АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА

Дискуссии - Наука

Сергей Робатень

Корни грехопадения. Взгляд инженера. Часть 13.

Oб авторе

---

Существенные отличия дореволюционной православной символики от популяризуемой сегодня.

Православной символике Семеновского знамени, изображение которого приведено в Части 12, созвучна символика орденов Российской империи.

Как известно, первый российский орден ввел Петр Первый, ещё в 1699 г. Всего их до 1917 года набралось одиннадцать. http://www.netdialogue.com/yy/main.htm

Обращает на себя внимание духовная ориентация идеи русского ордена. В современном понимании идеи ордена его получают, как вещь, значок, пусть даже и ценный из-за золота и бриллиантов, пошедших на изготовление.

Ордена Российской империи не получали.

В них принимали.

Императорские ордена – это рыцарские объединения русских воинов, посвятивших себя служению России под покровительством небесного защитника.

Соответственно, высший российский орден имел покровителем Андрея Первозванного.

Хорошо известно предание, что именно этот святой, ученик самого Христа, окрестил Русь.

Ниже показаны звезда и знак ордена в виде центрально симметричного креста, которые индивидуально изготавливались для человека, принадлежащего ордену Андрея Первозванного.

Кроме звезды и креста, полагались цепь и лента голубого, символизирующего небо, цвета.

Звезда ордена Андрея Первозванного

Знак (крест) ордена Андрея Первозванного

Отметим, что знаки российских орденов имеют вид центрально симметричного равностороннего креста.

Орден Андрея Первозванного имеет знак в виде косого креста с фигурой святого.

Все остальные ордена (10) имеют знаки прямого креста, отличающиеся друг от друга цветом элементов и деталями оформления.

Для примера приведены знаки (кресты) ордена Александра Невского и ордена. Владимира Великого. Как видно, отличий у этих крестов меньше, чем общих признаков.

Это может означать, что у всех российских орденов имеется один общий первообраз, символ, вдохновлявший дизайнеров каждого конкретного орденского знака на протяжении веков.

В современных российских орденах наблюдается преемственность символа.

Знак (крест) ордена Александра Невского.

Знак (крест) ордена Владимира Великого.

Звезды у 10 орденов имеют вид восьмилучевых крестов, аналогичных звезде Андрея Первозванного. Орден Георгия имеет вид четырёхлучевой звезды.

Важно отметить, что символика креста однозначно свидетельствует об изначальной духовности русских орденов, как рыцарских объединений борцов за православную веру.

Светские высшие ордена Европы имеют совершенно другую, разнообразную символику. Например, английский орден Подвязки имеет символом ремешок для подвязывания женского чулка.

Итальянский орден Благовещения имеет символом волосяное плетение.

Испанский орден Золотого Руна имеет символом баранью шкуру.

Про английский же орден Бани соответствующие сайты могут сообщить лишь то, что при вступлении в него соискатель был обязан помыться.

Искусственно создаётся впечатление, что именно этот нехитрый поступок приравнивался к подвигу, достойному рыцарского звания, хотя знак ордена соответствует духовной символике равностороннего прямого креста.

Единственный русский орденский знак, на котором присутствует изображение тела на кресте, вовсе не передаёт идеи муки.

Руки и ноги Андрея не имеют кровавых ран, или признаков гвоздей, так любимых средневековыми художниками, живописующими муки Создателя, считающими железные, земные гвозди в теле бога, беспомощного перед земными мучителями.

Таким образом, в символике звезд и крестов русских имперских орденов явно просматривается небесная мотивация.

Совершенно отсутствует упоминание о крестных муках Создателя в виде осесимметричного креста распятия со страдающим человеческим телом, обязательного нагрудного атрибута православного священника.

Обратим внимание, что нагрудный крест современного православного священника, хотя и отличается от знака российского ордена в виде прямого или косого крестов немногим, а именно, вытянутым нижним лучом, относится к другой группе симметрии.

Российские имперские орденские знаки являются центрально симметричными крестами и содержат идею центра, главной точки, традиционно символизирующей начало, абсолют.

Нагрудный крест православного священника и распространенный сегодня нательный крест той же формы относятся к более низкой группе симметрии.

Они не имеют центра симметрии, а только — ось симметрии.

Тем самым, современный нагрудный крест православного священника символизирует идею не абсолюта, а низкого земного предмета, деревянного креста, на котором якобы казнили православного бога.

Налицо явный конфликт символов воинской российской славы и победы в виде центрально симметричных четырех и восьми конечных крестов (звезд) с одной стороны, и осесимметричного креста — современного символа божьих страданий — с другой.

Отметим также современную тенденцию к дальнейшему понижению группы симметрии креста распятия.

Эта тенденция выражается в присоединении наклонной перекладины в нижней части осесимметричного креста, которая, строго говоря, переводит полученную фигуру в несимметричные, по любым критериям оценки, более примитивные и убогие.

Предлог для изображения наклонной доски под ногами распятого Христа на нательном кресте тоже следует признать надуманным.

В самом, деле, наклон объясняется тем, что доска поднялась в сторону Варнавы, висевшего на соседнем кресте.

Такое смелое поведение доски, самостоятельно решившей отличить Варнаву от другого разбойника, характеризует смелость теологов, которые придумывают подобного рода объяснения для оправдания собственных усилий по духовному понижению символики православного нательного креста.

Современный нательный православный крест, продаваемый в каждой церковной лавке, имеет осевую симметрию, но находки в Мякининской пойме показывают, что некогда жители этих мест носили на теле и центральносимметричные кресты.

На фото представлены образцы нательных крестов жителей Мякининской поймы Москвы реки, которые были найдены в процессе строительства выставочного зала «Крокус – Экспо». Находки выставлены в фойе этого зала.

Для полноты сравнения символики крестов у православного воина и православного священника отметим следующее обстоятельство.

На рисунках показаны русский солдат и русский священник с крестами, как символами духовного служения.

Русские воины, осененные центрально симметричными крестами своих духовных орденов, совершали воинские подвиги самопожертвования для реальной, физической защиты православия. Эти люди несли и несут в себе идею благородства, чести, защиты и опоры для остальных членов православного общества.

Чем же прославили себя современные, или хотя бы за два последних века, священники, осененные осесимметричным, или даже вовсе не имеющем симметрии крестом распятия?

Жертвы они предпочитают приносить бескровные, паству, состоящую, в основном, из пожилых женщин и значительного контингента кликуш и прйлестных,(см. фото в части 3) ведут за собой как-то вяло, физического труда явно избегают, убедить личным примером в необходимости подвига для защиты православия не стремятся.

Берут на себя самое нетрудоемкое и загадочное – молитву.

Кто её видит, доходит она до Создателя, или нет.

Поневоле приходит мысль о том, что даже идею самопожертвования Христа ради людей наиболее полно реализуют русские воины, но не русские священники.

Отсюда и малозаметная роль православия в затянувшемся нашем возрождении.

Мое объяснение создавшейся в духовном мире русского человека ситуации состоит в том, что официальная церковь занимается идеологическим обеспечением благополучия правящего слоя, и не более того. Духовные горизонты представителей этого слоя остаются вне православного духовного управления и контроля в силу лозунга, провозглашаемого в православных храмах: Всякая власть – от бога.

Тем самым получают оправдание бездуховные и прямо противоречащие православному мироощущению сюжеты средств массовой информации, неустанно разрушающие духовный мир современника.

Эта узкая задача поддержания «какой ни есть власти», взятая на себя современной церковной иерархией, не требует излишнего величия духа.

Наоборот, рабская философия как раз востребована в придворных кругах. Вот её-то и воспитывают признанные официально, провозглашаемые с амвона, популяризуемые учеными и писателями догматы.

Все остальное духовное богатство, накопленное русскими духовными людьми, целенаправленно замалчивается не только носителями научного метода, но и формальными духовными руководителями в виде православных пастырей.

Чрезвычайно показательно, что такой защитник православия от оскорблений со стороны большевиков – атеистов, как Деникин, в своем очень подробном, шеститомном описании истории белого движения, уделив внимание деятельности всех заметных политических групп и общественных организаций (А.И.Деникин. Очерки русской смуты. М. Айрис пресс. 2005), только дважды отмечает факт участия в жизни православного русского общества высших православных иерархов.

Первый раз, в связи с безрезультатными предостережениями царю, упомянут Протопресвитер Армии и Флота отец Георгий Шавельский, меланхолично констатировавший, «что у солдата засорили его совесть» (т.1, с.27).

Кто посмел и сумел это сделать, если совестью солдата призвано было заниматься именно всесильное духовное ведомство о. Шавельского?

Второй раз – в связи с деятельностью в Севастополе епископа Вениамина, названного «заговорщиком в рясе», который участвовал в интриге против Деникина (т.6, с.805).