Дискуссии - Наука

А.И. Васильев

В текущий период подведения итогов советской и «неороссийской» философии к 100-летнему юбилею её функционирования в качестве общественного института, несомненно, необходимо отметить и деятельность философов маргинального характера, которые отделялись от основного потока партийного общественного сознания, пытаясь развивать передовые научно-философские идеи «общей теории систем» и кибернетики применительно к общественному развитию. Пока что в обзорах прошедших собраний Института философии РАН автор не обнаружил какие-либо воспоминания в этом плане, поэтому и принял решение сделать хотя бы краткий, посильный «взгляд» на тот период 60-70-х годов, когда в Советском Союзе начались, надо сказать, смелые работы ученых и философов естественников в указанном направлении. Ранее автор неоднократно отмечал уже некоторые из них и приводил соответствующую библиографию, указывая также и зарубежные работы в том же направлении [1]. Поэтому здесь имеет смысл более близко ознакомить читателей с передовыми «системными мыслителями» той поры и сосредоточить внимание на общих основаниях и возросшей актуальности системно-организационного направления в научно-философской деятельности, - как базисно-понятийного для формирования общественно необходимых системно-организующих / реорганизующих программ.

В начале своих системных исследований, когда возникло понимание всеобщности функционального комплекса (остова, матрикса) живых организаций¹ (который я представлял в предыдущей публикации и ранее), была начата и общепринятая научная выверка этого итога интеграции закономерностей в живой природе. В тот период уже имелись публикации исследований АН СССР по программе «структурные уровни организации живой материи», которые убедили меня в научно-философской оправданности формулирования указанного функционального комплекса в качестве базисного и всеобщего для живых организаций. Это убеждение было подкреплено и начальными системными исследованиями Михаила Ивановича Сетрова, публикации по которым попались мне в тот же период выверки своих результатов [2]. Этот смелый для того политического периода (жестко ограничительного для философов) исследователь приступил к научно-философскому обоснованию мышления об обществе как живой системе, социальном организме, - на основе уже широко распространенных знаний, представленных «тектологией» А.Богданова, «общей теорией систем» Л. Фон Берталанфи и кибернетикой Н. Винера, а также отечественными биологами-теоретиками, их обобщениями закономерностей жизни (живой материи) с использованием информационно-кибернетических закономерностей (И.И. Шмальгаузен и др.).

Теперь об этом исследователе и его работах можно узнать в Интернете, в Википедии и на других ресурсах. Здесь имеет смысл представить лишь краткую выдержку из Википедии, показывающую смелость и «маргинальность» М.И. Сетрова:

«В 1963г, после окончания университета, становится аспирантом Ленинградской кафедры философии Академии наук СССР. В 1965 году вступает в члены КПСС. В 1967 г. защищает кандидатскую диссертацию. В 1971 г. опубликована первая монография — «Организация биосистем». В 1973 г. защищает докторскую диссертацию по теме: «Методологические принципы теории организации». Оппонентами выступили К. М. Завадский, И. Т. Фролов (главный редактор журнала «Вопросы философии» в то время), С. Т. Мелюхин (декан философского факультета МГУ). Несмотря на их поддержку диссертация была задержана с утверждением в комиссии ВАК на три года как «немарксистская» (исправлена ошибка – И. П. Фролов).

 

Здесь не представляется возможным, конечно, делать даже краткий критический анализ основных работ представленных исследователей по системно-организационному подходу к исследованию общества как такового. Это, несомненно, должны делать профессионалы и скорее всего ветераны Института философии, возможно кого-то из них заинтересуют указанные исследования. Хотелось бы получить ответ от профессионалов – ветеранов и как минимум на следующие два вопроса:

- почему при столь тщательном исследовании организации биосистем (живых систем) и концентрации внимания на понятии «организация» М.И. Сетров не предложил использовать понятие «живая организация» дополнительно к научно архаичному термину «организм», - означаемому этимологически «нечто организованное»?! Почему не сделали этот важный в методологическом и научно-понятийном значении и просто очевидный переход (от «живого движения», - по В.И. Вернадскому, и «живой системы») все последующие исследователи?! Это мог сделать и Э.С. Маркарян в первых своих работах (особенно в Докладе: Методологические принципы исследования общественной жизни как специфического типа организации / XIV Международный философский конгресс в Вене, 1968).

- почему Э.С. Маркарян в работе «Вопросы системного исследования общества» и М.И. Сетров в работе «Принципы организации социальных систем», и в других, не указали на очевидный методологический подход – на необходимость системного исследования общества (как такового) от истоков и начальных стадий его формирования как устойчивой социальной формации?!

Монография Э.С. Маркаряна содержит следующие разделы, важные в ответе на эти и прочие вопросы по осознанию системно-организационного пути:

Современные системные исследования и проблема взаимоотношений социальных и естественных наук;

Раздел: Исходные системные характеристики человеческого общества и подразделы:

О природе человеческого общества;

Человеческое общество как особый тип организации;

Феномен культуры;

Относится ли человеческое общество к адаптивным системам?;

Раздел: Некоторые аспекты системного исследования человеческого общества и подразделы:

Элементный состав человеческого общества;

Понятие «деятельность» и его роль в изучении человеческого общества;

А указанная монография М.И.Сетрова следующие главы и разделы:

Гл. 2: «Особенности организации предбиологических и биологических систем», и такой раздел в этой главе: «Цель, функция и организованность биологических и социально-экономических систем». Гл. 3 «Системно-организационный подход в исследовании социальных систем» и разделы: «Методологические основы исследования организации общественно-экономической формации»; «Некоторые вопросы системного подхода в изучении личности»; «Организация как средство реализации цели социальной группы». Гл. 4: «Методологическое значение принципов организации для исследования социально-экономических систем».

Но, указанные работы не дают ответы на поставленные выше вопросы. В обдумывании причины можно предположить всеобщую предельную детерминацию, как скованность, мышления ученых всемирно употребительными терминами, вербальными обозначениями предметов реальности, не только «организмом», но и другими. А по второму вопросу можно предположить, что они не хотели каким-либо образом корректировать «исторический материализм», «трудовой», «производственный» и сугубо коллективистский подход к объяснению становления «общественно-экономической формации». Например, М.И. Сетров отмечает (с. 70):

«Самодвижение оказывается возможным благодаря трем важнейшим свойствам живого организма: открытому характеру живой системы, в силу чего расход свободной энергии пополняется из внешней среды; наличию механизмов гомеостазиса, поддерживающих определенные условия протекания жизненных процессов; наконец, генетическому аппарату, определяющему строго направленный характер индивидуального (онтогенетического) развития организма» (подч. – А.В.). Как видно из текста данной работы и многих других, в том числе современных, традиция употребления нелепого термина «живой организм» (как будто существуют неживые), вместо явно адекватного многим рассуждениям об «организованности» понятия «живая организация», существует до сих пор (это особенно удивительно, когда одновременно упоминается и «Всеобщая организационная наука» А. Богданова, на которую часто указывают также М.И. Сетров и Э.С. Маркарян). Э.С. Маркарян в указанной работе отмечает (с. 28):

«В этой связи одной из фундаментальных задач системного исследования общества является объяснение генезиса представленного в нем типа организации, выражаясь иначе, системогенеза общества. Одна из важнейших научных заслуг К. Маркса и Ф. Энгельса состоит в том, что ими был выработан верный метод решения данной проблемы».

Далее Маркарян рассуждает «в духе исторического материализма», о производственной деятельности и заключает:

«Посредством этой сферы человеческой деятельности и осуществляется активная адаптация социальной системы к окружающей географической среде, адаптация, приводящая к удовлетворению составляющих её индивидов материальными благами и тем самым к поддержанию их жизни».

Наиболее важным и содержательным в рассматриваемом плане, и по отношению к авторским результатам исследований, - особенно в части антропосоциогенеза, понятий «живая организация» и «всеобщий функциональный комплекс (остов) живых организаций», является раздел в рассматриваемой монографии, названный её автором «Человеческое общество как особый тип организации». В нем автор говорит, кроме прочего, и о том, что составляет «всеобщий функциональный комплекс», выявленный автором этих строк, кроме организации процессов управления (очевидно, по политическим причинам). Но, поскольку Э.С. Маркарян не предпринял ранее системное исследование «живой материи» на различных уровнях её организации (следуя В.И. Кремянскому и другим работам) и не пришел к пониманию научной необходимости перехода к понятию «живая организация», то в данной работе он и не рассмотрел всеобщность организационных процессов для всех организмов (физически цельных и распределенных живых систем). Рассматривая организацию жизненно необходимых процессов в структурно-функциональном, системном плане он переходит в дальнейшем к полифункциональному пониманию «культуры» в обществе. Эта тема, которой Э.С. Маркарян посвятил, можно сказать, большую часть своей творческой жизни всегда являлась перманентно важнейшей для общества, поэтому она требует именно глубоких и всесторонних системных исследований, - что понятно, думается, всем современным философам и не только.

Здесь надо отметить также важную особенность указанных выше работ Э.С. Маркаряна и М.И. Сетрова. Оба исследователя не рассматривают хорошо видимые процессы управления и их реализацию, организованность, системность в живой природе, в человеке и обществе. Причина хорошо видна, она объясняется политическими условиями деятельности этих ученых. Но, в тот период нашелся, всё же, ученый-исследователь, который мог системно изучать и эту важнейшую структурно-функциональную сферу общества, это - Виктор Григорьевич Афанасьев. Вот выдержка из его биографии, представленной в Википедии.

«С 1953 по 1960 год в Челябинском государственном педагогическом институте: старший преподаватель, заместитель директора по научно-учебной работе, заведующий кафедрой философии. Автор учебника по философии «Основы философских знаний», написанного им в Челябинске и на всесоюзном конкурсе признанного лучшим в стране. Благодаря ему В. Г. Афанасьева пригласили в Академию общественных наук в Москву. В 1960—1968 гг. в АОН при ЦК КПСС заместитель руководителя кафедры философии, и. о. руководителя кафедры научного коммунизма. Докторская диссертация — «Проблема целостности в философии и биологии» (1964).

1968—1974 — заместитель, первый заместитель главного редактора газеты «Правда»; 1974—1976 — главный редактор журнала «Коммунист». Р. И. Косолапов вспоминал, что будучи вскоре после XXV съезда партии приглашён к М. А. Суслову, тот ему сообщил, что руководство партии, решая, кого из двоих, Косолапова или Афанасьева, «поставить на „Правду“», приняло решение «в „Правду“ вернуть В. Г. Афанасьева».

С марта 1976 по октябрь 1989 года главный редактор «Правды»; ушёл в отставку после массовых протестов, вызванных перепечаткой в «Правде» статьи Витторио Дзуккони из итальянской газеты «Репубблика» об алкоголизме Ельцина.

В 1990 г. и. о. академика-секретаря Отделения философии и права АН СССР. В последние годы жизни — гл. н. с. Отделения философии, социологии, психологии и права РАН. Был членом редколлегии серии «Кибернетика — неограниченные возможности и возможные ограничения» РАН (издательство «Наука»).

Депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР 10 (1979—1984) и 11 (1984—1989) созывов от РСФСР.

Основные работы:

• Проблема целостности в философии и биологии, 1964;
• Основы философских знаний (учебник для высших партийных школ) (1960) - всего выдержал 24 издания (14 переработанных и 10 стереотипных);
• Научное управление обществом (М., 1973);
• Социальная информация и управление обществом, 1975

(переиздано: Социальная информация и управление обществом. 2-е изд., стереотип.

URSS. 2018. 408 с. ISBN 978-5-397-06305-0);

• Человек в управлении обществом, 1977;
• Системность и общество. М., 1980; (2-е изд. М. : ЛЕНАНД, 2018. — 368 с.)

• Общество: системность, познание и управление. М.,1981;
• Основы научного коммунизма;
• Мир живого: системность, эволюция и управление, 1986;
• Мир живого: СИСТЕМНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ И УПРАВЛЕНИЕ (2-е изд. URSS. 2010. 336 с. ISBN 978-5-382-01185-1);
• Четвёртая власть и четыре генсека;
• Человек: общество, управление, информация: Опыт системного подхода. URSS. 2013. 208 с. ISBN 978-5-397-03824-9».

Читая в Википедии биографию В.Г. Афанасьева полезно одновременно ознакомиться (по ссылке) и с бывшей АОН при ЦК КПСС, с историей её преобразования в современную Российскую Академию государственной службы при Президенте Российской Федерации (Распоряжением Президента РФ Б. Н. Ельцина № 72-рп от 5 ноября 1991 года Академия общественных наук была преобразована в Российскую академию управления). Вслед за этим надо обязательно ознакомиться и с историей учреждения РАНХиГС, с её структурой и деятельностью, и обратить внимание на следующее критическое замечание к данной информации:

«По данным сетевого сообщества «Диссернет», РАНХиГС занимает одно из первых мест в Диссеропедии российских вузов по количеству участия сотрудников в защитах диссертаций, содержащих большое количество плагиата, а также по числу защит таких диссертаций, прошедших в диссертационных советах высшего учебного заведения, — особенно по экономическим и юридическим наукам»

.

На взгляд автора, это характерно для всех учреждений социально-гуманитарного профиля, поскольку, как и ранее превалируют карьерные цели, а не цели общественно полезного развития научно-философского самопознания. К тому же, как и ранее имеет место необходимость соответствовать господствующим в обществе знаниям и «курсу» развития страны, научным авторитетам в этом плане (особенно для данных учреждений). На основе указанных выше сведений о преобразованиях АОН и Академии народного хозяйства видно, что этими преобразованиями, на первый взгляд, усилена научная подготовка будущих государственных служащих, но многочисленные публикации из этих учреждений (попавшие в обзор автора) и указанное критическое замечание показывают базовые знания и уровень мышления сотрудников, позволяющие сделать вывод о высокой доли формализма и ориентации исключительно на господствующую в современном мире рыночно-капиталистическую парадигму общественного развития (РАНХиГС, например, ежегодно проводит так называемые «Гайдаровские чтения»).

Если внимательно рассмотреть системные исследования В.Г. Афанасьева, то видно, что он с самого начала призывал (по сути, партию и Правительство) к научному управлению обществом, а следовательно к научному изучению данного «объекта управления». Соответственно (как видно из публикаций) он и представлял далее своими исследованиями всеобщие принципы и закономерности системности и управления в живой природе, пытаясь, очевидно, научно возвысить «партийное» управление обществом, его развитием и совершенствованием.

Здесь, в рамках статьи, не представляется, конечно, возможным и нет смысла пытаться делать даже краткий анализ основных работ представленных выдающихся и смелых философов своего времени. Этот научно-психологический и философский анализ их деятельности, думается, должны всё-таки, хотя и с большим запозданием, сделать, прежде всего, современные сотрудники ИФ РАН, хорошо знающие тот период общей философской деятельности по общественно-политической проблематике. Должны потому, что современные проблемы общественного развития, прямо говоря, просто вынуждают обратиться к отечественному научно-философскому наследию и интегрировать его в сущностном плане по важнейшим проблемным направлениям. А представленные выше системные исследования как раз и относятся, на взгляд автора, к этому плану самопознания.

Здесь же имеет смысл кратко представить некоторые суждения по результатам приведенных выше исследований в авторском видении (на основе собственных исследований). Размышляя о сформулированных выше и других важных вопросах невольно возникает и особо важный вопрос для современной отечественной философии: почему после политического освобождения её от марксистско-ленинской философии и при широко распространенной уже во всем мире методологии системных исследований, при значительных наработках в этом направлении отечественных ученых (см., дополнительно к указанным, ежегодник «Системные исследования», работы некоторых Институтов АН СССР, затем РАН, работы П.К. Анохина [5], многих биологов-теоретиков и др.) произошел негласный отказ от использования столь перспективного (не только на взгляд автора) «системно-организационного подхода» и от возможности научно-логичного развития отечественного научно-философского наследия, начиная, допустим, от Александра Богданова?! Вспоминается возникший научно-философский интерес к его наследию по ходу «перестройки». Даже АОН при ЦК КПСС приступила к его изучению и издала соответствующую брошюру (она просматривалась автором в публичной библиотеке 90-х гг.), а Институт экономики организовал соответствующий сектор (автор имел короткий контакт с его сотрудником) и издал «Всеобщую организационную науку» А. Богданова. Думается, повлиял, конечно, переход к рыночно-капиталистическому мышлению в политэкономических структурах общества. Но, мысль об этом сразу же инициирует важнейший для общественного развития вопрос, вопрос детерминации философского (мудрого) мышления высших структур общественного сознания о главном, об эволюционно-объективно предписанной целостной организации общественной жизнедеятельности как сложнейшего самодвижения «живой организации», - оснастившей себя к настоящему времени, в течение многовекового развития, всевозможной техникой и технологиями. Традиционный политический конформизм отечественной и общемировой философии видится «сверху», прежде всего, «грубо» нарушающим фундаментальное эволюционное Предписание человеческому обществу [1], а в социально-психологическом плане, по большому счету, просто недостойным высокого ученого звания конкретных личностей, - получающих от общества всестороннее жизненное обеспечение. В этом плане необходимо дополнить приведенный ранее [1] системный взгляд на структурно-функциональное расхождение государственной (политической) и научно-философской деятельностей от начальных стадий их формирования. Для научного, системного понимания этого сложного и длительного, комплексного исторического процесса необходимо обратиться, прежде всего, к описаниям догосударственных общин и крупных племен, в историческом развитии которых готовились соответствующие личности, как структурно-функциональные Единицы (СФЕ) общественных образований (структур, институтов), названных в развитых обществах государствами и институтами (академиями) философской (научно-философской) деятельности. В этом плане можно рекомендовать к изучению работы Ю.В. Бромлея, О.Ю. Артемовой и Л.Е. Гринина [6-9]. В результате длительных процессов формирования личностей, в которых существенную детерминацию оказывало известное теперь функциональное разделение структур (полушарий) мозга человека на чувственно-эмоциональное и абстрактно-аналитическое функционирование, произошло повсеместное в мире структурно-функциональное, специализированное распределение деятельностей (Э. Дюркгейм и др.), в том числе выделение личностей, склонных к научно-философской деятельности (к вдумчивому созерцанию окружающей действительности и абстрактно-аналитическому мышлению) и личностей, склонных к лидерству в тех или иных деятельностях, к функциональному подчинению общинников и соплеменников, которые и явились структурно-функциональным «живым материалом» (СФЕ) для будущих государств. Надо учитывать также, что государства, как структурно-функциональные организации общества, стали формироваться в условиях широкого распространения товарно-денежных отношений и соответствующих международных торговых и прочих связей. Соответственно, они формировались, в сущности, как государства меркантильного характера, основной целью которых было неограниченное обогащение денежными средствами и средствами общественно необходимой деятельности, обеспечивающей производительную и воинскую силу для достижения этой цели (всемирное использование рабства и пр.).

Здесь надо отметить также распространенное до сих пор заблуждение в понимании государства, обусловленное в основном предельным географическим распределением его функциональных структур и тотальной правовой детерминацией жизнедеятельности общества. В результате общество и государство сущностно не различаются многими (думается по этой причине и появилось понятие «гражданское общество», в то время как любое общество образуют граждане, - соответственно, правильнее говорить о политически активном обществе, «политическом обществе»). Л.Е. Гринин приводит, например, такое определение раннего государства [10, c. 28]:

«Раннее государство - это понятие, с помощью которого описывается особая форма политической организации достаточно крупного и сложного аграрно-ремесленного общества (группы обществ, территорий), определяющая его внешнюю политику и частично социальный и общественный порядок; эта политическая форма в то же время есть отделенная от населения организация власти: а) обладающая верховностью и суверенностью (или хотя бы автономностью); б) способная принуждать к выполнению своих требований; менять важные отношения и вводить новые, перераспределять ресурсы; в) построенная (в основном или в большой части) не на принципе родства.

Таким образом, в данной книге я рассматриваю раннее государство в основном не как общество, а только как форму политической организации общества».

В системном плане, как неоднократно отмечалось автором, государство есть комплекс управления обществом (его жизнедеятельным сохранением, воспроизводством и развитием, внутренними и внешними процессами (системами) деятельности, комплексными движениями). Это управление («государственная политика», которую Аристотель определял как искусство управления полисом, т. е. обществом) организовывалось и осуществлялось во всех странах и всей истории человечества средствами, которые исследователи использовали позже, в своих исторических обобщениях как характеристики государства, использовали в обобщенном определении государства (господство, легитимное насилие, властное подчинение подданных и пр.) [10-12]. Системный взгляд на формирование и историческое развитие государств показывает, кроме прочего, использование в государственно-правовой терминологии многих обыденных и широко употребляемых слов ранних периодов государственного развития, когда общественных наук не было и в проектах. Это относится и к слову «власть» (от властных психологических свойств человека). В системном плане оно отражает функциональное отношение подчинения объекта управления управляющему актору (человеку, технологическому или государственному органу). Стало общепринятым называть «властью» и орган, осуществляющий данное функциональное отношение. А поскольку властные органы образуются (пока что) не искусственным интеллектом, а личностями, обладающими различными и ограниченными знаниями и различной психологией, то особо актуальны в настоящее время и соответствующие научные исследования [9; 13]. Здесь надо лишь отметить очевидную необходимость общественно безопасного нивелирования вредного проявления психологии лидеров государственной власти определенными нормами (законом) государственной службы (здесь нельзя не вспомнить в этом отношении и лидеров-разрушителей нашего недавнего прошлого).

Исторические сведения о формировании и развитии государств необходимы, кроме прочего, для современного системного понимания структурно-функционального расхождения и целевого обособления государственной и научно-философской деятельностей, - в сущности, парадокса в развитии общества как эволюционно высшей живой организации, феномена «кланово-партийного» мышления живой организации. Суть в том, что на предыдущих эволюционных уровнях, особенно у человека, имеет место функциональное согласование нейро-мозговых процессов, образующих так называемое мышление, и процессов управления самодвижением живой организации (особи) через установочные (мотивирующие) доминанты мышления, через целеполагание. В социальной живой организации посредством кратко отмеченного выше структурно-функционального, специализированного распределения жизнедеятельностей и целевых деятельностей индивидов (личностей) как СФЕ, и целевого обособления государства произошло, можно сказать, системно иррациональное для общества в целом структурно-функциональное нарушение фундаментального эволюционного Предписания с известными теперь общемировыми последствиями, трагичными для всего человечества. Если догосударственные формы управления общественным (общинно-племенным) развитием, так называемые вождества образовывались и воспроизводились наиболее знающими, опытными и достойными, уважаемыми людьми («старшими» мужчинами, - не по возрасту, а по социальным достоинствам) [8] и таким образом функционально связывали весь общественно полезный опыт («положительные знания» по О.Кону) с выработкой управляющих решений, то ранние государства образовывались уже людьми функционально иного свойства по отношению к исполнению государственного функционала, и более того – этот функционал определялся и утверждался ими. В этом плане, кроме исследований догосударственных форм комплекса управления полезно ознакомиться и с исследованиями Аристотеля, в которых он изучал и обобщал историческую практику государственного устройства полисов и пытался обосновать лучшие для них формы правления [11]. В тот период философия, как известно, только устанавливалась в качестве высшего мышления в общественном сознании (через адекватные выдающиеся Единицы).

Теперь, после обогащения философии многими научными знаниями и научной методологией, особенно системно-организационной [14-16], кратко представленными здесь исследованиями можно уже научно обоснованно, системно сопоставлять человека и общество, - на основе всеобщих закономерностей живых организаций, , как естественную и социальную (теперь можно сказать и социотехническую) живые организации в плане системных аналогий. Как и человек общество нуждается в адаптации, и уже не только к естественной окружающей среде, но и к технологической, ко всему окружающему миру, нуждается не только в поддержании комплексного гомеостаза человека, но и социально функциональной устойчивости и стационарности [17; 18]. Что касается комплекса управления жизнедеятельностью, то в обществе он сформировался эволюционно-исторически как «государство» (был обозначен этим словом, - от «господства» и «государя»). В системном плане (см. системную сущность и историческое формирование на основе интеллектуальной деятельности) можно видеть, что «государство» возникло и развивалось как информационно-мыслительный комплекс управляющий организованностью и самодвижением (комплексной жизнедеятельностью) общества, системно аналогично мозговому комплексу человека, управляющему генотипным развитием человека (по наследуемой информации) и его жизнедеятельностью в окружающем мире, по унаследованной и приобретенной информации в сложившихся формах. Общество также наследует информацию через социальную память, накапливает её в формах «знаний» и селективно использует «государством» в своем историческом развитии, адекватно системно-когнитивным, интеллектуальным и прочим его свойствам. Государство, как и мозг человека получает информационные сигналы через «глаза» и «уши», целесообразно организованные посредством научных достижений в познании окружающего мира, живой природы и человека (см. историю науки и техники).

В плане функционального единения высшего мышления общества (адекватных интеллектуальных Единиц общественного сознания) о самости и окружающем мире, и процессов выработки решений в плане организационного, производственно-распределительного и прочего самодвижения общества полезно, думается, системно представить на месте управляющего общественного сознания, - корпоративно-государственного, супер-сознание технологически совершенного общества отдаленного будущего. Учитывая современное развитие машинно-интеллектуальных управляющих систем даже в сложных производственных организациях, реализация человеко-машинных систем, приближающих общество к такой государственной технологии, - по крайней мере в плане исключения стратегических ошибок по «человеческому фактору», видится совсем не фантастичной. Здесь у многих может возникнуть вопрос – зачем возвращаться к старым организмическим аналогиям [19], хотя и на обновленной основе, если в современном мире действуют мощнейшие политэкономические силы глобального характера? Во-первых, мы не возвращаемся, а делаем новый эволюционно-системный анализ формирования и начального развития человеческой живой организации высшего эволюционного уровня, выявляем действие всеобщих закономерностей для живых организаций, по крайней мере и особенно, предыдущего уровня, и показываем на уровне развитой социальной живой организации естественную и системно фундаментальную необходимость адекватного комплекса управления, названного в истории общественного развития «государством», и искусственность его формирования (которая в дальнейшей истории имела всё большее значение для общества). Зачем мы это делаем? Мы делаем это, чтобы показать на выдающихся исторических примерах необходимость и возможности, - предоставляемые современным уровнем научного самопознания, предельного совершенствования организационного и прочего управления общественной жизнедеятельностью и ускоренного адаптивного развития общества (страны) во всё более опасном и усложняющемся мире (в котором слабое общество быстро становится подчиненным или поглощенным). Мы показываем наиболее эффективный (по великому опыту СССР и современному научному познанию) системно-организационный путь к достижению обществом высшего могущества и жизненного благополучия.

Однако мышление современного государства (не только российского) и соответственно всех высших структур общественного сознания всё ещё остается обусловленным феноменом исторически сложившегося «партийного» (кланового) мышления. Политические процессы, партии, партийная риторика (выражающая мышление) давно стали привычными явлениями общественной жизни. Но, если «посмотреть на общество сверху», как на живую организацию (что соответствует реальности), то это обособленное и противоборствующее в борьбе за властное место мышление видится явно иррациональным для общества, существующего в сложном и опасном мире. Здесь вновь напрашивается системная аналогия с мышлением человека, осуществляющего свою жизнедеятельность в сложных и опасных условиях. Думается, читатель с интересом рассмотрит и проанализирует её в разных планах и ситуациях. Здесь можно лишь отметить, что специализированное мышление общества (специализированных частей общественного сознания) научно-производственного характера основывается, как и у человека, на памяти опыта и передовых знаниях, соответствующих предметам деятельности. Но, успешное создание сложных организаций (объектов) происходит тогда, когда человек (обладающий качествами адекватного организатора) объединяет интеллектуальные усилия многих сотрудников и селективно аккумулирует (через сотрудников и адекватную экспертную систему) все необходимые знания, организует мышление в рабочем коллективе и прочие процессы, в том числе машинное и прочее моделирование различных частей и вариантов созидаемой организации (здесь надо вспомнить, например, великий «атомный» и космические проекты). Какими же средствами осмысляются и проектируются жизненно необходимые изменения в направлениях предельного совершенствования родного для всех «мыслителей» общества, для устойчивого и ускоренного развития в предстоящих условиях окружающего мира? Вопрос не только для России, но и для любого общества нашего мира. Это ведь должно происходить непрерывно, а для России наиболее ускоренно, в мобилизационном порядке. Традиционное с некоторых пор «партийное» мышление, организованное и современным российским государством (и в других странах) видится явно неадекватным объективно стоящим задачам предельного возвышения уровня организованности общества (страны)². Дополнительные и особо актуальные в современный период проблемы, вызываемые функционированием экспертной «анархии», особенно «партийной», ставят насущный, стратегический вопрос научной разработки и организации высшей экспертной системы, как высокоорганизованной интеллектуальной «надстройки», - в сущности, назначенной интеллектуально «господствовать» над государством и обществом, определяя их развитие, - по системной аналогии с высшим разумом человека, определяющим и организующим жизнедеятельность в сложных условиях, - как это происходило в ранней общине, на основе разума «старших» личностей (по интеллектуальному достоинству, - О.Ю. Артемова), и как это происходило и происходит всегда в успешных организациях (системах) сложной деятельности.

Но, вернемся ещё раз в историческое прошлое и отметим важные процессы в рассматриваемом плане. После многовековой обусловленности и детерминации развития человечества, на базе рыночно-меркантильного и религиозного мышления [20; 21], накопления и осмысления великого опыта в Европе произошел такой всплеск философского мышления, который продуцировал не только известные утопии наилучшей для общества организованности, но и глубокое осознание общества как организма [19], и известный теперь «марксизм», - как комплексное научно-философское достижение в интегральном осознании сущностей предыдущего развития человечества и как научно-философский проект общества нового организационного типа. Будучи адаптированным В.И. Ульяновым (Лениным) и его сподвижниками к российским условиям он обеспечил, как известно, переустройство типового российского общества в общество принципиально нового типа, в тяжелейших условиях гражданской войны и вражеского окружения.

Теперь представляется возможным и надо сказать совершенно необходимым, - по достигнутым результатам, осуществить системное исследование всего опыта его организации и развития. Здесь можно сделать пока лишь краткий взгляд на его системные основы, принципы организации и развития, которые, надо сразу сказать, системно сближают тот социалистический проект и его реализацию (за некоторыми исключениями, заблуждениями) с эволюционно достигнутой сущностью естественных живых организаций (живых систем), с определенным человеческим развитием. Перечислим основные из них (в первом приближении):

1. Общественно рациональное, целесообразное отношение к воспроизводству и развитию человеческих Единиц (личностей), как будущих структурно-функциональных Единиц (СФЕ) различных систем деятельности и общественно полезной индивидуально-семейной жизнедеятельности;

2. Системная организованность общественного производства, с целями наиболее эффективного использования человеческих, материальных, энергетических и природных ресурсов для достижения высших целей общественного развития в окружающем мире.

3. Организация процессов и систем, адаптирующих каждого члена общества, от его рождения, и всё общество к вредным и опасным воздействиям окружающего мира на всех уровнях, от микробиотического до общемирового и космического. Активная адаптация (преадаптация) общества в международных отношениях через усиление и совершенствование «вооруженных сил» и установление мирных, дружественных отношений со множеством стран.

4. Создание (строительство и развитие) условий индивидуально-семейной жизни, общественно полезного развития и нормативной деятельности граждан, обеспечивающих крепкое здоровье, функциональную надежность их в качестве СФЕ (нивелирующую отрицательный «человеческий фактор») и успешную адаптацию к вредным воздействиям, - социально-функциональную устойчивость (социальный гомеостаз).

5. Воспитание, образование и социализация граждан (как СФЕ), обеспечивающих наиболее эффективное и полноценное развитие их природных задатков для общественно полезной нормативно-целевой деятельности (общественного труда) и индивидуально-семейной жизнедеятельности, обеспечивающей полноценное живое воспроизводство и демографическое развитие общества.

6. Установление всеобщих принципов нормативной и творческой деятельности с функционально-целевым распределением вознаграждений (уровня материального обеспечения жизни) за общественный труд (упрощенный лозунг - «от каждого по способностям, каждому по труду»).

7. Установление единых базисных знаний мировоззренческого и социально-гуманитарного характера, - наследуемой социальной информации генетического характера (если системно сопоставлять с естественными живыми организациями), знаний обеспечивающих идейное (идеологическое) и социально-психологическое единение народа. Формирование Государства и Права на этой базе и создание системы образования кадров (СФЕ) для соответствующих государственный органов (система ВПШ и АОН при ЦК КПСС). Эти знания представляла, как известно, марксистско-ленинская философия.

В отношении пунктов 2 и 6 здесь полезно представить следующее авторское понимание. Фундаментальная необходимость жизненно-функционального обеспечения СФЕ (как и в естественных живых организациях) установилась в обществе (социально-психологически) как необходимость постоянного и неограниченного («всё возрастающего») потребления (в рамках установленных законов). Но, для СФЕ всех живых организаций объективно требуется оптимальное потребление, адекватное их животворной сущности и функциональной нагрузке (кратковременной перегрузке), а для человеческой организации и с целями их общественно полезного развития, роста полифункционального потенциала (здесь вспоминается широко известная книга Э. Фромма «Иметь или быть?»). Как известно, все затраты (издержки) общественного производства определяют так называемую «стоимость». А затраты на производство для общества это ведь не деньги, а совокупность ресурсов производства (включая валюту, которая приобретается в основном через продажу ресурсов). Таким образом, деньги в сфере производства (как информационные знаки) должны определять цены ресурсов, готовых к производству пропорционально общественным затратам на их добычу, заготовительное производство и подготовку к производству. Эти специфические деньги были в СССР безналичными, «изолированными» от сферы гражданского распределения продуктов производства, что системно рационально для общества. Деньги в сфере гражданского потребления должны, соответственно, определять цены пропорционально затратам ресурсов на производство конкретных товаров и услуг (как «процессных товаров»). Чем эффективнее производство, тем ниже цены. Но, большое значение в этой сфере имеет и ценовое регулирование потребления с целями общественно полезного развития граждан (как СФЕ). Такие принципиальные черты системной организованности имели место в советском общественном производстве и распределении, которые, конечно же нуждались в развитии и совершенствовании на основе опыта системно-кибернетической организации производства и распределения на Западе, и отечественных научных разработок. С этими целями как раз и была организована деятельность Д.М. Гвишиани, в начале на базе Государственного Комитета по науке и технике (при Правительстве А.Н. Косыгина, - см. Википедию), а затем и посредством научных контактов с зарубежными организациями, и через учреждение «института системных исследований» [22]. Этот период, можно сказать, подготовки системного совершенствования социалистического общества, начиная с общественного производства, завершился, к сожалению, опять же определяющим действием «кланово-партийного» мышления, известными теперь процессами контрреволюции в государстве (см. очерки А.П. Шевякина и др.).

Кратко представленные выше основы, принципы организации общества нового типа, надо рассматривать, конечно, более широко и подробно, посредством системного изучения социалистического опыта. Здесь они представлены с целью раскрытия близости той социалистической организованности к системной организованности естественных живых организаций (как оптимальной после длительных эволюционных отборов через множество испытаний). Но и социалистическая системная организованность (которая имела интуитивно-политические, марксистско-ленинские основания) была всесторонне испытана длительным вражеским окружением, внутренними вражескими и политическими воздействиями, и особенно сурово испытана Великой Отечественной войной. Она была испытана и в материально-техническом, индустриальном развитии до войны и в послевоенном восстановлении народного хозяйства, и в ускоренном научно-техническом развитии с хорошо известными теперь выдающимися мировыми достижениями. Что касается базовых социально-гуманитарных знаний, марксистско-ленинской философии, то хотя они и обеспечили ускоренное общественное развитие (от сохи до «спутника»), но уже к середине века большинству высокообразованных граждан, особенно ученым-гуманитариям, было понятно, что эти основания нуждаются в существенном научном обновлении, научном приближении к окружающей реальности, к научному осознанию человека и общества, достигнутому текущей наукой и философией. Но это не было осознано, по всей видимости, высшим органом государства, судя по высказыванию Ю.В. Андропова - «мы не знаем общества, в котором живем», и по последующим «перестроечным делам». В этом партийном апогее «коммунистического» государства надо увидеть теперь его системную сущность. Если Великая социалистическая революция совершила общественно прогрессивное функциональное соединение передовой марксистско-ленинской теории (социальной философии, в современной терминологии), и это обусловило стремительное развитие молодой «страны Советов», то предвоенный и последующие политические режимы показали не только удобный для малообразованных лидеров Власти идеологический консерватизм, но и особо опасные для общества проявления предельной авторитарности власти (культа личности), которые быстро осуществили свою опасность через известные процессы. Таким образом, не марксизм-ленинизм, не коммунистическая теория обусловили крах Советского Союза, а общественно ущербная Власть, её лидеры, действия которых, прямо и кратко говоря, просто «дико противоречили» их официальному статусу.

Теперь надо увидеть и «общественную дикость», контрреволюционных «перестройщиков» государства. Стремясь быстро осуществить свою идеологическую мечту избавиться от марксизма-ленинизма и дать всему народу свободу к обогащению, они отбросили всю страну к идеологическому и социально-психологическому уровню средневековья, - когда общество воспринималось в массовом общественном сознании как общественное пространство, с установленными государством возможностями индивидуального и корпоративного обогащения по принципам и всевозможным способам конкурентной борьбы, вплоть до уничтожения, за средства обогащения. Более того, за обманчивую «помощь» Запада в переходе к иллюзорному в головах «перестройщиков» благоденствию страны и в помощь «начальному накоплению капитала» избранным лидерам «новой экономики» были совершены многочисленные, государственные и общественные преступления по разрушению достигнутого многолетним трудом всего народа военного и промышленного могущества страны. Об этом трагическом для Советского Союза и всех братских народов периоде уже написаны многие очерки очевидцев и сняты видеосюжеты, всё это зафиксировано, надо сказать, для потомков, для иллюстрации великого значения, которое имеют базовые знания государства и систем подготовки (а не «выборов») государственных служащих.

Теперь надо увидеть, что базовые знания, которые использует современная Россия (по ярким примерам продукции большинства технологически развитых стран), соответствуют социально-экономической парадигме средневековья, учениям «великих экономистов-теоретиков» о преумножении богатств, то есть практическим знаниям рыночно-капиталистической деятельности. Поэтому надо видеть, что эти знания, устанавливающие, кроме прочего, всеобщность идеологии меркантилизма, блокируют государственно-организационное развитие и социально-психологическое развитие народа на том же уровне средневековья, можно сказать, «неосредневековья», что наглядно и ежедневно демонстрируют массмедиа.

Дополнительно к этому «дикому» переходу, организованному «за ширмой», вопреки решению большинства советского народа сохранить Советский Союз (на референдуме), был осуществлен, таким образом, и контрреволюционный возврат к общественно (системно) иррациональному обособлению (автономизации) государства в плане базисных знаний для его функционирования и кадрового воспроизводства. Оно стало использовать западные учения и теории, соответствующие либеральной рыночно-капиталистической парадигме, и квазинаучные теоретические установки, адаптирующие их к современной российской действительности. Всё это «научное» и кадровое обеспечение и текущее обслуживание государства было возложено на указанные выше академии, которые вобрали в себя наиболее квалифицированные научные и философские кадры, остальные распределились по учебным учреждениям с подчинением своей деятельности учебным программам, определяемым, как известно, вышестоящими государственными органами. Таким образом, сложилось новое, по-прежнему парадоксальное в плане общественного развития самоблокирование государства в своём общественно необходимом научном развитии, - конституционно запретившее даже использование какой-либо идеологии, что, несомненно, является ошибкой, поскольку идеология может быть и общественно полезной. С другой стороны, из этого запрета следует, что государство может, и по великому опыту СССР, должно использовать не идеологию, всеобщее признание которой проблематично, а передовые научные достижения в самопознании, утвержденные большинством научно-философского сообщества (по выверенной методологии верификации знаний). Именно к таковым и относился в своё время марксизм, - по прошлым и современным признаниям многих ученых всего мира, и его не называли идеологией, не называли ею до «перестройки» и марксизм-ленинизм (см. соотв. статьи в НФЭ и др. источниках [23]). В то же время надо видеть, что область идеологии постоянно сужалась и сужается во всем мире научным познанием человека и общества. Об идеологии больше рассуждают люди, не имеющие научного образования в этом плане. Поэтому в современный период, ввиду наличия большого множества выверенных научных знаний о человеке и обществе, правильнее использовать термин научная идеология, обозначающий совокупность научных и научно-практических знаний, исторических и системных обобщений и научно-теоретических представлений о человеке и обществе в их структурно-функциональном единстве.

Здесь надо добавить также, что ещё до «перестройки» марксизм-ленинизм, при соответствующем осознании лидерами власти, мог быть научно «скорректирован» и обогащен научно-философскими достижениями того периода (в т. ч. указанными автором ранее и здесь). Надо вспомнить также специфический орган советского государства того периода – Государственный комитет по науке и технике (ГКНТ при Правительстве), через который осуществлялось научно-техническое развитие страны, но были организованы, как отмечалось выше, и системные исследования (см. мемуары Д. М. Гвишиани и одноименный Ежегодник изд-ва «Наука»), следовательно могло быть организовано и развитие научно-философской базы государства. Этот и прочие факты, опыт эффективного использования системно-организационной методологии в исследованиях, проектировании и совершенствовании многих организаций (систем) общества во всем мире позволяют приступить к научно-философскому, системному исследованию проблемы совершенствования государства как комплекса управления общественным воспроизводством и развитием. На взгляд автора, уже хорошо видно, что политический опыт организации, стремительного развития и распада советского общества и современные проблемы общественного развития во всем мире актуализируют проблему функционального единения научно-философской и государственной деятельности на уровнях высших достижений в самопознании и принятии государственных решений в плане организационного развития общества. То есть становится, на взгляд автора, предельно актуальным обновление базисных социально-гуманитарных знаний, используемых высшими органами государства, наряду с научным совершенствованием структурно-функциональных и алгоритмических оснований их функционирования, с соответствующим развитием конституционных и прочих составляющих государственного Права. В этом плане важно также системно рассмотреть состояние и деятельность указанных выше академий и института философии, множества социально-гуманитарных институтов и общественной системы общего и профессионального образования. Рассмотреть и определить каковыми должны быть их состояния и деятельность для общественно полезного, прогрессивного развития государства и общества, страны, - в их внутренней и внешней, международной деятельности. Авторский экспресс-обзор современной научной литературы (представленный и в предыдущих публикациях) показывает, на взгляд автора, достаточную научную подготовку и осознание общественно необходимого места философии [24] для цивилизационного перехода общественного развития на системно-организационный путь, эволюционно-объективно предписанный человеческой живой организации.

Литература

1. Васильев А.И.: 1) К научно-философскому прочтению и общественному осознанию фундаментального эволюционного Предписания человеческому обществу // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.27283, 14.08.2021; 2) Там же. Юбилейные итоги отечественной философии и современные проблемы - системный взгляд. Эл № 77-6567, публ.27240, 16.07.2021; 3) Там же. О системных основаниях общественного развития. Эл № 77-6567, публ.26559, 20.07.2020; 4) Там же. К осознанию системности антропосоциогенеза. Эл. № 77-6567, публ.26275, 04.04.2020; 5) Там же. От возвышения самопознания к возвышению рациональной организованности. Эл № 77-6567, публ.26914, 15.01.2021.

2. Сетров М.И.: 1) Общие принципы организации систем и их методологическое значение. Л., «Наука», 1971; 2) Организация биосистем. Л., «Наука», 1971; 3) Основы функциональной теории организации. Л., «Наука», 1972; 4) Информационные процессы в биологических системах. Л., «Наука», 1975; 5) Принципы организации социальных систем: Теория и практика / под ред. М.И. Сетрова. К.; Одесса: Выща шк., Головное изд-во, 1988. 242 с.; 6) Историческая миссия России и парадоксы её истории (том 1). Сочинский научно-исследовательский центр, 2007. - Аннотация: URL: https://socionet.ru/publication.xml?h=repec:rus:nyofeg:4 (дата обращения: 22.08.2021).

3. Маркарян Э.С. Вопросы системного исследования общества. М.: Знание, 1972. 64 с. URL: http://www.twirpx.com/file/1545718/ (дата обращения: 22.08.2021).

4. Афанасьев В.Г. Научное управление обществом: (Опыт системного исследования). 2-е изд., доп. Москва : Политиздат, 1973. 391 с. URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01007238585 (дата обращения: 30.04.2020).

5. Анохин П.К. Избранные труды: Кибернетика функциональных систем. М.: Медицина, 1998. 400 с. URL: http://www.twirpx.com/file/983129/

6. История первобытного общества. Том 1. Общие вопросы. Проблемы антропосоциогенеза / Отв. ред. Бромлей Ю.В. М.: Наука, 1983. 432 с. URL: https://www.twirpx.com/file/247432/ (дата обращения: 20.02.2020).

7. История первобытного общества. Том 2. Эпоха первобытной родовой общины / Отв. ред. Бромлей Ю.В. М.: Наука, 1986. 574 с. URL: https://www.twirpx.com/file/227770/ (дата обращения: 20.08.2021).

8. Артемова О.Ю. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине (по австралийским этнографическим данным). М.: Наука, 1987. 200 с.

9. Александров И.О. Формирование структуры индивидуального знания. М.: Институт психологии РАН, 2006. 560 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2565880/ (дата обращения: 20.02.2020).

10. Гринин Л.Е.: 1) Государство и исторический процесс. Эпоха формирования государства: Общий контекст социальной эволюции при образовании государства. М.: КомКнига, 2007. 272 с.; 2) Государство и исторический процесс: Политический срез исторического процесса. М.: Либроком, 2009. 264 с.

11. Доватур А. Политика и политии Аристотеля. Монография. М.: Наука, 1965. 393 с.

12. Власть и политика / М. Вебер ; [пер. с нем. Б. М. Скуратова, А. Ф. Филиппова; вступ. ст. А. Ф. Филиппова; комм. Т. А. Дмитриева, А. Ф. Филиппова]. — М.: РИПОЛ классик, 2017. 432 с. — (Философия власти с Александром Филипповым).

13. Конфисахор А.Г. Психология власти. Питер, 2004. 235 с. URL: https://www.twirpx.com/file/364932/ (дата обращения: 21.02.2020).

14. Перегудов Ф. И., Тарасенко Ф. П.: 1)) Введение в системный анализ/ М., 1982. URL: http://www.twirpx.com/file/1030058// (дата обращения: 09.09.2019).; 2) Основы системного анализа. Учебник. — 2-е изд., доп. Томск: Изд-во НТЛ, 1997. 396 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2723475/ (дата обращения: 27.08.2021).

15. Винограй Э.Г. Общая теория организации и системно-организационный подход. Монография. Томск: Изд-во Том. ун-та. 1989. 336 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1477460/ (дата обращения: 27.08.2021).

16. Винограй Э.Г. Основы общей теории систем. Монография. Кемерово: Кемеровский технологический институт пищевой промышленности. 1993. 339 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1477456/ (дата обращения: 27.08.2021).

17. Степанов А.М. Основы медицинской гомеостатики. Лекции по теории и практике биоинформационных коррекций. Москва: ТОО "СТАМ", 1993. 222 с. — библиогр.: 169 . Ил. 37. URL: https://www.twirpx.com/file/280444/ (дата обращения: 27.08.2021).

18. Прангишвили И.В. Системный подход и общесистемные закономерности. М.: СИНТЕГ, 2000. 528 с. — (Системы и проблемы управления). URL: https://www.twirpx.com/file/1115706/ (дата обращения: 27.08.2021).

19. Вормс Рене. Общественный организм. М.: Либроком. 2012. 274 с. — (Из наследия мировой социологии). URL: https://www.twirpx.com/file/819651/ (дата обращения: 07.09.2019).

20. Ле Гофф Ж. Средневековье и деньги: очерк исторической антропологии. СПб.: Евразия, 2010. 224 с. URL: http://www.twirpx.com/file/932806/ (дата обращения: 11.01.21).

21. Вебер Макс. История хозяйства. Очерк всеобщей социальной и экономической истории. Пер. с нем. Петроград: Наука и школа, 1923. 240 с. URL: https://www.twirpx.com/file/1836053/ (дата обращения: 11.01.21).

22. Гвишиани Д.М.: 1) К.Маркс и методологические проблемы системных исследований // Системные исследования 1983. Сб. ст. М.: Наука, 1983. 365 с.; 2) Избранные труды по философии, социологии и системному анализу. М.: Канон+РООИ "Реабилитация", 2007. 672 с. (Философы России XX века).

23. Новая философская энциклопедия. В 4-х томах / Институт философии РАН. М.: Мысль, 2010.

24. Введение в философию. Учебное пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. - 3-е изд., перераб. и доп. М.: Республика, 2003. 623 с.

25. Теория государственного управления. Челябинск: ЧелГУ, 2008. 297 с. URL: https://www.twirpx.com/file/418718/ (дата обращения: 27.08.2021).

26. Шевякин А.П.: 1) Загадка гибели СССР: История заговоров и предательств. 1945—1991. М.: Вече, 2003. 464 с. URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01002351681 ; 2) Разгром советской державы. От «оттепели» до «перестройки». URL: https://e-libra.ru/read/212004-razgrom-sovetskoy-derzhavy-ot-ottepeli-do-perestroyki.html (дата обращения: 02.09.2021).

Примечания

1. Ю.В. Бромлей называет раннее общество сверхорганизмом, а с развитыми социальными отношениями – социальным сверхорганизмом [6]. Если сохранять термин организм для ранних обществ, когда превалируют естественные отношения, например до установления товарно-денежных отношений и перехода к рыночным отношениям, то можно, думается, называть общество и искусственным метаорганизмом, - создаваемым людьми по своему системному подобию, по всеобщему для высших организмов структурно-функциональному «остову», - неосознаваемому, но определяющему становление и развитие общества. Но, термин живая организация является не только научно обоснованным, но и всеохватывающим, позволяющим выстроить, например, такую эволюционно восходящую типологию в научных исследованиях: естественные живые организации (с соответствующей биологической классификацией), далее – человеческие, социальные, государственные, государственно-союзные.

2. Хорошо известные теперь, накопившиеся за века результаты государственно (властно) обусловленного и кланово-партийно обособленного мышления в обществе, - определяющего государственную организованность, воспроизводство и развитие общества, настоятельно требуют, на взгляд втора, всесторонних и глубоких исследований этого антропо-социального феномена кланово-политической организации общества и его развития (исторически привычной в общественном сознании!). Советско-российские государства (как и многие другие) характерны и связанной с этим авторитарностью высшего управления, Так, например, В.И. Ленин, кроме прочего, заблокировал общественно прогрессивную «организационную науку» А. Богданова; сталинский режим нанес высочайший урон обществу и был сглажен народно-хозяйственным величием страны и жесткой функциональной, системной организованностью; «промахи» Н.С. Хрущёва существенно задержали народно-хозяйственное развитие страны; и т. д., не говоря уж о лидерах разрушений недавнего прошлого. В современном российском обществе (как и в большинстве стран) ежедневно гибнут люди, и в основном по государственным причинам. Уже в этом видна до сих пор нерешенная проблема достижения предельной мудрости государственного мышления. В современный период необходимо учитывать и неблагоприятный в этом плане спад народного образования, особенно в социально-гуманитарном познании.

---

Приложение: Перечень основных работ Э.С. Маркаряна
доступен в формате PDF (99Кб)

---

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]