Задача по денацификации Украины не ограничивается военными победами над мотивированными боевиками и праворадикальными экстремистами. В плену уже почти две тысячи недавних сторонников киевского режима, и многократно больше сочувствующих бандеровцам проживают на подконтрольных России территориях страны. Какие инструменты денацификации существуют в принципе и как бороться с идеологией ненависти, навязанной украинцам, размышляли эксперты «Известий».

Страшные вещи сообщают жители освобожденных от киевского режима населенных пунктов ЛДНР и Украины — это бесчеловечное отношение к старикам, детям, лишение мирного населения пищи и воды, расстрел колонн беженцев. Угрозы убивать русских детей, женщин, призывы к массовым расправам по национальному признаку звучат уже не из анонимных пабликов, а с каналов центрального телевидения Украины.

Несколько дней назад жительница освобожденного Мариуполя пересказала журналистам свой диалог с азовцем (в РФ в отношении запрещенной группировки «Азов» возбуждено несколько уголовных дел), который угрожал убить ее ребенка, если увидит, как он с матерью идет выбрасывать мусор. В ответ на упреки в бесчеловечности радикал заявил девушке, что если ему прикажут, то он и своего ребенка застрелит. Фанатичное отношение солдата киевского режима к своему делу может свидетельствовать о болезненной психологической зависимости от деструктивной идеи, считают специалисты.

— Многое из того, что происходило на Украине напоминает психологическую обработку в сектах, — рассказал «Известиям» Александр Корелов, научный руководитель Центра экономических и социальных исследований и экспертиз, адвокат, специализирующийся на защите людей от деструктивных сект. — В принципе, те же методы, которые применялись в сектах, применяются и на территории Украины в отношении целой нации. Что там происходит? Секта в сознании человека подменяет всё — семью, друзей, государство, личные привязанности… Становится сверхценной идеей. И вот когда мы начинаем давить на уничтожение этой идеи, у человека начинается агрессивная реакция. Он пытается защитить ценность, которую ему навязали. Часто украинцы, исповедующие национализм, при малейшей критике их идей сразу переходят на крик, на ругань, на рукоприкладство. Эта реакция типична для людей, находящихся в состоянии измененного сознания.

Основной метод насаждения идеи — постоянная бомбардировка человеческого сознания сектантской информацией. Человека постоянно заставляют ходить на собрания, выполнять определенные задания, упражнения, которые вводят его психику в трансовое состояние.

— Человек постоянно пребывает во взвинченном состоянии, в психологически нестабильном окружении. То же самое происходило на Украине, обратите внимание. Постоянная подпитка через СМИ, различные сборища (факельные шествия, майданные мероприятия, «кто не скачет, тот москаль» и т.п. — Ред.). Страна стала одной большой сектой, те методы психологической обработки, которые имели место в сектах, полностью трансформированы на нацию. Методы лечения должны быть примерно такими же, — считает Корелов.

По мнению сотрудника Центра экстренной психологической помощи МГППУ Ростислава Прокопшина, сейчас активно фокусируется внимание на историческом аспекте возникновения нацизма на Украине, но стоит вспомнить и о социально-экономическом контексте.

— Сначала на Украине с помощью Запада было создано ощущение нищеты, неуверенности в будущем — страна постоянно находилась в подвешенном состоянии, у нее не сложилась стабильная экономика. И на такую почву была подброшена идея о том, кто во всем виноват. В истории масса примеров концентрации ненависти к определенным группам. При желании можно создать религию, которая борется с лысыми или велосипедистами. Это абсолютно серьезные и очень страшные вещи, — отмечает Прокопшин.

По его мнению, объективные психологические условия для возникновения радикальных течений были созданы по той же модели, что и в Германии в прошлом веке. Украинское общество принудительно окунули в племенное сознание, в том смысле, что часть русского народа была настроена враждебно по отношению к другой части русского народа. Критические взгляды были задавлены с помощью страха, силовых воздействий на тех, чье мнение шло вразрез с нацидеями.

Похожий сценарий готовился для России, считает Прокопшин, и только способность самой большой страны в мире интегрировать в себя многочисленные культуры помогла избежать украинской участи. По словам психолога, неонацисты упрощают россиянам задачу по денацификации — мирные граждане отворачиваются от тех, кто стреляет в своих же граждан и чинит террор на местах.

— Российские силы ведут себя как взрослые: кормят, поят, обогревают. Поведение неонацистов напоминает действия душевно больных подростков, — добавил он.

По его оценке, как только страх отступит, в стране может начаться сведение счетов с радикалами внутри государства.

Нельзя подходить с одним методом решения проблемы ко всем подряд, считает адвокат Александр Корелов. Потому что люди, которых мы так или иначе подозреваем в нацизме, совершенно разные. По его мнению, существует три категории приверженцев радикального национализма.

— Есть убежденные нацисты — люди, которые сознательно выбрали этот путь, как форму жизненного самоутверждения, как форму своего политического противостояния с окружающим миром. С этими людьми поступать нужно четко, привлекать к ответственности за совершенные преступления. Переубеждать их проблематично — это люди с устойчивыми воззрениями деструктивного толка, — подчеркивает эксперт.

Существуют такие типы личности, которым безразличны чужие боль, страхи и смерть, характеризует наиболее опасный тип националистов психолог Ростислав Прокопшин.

— В их голове это просто не укладывается. Остальные люди для них — расходный материал, мусор. Пока это не коснется их самих. Их сложно назвать людьми в привычном понимании, — отмечает он.

Но к этому идейному костяку примкнуло большое число людей, поддавшихся их убеждениям, рассказывает о втором типе исповедников национального превосходства адвокат Корелов.

— Это люди, которые подвержены определенным психологическим манипуляциям. Они пришли к этой идеологии, находясь под огромным прессингом со стороны нацистов, зарубежных кураторов — эффективных манипуляторов сознания. С этой категорией стоит вести определенную реабилитационную работу. Одна из главных терапий — это, в первую очередь, избавление адептов от влияния деструктивной идеологии, — считает эксперт.

Как и адептам сект, в некоторых случаях примкнувшим требуется психологическое и психиатрическое сопровождение.

— Опыт противодействия сектам говорит о том, что адепты, которых избавили от влияния, постепенно сами приходили в норму. И лишь небольшая часть нуждалась в специализированном психиатрическом, психологическом сопровождении, для вывода из этого состояния, — рассказывает юрист.

Третья категория людей — сознательно заблуждающиеся люди, рассказывает Корелов.

— Они могут не находиться в состоянии измененного сознания, но самостоятельно заблуждались относительно событий, которые происходили у них в стране. С этой категорией граждан нужно вести разъяснительную работу, воспитательную (если мы говорим о подростках и молодежи), — объясняет он.

Эффективным инструментом борьбы с распространение радикальных идей эксперт считает изменение информационного фона.

— На сегодняшний день люди там находятся в сильном стрессовом состоянии. Их нужно успокаивать. Требуется более позитивный фон. Люди должны знать, что их постепенно избавляют от ужаса, который они на сегодняшний день переживают. Они должны понимать, что помощь идет именно из России, что русский народ не является враждебным по отношении к Украине. Люди должны проснуться и понять, в каком страшном оболваненном состоянии они находились, — резюмирует Корелов.

Большая часть населения Третьего рейха поддерживала власти, и денацификация там была проведена без массовых расправ, напомнил религиовед, доктор исторических наук Роман Силантьев. Он отметил, что украинский национализм — это не первая и не последняя идеология ненависти, напомнив об ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация). Победить радикальные течения можно воздействием на инстинкт самосохранения и с помощью информационной работы, считает ученый.

— Это вполне реальный процесс, есть исторические прецеденты — из фашистов можно сделать антифашистов в первом же поколении. В первую очередь, нужно объяснять, что быть нацистом — опасно для здоровья. Это очень хорошо работает, отрезвляет. Нужно детально разъяснить: если у вас религия ненависти и вы кого-то хотите убить, то придут к вам, и убьют вас. Нелишним будет продемонстрировать, что помимо вреда для здоровья, нациста ожидает уголовная ответственность, поражение в правах, запрет занимать определенные должности, — отмечает Силантьев.

Трансформаций от зла к добру в истории хватает. По его мнению, в процессе денацификации стоит упирать на то, что религия ненависти — антихристианская по своей сути.

— Нужно напомнить, что исторически жители Украины были христианами, а сегодня у них христианство активно замещается неоязычеством, причем, сатанинского типа. Стоит рассказать про сатанизм, про истоки языческих верований, которые недавно появились и к древности никакого отношения не имеют. Местами такая просветительская деятельность очень эффективна, — добавил религиовед.

— Понятие денацификация не было распространено в законодательстве до спецоперации по защите Донбасса, — рассказал «Известиям» член Ассоциации юристов России Антон Бибаров-Государев. — Однако само явление имело место в послевоенный период. Денацификация предполагала мероприятия, направленные на очищение послевоенного германского и австрийского общества, культуры, прессы, экономики, образования, юриспруденции и политики от влияния деструктивной идеологии.

Инструментарий был самый разнообразный, рассказывает юрист. Лица, совершавшие преступления на национальной почве, активно содействовавшие и разделявшие идеи нацизма заключались в тюрьму, их понижали в должности, ограничивали в избирательных правах, они участвовали в сборе средств на выплату репараций.

Конкретная мера зависела от степени активности и тяжести содеянного человеком. При этом лица, которые, занимали пассивную позицию или активно сопротивлялись национал-социалистической тирании по мере своих сил, считались реабилитированными и к ним не применялись какие-либо санкции.

— В России сегодня столь четкой программы денацификации не существует. Есть меры уголовно-правового воздействия на последователей нацизма, также есть меры административного воздействия на них, — уточнил эксперт.

Так за пропаганду либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики гражданин может получить штраф до 2,5 тыс. рублей (ст. 20.3 КоАП РФ), а за реабилитацию нацизма до пяти лет лишения свободы (ст. 354.1 УК РФ). Также многие уголовные составы за преступления на национальной почве предусматривают гораздо большую ответственность.

— Сегодня видим массу патриотических мероприятий, фотовыставок зверств нацистских преступников, снимаются фильмы, в том числе художественные, осуждающие нацизм во всех его проявлениях, Минобороны регулярно публикует официальные документы, доподлинно подтверждающие преступления фашистов. Благодаря этой работе память о тех последствиях, которые несет фашизм, продолжает жить в обществе. Там, где такая работа не проводится, очень быстро появляются люди, активно продвигающие идеи собственного превосходства, как мы это видим сегодня на Украине, — рассказывает Бибаров-Государев.

По его мнению, в первую очередь формировать идею нетерпимости к деструктивным идеям должна система образования, именно на нее сегодня возложена задача по предотвращению популяризации нацистских взглядов. Культура и СМИ также активно участвуют в этой работе, создаются специальные проекты в этой сфере, подотчетные Минцифры и Минкульту.

По мнению юриста, существующие правовые инструменты в целом отвечают вызовам современности.

— На практике следует расширить применение таких мер воздействия как исправительные и обязательные работы, — говорит он. — Также было бы справедливо многократно увеличить штрафы за совершаемые правонарушения в этой сфере.

Известия