Дискуссии - Наука

А.В. Вознюк

Вы не можете управлять тем, что не можете оценить

(Уильям Реддингтон Хьюлет)

Достижимо то, что измеримо и всё, что измеримо – достижимо.

(Девиз Всемирного Совета Предпринимателей за устойчивое развитие).

Чтобы быть психически здоровыми, мы должны рассматривать наши убеждения как вымыслы, а гипотезы – как фантазии

(Альфред Адлер).

Моя память сказала: это было так. Моя гордость сказала: это было не так. И моя гордость победила

(Ф. Ницше)

Кто не понял своего прошлого, обречен пережить его вновь

(Джордж Сантаяна)

Двусмысленность это богатство

(Хорхе Луис Борхес)

Учёный ищет новые факты – мудрый же на известных фактах делает новые открытия

(В.П.Рычков).

Не вижу никакой необходимости формулировать сложно, если можно формулировать просто. Осложнение простого – любимая игра интеллектуалов: чем непонятнее, тем лучше. Сами не до конца знаете, о чем говорите, но власть, престиж и влияние вам обеспечены

(Ноам Хомский).

Наука... отказывается от поиска абсолютной истины и заменяет ее "технической истиной". В результате "Знание" перестает быть реальным отображением Вселенной и становится практическим орудием управления материей

(Бертран Рассел )

Современные учёные мыслят глубоко вместо того, чтобы мыслить ясно. Чтобы мыслить ясно, нужно обладать здравым рассудком, а мыслить глубоко можно и будучи совершенно сумасшедшим

(Н.Тесла)

"Смысл" как понятие вбирает в себя и результат познания мира, и результат его ценностного освоения, т.е. освоения мира через призму пользы, значения тех или иных объектов и процессов для жизни человека, его трудов и творчества… Осознать смысл – значит понять. А понимание – основа общения не только между людьми, но и между человечеством и Миром

(А.И.Субетто)

Рассудок ничего не может созерцать, а чувства ничего не могут мыслить. Только из соединения их может возникнуть знание

(И. Кант).

Когда вы сделаете внутреннюю сторону как внешнюю и внешнюю как внутреннюю... – тогда вы войдете в Царствие Небесное

(Апокрифическое Евангелие от Фомы).

Наличие нескольких эквивалентных описаний позволяет глубже понять явление

(В.А. Ганзен).

Когда бесконечности накладываются друг на друга при взаимодействии, то это порождает конечную реальность

(П.Таранов).

Истина есть (парадоксальное) единство противоположностей

(С.Б.Церетели).

Истина есть антиномия

(П.А.Флоренский)

В каждой точке трёхмерного пространства одновременно существуют прошлое и будущее. Все вещи существуют одновременно в любой точке пространства. Любая система сохраняет свою целостность и не разрушается прежде времени потому, что прошлое равно будущему. Причина и следствие – это одно и то же. Внешнее всегда отражает находящееся внутри. Переместив внимание с внешнего на то, что происходит внутри, мы получаем ключ к своей жизни. Любая ситуация, любой человек, любой предмет вовне есть продолжение нас самих. Что нечто есть здесь, оно есть везде; чего здесь нет, нет нигде. Если мы чего-то не видим в себе, мы не увидим этого и снаружи. Если мы что-то отрицаем в себе или не хотим видеть, мы обязательно столкнёмся с этим снаружи. То, что мы отрицаем и подавляем, происходит в нашей жизни. Чем сильнее мы отторгаем что-то, тем сильнее оно притягивается к нам

(В.В.Жигаринцев).

Когда Бог хочет послать вам подарок, Он заворачивает его в проблему. И чем в большую проблему Он его заворачивает, тем больший подарок скрывается под этой оберткой…

(Брайан Трейси)

Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу

(О.Генри).

Каждый из нас идет своим путем познания истины, так как каждый прибывает в этот мир в предусмотренной для него структуре и со своими задачами. Так что у каждого свои возможности развития. Поэтому мы также должны признать, что у каждого другого человека тоже свой особенный путь развития, а значит мы не имеем права насильно переставлять стрелки на пути его движения. Другими словами: люди не должны навязывать другим свои или чужие мнения, идеологии, вероучения, мыслеформы, религии, политические системы или структуры и тем самым ограничивать их свободу. Напротив, мы должны терпимо относится к мнениям окружающих нас людей и не осуждать их. Никто в этой жизни не знает, что есть верно с позиции космоса, а что неверно. Наш путь сугубо индивидуален. Индивидуальность определяет человеческое достоинство… Я сам выбрал для себя многочисленные трудности моей жизни в качестве испытания для себя. Я сам определил для себя эту трудную слаломную дорогу и сам расставил на ней все препятствия, потому что их преодоление разовьет меня духовно, и тем самым я эффективнее, лучше использую эту жизнь. Эта целеустановка определяет смысл моей жизни. Мы должны узнать, что проверки испытанием, решением задач, преодоление препятствий и заграждений используются в качестве средств нашего развития

(Штефан фон Янкович).

Его (специалиста) нельзя назвать образованным, так как он полный невежда во всем, что не касается его специальности. В тоже время, в глазах общества, он не невежда, так как он «человек науки», и знает в совершенстве свой крохотный участок знаний. Его нужно называть учёным невеждой, и это означает, что, во всех вопросах ему неизвестных (а их подавляющее большинство), он поведет себя как знаток. ...эти люди символизируют власть науки и осуществляют реальную власть, формируя общественное мнение. Их варварство непосредственная причина деградации знаний и самого общества

(Х.Ортега-и-Гассет)

Меня никогда не привлекала возможность стать узким специалистом, и я всегда оставался дилетантом даже в тех вопросах, которые считаются моей областью

(М.Борн)

Вступление. Познание мира человеком представляет собой одну из основных целей его существования, поскольку в процессе этого познания имеет место развитие человеческого сознания и свободы как способности выйти из матрицы вселенского детерминизма, перестать быть биороботом, взаимодействующим с миром на основе "свинцового" набора поведенческих программ.

Человек познает (и осваивает) мир посредством двух дихотомических стратегий –

1) с одной стороны, при помощи своего субъективного жизненного опыта (который помимо обыденного и мистического опыта включает и опыт как верифицированного, так и неверифицированного научного теоретико-экспериментального познания человеком себя и мира),

2) с другой стороны, человек познает мир и при помощи добытых человеческой цивилизацией фактов в результате как рационального, так и иррационального познания (см. дополнение 1: "О стратегиях познания мира"), некоторых из которых познающий мир человек может принимать, а может и не принимать к сведению.

На основе фактов строятся различные научные теории/доктрины/догматы, однако даже многих тысяч фактов не хватит для того, чтобы полностью обосновать научную теорию, но достаточно лишь одного факта, чтобы ее опровергнуть, подобно тому, как одна ложка дегтя может испортить целую бочку меда: Гегель, А. Шопенгауэр, К. Гедель и др. показали невозможность доказать непротиворечивость формальной системы средствами самой системы, ибо, как показал К. Гедель в теореме о неполноте, в достаточно богатом формализованном языке имеются истинные утверждения, которые принципиально невозможно доказать при помощи средств, формализованных в данном языке. В этом же контексте можно говорить и о теореме Г. Чейтина, согласно которой любой формализм имеет предел, выше которого мы не можем установить сложность объекта и, соответственно, правильно его понять. Соответственно, вопрос о реальности нашего мира не входит в прерогативу чистой теории. Как полагал В. Гейзенберг, "значения всех понятий и слов, образующиеся посредством взаимодействия между миром и нами самими, не могут быть точно определены... Поэтому путем только рационального мышления нельзя прийти к абсолютной истине".

Исходя из изложенного выше мы можем заключить, что познание мира человеком необходимо включает две рассмотренные стратегии, которые должны быть в равноценном – дополнительном – гносеологическом отношении друг к другу (см. дополнение 2 "О компенсирующем феномене познания как фундаментальном гносеологическом постулате").

Однако если собственный жизненный опыт человека представляется ему достаточно ценным и очевидным, то другие люди могут подвергать сомнению данный опыт вследствие его субъективности.

В этом заключается фундаментальная трудность познания мира человеком и человечеством, когда субъективный опыт не всегда учитывается (а чаще – не учитывается) научным сообществом. При этом такой опыт может быть архиважным и архиценным для всех и каждого. В связи с этим приведем слова Штефана Фон Янковича, который на основании опыта клинической смерти делает такие выводы:

"Чем больше я размышляю, тем больше прихожу к выводу, что я не знаю сути. Все мои мысли являются интерпретацией просто честного, ищущего человека. Что бы я не говорил, идя проторенным путем или путем предчувствия и догадки, все равно я прихожу к пониманию, что ничего не знаю. В материальной, насильно одетой на нас оболочке может скрываться возможность прихода к истине. Поэтому так трудно ощупью блуждает академическая наука в темных переулках материи. В тумане незнания этого материального мира мой опыт и связанные с ним познания представляются мне противотуманными фарами, светящими тусклым желтым светом. Они осторожно тестируют мой путь, освещая мне только его короткий отрезок, находящийся передо мной, который я никак не могу принять за истину. В данный момент я могу проложить только этот участок пути, только он является для меня проходимым. Куда он ведет? Кто знает! Но мы все-таки должны, всегда думая и ориентируясь на свой внутренний голос, идти своим путем. “Свет противотуманных фар” – это наше божественное "Я", оно всегда поможет нам осветить очередной участок пути. Интуитивный шаг, совмещенный с мыслью, открывает для нас Вечное, Всемогущее, Свет и Любовь" [Янкович, 2010].

Один из наиболее важных аспектов клинической смерти, определенным образом открывающий смысл нашей жизни, Штефан Фон Янкович описывает так:

"Моя душа, моя совесть были чувствительным прибором. Этот прибор сразу же оценивал мои действия, мои мысли и оценивал, насколько плохи или хороши были мои поступки. Было странно, что гармоничные, позитивные, согласно нашей общественной или религиозной морали, воспоминания, также отражавшиеся в этих сценах, оценивались, как дела неугодные или, согласно земным религиозным понятиям, грешные или даже смертельно грешные. Негативно оценивались те поступки, которые как бы мешали развитию космоса, например, когда некоторые действия преследовали эгоистические цели.

Плохое или хорошее оценивается на той стороне совсем в другом масштабе, которым является Абсолют, и он не ограничен ни запрограммированными мнениями или моделями мышления, ни формулировками и интерпретациями земного произвола. Многие из людей думают, что некоторые постигли истинную правду, и это дает им право ее утверждать. Как многие идеологии, религии, секты, философские и религиозные группы, так и люди, утратившие религиозную веру, атеисты, стремятся доказать свою истину. Мне стало понятно, что там, наверху, не существует никакой модели соответствия, а только общий космический закон любви. Трудность состоит в том, что мы не можем это понять и сформулировать…

Мне кажется, что это божественный принцип всеобъемлющей любви: прощение посредством посвящения во все только хорошее, в безграничный, нескончаемый позитивизм. Мы стремимся подняться вверх, в мир, где действует этот принцип, чтобы освободить свое сознание от всех дисгармоничных мыслей и поступков, другими словами – совершенно освободиться от нашей Кармы, чтобы смочь, наконец, соединиться с этим миром" [Янкович, 2010].

Вообще-то, изучение смерти, помимо изучения феномена человеческой свободы, должно быть поставлено в центр научного поиска человечества, ибо, как пишет Штефан Фон Янкович, "Странно, мы изучаем все, с чем сталкиваемся, но о смерти молчим, хотя со всей определенностью знаем, что смерти нам не избежать. Все в жизни определено, только смерть предопределена. Со смертью мы покидаем этот мир, но: ПОЧЕМУ МЫ ЖИВЕМ? КАК МЫ ДОЛЖНЫ ЖИТЬ? КАКОВА ЦЕЛЬ НАШЕЙ ЖИЗНИ? " [Янкович, 2010].

Исходя из опыта клинической смерти Штефана Фон Янковича, а также из всей совокупности научного поиска в области социальных наук, можно утверждать, что главным приоритетом человеческого существования выступает развитие человека и человечества, и это развитие в его основных и наиболее существенных чертах выступает процессом познания, поскольку человек, по определению, является мыслящим существом. Указанный вывод иллюстрируется фактами из книг Р. Моуди, где можно узнать, что люди, которые побывали в состоянии клинической смерти и вернулись к жизни, коренным образом изменили свое отношение к жизни, в том числе они начали интенсивно учиться, расширять свой фактологический и мировоззренческий горизонт, получать второе, третье образование [Моуди, 1994].

Это говорит о том, что познание выступает высшей человеческой ценностью, которая простирается в посмертие. Познание же выступает, как мы уже отметили, единством двух рассмотренных стратегий, которые дают нам две группы фактов, извлеченных из субъективного опыта человека, и из гносеологического опыта человечества в контексте рационального и иррационального познания.

И если смысл жизни человека и общества наиболее полно извлекается из опыта клинической смерти, то данный опыт, выступающий очевидным для людей, его испытавших, является не столь очевидным для людей, которые не имели такого опыта.

Таким образом, краеугольным фактором познания мира человеком и человечеством выступает фактор доверия (веры) человека фактам, не входящим в круг его собственного жизненного опыта. От чего зависит такое доверие?

Целью статьи является изложение некоторых фактов касательно авторского субъективного опыта, а также исследование проблемы доверия человека фактам, не входящим в сферу его жизненного опыта.

Изложение материала статьи.

Рассмотрим факты, извлеченные из субъективного опыта автора настоящей статьи.

Первая группа фактов извлекается из опыта преподавания в средней школе в 90-х годах ХХ века. В это бурное время все было чревато изменениями, учителям месяцами не платили зарплату. Были подорваны бюрократические основания школьной жизни, многие эксперименты в школе были дозволены, а точнее, на них никто не обращал внимания. Автор в силу определенных причин занимался исследованиями в области гипноза, которые он проводил в школе на протяжении нескольких лет. В сферу данных исследований входили как дети, так и взрослые. В результате автором были получены такие "железобетонные" для него факты, которые можно трактовать как субъективные, так и как объективные, в зависимости от опыта читающих эти строки людей и их психологических установок.

Первый факт касается опыта передачи мысли на расстоянии (телепатия). Один раз в десятом классе автору мельком пришла в голову идея: сидящая у стенки девушка может/должна заснуть. Через несколько минут автор с удивлением обнаружил: девушка заснула без каких бы то ни было внушений. Такой эксперимент повторялся несколько раз.

Второй факт касается опыта ясновидения. На государственных экзаменах двум девушкам посредством внушения было предложено вытянуть экзаменационные билеты, материал которых они хорошо знали. Девушки вытянули именно эти билеты; свидетелями этого эксперимента был учитель истории, присутствовавший на процедуре внушения.

Третий факт касается опыта ясновидения. После соответствующего внушения ученик 7 класса, стоя к классу спиной, мог сказать, куда ученики прятали заранее оговоренные предметы.

Четвертый факт: этот же ученик после соответствующего внушения мог на протяжении недели по просьбе его товарищей и взрослых объявлять точное астрономическое время (до минуты), не смотря на свои часы.

Пятый факт связан с кожной чувствительностью. Оказывается, что дети, глаза которых были завязаны, в состоянии гипнотического транса могли кожей рук определять цвет предложенных им предметов. В этой связи отметим, что наш учитель, выдающийся гипнолог В.М. Звоников, добивался подобных результатов, в том числе он за короткий срок освобождал руки пациентов от бородавок.

Вторая группа фактов касается нашего общения с приятелем, с которым мы некоторое время обучались в институте. Этот приятель страдал микробофобией, однако достаточно критично и с юмором относился к своей фобии. Много раз лечился в соответствующих учреждениях. Часто рассказывал, что он переживал в состоянии помрачения рассудка. При этом он освоил мнемоническую технику, позволившую ему выучить англо-русский словарь (около 50 тыс. слов). Нам особенно запомнился такой эпизод общения со страдающим микробофобией приятелем, который мечтал стать президентом (вероятно, в силу действия соответствующего механизма психологической защиты). По его словам, он много раз попадал в ситуации, когда окружающие люди плевали, а микроскопические капельки слюны часто попадали на его кожу, причиняя страдания. Став президентом, он мог бы издать указ, согласно которому людям бы запрещалось плевать и сморкаться в общественных местах. И вот, в очередной раз мы гуляли по городу, а приятель жаловался на плюющих людей. Автор, как обычно, разубеждал своего приятеля, пытаясь внушить ему беспочвенность его микробофобной установки. В разгар нашего спора какая-то женщина, в метре переходившая нам дорогу, с заметной злостью плюнула, и ее слюна разошлась веером у нас под ногами. При этом изо рта женщины вместе со слюной вылетело какое-то ругательство. В этот момент автор этих строк на несколько секунд испытал сомнамбулическое состояние помрачения сознания. Так зримо нам была предъявлена ситуация эпидемии истерии, затронувшая как нас, так и случайную женщину, чувствительную к волнам социальной истерии.

Третья группа фактов связана с нашим многолетним общением с приятелем, имеющим ученую степень а также техническое, экономическое, педагогическое образование. Наш приятель характеризуется заметной материалистической установкой, а также имеет проблему, связанную с восприятием информации, способной вызывать психологический / психоэмоциональный дискомфорт. Это можно объяснить информационной теорией эмоций П.В. Симонова: в силу дефицита эмоциональной составляющей психической деятельности организма нашего приятеля, он старается избегать эмоций как результата недостатка актуальной информации в силу установки на рационализацию реальности вследствие некоторого крена в сторону левополушарных функций его психики. Так, наш приятель не верит в "теорию заговора", поскольку эта теория может заметно пошатнуть его психоэмоциональное благополучие. Наш приятель долгое время отрицал факты, касающиеся "американской лунной аферы". Только после того, как авторитетный для него блогер высказался в пользу фактов о "лунной афере", наш приятель, наконец, принял к сведению эти факты, то есть поверил им. Интерес представляет то, что несмотря на нашу многолетнюю дружбу, этот приятель (не друг, а именно приятель, поскольку дружба между людьми предполагает их доверие друг к другу) не верит ни одному из приведенных фактов моей жизни, то есть полагает, что я ему либо вру, либо неправильно истолковываю эти феномены.

Выводы.

1. Автор настоящей статьи воспринимает факты о ясновидении, телепатии, социальной истерии (а также, согласно традукции, то есть мышлению по аналогии, и некоторые подобные факты) с полным доверием, поскольку имеет "железобетонное" подтверждение этим фактам благодаря своему жизненному опыту.

2. Автор полагает, что научное сообщество должно более внимательно относится к фактам, почерпнутым из субъективного опыта людей, то есть не отметать субъективные факты изначально, несмотря на то, что многие из данных фактов принципиально не могут быть верифицированы, а также не смотря на то, что на актуализацию этих фактов может влиять феномен социального заражения/внушения.

3. Недоверие людей к субъективным фактам проистекает из соответствующих психологических установок этих людей, а в более общем виде, – из феномена "биполярного мышления" (см. дополнение 3. О феномене биполярного мышления и теории когнитивного диссонанса), не способного интегрировать различные, в том числе поляные друг другу факты и концепты. Решение проблемы, связанной с недоверием людей субъективным фактам, лежит в плоскости преодоления биполярного мышления, что достигается благодаря развитию у людей парадоксального – многозначного, творческого, мистического, цельного – мышления.

---

Полный текст доступен в формате PDF (418Кб)

---

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]