В ответ на статью В.С.Голубева (далее ВСГ) от 13.11.2017 по теме «Гармоничный человек» повторю свои слова, что «вопрос о гармоничном человеке по крайней мере некорректен, или даже нелегитимен. Именно потому, что наука не имеет ответа на вопрос, что такое человек?». При таких делах, можно писать и о гармоничном орангутанге, пингвине, инфузории, о ком угодно, результат будет всё тот же. Тем более, что язык ученых есть язык «иносказательный», ибо научные тексты перенасыщены терминами, кочующими по научным статьям. В своё время Аристотель учил, что «редкие» слова, употреблённые в меру, украшают речь (текст), а если ими злоупотреблять, то они делают его дурным. Простого человека они не учат…

Разумеется, в статье на меня произвели впечатление слова автора о трех (триалектика, брат) методах познания. И особенно слова, что мои статьи отнесены к иррациональному методу (от лат. irrationalis – неразумный). Как бы в отличие от методов разумных: естественно-гуманитарного, к каковому ВСГ относит свои статьи, и диалектического, которым о гармоничном человеке пишет Н.Л.Румянцева (НЛР). Ясное дело, что мне тут же захотелось выяснить у ВСГ, что в моих статьях является иррациональным, или иначе, неразумным…

Во-первых, я утверждал (и утверждаю), что СССР развалился потому, что советскими «марксистами» не была решена проблема «Познай самого себя». Её решение было уже крайне необходимо, прежде чем писать Конституцию СССР от 1936 года. По понятным причинам, претензий нет к Конституции СССР от 1924 г., потому что у только что оформляющегося «государства нового типа» не было под стать ему ни философии, ни науки, ни педагогики как таковых, ни системы образования. Хотя с марксизмом вперед сразу выходит задача «формирования нового человека»…

Другое дело Конституция СССР от 1936 года. За прошедшие уже 12 лет в СССР были достигнуты колоссальные сдвиги в развитии системы образования и науки. Набирали силу «Пролеткульт» и новая наука о человеке «Педология». На всю катушку уже работала «Педагогическая поэма» А.С.Макаренко, который, по сути, разработал образ человека, как массового «продукта», выпускаемого советской системой образования. Не грех будет воспроизвести и здесь тот его «проект»:

«Нам говорят" Выпускайте здорового, хорошо грамотного, а если можно, то и образованного человека, дисциплинированного, бодрого, обладающего хорошим развитием и инициативой, упорядоченного в гигиене и быте, а самое главное. сознательно участвующего в общей работе коллектива, активного деятеля нашего строительства, в любой момент способного стать в военные ряды для защиты нашего дела от армии буржуазии". Я глубоко убежден: многие педагоги скажут, что этого мало, настолько мало, что граничит с оппортунизмом, что нужно гораздо больше - ГАРМОНИЧНАЯ ЛИЧНОСТЬ. А я утверждаю, что если бы мы могли обеспечить массовый выпуск такой "продукции", то это было бы прямо замечательно». (А.С. Макаренко. О воспитании. М., 1988, с.65)…

Полагаю, что практическое решение вот этой задача «по массовому выпуску такой продукции» и позволило руководящей партии и советскому народу сказать победное слово в ВОВ. Не случайно после революции опыт Макаренко начал распространяться в передовых странах Запада и Востока. Но почему он прекратил своё развитие у нас? Кто-нибудь из числа рациональных (разумных) философов может нам это доходчиво объяснить? Почему усилия В.П.Сухомлинского были так нелепо прекращены? Ведь «гораздо бульшая» проблема - проблема ГАРМОНИЧНОЙ ЛИЧНОСТИ - осталась нерешенной, но именно только её решение и устраивает педагогику…

Ясное дело, что после ВОВ перед ПЕДАГОГИКОЙ именно эта задача и встала во весь рост наряду с восстановлением разрушенного войной народного хозяйства. Полагаю, что именно на ней и остановил свое внимание тов. Сталин, когда создавал в Президиуме ЦК Философский отдел, и на его руководителя Д.И.Чеснокова возложил ответственность за разработку «новой теории» («иначе нам смерть, смерть, смерть»)…

Далее власть в партии перешла к новому генсеку - Хрущеву, который теориями не увлекался вообще. Он-то и начал разворачивать «общественное мнение партии» к конституционному переходу от «государства диктатуры пролетариата» к «общенародному государству». С разработкой «Морального Кодекса строителя коммунизма» тема «познай самого себя» была выведена из научного оборота как «непознаваемая». Брежневская Конституция СССР от 1977 года была состряпана от лукавого и довершила черное дело. Проблема человека вообще выпала из неё. Какая там философия, какая педагогика. Так и настала дурная эпоха 90-х с её новой Конституцией СССР от 1990 года, - после чего и наступил крах СССР. Скажите, Владимир Степанович, что-то я здесь, по неразумению, оценил не так, как оно было?..

&&&

Во-вторых, как говорится, нет худа без добра. Уже в 1988 г. мной была отправлена в ГосКомитет по изобретениям Заявка на регистрацию «Воображаемой Модели Идеального Человека». С выделением в ней трех аспектов: интеллектуального, физического и духовно-социального, - при этом каждое из них было определенно как понятие. Более того, было выделено, что каждый из них содержит по три критерия, позволяющих окончательно «развести» аспекты по своим сферам и не путать с двумя другими (см. Рис 1). Собственно тогда и родилось моё представление о триалектике:

Как видим, в качестве важнейшего аргумента были – инженерно - задействованы возможности цвета, что чрезвычайно важно для различения сфер друг от друга. Разве можно назвать иррациональным (с лат. - неразумным) подобные действия, позволяющие внести ясность в представления о жизни природы, о человеке в ней? Меня крайне удивляет, если кому-то неясно, что формирование человека происходит при самом непосредственном его участии в этом естественном процессе под воздействием трех сфер, благодаря которым он появляется, живет и развивается:

Рис 2.

Теперь в качестве мысленного эксперимента давайте «уберем» ноосферу – сферу разума – с небосклона (якобы по неразумению). Это означает, что исчезает солнце, луна, звезды, цвет ночного неба (космоса), исчезает смена дня и ночи, всякое представление о Тьме и Свете, о Цвете. С ними исчезает всё! Скорее всего, люди скажут, так дело не пойдет. Потому что, без любого из этих трех – Тьма, Свет, Цвет – исчезают условия для возникновения самого человеческого разума…

Хорошо, оставляем ноосферу жить, убираем зоосферу – сферу жизни животных. Что остаётся человеку? Опять ничего. Исчезает растительность (её символ зеленый цвет), исчезает воздух (его символ голубой цвет), исчезает вода (её символ синий цвет, как это показано на глобусе). То есть исчезают условия для жизни всякого живого существа, формирующие его чувства, психику, эмоции. И как быть человеку? Да никак, ибо он тоже исчезает! Так что, может зоосферу тоже не трогать и оставить жить?..

Так и сделаем, но как говорится, для чистоты эксперимента уберем теперь социосферу, возникшую на Земле благодаря деятельности человека, его многогранному творчеству. Социосфера - это всё, что создано самим человеком, вся инфраструктура, сформировавшая человеческое сообщество, вся его деятельность, начиная с философии и кончая политикой (от гр. polis - государство). Сразу следует выделить, что существование социосферы в формате государства включает в себя три важнейших духовно-социальных компонента для формирования гражданина. Это трудовая деятельность, экономическая деятельность, наконец, деятельность политическая. Но, друзья, согласимся, что для формирования и развития человека в этих трех аспектах духовно-социального развития, способного к сосуществованию и сотрудничеству с себе подобными, необходима педагогика, а с нею и система воспитания и образования, которые однажды возникли и исторически развились до нынешнего состояния. Скажите, Владимир Степанович, дорогой, может что-то и здесь я, по своему неразумению, расписал не так, как оно есть на самом деле?..

&&&

Наконец, в-третьих, мы выясняем, что «личность» не падает в готовом виде с Неба, а эволюционно развивается под непосредственным воздействием трех указанных сфер, формируясь интеллектуально (разум - от ноосферы), физически (тело – от зоосферы) и духовно (дух – от социосферы). Эту истину мы запечатлеваем в нашем воображении, а затем переносим на информационный носитель, т.е. «на бумагу»:

Рис 3.

По сути, предлагается инженерное решение проблемы самопознания с применением цветовой символики, и что здесь неразумного (irrationalis)? В религии христианства дана эта же триада (см. пункт в)), но она бесцветна в своих трех ипостасях, однако, это не мешает священнослужителям вывести из неё целое мировоззрение и начало Новой, или Нашей Эры. Вот здесь и появляется вопрос: почему священнослужителям такой фокус с Моделью человека как «образа и подобия божьего» удался, а наука с её амбициями в естествознании и обществоведении в этом важнейшем и деликатнейшем вопросе никак не может превзойти религию, чтобы сдвинуться с мертвой точки? Владимир Степанович, почему Вы не хотите, чтобы, наконец, у нас стало всё иначе – иррационально, если все, что пишете Вы и др. рационально, а положительных сдвигов в организме общества не наблюдается?..

&&&

Только что на портале АТ прочел статью Воеводиной Татьяны о Науке и Натурфилософии, и вполне разделяю её точку зрения, особенно, когда касается науки обществоведения:

Инженерной социологии у нас никогда не было. (Под социологией я подразумеваю весь комплекс наук об обществе, т.е. обществоведение, а не просто практику проведения опросов). Не было потому, что не было научной социологии… …Вторая причина столь прискорбного положения – низкопоклонство перед Западом. Да, сейчас многие дурно говорят об Америке и вообще о Западе. Это даже стало своеобразной модой – антиамериканизм. Но беда в том, что интеллектуально мы – колония Запада. Наше обществоведение, его понятийный аппарат – весь западный.

Могу от себя только добавить, что точно такое же следует сказать и о нашем человековедении, его понятийном аппарате. У нас нет теории человека! Так откуда же может взяться теория общества – наука обществоведения? О какой гармонии общества мы говорим, не имея представления о гармоничности человека? Но это не всё. О какой гармоничности человека можно говорить, не имея должного представления о человеке? Вот Вам, уважаемый Владимир Степанович, мои вопросы, и мне очень хочется на них получить от Вас ответы…

Татьяна Воеводина отправляет нас читать книгу С.Кара-Мурзы, а мне бы хотелось на эту тему обществоведения и человековедения послушать Вас…

P.S.

ИРРАЦИОНАЛИЗМ (лат. irrationalis – неразумный)– в широком смысле философские учения, которые ограничивают, принижают или отрицают решающую роль разума в познании, выдвигая на первый план иные виды человеческих способностей – инстинкт, интуицию, непосредственное созерцание, озарение, воображение, чувства и т.д.

Как правило, эти учения являются идеалистическими и признают основой мироздания или одну из абсолютизированных способностей человеческой психики («воля» Шопенгауэра), или Бога, стоящего превыше всех способностей разума и постижимого лишь в процессе мистического единения (М.Экхардт); или нечто Непознаваемое (Кант, Спенсер, С.Франк), которое принципиально недоступно человеческому разуму, хотя и лежит в его основе и может проявлять себя тем или иным образом. Крайней разновидностью иррационализма является агностицизм. Если иррационализм принижает роль рационального познания, то агностицизм утверждает принципиальную непознаваемость мира.

Исторически первой формой иррационализма является скептицизм. Основатель скептицизма Пиррон говорил, что «вещи в равной мере неразличимы, неисследуемы и неопределимы», вследствие чего «ни наши ощущения, ни наши мнения не являются ни истинными, ни ложными», и поэтому «не следует им верить». Цель скептика, согласно Сексту Эмпирику, – «невозмутимость в вещах, подлежащих нашему мнению, и умеренность в том, что мы вынужденно испытываем» (Три книги Пирроновых положений, кн. 1, 12, 25). К скептицизму имеют самое непосредственное отношение такие концепции, как нигилизм – полное отрицание всего общепризнанного – и релятивизм – учение об относительности, условности и субъективности человеческого познания.

В средневековой схоластике иррационализм являлся философской основой мистицизма и существовал в виде концепций Бернара Клервосского, Иоганна Экхарта и др., считавших невозможным рациональное познание Бога, но возможным его мистическое созерцание. «Само имя Теос не есть имя Бога, – писал Н.Кузанский, – Бог выше всякого понятия, а что невозможно помыслить, то остается невыразимым. Высказать – значит словесными или другими символическими знаками показать вовне внутреннюю мысль, и чье подобие нельзя помыслить, того и имя неизвестно» (Кузанский Николай, Соч. в 2 т., т. 1. М., 1979, с. 289). Начиная с Нового времени можно говорить об иррационализме в узком смысле этого слова, т.е. концепциях, которые были созданы в противовес рационализму. В зависимости от основной идеи их можно разделить на три группы:

1. Критика ограниченности интеллектуальных способностей человека, берущая свое начало в античном скептицизме (Паскаль, Гаман, Якоби, «Философия жизни»).

2. Реакция на гегелевский рационализм и панлогизм (Кьеркегор, Шеллинг, Шопенгауэр, Ницше).

3. Признание несводимости человеческой личности к интеллекту (экзистенциализм).

Б. Паскаль постоянно подчеркивал несостоятельность конечного «догматического» знания перед лицом «двух бездн – бездны бесконечности и бездны небытия». Мудрость состоит в неведении перед лицом неисчерпаемой бесконечности, в признании того, что «все в мире отчасти истинно, отчасти ложно». «Непроницаемая тайна» скрывает начало и конец мироздания. Бесконечным познанием обладает лишь Бог, человек обречен на конечность и относительность своих истин – и с этим необходимо смириться.

Ф.Якоби утверждал, что всякий последовательный рационализм неизбежно приводит к атеизму и фатализму: высший принцип рационального мышления– закон основания (principium compositions), поэтому постигать оно может только обоснованное и обусловленное. Следовательно, для него нет ничего необоснованного и необусловленного, т.е. Бога или абсолютной свободы. Кроме того, рационализм даже не позволяет обосновать реальность чувственного мира и других людей – это дает только «чувство веры», которое с необходимостью приводит к вере в откровение.

Основная идея «философии жизни» – невозможность зафиксировать в понятиях «поток жизни». Понимая первоначало мира не как субстанцию, а как становление, творческую энергию и т.п., представители «философии жизни» приходили к выводу о невыразимости этого начала в застывших абстракциях, которыми только и может оперировать разум.

В «Философских письмах о догматизме и критицизме» Шеллинг высказывает мысль о том, что чистое «Я» – сфера рационально непостижимого, которая недоступна объективному определению. Непосредственный опыт, обретаемый в процессе интеллектуального созерцания, – это единственный способ самопознания, поскольку это «опыт, созданный нами самими и независимо ни от какой объективной причинности». Более того, необъективируемость личностного опыта – это гарантия субъективной свободы. Аналогичным путем шел и С.Кьеркегор – его «качественная», «экзистенциальная» диалектика имеет дело с «необъективируемыми» переживаниями индивида, которые принципиально непостижимы с помощью объективно-рационального анализа. Ф.Ницше пошел еще дальше, отказавшись от строго научной формы изложения и перейдя на язык иносказаний, символов и аллегорий. Философия – это «веселая наука», или любовь к мудрости, а в основе мира лежит «воля к власти». Шопенгауэр, критикуя Гегеля, противопоставил его Абсолютному Разуму не менее абсолютную и иррациональную Волю.

Представители экзистенциализма, развивая идею о том, что сущность человека – это не столько интеллект, сколько некая личностная экзистенция (по словам М.Фуко, «бытие сознания в его свободе от воздействия чувственного мира, единственным событием для которого является течение смыслов»), которую нельзя выразить, но можно описать с помощью понятий страха, свободы, времени, конечности и т.п., делали упор на эмоциональной стороне человеческого сознания. Что касается бытия как основы всего сущего, то оно тоже невыразимо, поскольку сочетает в себе прямо противоположные определения – «общайшее» и «уникальнейшее», «понятнейшее» и «всего менее понятное», «самое забытое» и «памятнейшее», «самое высказанное» и «самое умолчанное» (Хайдеггер М. Время и бытие, М., 1993, с. 173–174).

Основной парадокс иррационализма состоит в попытке рационально доказывать или утверждать рациональную недоказуемость или невозможность истинного познания. Это заметили еще скептики. В частности, Секст Эмпирик сравнивал скептическое доказательство, доказывающее невозможность никаких доказательств, с огнем, который существует только до тех пор, пока существуют пожираемые им предметы. Скептическое доказательство «самоуничтожается» вместе с теми предметами, против которых оно направлено. Второй способ решения данного парадокса – это указание на то, что разум всего лишь приводит в порядок те знания, которые были получены в результате иррационально-мистического опыта. Отсюда и задача философии, как ее понимал Н.А.Бердяев: «найти наиболее совершенную формулировку истины, увиденной в интуиции», синтезировав для нее формулы, излучающие не доказательства и выводы, а свет (Бердяев Н. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989, с. 285). Есть и третий способ в виде «непостижимого постижения» Николая Кузанского – разум логически приходит к признанию существования своих границ, преодолеть которые он не в силах. Вместе с тем, доказывая, что понятие Бога есть «бесконечное», «неопределимое», «непостижимое» и «невыразимое», он всячески пытается найти для него адекватное понятие – неиное, абсолютная чтойность, сверхсубстанциальная субстанция и т.д.

Некоторые философы (напр., В.С.Соловьев) пытаются синтезировать рациональное и иррациональное, мистическое познание, превращая последнее в основу первого: сущее, согласно Соловьеву, «познается первее чувственного опыта и рационального мышления в тройственном акте веры, воображения и творчества... Таким образом, в основе истинного знания лежит мистическое, или религиозное, восприятие, от которого только наше логическое мышление получает свою безусловную разумность, а наш опыт – значение безусловной реальности» (Соловьев В.С. Соч. в 2 т., т. 1. М., 1990. с. 589).

Современный иррационализм представлен постмодернизмом, критикующим разум за то, что, создавая все новые социальные структуры и культурные формы, он «стандартизирует» человека, лишая его неповторимого своеобразия. Истоки иррационализма лежат в бесконечности, неисчерпаемости и максимальной сложности основных объектов философского познания – природы, Бога, сознания. Критикуя скудость рационализма, он способствовал углублению понятий «сознание», «личность», «знание». Указывая на пределы рационализма и ограничивая «чрезмерные притязания» разума, иррационализм способствовал развитию и совершенствованию познавательных способностей человека.

О.В.Суворов