Введение

Поводом для такого несуразного заголовка-вопроса стал фрагмент работы Маркса и Энгельса «Немецкая идеология». В ней авторы критикуют новейшие философские соображения Фейербаха, Бауэра, Штирнера и, в частности, буквально высмеивают «простоватое изреченьице простоватого Санчо» — одного из литературных героев «Книги» М.Штирнера. Это изречение звучит так: «Действительным человеком является только — Нечеловек». (См. Избранные сочинения М., Э. в 10 томах. Т.2, с. 402-406).

Здесь же приводится критический разбор этого «афоризма», начинающийся с игры слов:

«Понятие «человек» не есть действительный человек.

Понятие «человек» = «Человек».

«Человек» = недействительный человек.

Действительный человек = не-человек. = Нечеловек.

«Действительным человеком является только — Нечеловек».»

Далее приводится объяснение этой несуразицы — с точки зрения Санчо:

«Не так уж трудно высказать в скупых словах, что такое Нечеловек; это — человек, не соответствующий понятию человеческого. Логика называет такое суждение нелепым. Разве мы имели бы право высказать суждение, что кто-нибудь может быть человеком, не будучи человеком, если бы не была допущена гипотеза, что понятие человека может быть отделено от существования, сущность — от явления? Говорят: такой-то, хотя и кажется человеком, но он не человек. В течение долгого ряда столетий люди повторяли это нелепое суждение, более того — в течение всего этого долгого времени существовали только не-человеки. Какой отдельный индивид мог бы считаться соответствующим своему понятию?»

Этим строчкам почти два столетия, но уместно будет вспомнить, что формировалась эта «нелепая» тема более двух тысячелетий назад, в античной Греции, знаменитым Диогеном. По преданиям, он с зажженным фонарем — среди бела дня — бродил среди людей и «искал человека». Искал и не находил!? В ХIХ веке (после Санчо) «искал человека среди людей и не находил» «новый Диоген», имя которому Фридрих Ницше, называвший окружающих его коллег «посмешищем человека». Хотя для обоих этих философов характерны некоторые странности в поведении, тем не менее, оба примера говорят, что проблема самопознания, заданная философам и жрецам науки одним из дельфийских оракулов еще до нашей эры, так и не была решена даже за два тысячелетия христианства. Очевидно, именно из этого факта исходил в своих философствованиях и разбираемый Марксом и Энгельсом Санчо, вынося возмутительный для всякого порядочного человека приговор, что «действительный человек – Нечеловек».

Однако заметим: в разбираемой фразе видно, что внимание к теме привлекается с определенной целью: рассматривать ли человека как природное явление или же рассматривать философскую сущность этого человека-явления, выражая её через понятие? Ведь совершенно ясно, что визуально в нашем сознании отображается лишь внешняя форма этого человека-явления, в то время как мысленно философская сущность предмета требует выражения её через имена и общепринятые понятия. Для всякого исследуемого предмета требуется его отражение и представление в сознании с последующим оформлением соответствующих понятий. Однако здесь и возникает роковой вопрос, можно ли вообще — через понятие — определить или выразить не только сущность исследуемого предмета, но и его природу? Иначе говоря, речь идет, ни много, ни мало — о легитимности разбираемого утверждения.

В первом случае мы имеем реальную данность, традиционно именуемую человеком. Во втором мы имеем дело с собственным сознанием, с воображаемым в нем представлением о сущности человека, которое может быть выражено лишь определенным человеческим образом, через искусство отображения. (При этом, можно сразу оговорить, что все художественные формы отображения-изображения, известные современной цивилизации, сводятся к трем, основным: искусство Живописи, искусство Музыки и искусство Слова; всё вместе это находит выражение в науке, литературе и искусстве и представляет собой человеческую форму общения).

Но пусть нам неизвестно, что такое «человек действительный» хотя бы уже потому, что на эту проблему (что такое человек?) имеется две несовпадающие точки зрения – религиозная (идеалистическая) и научная (материалистическая). Как известно, первая (креацинистская) утверждает, что человек сотворен Творцом «по образу и подобию своему», а вот вторая (естественнонаучная), не доверяя библейским утверждениям, доказывает, что человек сотворён Природой эволюционным путем. Можно лишь добавить, что у естествознания Творцом человека как раз и является сама Природа.

И вот здесь мы можем спросить уже и себя: не оттого ли и проистекают проблемы в «познании человека», что находятся они в прямой зависимости от двух противостоящих реальных мировоззрений: Религии и Естествознания? И как бы ни шёл процесс самопознания, он всегда упирается в проблему: как согласуется результат этого процесса с точкой зрения Религии – с верой в догматику Священного Писания, и с точкой зрения Естествознания — с верой в научные знания и понятия.

Однако в общественном сознании есть ещё одна стихия, в которой человек является «основным вопросом», и эта «стихия» по своей природе не религиозная и не естественнонаучная. Эта стихия есть философия! Всякий грамотный индивид знает, что согласно Канту, «основным вопросом философии» является именно «человек» и что главным аргументом философии является «понятие», выраженное в философских категориях.

То есть, когда нам говорят: «общественное бытие определяет общественное сознание», то следует понимать, что оба эти понятия: «общественное бытие» и «общественное сознание» — есть философские категории, определяющие приоритет бытия (действительности) над сознанием во взаимоотношениях индивидов. Отсюда также следует и то, что для изменения сознания, в том числе и всякого индивида, необходимо изменение общественного бытия для этого «всякого индивида».

Но как показывает действительность, общественное бытие покоится на традициях и поддерживается господствующими формами общественного сознания. Общественное сознание всегда опирается на господствующее мировоззрение, которое в современных условиях представляет собой совокупность научных, философских и религиозных достижений и установок. (В отличие, например, от средних или древних веков, когда в общественном сознании господствующим было религиозное мировоззрение). Однако еще в самом начале ХХ века известный исследователь философского символизма Мэнли П. Холл записал в своей книге важный вывод:

«Великие институты материальности пали. Ложные цивилизации, возведенные человеком, пошли на убыль и, подобно чудовищу Франкенштейна, уничтожают своего создателя. Религия бесцельно блуждает в лабиринтах теологических спекуляций. Наука бессильно бьется о барьеры неизвестного. Только трансцендентальная философия знает путь. Только просвещенный разум может дать понимание человеку на пути к свету. Только философия может научить человека правильно родиться, хорошо прожить, достойно умереть и возродиться вновь. В эту когорту избранных, тех, кто выбрал жизнь познания, добродетели и полезности, философы всех веков приглашают ВАС»

Со времени публикации этих строк прошло почти сто лет! Но мы видим, что и сегодня они сохраняют свою актуальность, ибо ни наука и ни религия не дают повода успокоиться ни общественному бытию, ни общественному сознанию, отчего приходится свои чаяния и надежды и сегодня связывать именно с философией, о предназначении которой написаны столь высокие слова.

Человек в реальности и человек в понятии

Для начала спросим: Что такое человек в религии, и что такое человек в науке?

Допустим, не подлежит разбору религиозный догмат, что человек есть «образ и подобие» Творца. А что говорят нам популярные словари и научные справочники?

Словарь русского языка С. Ожегова (М., 1994) поучает, что «Человек есть живое существо, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия пользоваться ими в процессе общественного труда » (с. 763). Более «взрослый» Словарь В. Даля настаивает, что «Человек есть каждый из людей; высшее из земных созданий, одаренное разумом, свободной волей и словесной речью» (с. 571). А вот и Атеистический словарь: «Человек — высшая ступень развития жизни на земле, социальное существо, производящее орудия труда, преобразующее природу, обладающее сознанием и членораздельной речью» (с. 486).

Многие десятки лет студенты, аспиранты и ученые всего просвещенного мира переписывают эти определения человека в свои рефераты и диссертации, делают по ним доклады, читают лекции, тем самым век за веком укрепляя в общественном сознании вот эти самые «научные представления» о человеке.

И почему-то никто не обратил внимания, что все эти определения «человека» написаны языком и стилем литератора, ученого, но не философа (у которого человек является «основным вопросом»). Как не замечено и того, что списаны они буквально — «с натуры», как это и делается обычно писателями и учеными. То есть вот я, будучи, например, Ожеговым или Далем, или простым атеистом, смотрю на действительного человека и вижу, что он — живое существо, изготовляющее средства производства, работающее на них, размышляет, по-человечески себя ведет при разговоре, где надо использует волю и так далее. И я пишу с увиденного свою правдивую картину и вот портрет «человека» готов. Восхищенный, я выношу свое описание на экспертный совет (разумеется) ученых, и с их согласия заношу его в Словарь, а заодно — в научный справочник психолога или атеиста. Более того, теперь я всем рассказываю, что такое «человек», из чего все заключают, что я действительно знаю, «что такое человек?»!

Вот что такое научное мнение о том действительном явлении, которое с библейских времен повсеместно принято именовать «человеком».

Однако можно удивиться и тому, что вопреки этому научному мнению время от времени находятся «странные люди» — такие истые неистовые философы как Диоген, Санчо (Штирнер), Ницше, которые вдруг выводят новую «формулу» человека: «Действительным человеком является только – Нечеловек» (у Ницше – «Сверхчеловек»). Против таких философов как раз и выступили Маркс с Энгельсом в фундаментальной работе — «Немецкая идеология».

Однако в их критике — уже на следующих двух страницах — можно выделить три (по мере прочтения) тезисных пункта, к которым следует отнестись хотя бы чуть внимательнее, чтобы понять суть и подлинную оценку вынесенного ими «вердикта»:

1. «Нелепое суждение философов о том, что действительный человек не есть человек, является только самым универсальным, всеобъемлющим в сфере абстракции выражением фактически существующего универсального противоречия между отношениями и потребностями людей».

2. «Впрочем, философы объявили людей нечеловечными не потому, что последние не соответствовали понятию человека, а потому, что понятие человека у этих людей не соответствовало истинному понятию человека, или потому, что у них не было истинного сознания о человеке».

3. «О совершенно бесспорном тезисе, что представление о человеке не есть действительный человек, что представление о вещи не есть сама эта вещь, — об этом тезисе, который применим также к камню и к представлению о камне и в соответствии с которым Санчо должен был бы сказать, что действительный камень есть не-камень, можно было бы не упоминать ввиду его безмерной тривиальности и несомненной достоверности».

Обратим внимание на некоторые щекотливые моменты в этих пунктах. Как видим, в первом пункте изречение названо «нелепым суждением философов» (как бы кого же больше винить как не философов), однако уже в пункте третьем оно же названо «совершенно бесспорным тезисом» с имением ввиду «его безмерной тривиальности и несомненной достоверности». Совершенно очевидно, что два последующих утверждения перевешивают первое.

Но подлинным разъяснением причины рождения данного тезиса и приведенных двух крайних суждений, на наш взгляд, является пункт второй, который можно переписать еще раз:

«Впрочем, философы объявили людей нечеловечными не потому, что последние не соответствовали понятию человека, а потому, что понятие человека у этих людей не соответствовало истинному понятию человека, или потому, что у них не было истинного сознания о человеке».

Весьма показательно, что уже здесь очевиден факт: главными виновниками в выведении «нелепого тезиса» объявляются не представители науки или духовенства, а именно философы, на чью долю выпало «счастье» всю жизнь заниматься решением основного вопроса философии — проблемы самопознания.

Но вдумаемся в этот второй пункт! Ведь так и написано: «Человек не потому Нечеловек, что он не соответствует понятию человека, а потому, что у философов понятие человека не соответствует истинному понятию человека, потому, что у них нет истинного сознания о человеке».

Нам осталось только вставить в эту фразу буквально «пару слов»: этого истинного понятия о человеке нет у философов и «до сих пор», потому что во всех ученых и философских словарях и справочниках написано о человеке то (или примерно то), что мы уже приводили выше.

Вывод из сказанного

Зададимся вопросом: что нам делать после того, как мы убедились, что «Действительным человеком является – только Нечеловек», о чем догадывались не совсем нормальные идеалисты — Диоген, Штирнер, Ницше и иже с ними, но именно этот тезис подтвердили и вполне здравомыслящие материалисты — Маркс и Энгельс?

И ответим так. Во-первых, мы не будем заводить дискуссию с духовенством о библейском догмате о человеке, в котором утверждается, что Человек есть «образ и подобие божье». Хотя, безусловно, было бы интересно отыскать мотивы, позволившие мудрецам древности оставить в Священном Писании именно такую запись.

Во-вторых, мы не можем позволить себе заводить спор и с научными представлениями, что действительный человек создан естественными законами развития живой Природы, потому что такая точка зрения подтверждается многочисленными доказательствами, полученными из самых разных областей наук.

Стало быть, нам остается лишь третье: начать диспут с философами, которые от веку (от Диогена до Ницше) занимаясь одним лишь «основным вопросом философии – человеком», до сих пор так и не справились с ним и не сказали миру, как отличить подлинного Человека от «действительного человека – Нечеловека». Хотя начать это и нелегко, поскольку бдительные стражи науки и религии, как те два херувима с огненными мечами у райских врат, всегда готовы пресечь усилия каждого, кто захочет «протянуть руку и съесть плодов с Древа Жизни, чтобы жить вечно».

Однако и здесь можно сказать: вчера этого сделать было нельзя, а сегодня стало возможно, потому что человек изобрёл Всемирную Сеть — Интернет. И даже более того: если вчера этого было нельзя делать, то сегодня этого уже нельзя не делать, ибо мир благодаря деятельности «человека как Нечеловека» по пророчествам многих оракулов уже стоит на грани самоуничтожения.

И потому, чтобы спор философов пошёл как «процесс», надо для начала, вывесив на вратах философского ристалища известное условие типа: «Не философ да не войдет сюда», — выставить на всеобщее обозрение философское определение понятия «человек», сформулированное, разумеется, исключительно через философские категории, ибо мы говорим не о действительном человеке, который Нечеловек, а о понятии, в котором мы определяем, что такое подлинный Человек.

Вчера, когда в философии господствовала «Логика» Гегеля и основанная на ней «диалектика марксизма-ленинизма», этого сделать было нельзя, поскольку в те времена решались и задачи тех времён. Но это стало возможным сегодня, когда на основе решения тех задач и того мировоззрения усилиями немногих новых умов (к таковым я относил и отношу Сергиенко П.Я., Татура В.Ю., Воронина В.С., др.) стала формироваться триалектика как Наука о Гармонии и как метод гармонизации человеческих отношений. (В скобках скажем, что подробности о ней всегда можно узнать на сайте Академии Тринитаризма /www.trinitas.ru/ и на сайте «ТРИАЛЕКТИКА» /http://trialektika.narod.ru/serg.html/, где под рубрикой «триалектика как жизнь» помещены и мои соображения на излагаемую здесь проблематику). Поэтому остановлюсь лишь на повторе определения философского понятия «человек», уже выставленного в других моих статьях, но не получившего того философского резонанса, который мог бы иметь место быть, если бы среди философствующей братии царили подлинно философские интересы (т.е. связанные с решением основного вопроса философии).

И потому позволю себе еще раз повторить формулировку понятия человек, принятую 11 лет назад нашей кафедрой интеллектуального развития (школа №55, Ленинского района, г.Челябинска):

«Понятие «человек» есть философская категория, представляющая человеческого индивида как Личность, гармонично развитую в интеллектуальном, физическом и духовно-социальном отношениях«. Как известно, «представлять» нечто можно только в голове, а уж потом переносить на бумагу или ваять. Однако и здесь всё не так просто, потому что «философскими категориями» теперь становятся и те три аргумента, которые составляют рассматриваемую философскую категорию. То есть теперь предстоит определить через философские категории и что такое интеллектуальное, что такое физическое и что такое духовно-социальное, что мы и проделали на своей кафедре интеллектуального развития.

И ещё. Как видим, основное отличие от выше приведенных «научных» определений то, что мы предлагаем говорить о человеке не на том основании, чт у он представляет собой воочию — в наших глазах. А на том, каким он должен бы быть или стать лишь при определенных общественных отношениях, отражаемых в нем на какой-то новой ступени их развития! Именно общественные отношения определяют и статус человека.

Возможно, сегодня история застала Россию как раз на грани перехода на эту новую ступень развития общественных отношений. По крайней мере, само провозглашение Президентом приоритетными четырёх «национальных проектов» свидетельствуют, что их реализация требует установления новых общественных отношений. Судя по темам нацпроектов, центром внимания этих общественных отношений становится «действительный человек», нуждающийся в собственном воспроизводстве в качестве «подлинного человека». То есть гармонично развитым в интеллектуальном, физическом и духовно-социальном отношениях.

Однако приведем здесь еще одну фразу Маркса-Энгельса из той же страницы:

«Но известная уже нам фантазия Санчо, будто люди до сих пор низвергались в пучину бедствий только в силу господства представлений и понятий, позволяет ему снова связать с этим тезисом свои старые выводы. Старое мнение Санчо, будто достаточно выбить из головы известные представления, чтобы устранить из мира те отношения, которыми порождены эти представления, это мнение воспроизводится здесь в той форме, что достаточно выбить из головы представление «человек», чтобы покончить с теми действительными отношениями, которые ныне признаются нечеловеческими...«.

Как видим, речь идет не о том, чтобы «выбить из головы известные представления» о человеке, а о том, чтобы с новыми представлениями и понятиями о человеке покончить с теми действительными производственными «отношениями», которые признаются нечеловеческими и сделать эти новые представления господствующими и в подчиненном классе.

Далее авторы обращают внимание на «поднимаемый Санчо еще один важный вопрос»:

«Но как обуздать нечеловека, который ведь сидит в каждом отдельном индивиде? Как сделать, чтобы вместе с человеком не выпустить на волю и нечеловека? У либерализма есть смертельный враг, непобедимый антагонист, как у бога — дьявол: рядом с человеком всегда стоит нечеловек, эгоист, отдельный индивид. Государство, общество, человечество не могут одолеть этого дьявола» (с. 404).

Их ответ на этот важный вопрос достоин того, чтобы привести его здесь полнее:

«Вопрос в том виде, как его понимает сам Санчо, сводится опять-таки к простой бессмыслице... В действительности же дело происходило, конечно, таким образом, что люди завоевывали себе свободу всякий раз постольку, поскольку это диктовалось им и допускалось не их идеалом человека, а существующими производительными силами. В основе всех происходивших до сих пор завоеваний свободы лежали, однако, ограниченные производительные силы; обусловленное этими производительными силами, недостаточное для всего общества производство делало возможным развитие лишь в том виде, что одни лица удовлетворяли свои потребности за счет других, и поэтому одни — меньшинство — получали монополию развития, другие же — большинство — вследствие постоянной борьбы за удовлетворение необходимейших потребностей были временно (т. е. до порождения новых революционизирующих производительных сил) лишены возможности какого бы то ни было развития. Таким образом, общество развивалось до сих пор всегда в рамках противоположности, которая в древности была противоположностью между свободными и рабами, в средние века — между дворянством и крепостными, в новое время — между буржуазией и пролетариатом. Этим объясняется, с одной стороны, ненормальный, «нечеловеческий» способ удовлетворения угнетенным классом своих потребностей, а с другой — узость рамок, внутри которых происходило развитие общения, а с ним и всего господствующего класса; эта ограниченность развития состоит, таким образом, не только в том, что один класс отстраняется от развития, но и в умственной ограниченности того класса, который производит это отстранение; «нечеловеческое» становится уделом также и господствующего класса. — Это так называемое «нечеловеческое» — такой же продукт современных отношений, как и «человеческое»; это — их отрицательная сторона, это — возмущение, которое не основывается ни на какой новой революционной производительной силе и которое направлено против господствующих отношений, основанных на существующих производительных силах, и против способа удовлетворения потребностей, соответствующего этим отношениям. Положительное выражение «человеческий» соответствует определенным, господствующим на известной ступени развития производства отношениям и обусловленному ими способу удовлетворения потребностей, — подобно тому как отрицательное выражение «нечеловеческий» соответствует попыткам подвергнуть отрицанию внутри существующего способа производства эти господствующие отношения и господствующий при них способ удовлетворения потребностей, попыткам, которые ежедневно все вновь порождаются этой же самой ступенью производства...

Итак, наш простоватый Санчо со своим простоватым изреченьицем о нечеловеке и со своим представлением о человеке, выбрасывающем самого Себя из головы, благодаря чему исчезнет также нечеловек и уже не будет никакого мерила для индивидов, приходит в конце концов к следующему результату. Физическое, интеллектуальное и социальное уродование и порабощение, на которое обречен индивид существующими отношениями (здесь и выше выделено мной, — А.Н.), Санчо признает за индивидуальность и особенность этого индивида; как ординарнейший консерватор, он преспокойно признает эти отношения, вполне утешившись тем, что он выбил из своей головы представление философов об этих отношениях». (с.406)

После прочтения этого фрагмента, можно говорить, что представление «старых философов» «об этих отношениях» было успешно выбито и из голов наших соотечественников последних поколений. Можно сказать также, что с прочтением приходит и прозрение: именно существующими – буржуазными – производственными отношениями всякий индивид России обречен на интеллектуальное, физическое и духовно-социальное порабощение. Всякий, поскольку и всякий угнетающий не может быть свободным от угнетаемого, ибо, как замечено, угнетающий в умственном (интеллектуальном) отношении обречен быть столь же ограниченным, как и угнетаемый. И потому угнетающий столь же «нечеловек», как и угнетаемый, только в гораздо большей степени! Поскольку именно он! и только он (10% населения)! своим эгоизмом и жадностью жить за счет других (90% населения)! преграждает этим другим путь к нормальному человеческому развитию, к нормальной человеческой жизни – полнокровно наполненной и реализуемой в интеллектуальном, физическом и духовно-социальном отношениях.

По всему по этому, отвечая на вынесенный в заголовок вопрос: «Все ли люди – нечеловеки?», — ответ очевиден: именно так, поскольку и сегодня философы не избавили людей от самонезнания, и потому «понятие человека у этих людей не соответствует истинному понятию человека», поскольку и сегодня у них «нет истинного сознания о человеке». И здесь встает другой, не менее важный вопрос: допустимо ли называть «человеком» любого ранга правителя, который де факто обеспечивает людям «нечеловеческие условия существования»? Может быть, пришло время философам обратить внимание общественного сознания на тех истинных виновников, кто сотворил и творит наше полудикое общественное бытие с бесконечным истреблением одними «нечеловеками» в угоду другим? Ни Наука, ни Религия на этот подвиг уже неспособны, что доказано всем опытом их метафизического (религия) и эмпирического (естествознание) бытия...

Итак: «Человек – основной вопрос философии» (Кант). Не пришло ли время заняться его решением немедленно, чтобы, наконец-то, разделаться с ним «раз и навсегда»? Разделываясь по пути и с угнетающими и угнетаемыми классами тоже навсегда. Ведь как по Конституции, так и по Библии все люди — равны! Чтобы достичь этого в действительности, надо всего лишь обеспечить условия, когда действительный человек может стать действительно Человеком, гармонично развитым в интеллектуальном, физическом и духовно-социальном отношениях.

Таким образом, для общественного сознания мы еще раз провозглашаем наш философский диагноз: «Человек есть Интеллектуальное Чудо Вселенной, и будущее этой идее принадлежит!» И назовем этот диагноз одним из заглавных девизных императивов триалектики, которая начинает проявляться, возможно, не только с мифического «бронзового треножника» Нострадамуса. Речь о нем начинается уже в откровениях Диогена Лаэрция о деяних философов древности и в библейском учении о трех сынах Ноя. Может быть, гораздо важнее здесь то, что сегодня она проявляется в новых усилиях Сергиенко П.Я., Татура В.Ю., Воронина В.С. и др. по её возрождению и становлению в один ряд с Логикой и Диалектикой. И потому возможно, что философам будущего только предстоит её переоткрытие и постижение…