Аннотация. Реализация императива выживания человечества невозможна в формате традиционной механико-материалистической науки. Для этого потребуется новое миропонимание и новая личностная методология постижения современной действительности. Переход от исследования индивида к целостной личности – это актуальный вектор исследований хозяйственных трансформаций, который почти век назад указали С. Н. Булгаков и П. Тейяр де Шарден. Сегодня становление новой постнеклассической науки позволяет видеть в личности базовый свободно-ответственный творческий субъект хозяйственных преобразований ради спасения человека/человечества. Показано, что для этого приоритетно необходимо исследовать ценности человека и переходить в координаты ценностной рациональности.

Ключевые слова. Человек, личность, хозяйство, постнеклассическая наука, личностная методология, выживание человечества.

Современность как турбулентная глобальная действительность, знаменующая антропологический взрыв, породивший новое полифоническое мироустройство, в своей глубинной сущности означает, прежде всего, вход в новый радикальный мегакультурный трек. Чрезмерно обострившаяся в начале нового века и тысячелетия ценностная конкуренция, явилась не просто одной из форм международной конкуренции, но определила, задала новую повестку дня, где ценности и мировоззрение стали истинной основанием-границей бытия/небытия человека/человечества. По сути, пребывая в формате традиционного мышления, речь идет о становящемся ныне векторе эволюции человеческого мира, который не только лишь отражает культуру и ее ценности, но и задает-формирует их новые координаты. «Культурная гравитация – пожалуй, наиболее востребованный стратегический ресурс: золотой песок, клондайк Нового мира. Магнетизм, присущий нематериальным активам нации – оригинальному мировидению, политической философии, смыслообразующим началам, осознанной идентичности, – играет роль особой склейки, удерживающей осваивающую трансграничность сообщества от поглощения иными мирами. Вместе с творческими, интеллектуальными, моральными ресурсами социокультурный капитал – одна из наиболее значимых целей и ценностей в борьбе за подвижную конфигурацию ХХI века» [7].

Мировоззрение прошлого ХХ столетия, основанная на господстве механико-материалистического подхода и экономизма, не может удержаться от обзывания всего жизненно важного капиталом. Все новейшие ярлыки-маски: человеческий, интеллектуальный, социальный, культурный, символический, духовный и прочие модно-уточняющие поверхностные доопределения именно капитала лишь подтверждают кризисную тупиковость неоклассической экономизмической методологии и современной науки. Формат этой методологии, по сути, изначально не предполагал преодоления углубляющегося глобального поликризиса, что единственно возможно только через всемерное развертывание процесса очеловечивания как самого человека, так и Природы. Методология индивидуализма, построенная на условности «экономического человека» и игнорировании в научных целях целостной личности, не только породила этот современный глобальный кризисный противочеловечный мир, но и продолжает настырно манипулировать сознанием большинства ныне живущих людей. Углубление методологии индивидуализма требует перехода к личностной методологии [см.: 2], в которой именно целостная личность рассматривается как главное лицо спасительных для человека/человечества хозяйственных трансформаций.

Насаждаемое упрощенно-схематичное механистическое мировидение, не основанное на глубинном онтологическом миропостижении, становится критическим фактором технократического, основанного на НБИК-конвергенции, переустройства мира, где собственно человеку как триипостасному – духовно-био-социальному существу места не предвидится. Реализуемый сегодня проект, первоначально условно названный «Россия 2045», – реальное начало радикальнейшей миротрансформации в направлении осуществления «цивилизации» искусственного интеллекта, помещенного в надбиологический субстрат – тело-голограмму. Цель этого мегапроекта, который по-иному называется «Кибернетическое бессмертие», – создание и реализация надгосударственной программы по созданию бессмертия для глобальной «элиты». На первом этапе разработчики программы планируют перекачивать сознание сверхбогачей на электронные носители посредством сращивания человека с компьютером. На следующем этапе будут выращивать новые тела «в пробирках», которым будут «вживлять сознание» стареющей глобальной элиты. В поддержку этого этапа сейчас активно развиваются технологии по восстановлению умерших организмов по их ДНК. На финальном этапе «сознание избранных» переместят в «сгустки плазмы» – «плазмоиды».

Руководитель «Университета сингулярности» Рэймонд Курцвейл предвещает, что «магическая сингулярность» случится в 2045 г., после чего люди преобразуют биологию и будут существовать во Вселенной в качестве бессмертных киборгов.

Осмысление такого предполагаемого миросдвига возводит старую проблему кризиса общественной науки в новый формат. Если для начала ХХ века была характерна ситуация, когда на первый план выходила политическая экономия, в рамках которой ставилась самая жгучая и величайшая проблема того времени – социальный вопрос, то сегодня поле кризисности более чем 400-летней политической экономии как методологического основания экономической и всей современной общественной науки определяется проблемой реальных возможностей выживания рода человеческого. Но для ее спасительного разрешения вновь с новой силой актуализуется вопрос «о должном или нормальном устройстве общества, отвечающему истинному призванию и достоинству человека», при понимании того, что «в центре всех вопросов науки стоит все-таки вопрос о самом человек» [1, с. 281, 277]. Современным фокусом миропостижения становится сотериологический вектор-функция, где именно целостная личность (не индивид, рабочая сила, фактор производства, интеллектуал, гомутер или делок) должна рассматриваться базовым свободно-ответственным субъектом всех творческих благостных хозяйственных трансформаций.

В формировании личности особая основополагающая роль принадлежит классическому университету, миссия которого заключается в предоставлении цельного знания как размыслительного поля для самопостижения и самореализации личности его выпускника. Духовное знамя такой миссии определяется идейным девизом. «Девиз этот – университет, universitas litterarum, не знания, но знание, не науки, но наука, не частности, но целое, все, universum. Прислушайтесь к этому зову, молчаливому, но могучему. Университет как идея, как идеал целокупного, всеобщего, единого знания выражает неутолимую духовную жажду, могучую потребность всякого сознательного человека» [1, с. 273]. Стремление к целокупному знанию формирует потребность углубления сознания. Но, несмотря на прошедшее столетие и его величайшие научно-технические достижения, и сегодня можно вслед за С. Н. Булгаковым повторить, что «нет в нашей жизни сейчас более важной и настоятельной духовной нужды, как посмотреть на нее и на самих себя сверху, с некоторой высшей точки зрения, подняться на нее, чтобы понять себя. Наше общество переживает теперь не только политический, но и духовный кризис, пору грузного и мучительного, тягостного и знаменательного раздумья» [1, с. 283]. Потому-то требуется духовное обновление, ибо «в эпоху величайшего исторического напряжения и запыленному путнику земли полезно хоть изредка погрузиться в свежий и холодный ключ вечных идей и ценностей, соприкоснуться с философским пантеоном, в котором витают великие и святые тени подвижников мысли, освежиться от злого огня жизни и ее ожогов, почерпнуть новую веру и вдохновение» [1, с. 284].

Вопрошания о смысле и целях жизни, высших идеалах и всеединстве реальности в начале обыденно тревожного нового века отошли на задний план, но от этого лишь турболентно нарастает кризисность действительности. Но эти вопросы, загнанные в подполье, не просто не утрачивают своей остроты, а становятся жизнеспасительными для каждого человека и человечества в целом. История не единожды показывала, что, с одной стороны, «молчаливые голоса суть самые громкие, и всего громче звучит тишина и молчание судящей и испытывающей совести» [1, с. 284]; с другой стороны, «самоуспокоенность официального мира нельзя считать лишь очередным из многочисленных пороков той эпохи [XIX в. – О. З.] – то была полномасштабная трагедия. Ведь если бы академики прислушались к обитателям подполья, если бы Альфред Маршалл глядел на окружающий мир с той же тревогой, что и Гобсон, а Эджуорт чувствовал несправедливость общества так же остро, как Генри Джордж, – в этом случае великие потрясения ХХ века могли бы миновать мир, совершенно не подготовленный к социальным переменам подобного масштаба» [12, с. 268]. В осмыслительной тишине миропонимания открывается духовный зов к универсальной гармонии и всеединству – к цельному знанию, цельной жизни, цельному творчеству. В этом зове предысходно заложено, что такую цельность не может обеспечить ни общество, ни государство, ни институты или предпринимательские структуры, ибо их роль и функции предполагают разделенность. И в своей разделенности эти вторичные, производные общественные субъекты выступают лишь средствами движения к цельности. К ней взывает Дух, ограняющий человеческую личность как единственный первично-базовый свободно-ответственный творческий субъект земного мира. От личностного припоминания-понимания и реализации мироцелостности зависит ответ на главный вопрос нового века: быть или не быть… человечеству? И только классический университет может и должен стать тем центром-ключом, который открывает человечное будущее.

Для успешного выживания человечества и создания человечного будущего необходимо в центр научных исследований вернуть размышления о целостности мира и человека в нем. Но такая задача является качественной, связанной с духовно-нравственными ценностями и мотивами человеческой жизнедеятельности.

В весьма взвешенной статье «Фундаментальные ценности цивилизационного выбора в ХХI столетии» Н. И. Лапин [6] попытался всесторонне обосновать проблему современного выбора человечества относительно своего будущего. Фундаментальный посыл первой части статьи состоит в том, что, во-первых, предложено общее исходное понимание цивилизации; во-вторых, выделены ее четыре основные компоненты цивилизации; в-третьих, классифицированы три группы оснований для типологии цивилизаций; в-четвертых, обоснованы две стадии модернизации цивилизаций. Но все же здесь главное внимание сосредоточено на раскрытии триединства фундаментальных ценностей реального гуманизма, который видится автору как третья стадия уже совершающейся модернизации человеческой цивилизации. Вторая часть статьи посвящена аксиологическим предпосылкам цивилизационного выбора современной России.

Нас интересует прежде всего ценностный аспект цивилизационного выбора человечества в первой четверти ХХI столетия, когда, по мнению многих мыслителей, будет решаться основной вопрос современности: «Быть или не быть… человечеству?», сформулированный М. Мамардашвили и всесторонне обоснованный Н. Моисеевым. Здесь на первый план выступает онтолого-методологическая, а, следовательно, и мировоззренческая проблема целей и ценностей в возможностях развития/небытия рода человеческого, ибо от ее понимания и решения, по сути, зависит сама жизнь на нашей планете.

Н. И. Лапин обосновано утверждает, что цивилизационный выбор в ХХI столетии должен основываться на трех фундаментальных ценностях: жизнь человека как первая ценность, из которой формируются еще две ценности – человеческое достоинство как внутренняя ценность самого человека и ненасилие как конкретизация золотого правила нравственности. Эти фундаментальные основные ценности (по Н. И. Лапину) тесно связаны между собой, существуют в форме триединства и составляют аксиологическое основание становящейся цивилизации реального гуманизма. «Триединство фундаментальных ценностей – тонкий аксиологический слой ноосферы цивилизации, спасающий человечество от губительного действия импульсивной вседозволенности доцивилизационной эпохи дикости» [6]. К этому он прибавляет семью как основной институт воспроизводства цивилизации и всего человеческого рода и законность как современную ценность обязательного для всех следования закону. Предложенная пентада (пентаграмма) ценностей в совокупности ориентирует как на сохранение homo sapiens, так и на возможность саморазвития собственно человеческих качеств индивидов как личностей.

В чисто теоретическом плане представленные ценностные обоснования заслуживают внимания и поддержки. Но когда далее Н. И. Лапин начинает далее рассуждать о практической реализации стратегии поэтапной гуманистической модернизации России, следует резкий отход от заявленного ценностного, аксиологического подхода и уже традиционно рассмотрение переводится в привычное технократическое русло, где в число приоритетов цивилизационно-гуманистической модернизации уж никак не попадает человек-личность и его человечные ценности. В этом плане уже говорится о трех сочетаниях приоритетов, каждое из которых рассматривается как этап последовательного повышения и сближения состояний модернизированности, причем в явно техносном понимании: «Этап 1: Сочетание роста прежней, машинной индустриализации с развитием новой, электронной индустриализации, которая должна подготовить системную модернизацию инфраструктуры жизнеобеспечения. Этап 2: Завершение новой индустриализации и переход к информатизации на основе собственных высоких технологий, позволяющий приблизить качество жизни широких слоев населения к среднеевропейским стандартам. Этап 3: Рост информатизации и дальнейшее ее развитие» [6]. При этом, как указывает автор, новая индустриализация должна обеспечить переход к индустрии пятого технологического уклада (электронная промышленность, производство электронной техники) и началу шестого уклада (нанотехнологии, клеточные технологии). В дальнейшем переход к информационной стадии модернизации должен обеспечить модернизацию инфраструктуры качества жизни широких слоев населения.

Глубокий анализ указанной проблемы выживания человечества показал, что между первой и второй частью рассматриваемой статьи возникает мировоззренческий раздел, где две стороны – ценностная и техносная не могут целостно «ужиться» даже в устремленности к размышлениям о качестве жизни. Господствующий ныне техносный подход подавляет ценностно-человечный приоритет-основание хозяйственной жизнедеятельности человека. И происходит это, прежде всего, потому, что в традиционном формате мышления цели механистическо-рыночной деятельности (целерациональность) рассматривается как самоцель, При этом совершенно не обращается внимание на фундаментальные ценности именно человечного мира, цивилизации, что вполне соответствует нынешней практике игнорирования ценностной рациональности даже среди представителей гуманитарных наук. Эти два типа рациональности, обоснованные М. Вебером, и их качественно разное значение сегодня в научных исследованиях не принято рассматривать, а тем более исходить из фундаментального значения духовно-нравственных ценностей при анализе практических проблем кризисно/посткризисного функционирования современного человеческого сообщества. Если же нет четкого научного понимания указанных типов рациональности, то и все рассуждения о модернизации страдают явной односторонностью, господствующим сегодня техностным видением, в рамках которого и предлагаются практические рекомендации. Но служат ли они благу человека-личности? – в формате истинности человечной жизнедеятельности вопрос даже не ставится. Ратование на техносное решение проблем современного человечества через НБИК-конвергенцию лишь стремительно углубляет предпосылки к небытию человечно-человеческого мира. Принцип постнеклассического научного в формате постижения целостной реальности предполагает, что именно Чело-Век является целостной личностью, свободно-ответственным творческим субъектом не экономики, а целостного хозяйства. В этом плане объектом исследования проблемы выживания человечества совершенно недостаточно рассматривать индивида, который определяется прежде всего в своей биологической обособленности от других особей, а необходимо увидеть в целостной личности того основоположного субъекта, который через свои жизненные духовно-нравственные ценности может осмысливать и реализовать императив выживания человека/человечества.

В формате постнеклассической науки возникает системообразующий фундаментальный вопрос спасительного миропостижения: «Не забыли ли мы случайно в своих теориях и действиях отвести человеческой личности и силам персонализации положенное им место?..» [11, с. 370] (выделено нами – О. З.).

В личности как в фокусе происходит сосредоточение всех духовных энергий, которые всепроникающее связывают все формы реальности, свидетельствуя об изначальной синкретичности мира. Эта синкретичность сегодня воплощается в том, что понять личность невозможно без взаимодействия научных и религиозных знаний, что является одним из основных принципов постнеклассической науки. Более того наука и религия, как становится все более очевидным, особенно в публикациях западных ученых, «не могут развиваться нормально одна без другой по той простой причине, что обе одушевлены одной и той же жизнью. В самом деле, ни в своем порыве, ни в своих истолкованиях наука не может выйти за пределы самой себя, не окрашиваясь мистикой и не заряжаясь верой» [11, с. 399].

И такое их объединение требует открытия особого связующего вещества или специального духовного «цемента», «который внутренне объединит наши жизни, не искажая и не приуменьшая их. Вера в безмерно притягательный центр личности» [11, с 399].

При этом весьма важно не упрощать господствующий сегодня в науке подход о значении индивидуальности в глобальном кризисном мире. П. Тейяр де Шарден специально акцентирует внимание на том, что единственная ошибка познания, которая «с самого начала уводит его с правильного пути, состоит в смешивании индивидуальности и личностности. Стремясь как можно больше отделиться от других элементов, он (эгоизм – О. З.) индивидуализируется, но, индивидуализируясь, он падает опять и стремится увлечь мир назад к множеству, к материи. В действительности, он уменьшается и теряется. Чтобы быть полностью самими собой, нам надо идти в обратном направлении – в направлении конвергенции со всем остальным, к другому. Вершина нас самих, венец нашей оригинальности – не наша индивидуальность, а наша личность, а эту последнюю мы можем найти в соответствии с эволюционной структурой мира, лишь объединяясь между собой. Нет духа без синтеза» [11, с. 377] (выделено нами – О. З.).

Именно в личности сосредоточены духовные силы, от которых прежде стремилась избавиться механико-материалистическая наука. Но в своем стремлении к постижению целостности реальности наука должна превратиться в чистую науку, где происходит стремление «к вершине, к целостности и к будущности… это уже поневоле религия. Религия и наука – две неразрывно связанные стороны, или фазы, одного и того же полного акта познания, который только один смог бы охватить прошлое и будущее эволюции, чтобы их рассмотреть, измерить и завершить» [11, с. 400].

Многие современные западные естествоисследователи, философы и теологи, которые нестандартно мыслят, сходятся в том, что главным объектом науки ХХI века становится изучение внутреннего духовного мира человека-личности. В этом плане начинает сбываться провидческая мысль П. Тейяр де Шардена о том, что «во взаимном усилении этих двух все еще антагонистических сил (науки и религии – О. З.), в соединении разума и мистики человеческому духу самой природой его развития предназначено найти высшую степень своей проницательности вместе с максимумом своей жизненной силы» [11, с. 400].

Постнеклассическая наука имеет задачу обоснования будущности человека/человечества. В этом плане особый интерес представляют мысли П. Тейяр де Шардена о том, что эволюция – возрастание сознания, а возрастание сознания – действие к единению, ибо «в конечном счете человечество определимо именно как дух», а «дух в нашем понимании – это в сущности способность к синтезу и организации», когда в ноогенезе «время и пространство действительно очеловечиваются, или скорее сверхочеловечиваются», когда универсум и личность «возрастают в одном и том же направлении и достигают кульминации друг в друге одновременно» [11, с. 400] (выделено нами – О. З.). «Универсум – собиратель и хранитель не механической энергии, как мы полагали, а личностей» [11, с. 387] (выделено нами – О. З.).

Более конкретно будущее человечества связано с разумной организацией, с гармоничным примирением свободы с планированием и объединением в целостность, с пониманием того, что человек есть ключ к универсуму, центр мира, ибо он одновременно является центром перспективы и центром конструирования универсума, не статичным центром мира, а осью и вершиной эволюции, что, как писал П. Тейяр де Шарден, много прекраснее [11, с. 138-139, 142].

Человекомерность возрождающейся целостной науки свидетельствует о том, что «душа нашей культуры отказывает наследникам мощнейшей трансцендентности формы, однако само это завещание, возможно, никогда не будет прочитано. Тем самым утомленная собственными порывами западная наука возвратится однажды на свою душевную родину» [13, с. 464] (выделено нами – О. З.).

Но последние столетия господства научного мировоззрения, когда в обществознании воцарилась кризисная социальная наука, она жестко отказалась от религиозных целостных воззрений на природу мира. В этом плане важно осознать, что «религия, дошедшая до социальной проблематики, перестает быть религией» [13, с. 654]. Это особенно остро касается научной рыночной проблематики экономикс-ической науки, представители-распространители которой не слышали или просто игнорируют Правило 2 Четвертого Вселенского собора «О том, что отправление не должно осуществляться за деньги» [15, с. 162]. В этом неведении наблюдается «крайнее принижение метафизического социальным» [15, с. 162].

Современный научный мейнстрим определяется прибылью, возрастанию которой наука подчинила материю, социальность, общественное воспроизводство, финансы и деньги, власть в своем неумном стремлении к господству над человеком. В современном научном мейнстриме речь идет о человеке лишь в его однобоком функционально-экономическом статусе. Научный мейнстрим парадоксальным образом является человеческим в меру своих античеловечных постулатов. Но человеческое спасение и развитие возможно, когда нынешний мейнстрим сам себя преодолеет и задаст себе человечное, человекомерное качество-основание. Такая полновесная коренная трансформация научного мейнстрима и будет переходом к эре новой иной науки о человеке-личности, которая все определяет в своей жизнедеятельности.

«Если мы идем к человеческой эре науки, то эта эра будет в высшей степени эрой науки о человеке – познающий человек заметит наконец, что человек как «предмет познания» – это ключ ко всей науке и природе… в человеке резюмируется все, что мы познаем… До сих пор из предрассудка или из-за боязни наука постоянно ходила вокруг человека – предмета познания, не осмеливаясь подступиться к нему... Человек внизу; человек вверху и в особенности человек в центре – тот самый, который живет, распространяется, так ужасно борется в нас и вокруг нас. В конце концов надо им заняться» [11, с. 396] (выделено нами – О.З.).

В русле нового формирующегося мейнстрима необходимо изменить способ миропонимания и признать, что в основании новой человекомерной науки лежит признание того, что «Я различаю три главные линии, где вновь выступают прогнозы, к которым нас уже привел анализ идей науки и человечества, – организация научных исследований, сосредоточение их на человеке, соединение науки и религии» [11, с. 393] (выделено нами – О. З.).

В этом новом формате сегодня зарождающегося мейнстрима следует видеть и осознавать, что «универсум – собиратель и хранитель не механической энергии, как мы полагали, а личностей» [11, с. 387] (выделено нами – О. З.). Из понимания личности вытекает и то, что «в конечном счете человечество определимо именно как дух» [11, 361] (выделено нами – О. З.).

Универсум есть творение человеческого, личностного духа. Его истинное постижение возможно как личностный процесс духовного самопостижения, ибо «духовное постигается духом» [14, с. 82]. И само осознание этого духовного постижения свидетельствует-обосновывает, что «настал момент понять, что удовлетворительное истолкование универсума, даже позитивистское, должно охватывать не только внешнюю, но и внутреннюю сторону вещей, не только материю, но и дух. Истинная физика та, которая когда-либо сумеет включить всестороннего человека в цельное представление о мире» [11, с. 142] (выделено нами – О. З.).

Такая истинная физика мыслится именно в формате человекомерности, человечности, и имеет дело не в понимании цивилизации в ныне господствующем технократическо-социальном истолковании, а прежде всего в ее первоначальном определении как умягчении нравов человеческого общежития (Маркиз де Гизо, 1828 г.).

«Если развитие цивилизации пойдет по оптимальному сценарию, по сценарию выживания, сохранения цивилизации, то действительно в ближайшие десятилетия предстоит очень глубоко переосмысливать ключевые понятия нашей культуры. Такие понятия, как человек, животное, машина, смерть, жизнь, бессмертие. Понятие морали потребует совершенно нового осмысления» [7] (выделено нами – О. З.) . Но мы должны в своем человекомерном (личностно-духовном) миропонимании пойти дальше и глубже того, что сегодня называется гуманизмом и моралью, ибо они есть лишь внешне насаждаемые обществом нормы и законы, которые родом не из внутреннего духовного мира личности. В этом мире покоится-развертывается главная специфика рода человеческого – человечность, которая истинно является кодом-ключем в деле благодатного деятельностного творчества целостной личности.

Человекомерность формирующейся сегодня новой науки невозможна вне признания того, что наука призвана расшифровывать божественные чертежи. Поэтому следует со всем пониманием и ответственностью относиться к словам руководителя международного коллектива ученых, расшифровавших геном человека, Ф. Коллинза о том, что «Бог не угрожает науке, а расширяет возможности познания. И, конечно же, наука не угрожает Богу – ведь она, как и все, что есть в мире, существует благодаря Создателю. Потому давайте постараемся вместе восстановить твердую почву для интеллектуально и духовно удовлетворительного синтеза всех великих истин. Древняя прародина разума и культа несокрушима, и она зовет к себе всех, кто искренне стремится найти истину. Откликнитесь на этот зов. Оставьте битвы. От этого зависят наши надежды, радости и само будущее нашего мира» [5, с. 176].

Наиновейшая современная наука подошла вплотную к пониманию, того, что она может преодолеть свой нынешний кризис только через переход в новую парадигму миропостижения, в которой опытное знание, не только экспериментальное, но и духовно-душевное, может предложить новую истинную картину реальности. Она должна «рисоваться» не столько традиционной механико-материалистической наукой, сколько постигаемыми человеком новыми знаниями, прежде всего, о духовном мире, сознании, душе человека. Из поля знания физических констант антропного принциа уже необходимо войти в осмысление-понимание поля реальности духовно-нравственной константы, которая, по сути, является предопределяющим предоснованием физических констант антропного принципа [см.: 3]. Новая наука должна осознать, что «параметры воды (ее «поведение»), атмосферы, Солнечной активности – «всего на свете» – явились не «сами собой» (спонтанно), а выверены с высокой точностью, с использованием огромных знаний Всевышнего, осваивать которые и должна наука будущего. К такому смысловому повороту наука оказалась готовой лишь к середине ХХ столетия. Мы уже не на уровне веры и абстрактных доказательств переходим от парадигмы спонтанного возникновения и движения мира к Парадигме Творения, изучая последнее в его «деталях» и конкретных алгоритмах» [4, с. 129].

С другой стороны, фундаментально важно исходить из того, что новая формирующаяся человекомерная наука о целостной реальности не может определяться чем-то внешним для человека (это человечество уже прошло при господстве механико-материалистической науки, которая принесла больше вреда для человека, чем пользы для него). Речь идет о том, что необходимо осмысливать то сакральное положение, что «Царство Божие в самом человеке». Если это поймет и будет практически осуществлять каждый через самопостижение и самореализацию своей человечности, то и наука сможет постичь целостный мир, целостную жизнедеятельность человека, ибо сегодня уже не внешний мир ей интересен, а внутренний духовный мир целостного человека – личности. Именно через постижение этого мира возможно нахождение путей и средств решения главной нынешней проблемы – выживания человечества.

С необходимостью приходит понимание, что сама наука есть сфера деятельности человека и практическое применение ее результатов зависит от качеств и знаний человека, творящего науку. Эпоха упрощенного понимания природы человека как био-социального существа уже заходит, наступает новая эра постижения того вековечного провозглашения, что человек – это дух и именно духовная ипостась является определяющей как биологическую, так и социальную ипостаси. Важно наконец-то уразуметь, что «человек обречен самой жизнью в эпоху после изменения соотношения частот эталонов биологического и социального времени упереться в проблему, которую ему не обойти: конкретного определения лично им самим смысла Вечных Ценностей» [10, с. 164].

История науки свидетельствует, что смена научных парадигм практически всегда вызывалась новым метафизическим осмыслением реальности, что и сегодня проявляется в том, что начала формироваться новая постнеклассическая человекомерная наука. Отдельные ученые уже начали говорить о том, что наука начинает приобретать статус постсекулярности, когда мы ощущаем соприсутствие сил, законов, конструкций, которые до конца не понимаем, однако пытаемся осмыслить. Выявление и осмысление нынешних ситуаций серьезной неопределенности предполагает вхождение в формат личностной методологии, где проявляется неотчуждаемость экспертизы/знания от субъекта познания, его ценностей, переживания метафизических обстоятельств научного поиска. Поэтому «в постсовременном ментальном и практическом обороте востребован специфический опыт взаимодействия с неопознанными и формально неотрефлектированными, телеологическими и теологическими измерениями бытия», а «возникающие в этой связи предположения, пожалуй, можно изложить следующим образом: человек в обстоятельствах принятия сложных, критических решений верно избирает и успешно преследует цели, если при этом он непрерывно беседует с Богом» [9].

Все это позволяет сделать вполне обоснованный вывод о том, что для реализации императива выживания человека необходим переход в новый формат постнеклассической человекомерной науки, где личностная методология открывает широкие возможности всестороннего и глубинного постижения современной глобальной кризисной действительности в аспекте спасения и выживания человека/человечества.

Литература.

1. Булгаков С. Н. Под знаменем университета // Булгаков С. Н. Соч. в двух томах. Т. 2. Избранные статьи. – М.: Изд-во «Наука», 1993.
2. Задорожный Г. В., Задорожная О. Г. Человечное мирохозяйственное видение (Очерки новой личностной методологии). – Харьков: Точка, 2017.
3. Задорожный Г. В. О нравственной константе антропного принципа и государстве гармонии как насущном проекте спасения-служения-возрождения украинской нации // Социальная экономика, 2011, № 2.
4. Каныгин Ю. М., Кушерец В. И. Библия и будущее науки: ориентиры современного знания. – К.: О-во «Знание» Украины, 2009.
5. Коллинз Ф. Доказательство Бога: Аргументы ученого. – М.: Альпина нон-фикшн, 2008.
6. Лапин Н. И. Фундаментальные ценности цивилизационного выбора в ХХI столетии // http://naukarus.com/fundamentalnye-tsennosti-tsivilizatsionnogo-vybora-v-xxi-stoletii-chast-2-aksiologicheskie-predposylki-tsivilizatsionnogo
7. Назаретян А. П. GF2045: Универсальная история как инструмент стратегического прогнозирования: проблема середины XXI века // Интернет ресурс
8. Неклесса А. Мир как сумма взаимодействий // Развитие и экономика, 2014, № 11 // http://www.intelros.ru/readroom/materialy-seminara-shkoly-repnoe/noyabr-2015/28415-mir-kak-summa-vzaimodeystviy.html.
9. Неклесса А. И. Настающее настоящее // http://hegel.ru/neklessa1.html
10. От человекообразия к человечности… Подальше от фрейдизма… // СПб.: КОБ, 2001.
11. Тейяр де Шарден П. Феномен человека: Сб. очерков и эссе: Пер. с фр. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2002.
12. Хайлбронер Роберт Л. Философы от мира сего. – М.: Издательство КоЛибри, 2008.
13. Шпенглер О. Закат Западного мира; Очерки морфологии мировой истории. Полное издание в одном томе. – М.: «Издательство АЛЬФА-КНИГА», 2010.
14. Штейнер Р. Очерк теории познания Гётевского мировоззрения. – М.: Парсифаль, 1993.
15. Яннарас Х. Свобода етосу. – К.: ДУХ І ЛІТЕРА, 2003.