1, Тенденции эволюции частнособственнического общества находят свое выражение в том, что обозначается в западноевропейской философии термином «отчуждение», который сохраняет практически свой смысл как при капитализме, так и при современном социализме.

Антитезой Социализму есть Капитализм. Социализм есть свое иное капитализма.

На первых парах социализм в своем стремлении снять отчуждение, возникающее на основе развития частной собственности, доводит это отчуждение до его крайней степени, превращая частную собственность во всеобщую (государственную) частную собственность. Это тенденция обычно свойственна развитию капитализма, а не социализму, хотя социализм иногда сохраняет подобную тенденцию, и ничего другого в уже сложившейся исторической ситуации сделать не может.

Так Клямкин констатирует:

«У нас социализм был не после капитализма, а вместо капитализма. Иначе говоря, социализм у нас доделовал то, что не доделал наш недоделанный капитализм. Между прочим, и Ленин прямо ставил задачу: для социализма нужна известная степень цивилизации, которую должен был создать капитализм, но не создал, поэтому мы должны доделать то, что не доделал наш капитализм».

2. Так уже в идеальном государстве Платона довольно явственно проступали черты того, что Маркс называл «казарменным коммунизмом»: ограничения на проявление индивидуальности, регламентация всей общественной жизни и суровое и жесткое законодательство, которое и идеализирует Платон.

Так что дело не в субъективной жесткости теоретических и практических создателей коммунистических утопий, а дело в том, что невозможно обуздать частнособственническую анархию одними увещеваниями и моральными проповедями.

Именно в этом контексте можно понять и «сталинский социализм». Именно в нем имеет место связность «исторических случайностей», которые стали исторической необходимостью сталинизма. Уже Ленин после октября говорил: нам необходимо продержаться в союзе с середняком 10-15 лет. И уже в 28-м году Сталину стало ясно, что «союз» кончился. После чего началась война с середняком.

Свое решение о ликвидации кулачества, а заодно и середнячества, как класса он принял после поездки в Сибирь в 1928 г., когда впервые за весь период НЭПа были сорваны хлебопоставки. А это и дало толчок большому террору в 30-х гг.

Все социалистические мистерии ХХ века разыгрывались по сценарию, который был написан Марксом еще в «Философско-экономических рукописях 1844г.». Неразвитая частная собственность порождает неразвитые формы коммунизма – коммунизм казарменный, уравнительный, коммунизм, отрицающий личность..

Маркса подобные коммунизмы не устраивали, так как в то время он был защитником принципа «частной собственности», который, в его глазах представлял свободу личной инициативы /1/.

Так, если в 1842 г. принцип «частной собственности» был радикальным отрицанием феодально-бюрократических порядков, то сегодня большинство наших «демократов» выдвигают этот принцип против «социализма».

Маркс прекрасно знал историю общественной мысли и потому он понимал, что современный ему коммунизм – это повторение ошибок прошлого. Он понимал, что современный коммунизм, в отличие от коммунизма Платона, родился не в голове философа, а в народных низах. Следовательно, он порожден определенными условиями жизни, которые необходимо, прежде всего, проанализировать. Эту реальную тенденцию масс нужно не ругать, а исследовать. (так говорил и Спиноза).

Исследования Маркса этого обстоятельства показали, что коммунизм есть выражение того же принципа «частной собственности». Здесь Маркс пришел к выводу, что именно «частная собственность» является основой всех форм «отчуждения». При этом нельзя сказать, что «частная собственность» – это плохо. Просто она ПРОТИВОРЕЧИВА. До тех пор, пока частная собственность не разовьет и не исчерпает все свои положительные стороны, ее отрицание не может породить ничего хорошего. Отрицание неразвитой частной собственности не может вывести за пределы частной собственности. Она только по форме станет «коммунистической».

3. Коммунизм на первых порах выступает как «всеобщая частная собственность» (К.Маркс). Если частная собственность в ее обычной форме выступает как собственность одного, которая не есть собственность другого, то всеобщая частная собственность выступает как собственность всех, не являясь собственностью никого в отдельности. То есть если в обычном случае она есть то, что отделяет (отчуждает) одного индивида от другого, то в случае всеобщей частной собственности она отчуждена от всех. Она выступает как собственность государства, но само государство в той или иной мере есть отчужденная от общества общественная сила.

Та общественная собственность в государственной форме, которая была при «развитом социализме», как раз являлась всеобщей частной собственностью. А так как она все таки частная собственность, то она и становится добычей бюрократии («номенклатуры»).

«Грубый коммунизм», как пишет Ильенков, - верно осознающий свою ближайшую цель – отрицание частной собственности, сочетается с иллюзией, будто бы это чисто негативная акция и есть «позитивное разрешение» всех проблем современной цивилизации /1/. По Марксу это просто «энергический принцип ближайшего будущего». Более конкреные контуры будущего общества для Маркса начинают прорисовываться уже в «Капитале» не через обобществление собственности, а через обобществление труда, через превращение частичного труда в труд всеобщий.

А это уже проблема деятельносного подхода к решению проблемы «отчуждения» на научно-разумной основе.

Что же касается всеобщего труда, то здесь Маркс называет «всякий научный труд, всякое открытие, всякое изобретение, Иначе говоря, это труд, продукт которого по сути не может быть частной собственностью, а сразу и непосредственно становится достоянием всего общества.

Именно этот труд и продукты этого труда во все более возрастающих масштабах создают общественное богатство, которое уже не поддается измерению рабочим временем, а потому и «стоимостью».

4. «Сталинский социализм» – это превращение «энергетического принципа ближайшего будущего» в «формацию» на ее первой фазе, которая затем завершилась концепцией «развитого социализма».

Коллизии частной собственности социализмом не преодолеваются, а смягчаются, делаются не такими острыми (при правильном понимании его исторического смысла). Социализм может быть формой перевода мелкой частной собственности в более крупную, государственную, корпоративную, акционерную и т.д., а тем самым , и формой ускорения индустриализации.

Именно поэтому почти все крестьянские, мелкобуржуазные страны Азии, Африки и Латинской Америки в процессе своего освобождения от колонеальной зависимости переболели «социализмом». Для них это тоже был «энергетический принцип ближайшего будущего», но никакой устойчивой формой так и не стал. В этом случае можно сказать, что это всего лишь форма мобилизации национальных сил в определенных экстремальных условиях, с исчезновением которых исчезает и «социализм».

Хрущевская «программа построения коммунизма» за двадцать лет также была попыткой превратить движение в состояние. Превращение движения в состояние (а при Брежневе даже в застой) уже произошло. Поэтому-то «коммунистические идеи» Маркса оказались не понятыми и неприемлемыми. Их списывали на «раннего», «незрелого» Маркса. Поэтому-то коммунизм начали приподовать по учебникам Федосеева и других идеологов построения коммунизма за двадцать лет.

5. Именно в связи с этими обстоятельствами именно Ильенков /1/ делает акцент на суть марксизма. А этой сутью является «действительное освоение каждым индивидом всего накопленного в рамках «частной собственности» богатства («отчужденного от индивида»).

Отчуждение индивида от действительного богатства, накопленного человечеством, не ликвидируется простым юридическим обобществлением вещного богатства. В определенном отношении отчуждение «общества» от индивида не только не снимается, а усугубляются превращением частной собственности в государственную.

Поэтому-то действительно превратить собственность в собственность «всего общества» – это значит превратить ее в реальную собственность каждого индивида, каждого члена этого общества, ибо в противном случае «общество» рассматривается еще как нечто абстрактное, как нечто отличное от реальной совокупности всех составляющих его индивидов.

Частная собственность, особенно мелкая, всегда порождала, и до сих пор порождает, две тенденции в психологии и сознании людей.

Первая – это анархический протест против всех форм общественности, поскольку они затрагивают частный интерес, интерес частного собственника..

Вторая – жажда деспотической власти, которая уровняет всех. И уровняет не только в отношении почестей, славы, но и в отношении собственности. За эту тенденцию может принять и присловутую форму «коммунизма».

Так в настоящее время после всех эксцессов сталинизма. маизма, полпотовщины можно сказать, что это мы имели дело с неким «зигзагом» в жизни обществ /2/.

6. Маркс никогда не думал, что чисто революционным путем можно устранить систему буржуазной экономики и перевести ее в какую-то другую систему. В историческом развитии речь может идти не об отрицании, а о само-отрицании. Отрицание – это только момент самотрицания. И если система буржуазной экономики в своем историческом развертывании проходит ступень экспреприации мелкой частной собственности, то в прцессе своего самоотрицания она совершенно неизбежно должна вернуться к той же форме, но только уже с совершенно иным содержанием. Содержанием здесь является уже не частный, не частичный, а всеобщий труд. Именно он как собственный, так и непосредственно общественный, имеет непосредственно общественное значение, так как я индививидуально могу генерить идею, делать открытие, использовать новую технологию.

Современная система «буржуазной» экономики это уже воочую демонстрирует. Сегодня уже налицо очевидный рост доли всеобщего труда. В развитых странах в настоящее время уже более половины лиц наемного труда занято в сфере обслуживания, управления, науки, образования, информатики и т.п. Это люди, которые продают не просто способность к труду, а свою собственную квалификацию, которая и является их «частной собственностью». Эту собственность, современный интеллигент холит и лелеет, подобно тому, как это делал когда-то его дед или прадед по отношению к своей корове, которая его кормила.

7. В своей статье «Маркс и западный мир» Ильенков относительно марксизма указывает на то, что – это «западное» явление. «Западное» не в связи с отношением к части света, а по отношению к определенной общественной системе и определенной культуре. Ведь марксизм вырастает в Европе на почве Античности. Ведь и Маркс вырос в рамках этой культуры. Если сегодня хотят противопоставить маркстзму западную демократию, то видимо забывают то, что Маркс тоже принадлежал к радикадьной германской демократии. А что касается современного социализма, то и он есть всего лишь плод «западной» общественной системы.

Невольно в связи с этим и возникает вопрос, а на какой почве прошлого может получить свое развитие Российская общественная система на пути к ноосфере?

1. Ильенков Э.В. Маркс и западный мир. // Философия и культура. М.1991.
2. Овсейцев А.А. Марксизм-ХХ1. Гносеологический зигзаг российской онтологии (В чем «вина» Марксизма-Х1Х?). Академия Тринитаризма. М., Эл № 77-6587, публ. 13210, 13.04.2006