательный потенциал. Но, как подчёркивалось выше мной, в полном согласии с позицией В. Ю. Катасонова, всё это – отвратительные гримасы НТП в капиталистическом «обрамлении» фетишей прибыли и сверхприбыли, неограниченного потребительства и пр.

Но созидательный-то потенциал нельзя отрицать! Куда же 7,3-миллиардное человечество теперь без плодов НТП?!

На нынешней роковой «развилке» Мировой истории речь может идти только о трёх дальнейших сценариях.

По первому и только с какой-то явной Божией помощью возрождающаяся Россия перехватывает инициативу в дальнейшем развитии НТП, реализует его однозначно созидательный потенциал в деле коренного оздоровления его экологических аспектов. И не для построения пресловутого рая на Земле, но во имя элементарного физического выживания человечества при минимально достойных, человеческих условиях жизни для каждого его представителя. В завершающей части своей статьи [12] я отмечал, что у отечественной науки с её зрелым научным самосознанием такие возможности есть. На какое-то количество десятилетий или даже веков Россия в таком ключе имеет исторические шансы, в соответствии с многочисленными пророчествами православных святых, отмобилизовать вокруг себя духовно здоровые силы человечества перед последними, апокалипсическими схватками с Мировым злом, отсрочить воцарение Антихриста, обеспечить сравнительно наиболее благоприятные духовные условия значительной части рода человеческого для встречи Спасителя в Его славном Втором Пришествии. Ничего общего как с утопией Мирового коммунизма, так и с вопиюще еретической, историософски крайне наивной утопией Н. Ф. Фёдорова.

По второму Мировая закулиса И. А. Ильина (она же – хозяева денег по определению В. Ю. Катасонова) в конце концов добивается самоуничтожения России через очередное предательство её властных внутренних врагов, окончательно прибирает к рукам НТП и выводит человечество на финишную прямую к воцарению Антихриста и к эсхатологическому разрыву Мировой истории Вторым Пришествием, весьма вероятно, уже в наступившем 21-м веке от Р. Х.

По третьему глобальные проблемы, хронически не решаемые теми же хозяевами денег и правящими элитами экономически передовых стран, «пассивная и беззащитная» природа по Божиему попущению разрешает своими методами радикального сокращения пагубной для неё человеческой популяции. Например, моровыми эпидемиями, коими современное общество с его плотностями населения и человеческими муравейниками мегаполисов уязвимо несравненно больше, чем во времена чудовищных пандемий Средневековья. Относительно этого не питает иллюзий ни один современный эпидемиолог. Но то, что современное человечество реально балансирует на грани разрешения глобальных проблем глобальными катастрофами, современными учёными-мыслителями понимается и предчувствуется массово.

Православная историософия говорит о бессмысленности человеческих попыток точных предсказаний конкретного времени Антихриста и последующего Второго Пришествия. В принципе, в Большой эсхатологии рода человеческого всё подобно малой эсхатологии человеческой личности, понимаемой как физическая смерть и переход в иной мир. Человек в своей земной жизни может дожить до глубокой старости, но и может быть изъят из неё в любом возрасте и в любой момент. Молодой человек может умереть в любой момент, а старый – не только может, но и должен умереть в са́мом близком будущем. И чем глубже его старость, тем более явные признаки приближения неизбежного конца.

Так же и с Большой эсхатологией человечества. «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один» [Мф., 24: 36]. «Итак,
бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придет Сын Человеческий». [Мф., 25: 13] Вместе с тем, и Спасителем, и Св. Апостолом Павлом возвещены признаки скорого наступления эсхатологической развязки Мировой истории падшего рода человеческого. Христианская эра вообще считается эрой последних времён Мировой истории, но определены и признаки самых последних времён. И вот гордиев узел глобальных проблем, которые во второй половине 20-го века нажило себе человечества при культивируемом доселе стихийным и извращённом развитии НТП, весьма убедительно говорит о том, что и объективно оно переживает самые последние времена. Ранее никогда в Мировой истории не было перспективы самоуничтожения человечества, а теперь она реальная и с каждым годом стихийного капиталистического развития НТП всё более близкая.

Статья [4], в целом, тоже представляется информативной только в плане чисто исторического интереса к тому, как человечество со своим НТП к настоящему времени «дошло до жизни такой». В ней я резко не согласен лишь с тем, что местами В. Ю. Катасонов НТП как таковой провозглашает плодом лжеимённого разума.

Например: «НТП, опирающийся на лжеименное знание, может сеять лишь смерть. Смерть духовную и физическую. Спаситель сказал, что «не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:18). В контексте нашего разговора - «худое дерево» - наука и философия, которые имеют в качестве корня лжеименное знание. Это такое же «худое дерево», как то, которое стояло в центре Эдемского сада и называлось «древом познания добра и зла». На том дереве висели зрелые и на вид очень красивые яблоки. Первые люди вкусили яблока с этого худого дерева, которое, как выяснилось, было отравленным. Это была первая вселенская катастрофа в истории человечества, которая, как известно, закончилась изгнанием первых людей из рая. Сегодня человечество стоит на пороге последней в земной истории вселенской катастрофы. Источник ее все тот же - «худое дерево» и отравленные плоды. Сегодня это не яблоки, а «плоды», или «достижения» научно-технического прогресса.» [4]

Большой «перебор»! Плоды НТП – типичная «палка о двух концах», бездушный человеческий инструмент, который с равным успехом может быть обращён как на благо человека и общества, так и им на погибель. Вот – основной тезис адекватной православно-историософской концепции НТП. Но что́ в этом падшем мире многогрешный человек не может использовать во вред и даже на погибель ближнему?!

Вместе с тем, эта статья уже в основном затрагивает философию как феномен Мировой культуры и национальных культур. Поскольку, вопреки по сей день популярным стереотипам, философия как отрасль современной культуры существенно и разносторонне отличается от науки современного исторического типа, освещение этого феномена В. Ю. Катасоновым заслуживает серии моих особых критических заметок. Если Господу будет угодно, то представлю их для РНЛ в ближайшие недели.

ЛИТЕРАТУРА

1. Валентин Катасонов. Знание как идол (Полемические заметки. Взгляд «непрофессионала».) // РНЛ, 08.08.2016.

2. >Валентин Катасонов . Гносис или Лжеименное знание // РНЛ, 13.08.2016.

3. Валентин Катасонов . Знание – сила… нечистая. Интеллектуалы в поисках мистики // РНЛ, 24.08.2016.

4. Валентин Катасонов . Нечистая сила как «источник знания» // РНЛ, 30.08.2016.

5. Валентин Катасонов . О философии, домостроительстве и антихристе. (Полемические заметки «непрофессионала») // РНЛ, 05.09.2016.

6. Валентин Катасонов . Христианская философия: фантом или реальность? // РНЛ, 13.09.2016.

7. Сергей Абачиев .О религии антихриста. Статья первая. Атеизм - религия бездуховности // РНЛ, 16.10.2015.

8. Сергей Абачиев . О религии антихриста. Статья вторая. Возрождение духовности, которое не радует // РНЛ, 19.102015.

9. Ольга Четверикова. Враг зашёл с тыла // РНЛ, серия статей от 14.03, 17.03, 18.03, 19.03 и 28.03.2015.

10. Сергей Абачиев . У Левиафана всё же есть Ахиллесова пята. (О коллаборационизме в образовании) // РНЛ, 28.03.2015.

11. Бэкон Ф. Сочинения в двух томах. (2-е изд, испр. и доп.) Том 2. – М.: Мысль, 1978.

12. Сергей Абачиев. «Мудрость мира сего есть безумие перед Богом». (Эссе на основе несостоявшегося интервью) // РНЛ, 14.08.2015.

13. Абачиев С. К. Формальная логика с элементами теории познания. (Теория. Практикум. Словарь-справочник.): Учебник для вузов. – Р.-н.Д.: Феникс, 2012. – 635 с.

14. Абачиев С. К. Теория и практика аргументации. (Логико-гносеологические и внелогические аспекты.) – М.: URSS, 2013. – 340 с.

15. Абачиев С. К. Эволюционная теория познания. (Основные понятия и законы. Гносеологическая теория труда и техники.) – М.: URSS, 2013. – 665 с., илл.