Аннотация: в работе осуществлена попытка выразить структуру семиозиса посредством его динамической модели.

Ключевые слова: семиология, семантический треугольник, знак, модель.

Теория знаков и их систем — семиология — стала заметным явлением интеллектуальной жизни минувшего столетия. Труды Ч. Пирса, Э. Гуссерля, Ф де Соссюра и ряда других мыслителей, сыгравшие доктринальную для нее роль, во многом определили предметное поле и ключевые проблемы формирующейся дисциплины, а так же основные методы и модели семантического анализа. Дальнейший семиотический дискурс, связавший специалистов в области лингвистики и литературоведения, психологии и социологии, кибернетики и логики, продемонстрировал значительные потенциальные возможности междисциплинарного подхода. Примером того стала советская семиотическая школа 60-х — 80-х годов прошлого века, в исследовательском русле которой была разработана концепция семиосферы. Эта концепция удачно сочетает достижения мирового социо-гуманитарного знания и традиции отечественной мысли. Безусловно, справедливо мнение о близости понятий «семиосфера» и «ноосфера» [Гриненко Г. В., с. 34]. Однако, если последнее в большей мере ассоциируется с естественно - научными представлениями о человеческом бытии, то семиосфера обращена к его идеальному аспекту, рассматриваемому во всем многообразии культурных контекстов. Эвристические возможности, заложенные в концепцию семиосферы ее автором — Ю. М. Лотманом, открыли широкие перспективы для крупных теоретических обобщений, жизненно необходимых современной гуманитарной науке и общественной практике [Лотман Ю. М., с. 163-301]. Одновременно идет напряженный поиск собственных методологических оснований семиотики, важная роль при этом отводится ее базовой модели. Постоянно пересматриваемая авторами, она, тем не менее, не претерпела каких либо кардинальных изменений за вековой период своего существования.

В последующем концептуальная модель семиотики получила известность как «семантический треугольник» Огдена-Ричардсона и была представлена американскими исследователями в 1923 г. на страницах работы «Значение значения» [Яшина Т. В.]. В оригинале предложенное обозначение вершин этого треугольника было сформулировано как референция, референт и символ: 1. thought or reference – indicates the realm of memory where recollections of past experiences and contexts occur, 2. referent – are the objects that are perceived and that create the impression stored in the thought area, 3. symbol – is the word that calls up the referent through the mental processes of the reference [Ogden C. K., Richards I. A., c.9-12].

В свою очередь, идеи Ч. К. Огдена и А. А. Ричардса восходят к представлениям немецкого математика, логика и философа Готлоба Фреге (1846-1925), использовавшего для этого более широкие понятия: 1 - предмет, вещь, явление действительности (Bedeutung); 2 - знак (Form); 3 - понятие о предмете, вещи (Sinn) [Frege G. S. 25–50]. Отечественные исследователи тоже используют различные термины и варианты построения семантического треугольника. Так, А. В. Лемов, обозначал его вершины как 1 - сигнификат/десигнат; 2 - экспонент; 3 - денотат [Лемов А. В., c.19]. А. В. Соколов формулирует их несколько иначе:

• объект/референт/денотат, данный субъекту коммуникации в ощущениях, называемый определенным именем и отражаемый в сознании субъекта в виде определенного обобщенного представления — концепта/понятия;

• концепт/понятие — обобщенное представление об обозначаемом знаком объекте, возникающее как его мысленное отражение в психике субъекта коммуникации и выражаемое в определенной форме — виде имени/наименования/слова;

• имя (слово), поставленное в данном обществе/сообществе в соответствие обозначаемому объекту, одновременно выступающее наименованием для объекта/денотата и выражающее в конкретном имени/ названии смысл знака, заключенный в концепте/понятии.

Окончательный вид семантического треугольника в интерпретации А. В. Соколова представлен следующим образом [Соколов А. В., с. 300]:

При всей терминологической и смысловой вариабельности предлагаемых трехчленных схем очевидна их близость. Важным моментом представляется их редукционизм в отношение, как субъекта, так и объекта взаимодействия. Субъект полностью исключен из приведенных выше моделей, оппонируя той исключительной роли, которую отводил «интерпретатору» Ч. Пирс. Объект в виде референта/денотата сохранен, но представлен исключительно холистично, что придает схеме не только некоторую устойчивость, но и статичность. Несомненно, отмеченные особенности являются следствием выяснения собственных границ семиологии, отражающим стадию формирования собственного предмета. Так, У. Эко, оперируя понятиями «означающего» и «означаемого», декларирует исключение референта из рассматриваемой модели, утверждая, что дискуссии о нем «не подлежат ведению семиологии», которую «интересует только левая сторона треугольника Огдена-Ричардса» [Эко У., с. 89-90]. Вместе с тем, предвосхищая «скромный переворот на подобии Коперника», который возможно произведет семиология, он рассматривает все феномены культуры как факты коммуникации, потенциально включаемые в содержание семиотического исследования [Эко У., с. 51-52]. Данная позиция отстает лишь на шаг от признания знакового характера первой - естественной природы и объективации денотативной основы семиологии так же, как авторское прочтение «идеологии» возвращает нас к субъекту знаковой деятельности.

В свою очередь, подобное восприятие возвращает нас к понятию «семиосферы» и, вместе с тем, необходимости формулировки новой рабочей модели семиозиса, связывающей своего субъекта, объект и знак, в качестве его составляющих. При этом, требуется учитывать внутреннее различие каждого из перечисленных участников процесса обозначения. Такая модель в операционном плане представляется диалектической системой, каждый элемент которой рассматривается в становлении и взаимообусловленности, соотносясь как с остальными элементами, так и со всей системой в целостности.

Субъект знаковой деятельности не только включается в структуру семиозиса, но является его действенным источником. Помещаясь в центр модели, он должен рассматриваться в первую очередь как демиург знаковых миров. Эта созидательная функция осуществляется через истолкование окружающей его действительности, по отношению к которой он выступает интерпретатором. Творческим ипостасям субъекта - демиугру и интерпетатору - противоположен семиотический объект, в структуре которого логично выделить естественный и культурно обусловленный референты, опосредуемые между собой знаковой формой, или обозначающим. И, наконец, завершающим моментом семиотического цикла, постоянно возвращающегося на круги своя, становится смысл, «означаемое», содержание понятия или сигнификат. Таким образом, посредством трансформирующего отождествления природы, иное - семиотический объект в результате присваивается субъектом. Основой перечисленных преобразований служит наше представление о тождестве, которое через различие антиподов - своего и иного преображается в самость, позволяющую структурировать любую целостность.

В заключении возвратимся к заглавию представленного текста, которое включает в себя аллюзию на «Отсутствующую структуру» Умберто Эко. Сегодняшнее обращение продиктовано отнюдь не стремлением реабилитировать былой структурализм или гипостазировать некую умозрительную схему. Это дань памяти итальянскому мыслителю. Структура представлена в тексте в качестве оперативной методологии, своеобразного интеллектуального инструмента. Вместе с тем, этот инструмент порожден объективной реальностью, персонализирован и способен обрести транссубъектную значимость, сообщая семиологическому исследованию характер терапевтической миссии, надежда на которую способна преобразить современный мир.

Гриненко Г. В. Семиосфера и семиотика культуры // Культура и образование: научно-информационный журнал вузов культуры и искусств. 2013. № 1(10). С. 32-39

Лемов А. В. Система, структура и функционирование научного термина (на материале русской лингвистической терминологии). Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2000. 192 с.

Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. Человек – текст – семиосфера – история. М.: «Языки русской культуры». 1996. 464 с.

Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации: учебное пособие. СПб.: Изд-во Михайлова В. А. 2002. 461 с.

Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. Пер. С ит. В. Резник и А. Погоняйло. М.: Издательство АСТ: CORPUS. 2019. 704 с.

Яшина Т. В. Вариативность семантического треугольника в аспекте изучения терминологических единиц [Электронный ресурс]/ Т. В. Яшина// Электронное периодическое издание для студентов и аспирантов «Огарѐв-online».–Филологические науки. 2013. No2. URL: http://journal.mrsu.ru/wp-content/uploads/2013/10/Variativnost-semanticheskogo-treugolnika2. pdf (0,3п.л.).

Ogden C. K., Richards I. A. The Meaning of Meaning. New York, Harcourt, Brace & World, Inc. 1923. 364 s.

Frege G. Über Sinn und Bedeutung // Zeitschrift für Philosophie und Philosophische Kritik. No. 100. 1892. S. 25–50.