1.

Ещё в давние времена Богданов спровоцировал от марксистов вопрос: если законы природы так хороши, почему же человек от этих законов так ломился в другую, человеческую, жизнь? И не будут ли законы природы, которые мы соберем и утвердим, деградацией, расчеловечиванием?

Думается, это один из сильных вопросов, который нам предстоит разрешить на пути к ноосферному консерватизму, который предлагает Татур. Как Богданов, как Вернадский, мы задаём вопрос: где основания учения и организация мирового сообщества, если не в природе, биосфере? - и сталкиваемся с возражением: человек ушел от природных законов, потому что они были как раз нечеловечны. Он ушел от них, бежал, а вы хотите возвращать?

На самом деле, мы не первые, кто сломал голову об этот вопрос. Древние Парсы поняли, что Солнце есть хозяин Вселенной, мировое совершенство, дающее тепло, зерно, благо, приносящее счастье, причем вечное. Вот где таится мировое счастье, к которому надо идти, которому надо соответствовать! Оно и модель мира и племени – оно держит обороты десятков планет и миллионов звезд – и всем хватает места! Вот – Бог (изначально Бхаг, Благо), вот владетель мира. Это же так очевидно.

Но тот же парс, изучая рост изобретенной им пшеницы, видит, что драгоценный дар стебля - зёрна, вырастают из совершенной противоположности Солнца – грязи, тухлого прошлогоднего листа, из несъедобной смеси песка, глины и гнили, а помогают этому всему черви и гнусные букашки.

Это сегодня нам смешно, а лет этак десять тысяч назад в пору изобретения злаковых это соавторство высокого и низкого приводило к невероятному интеллектуальному стрессу: вечное солнце не может вырастить зерно само, без этой грязи земной! И что это с этим делать? И грязь под ногами тоже вечная! Получается, Вечное-1 + Вечное-2 дают зерно, которое к тому же становится символом Целого – Зер-ваном. Отметим невиданную судьбу слова Зерно – Зерван, Зер-ница (ока) и проч. И дальше: когда парсы раскультивировали другие растения – на древесной основе – как, откуда такие чудесные фрукты достает солнце, неужели опять из этой грязи? Значит эти самые грязные, отвратительные корневища – вместе с солнцем дают нам чудесный фрукт? Тогда только в Паре этих Двух и достигается это благо? Но как можно поставить рядом сияние солнца и эту грязь? И Парс говорит: есть некий Враг Солнцу, но который вместе с Зерном рвётся к Солнцу – так же как мы. Но они могут достичь Целого только в Паре.

Сколько лет слову Пара? 10 тысяч. Десять тысяч лет умнейшие люди планеты, начиная с Парсов, ломали голову о роли этой грязи в космогонии жизни. И пришли к идее Вечной Пары, взяли её имя. Это был, по сути, первый ноосферный синтез, природы и мирового ума, поскольку Солнце считалось средоточием ума – по причине невероятной для древнего сознания точности в течение столетий и тысячелетий. Но и во второй части Пары Парсы выявили то, что мы называем умом предмета – его внутреннюю жизнь, железную Логику, то, что показывает разум предмета в его действии, они первый обнаружили во внешне неживом, генетику, то есть порождающие свойства, которые тогда были синонимами божественности.

Но почему этот синтез не дошел до наших дней? Ведь он на тот момент был распространён по всей Евразии, вплоть до северных земель того, что мы называем Китаем. Тотально. Более того, даже после зороастрийского раскола он сохранял огромную силу – вплоть до того, что мог учреждать и даже переименовывать города – к примеру, Пар-ис\\ж из Лютеция!

Почему же не удержали великий синтез? Тысячи аргументов, наглядных примеров, вроде одноименного метонимического пара в смысле испарения – где налицо синтез низшего и мёртвого, воды, и Солнца налицо!

Что же случилось? Почему идеология мирового синтеза природы и ума, представленного гениальными парсами в динамическом виде – в вечном стремлении Хари-мана – ничтожного, малого, но рождённого Солнцем, к Солнцу? Почему доктрина вечной порождающей Пары не победила и уступила сектанту Зороастру? Точнее, сектантской группе постпарсов, которые выдвинули в его лице политизированную доктрину Первенства.

Почему проиграли парсы и уступили на две тысячи лет приоритет Пары Монизму Первого, Первенству, Первому?

Та же коллизия. Если Пара состоит из равноправных, то почему поклоняемся Солнцу, а не сначала той самой природной грязи? Тогда впервые замерцала страшная угроза для Парсианства в лица манихейства, повернувшего Вертикаль Пары в горизонталь.

Это сегодня кажется вопрос диким, но тогда это был вопрос судьбоносный и в массовом сознании имел крайне печальные последствия – в виде кризиса парсианства. Ведь тогда знаний космогонии было уже не нужно, достаточно было впасть в свинство, безобразие земельное. Действительно, если мне моё поле создало закрома зерна – я ему и буду, этому полю, поклоняться! И корове, которая мне дает молоко! И быку, который пашет моё поле! То есть каждый простак мог (по крайней мере в своих глазах, произволом) стать жрецом и принять его власть на своих квадратных метрах! Каково искушение!? А нам сегодня в поиске Основ Мирового Ноосферного Законодательства оно не грозит? Ведь биосферные законы здесь, за окном!

Пришел страшный кризис, Парсы попытались прибегнуть к магии, к созданию управляемой касты воинов для удержании Евразии, дав им особое имя – туры, быки. Но уже ничего не помогало. Более того, они получили в третьей, письменной, Авесте обидное прозвище - Мобеды, Маги, то есть не держатели сакральной Мировой Пары, а просто чудодеи, волшебники.

2.

Секта Зороастра предложила приоритет Мастера Солнца – А-Хора-Мазды и его Первенство, Первичности, - тем самым сменив Доктрину Мировой Пары, которая начала разрывать массовое сознание, на идею Первенства, которое будет основано на Одном Первичном, что ляжет в основу Первой Им-Пер-ии в мире – Пер-сидской.

Для Парсов это была катастрофа. Они потеряли имя касты, оно растворилось в народных массах - которые стали первыми, дословно персами. Зороастр стал этаким демократизатором древнего мира. Единственное, что добились парсы, это места группы мудрецов возле императора-кшатрия-царя, торжественно отразив это в шахматах и дав имя самой сильной фигуре – парсы (фарсы-ферзь), но при этом признав уже через пятьсот лет, что это негодная версия - дав в «Эсфири» им самим позорную судьбу – быть уничтоженными женщиной с низкой соц.ответственностью. Второй номер для жрецов – это форма самоубийства – таков приговор парсов персам.

Но поступь Монистического Первенства было уже не остановить: Теория Верховной, Первой, Монистической субстанции становилась мощной, подкрепленной политическими успехами Империи Первых.

И если в Египте Парсы (П\\фар-а-оны) в 14 веке до нашей эры сумели подавить сектантский путч группы парсов в пользу Аменхотепа Четвертого, Эхнатона, подавив его кровавым путем, принеся демонстративную магическую жертву с переименованием - в лице его малолетнего сына Тутанхамона, то путч Зороастра получился. Группа Зороастра сделала важное преступление: она создала письменную версию Авесты (первые были непременно устными), где сделала Зороастра пророком (!) – то есть переведя грубый политический путч Эхнатона в более тонкий режим - смены религии.

Так сформировалась авраамическая традиция монистического первенства (начала-первенства Одного, от эманации которого происходит жизнь).

Примечание. Особый детектив – это, конечно, борьба Парсов с самыми близкими конкурентами – Брахманами, которые умудрились дать не только своё кастовое имя авраамизму (Абрахам от Брахман), но и ввести свою идеологию родовой аристократии (избранного народа) в Яхвист (Иеговист) – первые две книги Завета. История перехвата Парсами второй части Завета – написание Элохиста, с подчёркнуто солярным именем (Хеллох = Хеллах, Солнце) особая тема, но Заветы отражают битву частей распавшейся древней касты жрецов по имени Парсы.

3.

Тогда возникает второй для нас главный вопрос: а почему тогда Парсы не канули в Лету, почему их тень маячит во всей мировой религиозной истории? Ведь вроде бы они начисто проиграли зороастрийской группировке? Вроде бы на сегодня они начисто выродились в убогую секту, поющего гимны вокруг обычного костерка на подиуме?

Этот вопрос имеет прямое отношение к нашему вопросу о связи био-и ноомира.

У Парсов до сих пор в руках козырь – Логика. Никакое Одно не может без реализации себя во Многом. Но во Многом должна быть частичка Одного, а значит Многое тоже несет в себе Первенство Одного. Это значит при всех переменных в сумме Многое несёт признаки Второго Первого! Пара никуда не уходит!

Парсы против зороастризма сыграли уже через полвека, создав Христианство - по вызывающе одинаковой схеме из Авесты, где Христу, дословно в русской транскрипции, Огненному, были приданы доктринальные признаки Второго Первого, символа Многого - с божественным статусом. Внедрили все ритуалы, начиная с крещения (через преодоление смерти в виде воды, к посвящению солнечным огнём), воспитали генерацию священников и провели Первый Вселенский Собор, придав статус Бога Христу. Логика была железная: спасение, по парсам, заключалось в приобщении Многого к Одному с идеологией вечного стремления моно-божественной части Многого к самому Одному. Изначальная авестийская Пара восстановилась! Сегодня эта динамика выражена в идее иерархии – дословно - постоянному стремлению к началу, Солнцу.

Но битва продолжилась: контригра персов выразилась в создании контррелигии зороастрийского извода – которая взяла за основу чисто солнечный термин – Хеллахизм, Аллахизма. Напрасно кто-то эту традицию называет авраамической. Это по незнанию исторической битвы самой древней жреческой касты.

Но что это значит? Это значит, что озвученный нами вопрос – красная линия истории. И сейчас важно подчеркнуть: не все законы природы принимаются в чистом, полном виде. Скорее всего, мы опираемся на биосферный фундамент, производя Ноосферное Здание Целого. И это требует пристального различения.

Рассмотрим пример.

Трехлетняя львица родила львят. Девушка в 20 лет родила ребёнка.

Закон сохранения львят и ребенка один и тот же – звериные рефлексы матери. В обоих случаях. Но наступает момент, когда львица радикально меняет поведение, а человеческая мать нет. Львица фактически принуждает львят к охоте – сознательно лишая их питания. Человеческая мать способна своё дитя охранять и кормить его, дитя, до смерти. Где Закон природы и его правда? И где неправда человеческой возможности его нарушить? Правильно: львица знает, что львятам придется добывать пищу самим, а человеческая мать готова культивировать паразитарность своих детей до скончания века – причем до уничтожения всего мира («Если нужно для блага моего ребенка взорвать ядерную бомбу, я её взорву, я - мать» – цитата). Кто тут прав? Природа или наши, так называемые социальные законы, позволяющие развить паразитизм, внеприродную криминогенность и прочие прелести «социального мира»?

Нас может утешать только то, что мы ломаем голову над этими вопросами вслед за великим умами древности – нашими предками Парсами, которые дали нам ключи, а нам остаётся только найти замок, к которому эта Пара Ключей подойдёт.