Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Дискуссии - Религия

Андрей Кинсбурский
Критика догматического православного богословия
с позиции триалектики. Часть 4
Oб авторе

Лекция 4. Назначение человека. Понятие о славе Божией
Источник:
http://www.spbda.ru/theology/contents2.php?part=1&page=4
Конспект лекций для Санкт–Петербургской
Православной Духовной Академии
Профессор, протоиерей Ливерий Воронов

Бог, обладающий всей полнотой бытия и жизни, создал мир не вследствие необходимости или потребности в каком-либо их восполнении, но свободно и исключительно по Своей бесконечной благости. «По преизбытку благости, – говорит святой Иоанн Дамаскин, – Бог восхотел, чтобы произошло нечто, что в будущем пользовалось бы Его благодеяниями и было причастно Его благости». Иными словами, Бог, Который есть любовь (1 Ин. 4, 8, 16), сотворил мир, и в частности человека, для того, чтобы он был объектом Его любви. В таком именно смысле нужно понимать следующие утверждения Слова Божия: «Все сделал Господь ради Себя» (Притч. 16, 4) или: Бог – «Тот, для Которого всё» (Евр. 2, 10).

Апория

Если Бог преизбыточная благость и обладает всей полнотой бытия, то новое бытие сотворённого Им мира уже сверх всей этой полноты. Что невозможно, так как утверждается, что Бог уже обладает всей полнотой. Если мир создан Богом как объект любви, то любовь это всегда дело обеих сторон. Иначе это не полнота любви, а игра в любовь. В творении должна быть логика и смысл, а не прихоть.

Односторонняя любовь только потенция, мечта о любви. Любовь – это продуктивное творческое начало, имеющее триединую природу. В любви всегда две стороны, объединённые чувством как состоянием, порождающим новое целое. Представление о любви нам даёт Троица. Потому так нужна Творцу любовь творения, потому он так «страдает» без неё, что сам как Иисус претерпевает за грехи людей наказание мук смерти. Без взаимной любви нет полноты и всеединства жизни, что и приводит к её деградации, страданиям, смерти. Любовь – основание и непременное условие жизни, а не прихоть, развлечение.

Если Иисус Христос как Сын Человеческий, имеющий всю полноту человечества, есть Мост между Богом и человеком, и показывает истинные отношения между Отцом-Богом и Человеком-Сыном, то как Отец Творец страдает без любви Сына. Ему нужна любовь человека, иначе нет смысла и завершения.

Если мир и человек сотворены, чтобы быть лишь объектом любви, но как живое бытие, имеющее душу, страдают, болеют и умирают, то такой случайный «каприз» Творца кажется неправомерным для всеблагого Существа. Ведь в этом случае проще сделать мир лишённым чувств и страданий.

Если человек страдает, то в этом есть смысл. Именно таким Создатель сделал человека, именно чувствующим страдание, но и могущим любить, нужен он для своего Творца. Следовательно, Богу «нужен» мир и человек, именно имеющий, выражающий отношение к Творцу, а не послушная безжизненная игрушка, кукла. Способность любить – непременное исключительное условие жизни. Недостаток любви порождает страдание. Без любви, хоть в усечённой форме, вообще не может быть никакой жизни. Усечение любви приводит к болезни и, следовательно, страданию от неполноты, Страдание сигнализирует о неполноте, об опасности. Поэтому, жизнь без страдания актуально невозможна. Только непонимание этой логики может привести к абстракциям буддизма. Есть только один способ не страдать – перестать жить и чувствовать, потерять своё «я». Только Троица, обладающая всей полнотой любви, «сама в себе» может мыслиться не имеющей как Абсолют страдания. Но как Отец, Бог из-за гордыни человеческого отделения, страдает по человеку как по блудному сыну. Страдает Он и на кресте в полноте человеческого естества Иисуса Христа. Здесь опять триединая тайна живого бытия. Как неслиянный с творением совершенный Абсолют, Бог не может страдать, а как нераздельный со своим творением человек Иисус – испытывает весь ужас крестных мук и неразделённой любви.

Потенциальная бесконечная всеполнота Бога актуализируется в многообразии творения. Как нельзя узнать художника без его полотен, так и Творец виден в Его создании. Как без полотен нет художника, так и без творения нет творца. Творец, творение и творческий процесс всегда вместе, всегда триедины и нераздельно-неслиянны. Их можно и необходимо познавать только комплексно. Нельзя разделять эти триалектически связанные части единого живого Целого и исследовать их последовательно, дискурсивно, диалектично. При таком подходе они разрываются друг от друга, теряется связывающая их любовь, теряется их живая природа.

Любовь Божия к миру и человеку вызывает, в качестве естественной ответной реакции, любовь, сознательное устремление человеческого духа или – в случае низших форм бытия – безотчетное тяготение их к Источнику жизни и любви, ибо – как говорит Апостол – «все из Него, Им и к Нему» (Рим. 11 у 36).

Блаженный Феодорит говорит, что «Господь Бог не имеет надобности в восхваляющих», однако благоговение и восхищение разумных творений Божиих величием Его дел не может не выражаться в возношении Богу сердечной хвалы и благодарения. Вознося своему Творцу, по примеру Ангелов, славословия и хвалебные гимны, человек склонен и всю вселенную побуждать к прославлению Господа: «Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его все ангелы Его; хвалите Его вся силы Его. Хвалите Его солнце и луна, хвалите Его вся звезды и свет... Хвалите Господа от земли... огонь, град, снег... горы и все холмы, древа плодоносна... царие земстии и все люди... да восхвалят имя Господне» (Пс. 148, 1-13).

В послании к Евреям апостол призывает христиан «непрестанно приносить Богу жертву хвалы, то есть плод уст, прославляющих имя Его (Евр. 13,15). Вместе с тем он убеждает их прославлять Бога всей своей жизнью, всеми своими способностями: «Прославляйте Бога и в телах ваших и душах ваших, которые суть Божий» (1 Кор. 6, 20).

Прославление Бога жизнью, делами составляет главное назначение человека как причастника любви Божией. Святитель Григорий Богослов говорит, что мы «сотворены на дела благие, чтобы славить и хвалить Сотворшего и, сколько возможно, подражать Богу».

Хорошим комментарием на эти утверждения Священного Писания и святых Отцов может служить следующее рассуждение, находящееся в книге «Премудрость и благость Божия в судьбах мира и человека», где содержатся труды профессора Московской духовной академии протоиерея Феодора Александровича Голубинского и профессора Димитрия Григорьевича Левитского.

«Последняя цель всего сотворенного есть слава Божия. Что же такое, спросите, слава Божия? И неужели Бог, если не дерзко так выразиться, славолюбив? – Слава Божия есть всевозможное проявление Божественных совершенств в существах, возведение существ разумных к вечному единению с Богом и выражению Его совершенств в своей деятельности. Вся тварь в своих красотах и совершенствах носит на себе отражение совершенств Божиих, но носит бессознательно. Вся земля, исполненная славы Господа Саваофа (Ис. 6, 3) поведает носимую на себе славу человеку, который один только на земле может понимать ее хвалебные вещания. Таким образом, человек составляет живую связь между небом и землей, между Творцом и тварью. Чрез его сознание и свободу приносится к Творцу бессознательное славословие земных тварей.

Апория

Если как утверждалось выше, Господь не имеет надобности в восхваляющих, то из чего и откуда все утверждения о том, что прославление Бога жизнью, делами составляет главное назначение человека как причастника любви Божией? Откуда берётся в качестве естественной ответной реакции, любовь, сознательное устремление человеческого духа или безотчетное тяготение творения к Источнику жизни и любви? Из чего следует эта «естественная» реакция?

В жизни мы не наблюдаем, что на любовь обязательно отвечают любовью. Думаю, здесь мы опять видим в рассуждениях нелогичный отрыв Творца от творения. Любовь творения к Творцу необходима, а не просто естественна. Здесь непонимание того, что любовь как духовное состояние есть условие всякой жизни, а не случайная прихоть или роскошь. Нельзя просто призывать человека к любви к Богу или констатировать её наличие или отсутствие.

Здесь мы опять видим линейно-иерархическое раздельно-диалектическое понимание Творца и творения. На вершине отдельный Творец. Под ним отдельное творение. Это творение в целом бессловесно и, чтобы оно не было глухонемым, ему и придано человечество, которое как-то связывает остальное творение с Творцом.

Если утверждается, что источник всякого сознания Дух Божий пронизывает всё творение, то как оно может быть «бессловесным» и «бессознательным». Ведь жизнь дышит всюду и можно лишь говорить об её уровне развития, говорить, что у человека сознательная функция находится лишь на более высоком качественном уровне. Иначе как осуществится райская полнота бесконечной личной жизни, если творение не может иерархически преобразовываться в сознательном, духовном направлении и от бессловесности прийти к вечности.

Созерцая совершенства Божия в природе, сознавая еще высшие совершенства в своем собственном существе, раскрывая в себе образ Божий стремлением и уподоблением Первообразу, восполняясь богоподобными совершенствами, человек сознательно и свободно прославляет Господа и таким образом... возносит славословие и, свое, и всех подчиненных ему тварей великому Творцу вселенной.

Апория

Необходимо иерархию бытия видеть целостно, как неслиянной между различными уровнями, так и нераздельной по всей вертикали, вплоть до самого Творца. Да, человек иерархически высшее существо на Земле, а возможно и в космосе, но единство всей вертикали устанавливает связь её самых низших форм с Богом не только по цепочке через человека, но и непосредственно напрямую. Бытие имеет иномерную голографическую топологическую природу, где каждая точка связана со всей вселенной и с Создателем. Иначе бытие «разваливается на части», а мы свидетели факта единого бытия.

Очевидно, Бог ищет Себе славы не так, как ищут ее славолюбивые искатели славы человеческой, которые не всегда могут соединить свою славу со счастьем тех, кто служит орудиями их прославления. Слава Божия неразрывно соединена с совершенствами и блаженством тварей; она и есть самое их совершенство и блаженство.

Слава Божия в природе есть ее красота и благосостояние, в существах нравственных – их духовные совершенства и соединенное с ними блаженство. Если человек совлекается славы Божией, это значит – он оскудевает в совершенствах и блаженстве. И наоборот, чем более осиявается человек славой Божией, тем более возрастает в совершенствах и возвышается в блаженстве.

«Вси бо согрешиша, – говорит апостол, – и лишени суть славы Божия» (Рим. 3, 23), то есть грехом потеряли первобытное совершенство, в котором сияла слава Божия, и соединенное с ним райское блаженство. Теперь тварь... ждет избавления из рабства тлению в свободу славы, ждет времени, когда... она явится в первобытном совершенстве и благосостоянии (Рим. 8, 21). И вся блаженная вечность человека есть постоянное возвышение его в совершенствах и блаженстве, или постепенно восполняемое осиявание славой Божией, восхождение от славы в славу (2 Кор. 3, 18). Такое дивное сцепление целей творения – чудный союз славы Божией и совершенства и блаженства тварей есть изумительное дело бесконечной мудрости и благости Творца».

Апория

Здесь опять статическое метафизическое мифологическое представление о мире как разделённом на застывшее первобытное совершенство и мир после грехопадения. Сколько существует человек, столько он и представляет историю как разделённую на три этапа: на счастливый мир в далёком прошлом, на страдающий и несовершенный мир настоящего и на счастливый мир далёкого будущего. Вероятно, так устроена психика, но причём здесь религиозное понимание реального мира?

Необходимо понимать природу грехопадения. Человек и мир – творение Божие. И как Его творение мир несёт в себе Его образ и подобие. Откуда же грех? И может ли творение быть без греха?

Жизнь нуждается в неслиянности разнообразия при одновременной нераздельности всеединства. Это её необходимое условие, которое и есть при полноте достижения идеальное состояние любви. Недостаток, неполнота любви выражаются в грехе раздельности или грехе слиянности. Отсюда видно, что реальная развивающаяся во всём многообразии жизнь всегда потенциально подвержена возможному греху. Следовательно, чтобы не быть полностью подверженным потенции греха, жизнь должна либо быть божественно абсолютной и бесконечной, либо не развиваться, что противоречит главному условию самой жизни, неслиянности разнообразия, которое невозможно без развития. Грехопадение не одномоментный мифологический исторический факт, а потенциально перманентный трагический акт жизни. Жизнь перманентно творит новое многообразие, и потому потенциально перманентно падает в грех.

Из существ сотворенных наиболее совершенным органом славы Божией является, по учению Церкви, Преблагословенная Божия Матерь, «честнейшая херувим и славнейшая без сравнения серафим». Ее столь высокое прославление (см. Лк. 1, 48) соответствует той степени, в которой Она Сама прославила Бога Своим всецелым смиренным послушанием Его воле. Вся Ее жизнь была незаметным для современников, но ценнейшим в очах Божиих служением и подвигом, направленным к тому, чтобы содействовать, путем полной самоотдачи, служению и подвигу Ее Божественного Сына. Прекрасно говорит об этом прославлении Бога Пресвятой Девой Марией митрополит Московский Филарет:

«Дело, которое открывается вслед за Ее (Марии) словами се, раба Господня: буди Мне по глаголу твоему (Лк. 1, 38), должно пробудить все внимание каждого мыслящего. Во дни творения мира, когда Бог изрекал Свое живое и мощное: да будет! – слово Творца производило в мир твари. Но в сей бесприметный в бытии мира день, когда Божественная Мариам изрекла Свое Кроткое и послушное буди, – едва дерзаю выговорить, что тогда сделалось, – слово твари низводит в мир Творца. И здесь Бог изрекает Свое слово: зачнеши во чреве и родиши Сына (Лк. 1, 31); – Сей будет велий (32); воцарится в дому Иаковли во веки (33): но – что опять дивно и непостижимо, – самое слово Божие медлит действовать, удерживаясь, словом Марии: како будет сие (34)? Потребно было Ее смиренное буди, чтобы воздействовало Божие величественное: да будет. Что ж за сокровенная сила заключается в сих простых словах: се Раба Господня: буди Мне по глаголу твоему, и производит столь необычайное действие? – Сия чудная сила есть чистейшая и совершенная преданность Мариам Богу, волей, мыслью, душой, всем существом, всякой способностью, всяким действием, всякой надеждой и ожиданием. – Христиане! О если бы каждый из нас, хотя помалу приобщился сей Богодейственной силы, молитвами Преблагословенной Девы!».

Апория

Что для человечества факт непорочного зачатия и рождения Христа от Божией Матери? Если это исключение, то всё учение Назорея теряет смысл. Ведь смысл его в возможности победы безгрешной души, если она едина с Отцом, над смертью, в возможности вечной личной жизни с Богом. «Христос восстал из мертвых, смертью смерть попра, и сущим во гробех живот дарова» — вот главное в учении. Христос показывает путь к спасению для других. Утверждается, что каждый человек потенциально несёт в своём сердце «генетического» Иисуса Христа. И если какие либо святые спасаются, то они тоже безгрешны и вступают в вечную жизнь. Становится как жители вечности реальными богами. Следовательно, и их земные матери уподобляются Мариам, как родившие бога, хотя и не «беспорочным» путём.

Бог как бесконечное абсолютное живое сверхбытие обладает всей полнотой в единстве. Но каково Его творение? И каково соотношение Творца и Его творения? Так как творение от Творца, то по Источнику в Плане, потенциально оно также обладает всей полнотой в единстве. А актуально во времени и пространстве оно не бесконечно и не вечно, не обладает всей полнотой и единством Бога. Это не значит, что оно вообще не имеет полноты и единства, а только, что нет божественной преполноты и всеединства. Но, как создание Бога, Его творение устремлено к преполноте и всеединству. Поэтому творение в постоянном эволюционном иерархическом творчестве от недостаточности (слиянности) и разобщённости (раздельности) первичных элементалей «праха земного» к нераздельно-неслиянному триединству Творца. Именно такое творчество, естественное содержание, божественный смысл всего творения. Чтобы была любовь, необходима неслиянность лиц, находящихся в любви. Потому творение, должно стремится не к слиянию с Творцом, а к нераздельности с Ним, с сохранением многообразия своих личностных ипостасей.

Человек, хотя и высшее проявление земной природы, но в тоже время лишь часть более широкой жизни Земли, природы, Космоса. В идеале он должен и здесь воплотить в жизнь божественный принцип любви, выражающийся в живой целостности нераздельно-неслиянного как по отношению к окружающему миру, так и по отношению к Творцу. Потому, не просто чувство любви, благоговения, славословие нужны для полноты и единства мира, а творческое напряжение, духовный пот, борьба. Процесс актуализации бесконечной потенции творения в конечных формах бытия, восхождения к Идеалу – перманентен, бесконечен и трагичен. Творческая бесконечная потенция Создателя проявляется и через индивидуальное свободное духовное действие отдельной несовершенной души. Не просто принять Бога, молиться Ему, находиться в Его лучах, а стать сотворцем земного природного бытия, познавать законы жизни и преображать жизнь к Богу – цель человека. «Богу молись, а к берегу гребись» – говорится в народе.

Христианство, умаляя творение и человека, отделяя «падшее творение» от Творца, умаляя этим творческую потенцию Бога, потому и не акцентирует свои усилия, на творческом и познавательном аспектах. На первом месте в христианстве стоит проблема спасения, чувственная, культовая, вероисповедательная сторона. Отсюда умаление «любомудрия», науки, художественного творчества как мирских и не связанных со спасением. Не понимание того, что без этого жизнь человека не может быть многообразна и полна, что без этого невозможно и спасение.


Андрей Кинсбурский Критика догматического православного богословия с позиции триалектики. Часть 4 // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.12080, 25.05.2005

[Обсуждение на форуме «Религия»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru