Дискуссии - Публицистика

Владимир Рябов

Аннотация. Летом этого года удалось услышать высказывание политолога Якова Кедми, дословно заявившего: «Эпоха глобализации подарила человечеству новое божество, утверждающее " Нет бога выше, чем деньги и нет пророков важнее, чем банки"». Но потом выяснилось, что сказал это Кедми ещё в 2019 году, а за это время прозвучало столько обвинений в грязной роли денег, что серьёзно задуматься о власти денег пришлось только теперь, ибо в заявлении известного политолога, надежно обосновавшегося в вечерней программе Владимира Соловьева, прозвучало наиболее наболевшее мнение о современной роли денег. И с этим утверждением нельзя не согласиться. Ведь если мы посмотрим на архитектуру зданий банков, то они превратились в действующие храмы, ни в чем не уступающие с современной точки зрения величию церковных храмов, куда люди ходят поклониться своему божеству и совершить операции с движением денежных знаков, а коллектив работников банка способен осуществлять пророчества своих идейных пастырей, воплощая их в свершающиеся операции со счетами тех, кто освоил эту «дорогу к храму». Хотя, конечно, на своих пастырей клиенты банка могут поклоняться и из своих квартир или даже с улицы, используя для контактов компьютерную технику, в чем домашняя молитва на алтарь денег ни в чем не уступает молитве на компьютер.

1

Создаваемые тысячелетиями традиционные религии человечества в лице своих духовных лидеров, как бравые солдаты быстро взяли под козырек перед новым гигантом веры и свято чтут пастырей финансовой морали, припав к ней с трепетом обретения святого духа. А исламский радикализм пошел и того дальше, демонстрируя свою готовность за основную резервную валюту находить виновников всех бед на Земле и вершить над ними расправу по условиям международного террора. Священнослужители традиционных религий больше не уповают на авторитет морали Библии, сдав на откуп нового гиганта религии мораль и семью. Свято осталось только то, что способно проявить себя в системе подчинения власти денег.

Ещё в самом начале прошлого века в своей работе «Империализм как высшая стадия капитализма» Ленин на примере экономики Германии показывал суть работы денег в условиях наступившего империализма: «Десятки тысяч крупных предприятий – всё, миллионы мелких – ничто. …Денежный капитал и банки, делают этот перевес горстки крупных предприятий ещё более подавляющим в прямом и в самом буквальном значении слова, т.е. миллионы мелких, средних и даже части крупных «хозяев» оказываются на деле в полном порабощении у нескольких сотен миллионеров-финансистов.

…Отдельные предприятия становятся всё крупнее; всё большее число предприятий одной и той же или различных отраслей промышленности сплачиваются в гигантские предприятия, для которых полдюжины крупных берлинских банков служат и опорой, и руководителями.

…Капитализм превратился в империализм. Картели договариваются об условиях продажи, сроках платежа и пр. Они делят между собой области сбыта. Они определяют количество производимых продуктов. Они устанавливают цены. Они распределяют между отдельными предприятиями прибыль и т.д. [2, с. 311, 313, 317].

То, что прибыли достаются «гениям» финансовых проделок, Ленин объяснил так: «Из разрозненных капиталистов складывается один коллективный капиталист. Ведя текущий счет для нескольких капиталистов, банк использует как будто бы чисто техническую, исключительно подсобную операцию. А когда эта операция вырастает до гигантских размеров, то оказывается, что горстка монополистов подчиняет себе торгово-промышленные операции всего капиталистического общества, получая возможность – через банковые связи, через текущие счета и другие финансовые операции – сначала точно узнать состояние дел у отдельных капиталистов, затем контролировать их, влиять на них посредством расширения или сужения, облегчения или затруднения кредита, и наконец, всецело определять их судьбу, определять их доходность, лишать их капитала или давать возможность быстро и в громадных размерах увеличивать их капитал и т.п.» [2, с.330-331].

Тем самым империализм как форма насилия над людьми, причем не над рабочими или крестьянами, что более свойственно выражать Ленину, а уже над капиталистами средней руки и выше, входил в жизнь своим диктатом финансовой политики, вынуждая клиентов покупать то, что выгодно банкиру, не говоря уже о том, что клиент ещё будет должен выплатить проценты банку на полученные в кредит оборотные средства.

Старый капитализм с господством свободной конкуренции умер в самом начале ХХ века, уступив место господству монополии. Сто лет назад западная пресса рассуждала о «терроризме банков» едва ли меньше, чем нынешние СМИ говорят о терроризме радикального исламизма. Отчего ныне общие интересы банкиров и террористов на базе энергоресурсов срослись, как улитка с раковиной. Теперь нормы забытого столетие назад «терроризма банков» стали обыденностью, к забвению которого упорно подталкивает терроризм экономический. В этом смысле понятие «глобализм», которое с регулярной периодичностью ставят на место реального империализма, не имеет права на существование, поскольку таким термином пытается превратить хищный образ экономического монстра, в виде челюстей акулы, в подобие спортивного лидера на глобальной дистанции.

В «Тетрадях по империализму» Ленин зафиксировал такое мнение в части борьбы ведущей тогда державы Англии за мировое господство : «Ведь каждая страна, переходящая к золотой валюте и обладающая, как это почти везде имеет место, большим портфелем английских векселей в качестве замены золота, подчиняет не только большую часть своего международного платежного оборота Лондонской расчетной палате, но также непосредственно способствует этим консолидации английского мирового денежного могущества; постоянное обладание большим портфелем английских векселей означает ведь практически не что иное, как то, что данная страна предоставляет в распоряжение Лондона значительные средства, которые Лондон со своей стороны может использовать и действительно использует для дальнейшего финансирования внешней торговли чужих стран, а тем самым для упрочения своей валюты и своей собственной расчетной функции. Таким образом, вследствие золотого достоинства фунта стерлингов, Англия постоянно имеет возможность помимо своих собственных крупных капиталов обслуживать свою кредитную систему еще несколькими миллиардами марок чужих денег»

Чтобы вытеснить Англию из ее роли, нужны «огромные денежные средства и низкий процент»... «И нужно не только быть в состоянии отдавать огромные денежные средства, но также иметь возможность гарантировать безусловную устойчивость той валюте, которая должна заменить английскую, т. е. нужно всегда быть готовым платить золотом» [3, c. 53].

2

Историк Андрей Фурсов любит напоминать фразу Маркса о том, что если бы классику снова пришлось создавать свой главный экономический труд «Капитал», то он бы его начал не с характеристики товара, а с формы устройства государства. В этом смысле Владимир Ильич Ленин, определяя экономическую модель социалистической России, как раз, так и поступил. Он сразу же поставил во главу будущего общественно-экономического устройства – коммунизма, форму устройства государства, советскую власть, после чего приплюсовал к ней экономическую модель развития в виде «электрификации всей страны». В своё время Маркс тоже сделал нечто подобное, выведя свою формулировку «Коммунизм – это противоречия плюс время». И Ленин точно знал, что устанавливает новой экономической базой электрификации модель отмирания денежной системы, столь необходимую для коммунизма. Все его экономические аргументы, после произнесения этой формулировки коммунизма в декабре 1920 года, стали отражать энергетические термины, типа энергозатрат (дрова, торф, уголь, нефть, гидравлическую энергию воды) или лошадиных сил, а денежные аргументы он сразу обрекал в форму золота. Вот только общаться на языке энергетических затрат из-за болезни Ленину оставалось всего полтора года.

Ленинскую модель экономической базы электрификации продолжил Иосиф Виссарионович Сталин в выполнении Плана ГОЭЛРО и последующей индустриализации, закончив свой жизненный путь политикой понижения цен на потребительские товары в Советском Союзе, чем указал на то, как должны отмирать деньги при социализме, планирующим стать коммунизмом.

Собственно, коммунизм – это и есть отмирание денег, с которыми уходят в прошлое классы и классовая борьба. Поэтому за попытку СССР уйти от денег и классовой борьбы империализм развернул холодную войну, в которой деньги играли основную роль. На деньги закупалась «пятая колонна» противников социализма в самом СССР, которая изнутри подтачивала систему социализма, пока не разрушила его. Но разрушение Советского Союза не сделало международный империализм счастливым.

Империализму понадобились ресурсы всей России и стран постсоветского пространства. И холодная война продолжилась.

3

Население России снова ищет рычаги освобождения от диктата доллара. И вот появляется книга авторов под руководством Александра Галушка «Кристалл роста к русскому экономическому чуду», которую сам Александр Галушка на YouTube представил в качестве «Сталинской экономики», что, безусловно, заинтересовало. Поскольку книга имеется в широком доступе в Интернете, то её удалось сразу скачать и ознакомиться.

Первое, что сразу не обнаружилось в книге, это – Сталинской экономики. Как признаются сами авторы, это «Целевое организованное развитие экономики по плану. Сегодня этот принцип реализуется в форме «майских Указов» Главы государства, единого плана достижения национальных целей, национальных проектов, государственных программ, федеральных целевых программ и иных документов государственного стратегического планирования» [1 c. 29]. Соответственно, спонсоры тоже представлены в книге так: «…издание не состоялось бы без поддержки Государственной корпорации «Ростех» и ее генерального директора С.В. Чемезова, а также компании АО «Сибер», оказавшей спонсорскую помощь в издании книги» [1, c. 8].

Предложенный в «Кристалле роста» материал представлен из следующих несущих его пяти частей: планирование, технологии, деньги, эффективность и предпринимательство, хотя основной упор «к русскому экономическому чуду» делается на резкий рост производительности труда в сталинский период развития страны. В то же время суть самой производительной силы в этом процессе представлена как-то витиевато, поскольку отсутствуют сами критерии, на которые опирались стахановцы. Лучше всего представлены главы об истории неудачного создания учебника политической экономии и несколько глав ликвидации «Кристалла роста» в период Н.Хрущева, с выходом на экономическую реформу Косыгина-Либермана, в которой прибыль в социалистическом государстве с ресурсного исчисления была переведена на денежный.

В книге вообще отсутствует какой-либо анализ ленинской электрификации, за исключением Плана ГОЭЛРО, в основе которой лежало правило Ленина: «Производительность труда, в конечном счете, является самым важным, самым главным, для победы нового общественного строя» из работы «Великий почин». Хотя однажды авторы «о самом важном и самом главном» напоминают. Но главное, что отсутствует в представленной книге, это экономический труд И.И. Скворцова-Степанова «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства», которой Ленин в середине апреля 1922 года дал высокую оценку и рекомендовал иметь её во всех библиотеках и всех школах. Сам Ленин называет экономическую базу электрификации «мерилом», которым измеряется вся экономика [6, с. 302].

На этого экономиста, являвшегося переводчиком на русский язык «Капитала» Маркса и вошедшего в первое правительство В.И.Ленина в качестве наркома финансов, не любили ссылаться все политические деятели хрущевского периода и позднее, по причине того, что главный финансист ленинского периода указывал в своей работе то, как нужно перейти в производительности труда с денежного эквивалента учета на энергетический показатель, на «мерило» Ленина, поскольку реформаторы социализма жаждали повернуть вспять ресурсный характер экономики и заменить его на денежный. Поэтому труд Скворцова-Степанова надолго после Сталина остался голосом вопиющего в пустыне.

Вместе с тем надо признать, что в мутном потоке современного либерального анализа мировой экономики, эта книга – «Кристалл роста» - глоток свежего воздуха.

Но в выпущенной столетие назад и потом забытой работе Скворцова-Степанова говорится о том, что электрификация по существу сводится к затратам топлива (энергетического) [10. с. 108]. Это означало, что все подсчеты в экономике следует вести на затратах энергоресурсов. Что и произошло в экономике СССР Сталинского периода. Денежный учет уступил место ресурсному учету, заняв роль обратной связи, корректируя цены для потребительских товаров населению, пока это самое население должно было переходить на экономический учет энергозатрат. Учет, который массы понимали и владели им на практике. Однако во времена первого наркома финансов ему приходилось объяснять, на тот период пока ещё безграмотному населению России, элементарные законы физики, на основе которых можно было наращивать темпы производительности труда, чтобы уходить от денежной зависимости в экономике.

То, как нужно работать в направлении производительности на рабочем месте по методике Скворцова-Степанова, показал шахтер Алексей Стаханов. Как пишут авторы в «Кристалле роста»: «За обычную смену Стаханов нарубил 102 тонны угля, перевыполнив установленную норму в 14 раз». Так новатору нового метода повышения производительности труда Стаханову стали выплачивать 14 зарплат, в тот время, как другим шахтерам такого увеличения зарплаты не последовало, даже если они во всем повторяли успех своего соратника. Тем не менее, другие шахтеры стали пользоваться методом Алексея, хотя этот способ работы был более трудоемким, требуя повышенной напряженности труда в процессе вырубки угля. Этот метод Стаханова изменил обычное прямолинейное наступление отбойным молотком на стену угля на боковой натиск, и уголь, подобно стене из легкого снега, он загребал как лопатой, хотя это был тяжелый отбойный молоток, махать которым справа налево и наоборот было трудновато, но это выполнение дуги шахтером позволяло углю, как камнепаду, вываливаться на ленту конвейера, что и составило практическую основу нового прогрессивного метода.

Почему же шахтеры пошли за А. Стахановым в новый метод, который был более трудоемким? Шахтеры стали применять новый метод в угледобыче потому, что видели на примере других шахтеров то, как прибыль в государстве работает на них, а не на бюрократию. И это позволяло им улучшать свой жизненный уровень, получать бесплатное жилье, бесплатное образование и бесплатное здравоохранение. А когда после 1947 года стали понижаться цены на потребительские товары в СССР, благодаря высоким темпам повышений производительности труда, стал повышаться жизненный уровень всего советского народа, поскольку понижение цен сказывалось на повышении покупательной способности. А сам метод понижения цен на потребительские товары свидетельствовал только об одном: о способе отмирания денежной системы, ибо понижение цен имело только одну цель – стремление к нулю. По мере того как население перейдет на подсчет затрат в энергопоказателях на производстве, это сделает затраты в реализации товаров на советском рынке в ценах, аналогичным затратам в энергетических величинах, вполне обоснованными. И энергозатраты могли выступать в качестве плана к необходимым потребностям насыщения социалистического рынка потребительскими товарами. Деньги уходят из торговли, энергозатраты остаются для производства потребительской продукции.

Каким же образом шахтер Алексей Стаханов подходил к своему передовому методу работы со стороны подсчета затрат в энергоресурсах? По методике Скворцова-Степанова, увеличение выработки угля напрямую не сопровождалось понижением затрат энергоресурсов на работу компрессора, подающего сжатый воздух на приведение в действие отбойного молотка в руках шахтера. Изменились затраты топлива на выработку каждой тонны топлива. Если раньше при расходе в компрессоре бензина объемом 10 литров в течение рабочего дня на одного шахтера, он выбивал на 1 литр затраченного компрессором бензина почти 1 тонну угля, то в новом методе затраты бензина на 1 тонну угля снизились в 14 раз и стали менее 100 грамм, что в энергетическом понимании составило 72 грамма на тонну угля. Это значительно сокращало топливную составляющую в себестоимости угля.

Но Стахановский метод не был уделом работы одних только шахтеров. По существу, вся страна представляла собой одну большую стахановскую площадку, на которой основным критерием производительности труда стали затраты топлива на единицу выдаваемой стране продукции. Руководители предприятий по себестоимости продукции определяли уровень затрат электроэнергии на каждом рабочем месте, откуда было нетрудно подсчитать затраты топлива в электроэнергии; конструкторские бюро закладывали в свои проекты технологии, имевшими на тот период наименьшие затраты электроэнергии и металлов; плановые органы на любом уровне направляли трудовые коллективы на самые малые затраты электроэнергии и металлов; даже трудовые артели держались за этот показатель как организм человека держится за свою группу крови, чтобы успешно противостоять всему набору капиталистических болезней; в сельском хозяйстве крестьяне вели учет затрат посеянного и собранного урожая по расходу топлива в баках техники своих МТС (машинно-тракторных станций); а в конечном результате экономилось энергетическое топливо, которое в экономической базе электрификации составляло «черное золото», от которого зависело наличие объема функционирования в стране денежного оборота. То есть, деньги в СССР Сталинского периода держали в жестких рамках участвующего в обороте страны «черного золота», из которых они не имели права вырваться. Это и позволило Сталинской экономике быть настолько эффективной. Это в корне изменяло суть паритета денежной системы при капитализме, где деньги должны были соответствовать доле золота в хранилищах банка.

4

Следует вспомнить о главе XV Капитала, где Маркс дает пример анализа различия в стоимости рабочей силы и прибавочной стоимости: «стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость изменяются в противоположном направлении. Изменение производительной силы труда, её возрастание или уменьшение, влияют на стоимость рабочей силы в обратном направлении, а на прибавочную стоимость – в прямом» [7, с.481].

На примере капиталиста Р. Гарднера Маркс показывает то, какую роль играет «черное золото» в руках рабочих коллективов. Поскольку Гарднер ввел с 20 апреля 1844 г. на двух своих больших фабриках в Престоне 11-часовой рабочий день вместо 12-часового. И в главе ХIII Капитала Маркс поясняет его действия: «В этом случае за 11 часов производилось больше, чем раньше за 12 часов, исключительно вследствие большой и равномернее распределявшейся работоспособности рабочих и вследствие экономичного использования ими времени. В то время как они получали ту же самую заработную плату и выигрывали час досуга, капиталист получал прежнюю массу продуктов и сберегал уголь, газ и т.д., расходуемые за один час. Такие же эксперименты и с таким же результатом были произведены на фабриках гг. Хоррокса и Джексона» [7, с. 383].

На этом примере Маркс впервые показал то, как «черное золото» начинает в экономике выступать критерием производительности труда на месте золота обычного, а рабочие оказывались в центре такого процесса. Капиталисту Р. Гарднеру было выгодно получать ту же норму выработки рабочими за 11 часов рабочего дня вместо 12 часов, поскольку экономия каменного угля за один час в течение 12 рабочих дней давали экономию топлива за целый день, а за месяц уже набиралось два дня экономии топлива. За год сумма экономии топлива составляла месячную норму его потребления. Вот на эту сумму экономии энергоресурсов рабочие и купили своего капиталиста, получив ежедневно 1 час досуга.

Конечно, западная экономика видела, и это как смогли показали авторы в своей книге «Кристалл роста», на чем держатся основы Советского экономического чуда, и империалистам тоже очень хотелось так раскрутить свою экономику. Что им и удалось, но в извращенном виде. Ныне ни для кого не является секретом то обстоятельство, что мировой рынок империализма функционирует не на базе цены тройской унции золота, а на базе цены барреля (бочки) нефти. И это произошло в 1944 году, когда международная конференция в курортном городке США Бреттон-Вудсе провела свою директиву – сделать доллар мировой резервной валютой, приравняв её к золоту. Что и позволило США перевести всю торговлю нефтью и металлами («голубые фишки» на фондовой бирже) на доллары. В результате все закупщики «черного золота» и металлов стали вынуждены покупать эти ресурсы в долларах, платя налог с продаж экономике США. Из-за чего США превратились больше в торговцев своей валютой, чем своими товарами. Из-за такого метода надулись финансовые пузыри от безбрежной эмиссии доллара, государственный долг превысил ВВП США и ушел в заоблачные дали, что обернулось системным кризисом капитализма, тянущим ныне на дно всю мировую экономику. Бреттон-Вудс на деле оказался ловушкой для западных монополи. «Черное золото» - это прерогатива рабочих, а не капиталистов. Только рабочие способны осуществлять экономию «черного золота» и двигать всю экономику, капиталисты могут лишь спекулировать на нефти, топя в долгах всю экономику. Этот вопрос в своём решении оказался классовым.

Зато очень плотная забота мировых финансистов о том, чтобы не произошел новый Великий Октябрь, дает свои результаты к импотенции производительных сил.

5

Рассматривая западную экономическую модель повышения производительности труда авторы книги «Кристалл роста» берут за основу исторический опыт японской фирмы «Тойота». Факторы резкого роста производительности труда, на примере «японского экономического чуда» фирмы «Тойота», представлены так: «Для японских рабочих характерно то, что они работают не только руками, но и головой. Наши рабочие вносят 1,5 миллиона рационализаторских предложений в год, и 95 процентов из них находят практическое применение… Более того, это непрерывный процесс совершенствования, в котором участвуют все — и менеджеры, и рабочие… постоянное стремление к совершенству ради совершенствования — самый надежный путь повышения конкурентоспособности компании. Если вы заботитесь о качестве, прибыль позаботится о себе сама"» [1, с. 183-184].

По сути дела, закон перехода количества в качество в Японии - это та же модель «Стахановского метода» работы, только преобразованная в капиталистической терминологии к характеру производительных сил Японии. Здесь роль качества затушевывает лидирующую роль экономии «черного золота» как «мерила» в стремительном росте экономики, поскольку в процессе труда, в котором способ производства общественный, а форма присвоения частная, деньги должны стоять на первом месте в экономике. Не могут же империалисты сказать: давайте прибыль переводить на политику понижения цен в целях повышения всеобщего жизненного уровня, – они ведь сразу попадут в сумасшедший дом.

Однако, в книге «Кристалл роста» авторы намекают в деле «русского экономического чуда» как раз на такое чудо. Впрочем, японский политический деятель Дайсаку Икэда на эту тему сказал так: «Традиционно в Европе и Америке склонны относиться к труду как к наказанию, исходя из древнееврейского, а затем и христианского учения. Японец же традиционно считает труд своего рода «миссией», средством закаливания духа» [10, с. 15].

Ленин видел необходимость резкого повышений производительности труда в необходимости экстренного рывка к коммунизму, с целью победы над бедностью и ухода от войн, разваливающих экономику России. Он свято верит в возможность победы коммунизма и его осуществление видит в реализации двух программ партии: политической – советская власть и экономической – электрификация всей страны. Суть их он представил на VIII съезде Советов в декабре 1920 г:

«Мы, говоря о восстановлении земледелия, промышленности и транспорта, об их гармоничном соединении, не можем не говорить о широком хозяйственном плане. Мы должны прийти к тому, чтобы принять известный план: конечно, это будет план, принятый только в порядке первого приближения. Эта программа партии не будет так неизменна, как наша настоящая программа, подлежащая изменениям только на съездах партии. Нет, эта программа каждый день, в каждой мастерской, в каждой волости будет улучшаться, разрабатываться, совершенствоваться и видоизменяться. Она нам нужна, как первый набросок, который перед всей Россией встанет, как великий хозяйственный план, рассчитанный не меньше, чем на десять лет и показывающий, как перевести Россию на настоящую хозяйственную базу, необходимую для коммунизма» [5, с.482-483].

Здесь у Ленина хочется отметить фразу о второй программе партии «… эта программа каждый день, в каждой мастерской, в каждой волости будет улучшаться, разрабатываться, совершенствоваться и видоизменяться». Потому что в ней заложен основной смысл повышения производительности труда. А по сути дела этим выражением вождь уже ставил производительные силы страны на место западных рыночников, которые на каждой бирже и в каждой конторе с резвостью беговых лошадок пробивали пути наращивания капитала через прибавочную стоимость. Ленин же своим утверждением определял рабочих в своих мастерских «в каждой волости», поднимающими сознательно производительность труда, ибо как он скажет в работе «Великий почин» «Производительность труда, это, в последнем счете, самое важное, самое главное, для победы нового общественного строя» [4, с. 394]. Осознанной необходимостью всей стране и запомнился Стахановский метод повышения производительности труда.

6

Зато вот над учебником политической экономии социализма в СССР ученые работали более 15 лет, как показывают авторы «Кристалла роста». Но гора родила мышь. Такой учебник должен был выполнять завет Ленина и Сталина по дальнейшей реализации второй программы партии – электрификации всей страны. И каково же было раздражение Сталина после ознакомления с итогом их труда, отмеченное в 1952 году им в своей работе «Экономические проблемы развития СССР». Суть проблемы Сталин отобразил в начале «характеристики экономических законов при социализме», где предупредил, «законы политической экономии отражают закономерности процессов, совершающихся независимо от воли людей» и что «товарищи глубоко ошибаются», пытаясь «сформулировать», «создать новые законы», ибо законы, «которые издаются правительствами, создаются по воле людей и имеют лишь юридическую силу» [8, c.117-118].

Основной удар критики вождем был сосредоточен на лидере экономистов, члене ЦК ВКП(б) Л.Д.Ярошенко, за желание «свести проблему политической экономии социализма к задаче рациональной организации производительных сил», что на деле оборачивалось «Всеобщей организационной наукой» Богданова. «Тов-щу Ярошенко, - продолжает Сталин, - очевидно не нравится ленинская формулировка коммунизма и он заменяет её своей собственной самодельной формулой: «Коммунизм – это высшая научная организация производительных сил в общественном производстве». Из этого вывода следовало, что Ярошенко пытается научным терминами подменить ленинские две программы партии в достижении главной цели – коммунизма. «На самом деле, - заключает Сталин, - он делает то, что проповедовал Бухарин и против чего выступал Ленин» [8, c. 160-161, 166].

Подводя итоги своей работы Сталин заявлял экономистам, типа Ярошенко, что от них «разит хлестаковщиной», рассуждающих на уровне «Экономики переходного периода» Бухарина» [8, c.174]. Собственно, после ХХ съезда КПСС в 1956 году общий характер партноменклатурщика уже ничем не отличался от коллективного Хлестакова из знаменитого произведения Н.В. Гоголя «Ревизор». Но страна не была готова смеяться, а находилась в состоянии всеобщего трудового подъема, идейно нацеливающего работать производительно. Чего трудовым массам не позволили сделать хлестаковы политической кухни Хрущева.

Не трудно себе представить, что бы ответил товарищ Сталин нынешним создателям «сталинской экономики» в виде «Кристалла роста к русскому экономическому чуду». Впрочем, уже одно то, что авторы книги рассматривают документы той поры в их постановке вопроса и ответа по его реализации, дает очень много к пониманию законодательной базы процесса производства в СССР в деле поразительного роста производительности труда.

7

Скептически настроенный читатель может сказать: почему же сталинские основы к политической экономии относительно процессов, которые создавались «независимо от воли людей», так же «независимо» развалились об «Экономику переходного периода» уже в руках Е.Гайдара?

Тут нельзя говорить о крушении модели ресурсной экономики Сталина, во-первых, поскольку её и позднее использовали страны капитала, например, Япония, а ныне она широко в ходу в КНР и Вьетнаме, при всем том, что КНДР политикой «чучхе» во всем повторяет ресурсную экономику Сталина и заставила весь мир себя уважать, да и Куба держится на хронической политике санкций США благодаря своей аналогии с «чучхе»;

- во-вторых, в СССР борьбу с экономической базой электрификации вели не широкие массы на производстве, а прежде всего партноменклатура, которая боролась только за своё привилегированное положение, суть чего она связывала с доминированием политики денег, из-за которых разрушали социалистическую ресурсную экономику Ленина-Сталина;

- в-третьих, застойная социалистическая модель социализма была разрушена не широкими массами буржуазной революции в 1991 году, а массами криминальной революции во главе с ЦК КПСС, рвущимися к завладению общенародной собственности и действующими в союзе с западными спецслужбами.

Криминальную суть буржуазного переворота в СССР отобразили данные по результатам судебного заседания в лондонском суде по спору российских олигархов Б.Березовского и Р. Абрамовича. Тут нельзя сказать, что этого разрушения хотел весь советский народ, просто советский народ лишили стимулов к повышению своего жизненного уровня, и он позволил свалить обуржуазившуюся партноменклатуру у власти, без которой социализм, как таковой существовать не мог. Ведь известно, что без управляющего сигнала погибает даже всякая живая биологическая клетка. Чего уж говорить об целом советском народе, который остался без управляющей партии. Партноменклатура всего лишь сначала перестала строить коммунизм, отойдя от ленинской электрификации, из-за чего по определению Ленина «возврат капитализма неизбежен» [6, с. 302].

Поэтому в создавшихся условиях буржуазного государства в России так высоко поднялся авторитет Сталина, поэтому само буржуазное государство пытается применить основы сталинской экономики, чтобы развиваться. Об этом свидетельствует выход электронной книги «Кристалл роста к русскому экономическому чуду». В книге просматривается желание осмотреться в Сталинской модели развития и найти пути для быстрого экономического роста в современном капитализме, в том числе и те пути, которые при Сталине создавались «независимо от воли людей». Используемая на практике политическая экономия Сталина живет, в то время как научной политической экономии не дали возможности появиться на свет.

8

То обстоятельство, что для народов России очень важно энергетическое измерение в трудовом процессе, поскольку оно жизненно связано в связи с холодным климатом и большими энергетическими затратами, о чем так активно ныне говорит А.И.Субетто. А в XIX веке об этом уже начинал говорить С.А. Подолинский в книге «Труд в энергетическом измерении». Авторы книги «Кристалл роста» указывают на двух аналогичных ученых, работавших в этом направлении в конце XIX и в начале ХХ века. Это книга Карла Баллода «Государство будущего. Производство и потребление в социальном государстве» и книга «Послевоенные перспективы русской промышленности» профессора Василия Игнатьевича Гриневецкого, формулируют смысловое зерно — достаточно универсальные подходы (принципы) опережающего развития экономики. «Практика показывает, что они проходят историческую проверку временем и сегодня реализуются в той или иной мере, в тех или иных формах» [1, с.29]. Именно труды Баллода и Гриневецкого команда авторов во главе с А.С.Галушкой взяли за отправную точку в своей книге.

В более позднее время стоит взглянуть на советского профессора Николая Кардашёва и американского олигарха Илона Маска, нашедших себя в рамках освоения космического пространства. В этом направлении И.Маск стремится создать на орбитах космические корабли, вмещающие как можно больше людей. Что называется, американский олигарх борется за создание в космосе большой армии, без которой он не видит смысла там находиться. Тут либо экскурсионный бизнес в космическое пространство, либо военная экспансия с внеземными цивилизациями. Этим Маск доказывает родство душ с Эрнаном Кортесом, создававшим при освоении Центральной Америки армию конкистадоров, грабивших и уничтожающих племена индейцев. Но такой подход к освоению космоса может преследовать только финансовую модель закабаления возможных инопланетян, которые при виде доллара должны будут просто обомлеть от счастья.

Совсем другой подход был предложен советским радиоастрономом профессором Николаем Кардашёвым, спрогнозировавшим технологическое развитие цивилизации с точки зрения освоения ею какого-то количества ресурсов. Николай Кардашев впервые попытался измерить и классифицировать прогресс цивилизации в 1964 году. Его модель называется шкалой Кардашева, которая измеряет степень технологического прогресса цивилизации на основе количества энергии, которое цивилизация способна использовать.

Метод измерения технологического развития цивилизации, и был предложен Н. Кардашёвым в работе «Передача информации внеземными цивилизациями», опубликованной в «Астрономическом журнале (англ.)» в 1964 году. Шкала Кардашёва определяет три категории, называемых соответственно тип I, II и III: цивилизация I типа использует все доступные энергетические ресурсы, имеющиеся на её родной планете; цивилизация II типа — использует всю энергию своей звезды; III типа — использует энергию своей галактики.

По этой шкале наша планета ещё не освоила 1тип использования энергетических ресурсов своей родной планеты, не имея пока никаких шансов освоить энергию II типа по использованию всей энергии нашего Солнца, хотя энергия в мизерном размере скачивается на земные солнечные панели. О III типе цивилизации пока речь вообще не заходит. Но не трудно себе представить, если бы жизнь в космосе пришлось осваивать очень широко, то сделать это можно только на языке энергетических потенциалов, а не доллара. И чем быстрее человечество освоит математику учета энергозатрат, предложенную Лениным, тем быстрее оно найдет пути колонизации хотя бы спутника своей планеты - Луны.

Остается только добавить: уход от диктата денег возможен при движении к единственной цели – поисков пути продолжения развития на планетах глубокого космоса и пророками такого прогресса могут стать поборники освоения других планет в среде агрессивного к человеку космоса. Без решения этого вопроса у человечества нет будущего.

Литература

1. Галушка А.С., Ниязметов А. К., Окулов М. О. Кристалл роста к русскому экономическому чуду, АО «Щербинская типография», Москва, 2021

2.Ленин В.И. Полное собрание сочинений, 5-е издание, том 27, Государственное издательство политической литературы, Москва, 1962

3. Ленин В.И. Полное собрание сочинений, 5-е издание, том 28, Государственное издательство политической литературы, Москва, 1962

4. Ленин В.И., Полное собрание сочинений, 4-ое издание, Т 29, М: Госиздат, 1953

5. Ленин В.И., Полное собрание сочинений, 4-ое издание, Т.31, М: Госиздат, 1953

6. Ленин В.И., Полное собрание сочинений, 4-ое издание, Т. 32, М: Госиздат, 1953

7. Маркс Карл, Энгельс Фридрих, Избранные произведения в 9 томах,// том 7, Капитал, Издательство политической литературы, М: 1987

8. Сталин И.В., Экономические проблемы развития СССР», // М: «Молодая гвардия» №1, 1993

9. Степанов И.И. «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства» - М.: Госиздат, 1922

10.Литературная газета, №36, 1989

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]