Многие мыслители считали, что природа устроена достаточно просто и не надо увлекаться в ее познании выдумыванием различных сущностей. Если есть закон инерции, то он действует везде, без исключений. Мир кажется непознаваемым хаосом, если не видеть в нем системы. Но система есть и очень простая. Закон инерции означает, что никакое тело, ни система не может самостоятельно изменить своё состояние. Требуется внешнее воздействие. В любом изменении обязательны два участника. Один в поле не воин, не с кем сражаться. И множество различий природы разделяются на две части: простые и противоположные. Противоположные – это те, которые исключают друг друга. Если светофор светит красным цветом, то не может светить зеленым. Белый и черный цвет различны, но не противоположны. Также и зеленый с красным не противоположны. А в светофоре они противоположны.

Взаимоисключающими (противоположные) есть не только идеи (мысли), но и возможности. Проснувшись утром, мы решаем: вставать или еще не вставать? Завтракать или не завтракать? И т.п. Из двух взаимоисключающих возможностей выбрать можно только одну, и невозможно выбрать две или три возможности, так как их только две и нет ничего третьего. Например, человек решает: жениться ему или нет. Он или женится, или нет. Никакой третьей возможности нет. Но жениться можно на одной из многих, а иногда можно жениться даже на нескольких. Здесь заурядный многовариантный выбор. Аналогично выбору возможностей производится выбор из двух противоположных (взаимоисключающих) идей (мыслей, тезисов). Например, движется или не движется Земля? Материя прерывна или непрерывна? Земля может либо двигаться, либо покоиться и никакой третьей возможности. Материя может быть прерывной (частицы в пустоте), или непрерывной (без пустоты). Прерывной материю считал Демокрит, а Аристотель считал, что непрерывная материя (эфир) заполняет пространство Вселенной и тормозит движение. Если бы не тормозила, то тело, приведенное в движение, двигалось бы бесконечно (по инерции, хотя такого термина еще не было). У Аристотеля не было никакой теории света, и только Гюйгенс стал объяснять волнами эфира оптику. Ньютон, когда понял, что планеты не тормозятся пространством, признал инерцию 1-м законом механики, а материю прерывной, при которой свет может быть только потоком корпускул. Но в 1818 г Парижская АН, неправильно объяснив эксперименты Юнга и Френеля, ввела волновую теорию света в физику Ньютона. Наверное, академики сомневались: можно ли совмещать несовместимые теории? Но известный тогда философ Гегель был настолько очарован ошибочным объяснением экспериментов Юнга и Френеля, что придумал новую «высшую» логику, которую сейчас называют диалектической, хотя она не имеет никакого отношения к диалектике.

Из двух противоположных, взаимоисключающих логик верной может быть только одна, но не обе сразу. Не надо думать, что логику создал Аристотель, он только понял смысл противоположных человеческих идей. Но противоположные возможности работают и у животных, а не только у людей. Так, что логика Аристотеля следует от природы, а логика Гегеля из его мозгов.

Обычную (формальную) логику можно описать триадой: тезис-антитезис-анализ. А логику Гегеля описывают: тезис-антитезис-синтез. Возможно, Гегель пытался сказать, что новое возникает только при синтезе (взаимодействии) противоположностей. Когда взаимодействуют, например, очень высокое и низкое атмосферное давление, совершается изменение ландшафта (ломаются горы и деревья). И новая жизнь возникает только при взаимодействии (синтезе) самца и самки. А наука развивается только при синтезе новатора и консервативного большинства. Наша АН, заявив, что время одиночек-новаторов прошло, отлучила новаторов от науки. Жить без новаторов, без критики, конечно, легче, но наука не может развиваться без новаторов. Новации не могут само собой появиться.

Говорят, что всё течет, всё изменяется. Но можно сказать и обратное, что ничто не изменяется. Всё изменяется, если есть причина и ничто не изменяется, если нет причины. А причиной всякого изменения всегда является какая-то разность (два участника). Ветер дует, если есть разность атмосферных давлений, вода течет, если есть разность уровней земли и т.д. и т.п. Крестьянин бросает в землю зерно, надеясь  получить разность между урожаем и севом. Если разность не ожидается, сева не будет. Разве это не элементарно?  Разность является противоречием. Но пока разность небольшая, дует легкий освежающий ветер. Если разность большая, ветер превращается в сокрушительный ураган (противоречие становится по Марксу антагонистическим).

В ВУЗе был скромный курс философии, в котором упоминался закон единства и борьбы противоположностей без всяких подробностей, но мне он казался понятным. Свая идет в землю, пока действие молота больше противодействия земли. Я считал, что действие и противодействие равны только в отсутствии окружающей среды (в пустоте). А земля – это третий участник. Из этого представления следовало, что в перечне всяких разностей (причин движения) разность температур ничем не выделяется, и нет причины, чтобы ей создавали особый закон (второй закон термодинамики). Поэтому, когда 22 июня 1987 г. в «Правде» появилась статья, в которой три академика (Велихов, Прохоров и Сагдеев) подвергли резкой критике П.К.Ощепкова за его работы по использованию рассеянного в природе тепла. Второй закон термодинамики, мол, не позволяет. Я в газету послал письмо, в котором писал, что второй закон является только частным случаем более общего закона природы – единства и борьбы противоположностей. Газета переслала мое письмо академиками. Но они промолчали. Молчание – знак согласия?

Позднее я слушал лекцию зав.кафедрой философии ЧелГУ К.Суханова, где он сказал, что есть закон единства и борьбы противоположностей как причина движения, но есть и противоречие тоже причина движения. Две причины одного явления, но какая между ними связь? Профессор пожал плечами. Я вскочил, пытался сказать, но не получил слова. Выходит, что и прославляемый советской наукой закон не известен науке. Потом я понял, почему. У нас была централизованная экономика, в которой управление шло из единого центра. Слушайте и выполняйте. А закон требовал противодействия. Поэтому он и не афишировался, а просто упоминался в учебнике.

Повторю, что разность между противоположностями и является противоречием, о котором не знал профессор.