Еще в начале перестройки я, помнится, опубликовал в Тольятти статью «Городу нужен мозг». Так совпало, что вскоре молодого редактора этой газеты застрелили прямо на пороге его собственной квартиры, и для меня на этом перестройка с гласностью кончились. Я понял, кто у нас новые хозяева.

Случилось так, некому моему молодому начальнику эта статья запомнилась, ее многие обсуждали. И мы даже попробовали развить эту идею в организацию, и даже создали ее, но такая «организация мозга для всех» оказалась никому не нужной конкретно. А этого парня, кстати, тоже потом застрелили на пороге у его работы, теперь от него только табличка осталась на стене.

Эти «воспоминания некстати» сразу обозначают место подобного «мозга всех» в нашем времени. И перспективу для тех, кто эти идеи высказывает: вы высказываете их в пустоту, и это в лучшем случае. Возможно, вас даже услышат некоторые, такие же, как вы. Но нет субъекта под названием «все», нация и т.п. Так получается, что нация вроде как есть, а мозга у нее вроде как и нет.

Между тем, у нас есть «элита» – научная и политическая – и дальше следовало бы поговорить о соотношении элиты и нации. Поговорим.

В том же городе Тольятти и тогда же, ближе к концу перестройки, подвизалась группа приезжих интеллектуалов-технократов, которых «все» никогда не интересовали. Они изначально обслуживали только конкретных лидеров при деньгах и при власти – банкиров или политиков, как и в советское время – партработников и могучие ведомства. Укрепившись при банке, в первую очередь они обработали молодого и амбициозного политика и под их аккомпанемент он вырос из главы администрации района в мэры. На несколько сроков. Правда, недавно и этого человека убили все в том же городе Тольятти заточкой в спину.

Как-то странно все это связывается в сплошной кровавый контрапункт, думаю теперь я. Так совпало, видимо, случайно.

Для многих из упомянутых приезжих интеллектуалов-технократов этот город оказался хорошим стартовым полигоном, и вскоре я обнаружил их фигуры за спинами очень важных лиц государства. Сначала в качестве советников и референтов, а теперь – руководителей, которые особо не высовываются на первый план, но явно влияют на политику и стратегию. По почерку узнаю, поскольку «по делам их узнаете их». И потому я теперь могу предполагать, кто и какими методами у нас вырабатывает стратегии, их методы и ориентацию. Это – рафинированные технократы, и для меня этим все сказано. Многое, из того, с чем теперь борется АТ, исходило и исходит именно от них.

Вот хотел же написать короткую реплику на статью А. Субботина, а получается опять нарратив. Закон жанра. Но пока все в тему.

* * *

Для простоты обозначу основной тезис: мозг нации имеет два полушария. Я подозреваю, что функциональная асимметрия человеческого мозга – это проявленность такого же «двухполушарного» устройства общества: Ментал и Ноос, ментосфера и ноосфера (см. Н.Н. Александров, Менталитет и эгрегор // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.16213, 11.12.2010).

Эту дифференциацию я снова и снова вынужден обозначать вот почему: в мире сегодня есть два принципиально разных способа создания больших и устойчивых общностей из людей. Мы их отделяем здесь искусственно, чтобы обозначить их качества.

Во-первых, это общества, в которых доминирует правополушарный (культурный) тип организованности на базе традиций, ритуалов, церемоний, религии и даже иногда – идеологии. В них традиция и священный текст важнее закона, точнее, они и являются основным законом (как раннем исламе, или как в России: «они сами пишут законы, так пущай сами по ним и живут», или как в конфуциантских государствах).

Во-вторых, это общества, в которых доминирует рациональный левополушарный контур управления. Это цивилизации, машины из людей, в которых управляет закон (Dura lex, sed lex – «суров закон, но закон»). Государство при законе – сторожевой пес. И дело не в том, что законы пишут люди, дело в том, что люди в них живут по законам.

Когда М. Задорнов рассказывает, как русские хорошо посидели с американской семьей и поддатые сели за руль доехать до хаты, а их приятели-американцы тут же позвонили в полицию – это как раз столкновение этих двух типов организованностей общества. Одним непонятно, как можно сдавать своих приятелей-собутыльников властям (это святое!), а вторым непонятно, как можно нарушать закон, перед которым у них все равны (это святое!). И «оба вы правы», как в том анекдоте.

Разумеется, эти два полушария общественной психики существуют в отдельности, но действуют только вместе. Между тем, мы говорим о доминатах. И даже можем поговорить об идеальном, проектном состоянии гармоничного общества, где эти начала равноправны.

И далее: очевидно, что данная пара имеет еще и циклическое выражение, что позволяет нам говорить как об истории в целом, так и о любом значимом ее цикле. Вот закон истории в целом:

На ранних этапах истории мы имеем преобладание традиции и отсюда – «традиционные общества». На поздних этапах истории мы имеем технократию, где преобладает и давит нас своим прессом «машина из людей», цивилизация.

На переходе от средневековья к Возрождению мы наблюдаем относительное равновесие. Все сказки, проанализируйте, происходят в этом времени. Все утопии колеблются вокруг этого времени, да и сама «Утопия» Т. Мора написана там. А уж про искусство периода от Лимбургов, Брейгеля и до Тициана включительно и говорить не приходится: это суперклассика. Все знают, но мало кто понимает, почему Леонардо – гений и искусства, и науки. А по этому месторасположению в середине истории, где тенденции «полушарий мозга общества» равновелики.

Кстати, когда в ХIХ и в начале ХХ века обсуждался феномен «русской интеллигенции», на Западе искренне не могли понять, что это они обсуждают? Для них интеллектуал – это прежде всего рационалист-эксперт. Обычно около власти. И почему «поэт в России больше чем поэт», им тоже непонятно. «А ответ ужасно прост, и ответ единственный»: пока что Россия держалась отнюдь не на законе. Как и Китай, хотя там иная культурная основа, но та же исходная культурная общинность. И если спросить: что усиленно смывается сегодня из подсознания народа – так это она, культурная основа нации. Что мы получим в результате? Очередной исторический эксперимент по замене культурной матрицы?

Очередной, поскольку это уже делал со своим народом нацизм. Немецкому народу сильно повезло: за 12 лет смыть его менталитет полностью не удалось. Но шрам в подсознании народа остался навсегда.

История с большевиками – совершенно иного рода. Даже Н. Бердяев понял, что общинная основа осталась в советской России неприкосновенной. Кстати, так же поступили и в Китае, где при Мао поменяли только лозунги.

Рассмотрим ту же пару полушарий мозга общества относительно цикла ХХ века и у нас.

Чем была сталинская идеологическая власть: вполне мистической и по содержанию, и по форме, новой «духовной властью» (естественным конкурентом которой была дореволюционная церковь – ее и уничтожали беспощадно). Это была власть идеи, идеократия, потому-то даже «классовые враги» типа геополитика П.Н. Савицкого, сына предводителя дворянства, посаженного в лагерь в 1945-м, приветствовали эту новую идеократию. Поскольку она опиралась на культурную основу общинности, на «МЫ», не разрушая ее, а модернизируя.

Что характерно, так это насильственная ликвидация церкви в начале цикла и такая же насильственная ликвидация идеологии коммунизма прозападной «пятой колонной» номенклатуры наверху. И прямо-таки формальный ренессанс церкви в последней трети века. Помнится как тольяттинские братки и нувориши просто в очереди стояли, чтобы пожертвовать на строительство и восстановление храмов, особенно перед выборами. А в первых рядах на службах, твою бабушку!, сплошной стеной – бывшие секретари горкомов и райкомов, ныне сплошь банкиры, кого не пристрелили. Так что насчет «духовной власти» церкви сегодня я бы не обольщался. Вернулась форма и отдельные ритуалы, но не традиции и содержание жизни некогда «святой Руси». Сегодня это скорее все те же «отделы по идеологии райкомов» современной светской власти. Недаром священников всех конфессий ныне набирают а армию на места политруков.

Равновесие 1970 года всем и поныне очевидно – это был высший взлет нации и империи. Культура и цивилизация находились в гармонии и породили феномен 60-70-х – лучшее время нашей жизни.

А вот уже с перестройкой и особенно после Ельцына вперед выходит жадное и ненасытное «Я» трех процентов населения – современной потребительской элиты страны. Оно уже в период застоя било копытами «товароведов» и «цеховиков» от нетерпения. И теперь оно требует закона, дабы его упавшую ему с небес частную собственность и бесценную жизнь защитило государство. В итоге мы имеем у нас в стране 1 млн. охранников! Это невероятная цифра, она сопоставима только с миллионом ученых, которые уехали от нас в это период в Северную Америку и теперь живут там. Тем не менее, у нас сегодня светская власть, которая откровенно смеется над желанием русских иметь «национальную идею». Хватит с вас и американских идей, мы ведь и здесь живем за счет импорта. На экспорт свои мозги, на импорт – обноски чужих мозгов.

Технократы, они же западники, в который раз взялись устанавливать у нас западный приоритет закона, игнорируя наличие в нашей культуре другого цементирующего основания: «но есть и Божий суд».

А получили мы все ту же первобытно-феодальную ситуацию – паханы, вот наша элита «в законе». Живем по понятиям. Абсолютно во всех сферах жизни. И чем дальше от центра, тем безнаказаннее живут. Однородность пестрой современной «элиты» особенно хорошо видна по тому, членами какой партии все они являются – правящей, ну а какой же еще?

Всесилие технократов (машины цивилизации) при блокировке естественной культуры народа, при попытке заменить ее муляжами церкви (из прошлого) и западной идеологии (со стороны, и опять из прошлого), приводит ментальное основание нашего общества в состояние парового котла, который не имеет никакого выхода наружу. Такой ситуации в истории я вообще не могу припомнить.

А момент скачкообразного перехода к доминированию «духовной власти», идеократии – в двух шагах. Цикл доминирования цивилизации и власти технократов вот-вот закончится. И тогда мы можем остаться и без цивилизации, и без культуры. Без цивилизации, поскольку мы сегодня живем только за счет импорта самого необходимого – от продуктов питания до лекарств, и покупаем все это за нефтедоллары. А кому принадлежат эти источники сырья, за которые мы покупаем? Ну не нам же с вами. И если они решат, что хватит нас кормить, то что? А ничего: отсутствие цивилизации есть дикость. Вымрет строптивое население, да и вся недолга. Заселим.

Мы можем остаться без культуры, поскольку «и это серьезное дело нельзя поручать никому». Если нельзя клонировать людей, почему культуру можно?

В связи с этим я постоянно рассказываю студентам, что «Франкенштейна», эту страшную и захватывающую историю, написала девятнадцатилетняя английская девушка – Мери Шелли. Книга написана ею в Швейцарии при поездке с мужем к лорду Байрону, причем, на спор. В этом споре она явно выиграла, поскольку большинство наших современников не читало ни Байрона, ни стихов ее великого мужа Перси Шелли. Но все видели несколько экранизаций «Франкенштейна», все более и более далеких от философии оригинала: там звучала идея непостижимости тайн мироздания и опасности вмешательства человека в дела природы и ее законы.

Говоря современным языком, эта девушка с несчастной судьбой впервые подняла проблему «клона». Тело есть, мы его можем клонировать и даже гальванизировать, запустить как машину стартером. А душу-то Бог вложил. Ее откуда взять?

Без этого мы поучим только зомби или Голема: пустое тело, программируемого раба.

Душа и культура пересадке не подлежат.