I

В [2; 6; 10] в качестве одной из гносеологических моделей Мироздания в её структурно-связной познавательно форме и максимально приближенной к философской категории Бытия принят Универсум. Причём, при исследовании Универсума как сложной системы мы имеем дело с подсистемами, являющиеся структурно-связными объединениями на основе собственных сущностных феноменов (законов, принципов): предметных, объектных областей и систем абстрагирования. Тогда как Мироздание – это сложная система как модель единой, неделимой и осуществляющейся гносеологической формы Абсолютной истины, ноумена Абсолютной идеи, охватывающей как объективную (явленную), так и необъективную, потенциально неявленную действительность, т.е. есть модель Природы. Изучение и установление логического смысла взаимосвязей и взаимоотношений между структурными элементами объектов Универсума и их взаимообусловленностями, максимально приближается к философскому образу мышления о смысле вещей Бытия, определяющего эти вещи в сознании такими, какие они есть на самом деле и о месте человека среди них. Поэтому, изучение и выяснение логического смысла взаимосвязи определённых объектов Универсума представляет теоретическую философию, являющуюся лишь познавательным отражением философской сущности предметов Бытия, слагающих Мироздание.

Очевидно, понятия взаимосвязи и взаимоотношений между объектами универсума как произвольно различаемых волей в его едином суждении познавательного процесса наполнены диалектической противоречивостью и содержат в себе свои противоположности, содержат в себе свою действительность, содержат их познанную истинность и не истинность. Познаваемая истинность взаимосвязей и взаимоотношений действительности Мироздания относительна и целостна в своей истинности, различаемая волей в априорно полагаемой системе абстрагирования. Последнее влечёт свойство устойчивости различённых взаимосвязей действительности. Тогда, связь – это являемый в процессе познания и априорно предполагаемый абстрактный образ целостно различаемой действительности. Очевидно, целостно различённая действительность это её познанная истинность, это её устойчивый познаваемый образ, который в процессе своей различаемости является относительным, условным. Поэтому, если в Бытие Универсума его противоположности берутся непосредственно для себя, т.е. находятся в скрытом виде («в себе») [11, с.90] в форме объективных взаимосвязей [12, с 154], то, в сущности, эти противоположности являются уже явными и целостно «положенными» образуя детерминированные взаимосвязи или сущностные взаимоотношения. Поэтому, положенность связей в конкретной системе абстрагирования, т.е. в сущности, есть явленность отношений. (В сущем, вещь-в-себе – нет отношений, пока сознание не различило его сущность, познавательной формой различения которой является её целостность, и не положило связи сущего в качестве отношений сущности).

Причём, детерминация взаимосвязи порождает сущностные взаимоотношения, как условную-в-себя отрицательность себя собой, как отталкивание себя от себя, и как проявление действия этой детерминации вовне, т.е. обнаружение её действия в образе силы, которая есть присущая воля, — порождающая как детерминацию взаимосвязей вовне в форме сущностных взаимообусловленностей, так и выявление сущности в себе самой через формы сущностных взаимоотношений. Очевидно, раздельность (изолированность) связей сущего в соответствующих системах абстрагирования, не означает их не объективности, а представляет их не детерминированность соответствующей присущей волей.

Очевидно, набор свойств, качеств и признаков сложной системы (сущности), определённый в одной системе абстрагирования, т.е. при положенной свободе присущей воли системы, являющей конструктивно-определённую модель системы, – является определённым, но неположенным в другой системе абстрагирования, охватываемой другой свободой присущей воли системы, представляющей другую, неположенную модель сущности. Однако, неопределяемые взаимосвязи, охватываемые свободой присущей воли в сложной системе – это не только их неположенность (не различённость, не установленность) для этой свободы, это также ихнеустановленная непостижимость присущей волей как отрицание присущей воли и любой её свободы, переводящей свободу объективации неопределяемых взаимосвязей в необъективную действительность свободы свободной воли. Тогда, неопределяемые взаимосвязи охватываются действием такой формы воли, которая есть форма действия неустановленной определённости свободы свободной воли, – есть форма действия свободы виртуальной воли. Иначе говоря, действие виртуальной воли, создаёт неопределённости в объективации форм свободы свободной воли, создаёт неопределяемые присущей волей формы взаимосвязей, не охватываемые её свободой, но охватываемые свободой Внешней воли. Поэтому действие, диктуемое виртуальной волей, создавая неопределённость форм её свободы – создаёт также формы неустановленной положенности свободы внешней воли, имеющие в потенции целостную возможность осуществимости своей необходимой первичной явленности как множества форм положенности: «быть» качеством сущности, представляющим многообразие детерминаций, т.е. многообразие определений связей Универсума разными формами осуществимости свободы присущности внешней воли.

Свойство, как объективное свойство– это некоторый явленный, т.е. устойчивый в универсуме абстрактный способ взаимосвязи вещей (предметов) такой, что при определении (детерминации) их не образуются новые вещи или взаимосвязи [в духе А.И. Уемова; 13, с. 86]. Это определение отражает конгруэнтность (инвариантность) свойства относительно его детерминации. Свойства могут быть как явленными, так и неявленными в универсум, выражая понятие объективных (устойчивых) и необъективных (не устойчивых) связей универсума, объективных и необъективных свойств. Однако, в познавательном процессе присущей воли, объективные свойства – это рефлексия-в-другое [9, с. 290; 11, с.98], т.е. условные-в-другом выражения отношений вещи, есть выражения межкачественных отношений вещей с другими. Хотя, объективное свойство как устойчивая взаимосвязь универсума обладает также самостоятельностью, как снятой, т.е. абстрактно определенной или как рефлектированной-в-самое-себя (условной-в-себя), т.е. отделённой от своей противоположности (отрицания) как от сущностного в другом, в котором она и являют форму качеств различных материй [в духе Гегеля, 9, с.294], которые равнодушны к определённостям своих свойств, ибо последние лишь конгруэнтно детерминируемы. Поэтому, любая материя, порождаемая свойством как в себя рефлектированным существованием абстрактных определённостей материи [9, с. 290], начинается с качества как сущностного в другом. Тогда, объективные свойства – это конгруэнтные выражения многообразия межкачественных взаимосвязей, составляющих материи, а качества их сущностные определённости. Причём, конгруэнтно определённые сущностные отношения материй как выражения (свойства) межкачественных взаимосвязей в ней есть различия в материях, к которым материальные сущности остаются равнодушными, т.е. независимыми к своим соответствующим свойствам. Однако, в отличие от отдельных свойств, всё множество объективных свойств, слагающие материальную сущность, определяет единое состояние этой сущности. Поэтому, при процессуальных изменениях состояния материальной сущности, изменяется конгруэнтная определимость первоначальных свойств. Замеченная особенность порождаемой материальности ведёт к установлению понятия единой материальной реальности (см. ниже, «Мир Бытия»).

Качество как следующий, после объективного свойства, уровень познания структурных отношений универсума, как противоположность (отрицательность) к собственной и самостоятельной, т.е. условной-в-себя абстрактной определённости объективных свойств, есть целостно проявленная форма такой противоположности, есть сущностная форма совокупности этих объективных свойств как их непосредственная (первичная) существенная определённость присущей волей, положенной тождественной Бытию универсума (первично положенной). Иначе говоря, качество – это целостно явленный набор (форма) первично положенных устойчивых свойств, создающий в познавательном процессе понятие «быть» сущностным, «быть» качеством сущности, «быть» его целостной формой – пусть даже неопределённой (несодержательной, пустой формой). Благодаря Универсальному противоречию (У.П.), явленному в образе внешней (присущей) воли, качество как явленная форма сущностной, как целостная сущностная форма первично (непосредственно) положенных устойчивых свойств, имеет своей существенностью то, что оно состоит в самоопределении и, в своей целостной завершаемости, из многообразия неопределённых качеств, само создаёт определённые и определённо невозможные качества. Иначе говоря, создаёт признаки сущего, а также совокупности признаков, необходимо подверженные, в этом случае, дальнейшей детерминации новой волей, образуя новые признаки. Поэтому, «быть» есть устойчивое форма «свойства сущности» или устойчивая и целостная форма «качества сущности»как первично положенной, – означающая «быть» некоторой целостной формой сущности, «быть» качеством сущности.

Здесь проявляется главный признак рефлексии сознания в познавательном процессе первичного различения связей (свойств) предметов, основанного на априорности знания постигаемого сознанием, разумом воли. Действительно, оставаясь наедине с образами первично явленных устойчивых свойств и не находя объектов сравнения, разум абстрактно представляет их целостную форму понятием безразличным к Бытию сущности, ибо рефлектирует её лишь в абстрактно различённые и математические формы (числа), что и представляет априорные формы признаков сущности, рефлектированное разумом, и тот абстрактный репер, с которым разум уже количественно соотносит абстракцию дальнейшего полагания (детерминации) сущностной структуры, при условии дальнейшей устойчивости этой структуры в процессе её познания. Поэтому, такая абстрактная различённость, безразличная к Бытию сущности и первично положенная в познавательном процессе есть априорное понятия связи.

Тогда, признаки – это явленный и определяемый внешней волей или явленный и определённый присущей волей, т.е. положенный в своём различии целостный набор устойчивых свойств в конкретной системе абстрагирования, т.е. целостные формы конкретно определённых качеств сущности сущего есть целостно положенные качественные формы сущности в конкретной системе абстрагирования или целостно положенные качественные формы конкретной присущности. Иначе говоря, признаки – качественные формы конкретной присущности,проявленные и опредмеченные, закономерные (и принципиальные, в случае технических систем) характеристики сложных систем в конкретной системе абстрагирования; рассматриваются как признаки сущности. В силу своей самоопределяемой завершённости конкретно определённые качества, как положенные во взаимосвязях Универсума, также есть существенно определённые. Очевидно, признаки, как уже существенно определённые (положенные), могут быть, в дальнейшем, детерминированы или не детерминированы регулятивной и виртуальной волей. Причём, совокупность недетерминированных признаков, как атрибутов реального для-себя-сущего, представляет устойчивое реальное сущее или его определенный объект, предмет. Поэтому, реальное для-себя-сущее не имеет в самом себе различий, в силу недетерминированности её признаков как существенно положенных качеств, и исключает другие из себя признаки как совокупности детерминированных признаков, как межсущностные отношения. Последние представляют признаки сущего-для-другого как сущность реального сущего-для-себя, как познанную регулятивной волей сущность реального сущего, имеющую инвариантную меру различимости. И, в первую очередь, сущностный инвариант целостной различимости сущего. Последнее, в силу абстрактной структурно-связной форме универсумной сущности сущего, позволяет соотнести сущностный инвариант целостной различимости сущего с топологическим инвариантом абстрактно определённой, топологически-конвенциальной формой целостной различимости сущего.

Дополнение 1. Если форма первично определённых (непосредственных) устойчивых свойств, как их пустая сущностная форма, как определённость взаимосвязей конгруэнтного чисто-качественного различения со свойством «быть», – не является положенной в своём дальнейшем различении качеством сущности в конкретной системе абстрагирования, т.е. дальше не определяются присущей волей в этой системе абстрагирования, то такие качества («признаки») представляют лишь конгруэнтную чисто-качественную различимость объективных качеств. Иначе говоря, в познавательном процессе присущей воли, эти качества есть его субъективные ощущения в данной системе абстрагирования, как субъективные качества (вторичные качества), тождественные формам чисто-качественного различения пустых сущностных форм. Поэтому, не полагаемые присущей волей в дальнейшей детерминации ментальные предметы, в заданной системе абстрагирования, являются вторичными качествами. Очевидно, субъективные качества как проявленная сущностная форма совокупности их объективных свойств, остаются объективными и представляют ментальные предметы.

Однако, явленный набор первично определённых устойчивых свойств объекта и положенный присущей волей сущего в конкретной системе абстрагирования, но подвергаемый им дальнейшей определяемости при условии их дальнейшей устойчивости в иных системах абстрагирования,- устанавливает признаки объекта и его объективные качества (первичные качества) [12, с.155], способные бесконечно приближаться, в познавательном процессе, к своим реальным формам обще конгруэнтного количественно сравнительного различения. Очевидно, в таком познавательном процессе бесконечного приближения к своим реальным формам (устойчивым) в конкретной системе абстрагирования возникают различные познавательные, абстрактные модели объективного качества и самой сущности (сложной системы) в силу способности разума к количественно сравнительному различению устойчивой положенности свойств с их первичной определённостью.

Дополнение 2. Совокупность недетерминируемых и определённо невозможных в реальности качеств (связей), как атрибутов невозможного реального сущего, как атрибутов чисто качественного различия (┐) не целостной (не истинной) формы совместности (┐) в их явленности (), т.е. формы, не обладающей в абстракциях разума свойством априорной совместности, составляющим суть их структурно-связной неопределяемости в явленности (объективности), представляют форму качества инореальной действительности; представляет форму устойчивой и не действительной сущности или ментальное сущее, т.е. ментальную сущность-для-себя в расширенной ментальной действительности. Однако детерминируемые волей ментальные межсущностные отношения ментального сущего как исключения их из атрибутов ментального сущего есть только простая определённость ментальных межсущностных отношений, т.е. порядковая определённость как рефлексия-в-себе, имеющая условную-в-себе конгруэнтную чисто–качественную меру различимости, как атрибута невозможного реального сущего, но представляющем предикаты чисто качественной различимости (┐) и целостной (истинной) формы совместной () в явленности () познавательных абстракций разума, составляющим суть их структурно-связной детерминации в явленности представляют форму качества устойчивой действительной сущности в ментальности, т.е. представляют ментальную сущность-для-других в ментальной действительности, представляют ментальный предмет. Очевидно, свобода действия детерминирующей воли есть свобода внешней воли, в отличие от свободы виртуальной воли в первом случае. Наконец, многообразие неопределённых качеств, т.е. определённо невозможных связей в действительности, представляет виртуальный предмет.

Далее, непротиворечивые признаки позволяют разуму ввести понятие величины признака, т.е. определённую и положенную величину качества сущности сущего. Ибо, выделение непротиворечивых признаков сущности, т.е. её величин, уже есть признак абстрагирования в процессе познания, есть абстрактная форма деятельности сознания, расчленяющего сущность сущего на приемлемые сознанию непротиворечивые и целостные формы, лишённые диалектики, но потенциально способные проявить процессуальности и развитие этих форм в единстве с мерой сущности. Это есть конструктивные формы сущности. Иначе говоря, величина признака сущности – это явленный, абстрактно определенный, непротиворечивый и целостный набор устойчивых свойств сущности, это непротиворечивое и определённое качество, есть абстрактная (конструктивная) форма его непротиворечивого признака. Например, физическая величина есть непротиворечивый физический признак явления, т. е. есть конструктивная форма физического признака. Кстати, величина качества признака (качественная величина) также есть его непротиворечивое и определённое качество как конструктивная форма её простой определённости. Кроме того, величина признака сущности порождает понятие количественной и порядковой (конструктивной) величины.

Если положить определённость величины сущности не как тождественную с самим Бытием, а как снятую, безразличную — для-себя-Бытие, как снятую условно-в-себе величину качества признака, то возникает понятие о внешней и безразличной к Бытию абстрактной определённости величины сущности, называемое чистым количеством [9, с. 242]. Такое абстрактно представляемое разумом понятие о безразличной к Бытию определённости величины сущности или её признака, легко рефлектируется им в абстрактно различённые, регулятивные и математические формы (числа) и представляются сознанию понятием условной-в-другом определенности величины признака сущности во взаимосвязи с регулятивно положенными, различёнными формами, называемыми уже определённым количеством величины сущности по заданной её определённости, исключающей все прочие [9, с.247]. Поэтому, определённая количественная величина – ограничена своими абстрактными формами и различена как условное-в-другом. Тогда как, различимость чистой количественной величины как различие между непрерывностью и дискретностью является лишь условной-в-себе. Очевидно граница, абстрактных форм определённого количества как различённых и условных-в-другом, определённости величины качества признака сущности порождает понятие экстенсивной и интенсивной величины.

Граница многообразия тождественных форм определённой количественной величины признака в единстве с определённой в условно-в-другом качественной величиной признака, т.е. его мерой как количественно определённой условно-в-другом величины качества признака, есть понятие экстенсивной количественной величины признака. Тогда, мера – это количественно определённая условно-в-другом величина качества признака в единстве с определённой количественной величиной самого признака. Иначе говоря, мера есть единство качественной и определённой количественной величины признака сущности, есть завершенное наличное бытие. Если, граница многообразия тождественных форм определённой количественной величины признака рассматривается в единстве с определённой условно-в-себе качественной величиной признака, т.е. в единстве с чисто количественно определённой собственной величиной качества признака (как её инвариантной мерой), то говорят об интенсивной количественной величине признака. Отдельно взятая условная-в-себя определённость качественной величины признака есть абстрактная, простая определённость её как степень [9, с. 249], как определённость порядковой величиной. Кроме того, количественная величина, полностью характеризующая всё подмножество непротиворечивые признаки сущности, есть скалярная величина. Векторная и тензорная величина как обобщение скалярной величины представляет несколько количественных величин, характеризующие несколько подмножеств непротиворечивых признаков сущности.

Отношения – это явленный и детерминированный набор устойчивых свойств; иначе говоря, набор детерминированных качеств сущности, включая детерминирование простой, чисто качественной определённостью ментальной сущности. Тогда структура – это не только совокупность отношений универсума как детерминированных связей, а также совокупность виртуальных, внешних, регулятивных и закономерных связей универсума; ибо внешние связи имеют собственные формы структурно-неопределённой детерминации виртуальной волей в области определяемой свободы свободной воли, а регулятивные связи – структурно-многосвязной вариабельной детерминации в области свободы автономной и духовной воли. Иначе говоря, существуют структурные отношения и структурные связи.

Дополнение 3. Причём, структурные отношения проявляются в действительности, представляя определяемые реальные и ментальные структурные отношения. А структурные связи проявляютсядополнительно как совокупность:

1) объективных (явленных) и недетерминированных связей (свойств, качеств и признаков), вырождающиеся в структурную связь объективных свойств сущих (реальных и ментальных), предыдущей системы абстрагирования.; 2) детерминируемых и неустойчивых свойств (не целостных связей), являемые как реально-неопределённые и ментально становящиеся свойства в собственных, ментально определяемых структурах бессодержательных форм невозможной действительности универсума; 3) необъективных и не явленно детерминированных свойств (связей), т.е. неопределяемых присущей (внешней) волей форм взаимосвязей, предполагаемых в структурах виртуальных (неопределенных) связей необъективной действительности универсума. Неопределяемые присущей волей и не явленно детерминированные свойства (связи), это необъективные свойства, явленная детерминация которых есть одна из форм трансцензуса виртуальной волей, как структурно-неопределённая объективация их в её свободу, в ту определяемую часть свободы свободной воли, которая представляетсянеопределёнными истинами в их, являемой определяемости, внешней произвольно регулятивной взаимообусловленности. В частности, неопределённые истины (формы), определённые свободой структурно-смежной объективации виртуальной воли, в их дальнейшей структурно-смежной детерминации – создают актуализацию своего многообразия необъективных свойств в объективные формы явленной действительности свободы научной и диалектической воли; или актуализацию вариабельной детерминацией в свободу духовной волей. Однако, в то же время, эти неопределённые свойства, виртуальные связи как субъективное многообразие актуально-неопределённых идей (абсолютных истин), – требований виртуализации свободы свободной воли, как потенциально неявленное многообразие процессуальных форм и их возможностей, охваченное принципом абсолютно (тотально) необходимой явленности в действительность, – представляют потенциально неявленные связи как образ целостной и абстрактно предполагаемой различимостиих в потенциально-неявленном ожидании и преодолении этого ожидания Универсальным Противоречием.

Наконец, в случае совокупности структурно закономерных связей универсума возникают понятия соответственно: структурной связи абстрактных и теоретических сущностей; мнимых связей; виртуальной и межпредметной метасвязи (трансцензуса).

Система – это комплекс недетерминированных качеств или признаков, т.е. предметов, объединённых определенным набором детерминируемых присущей волей связей и отношений. Иначе говоря, система – это ансамбль недетерминированных качеств и признаков (определение в духе К. Черри; [13, с. 106]). Причём, определённость набора связей и отношений в ансамбле указывает на единство – целостность системы. Если некоторое качество системы обладает количественной суммативной мерой относительно своих элементов, то такие системы есть суммативные, а остальные целостные системы.

Если, положенный волей, т.е. определенный и детерминированный этой волей набор связей и отношений, объединяющий объективные и недетерминированные качества или признаки сущего (системы как сущего), будет противоречивым, то положенную волей величину качества сущности системы или величину положенного признак сущности системы не возможно определить. Поэтому, назовём полный набор положенных и детерминируемых волей признаков сущности системы – состоянием системы, представляющим адекватную модель свободы её присущей воли, модель значений величин признаков системы (сущности). Состояние системы (как определённое состояние) — это непротиворечивое поведение её, как непротиворечивая детерминированность её отношений или непротиворечивая процессуальность, т.е. как форма непротиворечивого поведения или описание этого поведения, полностью детерминированного непротиворечивыми взаимоотношениями между её элементами, порождающими всевозможные взаимодействия в системе. Определённые непротиворечивые взаимоотношения между элементами системы порождает набор соответствующих определённых величин в состоянии системы, представляющий набор её непротиворечивых параметров системы, т.е. конструктивных параметров системы. Кстати, набор непротиворечивых параметров системы, отражающий непротиворечивые взаимоотношения между её элементами, может представлять не только полную определённость, но и простую (частичную) определённость: в форме набора (+1 = истина) и (-1 = ложь) для ЭВМ. С другой стороны, не полный набор положенных и детерминированных признаков сущности системы определяет некоторую фазу состояния системы, что представляет её собственное многообразие фазовых процессов в системе. Тогда как, полный набор положенных и детерминированных признаков сущности системы определяет единый, интегральный процесс в системе, описывающий её состояние. Наконец, набор положенных и противоречивых признаков сущности системы представляет её неопределённое состояние, детерминируемое лишь виртуальной волей.

Взаимодействия это проявление целостно осуществляющихся взаимоотношений между элементами системы, порождённое их единством. Если единство всех элементов системы в области определённых взаимоотношений – осуществлено, т.е. оно явлено свободой воли, то возникают осуществившиеся взаимодействия или воздействия. Воздействия порождают изменение состояния системы и её движения, т.е. порождают возмущения в системе. Если необходимая явленность, осуществлённых в реальности взаимоотношений, не устанавливается свободой воли, т.е. они не детерминированы, или их единство не осуществлено, то порождаемые этими взаимоотношениями взаимодействия являются дискретными взаимодействиями или виртуальными в области неопределимости свободы воли или в области неопределяемости свободой целостно осуществляющихся непротиворечивых взаимоотношений системы. Кстати, понятие хаотичности как предельного состояния неустойчивости системы, являются определённой, но неустойчивой формой свободы воли, ибо неустойчивость состояния системы как её целостная характеристика устанавливается положенной и детерминированной волей набором связей и отношений, которые определяют познаваемую модель такой системы через ряд определяемых системных признаков и инвариантов устойчивости и неустойчивости. В осуществившейся, объективной действительности говорят о космосе, хаосмосе и промежуточных между ними неустойчивых системах на конкретных структурных уровнях Мироздания и в разных её состояниях [102], характеризуемых соответствующей мерой неустойчивости таких систем.

В случае определяемости (детерминации) свободой воли осуществлённых взаимоотношений, т.е. устанавливаемости ею необходимо явленных и осуществлённых в реальности взаимоотношений, то порождаемые такими взаимоотношениями взаимодействия являются непрерывными взаимодействиями. Таким образом, порождённые непрерывными и дискретными воздействиями изменения состояния системы тоже будут непрерывными и дискретными изменениями состояния; а, последнее, приводит к непрерывным и дискретным возмущениям в реальном мире, в микромире и субмикромире. Тогда, движение как развитие состояния, как такое изменение в состоянии системы, которое является только непрерывным, есть проявление непрерывных возмущений в системе, есть проявление непрерывного изменениям состояния систем в универсуме и, соответственно, в сложной системе. Наоборот, проявление дискретных возмущений в системе как виртуальность дискретных взаимодействий есть их неопределяемость, есть проявление отношений неопределённости в системе, т.е. квантовые возмущения. Итак,движение – это такое непрерывное изменение состояний между элементами системы, которое затрагивает сразу несколько структурных уровней (звеньев) субстанции, включающую эту систему, т.е. сопровождается непрерывными возмущениями сразу на нескольких субстратах субстанции. (Причём, как будет ясно из дальнейшего, движение – это непрерывное изменение равносвязных состояний в субстанции, порождённое действиями регулятивной воли и У.П., создающих эффект структурной процессуальности за счёт потенциальности и структурной дезобъективации актуальных систем). Однако, явление распространение возмущений в системе есть волновое явление. Причём, непрерывное волновое явление, распространяющееся с конечной скоростью, есть волновое движение. Волновые движения, точно или приблизительно повторяющиеся во времени, т.е. точно или приблизительно детерминированные свободой воли в области её определимости, есть колебательные движения.

Явление – это явленность положенной и определённой системы взаимоотношений, т.е. явленность необходимых и положенных признаков (определенных качеств) сущего как его неполной истины как истины части формы сущего. Тогда как явленность это актуальное и целостное в действительности, т.е. объективированное и особое состояние качества, которое многообразно в своей устойчивой особенности, или актуализировавшееся качество целостной безусловной возможности в необходимую действительность. В более обобщённой форме, явленность данного качества означает волевое отрицание некоего «преднайденного мира» [9, с.411], выступающего в образе Нечто как гносеологической формы осуществления Абсолютной истины в становящейся структурно-целостной форме Мироздания. Явление – это устойчивое существование, положенное в его противоречии, это его развитая видимость, это истина бытия [9, с. 295]. Поэтому, состояние системы как детерминируемый признак сущности явления есть определённая характеристика (модель) явления, отражающей содержание и форму сущности явления, т.е. еёсуществования.Кстати, форма есть рефлексия–в-другое, снимающее с себя устойчивое существование, т.е. потерянное содержание качества, потерянное содержание сущности (неустойчивость её качества), но не потерянная его форма как первичная явленность формы качества «быть». Иначе говоря, можно представить пустую форму без содержания, чистое качество как составляющую не реальной, а ментальной действительности, ментального Бытия. Предметное качество – это сущая определённость, это реальность [9, с.229], т.е. это реальное Бытие сложных систем.

Дополнение 4. Причём, устойчивое состояние жизни (жизненного процесса) сложной системы в Бытие определяется устойчивыми и детерминированными предметными качествами системы, создаваемыми необходимой формой её жизнеобеспечивающей экзистенции. Поэтому, устойчивая жизнь как форма существования сложной системы, содержит в себе не только феномен устойчивых и детерминированных предметных качеств жизнеобеспечивания сложной системы, определяющих её сущность, а содержит в себе также такой феномен её экзистенции, которое не дано сложной системе как сущности сущего, т. е. принадлежит её жизнеобеспечивающей экзистенции, порождающей отрицание любого набора её устойчивых и детерминированных предметных качеств, порождающих её собственное Ничто. Тогда, синтез сущности сложной системы и собственного Ничто определяет реальную жизнь в сложной системе (реальность Жизни), диктуемую её экзистенцией, но не существование сложной системы как части реальной жизни, как форму устойчивой жизни. Поэтому, устойчивая жизнь – это формы существования системы, а реальная жизнь – это форма её жизнеобеспечивающей экзистенции.

Тогда, наиболее важным среди целостно осуществлённых структурных взаимоотношений взаимосвязи и взаимообусловленности является объединяющий момент этих взаимоотношений, представляющий определённые структурные взаимодействия как определяющий момент взаимоотношений, переводящий их из модуса возможного бытия в модус действительного бытия в силу их осуществляемости и представляя их как явление. И если, время – это проявление взаимообусловленности в структурных отношениях универсума как феномен от действия внешней к взаимосвязям системы и детерминирующей её диалектической воли, то причинность есть проявление всеобщих взаимоотношений в действительности тех изменений (возмущений), которые порождены её взаимодействиями. Иначе говоря, причинность – это феномен проявление в действительности тех изменений в состояниях систем, которые порождёны структурными взаимодействиями как определяющим моментом всеобщих взаимоотношений в системе. Поэтому, взаимодействия относительно своих изменений (возмущений) есть причины, а изменения относительно рассматриваемых взаимодействий выступают как следствия [14, стр.153]. Причём, всеобщие взаимоотношения, как и взаимодействия в рамках сложной системы, происходят и порождаются в соответствии с их взаимообусловленностями (детерминациями).

В частности, механический принцип причинности есть проявление в действительности классического (лапласового) принципа взаимоотношений взаимосвязи и взаимообусловленности, т.е. классического детерминизма, представляющего однозначную и безусловную осуществимость взаимоотношений механического состояния в зависимости от лапласового способа их взаимообусловленности, т.е. представляющего однозначную и безусловную детерминацию механических взаимосвязей внешней волей в классической (лапласовой) системе абстрагирования. Очевидно, классический детерминизм как абстрактная и априорная идея непрерывного взаимодействия, ведущая к однозначной и непрерывной структуре взаимоотношений между воздействиями и возмущениями в классической механической системе, обладает качеством субстанциональной (структурной) смежности. Это порождает необходимые и единые инвариантные признаки непрерывности собственных взаимоотношений как абсолютных инвариантов протяжённости и длительности, а также принимает в априорно заданной, условно-в-другой геометрической форме — постулат интенсивной бесконечности мира для этих взаимоотношений взаимосвязи, отражённых в геометрической модели Евклида. Однако, из-за произвольности в классическом определении взаимоотношения взаимообусловленности, в рамках классического детерминизма, основанном на независимом и абсолютном представлении признаков длительности процессов взаимообусловленности, — априорной и первичной идеей взаимообусловленности отношений явилась идея дальнодействия. Принятие осуществляющихся взаимоотношений, в рамках модели релятивистской физики, есть принятие постулата интенсивной бесконечности мира для этой модели, удовлетворяющей идее близкодействия, а также воплощённую в геометрической форме модель 4-мерного многообразия, представляющего псевдоевклидову и риманову геометрию с релятивистским принципом причинности (относительности).

Тогда, квантовый принцип причинности есть феномен проявления в действительности микромира квантового детерминизма, т.е. абстрактной и априорной идеи о дискретности взаимодействий, порождённой дискретной структурой взаимоотношений воздействия и возмущений, представляющую уже не однозначную, а виртуальную с вероятностной мерой осуществимости структурных взаимоотношений механического квантового состояния как более достоверный способ взаимообусловленности взаимоотношений в микромире, не явно проявляющего качества структурной смежности, явность которой выявляется принципом дополнительности. Квантовый детерминизм есть абстрактная идея о взаимообусловленности таких взаимоотношений в универсуме, которые представляют такую проявленную сущностную форму множества объективных свойств микрочастиц, т.е. такие конгруэнтные выражения многообразия межкачественных взаимосвязей материального проявления микромира, которые определяются признаком корпускулярно-волнового дуализма. Корпускулярно-волновой дуализм как межсущностное отношение объектов микромира в качестве детерминирующей и инвариантной меры различимости своего многообразия отношений, предлагает квантовую взаимообусловленность, определяемую соотношением неопределённостей и квантовой гипотезой М.Планка – устанавливая, таким образом, соответствующую (классическую) квантовую систему абстрагирования. Очевидно, в многообразии осуществлённых структурных взаимоотношений механического квантового состояния проявляется принцип дополнительности для своих воздействий и возмущений, сводящий не явно проявляющееся качество структурной смежности к явному качеству структурной смежности.

Итак,всеобщие взаимоотношения, как и взаимодействия, происходят и порождаются в соответствии с их взаимообусловленностями (детерминациями). Выясним те условия взаимоотношений и положим, т.е. представим их главные свойства в признаке, при котором взаимодействия наполняются идеей близкодействия или являются дальнодействующими взаимодействиями. Очевидно, идеи близкодействия и дальнодействия как априорные и синтетические идеи человеческого разума есть идеи о конечной и бесконечной форме структурных взаимоотношений бытия и бытия человеческой экзистенции. Причём, идеи дальнодействия и близкодействия представляются их структурными отношениями. Но, наличие произвольного отношения в универсуме и есть соответствующий признак бытия экзистенции тех элементов универсума, которые охвачены этим отношением. Иначе говоря, данное отношение придаёт элементам универсума определенный характер их бытия и определяет черту их сущности. Причём, идея близкодействия наполняется отношениями конечной взаимообусловленности среди элементов универсума, представляемые как отношения близкодействия и являющие действие отношений близкодействия как его признак. Тогда как идея дальнодействия наполняется такими отношениями дальнодействия, которые определяются либо как отсутствие действия этих отношений в отношениях взаимообусловленности среди элементов универсума, либо как наличие в идее дальнодействия таких отношений взаимообусловленности, которые уничтожают отношение действия близкодействия среди соответствующего подмножества элементов универсума.

Однако, выяснив главные свойства и признаки всеобщих взаимоотношений в идее дальнодействия и близкодействия, следует заметить, что в действительности Бытия явно присутствует действующая идея близкодействия. Поэтому будем считать, что необходимым первичным условием порождения взаимодействий и детерминизмов в универсуме является — воля. Иначе говоря, воля и есть сила, которая своей требовательностью определяет и необходимо осуществляет наперёд заданные взаимоотношения в универсуме, наполняя их действием, в том числе через идею близкодействия.

II

Термин конгруэнтный, в концепции Римана-Пуанкаре, определяется как дополнительное эпистемологическое расширение аксиоматического обоснования геометрии по схеме Д. Гильберта, которое выражало рефлективное, симметричное и транзитивное отношение в данном классе геометрических конфигураций относительно их интервалов. – И, был трактован как конвенциальное отношение, как предикат, наделенный эпистемологическим, внутренне присущим статусом равенства признаков сущностных отношений в физическом пространственно-временном многообразии [1, с. 41]. Действительно, для образа математического пространства, лишённого внутреннего движения, конвенциализм полностью аморфен и допускает бесконечное число взаимно исключающих классов конгруэнтных интервалов. И, только в структурно-связном образе физического пространства-времени, с внутренне присущим ему процессами и движениями, приближённой моделью которого является ОТО, – конвенциализм отражает имманентную объективность, т.е. наличие физической пространственно-временной структуры, обусловленной осуществившейся единой формой близкодействия. Поэтому, термин конгруэнтный носит объективно-конвенциальный характер, наделённый эпистемологическим, внутренне присущим признаком количественно-сравнительного различения или признаком первичного различения как отрицания сущностных структурно-связныхотношений Бытия.

Известно, что к категории структурного отношения отнесены категории причинности, принадлежности и общности. Но, категория отношения приводит к понятиям конгруэнтность и инвариантность, которые обуславливают эти категории. Инвариантными называют такие реализованные отношения над количественно определёнными качественными признаками наличного бытия явленных структур универсума, что при совместном представлении их в некотором мыслимом и структурно-связном многообразии, образующем совместную и условную-в-другом, «снятую», системную структуру — любые преобразования структуры этого системного (конструктивного) многообразия, в соответствии с указанными отношениями, не изменяют меры количественной величины качественных признаков наличного бытия явленных структур универсума, не изменяют количественную меру внутренних взаимоотношений «снятой» системной структуры; не изменяют количественную меру взаимоотношений его необходимо компактной, в том числе, целостной структурности. Сами же количественно определённые качественные признаки наличного бытия явленный сущности, для которых нашлись инвариантные отношения, есть признаки инвариантных величин сущности; — например: координаты, параметры, время и прочие сущностные признаки в той системной структуре, в рамках которой задана та или иная инвариантная величина (скорость, ускорение, сила, известные постоянные и т.д.). Тогда, инвариантный признак – это признак, не поддающийся процессуальным изменениям, происходящими в соответствии с заданными инвариантными взаимоотношениями, в соответствии с заданным детерминизмом. Величина инвариантного признака есть инвариантная величина. Очевидно, инвариантная величина это реальная и сущностная величина.

Т.о. инвариантность априорно представляется одной из сторон категории количества количественно определённых взаимоотношений наличного бытия универсума во взаимосвязи с количественной категорией единства (меры) её структурно реализованных качественных признаков, отражающих взаимосвязь снятой определенности количества компактной структурности наличного бытия с мерой количественной величины качественных признаков структурно реализованных в отношениях этой снятой определённости. Поэтому, величина, наделённая инвариантными признаками, есть количественная величина.

Если взять такие определённые отношения из грамматики универсума, представляющие определенности порядковой величины как простые определённости (степень), как взятые условно-в-себя определённости качественной величины признака сущности во взаимосвязи с определённым и снятым многообразием структурных взаимоотношений признаков сущности таких, что любые преобразования структурных взаимоотношений этого многообразия — не изменяют взятых условно-в-себя определённости отношений качественной величины признака, не изменяют её порядковой величины, — то такие взаимоотношения в многообразии структурных взаимоотношений признаков сущности, относящиеся также и к трансцендентальным сущностям, представляют конгруэнтность указанного признака сущности, и являются — конгруэнтными отношениями. Сами же взятые условно-в-себя определённости отношений качественной величины признака сущности есть признаки конгруэнтных величин сущности, не имеющие собственной количественной меры сравнения, т.е. обладающие неопределённым, аморфным конвенциализмом различения, но количественно постигаемые условно-в-себя через относительное и абстрактное сравнение с условно взятой реальной шкалой, т.е. эпистемологически постигаемые. Например, условная световая фотометрическая система единиц в сравнении с энергетической фотометрической системой единиц постигается через условно взятую постоянную (энергетический эквивалент света).

Очевидно, конгруэнтные отношения безразличные к собственным инвариантным признакам сущности есть простые (частичные) конгруэнтные отношения как конгруэнтные отношения чисто-качественной различённости взаимосвязей и характеризуют субъективные качества сущности. Остальные конгруэнтные отношения, как полные конгруэнтные отношения, как отношения положенности обще конгруэнтной количественно сравнительной различённости взаимосвязей – включают в себя собственные инвариантные признаки и характеризуют объективные качества сущности. Например, конгруэнтное сравнение одинаковых шаров не только по размеру (массе), но и по цвету. Поэтому, конгруэнтные признаки – это не изменяемые, в соответствии с заданными конгруэнтными взаимоотношениями, в соответствии с заданным детерминизмом, и условно-в-себя взятые определённости качественной величины признака сущности. Величина конгруэнтногопризнака есть конгруэнтная величина. Очевидно, конгруэнтная величина это объективная и первично различаемая целостность сущего, т.е. целостная первичная форма его сущности.

Кстати, величина, облаченная конгруэнтными отношениями, есть качественная величина, находящаяся во взаимосвязи с количественной категорией структурных взаимоотношений объектов универсума. Причём, конгруэнтные отношения, взятые из грамматики универсума, придают конгруэнтностям определённый конвенциальный характер: аксиоматический, метрический, топологический, континуальный, самоконгруэнтный, временный, пространственный, тривиально-семантический, геохронометрический и т.д. [7, стр.13-84], и представляют структурные свойства как внутренних, так и внешних взаимосвязей на соответствующих структурных элементах систем. Кстати, инвариантные отношения между количественными свойствами объектов универсума, носящих топологически конвенциальный характер отношения «бесконечной близости», представляют топологическую структуру многообразия на универсуме, т.е. представляют топологическое пространство, покрытое конечным или счётным множеством открытых множеств, гомеоморфных n-мерному евклидову открытому шару: < 1, i = 1,2,.., n. Очевидно, эндоморфизм (внутренние преобразования в себя) любого субстанционально структурного состояние Универсума изоморфен с точностью до гомеоморфизма.

III

При рассмотрении реальных структур (объектов) Универсума над конкретной грамматикой взаимоотношений, будем иметь в виду реальные многообразия, соответствующие реальным системам; тогда как, Универсум предполагает также мнимые (не реальные) структуры и объекты, относящиеся к не реальным, невозможным, ментальным многообразиям. Очевидно, указанные структуры, в обоих случаях, — не пусты и структурно-связны. Однако, в нереальной и структурно ментальной являемости, представляющей собственное и единое многообразие количественно неразличимых отношений невозможной действительности, т.е. обладающей лишь чисто качественной взаимообусловленностью и дополнительностью, – происходит становление этих качественно обусловленных отношений в ментальном и единственном отрицании собственного единого свойства «быть», порождённого внешней волей и У.П. и не имеющих ещё диалектических признаков, ибо свойства этих признаков находятся в состоянии собственного становления качественной формы. Причём, состояние становления качественной формы диалектических признаков есть форма отрицания чисто качественных отношений нереального, становящейся реальной первичной формой отрицания отрицаний и впервые проявляющаяся в форме качественно реальной (материальной) всеобщей инертности как процессуальной формы отталкивания реальных отношений от собственных чисто качественных (конгруэнтных) отношений в нереальной действительности.

Такая форма качественного становления диалектических признаков есть форма бытия, есть чистый формообраз диалектической воли как формы её свободы, обладающей структурно-смежным качеством инертности для собственного реального многообразия форм его действия, как форм свободы диалектической воли У.П.. Тогда, нереальная, первичная структурная явленность – это единая и особая, первичная явленность, отделённая от всей реальной явленности структур, в которой реальное видит особенность своего «Нечто», особенность «Начала» и «Конца» собственной объективности, единая единственность которых для всей реальности, есть особенность «быть» субстанциональной объективностью, с собственной предельностью лежащей в ментальности и делающая её компактом. Однако, более шире, явленность, как сущая объективность, есть в первую очередь, – объективная явленность как явленность единой и единственной объективности. Поэтому, можно говорить об объективности (явленности) реальных и не реальных структур. Кроме того, называя явленную материю объективной реальностью – можно считать, не материальной, – всю прочую явленность (объективность), лежащую вобъективной нереальности или в иной реальности. Это не только ментальная, нереальная действительность как объективная нереальность, это также объективная «инореальность», составляющая расширенный мир ментальной действительности; например, «инореальность» духовной воли, не обладающейструктурно-смежным качеством инертности.

И, только реальные структуры систем многообразий универсума, находясь в причинной взаимосвязи диалектических процессов и развития, или во взаимосвязи иной процессуальной детерминации, определяемой присущей внешней волей У. П., т.е. обладающих способностью к последующей их актуализации и к трансцензусу в эту актуальность, ведущую к явленности новых структур как особых или предельных состояний старых структур как элементов реальных структур многообразия – то, все элементы реальных структур многообразия предполагают присущие им предельные состояния. В том числе – особенность субстанциональной объективности. Тогда, всё многообразие присущих системе предельных состояний назовём её компактным состоянием. Причём, компактное состояние системы – это целостная единая возможность такой структурно качественной явленности (как объективной и определённой субстанции), которая имеет свойство наименьшей кратности для её любого открытого качественного состояния (покрытия, мат.) быть заполненной произвольными и сколь угодно «малыми» открытыми состояниями (покрытиями) из качественно многообразного состояния системы в Универсуме. Естественно, каждое качественное состояние системы суть признаки, определяемые конкретной присущей системе волей, а свойство наименьшей кратности есть инвариантный признак размерности данного состояния этой системы (определённой субстанции). Тогда, свойство «быть заполненным произвольными сколь угодно малыми открытыми состояниями» означает признак линейной связности или односвязности (в частности, непрерывности) конкретного качественного состояния системы, характеризуемого несколько другим топологическим, когомологическим инвариантом системы— рангом равносвязной группы когомологий.Понятие компактно-связного состояния есть определенная топологическая характеристика системы, есть нульмерная группа когомологий, т.е. нулевой ранг когомологически инвариантной связности в многообразиях системных состояний.

С другой стороны, определение компактной линейной связности не исключает и признака равносвязности произвольного открытого состояния системы, ибо актуальная и структурно явленная, т.е. определённая система, при отрицании открытости своей определённой структурной явленности, предполагает иную целостно-связную структуру, присущую этой явленной открытости, т.е. предполагает прочие произвольные и неопределённые структурные связности, лежащие за пределами этой явленной и структурно открытой системы. Однако, такие структурные связности, не принадлежащие открытой системе, очевидно, лежат уже в актуальной системе, оставляя структурно открытую систему – не только односвязной, но и равносвязной в её актуализации. Т.к. актуализация открытой системы и становление её замкнутости – это единство сущности и содержания как признаков целостности в актуально становящейся системе, т.е. единство признака связности в целостной актуальной системе. Иначе говоря, любая актуальная система – едина в своей связности, т.е. структурно равносвязна. Тогда, любая актуальная система, будучи равносвязной, имманентно содержит в себе свойство односвязности, т.е. возможность быть определяемой как каузальная структура, что лежит в основании всех актуальных систем.

Итак, свойство равносвязности и односвязности данного, положенного структурного состояния системы, и только эти свойства, способны сохраняться в явлениях структурно-смежной объективации и последующей структурно-смежной детерминации реальных структур в действиях диалектической и научной воли, представляя главный инвариант их положенной объективности. Но, этот инвариант не присущ действиям автономной и духовной воли. Действительно, определённые структурные взаимообусловленности, как формы определённой свободы внешней воли и не имеющие причинной взаимообусловленности в рамках одной субстанции, представляют лишь вечно становящиеся и не актуализирующиеся в реальности структурные системы. Однако способные обретать иную, не реальную форму, форму без диалектического единства их сущности и содержания – неустойчивую и недолговечную (см. дополнение 2).

Дополнение 1. Кроме того, односвязность (непрерывность) и равносвязность компактного состояния системы представляют такое положенное качество, которое не идентично в проявлениях ментальной и реальной действительности, ибо в ментальной действительности, в которой не имеется понятия топологической связности, отсутствует свойство реальной дискретности структуры, отсутствует понятие реальной структурной связности. Хотя, бессодержательные формы чистого качества как образы пустых идей, различаемые лишь в своём многообразии, как взятые условно-в-другом и структурном едином образе логической причинности,в абстрактной форме причинно-регулятивного смысла, – имеют собственную, мнимую различимость не совпадающей с реальной структурно-связной действительностью. Тогда количественно неразличимая ментальная действительность, образующая в своём многообразии единый образ регулятивно взаимообусловленной логической цепи, есть образ ментального многообразия как «Нечто», как образ чистой формы реальности, присущий реальности любого сущего и являющийся его «инобытием», – как отрицание этой реальности, равнодушного к самой реальности; как развитие в реальной действительности, логической идеи с собственной ментальной связностью. В силу регулятивной, субъективной определённости ментальной связности, взятой в едином многообразии всех своих связностей относительно реальности, можно принять ментальное многообразие за единый и односвязный образ всех ментальных форм действительности, многосвязность которых имеет произвольную регулятивную допустимость, т.е. неопределённость. Поэтому, ментальное многообразие как многообразие ментальной особенности представляет, в целом, единое предельное состояние в универсуме, единую и самую общую особую точку всех её компактов, характеризующей её не реальность, мнимость и одновременно неопределённую связность. Очевидно, постулат интенсивной бесконечности мира, как признак односвязных (отчасти, в равносвязных) отношений Универсума, является определённым лишь в реальных структурах действительности и неопределенным в ментальных.

Дополнение 2. Правда, в области духовной воли её «инобытие» не равнодушно к своей отрицательности, т.е. к иной реальности, оставляя эту «инореальность», как чистое качество «быть» иной реальностью, не отрицающей свою не диалектическую форму, за пределами всей материальной реальности. Ибо абсолютная идея не исключает мнения о таком образе отрицательности, которое не отталкивает себя от самого себя и представляет образ мнения о «+Ничто»или «-Ничто», переводимый неявленным трансцензусом в формообразы «А.Х.» и «А.Р.» потенциальной неявленности, формирующие потенциально неявленный формообраз ноумена абсолютной идеи и представляющие образ Абсолютной истины. Однако, лишь трансцензус структурно-неопределённой объективации формообраза потенциально неявленной абсолютной истины, представляющей только многообразие неявленных и абсолютных (актуально-неопределённых) истин как многообразие требований, переводит их в объективные формы явленной действительности. Иначе говоря, трансцензус структурно-неопределённой объективации формообраза неявленной абсолютной истины переводит в объективные формы явленной действительности лишь многообразие требований (истин) ноумена абсолютной идеи.

Но, абсолютная истина представляет также многообразие актуально-неопределённых желаний, не включённые в требуемую реальность Бытия как неудовлетворяющие идее, в её логичной и наиболее откровенной форме-требования «диалектически единой целостности», как наиболее устойчивой и жизнеспособной формы абсолютной истины, как требование диалектической воли, осуществляемое У.П. в общем трансцензусе структурно-неопределённой объективации формообраза неявленной абсолютной истины. Однако, потенциально неявленные желания ноумена абсолютной идеи, как вечно пребывающие в неявленности образы Абс. Хаоса = «+Ничто»_пот. и Абс. Различия = «-Ничто»_пот., могут быть переведены действием установленной определённости свободы свободной воли, как первоначальной формой действия У. П., в такие объективные формы действительности, которые формируют многообразие форм пустых идей со свойством «быть» иной реальностью, реальностью иной субстанции, «иноматерией», «инореальностью», наполняющихся действием свободы автономной внешней волей и становящихся в своей структурно простейшей форме «инореальности», не способной к многообразию инорельных форм; форм лишённых качества равнодушия (отрицания) к своим формам, лишённых диалектических признаков и представляющих дух; дух свободный от реальности, свободный от субстанциональной связности, но виртуально связанный с реальностью через неявленную (необъективную) действительность. С другой стороны, дух представляя простейшие формы «инореальности», т.е. элементарные формы «иноматерии», лишённых отрицания к устойчивым и не диалектическим свойствам этих форм,– представляет отдельные и наиболее крайне выраженные формы воплощения желаний ноумена абсолютной идеи, не являемых диалектической волей, – и, остаётся не равнодушным к своим похожим желаниям, качественно воплощённых уже в реальности Бытия, но и не находящих способов своей объективации. Тогда дух способствует этому, – проявляя и полагая эти крайние формы качеств в признаки, находящих себе место в особых (дискретных) условиях бытия, но существующих недолго под влиянием отталкивающего действия диалектической воли в предметах бытия.

Итак, реальные многообразия компактны относительно своей заданной структуры при замыкании их компактным состоянием, превращающей все её взаимоотношения во внутренние отношения. При этом, явленный компакт с новыми структурными отношениями между его элементами, представляет эти элементы как компактное состояние старых структур. Очевидно, такие структурно процессуальные взаимоотношения и их актуализация порождают различные типы связности новых структурных отношений. Так возникают различные состояния структур, уровней, субстанций, компактов, иерархии компактов, т.е. различные системы элементов с их структурой и различной детерминацией (субстраты), представляя структурную и топологическую связность универсума и её субстанций. В таком случае, элементы как компактные состояние старых структур и их структурно внешние отношения, т.е. элементы и структуры, находятся в диалектически обобщённой взаимосвязи абсолютного и относительного, субстанционального и реляционного. Важным для естественных состояний многообразия является тот случай, когда топологическая структура реального компактного многообразия представляют односвязную систему взаимоотношений, придающей элементам многообразия свойства единства и цельности, то такие многообразия соответствуют понятию континуум. Континуум — это реальное, с внутренне односвязной процессуальностью, компактное многообразие мощности континуум. Именно такое осмысление континуума, являющегося одновременно непротиворечивым и достаточным для Браэрова понимания [8, с. 200] как «среды для свободного роста» или «среды свободного развития», будет непротиворечивым при конкретизации понятия развитие (см. ниже). Правда, не следует путать понятие топологически односвязного состояния с топологически равносвязными и разносвязными состояниями; это же относится и к субстанциальным состояниям.

Кроме того, явленность структурных отношений универсума представляет их полную структурную определённость и форму положенности, устанавливаемую присущей этим отношениям волей. Тогда, возможность полностью структурно определённых и положенных в универсуме взаимоотношений, т.е. возможность реализованных (реальных) отношений есть реальное бытие как часть Бытия, как становящаяся реальность наличного бытия, как часть единого бытия сложных систем. С другой стороны, возможность положенных и простых структурно определённых (не возможных, не реальных) взаимоотношений, т.е. структурная возможность положенных, но до конца неразвёрнутых в-себе понятий реального взаимоотношения выделяет в универсумной системе отношений — метальное бытие как часть единого бытия сложных систем, как часть Бытия, как абстрактная часть наличного бытия. Однако результат становления положенных и структурно полностью определённых взаимоотношений универсума как тождественных с единым бытием сложных систем (с Бытием) есть не только завершённое, наличное бытие [9, с. 236, 264], а как идеальность положенный волей реальности наличного бытия есть также для-себя-бытие, т.е. инобытие завершенного качества или реальногобытия, т.е. есть его развёрнутое понятие отношения с самим собой как положенное понятие реальной сущности как видимость реального бытия. Тогда как, не положенная (связь как неразвёрнутое понятие в-себе) и структурно определённая прошлой волей часть взаимоотношений универсума, как тождественная с единым бытием сложных систем (с Бытием), есть снятая (новой волей) с неразвёрнутыми связями абстрактная определённость чистого бытия [9, с. 217]. – Т.е., отвлечённое, снятое и не объективное, потенциально не развёрнутое понятие неопределённого отношения с самим собой как форма действия свободы свободной воли, претворяющее абсолютную истину, потенциально наполненной истиной наличного единого бытия, и позволяющее лишь прогнозировать форму структурно-смежной объективации при реализации свободы для абстрактных неразвернутых связей чистого бытия сложной системы в её ментальную форму отношений наличного бытия в соответствии с действиями новой присущей воли и наличным единым бытием окружающей среды внешней воли, подчинённых действию У.П.. Так моделируется структура наличного бытия сложной системы из чистого бытия, как на чистом листе абстракций, в соответствии с наличным единым бытием окружающей среды.

IY

Рассматривая такие философские категории как отношения, взаимосвязь и взаимообусловленность (внешняя и внутренняя), абсолютное и относительное, объективное и субъективное, явление и сущность невозможно не рассмотреть понятие состояния. Понятие состояние тесно связано с философскими категориями бытие и существование, качество и свойства и рядом других [15, стр. 207]. Очевидно, понятие качества требует потенциально неограниченного описания в противовес состоянию, которое охватывает в категории качества лишь самое главное, существенное. Иначе говоря, понятие состояния несёт не только свойство всеобщности, но и такие специфические сферы своего действия, которые не совпадают с объективной сферой действия других категорий. Достаточно интересное определение состояния дано Разумовским О.С.: «Состояние есть философская категория для обозначения многообразных качественно конкретных форм реализации материального и духовного бытия в каждый данный определённый момент времени» [15, стр. 212]. Можно лишь конкретизировать, что состояние есть форма проявления структурного качества как определённых и положенных признаков системы. Поэтому, пространство и время как состояния есть формы качественного проявления устойчивых структурно конгруэнтных взаимоотношений вакуумной системы; в обобщённом смысле, формы существования структурных качеств материи.

Для характеристики меры состояния структурного качества введём такую меру как мощность качества явленной структуры. Мощность явленного структурного качества — это мера проявленной в действительность качественной определённости явленной структуры (её признаков), т.е. мера проявленной объективности взаимосвязи структурных элементов Бытия, предполагающая соотнесение не только с конгруэнтной различимостью структурных свойств Бытия на данном уровне, но и с различимостью самого структурного уровня, которое определяет данное состояние. Причём, уровень качества определённого состояния структурного звена универсума представляет меру разрешимости диалектических противоречий или конкретный, качественный уровень состояния антагонизмов этого структурного звена. Поэтому, мощность качества явленной структуры, в том числе и в данный момент времени, определяется определённым уровнем состояния разрешения диалектических противоречий структурного звена. Отличие мощности явленного качества от уровня этого качества такое же, как отличие чистого количества от порядка.

Тогда, любой детерминизм, под влиянием характера внешней или регулятивной воли, ведущий к изменению мощности явленных структурных свойств универсума (равно как и любого актуального объекта), т.е. ведущий к изменению состояния структурных элементов универсума представляет процесс, структурный процесс. А установление внешней волей некоторого детерминизма структурных взаимоотношений универсума есть явление качества процессуальности в этих структурах, способной быть регулятивной и потенциальной; соответственно, порождающий регулятивные и потенциальные процессы. Если детерминизм каузальный, когда взаимообусловленность внешних связей на структурных элементах универсума — структурно односвязна, то соответствующий ему процесс, под влиянием внешней или регулятивной воли, предстанет непрерывным, структурно односвязным процессом изменения состояний и их уровней. Такой структурно (топологически) односвязный или непрерывный процесс изменения структурных состояний и их уровней под влиянием регулятивной или внешней каузальнойволи представляет развитие. И обратно, действие каузальной регулятивной воли создаёт только непрерывный процесс развития, а каузальная диалектическая воля создает только односвязный процесс развития. Однако действие регулятивной воли создаёт уже топологически многосвязный процесс на реальных структурах универсума, а действие диалектической воли создает не только структурно односвязные процессы развития, но и структурно равносвязные процессы развёртывания во всей действительности. Причём, виртуальность или хаотичность процессов нарушает ход процессов и их развитие, нарушая их равносвязность или односвязность. Однако, хаотичность взаимосвязей (преобразований) на уровне первичных изменений системы могут не представить внутреннюю связность на уровне всей системы, на которой они могут оказаться беспорядочными изменениями, и не будут представлять развитие [16, стр. 525]. Иначе говоря, требование односвязности взаимосвязей и взаимообусловленностей, определяющих структурное состояния любых систем, является необходимым условие развития; требование равносвязности взаимосвязей и взаимообусловленностей в системе – необходимое условие их развёртывания диалектической волей как развертывание разных форм развития системы в целом. Поэтому, развитие соотносится с направленными преобразованиями в универсумных системах и связано с топологически и структурно односвязными процессами взаимоотношений, а развертывание позволяют устанавливать единый обновлённый характер преобразований в системах, обусловленный иной целостной возможностью её процессуальных взаимоотношений, обновленной в виртуальной структурно-смежной объективацией иной свободы диалектической воли, осуществляющей соответствующую ей идею жизни в реальности и в мире научных знаний в рамках единого Мироздания.

Очевидно, под влиянием диалектической воли, порождающей диалектическую связь состояний и их уровней (диалектический детерминизм), – порождается диалектический процесс, наиболее соответствующий природному, объективному действительному процессу. Если структурный процесс сопровождается нарастанием мощности явленности признаков состояния структурных элементов универсума (актуального объекта), т.е. сопровождается разрешением противоречий и уменьшением их антагонизмов в признаках, ведущих к их ещё большей устойчивости в заданной системе абстрагирования, то такой структурный процесс есть прогрессивный процесс. Если, наоборот, происходит увеличение антагонизмов, рост и возвращение к старым противоречим, рост качественной неустойчивости системы и её признаков, то осуществляется либо регрессивный процесс, либо происходит смена качественного состояния, определяющего его процессы, и переход в новое состояние с новыми процессами.

В соответствии с этим, и при наличии или диалектического детерминизма или диалектически каузального детерминизма или каузального детерминизма или регулятивного каузального детерминизма и т.д., можно говорить о диалектически прогрессивном или регрессивном процессе развёртывания (как равносвязном), о диалектически прогрессивном или регрессивном процессе развития (как односвязном), о прогрессивном или регрессивном процессе развития (как односвязном) или о прогрессивном или регрессивном процессе развития (как односвязного и непрерывного) и т.д. Однако, далее мы покажем, что любой диалектический детерминизм ведёт только к потенциальным процессам развёртывания или развития, т.е. является прогрессивным.

Пусть, любой прогрессивный процесс или прогрессивное развитие (развёртывание) в системе является потенциальным процессом или развитием (развёртыванием), выделяющимся среди всевозможных процессов тем, что он происходит с уменьшением соответствующих структурных антагонизмов и с нарастанием мощности соответствующих структурных качеств, т.е. с усложнением соответствующих структурных свойств в заданной системе абстрагирования присущей воли, – однако, способного изменить характер прогрессивности, не меняя своей прогрессивной сути, – а значить, изменить способ потенциального процесса или развития (развёртывания) в другой системе абстрагирования заданной или другой присущей воли. Так происходит при смене фазовых состояний системы, сопровождающейся ростом и сменой способа их потенциальности, при росте её температуры как внешней воли над системой. Можно показать, что всеобщий, усреднённый диалектический процесс (развитие) сводится по смыслу к чисто потенциальному процессу (развитию), т.к. диалектический процесс (развитие), в силу наличия диалектического (каузального) детерминизма необходимо является равносвязным (односвязным) и только прогрессивным в открытых структурах универсума (см. ниже). Ибо, в силу многоплановости и многосвязности реальных структур бытия сложных систем, — диалектический процесс (развитие,развёртывания) происходит либо как единый прогрессивный, либо как регрессивный процесс в различных структурно актуальных системах. И только, в открытых, не замкнутых системах и их структурах, наполненных целостной единой возможностью акциденций потенции и причины открытости их структур, возникает общий потенциальный процесс, потенциально влекущий последовательные актуализации этих структур, уменьшающий их антагонизм и делающий процессы – прогрессивными, в рамках единой открытой системы, наполненной различными способами потенциальности. Можно сказать иначе, открытость и не замкнутость систем, являющаяся главным в диалектических процессах, обусловлена наличием виртуальной воли в составе внешней воли, представляющий способ взаимосвязи с Универсальным Противоречием, обладающим лишь противоречивой необходимостью, но наполняющей открытые системы действиями диалектической и духовной воли.

Кстати, первично открытую структуру универсума, – являющуюся, либо областью подмножеств условностей универсума, либо сферой действия свободы виртуальной воли, т.е. сферой потенциально неявленной действительности, как беспричинной, – представляет чистое бытие [9, стр. 220; 11, стр. 76] как форма чистой мысли, как "± Небытие», т.е. «Начало» познавательного процесса, содержащая в себе все свои становящиеся различия [2], но наполненное потенциальной необходимостью не развёрнутых понятий, претворяющих истину наличного единого бытия, и позволяющее лишь прогнозировать свободную конструктивную форму сложной системы как форму свободы её виртуальной волей и в соответствии с наличным единым бытием окружающей среды. Ибо, главное действие виртуальной воли в любых процессах состоит в том, что оно не определяет и не различает соответствующие ей структурные взаимосвязи и детерминизмы: как объективно проявляемые взаимосвязи структурных элементов Бытия (мощность структурного качества), так и их потенциальные возможности; – оставляя тем самым актуальную систему не замкнутой относительно таких структурных взаимосвязей и детерминизмов как свойственной виртуальной воле не различимости структурных взаимосвязей. Тогда, наличие виртуальной воли является необходимым условием определимости, как для свободы внешней воли, так и необходимым условием осуществления любых прогрессивных процессов, в том числе и регулятивных. Поэтому, объективная действительность наполнена целостной возможностью потенциальной осуществимости диалектических и любых регулятивных процессов, носящих всеобщий и усреднённый прогрессивный характер, являющая сущности любых сложных и целостных систем природы.

Итак, изменение мощности структурной явленности, т.е. мощности признака качеств структурного состояния системы, обусловлено внешней волей, которое при заданной взаимообусловленности структурных отношений в познавательном процессе, создаёт необходимое правило в системе для изменения её мощности. Очевидно, конгруэнтность заданной структурной взаимообусловленности среди элементов универсума, являясь необходимым правилом, определяющим её целеполагания и целенаправленность со свойствами близкодействия (действия, процесса), направляет внутреннее свойство системы в русло того необходимого детерминизма, которое согласовано с ним. Однако, единым правилом для действительной совместности друг с другом во всей явленной и неявленной действительности, а) внешних правил грамматики универсума, заданных отдельно для каждой определённой взаимообусловленности отношений (детерминизмов) и б) внешней воли, — может быть только случай правила (для воли), влекущий диалектический детерминизм (как правило, как детерминантность воли). Именно диалектическая, в этом случае, внешняя воля в действительности приобретает свою потенциальную и формообразующую сущность как Универсальное Противоречие, являясь уже не внешней волей, а диалектической внешней волей, определяющей действительную цель диалектического целеполагания в действительности. А внешние правила, в действиях У.П., становятся диалектическими правилами, представляя соответствующую структурную взаимосвязь и взаимообусловленность диалектических отношений в конститутивных образах и формах системы, наполняя эти формы новым содержанием и формируя диалектическую целенаправленность действительных процессов. Однако единое правило, влекущее диалектический детерминизм внешней воли не является единственным. Познавательная абстракция в познавательных процессах чистого бытия, предполагает всевозможные формы свободы свободной воли как становящиеся формы пустых идей Абсолютной истины, которые, в соответствии с трансцензусом структурно-смежной объективацией потенциально неявленной действительности чистого бытия, создают свои необходимые единые правила; свой необходимый структурно-смежный детерминизм ментально-регулятивной действительности с ментально-регулятивной волей, определяющей собственную цель ментально-регулятивного целеполагания в объективной действительности. Причём, ментально-регулятивная воля в объективной действительности как часть внешней воли создаёт собственную процессуальную формообразующую сущность, являющуюся не диалектической формой проявления действия У.П., которая, наполняясь истиной в мире духовной воли, будет наполнено качеством структурной многосвязности и представит мир вариабельной детерминации.

Поэтому, в случае диалектического детерминизма и диалектической воли переход к новым состояниям мощности признаков структурного качества системы, подчиненного диалектическим законам, — сопряжен с таким разрешением противоречий в системе, под влиянием диалектической воли У.П., что оно обязательно ведёт к уменьшению антагонизмов и увеличению мощности структурных качеств, т.е. ведёт только к прогрессивному процессу и развитию (развёртыванию), представляя их потенциальными. Ибо, такое разрешение представляется наслоением субстанциональных (топологических) новых структурных свойств на субстанциональные (топологические) свойства старых структур, т.е. сопряжено с появлением таких новых свойств, которые уменьшают старые антагонизмы, но зато увеличивают мощность структурных качеств. Очевидно, в случае диалектического детерминизма и диалектической воли, рассмотренные особенности потенциальных процессов (развития и развёртывания) соответствуют: необратимости и прямо упорядоченности, в случае, — потенциального процесса с душевной и диалектической волей; и непрерывности, в случае, — потенциального развития, соответствуя в последнем случае естественной воле. Действие диалектически каузальной воли создаёт односвязные потенциальные процессы.

В общем случае внешней воли, в рамках конструктивных правил определённой взаимообусловленности структурных отношений (детерминизмов), принятых и осуществляемых над универсумом (системой) этих структур, возникает понятие направленности необходимого процесса, соответствующего необходимым правилам и детерминизму таких конститутивных структур, представляющих необходимую целенаправленность. Необходимое целеполагание в познавательном процессе, движимое внешней волей, при установлении и определении цели (сущности), определяется выбором формы необходимого детерминизма, зависящего от выбора взаимосвязей и взаимообусловленностей элементов конститутивных структур. Целенаправленное поведение — это процесс, организованный на конститутивных структурах сущности в соответствии с принятым детерминизмом.

Если действие научной воли в Бытии доопределить действием диалектической воли, вносящей, в процессуальную смену её равносвязных состояний реального Бытия, свойство внутренней структурно односвязной определимости естественной волей и достаточной необходимости действия виртуальной воли, то потенциальные процессы, обусловленные действием научной и потенциальное развитие и развёртывание, обусловленное действием душевной воли имеют главным атрибутом такую процессуальную смену состояний, которая представляет полную смену её бывшей процессуальности или континуальной односвязности и единой структурной равносвязности, при переходе в новое состояние, полностью отрицающее старое состояние и провозглашающее её конец, катастрофу, «смерть». С другой стороны, действие духовной воли, наполненной лишь достаточной необходимостью действия виртуальной воли (без диалектической определённости), приобретает такой атрибут процессуальной смены состояний, который уже не носит катастрофического, полного разрушения предыдущей связности процесса как это происходит при диалектической или душевной (научной) воле, порождающей действия с внутренне равносвязностью процессов. Ибо, процессуальная смена состояний духовной волей, доопределенной действием лишь виртуальной воли, не требует полного отрицания предыдущих состояний и не носит катастрофического для духа «смертельного» атрибута, т.к. порождает действие, имеющее лишь определенность достаточно необходимой смены состояний в условно — субъективной действительности.

В то время как, процессуальная смена структурных состояний системы в объективной действительности, порождённая: 1) целостной определенностью необходимого действия как естественной, так и научной воли и 2) виртуальной достаточностью необходимого действия виртуальной воли, — приводит к внутренне полной (единой), равно- и односвязной (локально)-континуальной взаимообусловленности отношений в каждом отдельном структурном состоянии системы. Тогда, процессуальная смена состояний в объективной действительности есть непрерывный и структурно равно- и односвязный процесс развития и развёртывания этих состояний, а также процесс многосвязной структурно-неопределённой объективации вариабельных состояний, требующий полной замены прошлого состояния новым, при переходе в новое состояние через виртуальность, т.е. требующий определённости актуально необходимой смены состояний. Это означает, оконеченность действия диалектической и душевной (научной) воли, и неуничтожимость духовной воли, имеющей особый детерминизм своих состояний как определенности достаточно необходимой смены состояний в условно-субъективной действительности, в силу собственной её возможности проявлять трансцензус многосвязной структурно-неопределённой объективации многообразия вариабельных форм её свободы, не обладающих качеством субстанциональной смежности.

Поэтому, духовная воля, участвуя в актуализации лишь части своих совместных с реальностью структур, – не актуализирует другую часть своих достаточно необходимых отношений (особых желаний), представляя их в неявленности как образ трансцендентной потенциальности бесструктурной сущности, т.е. неявленной духовной экзистенции с ноуменом абсолютной воли как абсолютного требования абсолютной истины, свобода которого устанавливается действием лишь необходимой противоречивости У. П., детерминирующим эти отношения. Поэтому, дух – это тот образ абсолютной истины, который, абсолютным требованием к действию У.П., наполняет Бытие такими формами истины, которые представляют элементарные формы «иноматерии» как становящиеся структурно простейшие формы «инореальности», но не способные к многообразию инорельных форм. Однако, обладание способностью виртуального обращения к ментальной действительности и многообразию своих вариабельных и неявленных форм «инореальности», и, одновременно, обладание собственной возможностью самому менять свою первично явленную качественную форму «инореальной» сущности, т.е. форму «инобытия», – позволяет духу осуществлять собственную субстанционально не смежную, переходящего границы реального, детерминацию и объективацию собственной свободы. Тогда, образ актуально неявленной экзистенции в «± Небытии», с ноуменом абсолютной воли в действиях Универсального Противоречия, есть образ Абсолютного Духа, как проявления того образа абсолютной истины, как образа переходящего границы трансинтеллигибельного и приобретающего в явленности такие формы становящейся «инореальности» как формы объективированного, объективного и личностного духа духовной воли.

Итак, структурное развитие состояний в системе под влиянием диалектической и душевной (научной) воли осуществляется через полное уничтожение предыдущих состояний системы, из-за их равно- и односвязности (локальной континуальности), и состоит в переходе к новым состояниям в соответствии с диалектическими законами с виртуальной достаточностью тех детерминизмов по отношению, к которым система остаётся открытой. Такое представление о смене структурных состояний системы в процессе их диалектического и душевного (научного) развития в объективной действительности, представляет гибель (смерть) этих состояний и рождение (жизнь) новых, более или менее антагонистических состояний системы. В случае диалектически прогрессивного процесса развития структурных состояний системы, процесс развития происходит с нарастанием мощности состояния качества структурной явленности, т.е. разрешением и уменьшением их антагонистических противоречий – наблюдается потенциально равносвязный и необратимый процесс. Если процессуальная смена состояний в объективной действительности происходит с полной необходимостью их взаимообусловленности, то в условно-субъективной действительности происходит с достаточной необходимостью лишь виртуальной достаточности необходимых взаимообусловленностей.

Y

Итак, трансцензус структурно-смежной объективации свободы виртуальной воли определяет причинный характер структурно-смежной детерминации в многообразии субъективных форм конкретных истин чистого качества сущего как в аттракторе субъективно различных форм внешней воли сущего. Причём, характер структурно-смежной детерминации определяется детерминантой внешней воли, несущий конкретную определенность в структурно-смежной объективации свободы виртуальной волей. Итак, определимость ментальной действительности представляет структурно-смежную детерминацию её действием необходимой противоречивости У.П.. Тогда, определимость ментальной действительности носит структурно-смежную детерминацию, в том числе регулятивно-вариабельную объективацию регулятивной воли.

Поэтому, субъективный мир невозможной действительности является условно субъективным в рамках единого Универсума для своих субъективных структур (субъектов), ибо последние, в силу способности к познавательному процессу, конструируют мир невозможной действительности из объективных субстанциональных структур универсума, но обладают не субстанциальным, а универсальным качеством действия необходимой противоречивости свободы воли в форме У.П. Тогда, можно сказать: структура, определённость которой являет Универсуму способность к познавательному процессу, т.е. определённость явленной и невозможной действительности, обладает качеством мышления, т.е. ментальным качеством. Итак, определённость невозможной действительности отражается в познавательном процессе и формируется мыслящими субъективными структурами. Очевидно, возникновение определённости в невозможной действительности универсума, т.е. мышления, устанавливается волей, обладающей определённой свободой. Однако, как воля, так и свобода этой воли не имеют полной субстанциональной смежности, на основе которой конструируется (определяется) невозможная действительность, т.е. обладают свойством подмножества условностей универсума.

Однако, обратим внимание на отличительный момент понятий условие и причина, связанные с необходимыми условиями. Действительно, необходимые условия, в отличие от причин, проявляют в процессе детерминации системных структур свою независимую явленность или неявленность. Хотя можно говорить о возможности или невозможности необходимых условий, если последние будут структурно-смежными, т.е. структурно равно- или односвязными в подмножестве условностей универсума. Но, структурная смежность необходимых условий является практически не осуществимой, ибо зависит от выбора свободы воли. Иначе говоря, данные условия, необходимо способствующие проявлению действия, а значит и явленности сущности (следствия), должны быть явленными в процесс детерминации системных структур, т.е. реальная возможность необходимых условий — не имеет практической возможности. Тогда как, причина по отношению к следствию (сущности сущего) всегда имеет реальную возможность, переходящую в действительность.

Таким образом, определимость подмножества условностей универсума не имеет причинной детерминации в действительности универсума, но имеет потенциальную возможность волевой определимости в неявленной действительности универсума, диктуемую её свободой. Поэтому, познавательный процесс представляющий определённое и требуемое действие в процессе детерминации произвольных системных структур, т.е. представляющийразличаемость как преодоление различия во взаимосвязях и взаимоотношениях, и восстановление единства их объективных и субъективных проявлений (идея жизни), является результатом действия свободной воли субъекта и осуществляется лишь при определимости свободы свободной воли субъекта, влекущей обязательность целостной возможности действия воли. Иначе говоря, свободная воля – формообраз действия неустановленной определённости свободы как неявленно осуществляющейся формы абсолютной истины, проявляющаяся в потенциально неявленном образе У. П., различающем и восстанавливающем единство структур произвольной связности, – объективирующаяся в устойчивые и целостные идеи (свойства и качества), проявляя их как идеи жизни. Тогда, результат определённого действия свободной воли субъекта, как определённого действия приопределённой свободе свободной воли в познавательном процессе, есть детерминация системных структурсамой свободы, определяющий момент этой свободы, представляющий её требуемое действие как актуализацию структурно-связной потенциально неявленной действительности (-не Бытие) в первичную явленность целостных отношений Бытия (например, в форме гипотезы, идеи, образа, модели). В данном случае, детерминация свободы свободной воли превращается в трансцензус, переводящий её свободу из модуса неявленного Бытия в модус явленного, действительного Бытия. Однако, трансцензус как актуализация структурно-связной актуально неявленной действительности, т.е. трансцензус потенциально неявленного «± Небытия», переводит свободу свободной воли в явленный мир виртуальной и инореальной особенности Бытия.

Иначе говоря, детерминация как определяющий момент свободы свободной воли есть трансцензус, переводящий свободу из модуса неявленного Бытия в модус явленного, действительного Бытия с определённой свободой свободной воли, определяя также формы её возможной и невозможной действительности. Если модус неявленного Бытия свободы свободной воли с неопределённой свободой, объявить – необъективной действительностью (трансцендентно субъективной), то модус действительного (явленного) Бытия с определённой свободой свободной воли субъекта будет объективной действительностью, включающей трансцендентальную действительность.

Но, при определимости свободы свободной воли субъекта происходит объективация самой свободы и устанавливается внешняя к неопределенной форме свободы свободной воли – внешняя свобода свободной воли или свобода внешней воли. Т.о. внешняя воля – это свободная воля с объективированной свободой. Значит, для возникновения определённого действия в познавательном процессе необходима объективация свободы свободной воли субъекта, т.е. необходим её определяющий момент или трансцензус определённой формы, представляющий некоторую структурно-смежную или регулятивную (целевую) объективацию (процессуальную детерминацию).

Если объективации свободы свободной воли придать диалектическую форму, то трансцензус переводит неявленное Бытие в диалектический и явленный мир объективной действительности, т.е. мир реальной действительности, осуществляя идею жизни. Причём, трансцензус переводит мир субъективных, трансцендентных образов, порождённый интеллигибельной личностью (волей), в объективный мир явленной действительности, в том числе, в трансцендентальный мир условно субъективных, мыслимых ноуменов, которые в познавательном процессе являют сознанию синтетически отражённый мир возможной действительности. Итак, свобода — это проявление целостной возможности требуемого действия воли в структурно-связной системе Универсума, потенциально предполагающей всё необходимое для наступления этого действия и соответствующей действительности системы.

Дополнение. Иначе говоря, предполагает наличие в универсуме потенциально существующих связей (системы), объективируемых присущей системе внешней волей и охватываемых её свободой. Тогда как, наличие в универсуме потенциально существующих связей, но объективируемых не присущей системе внешней волей, т.е. объективируемых другой формой внешней воли, предполагает многообразие форм свободы внешней воли, предполагает многообразие форм трансцензуса структурно-неопределённой объективации, которая есть форма действия неустановленной определённости свободы свободной воли, – есть форма действия свободы виртуальной воли, объединяющей все потенциально существующие связи универсума в единое Мироздание и, предполагающей наличие в универсуме необъективных свойств и единственность формы внешней воли универсума для определённой её субстанции. Поэтому, мир не целостной действительности не имеет свободы действия воли и представляет мир инореальной недействительности.

Но, обязательность целостной возможности действия воли в системе, как результата структурной явленности взаимообусловленных объективируемых связей в их итоговую необходимость, есть свобода воли в системе. Причём, воля — определяет требуемое действие в системе структурных взаимоотношений и создаёт взаимообусловленность взаимосвязей Универсума. Однако, определимость сущего, вещи-в-себе в познавательных действиях воли, осуществляется при переходе из модуса возможного Бытия, т.е. реальности, к модусу Бытия ментальной действительности. Поэтому, модус возможного, не кажущегося и существующего Бытия представляет реальное Бытие, т. е. бытие, позволяющее рассудку создавать его определяющиеся формы, т.е. представлять свободу, присущей рассудку воли, в образах ментального Бытия.

Однако, определимость подмножества условностей Универсума и определимость свободы присущей воли не имеют причинно детерминированных отношений, обладающих свойством субстанциональной смежности. И потому можно говорить о свободе творчества присущей воли и, соответственно, о моделировании, как свободном творческом проявлении внутреннего мира субъекта. Такая идея свободы рассматривается в экзистенциальной концепции Н.А. Бердяева. «Материальный мир причинен, принудителен, а подлинная свобода безосновна. Свобода не есть только выбор возможностей (из мира ментальных образов реального Бытия присущей воли- курсив мой), ибо он принудителен, свобода есть творчество, созидание ранее не бывшего (из мира собственной, априорной свободы присущей воли). …. Но было бы ошибкой понимать свободу как внутреннюю причинность. Свобода находится вне причинных отношений. Причинные отношения находятся в объективированном мире феноменов. Свобода же есть прорыв в этом мире», [17, стр.325]. «Человек не только природное существо, но и сверхприродное. Человек, обладающий качеством мышления, — это свободный, сверхприродный дух, микрокосм… Свобода есть мощь (воля как проявление действия У.П. — курсив мой) творить из ничего (из «-не Бытия» — курсив мой), мощь духа творить не из природного мира, а из себя «, [18, стр. 370]. Причём, творить собственный мир образов, устойчивость и целостность которых определяется априорно выбранной системой абстрагирования, совпадающей в многообразии с объективирующимися в действительности формообразами У.П.

YI

Итак, произвольно определенная свобода, т.е. некоторая объективированная свобода, представляет свободу внешней воли субъекта, т.е. представляет свободу действия воли в собственной (субстанциональной) сфере объективной действительности. Покажем, что свобода внешней воли, действуя в объективной, явленной действительности Универсума предполагает образ имманентно присущего Универсуму не объективного (неопределенного), неявленного качества.

Действительно, хотя свобода внешней воли определена, однако может быть постижимой и непостижимой. Ясно, что определённая и постижимая часть свободы воли – объективна (явленна) и принадлежит объективной действительности. Однако непостижимость свободы внешней воли тоже будет определённой (объективной, явленной), если она установлена (различена, положена), представляясь тогда 1) содержательной и различимой для внешней воли как вещь-для-нас или 2) несодержательной и различимой как вещь-в-себе. Но, формой отрицания различённой непостижимости свободы внешней воли является её неразличённость, т.е. неопределенность непостижимости, а значит, необъективность и неявленность её свободы. Тогда, рефлексия сознания в непостижимость неразличённой (неустановленной, неопределённой, неявленной) внешней воли выводит разум на понятие а) неопределённой и несодержательной непостижимости свободы внешней воли, осознаваемую как свободная воля в неявленной (необъективной) действительности, б) неопределённой и содержательной непостижимости свободы внешней воли, которая есть другая сторона свободной воли в неявленной действительности. Поэтому: а) неопределенный и несодержательный образ непостижимости свободы как «+Ничто»_пот. и б) неопределенный и содержательный образ непостижимости свободы свободной воли как «–Ничто»_пот., представляют формы действия неопределённой свободы или формообраз неопределённого действия несодержательной и содержательной свободы. Однако, такой формообраз будет субъективным и исключённым из познавательного процесса, если представить его как абсолютное единство своего безразличия (хаоса) и различия (содержания), т.е. представить лишь как мнение о таком единстве. Тогда, такое мнение об абсолютном единстве есть субъективный образ абсолюта в его актуальной и неявленной форме «± Ничто» = Ж в Универсуме (рис.1).

Итак, рефлексия сознания в предпосланное отрицание внешней волей Универсума, как в отталкивающую её противоположность, порождает мнение о формообразе абсолюта в его актуальной и неявленной форме и, далее требует мнения о «формообразе действия абсолюта», но уже как абсолютной воли; и, о наделении её образом актуально неявленной процессуальной силы (детерминантой) как для многообразия актуально неявленных желаний и требований, актуально-неопределённых идей (образ абсолютной идеи), так и для многообразия актуально неявленных форм её свободы как мнения об образе свободы абсолютной воли (абсолютной свободы), условно отмеченной строкой: 0 = Ґ (рис. 2). Причём, мнение об образе абсолюта и его актуально неявленной детерминанте есть идеи развитого духа, который требует веры во мнение об абсолютной идее, также как веры в многообразия абсолюта. Однако потенциальная способность к трансцензусу многообразий абсолюта должна осуществляться его детерминантой. Поэтому, мнение о детерминанте абсолютной воли абсолюта как мнение-вера в процессуальную сущность – это тоже абсолютная идея, но о неявленном образе У.П. как процессуальной сущности, способствующем трансцензусу абсолютной воли.

СХЕМА ВЗАИМОСВЯЗИ ФОРМ УНИВЕРСУМНОЙ ВОЛИ.

Рис.1

Действительно, мнение развитого духа об абсолютной воле, как об абсолютно актуальной неявленности, требует также мнения-предположения в ней, как в самой себе, отрицательности её образов многообразия, представляющих отталкивание от такого мнения, и превращающего саму отрицательность в неявленный феномен, в явление потенциальной неявленности, – одновременно, переводящее абсолютную волю в ноумен абсолютной воли или свободную волю. Такая отрицательность, возникающая после мнения о формообразе абсолюта, есть неявленный трансцензус, переводящий мнение об актуально неявленном многообразии форм свободы абсолютной воли в потенциально неявленные формы действия, формы свободы свободной воли, представляемых свободой неопределённого действия или действия неустановленной определённости свободной воли. Причём, мнение об абсолютной идеи переводится неявленным трансцензусом в неявленное многообразие неопределённых, точнее потенциально-неопределённых идей (абсолютных истин), не имеющих сущностной формы «быть», но представляющих неявленный ноуменабсолютной идеи (желаний и требований). Неявленный ноумен абсолютной идеи – это потенциально неявленные формы неопределённых идей (-не Бытия +не Бытия) осуществляющихся в «± Небытии» и, одновременно, представляющих многообразие потенциально неявленных и актуально-неопределённых (абсолютных), истин как единой и неявленной абсолютной истины (требования), определяемой строкой неявленного феномена в универсуме потенциальной неявленности: 0 " 0 " Ґ = Ґ ^-1_акт. (рис. 2). Однако, неявленныйноумен абсолютной идеи – это не есть неявленная абсолютная истина, ибо последняя, осуществляя явленность своих требований, оставляет желания вечно пребывать в образе Абс. Хаоса = «+Ничто»_пот. и Абс. Различия = «-Ничто»_пот., извлекая из них лишь требование об «+ не Бытие» и «- не Бытие». Далее, неявленная форма абсолютной истины переводится трансцензусом, как структурно-неопределённой объективацией, как определяющим моментом свободы свободной воли, в объективные формы явленной действительности (БытиеНебытие) и в своей первой явленности в Бытие, в ментальную действительность, представляет: 1) многообразие форм пустых идей, являющих многообразие устойчивых свойств как различных материй со свойством «быть» в строке универсума ментального «Нечто»: 0 " 0 " Ґ " Ґ , и, одновременно, там же 2) многообразие неопределённых истин как ноуменов абсолютной истины, наполняющихся материальной конкретностью и переходящих в единую материальную качественностью лишь в бытие, — там, где ноумены абсолютной истины становятся конкретными истинами в строке бытия: Ґ " Ґ == 0. Тогда, образ ноумена абсолютной идеи — это образ осуществляющегося в потенциально неявленном Небытии («± Небытие») свойства потенциальной явленности всевозможных форм абсолютных (актуально-неопределённых) истин, исходящих из потенциальной неявленности в явленность Бытия с неопределёнными истинами (рис.3). В то же время, мнение об актуально неявленной «силе», благодаря отрицательности, благодаря явлению потенциальной неявленности как неявленному феномену, воплощает саму отрицательность, т.е. её отталкивание от пустого мнения, от абсолютной идеи, в действующий образ потенциально неявленной формы Универсального Противоречия.

Добавление. Потенциальная неявленность сущности – это формообраз её бесструктурного существования как сама отрицательность пустого мнения об абсолютной неявленности сущности, создающая неявленный трансцензус постоянного отталкивания от пустого мнения и переводящее пустоту пустого мнения в пустоту, наполненную её отрицанием, т.е. в пустоту наполненную не пустым мнением об абсолютной явленности сущего. Иначе говоря, отрицательность пустого мнения об абсолютной неявленности сущности есть не пустое мнение об абсолютной явленности сущности, что и представляет её потенциальную неявленность, и, одновременно, саму отрицательность как неявленную потенциально необходимую противоречивость в образе У.П.

Итак, свободная воля – это ноумен абсолютной воли. Абсолютная идея, как мнение о всевозможных желаниях (идеях), предполагает их абсолютную неявленность; абсолютная истина как потенциально неявленная форма неопределённых идей как требований, есть неявленный ноуменабсолютной идеи. Абсолютная истина, являясь абсолютной в универсуме (особенности) потенциальной неявленности, становится ноуменом Абсолютной истины в первичной, ментальной явленности Бытия, – там, где ноумены абсолютной идеи получают форму пустой идеи со свойством «быть» как первичное требование сущности, как первично определённые его свойства, как первичная конкретность, или получают иные целостные и не целостные формы Абсолютной истины. Тогда, идеи начинают устанавливаться в ментальной действительности, а истины – в реальной действительности. Причём, развивая мысль М. Хайдеггера, можно сказать: «Истина является откровенной требовательностью Бытия. Неоткровенная требовательность – это образ неопределённой требовательности, принимающей абсолютную форму неопределённого Бытия; это «± Небытие», это его потенциальна неявленность как Абсолютной истины». И, тогда, мы испытываем ужас и обнаруживаем страх или испытываем беспредельную решимость и наполняемся эйфорией своей экзистенции, когда мы встречаемся с проявлениями духовной воли. Ибо последняя наполненная идеей неопределённой требовательности желания потенциально неявленной Абсолютной истины, т.е. наполненная теми непотребными желаниями ноумена Абсолютной идеи, которые есть крайние формы А.Х. и А.Р. как не реальные требовательности истин, как актуально неявленные формы таких желаний, которые отвергаются Бытием, – разверзаясь перед нами как откровенный страх и отталкивание Бытия, либо как противоположная крайность такого страха.

Поэтому, неопределенный образ свободы свободной воли как образ действия неустановленной определённости её свободы представляет образ ноуменаабсолютной идеи как единство идеи познания и идеи жизни [9, стр. 419]. Причём, неопределённая и несодержательная часть свободы свободной воли является образом действия её несодержательной неопределённости или Абсолютного Хаоса (А.Х.) как образа свободы свободной воли, потенциально наполняющей как явленную действительность в случае действия воли, так и неявленную действительность в случае её не действия. В то время как образ содержательной, но неустановленной определённости свободы свободной воли есть образ его Абсолютного Различия (А.Р.), потенциально наполняющий также как явленную, так и неявленную действительность. Можно сказать, что неопределённая несодержательная и неопределённая содержательные части свободы свободной воли как образы абсолютной истины, в своей потенциальной части неявленности, представляют неопределяемую и неявленную часть ноумена абсолютной воли, а остальная, определяемая часть свободы свободной воли представляет внешнюю волю (явленна).

Но, определяемые внешней волей формы взаимоотношений в универсуме могут быть формами неопределённой положенности, тогда многообразие потенциально неявленных форм действия свободы свободной воли, являющих свободу внешней воли, имеет особый онтологический признак. Действительно, неявленное многообразие потенциально осуществимых форм свободы свободной воли как условная-в-себя актуальность многообразия форм абсолютной воли – представляет также формы неустановленной положенности свободы внешней воли, имеющих в потенции целостную возможность осуществимости необходимой первичной явленности, представляя неявленное многообразие форм виртуальной воли, которые в действительности внешней воли приобретают конкретные формы свободы своей виртуальности; например, форму диалектической, душевной или вариабельной, духовной свободы внешней воли. Т.о. неявленное многообразие форм виртуальной воли, переходящих в многообразие явленных форм присущности внешней воли, находится в неявленной (необъективной) действительности, представляя свободу потенциальной осуществимости свободной воли. Актуализация этого многообразия в объективные формы явленной действительности, как виртуальный процесс, есть совместная объективация свободы свободной (в данном случае, виртуальной) воли и также части внешней воли, обладающей формой лишь достаточно необходимого действия для определимости своей свободы, т.е. представляющей трансцензус структурно-неопределённой объективация свободы свободной воли виртуальной волей. Частным случаем этого трансцензуса является структурно-смежная объективациясвободы свободной воли виртуальной волей, влекущая многообразие способов структурно-смежной детерминации, переводящей многообразие диалектических форм свободной воли неявленного Бытия в диалектический и явленный мир объективных сущностей, осуществляя идею жизни в реальности и в мире научных знаний. Очевидно, структурно-смежная детерминация и объективация свободы объединяет актуальные объекты, субстраты, субстанции и всевозможные состояния любого универсума в рамках единого Мироздания. В рамках, которой остаётся место и для структурно-смежной равносвязной объективации душевной воли; и, для структурно-неопределённой и структурно-многосвязной, т.е. вариабельно-регулятивной объективации виртуальной волей, свободы произвольной, регулятивной закономерности в мире духовной воли.

Причём, вся явленная действительность как результат действия внешней воли есть объективная реальная и объективная нереальная (расширенно ментальная) действительность, имеющая условно субъективный момент. В то время как, ноумен абсолютной воли как не проявляющая часть действия свободной воли, представляет потенциально неявленные формы Мироздания, в частности, потенциально неявленную действительность, которая есть настоящая субъективность образов в Мироздании, т.е. абсолютная субъективность как неопределённая и потенциально неявленная (необъективная) действительность свободы свободной воли, способная быть лишь рассудочным представлением, отталкиванием от мнения развитого субъективного духа. Однако, виртуальная воля как проявляющаяся часть действия свободной воли в объективную действительность, в форме трансцензуса структурно-неопределённой и структурно-регулятивной (в том числе, вариабельной) объективации в область свободы внешней воли, представляет актуально неявленную (необъективную) действительность свободы свободной воли, способного быть становящимся условно-субъективным духом и способного стать природой, являясь виртуальной природой.

Но, в неопределённой и неявленной действительности Универсума предполагается определимость образа потенциально неявленной формы действия ноумена абсолютной воли, которая есть трансцензус, переводящий свободу из модуса неявленного Бытия в модус явленного, действительного Бытия, представляющей трансцендентный переход. Иначе говоря, в ноумене абсолютной идеи, в образе потенциально неявленной формы (идеи), определено действие как Универсальное Противоречие (У.П.), как разрешение противоречия между потенциально неустановленными определённостями свободы свободной воли (А.Х. и А.Р.), т.е. определена неявленная потенциальная необходимость (устойчивость, целостность) как действие свободной неявленной детерминация или действие свободной взаимообусловленности (причинности) (рис. 1). В то время как актуально неустановленная определённость свободы свободной воли как актуальная неявленность её объективации или актуальная необъективность есть Абсолютное Ничто, есть лишь мнение о «чистом бытие». Поэтому, У.П. представляет идеальный образ бесформенного и бесструктурного единства с потенциальной возможностью необходимой явленности всевозможных форм, которое являет Природу в Бытие, т.е. представляет действующий формообраз неявленного феномена как отрицания абсолютной идеи, как действующий формообраз необходимой противоречивости, влекущий потенциальную возможность необходимой явленности; т.е. представляющий неявленную потенциальную необходимость (см. Принцип абсолютной потенциальной взаимообусловленности, [2]). Очевидно, Универсальное Противоречие как образ потенциальной возможности необходимой явленности всевозможных форм – это действующая идея, которая являет природу в бытие реальной сложной системы, исходную родовую (природную) идеальную сущность сложной системы, в реально существующую материальную систему.

Тогда, Мироздание есть гносеологическая модель проявления свободы свободной воли, т.е. модель единой, неделимой и проявляемой формы её свободы как осуществляющейся формы Абсолютной истины (ноумена абсолютной идеи) и формы её потенциально неявленного действия в Мироздании, как действия неустановленной определённости свободы свободной воли, являемой в форме Универсального Противоречия, производящего осуществление абсолютной истины.

После рассмотрения определимости свободы, позволившей объективировать свободу в объективный мир явленных сущностей и установить первичные формы общей универсумной воли, представляется возможным рассмотрения форм необходимого действий (необходимых детерминаций) универсумной воли в соответствии с её объективированной свободой.

Очевидно, необходимое действие внешней воли субъекта создаёт или произвольное внешнее (необходимое) действие, или «кантовскую» регулятивность, как необходимую и определённую целесообразность, над системой (универсумом). Иначе говоря, свобода внешней воли субъекта представляет либо произвольную внешнюю свободу, либо регулятивную свободу внешней воли, являющаяся отдельной, целесообразной свободой регулятивной воли.

Регулятивная воля представляет такую форму внешней воли, целесообразная волевая необходимость действия, как определённого правила (требования), которой предполагает лишь содержательность и определенность её свободы действия, но не замечает её неустановленности (неположенности), т.е. не учитывает определения в конкретной системе абстрагирования, не учитывает её форму; поэтому представляется как постулирование правил действия («устав» субъекта) над системой внешних взаимообусловленных отношений, т.е. представляется как регулятивное правило (принцип мышления), устанавливающее целостность целесообразной необходимости свободы действия воли. Поэтому, объективация свободы регулятивной воли является произвольной, любой определенности в соответствии с её целеполаганием, осуществление которой определяет её свободу действия. При этом, способы структурно-смежной объективации, при осуществления свободы регулятивной воли, могут быть равно- и односвязными, а также многосвязно вариабельными. Иначе говоря, регулятивность определяет также и такие способы структурно-смежной объективации, при которых область действия свободы объективации регулятивной воли не является определённой, но и не является неопределённой.

Если, внешняя воля, представляет определённые и произвольные формы действия внешних (необходимых для воли) принципов (требований), обладающих имманентно присущим им элементом неустановленности, то регулятивная воля — это сила, воплощающая регулятивное правило в действие, источник которой сам субъект с внешней волей. Поэтому, регулятивная воля, как часть внешней воли представляет процессы естественной действительности и нереальной (ментальной) действительности, ответственной за мир знаний. Но, в природе осуществляются процессы, имеющие объективный характер и подчиняющиеся структурно равносвязным диалектическим законам, включая их односвязность. Поэтому, диалектические законы, определяющие такие познавательные процессы, охватывают любую объективную действительность, включая объективность ментальной действительности, за исключением — духовной действительности, духовная регулятивность воли которой условно субъективна — однако, учитывает диалектические принципы природы.

Между тем, регулятивные правила, являются такими целеполагающими правилами действия, которые строго установлены, а действие их взаимообусловленности строго различено, — это не позволяют принять их в качестве диалектических законов, ибо они не образуют диалектические процессы. Тогда как, результат необходимого действия внешней воли в познавательном процессе предполагает диалектические процессы и действие диалектических законов, ибо любые законы, как и диалектические, определены в действиях внешней воли.

Причина такого поведения действия внешней воли состоит в том, при рассмотрении свойств внешней воли не исключается и такая определимость необходимого действия её свободы и влекущая такую необходимость в преодолении различия взаимоотношений в познавательном процессе, которое не является необходимым в преодолении различия этих взаимоотношений и определимости самого действия на этих взаимоотношениях, — представляя форму определимости свободы такого действия как определимость свободы достаточно необходимого действия внешней воли. Иначе говоря, существует такое действие, или его поведение в познавательном процессе, определяемое свободой внешней воли, которое представляет достаточно необходимое действие свободы внешней воли; и поэтому, не различает, не устанавливает определённость некоторых структурных взаимоотношений. Т.е. это действие воли не устанавливает (не полагает), взаимообусловленности некоторых структурных отношений, не проявляет процессуальную или потенциальную возможность структурного детерминизма и внутренних связей актуальных структур, оставляя актуальную систему открытой относительно этих взаимоотношений. Очевидно, такое действие внешней воли, которое не устанавливает и (или) не различает процессуальные или потенциальные возможности взаимоотношений актуальных структур, — представляет её виртуальность, обозначающую виртуальную необходимость свободы внешней воли, т.е. представляет виртуальную волю и сферу её виртуального действиякак виртуальную свободу воли. Тогда, ту часть регулятивной воли, которая согласуется со структурно односвязными диалектическими законами, и поэтому вместе с виртуальной волей образует диалектические процессы, подчиняясь необходимости внешней воли, определим как естественную волю. Остальная часть регулятивной воли представляет ментально-регулятивную волю. Т.о. внешняя воля субъекта создаёт такие необходимые действия, которые принимают внешнюю, регулятивную, естественную, ментально-регулятивную и виртуальную форму действия, которые подчиняются объективированной внешней, регулятивной, естественной, ментально- регулятивной и виртуальной свободе внешней воле.

Виртуальность – это такая неявленная действительность, которая имеет в потенции целостную возможность осуществимости необходимой явленности в действительность, но не различимая и (или) не устанавливаемая регулятивной частью свободы внешней воли, т.е. осуществимая в действительности необходимая явленность в зависимости от неустановленной определимости свободы внешней воли, т.е. от неустановленной её положенности. Регулятивная часть свободы внешней воли как проявление регулятивной воли определяет и творит, т.е. устанавливает (полагает) все детерминированные внешней волей отношения в универсуме, которые и есть регулятивные отношения. Остальная часть свободы внешней воли как проявление виртуальной воли определяет не детерминированные регулятивной волей отношения в универсуме, представляющие виртуальные отношения как условную-в-себе не детерминированность определённых внешней волей, но не установленных регулятивной волей связей универсума, т.е. представляет неявленное многообразие потенциально осуществимых в действительности форм свободы свободной воли, представляющие инореальную действительность. Следует добавить, что потенция не целостной возможности осуществления явленности в действительность не есть необходимая явленность, а есть возможности осуществления не действительной, а гносеологической явленности, т.е. осуществление гносеологической недействительности или инореальной недействительности. Последнее есть гносеологическая форма виртуальной воли. Однако, универсумная действительность имеет дело лишь с действительной (целостной) формой виртуальной воли. Поэтому, неявленное многообразие потенциально осуществимых форм свободы свободной воли как неявленное многообразие проявляемых в действительности форм ноумена абсолютной идеи (абсолютной истины) и представляющих также явленные формы неустановленной положенности свободы внешней воли, которые, имеют в потенции целостную возможность совместной осуществимостинеобходимой первичной явленности, есть неявленное многообразие форм виртуальной воли.

Очевидно, неустановленная определимость свободы внешней воли, т.е. её не положенная, не проявляющая себя, часть относится к свободе свободной воли и принимает форму как потенциально неявленного ноумена абсолютной свободы. Поэтому, не проявленные, неустановленные свободой внешней воли универсумные связи зависят от свободы свободной воли и являются не объективированными для свободы внешней воли (регулятивной), т.е. являются необъективными отношениями относительно заданной свободы внешней воли, т.е. лежат в необъективной или неявленной действительности относительно этой свободы. Однако, не проявленные связи универсума, являясь необъективными относительно одной формы свободы внешней воли, имеют потенциальную возможность быть объективными относительно другой формы свободы внешней воли. Но, это и есть отражение виртуализации и объективации взаимосвязей и взаимоотношений универсумной волей. Поэтому, свобода виртуальной воли проявляет отношения, лежащие за пределами регулятивных отношений и имеющие в Универсуме инобытийный (потусторонний) смысл относительно бытия регулятивных (в том числе, диалектических) отношений. Однако ранее было показано, что внешняя воля является единственной и единой формой для всех своих форм присущности в универсуме, а свобода виртуальной воли проявляет связи и отношения, лежащие за пределами регулятивных отношений и свободы внешней воли, тогда виртуализация и объективизация взаимосвязей и взаимоотношений одной формой внешней воли Универсума, объединяющей их в единую систему и представляющую как единую субстанцию, – отделена от другой субстанции, с другой формой внешней воли в универсуме. Так можно выделить универсумную субстанцию. Тогда, при рассмотрении различных инвариантных форм диалектической воли, формирующей соответствующие формы диалектически причинной взаимосвязи как различных форм Единого взаимодействия, выражающихся в различных принципах близкодействия, можно выделить формы объективных субстанций (Бытия) и соответствующих им компактов.

Рассмотрим форму проявления диалектической свободы внешней воли. Назовём действие необходимости внешней воли, представляющий синтез естественной и виртуальной воли, действием диалектической внешней волей, определяющей диалектические (объективные и структурно-смежные) процессы. Причём, свобода регулятивной воли объективирует регулятивные процессы, представляющие:

1) естественные процессы как односвязные процессы объективной действительности в форме первичной, теоретизированной схемы природных явлений (первичных феноменов), подчиняющихся диалектическим законам и являющиеся приближением диалектических процессов в реальной действительности. Поэтому, процессы, определяемые грубой, естественной волей (духом), который в силу присущей ей регулятивной детерминантности в форме диалектических принципов, являют свою односвязность и предопределённую процессуальность;

2) ментально-регулятивные процессы, охватывающие феноменальную и ноуменальную явленность и возникающие:

а) при конструировании объективных абстрактно-познавательных, научных схем мира знаний, в соответствии с диалектическими законами или диалектической волей, являющихся отражением диалектических, или единого образа односвязных, либо равносвязных процессов ментально-регулятивного многообразия, несущих причинный детерминизм и определяемые душевной волей как продолжения развития научной воли. Трансцензус ментально-регулятивной и структурно-смежной объективации, осуществляемая научной волей, свобода действия которой наполнена принципом дополнительности и, следовательно, проявляющей качество реальной структурно-равносвязной детерминации, – объективно устанавливает равносвязную или односвязную, закономерную и реальную (бездушевную) детерминацию в реальном структурном многообразии единой объективной субстанции. Однако, свобода диалектической воли, будучи наполненная качеством структурно равносвязной детерминации научной воли, совершает трансцензус объективации этой детерминации в объективность, не изменяя её равносвязность, сохраняя главный инвариант положенной объективности. Иначе говоря, диалектическая воля соединяясь с научной волей, выводит её полностью в действительность и наполняет её, далее, законами диалектической воли и её виртуальностями, т е. переводит научную волю в новые диалектические формы свободы душевной воли, проявляющие качество равносвязной структурно-смежной объективации во всей действительности, т.е. равносвязной структурно смежной детерминации над её ментальной особенностью. Итак, душевная воля обладает качеством равносвязной структурной смежности (подробнее, см. раздел «Душевная структура как объективная субстанция»).

б) как ментальные схемы-миры такого действия ментально-регулятивной воли, которые не имеют диалектического признака и, поэтому, несут условно-субъективную форму действия относительно внешней воли, т.е. несут условно-субъективный, вариабельно-регулятивный детерминизм своих структурных взаимообусловленностей, порождая соответствующие процессы на готовых (реальных) конститутивных структурах, делая их собственными, становящимися и не замкнутыми, т. е. произвольно структурно-открытыми и простейшими формами «инореальности». Пусть, действие взаимообусловленности в отношениях таких структур, т.е. их условно-субъективный, вариабельно-регулятивныйдетерминизм определяется необходимым действием автономной воли. Иначе говоря, ментальные схемы-миры автономной воли не являются актуальными, т.е. завершёнными мирами. Действие автономной воли носит трансцензус многосвязной, вариабельно-регулятивнойобъективации её свободы, игнорирующей объективность ментального Бытия и не входящей в контакт с невозможной действительностью, но разобъективирующий существующие реальные связи бытия, создавая свою собственную ментальную основу как разложившуюся ментальность бывшей актуальности; а потому, субъективно устанавливающей многосвязные, вариабельно-регулятивныеи бездуховные детерминации лишь в реальном структурном многообразии произвольных объективных субстанций. Тогда, автономная свобода воли, будучи наполненной содержанием виртуальной воли, определит свободу духовной воли, виртуально обращающейся к объективной невозможной действительности, а потому самостоятельно меняющая свою первичноявленную качественную форму «инореальной» субстанциональной сущности, форму собственного качества наличного бытия, форму «инобытия», форму своей положенной инореальной целостности и субъективно устанавливающая свою собственную духовную вариабельную объективацию свободы. Иначе говоря, духовная воля – не равнодушна к форме своего «инобытия», к своей, таким образом, являемой «целостности», точнее, собственно положенной «иноматериальности», к своей первичноявленной форме особой истинности.

Если под целостной возможностью подразумевать свободу, осуществляемых возможностей в действиях воли, не выходящую за пределы структурно субстанциональных отношений, то свобода действие такой воли представляет целостную возможность её процессуальных взаимоотношений. Поэтому, действие духовной воли представляет не целостную, а собственную возможность вариабельно-регулятивной осуществляемости процессуальных взаимоотношений, наполненных свободой виртуальной воли, т.е. проявляющей трансцензус многосвязной структурно-неопределённой объективации многообразия вариабельно-регулятивныхформ её свободы, не обладающих качеством субстанциональной смежности, но определяющейся на структурной целостной возможности, сформировавшихся сущностных реальностей Бытия. – Придавая, тем самым, особый характер общей процессуальности в разобъективированных (открытых) ею реальных структурах. Тогда, не целостная и собственная возможность вариабельной объективациидуховной воли, формирующей инореальные сущности, является не смежной многосвязной дезобъективацией целостной возможности актуальных объектов. Иначе говоря, вариабельная объективациядуховной воли есть дезобъективация субстанциональных систем. Кстати, способ вариабельно-регулятивной детерминации духовной воли, уничтожающей акциденции потенции в актуальных системах и делающей их открытыми системами, соответствующей связности, но лишённых субстанциональной конкретности, есть один из способов ментального скачка. Ментального скачка, позволяющего проявляться сознанию, мышлению, мысли и произвольным «монадам» в структурно-регулятивныхсистемах Универсума. С другой стороны, – прогрессивная процессуальность превращения замкнутой системы в открытую, есть фундаментальное свойство всех объектов, охваченных временной, имманентно не завершающейся, потенциальной процессуальностью. То, временные процессы – это, в частности, тоже проявление вариабельной объективации как взаимообусловленности с чисто противоречивой необходимостью, т.е. многообразие предметных дезобъективаций в потенциальных процессах их развития (процесс развития зернышка в организм), способствующих их дальнейшей структурно-каузальной диалектической детерминации, но объединённых проявлением единой Универсумной воли, это воля Универсального Противоречия, проявляющаяся, в этом случае, как духовная воля. Развитие представлений о времени изложено в [2, п. 2.3.2; 19; 20].

Тогда, становление духовной воли, это становление активного духа из духа пассивного (автономного), являющегося свободой автономной воли. Виртуальная воля способствует осуществлению структурных взаимоотношений духовной воли и реализации их в ментально-регулятивном процессе, способствуя совершению регулятивного ментального скачка на новый уровень условно-субъективных ментальных взаимоотношений. Однако, объективность таких форм регулятивной воли (2, б) всплывает при выходе за пределы их «инореальных» систем, когда обнаруживается связь любой регулятивной воли в действиях внешней воли, в силу их определённой различимости. Кстати, синтез естественных, объективных и закономерных ментально-регулятивных и виртуальных процессов образует объективную действительность с диалектическими процессами, а синтез условно-субъективных, ментально-регулятивных с вариабельно-регулятивным детерминизмом и виртуальных процессов образует объективную действительность с вариабельной процессуальностью ментально-регулятивных отношений, т. е. расширенный мир ментальной действительности как синтез духовного и реального миров.

Таким образом, всё множество определённых явленностей объектов природы (феноменов и ноуменов) в универсуме, подчиняющееся внешней воле, представляет всю явленную действительность Бытия рассматриваемого универсума, состоящего из объективной и условно-субъективной действительности. А всё то, что подчиняется диалектической воле, представляет объективную действительность реальности и мира научных знаний. С другой стороны, внешняя воля, дополненная свободной волей, представляет весь объективный и необъективный мир, область явленной и неявленной действительности, явленного и неявленного Небытия.

YII

Т.к. структурная взаимообусловленность элементов Универсума учитывает порядковую структуру отношений элементов, т.е. подразумевает изначальную определяемость и зависимость структурных элементов в системе их структурного многообразия, то такая взаимообусловленность и есть соответствующий заданным (внешним) отношениям детерминизм. Однако, можно спросить: «Что заставляет порождать действие соответствующего детерминизма?». Ответ, единственный — воля, объективно и субстанционально внешняя относительно универсума, но остающаяся универсумной волей. Поэтому, структурная взаимообусловленность является, в первую очередь, структурно внешней системой взаимосвязей, не имеющей собственного регулятивного или собственного внешнего источника (воли), обуславливающего взаимообусловленность элементов системы. Ибо, такой не собственный источник взаимообусловленности, является общим для всего многообразия структурных взаимообусловленностей и приобретает характер присущей воли лишь для определённого класса структурных отношений, порождённого многообразием структурных взаимообусловленностей. Действительно, внешние макро-взаимообусловленности отношений макропараметров (P,V,T) термодинамических (актуальных) систем не образуют внутри системную, собственную микро-взаимообусловленность, а лишь отражают поведение внутренней и независимой микро-взаимообусловленности, имеющей механическую природу отношений структурных элементов термодинамической системы.

Если в качестве объективации свободы внешней воли, необходимо организующей принцип взаимообусловленности (причинности) взаимоотношений как необходимое правило действия во взаимообусловленности, порождающей необходимые действия всеобщих взаимоотношений, — выбрать, в частности, сводящиеся к логической (метафизической), физической (научной), диалектической, регулятивной (целевой) или неопределённой и хаотической форме взаимообусловленности, то порождаемый такими взаимообусловленностями детерминизм будет жёстким (логическим, естественным), физическим, диалектическим и структурно-регулятивным детерминизмом или индетерминизмом. Причём, во всех случаях, необходимость формы принципа взаимообусловленности в выборе детерминизмов подчиняется выбору необходимой свободы внешней воли в, соответствующей этому, форме самой внешней воли.

Однако в Бытие свободная воля уже не будет свободной, а представит действительный и определённый источник необходимости её действий, подчиняющийся внешней воле. Если в качестве формы действия внешней воли, т.е. как произвольной и определенно необходимой формы свободной воли, имеющей элемент неустановленности (виртуальности) действия, выбрать диалектические законы, то возникает диалектическая взаимообусловленность (причинность) или диалектический детерминизм, распадающийся на реальный, естественный, субстанциональный, каузальный и виртуальный индетерминизм Бытия. Поэтому, внешнюю волю, необходимо претворяющую в природе диалектические законы, можно представить как такую диалектическую волю, творящую такую объективность, природу (бытие), — главный признак необходимого действия которой есть Универсальное Противоречие как процессуальная сущность, обладающая формой противоречивой необходимости, лежащей в основе диалектических законов.

Но, являемая действительность, определённая творящей её внешней волей — объективна, то должна быть объективной и вся регулятивная действительность. Тогда, объективность действительности, определяемая диалектичностью внешней воли, требует диалектизации и регулятивной действительности, требует закономерного полагания диалектических правил в действиях Универсального Противоречия в ментально-регулятивной действительности, т.е. требует привлечения в эту действительность свободы действия диалектической воли. То, являемые ментальные объекты как условно-субъективные, в расширенном мире ментальной действительности, в результате действия диалектической воли, ведущей к реальной актуальности её конститутивных структур, порождённой совместной закономерно-регулятивной (научной) и диалектической волей относительно собственной ментально-регулятивной душевной воли – будут объективными, точнее ментально-объективными относительно Внешней воли У.П.. Т.е., между объективными и условно-субъективными взаимоотношениями ментальных объектов душевных структур будет осуществляться диалектически обобщённая взаимосвязь их абсолютных и относительных форм. Однако, условно-субъективный мир «инореальных» систем, имманентно не охваченный свободой диалектической воли и порождённый совместным действием вариабельно-регулятивной (автономной) и виртуальной воли, представляет собственную, субъективно устанавливающуюся вариабельную объективацию свободы духовной воли в объективных и дезобъективирующихся реальных системах духовного мира, т. е. представляет определённую структурно-вариабельную детерминацию лишь противоречивой необходимости не целостных и особо целостных форм внешней воли Универсального Противоречия, без признаков диалектической необходимости.

Иначе говоря, объективные и субъективные свойства ментальных объектов — относительны и взаимопреходящи, подтверждая объективность мысли. А Универсальное Противоречие наполняет необходимый принцип взаимообусловленности, как диалектической необходимостью, так и противоречивой необходимостью всей внешней воли, определяющей её действие (У.П.), её процессуальные качества и творящей не только природу, но и мир знаний.Кроме того, мир диалектического детерминизма, порождённый волей У.П. в диалектических процессах, будет описывать структурные взаимоотношения своих конститутивных форм, развёртываемых и детерминируемых У.П. в соответствии с их взаимообусловленностью, — в согласии с признаком потенциального выявления, определяющем единственный и единый внешний параметр (время) этого мира [7; 8]. Тогда как, мир чисто противоречивой необходимости У.П., как мир «инореальности», – неустойчив и недолговечен, в силу своей структурно многосвязной, не замкнутой, открытой взаимообусловленности.

Дополнение. Неопределенный образ свободной воли есть образ абсолютной истины, неявленной и пребывающей в ± Небытии, действующая идея которой есть образ ноумена абсолютной идеи как единство идеи познания и идеи жизни, действительно претворяемых и эмпирически наблюдаемых в Мироздании. Поэтому, следующим логическим шагом в различении неопределённости свободной воли является индуктивное предположение, что свобода свободной воли устанавливается действием У.П., — представленном в ± Небытии как единый потенциальный формообраз Абсолютного Хаоса и Абсолютного Различия, осуществляющего преодоление их различия в неявленности и синтез в явленность как идею жизни, наполняющуюся в явленности содержанием действия внешней воли как формы того же У.П., осуществляющего идею познания и идею жизни в Природе. Итак, образом действующей трансцендентной и бесструктурной сущности в Небытии, с потенциально неустановленными определённостями свободы свободной воли, является Универсальное Противоречие, реально осуществляющей диалектику природы в Мироздании. Тогда, наполнение диалектической объективностью, как конкретным содержанием Универсального Противоречия, всей явленной действительности, в том числе ментально-регулятивной действительности и индуктивное распространение образа У.П. на свободу действия свободной воли, представляющее распространение образа У.П. в «± Небытии» как образа абсолютной истины, — является единственно возможной и потенциально осуществимой идеей представить их Мирозданию как неделимую единицу, проявляющуюся в разных структурных состояниях Мироздания.

Хотя трансцензус процессуальной осуществимости свободной воли в Бытие предполагает произвольную гносеологическую структурную явленность Нечто (рис.2) как части общей объективно явленной действительности, представляющей, в частности, объективную субстанционально явленную действительности, отличающуюся от «инореальной» явленности актуально неявленной действительности. Однако, в качестве детерминизма, порождающего струтурно-связные отношения объективной субстанциональной действительности Бытия, соответствующее его субстанциональной компактности, удобным является выбор конкретных правил, в частности, порождаемых диалектической волей. Поэтому, в качестве детерминизма, порождающего струтурно-связные отношения объективной субстанциональной действительности Бытия, а значить, и реально существующей Природы мы выбираем диалектику и У.П., порождающих следом диалектический процесс и причинность. Иначе говоря, любая реально определённая взаимосвязь и взаимообусловленность (детерминизм) структурных свойств Бытия, проявляемых и приведённых в действие внешней волей, порождает свою определенную, собственную и важнейшую для себя форму отношения собственной взаимообусловленности и причинности, являя Бытию феномен осуществимости этой взаимообусловленности, в частности диалектической причинности, как и потенциальной, и феномен существования, в соответствии с этой причинностью, её экзистенцию. Поэтому, подлинное существование есть существование в качестве экзистенции.

Тогда анализ устойчивого существования сложной системы есть анализ сущности основных качеств феномена её устойчивой экзистенции, есть анализ целостности качеств её сущности. В отличие от логического детерминизма как жёстко детерминированного мира и физического детерминизма как эмпирически и теоретически ограниченного мира в форме физических причинно-следственных связей, — мир диалектического детерминизма в форме диалектической причинности как проявления содержания этого детерминизма есть проявление диалектической воли, порождённой Универсальным Противоречием. Поэтому, мир диалектического детерминизма есть феномен существования в соответствии с диалектическим детерминизмом, представляющем экзистенцию как явленность её основного качества «быть» сущностью диалектической воли, «быть» объективной субстанциональной действительностью, «быть» субстанциональным БытиемНичто. Причём, иные формы взаимообусловленности, например, – многосвязные формы, вариабельно-регулятивной детерминации, есть неустойчивые и недолговечные формы. И только в расширенном мире ментальной действительности, в синтезе многосвязных форм вариабельно-регулятивной детерминации и диалектической воли устанавливается устойчивый феномен существования свободы действия духовной экзистенции, устанавливается детерминизм духовной экзистенции. Поэтому, экзистенция сущего это феномен существования явленной формы необходимой взаимообусловленности тех взаимосвязей, составляющих его сущность, которые охвачены диалектической волей, т.е. являют в своей форме потенциальность диалектических отношений развития и развёртывания их, но не являют формы вариабельных отношений сущности сущего.

Однако, «быть» есть имманентное к Бытию основное качество экзистенции. Но, феномен идентичных и устойчивых качеств, являющих экзистенцию, представляет не только его основное качество «быть» сущностью диалектической воли, — феномен экзистенции представляет также формообраз качества, которое не дано этой сущности, порождающее его отрицание как отрицание любой данности, т.е. порождающее Ничто. Тогда, трансценденция экзистенции диалектической воли как выход на формообраз этого качества — это выход за пределы объективной действительности, порождаемой диалектической волей, это выход за пределы её диалектической сущности, т.е. выход на образ потенциально неявленной формы У.П. как на действующую, трансцендентную и бесструктурную сущность со свободной волей, осуществляющую в явленности диалектику природы Мироздания и представляющую в неявленности — образ абсолютной истины, как ту часть её образа абсолютной и всеобщей формы, в которой потенциально осуществляется способность свободной воли представлять образы своих пустых форм лишь в качестве идеи об абсолютной являемости необходимой в целом диалектики. Тогда как другая часть образа абсолютной истины есть образ таких пустых форм, представляемых свободной волей, которая не представляет образа потенциальной способности своего осуществления в качестве идеи необходимой в целом диалектики, т.е. не представляет способность осуществления становящихся различий, — оставаясь безразличным к любой явленности или неявленности, т.е. являясь бессодержательным образом абсолютного покоя и безразличия как образа Абсолютного Хаоса («+Ничто»_пот.). Однако, существует и такая часть образа абсолютной идеи, непосредственно не детерминируемая действием как диалектической, так и любой внешней воли в их объективной действительности, но определяемая в духовной действительности духовной воли, представляя условно субъективное, абстрактно регулятивное действие духовной сущности, которое в поисках своего смысла осуществляет постоянную трансценденцию своей неустойчивой, не целостной экзистенции к образу диалектической воли, к образу У.П.; наполняя формообразы этой части абсолютной истины, как ноумена абсолютной идеи, диалектически скорректированным регулятивным детерминизмом своих духовно-регулятивных свойств в рамках собственной духовной свободы, ибо в противном случае свобода духовной воли, реализовав свою необходимую противоречивость и потеряв акциденцию потенции, станет «мёртвой», свободой бездуховной волей станет пассивным духом, т.е. не монадой.

В таком понимании, диалектический материализм является главной частью общей явленной объективной действительности, точнее, субстанционально объективной действительности, в которой субъективность и объективность не являются абсолютными, а лишь относительны. Поэтому, основной вопрос философии тоже приобретает относительный характер. Причём, в бытие (реальности) он решается в пользу материализма, а в Бытие (явленной действительности) в пользу относительно-обобщённой взаимосвязи категории объективного и субъективного, обобщаемой диалектической объективностью, осуществляемое У.П. как источником абсолютной явленности необходимой в целом диалектики Природы. Только неявленная действительность, не обладающая объективными свойствами, несёт в себе экзистенцию абсолютной субъективности свободной воли, т.е. образ потенциально неявленной экзистенции ноумена абсолютной воли, которое через диалектическую необходимость У.П. осуществляет свою главнейшую субстанционально явленную форму, т.е. Природу в Мироздании.

Поэтому, мир регулятивного детерминизма духовной воли есть феномен существования в соответствии с его детерминизмом, представляющем его сущность как основное качество экзистенции духовной воли — «быть» условно- субъективной, нереальной действительностью, «быть» духовной сущностью. Структурно-вариабельный детерминизм духовной воли, порожденный дезобъективацией реальных, в том числе и ментальных, структур, способствует установлению собственного духовного процесса и формирует соответствующую форму отношения собственной взаимообусловленности в синтезе с диалектическим детерминизмом, – создавая собственный феномен осуществимости и существования её, т.е. феномен существования свободы действия духовной экзистенции, в том числе человеческой экзистенции как формы существования человеческой монады.

Иначе говоря, человеческая экзистенция есть духовная сущность, которая благодаря собственной виртуальности духовной воли и постоянной её трансценденции к диалектической воле, устанавливает процесс познания так, чтобы определялся основной принцип человеческого существования — это быть в мире и творить этот мир, определяя тем самым необходимые экзистенциалии человеческой экзистенции.

YIII

Явленность положенной и определённой системы взаимоотношений материального мира порождает явленность (феномен) понятия таких физических явлений (сущностей) как пространство, время, вещество и поле как свои основания. У определённой и положенной системы взаимоотношений, некоторые из основных физических признаков этих сущностей как явленности определённой и структурно устойчивой системы свойств (качеств) — нам известны. К таковым признакам относят соответственно: инертность, протяжённость и длительность, априорно порождающие, в первом приближении познавательного процесса, соответствующие классические понятия физических величин: массы, абсолютной длины и абсолютного времени, обладающие качеством измеримости как непосредственной мерой определённого и условного-в-себе количества относительно своих признаков. Например, масса – мера инертности тел, обладающая условно принятой единицей измерения – килограмм; длина – мера протяжённости (единица длины — метр), время – мера длительности (единица времени — секунда).

Очевидно, наличие у определённой системы взаимоотношений и положенных внешней волей, структурно не устойчивой системы свойств, т.е. неустойчивого сущностного признака, не создаёт качества сущностного признака по этим свойствам и вносит понятие отсутствия субстанциональной, структурной смежности, вносит понятие возможного и виртуального в непосредственность наличного Бытия сущего, отражая соответствующие реальные и ментальные характеристики существования в становлении и развёртывании бесконечной последовательности оснований материальных и ментальных миров сущего. Но, в этом случае, структурно не устойчивая система свойств, не создающая предметного качества сущностного признака — определяется лишь образом бессодержательной формы качества как образа пустой идеи, которое не исчезает вместе с множественностью неустойчивых свойств, выражающих предметное качество, а оставляет образ чистого качества как тождественность чистого бытия как первую дефиницию абсолюта, как явленность основного качества экзистенции «быть» сущностью диалектической или внешней, регулятивной воли, «быть» объективной действительностью, «быть» БытиемНичто. (Ничто вторая дефиниция абсолютной идеи [9, стр.220]). Иначе говоря, структурно не устойчивая система свойств – это выход на трансцендентальную сущность «быть» сущностью внешней регулятивной, сущностью диалектической воли, «быть» абсолютной формой или многообразием форм чистых качеств в невозможной действительности, наполняемых в реальности системой устойчивых свойств. Очевидно, свойств как отличных друг от друга определенностей, как в-себе-рефлектированных существований, — как абстрактные определённости, как различные материи [9, стр. 290].

Поэтому, в отличие от первой явленности – «быть» БытиемНичто (тонкая материализация, ментализация), актуально «быть» пустой идеей, «быть» чистой формой ментального Нечто — существует вторичная явленность (актуализация) ментального Нечто в реальное Бытие (бытие), представляющая актуализацию в предметное качество как материализацию в реальность как наполнение формы необходимым содержанием. Иначе говоря, форма как относящаяся с собой форма, как тотальность вещности, содержащее в себе рефлексию-в-самое-себя, должна составлять определение материи [9, с. 294], что и осуществляется во вторичной явленности, т.е. при актуализации свойств в соответствующие предметные качества как наполняемость их ментальных (пустых) форм, идей реального содержания.

С другой стороны, выход на трансцендентальную сущность «быть» сущностью диалектической воли, «быть» ментальным Нечто, не имеющего структурной субстанциональной смежности, есть также выход за пределы объективной действительности диалектической сущности ментального Нечто, выход за пределы самой чистой формы, пустой идеи или мысли. Это означает выход на потенциально не явленную форму У.П. как на действующую, трансцендентную и бесструктурную сущность со свободной волей, явленном Небытию как единый потенциальный формообраз Абсолютного Хаоса и Абсолютного Различия, осуществляющего в явленности диалектику природы Мироздания. Универсальное Противоречие, разделяя потенциально неявленные абсолютные истины А.Х. и А.Р. — определяет из «± различий» бесформенные свойства, т.е. потенциально неявленную форму «быть»"± свойств» в «–не Бытии» и наделяет их первым свойством явленности «быть» («+свойства»«-свойства») как множество пустых форм ментального Бытия, которые будут наполняться при вторичной явленности в реальность бытия — необходимой и определенной системой устойчивых свойств, порождая предметные качества как формы «быть»«конкретное свойство» в реальности. Причём, У.П. порождая, в неявленной форме «- не Бытия», образ потенциального множества пустых неявленных форм ментального Бытия – остаётся потенциально неявленной формой абсолютной истины.

Иначе говоря, экзистенция сущности, утрачивая своё основное, предметное качество существования, становясь бессодержательной формой этого качества, чистым качеством – не теряет экзистенциональную, пустую форму своего качества. Форма пустого качества экзистенции сущности переходит в невозможную (ментальную) действительность. Поэтому, рефлексия сознания в ментальную структурность Бытия как в самое себя, как в индивидуальный микрокосмос своей экзистенции предполагает, что формообразы идей, умственных и чувственных образов, в частности снов, представляют чистые качества, пустые формы, пустые идеи, не наполненные необходимым содержанием реальной действительности, не наполненные системой положенных, определённых и устойчивых свойств бытия. Однако, представляющие ментальную (мнимую) действительность как часть объективной или условно-субъективной действительности и наполняемые своим, специфическим содержанием, выработанное рассудком, разумом и сознанием в процессе его жизненного опыта.

Тогда, всё многообразие положенной системы взаимоотношений между элементами универсума, проявленные в познавательном процессе воли как устойчивые свойства или их набор, т.е. качества, которые определены и не противоречивы во всех достаточных случаях проявления сущности сущего — позволяют познавать это сущее как явление. Такие положенные волей взаимоотношения как определённые, устойчивые и непротиворечивые качества представляют сущностные (в частности, физические) величины или непротиворечивые признаки сущего, имеющие определённую меру, т.е. обладающие качеством измеримости. Ибо, выделение сущностно непротиворечивых признаков бытия сущего есть также признак количественной измеримости их, т.е. придания им единой и непротиворечивой количественной меры. Действительно, мера есть качественно определённое количество, с которым связано некое наличное бытие [9, с. 257]. Причём, мера как характеристика сущностной величины представляет завершённое бытие, одну из завершённых в познавательном процессе сущностей, как вещь–для–нас, в которой абстрагирование завершённости сущности относительно некоторого достаточного качества, соответствующее синтетически априорному непротиворечивому признаку, переводит вещь–для–нас в состояние завершённого бытия, для–себя–бытия, по этому признаку или достаточному качеству.

В случае не устойчивой системы непротиворечивых признаков, не создающих качества сущностного признака в силу воздействия внешней взаимообусловленности как соответствующей детерминации взаимоотношений, проявляется неустойчивая система сущностных величин, не имеющих определённую количественную меру и количественную измеримость. — Однако, не теряющей прочие сущностно качественные признаки в становлении и развертывании сущностного основания, а даже приобретающее в синтезе своего основания и существования, новые сущностно качественные признаки, ведущее к новым сущностным величинам. Поэтому, для характеристики меры состояния структурного качества рассматривается мера мощности явленного состояния структурного качества как мера проявленной в действительности качественной определённости и устойчивости явленной структуры. Однако, можно ли говорить о мере мощности явленного качества?

Очевидно, в этом случае можно говорить лишь о бессодержательной мере, не имеющей количественную определённость, но не потерявшую свою качественную форму, т.е. можно говорить лишь о бессодержательной мере мощности чистого качества, как о мере мощности бессодержательной формы, как о мощности пустой идеи или чистого качества, о мере мощности мысли, о силе мысли в процессе её осознания. Поэтому, бессодержательная мера мощности чистого качества определяется условной-в-себяобразной мерой, как чисто качественной мерой, неявленного процесса развития как мера неявленного потенциального процесса в Ж, порожденного противоречием между бессодержательным и бесформенным образом универсальности Ж [5; 147 — 149]. В свою очередь, неявленный потенциальный процесс в Ж есть единый потенциальный формообраз противоречивой необходимости Абсолютного Хаоса и Абсолютного Различия, т.е. образ У.П. как образ бесформенного, идеального и бесструктурного единства А.Х. и А.Р. с потенциальной возможностью необходимой явленности как неявленно прогрессивного процесса, как неявленной потенциальной формы, в том числе как априорной, абстрактно математической формы континуума с её числовой мерой. Такой формы, которая осуществляется, в явленности, вначале как пустая форма, пустая идея или чистое качество тождественное с ментальной действительностью (ментальный образ, ментальное Бытие), а затем как предметная форма, предметное качество, как внутренняя определенность тождественная с бытием, с реальностью (реальное Бытие, материальность, реальная система).

Учитывая, что формы разрешения противоречий в явленности есть идеи, соотнесённые с потенциальными процессами, развёртывающимися в диалектическом процессе разрешения противоречий и необходимо реализующиеся в действительности истинного Бытия, можно сказать: мера мощности состояния явленного качества системы есть абстрактная, чисто количественная, произвольная определённость системы порядковой величиной (условной мерой), имеющей лишь рассудочное, ментальное содержание пустых форм и априорно представляющей конгруэнтную чисто качественную различимость как часть конгруэнтной различимости. Поэтому, примем в качестве такой условной меры чисто качественной различимости как модального признака существования, не обладающей реальными признаками существования, – абстрактную и условную-в-себя меру порядковой величины мнимых чисел.

Остальная часть конгруэнтной различимости устанавливает количественную различимость абстрактно параметрической структуры количественного сравнения признаков явления, образующей познавательную теоретическую модель явления, априорно представляя инвариантную различимость признаков (концептов, качеств) в форме предикатов (┐,,, =), указывая на их совместность в явлении (), явленность (), качественную различимость (┐) и признак тождества (=) как операцию количественного сравнения. Иначе говоря, пустые формы, будучи лишь качественно различимыми в многообразии и в единстве образа их абсолютной истины, т.е. соотнесены друг с другом и в самом своём различении тождественно неопределённы, то различимость их не есть нечто отличное от обоих. Иначе говоря, единство () пустых всевозможных форм различено (┐) от их чистого качества как первичной явленности (); причём, различено априорно (трансцендентально, ноуменально), представляя конгруэнтную чисто — качественную различимость в форме предикатов (┐,,). На практике, конгруэнтная чисто — качественная различимость реализуется в сложной уровневой структуре внутренних взаимоотношений компьютерных систем применением бинарной кодовой системы (0 и 1), которое определяет задание денотатов и позволяет строить множества её формальных выражений (концептов).

Далее, конгруэнтные отношения лишь между качественными свойствами объектов универсума, обладающих количественной неразличимостью в реальности, т.е. различимостью действительности первопорядковых логик (┐,,), образуют образ абстрактно осуществимой формы трансцендентальной, не реальной или мнимой ментально-регулятивной субстанции, структурно представляемой образом логической взаимообусловленности (причинности). Очевидно, образ ментально-регулятивной субстанции, обладающий лишь конгруэнтной чисто-качественной различимостью своих ментальных структур, не имеет понятия топологической односвязности таких нереальных структур, ибо этот образ лишён категории отношения взаимосвязи (общности) как (=) и отношения взаимообусловленности (причинности) как (<, >). Однако, наличие категории отношения принадлежности (присущности) через предикаты (┐,), позволяет, по-прежнему, устанавливать и выделять качественную конгруэнтность ментальных структур. Поэтому, форма диалектического детерминизма на ментальных структурах Бытия приобретает абстрактную форму произвольно-регулятивной взаимообусловленности, т.е. диалектическая причинность становится неопределенной и имеет свойства регулятивного образа связной и логической взаимообусловленности, т.е. становится вневременным параметром описания состояния таких структур. Поэтому, диалектическая взаимообусловленность как отрицание ментально-регулятивной субстанции с её логической (регулятивной) взаимообусловленностью является становящейся формой реальной взаимообусловленности, с реальными причинными отношениями их вторичной явленности, обладающей качеством топологической равно- и односвязности.

Причём, в качестве модального признака существования качественной конгруэнтности отношения принадлежности к определённому состоянию ментально-связной структурности пустых всевозможных форм (идей) и в качестве меры этого признака можно выбрать понятие мнимого или комплексного числа, априорно представляющих качественно своеобразную меру единства отношения этих форм: 1) как в количественно неразличимой действительности (действительности первопорядковых логик), в невозможной действительности, 2) так и в реальной действительности Бытия. Тогда, образ реальной и ментальной характеристики существования в становлении и развёртывании бесконечной последовательности материальных и ментальных оснований сущего в расширенном мире ментальной действительности, наделённом комплексной мерой единства и принадлежности, будет представлять конгруэнтную структуру как абстрактную форму целостной возможности её состояний в комплексном пространстве, в котором структурно реальная компонента есть реальное Бытие (бытие, область материального, имеющее форму инвариантной структуры состояний), а структурно мнимая компонента — есть ментальное Бытие (область ментального, область всевозможных пустых форм как чистых качеств).

Дополнение. С другой стороны, абстрактно различимые (┐) разумом образы действительности, обладающие истинной (целостной) неявленной совместностью (), т.е. абстрактно различимые образы познавательной истинности есть ноумены необъективной (неявленной) действительности, не имеющие свойства чисто качественного различения, т.е. не имеющие свойства первичной явленности в ментальность как не имеющие свойства «быть». Это ноумен абсолютной воли или свободной воли, а также ноумен абсолютной идеи или абсолютной истины. Тогда как ноумены абсолютной истины формируют чисто качественные различия, становящихся пустых форм ментальной действительности. Итак, ноумены необъективной действительности абстрактно различимые истины потенциально неявленной действительности как формообразы потенциально неявленного в действительность У.П., являющегося трансцендентной идеей процессуального отрицания абсолютной идеи, влекущего трансцензус абсолютной истины, осуществляющего из себя самого, как из «± Небытия», Природу. Но, не целостные образы неявленной совместности () и абстрактно различаемые (┐) разумом в познавательном процессе, есть познавательные не действительные образы, есть гносеологические образы абсолютной истины. Тогда как, осуществляемый Универсальным Противоречием трансцензус структурно-неопределённой объективации абсолютной истины, порождающая в самой себе, как отталкивание от себя (┐), абстрактные образы идей целостной, т.е. истиной формы, представляющей субстанциональность этой особенности, т.е. истинность особенности есть истинная форма «Нечто» или действительная особенность. Поэтому, трансцензус абсолютной истины, осуществляемый Универсальным Противоречием, абстрактных образов не целостной, т.е. не истинных форм «Нечто» не есть истинность особенности, не есть действительная особенность, а есть недействительный образ гносеологической особенности. Причём, гносеологическая особенность включает в себе также и всю действительность истинных форм «Нечто». Тогда, осуществляемый У.П. трансцензус гносеологической особенности, не всегда проявляет структурно-связные свойства при объективации её в явленность. Иначе говоря, устанавливает, в этом случае, свойство актуальной неявленности гносеологической особенности в действительность, представляющую в первичной явленности расширенную ментальную действительность, точнее ментальную недействительность как актуальную неявленность не целостных (не истинных, виртуальных) образов гносеологической особенности в ментальную действительность. Следствием свойства актуальной неявленности гносеологической особенности является мир «Инореальности» как вторичной недействительной явленности этой особенности в «Реальность».

Итак, внешняя и безразличная к явлению количественная определённость, абстрактно представляемая в синтетической и инвариантной модели целостной возможности логической системы (┐,,, =), подменяющей реальную целостную возможность сущности явления, — создаёт на основе их единства абстрактную параметрическую структуру количественного сравнения признаков явления, т.е. создаёт познаваемую теоретическую модель явления как количественно определённую завершённую модель для – себя – бытия. Иначе говоря, количественная определённость сущности в рамках её познавательной модели является снятой, безразличной, т.е. не тождественной бытию сущего и сущности и представляет лишь форму абстрактной содержательности сущности, точнее, абстрактную и синтетическую форму с условно-субъективным детерминизмом параметрической структуры ментальной схемы-мира сущего.

С другой стороны, параметрическая структура ментальной схемы-мира сущего как познавательная модель количественного сравнения признаков явления, т.е. сравнения её определённых качеств, позволяет выделить абстрактную и бессодержательную форму чистого количества, которую, определив через логическую идею, характерную математике, можно определить либо, как количественно непрерывную величину как дефиницию чистого непрерывного количества, либо определить как количественно дискретную величину как дефиницию непрерывности многого.

Однако, развитие логической идеи, оказываясь движением от абстрактного к конкретному и представляя собой, как в своей явленности и неявленности, прогрессивную процессуальность У.П., — оказывается не просто логическим становлением, а представляет становление в лице духа [9, с.226]. Действительно, переход «чистого бытия» в «ничто» и «ничто» в «чистое бытие» как гегелевское становление [9, с. 220-229], как единство бытия и ничто, как движение непосредственного исчезновения одного в другом, есть не случайное, а необходимое размышление о неявленной потенциальности понятия становления «чистого бытия» и «ничто», т.е. есть их единое представления в образе «чистого бытия» как не явленном, но неявленно существующем в себе и только для себя и оставляющем для мысли лишь мнение о своей неопределённости и необходимости своего становления из образа «± Небытия» как «Начала» образа потенциального Небытия. Результатом становления «± Небытия», как результата становление «чистого бытия», является наличное бытие как формы Бытия, имеющие сущую общую и простую определенность, т.е. имеющие формы чистого качества «быть», «быть» формой для совокупности устойчивых свойств, называемое формой реального качества.

Иначе говоря, рефлектированность наличного бытия в свою непосредственную определённостьесть Нечто как чистая форма, форма чистого качества ещё не наполненная устойчивыми свойствами, которыми оно наполняется в реальности Бытия, при явленности самой формы качества «быть» формой со свойством реальности. Пустая форма, чистое качество со свойством «быть» устойчивой реальностью, как часть наличного бытия и Нечто есть также форма «инобытия» [9, с. 229], есть идея наличного бытия. Гегель отмечает, что «инобытие», хотя и есть собственное («ближайшим образом» — простое) определение качества как в-себе-бытие (иначе говоря, пустая форма) в царстве духа, но в пределе отличено от этого качества. Ибо, качество как «бытие-для-другого», как широта наличного качества («инобытие» как Нечто), есть наполненность его уже реальным содержанием реального для-себя-сущего (признака), предыдущей волей, есть также то, что в самом себе не имеет различий (в силу недетерминированности её признаков новой волей), т.е. исключает другое из себя – представляя реальное бытие, т.е. реальное в-себе и для-себя-бытие, т.е. царство природы. В то время как осознание природы и постепенная наполняемость её реальным содержанием есть развитие идеи о природе в её инобытии, есть истина природы. В противоположность реальности в самой себе, как реальности наличного бытия, воля создаёт понятие, которое различает реальное для-себя-бытие и представляет его как для-нас-бытие как идеальность реального бытия [9, с. 229-236], как его «инобытие».

Итак, наличное бытие есть полное Бытие, которое имеет полную определённость «быть» как сущая и непосредственная, т.е. форма становления качества как чистого качества, как становление его несодержательной формы. А для-себя-бытие есть завершённое качество (признак) и как таковое содержит в себе наличное бытие и бытие как свои идеальные моменты [9, с. 236], т.е. 1) есть для-себя-сущее, единое, одно — есть то, что в самом себе не имеет различий, ибо исключает их из себя как снятые, т.е. исключает их как другие из себя, 2) есть осуществляющаяся форма идеальности как истины реальности, как истины наличного бытия, создающей познавательный образ для-нас-бытия, т.е. есть идеальность реального Бытия, ибо детерминация волей для-себя-сущего ведёт к его идеальности как сущего-для-нас. Иначе говоря, положенная (различенная) волей реальность Бытия (его качества) есть форма его идеальности как для-себя-бытия. Тогда, для-себя-бытие есть форма идеальности реального бытия сложной системы – модель ее реальной жизни в реальной среде. Поэтому, весьма точным является высказывание Г.В.Ф. Гегеля: «Качество как категория конечного находит своё подлинное место лишь в царстве природы, а не в мире духа…... Но, и в мире духа, т.е. в мире «чистого мышления», качество встречается в виде чего то подчинённого, которым не исчерпывается какой-нибудь определённый образ духа». Таким образом, объективное единство противоположностей, являющееся характерным для всего сущего, проистекает из потенциально неявленных образов единства явного (бытия) и неявного (ничто) существования сложных систем, из неявленных образов Абсолютного различия и Абсолютного Хаоса и явленных космоса и хаосмоса, имеющих своё основание в Универсальном Противоречии.

Т.к. любая материя, порождаемая свойством, начинается с качества как сущностного в другом, то чистое качество со свойством «быть» устойчивой реальностью начинает понятие реальной (вещной) материи. Действительно, считая материю равнодушной к конгруэнтным определённостям своих объективных свойств [9, с. 292], т.е. не имеющей определённости в устойчивых выражениях своих межкачественных отношений как в своих противоположностях. И, представляя материю единой и сущей для другого, в первую очередь для формы как для чистого качества, можно принять: не имеющие определённости сущностные отношения свойств материи как выражения межкачественных отношений (как отрицательность) за реальные различия материи как независимые (равнодушные) к детерминации их внешней волей, в том числе сознанием. Поэтому, единым понятием положенной целостности Бытия в смысле его непосредственности только в себе и сущим для другого, т.е. тотальности Бытия как тотальности его вещностности или тотальности его материальной реальности является понятие чистого качества (формы) со свойством «быть» устойчивой реальностью как независимое (равнодушное) к детерминации её внешней волей (в т.ч. сознанием), носящей такой принцип в самой себе как принцип единой и реальной материи как его свободная и бесконечная форма [9, с. 293].

ЛИТЕРАТУРА.

1. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени. Изд. «Прогресс», М.1969.
   
2. Шарипов М.Р. Философия и структура Мироздания (монография). Изд. «Петрополис», С.- Петербург – 2004.
   
3. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. «Наука», М. 1987.
   
4. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. Учебник, изд.третье. Изд. «Проспект». М., 2001.
   
5. Шарипов М.Р. Философское осмысление понятия «Пустое множество». Вып. 13, «Философия в современной России». Общероссийская научная конференция «Новые идеи в философии», в 2 — х томах, Т. 2; 14-16 апреля 2004, ПГУ, г. Пермь — 2004; стр. 339 — 351.
   
6. Шарипов М.Р. «Универсум как философская система абстрагирования», «Универсум как модель Бытия», «Мир Универсума». Межвузовская научно-практическая конференция. Сборник. «Вузовская наука – России», в 3 частях, ч. 3, КамПи, 30 марта – 1 апреля, г. Н. – Челны – 2005.
   
7. Рейхенбах Г. Философия пространства и времени. Изд«.Прогресс», М., 1985.
   
8. Френкель, И. Бар-Хиллел. Основание теории множеств. М., изд. Мир, 1966.
   
9. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук: в 3-х томах. Т.I, Наука логики. Мысль. М.1974; 1977.
   
10. Шарипов М.Р. Субстанциональные инварианты целостного состояния сложных систем // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.11958, 13.04.2005
    
11. В.В. Орлов. История человеческого интеллекта. Ч.1-3. ПГУ. Пермь 1998-1999.
    
12. Шептулин А.П. Категории диалектики. Изд. «Высшая школа», М.1971.
    
13. Уемов А.И. Системный подход и общая теория систем. Изд. 3Мысль3, М. 1978.
    
14. А.П. Шептулин. Диалектический метод познания. Политиздат. М., 1983.
    
15. Разумовский О.С. Современный детерминизм и экстремальные принципы в физике. Изд. «Наука», М., 1975.
    
16. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. Учебник, изд.третье. Изд. «Проспект». М., 2001
    
17. Н.А. Бердяев. Царство духа и царство кесаря. М., 1995.
    
18. Н.А. Бердяев. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989.
    
19. Шарипов М.Р. Диалектика конечного и бесконечного в структуре пространства — времени картины мира. (Деп. в ИНИОН АН СССР, 10.08.82, №10720).
    
20. Шарипов М.Р. Конечное и бесконечное в структуре Мироздания. Всероссийская научная конференция «Перспективы развития современного общества», 10-11 декабря 2003, КГЭУ, г. Казань.