Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Дискуссии - Наука

А.П. Цуканов
Гипотеза о вычете

Oб авторе


1. ДВЕ РЕАЛЬНОСТИ.

По-видимому, каждый, кто интересуется смыслом научно-технического прогресса, согласится с тем, что все поразительные успехи человека в этой сфере связаны со свойством обратимости времени [(±t) в уравнениях движения механики], - с тем, что материальные явления можно различать как повторяющиеся. Вместе с этим, каждый, кроме, пожалуй, ребёнка, понимает и необратимость времени, - «нельзя дважды войти в одну и ту же реку». Если обратимое время преимущественно представляют как «число движения, которое считают» (Аристотель), то референт необратимого времени на земле, феномены которого здесь наблюдает человек, не имеет подобной/рациональной интерпретации, хотя всегда неуловимо присутствует в речи («слово не воробей»). И тогда, возможно, перед нами либо два тождественных по значению и противоположных по свойству фактора одной субстанции, - времени; либо есть две различные субстанции, которые так связаны между собой, что человек вынужден почему-то (по неизвестной причине) именовать их одним словом.

Похожий `дуализм` или смешанность в представлениях о времени, отсутствие в (~5тыс.) земных языках возможностей приемлемого /рационального/ определения его всё объемлющего и всем объемлемого необратимого фактора всегда увлекала человека очевидностью тайны, но все усилия представить время, как таковое, предметом исследования пока не имеют позитивного результата.

В очередной попытке найти истину мы будем исходить из двух фактов, - из утверждаемого научным методом единства окружающего мира, и что это единство реализуется в необратимом «течении» времени. И начнём с почти вечного вопроса, - почему два фактора времени не определяются в языке естественных наук вместе, хотя простая рефлексия (здравый смысл) воспринимает их единым целым?

Если, как видим, у нас нет никаких оснований не доверять двум очевидным фактам, - что время и обратимо, и необратимо, - то будем полагать, что пред нами есть две реальности, где время одно и иное, соответственно. Когда же человек непосредственно наблюдает обе (реальности), придаёт им значение (необратимой – порой религиозное), то он может находиться только в единственном месте – на границе двух реальностей. Но тогда в каком именно «месте» их границы?

В отношении структуры такой границы будем полагать, что как и на рубеже двух государств на ней есть две стороны и на каждой из сторон реализуются по два акта установления связей двух частей целого (здесь – реальностей), - всего четыре действия: документ → пропуск → документ → `пропуск` (здесь – «бумажная» процедура регистрации гостя). В языках повседневного общения факт наличия границы двух реальностей, как и правило её «перехода», никакими специальными средствами не отражены. В языках же естественных наук находим(!) широко известный, грамотно сформулированный (в 17веке н.э.) принцип научного познания, который и представляет действующее правило перехода такой границы:

наблюдение → гипотеза → эксперимент → теория, (1),

где на этапе «эксперимент» человеком реализуется опосредованный (с помощью инструментария /средств языка/ данной науки) контакт с неотвратимостью, `почти` синонимом необратимости.

Разумеется, принцип (1) не придуман, а в буквальном отношении открыт известными основоположниками, ибо в своём устном виде он существовал в языке человека с давних времён, - ведь невозможно представить, что создатели и пользователи древних орудий (войны и труда) внутренне не следовали подобной грамоте. Для современного же человека такой принцип в своих устных формах настолько един, что вне его смысла наша речь и о любых обыденных вещах представляется невнятной (убедитесь!).

Именно это обстоятельство постепенно, но неизбежно приобщало и приобщает людей к всё новым достижениям научно-технического прогресса, что и даёт основание полагать, что принцип (1) в устном виде с давних пор имманентно присущ всем земным языкам, являясь единой внутренней доминантой мышления, речи и поведения человека, которая, например, и открывает возможность каждому понимать иную знаковую речь.


Чтобы немного/образно/ определиться с «что есть реальность?», внемлем мысли ряда философов (например, Н.Бердяева) в том, что на «земле» человеком правят свобода и необходимость. Тогда некое/последовательное/ действительное значение функционала на границе областей существования двух данных аргументов (свободы и необходимости) есть закон (или необратимый алгоритм), который каждый из нас реализует в своём языке `здесь и сейчас`, а движение/взаимодействия/ значений таких законов и есть обратимая/свободная, «земная» реальность. И как бы «холстом», на котором наша свободная реальность «рисует» каждым человеком картины земного бытия, - весь сонм значений пространства бренной (своих взаимодействий), - является принцип (1), который прежде (до ~17века) изнутри, а затем и извне всегда удерживал и удерживает данную реальность от распада /полного взаимонепонимания/, структурируя каждый язык. Говоря иначе, принцип (1) прежде был объемлем каждым законом, а затем стал и объемлить их множество. Отсюда становится немного яснее причина/закон/, по которой подавляющее большинство людей постоянно вычитают из единой реальности реальность «небесную», необратимую, зачастую отдавая последней дань «обмороком свободы» /страхом/ в форме внешней религиозности.

Таким образом, мы находим ответ на поставленный ранее почти вечный вопрос, пусть и с дилетантским окрасом, - в языке научного метода познающий сознательно /последовательно/, грамотно (внутренне и внешне) использует обратимый фактор времени, чтобы с помощью принципа(1) открывать себе доступ к необратимому фактору, к внешней (для обратимого фактора) стороне границы двух реальностей. И тогда есть основание утверждать, что все неотвратимо действующие (фундаментальные) законы естествознания есть референты необратимости, обнаруженные и утверждённые принципом (1) в обратимой реальности. Такие законы представляют собой как бы «точечные», локальные контакты человека с внешней границей реальности необратимой. Тот же факт, что этим законам свойственно уточняться («стареть или молодеть»?), свидетельствует как о реальном наличии такой границы, так и о их близкой расположенности к её подлинной форме, однако порядок и меру этой близости принцип(1) никак не устанавливает.

Данная дискретная, специфически /опосредованно/ реализуемая идентификация научным методом границы двух реальностей в виде (возможно!) неполного множества фундаментальных законов (т.к. не установлена форма их множества), в конечном счёте, определяет и ныне существующую технологическую локализацию эффективных источников энергии (в широком смысле) вне прямого доступа для Das Man, что является непосредственно очевидной главной причиной его личных и общественных жизненных коллизий. Может ли бесконечно долго удовлетворять человека такая глобальная монополия?...


2. ПОСТАНОВКА ЗАДАЧИ.

Всё вышеизложенное говорит о том, что искомая граница не представляет собой некий предел языка/мышления, о котором упоминается в некоторых подобных попытках найти истину, а есть их актуальное пространство или единое основание области эффективно действующих значений в языке (мышлении, речи, поведении) человека. Об этом неопровержимо свидетельствует тот факт, что научный метод обрёл свою настоящую мощь, а всё естествознание ошеломляющее развитие лишь тогда, когда имманентная доминанта языка человека стала иметь «легитимную» возможность по принципу(1) становиться и трансцендентной, - обретать свою целостность путём «легальной»/законной мультипликации своих значений в земную реальность. Или, иначе говоря, когда «идея стала овладевать массами» (имманентное становиться и трансцендентным), тогда и стала наступать научно-техническая революция. И сейчас, с момента появления интернета, - с обретением своего единого языка, - революция вступила в экстремальную фазу, искусственную(!), как и её язык. Законы же прошедших общественных революций, пусть и внешне непохожих («сжатых») на научно-техническую («растянутую» во времени), но внутренне подобных [принцип (1) – тот же], уже достаточно известны из исторического опыта человека (революция всегда «поедает» своих инициаторов – здесь Армагеддон).

Именно отсюда исходит неочевидная, но настоятельная необходимость разрешения двух взаимосвязанных проблем. Во-первых, следует решить задачу идентификации границы двух реальностей как части их единого целого, - «найти затерявшегося» там человека (проблема наблюдателя в физике), - понять, что именно постоянно происходит на границе? Во-вторых, исходя из полученных данных, необходимо искать и найти возможность установления единого правила/регламента «перехода» рубежа реальностей с тем, чтобы действия, подобные принципу(1), были внутренне и внешне непосредственно(!) доступны каждому человеку, - стали грамотой языка его обыденного общения.


3. ПОРЯДОК И ХАОС В РАЗЛИЧЕНИИ ПОВТОРЯЮЩИХСЯ ЯВЛЕНИЙ.

Первая задача традиционным мышлением /логикой/ представляется неразрешимой, - как уже отмечалось, фундаментальные законы естествознания, утверждая факт наличия границы двух реальностей, не дают о ней искомого/рационального представления. Потому в целом полагаться на свой имманентный принцип (1) мы здесь не можем, хотя и очевидно, что истина в нём всегда есть, но и всегда же в виде несокрушимой «смеси» с ложью (с «жертвой за успех» познания/революции – с т.н. отходами/откатами). Следовательно, необходимо найти (по Платону - вспомнить) иную возможность различения/понимания сути задачи.

Тогда остаётся использовать ту часть принципа (1), где наши сомнения минимальны, а действия непосредственны. Будем полагать, что первые два его этапа: наблюдение и гипотеза, как референты свободы/воли человека на земле не могут не входить в искомый единый принцип познания.

Постоянно находясь на границе двух реальностей и, по уже отмеченной выше причине, предпочитая видеть/использовать одну из них, человек не может перманентно не сталкиваться с иной, именуя/считая такие столкновения/парадоксы (несоизмеримость, апории движения, чудо дифференциального исчисления, хаос/стохастизм, квантовые странности и т.п.) повторяющимися явлениями и, разумеется, внутренне и/или внешне рационально определять их парадигмой принципа (1), - практикой/опытом познания, - т.е. необходимостью.

Однако, с ростом «массы знаний», референты свободы в (1), «могильщики необходимости», всё настойчивей указывают на единство, на одну/единую реальность, в основании которой красота и гармония, - т.е. единый порядок, единая мера. Единое, разумеется, никак не означает однообразное, а есть напротив, - неповторяющееся, необратимое разнообразие, которое мы видим в природе. Если так, то и в каждом явлении такого единства есть подобные своему основанию порядок и мера, что познающий не видит по неизвестной, но веской причине. Потому, делая следующий шаг, мы поступим обратно реально действующему на земле закону(1), где мера всегда(!) определяла и определяет порядок (т.е. где «материя первична»).

При этом, чтобы иметь внутреннее представление о порядке, но, не без известных оснований (см. философские трактаты) опасаясь «с головой утонуть» на границе порядка и меры в тавтологиях, не будем и пытаться давать ему определение, а обозначим лишь один его житейский признак: порядок всегда(!) имеет разумное начало и конец.

И тогда выясним, существует ли и каков, если есть, порядок различения человеком повторяющихся материальных явлений, - тех объектов, что познаёт научный метод. Начнём с самого наглядного, - с различения этапов в суточном цикле, - их там тоже четыре, как и в (1).

Сразу видим, что здесь есть явный/очевидный порядок, но какой смысл его анализировать? - суточный цикл настолько тривиален, что наш взрослый разум просто оказывается всерьёз разбираться в нём. Потому представим себя ребёнком (за года два-полтора перед школой) и попытаемся вспомнить и понять его впечатления о таком цикле, но начало и конец /порядок/ в суточном цикле будем искать «по-взрослому».


* День и ночь это две неразлучные противоположности,… - днём всё интересное происходит, а ночью ничего нет, только сны понарошку…ведь день без ночи не наступает, и в этом смысле, как две части одного целого, они подобны (одно следует! за/под иным одним – порядок). Утро и вечер очень похожи на день, они почти неразличимы с ним, только по настроению, - подобны дню, но события в них иные, чем днём. Ночь совершенно другое, чем утро и вечер, - и о них больше нечего сказать! Утром забываешь и даже не думаешь, что ночь может когда-то наступить, а вечером так не хочется чтобы наступала ночь, а если уж наступает, то быстрей бы прошла и…снова утро! – ночь(одно целое) и утро/вечер(другое одно целое) ничем не похожи друг на друга, - они не подобны(!) в этом/ином целом: не следуют одно за иным одним, у них здесь иной порядок, - они не противоположны, а другие, - свободные друг от друга, взаимно ортогональны. Как мужчина и женщина.*


Очевидно, взрослый неосознанно/автоматически совершает похожие действия различения – привычка, «груз» опыта! А ребёнок ещё/пока придаёт им осознанное значение в своём языке. Потому в отношении видимой некорректности принятых здесь оснований для рационального поиска утешает лишь то, что похожие попытки представляются «ещё хуже».

В итоге, в детском восприятии (*--*) замечаем две интересные вещи, - одна из частей целого (утро/вечер) неподобна(ортогональна!) другой (ночи), и одна из частей(день) противоположна иной/подобной(ночи), - две части целого (суток) по-разному(подобно!) как бы отрицают одну и ту же часть(ночь).

И здесь, представив как каждый из нас различает/узнаёт себя в зеркале, обнаружим поразительное совпадение, похожесть с детским различением событий, - с одной стороны, мы видим свой образ в зеркале никак не подобным оригиналу в подробностях/частях (странным/другим, - левое есть правое и т.п.); с другой стороны, в целом он похож на оригинал, ибо подобен и противоположен ему, в чём сразу убеждаемся, сделав несколько осознанных/свободных движений. Как видим, подобие и похожесть – имеют отношения к порядку и мере (движения) соответственно.

Или, различая себя в зеркале, мы поступаем в точности так же (подобно), как и ребёнок при различении событий в сутках, но при единственном(!) условии, что при этом ребёнок «смотрит из ночи», - находится там, где ничего нет, где «чисто». Точно так же он констатирует неподобие утра/вечера ночи, её противоположность и подобие дню.

Если, глядя на себя в зеркало, никто не сомневается, что видит именно себя, тогда есть ли основание сомневаться, что «умным» зрением ребёнка «ночь видит» именно «себя»?... Не в мистическом смысле, а в объективном, - и день, и утро/вечер есть «производные» ночи, её странные «копии», - как и наш образ в зеркале является странной копией оригинала в целом, поскольку такая копия неподобна оригиналу в деталях: как сын есть странная копия отца.

Но пока оставим последнее обстоятельство, ибо мы однозначно установили месторасположение ребёнка, - наблюдатель находится «внутри ночи», где «ничего нет» или есть сны понарошку, - т.е. наблюдатель всегда находится в «ничто».

Однако значение такой констатации в отношении вопроса «где именно `внутри ночи` находится наблюдатель?» весьма неоднозначно(!), ибо у сущего «ничто» (ведь «ночь» - существует!), как представляется, «начало» и «конец» тождественны по значению «ему же» (как в дифференциале переменной), - в «ничто» нет значения средины. Таким образом, здесь обнаруживается существенная особенность или центральный момент рациональной интерпретации восприятия, где определяется начало порядка(!) актов различения повторяющихся событий, - либо наблюдатель первоначально находится «в начале ничто», либо в «конце ничто». В первом случае он вначале различает вечер, а затем утро и, далее, день; во втором – вначале утро, затем вечер(!) и, далее, день. Причём в последнем случае, как видим, за утром будет следовать именно вечер, поскольку они (вечер и утро), являясь началом и концом «ничто», тождественны для наблюдателя по значению, но различимы как таковые, как два подобных/противоположных события. Или, иначе говоря, в актах различения познающим повторяющихся событий обнаруживается акт, претендующий на роль «прародителя» всех парадоксов в языке (мышлении, речи, поведении) человека. Ведь если представить «ночь» реально безымянным и мгновенным событием, то при реализации упомянутого (как «прародитель») акта различения мы увидим вместо ожидаемого одного два одинаковых события, т.е. «два утра».

Таким образом, мы установили, что порядок различения повторяющихся событий существует, но содержит существенную особенность, разумное преодоление которой и определяет: либо это порядок (см. выше один его признак), либо …всегда (!) неверное различение, - беспорядок (хаос).

Кстати, изложенный выше смысл подобия и неподобия, придаёт понятные значения известным фразам в самом начале Библии, прежде казавшиеся парадоксальными: «И был вечер, и было утро: день один (второй,…шестой)». Как иначе возможно в подобном (в последовательном/тексте) более кратко указать на неподобное (на ортогональное к последовательности)?! И если так, то в книге есть не только известное гуманитарное содержание, но и конкретная/рациональная информация для человека.


4. НАРУШЕНИЕ ПОРЯДКА В ПРИНЦИПЕ НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ.

Установленный на примере суточного цикла порядок различения повторяющихся событий непосредственно указывает на то, что в принципе (1) такой порядок нарушен, поскольку в нём этап эксперимент, по сути «ночь», следует после этапов наблюдение/созерцание («вечер») и гипотеза/мечта (явное «утро»!), предваряя этап теория («день»/знание). А такого порядка:

вечер → утро → ночь → день,

в земной реальности мы не наблюдаем.

Согласимся, что здесь получен несколько неожиданный результат, который требует осмысления и вызывает понятное любопытство, напоминая о похожих смыслах известного неформального высказывания Д.Уилера о возможном итоге «взгляда человека в глубины вселенной» с помощью принципа (1), и предостережения А.Кларка о долгом «взгляде в бездну».



А.П. Цуканов, Гипотеза о вычете // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.25683, 27.08.2019

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru