Новейшее время при посредстве отнюдь не просвещения духа принесло нам массу исторических «открытий чудных». Во вновь образовавшихся после распада СССР государствах местечковые элиты и «придворные» историки занялись откровенным историческим мифотворчеством. При этом зачастую в ход идёт даже не так называемый «новый» взгляд на «старые» факты, их «переосмысление», а откровенное «историческое фэнтази», где каждый изголяется, как может, насколько достанет фантазии, особо не утруждая себя вещественными доказательствами собственных теорий и даже без даже робких попыток опоры на здравый смысл.

Идеологическое поле близкой нам Украины сегодня представляет собой настоящие Авгиевы конюшни. Это мы, русские россияне, за последние два десятка лет запустили ситуацию здесь, позволяя непомерно множиться и растекаться вширь информационным фекалиям. Оно и понятно, нам было не до того – выживанием занимались. К тому же, уж очень для этого постарались те, кто провоцирует историческое мифотворчество и теперь. Поэтому брошенные на добротно унавоженную почву семена раздора, сегодня дали свою «жовто-блакитную» поросль, которая событиями на киевском майдане, в Одессе, Мариуполе, Донбассе грозит вырасти в коричневый анчар в совсем не английском саду Восточной Европы.

Я, конечно, не Геракл, но кто-то же должен, наконец, начать вычищать эти навозные завалы. И чем шире станут наши ассенизаторские ряды, тем раньше и эффективней мы справимся с этой непростой, явно запущенной  задачей.

Пока мы с вами, дорогие мои читатели, не совсем далеко отошли от берега, позволю себе сделать пару существенных уточнений. Во-первых, в этом повествовании я постараюсь не выходить за рамки так называемой официальной, традиционной версии истории, оставляя за бортом все современные исторические построения, кроме, пожалуй, одного важного, а для заявленной темы прямо-таки, не побоюсь этого слова, ключевого казачьего момента. Ну, а во-вторых, понятия «Украина» и «украинцы» я буду рассматривать очень обобщённо и широко, памятуя при этом, что до 1918 года территория, называвшаяся Украиной была гораздо скромнее нынешней, что даже сегодня украинская нация из-за «разношёрстности» населения различных регионов пока не сложилась, ещё не выкристаллизовалась единая украинская идентичность…

Миф первый: «Украина» от «краина»

Как человек, имеющий некое отношение к теме манипуляции массовым сознанием, общаясь со «свидомыми» в социальных сетях, никак не мог избавиться от ощущения, что приходится иметь дело с людьми, находящимися в состоянии изменённого сознания. Все признаки такого состояния, как правило, были налицо: шаблонные, по-попугайски неосознанно повторяемые как под суфлёра фразы, полное отсутствие критического восприятия полученной информации, и столь же стопроцентное неприятие иной, не укладывающейся в рамки идеологических шаблонных матриц, внедрённых в общественное сознание украинцев, информации. Что, впрочем, даже невооружённым взглядом отчётливо видно и во внутренней, и во внешней политике этой совсем ещё молодой страны.

Увеличить >>>

Версия о том, что название государства Украина от распространённого славянского слова «краина» - просто «страна» была предложена совсем недавно украинскими лингвистами В.Г. Скляренко и Г.П. Пивторак – страна должна знать своих «героев», которым воспевать славу исключительно из скромности мы не станем. Ничуть не умаляя профессионализма этих языковедов, утверждаю, что для серьёзных учёных эта версия выглядит крайне несерьёзно.

Самая первая реакция, которая появилась лично у меня, была колко-ироничной, поскольку без юмора такие версии человек, хоть немного знакомый с историей, воспринимать не может. Кто-нибудь из уважаемых мной читателей потрудится назвать хотя бы одно государство Старого или Нового Света, жители которого, не утруждая себя в патриотических фантазиях, тупо назвали бы «Страной»? Это как же надо относиться к собственной Родине, к себе самим, чтобы сотворить такое? Традиционно исторические государства Старого Света производили своё называние от собственного титульного населения, пусть даже и не сохранившегося до наших дней: Франция – страна франков, Дания – данов, Германия – германцев, Швеция – шведов, Эстония – эстонцев, наконец, Россия - росов. Но вот пойди ж ты, одна Украина решила выделиться! Ещё не было такого этноса, как украинцы, о чём мы поговорим позже, а страна, названная именем этого несуществующего народа, уже была! Разве не забавно?!

Что нам говорит Её Величество История? Таки да, в исторических документах славяно-русского мира термин «украина» присутствует, но вот в чём заковыка для «свидомых» - всегда (!) в смысле «окраина» и больше никак! Собственные приграничья украинами называли в Московии, Великом княжестве Литовском (нынешняя Белоруссия), Польше. Если коснуться именно этой территории, то легко обнаружить, что в польско-литовских актах она, присоединённая к Литве великим князем Ольгердом ещё в XIV веке, воспользовавшимся катастрофическими последствиями ордынского погрома и взявшим себе то, что оказалось бесхозным, называлась окраиной, то есть, говоря западно-русским языком, на котором говорили и писали в Великом княжестве Литовском в то время – украиной, а жители – украинниками. Но к этой теме мы также вернёмся чуть позже. И это для того времени было нормальным и даже традиционным: пограничные земли Московии также именовались украинами, города украинными – псковская украина, рязанская украина, позже – слободская украина. Кстати, на Москве южные границы Великого княжества Литовского, а позже – Речи Посполитой называли «ляхове украины» - именно так, во множественном числе. А как иначе – окраины всё-таки!

Давайте теперь посмотрим на возможное время закрепления за этой территорией соответствующего названия. «Свидомые» историки и их «заблудшие» (вроде меня) коллеги находят слова «украина», «оукраина» или «вкраина» в русских документах ещё XII-XIII веков. Берусь утверждать, что так далеко искать корни названия рассматриваемой нами истории не стоит. Для доказательства своей позиции привлеку, пожалуй, историческое здравомыслие и немного лингвистику, в которой я, в общем-то, не специалист, но русский язык уже более двух десятков лет служит мне орудием труда, так что я предпочитаю с ним дружить.
Что мы знаем об истории этой земли в XII-XIII веках. Да много чего! Летописи-то сохранились! Государство было единым, но, как сказали бы сегодня – федеративным, со множеством удельных княжеств и называлось Русью. Только так и никак иначе! В Киеве находился великокняжеский стол, остальные родственники правящей династии сидели в удельных княжествах, которые тоже имели разный статус, а князья помладше перемещались из удела в удел, в зависимости от тогдашней «табели о рангах», поближе к Киеву, когда соответствующее место становилось вакантным. А теперь зададимся «детским» вопросом: если государство называлось Русью, то как в нём могло возникнуть новое государственное образование, ведь властный регламент всё чётко расписывал?! Не могло называться краиной в смысле «страной» и какое-то удельное княжество, ведь даже для удельного князя оно, зачастую было лишь временной вотчиной. К сожалению, не видел оригинальных текстов, но здравый смысл подсказывает, что в тех документах речь также идёт об неких окраинах, благо традиция называть окраины украинами сохранилась не одну сотню лет.

И, наконец, хоть в изложении, но взглянем-таки в летописные тексты, на которые так любят ссылаться «свидомые».      Например, Ипатьевская летопись, рассказывая о походе русских князей Святослава Всеволодовича, Рюрика Ростиславовича и Владимира Глебовича на половцев 1187 года, говорит: половцы, предупрежденные что «идут на ня князи Русстии», бежали. Русские вынуждены были возвратиться. «На том бо пути разболеся Володимер Глебович болестию тяжкою, ею же скончался. О нем же украина много постона». Смысл последних слов совершенно ясен: смерть Владимира Глебовича оплакивала не вся Русь, а лишь пограничная ее область, которую он, как пограничный переяславский князь, был призван защищать от набегов половцев. Тем не менее, именно на это место любят ссылаться самостийники, как на доказательство того, что «Русь» и «Украина» - суть два названия одной и той же страны. Хотя здравомыслящему, неангажированному человеку вполне ясно, что «украина» здесь означает «пограничье», окраину Руси.     Еще любят поминать одну летописную «украину», на этот раз в совершенно прозрачном значении границы русского Галицкого княжества: Ростислав Берладник в 1189 году «еха ж Смоленъска вборзе и прихавшю же ко украйне Галичъкой и взя два города Галичъкые, и оттоле поиде к Галичю». Нарочно акцентирую внимание читателя: речь идёт о Руси Галицкой, той, что мы сегодня называем Западной Украиной. А вот летописное известие о возвращении Даниилом Галицким в 1213 году пограничных с поляками русских городов, захваченных ранее королем Лешком Казимировичем: «Даниил еха с братом и прия Берестий, и Угровеск, и Столпье, Комов и всю украину», т.е из текста совершенно ясно, что Данииил «прия» кроме всего прочего и всю окраину Галицкого княжества, пограничную с поляками. Неожиданно встречаем «украину» и в Псковской земле: «И пришел тайно и взяша с украины неколико псковских сел». Хорошо, однако, что нынешние правители «незалежной» летописей не читают, а то, глядишь, стали бы требовать себе «исконно украинские» псковские, курские, рязанские и прочие русские земли!

Если бы я сам видел упоминаемые тексты в оригинале или в фотокопии, то мог бы рассуждать с ещё большей уверенностью. Дело в том, что в допетровском русском алфавите существовало две буквы, обозначающие звуки, близкие к «у» - «ук» и «оук». Если «ук» - это наше современное «у», то «оук» - это «Оу», то есть «о» с приглушённым кратким «у». В современной транскрипции «оук» произносится просто как «о». То обстоятельство, что древнее слово историки вокализуют как «оукраина» говорит о том, что, скорее всего, оно было написано через «оук», а значит, мы с вами так сегодня его и прочитаем: «окраина»! А для дилетантских жаждущих исключительности ушей сойдёт и макаронина с именем «оукраина»…

Так когда же могло за этой землёй закрепиться название «Украина»? Думается, что никак не раньше, но и не позже второй половины XVI -  первой половины XVII веков. Напомню: северные земли нынешней Украины, а тогда – южной окраины Великого княжества Литовского, официально так и назывались – украинами, со строчной буквы. Почему? Да потому, что южнее располагалась территория, называемая Диким Полем, а в польско-литовских актах – Пустыней Надднепрянской, поскольку со времён батыевых там почти НИКТО не жил! Это, кстати, талантливо и красочно описал Н.В. Гоголь в «Тарасе Бульбе». Население Руси разбежалось и сохранилось разве что в лесостепной и гористой зонах, да немного по пути следования Червлёного Шляха. В остальной части Дикого Поля кочевали редкие татарские улусы, да со временем и казаки. То есть, просто некому было называть страной эту пустую территорию, да и язык ни у кого в здравом уме бы не повернулся назвать государством полупустое Дикое Поле. Сегодня, к несчастью, поворачивается! Это обстоятельство, кстати, также свидетельствует о том, что не стоит искать корни названия этой территории во времена до Батыева нашествия – просто некому было передавать традицию наименования этих мест.

Что же произошло во второй половине XVI века? Важное историческое событие: на объединённом сейме Великого княжества Литовского и Польши в начале 1569 года была подписана уния, названная позже Люблинской унией, своеобразный союзный договор, в результате которого было создано новое государственное образование – Речь Посполитая, в дословном переводе – «народное дело», а в обобщённом – близкое к понятию «республика». Сделаю, кстати, задел на будущее: казаков на этот сейм даже не позвали… Именно после этого события польские магнаты получили возможность приобретения и колонизации украинных земель. Это стало для Польши важной экономической и социальной задачей и термин «Украина» начал использоваться довольно широко. Конечно же, в смысле «окраина». Во всяком случае, сначала, до тех пор, пока привычка не сделала это название нарицательным, а подлинный смысл со временем отошёл на задний план.

Стоит также заметить, что после потёмкинских завоеваний и раздела Польши в официальных русских актах термин «Украина» для этой территории исчез. Если раньше на Москве их называли «украины ляшские», то теперь в Петербурге их стали официально именовать Малой Русью или Малороссией, население – исключительно малороссиянами, подчёркивая тем самым историческую связь исконной Руси – Киевской и её северо-восточного продолжения – Ростово-Суздальской или Московии. И это выглядело логично и даже патриотично, собственно, как восстановление исторической справедливости – прямая наследница Руси вернула себе то, что когда-то принадлежало её матери. «Украина» осталась лишь в обиходе.  Но и к этой теме нам ещё предстоит вернуться, пожалуй, не раз.

И, наконец, тем самым двум украинским языковедам я задал бы простой наивный вопрос: объясните, дорогие мои, что делает звук «у» перед словом со смыслом «страна»? Пока никто из моих даже самых яростных оппонентов этого сделать не смог. Не утруждали себя подобными объяснениями и В.Г. Скляренко и Г.П. Пивторак, дескать, было такое значение – и всё. Да нет, перемудрённые вы наши, не всё! Даже, я бы сказал, ограничиваться подобными объяснениями - уж вовсе несолидно для языковеда. Если следовать такой странной логике, то, например, «вал», «увал» или даже «овал» - это одно и то же. Если уж вы берётесь утверждать, что «краина» и «у-краина» - тождественные понятия, то это надо хоть как-то доказывать – вещь-то далеко не самоочевидная! Но это – для внимательных, думающих людей! А для тупых попугаев – сойдёт и так! Таков уж Великий и Могучий! Одна буква может кардинально менять смысл! Напротив, знакомство с языком подсказывает, что звуки «у» или близкое «о», располагающиеся в начале слова, часто, правда, не всегда, означали близость, принадлежность к тому, что обозначено в корне. «У-краина» - территория «у края»…

Так что, попытки произвести слово «украина» от «краина» не имеют под собой хоть сколько-нибудь твёрдого основания. Пусть даже и звучат похоже.

Интеренет-оппоненты, читая мои комментарии «по диагонали», обычно делают нелепый вывод: автор утверждает, что такого государства, как Украина, нет. Такого бреда публично я никогда не утверждал и утверждать не собираюсь. Это только дома, сидя на диване в кругу семьи, как завзятый исказитель народных песен, я могу, слушая песню Софии Ротару про «одну любовь на вся життя», позволить себе саркастично пропеть вслед за ней: «… и Украина, бо такой страны нема». И всё. На этом мой сарказм и заканчивается. Я же не настолько фанатичен, чтобы не замечать очевидного: отдельное государство Украина существует аж с 1991-го года! Но проект создания «незалежного» государства с официальным названием «Окраина» заранее был обречён на провал. Тут уж как пел капитан Врунгель: «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт!» Окраина всегда чья-то! Не бывает окраин самих по себе! Это - факт, и от него никуда не деться. Была окраина Великого княжеств Литовского, Речи Посполитой, а теперь вот стала окраиной США! Географический казус, скажете? Исторический парадокс – отвечу я.

К сожалению, расколу единого государства русских шибко-сильно-зря поспособствовали австрияки и… большевики. Австрийцев хоть как-то понять можно, они изо всех сил старались расколоть сначала народ, а уж потом и его государство – иначе русских не победить – это немцы поняли ещё со времён Карла Великого! Но как понять сограждан? Тут уж «дранг нах остен» не прокатывает! Не знаю, уж мировой масонский заговор какой, или просто дикая месть «тюрьме народов», но большевики в развале единой и сильной России пошли куда дальше проплаченных австрийских агентов, создав Украинскую и Белорусскую ССР. Последняя хоть как-то существовала ранее самостоятельно, пусть под именем Литвы, но всё же существовала. Самостоятельной же Украины до сих пор никогда не было!

Когда же впервые появилась республика Украина? После февральской революции 1917-го была созвана украинская Центральная Рада. Универсалы Рады от 10 июня, 3 июля и 19 ноября 1917-го года по старому стилю призывали помочь России стать федерацией равных и свободных народов, вместе с Украиной, конечно. Это только 4-й универсал от 9/22 января 1918-го провозгласил независимую Украинскую народную республику. Но «незалежная» просуществовала совсем недолго. Потом был прогерманский режим гетмана Скоропадского, как мы понимаем явно зависимый, оккупация, ещё много всего. И, наконец, УССР. В расширенных границах. Это сегодня на Украине задуренная наглыми лгунами молодёжь, ничего не зная и не понимая, сбрасывает памятники В.И. Ленину, человеку, который сделал для Украины очень многое, пожалуй, столько, как ни один их национальный герой - и сам, и его идеологические потомки, значительно увеличили украинские территории, без скандала, аннексий и крови. Да они молиться на него должны! Так под единую русскую общность и государственность ленинцами была заложена мина замедленного действия, которая рванула в 1991-м, да так сильно, что осколки от этого взрыва летят в нас до сих пор.

Все мы хорошо понимаем, что политико-географические границы внутри СССР были весьма условны, а самостоятельность республик, его составляющих, призрачной. Но за 70 лет существования Союза не только выросли, но и закостенели психологические границы, которые подспудно подготовили относительно лёгкий распад наследника губернской Российской Империи. Причём, эти стены оказались настолько непробиваемыми, что мы и сами не заметили тогда, как стали предателями собственных предков, проливавших за российские земли свою драгоценную кровь! А теперь цинично отмечаем день этого предательства, как государственную дату!

Миф второй: украинцы – это казаки

Эх, были бы «свидомые» поумнее, то знали бы, что, утверждая себя потомками казаков, они автоматически отказываются от собственного славянства! Выбора действительно нет: или казаки, или славяне – третьего, как говорится, не дано! Ведь для казаков и русские, и славяне всегда были иногородними – то есть буквально людьми иного, неказачьего рода! Впрочем, обо всём по порядку. Коротко.

Неискушённый в исторических перипетиях читатель скажет: а что тут, собственно, мифического? Дескать, все исторические персонажи истории Украины – Хмельницкий, Мазепа и даже литературный Бульба – казаки! И Переяславский договор, тот, что у нас официально называется «Воссоединением Украины с Россией», тоже казаки заключали! Да и в обиходе украинцев называют хохлами за традиционный казачий чуб-оселедец. Несомненно, казачья история – это огромный, яркий пласт истории этой земли, но я всё же утверждаю, что подавляющее большинство нынешних украинцев не имеет к казакам никакого отношения! Какие у меня будут доказательства? Пожалуйте!

Те, кто внимательно изучал казачью историю, вдумчиво читал «Тихий Дон» М.А. Шолохова или жил среди природных казаков, знают, что казаки, вообще говоря, не считали себя русскими. Для них русские в частности и славяне вообще – люди иногородние. В отличие от кавказцев. «Казаки от казаков берутся!» - уверенно и настойчиво возражал штокмановской пропаганде Мишка Кошевой из «Тихого Дона». Этого обстоятельства никак не хотят учитывать историки. А один российский политик довольно высокого уровня, уверяющий, что его дед – донской казак, формально согласившись со мной, посоветовал, мол, не стоит сегодня поднимать эту тему: не ко времени, не выгодно. Но мне невдомёк: когда же это правда была не ко времени?!

Коротко о том, кто же такие казаки. «Четьи минеи» говорят о казаках, как о народе скифском языка славянского. Русский генерал XVIII века А.И. Ригельман, много общавшийся с казаками и даже написавший о них несколько книг - «История или повествование о донских казаках из российских и иностранных историков, летописей, древних дворцовых записей и из журнала Петра Великого» (издана в Москве в 1778 году), «Летописное повествование о Малой России и её народе и казаках вообще…» (издана в Москве в 1847 году), со слов запорожцев (а именно они и будут нас интересовать здесь особо!)  записал следующее: «происходят они от народа козарского и поселились при Днепре реке и оттоль распространились по всем тем местам, где ныне обитают». От донцов он слышал, «будто бы они от некоих вольных людей, а больше от черкес и горских народов взялися и для того почитают себя природою не от московских людей и думают заподлинно, только обрусевши, живучи при России, а не русскими людьми быть». Или ещё: «Иные же мнят о себе из народов Роксоланских, донцы же - от черкес. Прочие же - от некаких вольных людей, кои, якобы, не принадлежали ни к какому владению, как только под защитой тех областей, к которым они прикосновенны состоят. И для того не почитают себя, чтобы они подлинно были из русских людей или чьи бывшие подданные». Имя же казаков А.И. Ригельман объясняет так: «Начало казаков происходит со времени 948 года от славного победителя татар Касака, и по его имени проименовалось воинство его казаками». Отличие казаков от русских подчёркивает даже наш известный историк-норманист Н. М. Карамзин, утверждавший, что имя казаков «… в России древнее Батыева нашествия и принадлежало торкам и берендеям, которые обитали на берегах Днепра, ниже Киева. Там находим и первые жилища малороссийских казаков. Торки и берендеи назывались черкасами. Казаки тоже. Вспомним касогов, обитавших по нашим летописям между Каспийским и Чёрным морем, вспомним и страну Казахию, полагаемую императором Константином Багрянородным в сих же местах… Столько обстоятельств вместе заставляют думать, что торки и берендеи, называясь черкасами, назывались и казаками».

Наши летописи называют казаков чёрными клобуками за чёрные бараньи шапки с клиновидными тумаками и черкасами. Московский летописный свод под годом 1152-м подчёркивает: «Чёрные клобукы, иже зовутся черкасы». Иногда в летописях можно увидеть упоминаемые Карамзиным варианты: касоги, казягъ. Но дольше всего, вплоть до XIX века, особенно за днепровскими казаками у нас закрепилось имя черкасы. Города Черкассы, Черкасск и Новочеркасск (две донские столицы) подчёркивают и то обстоятельство, что так именовали себя и сами казаки. Вот так, если очень коротко. Но стоит напомнить и о том, что согласно преданиям, праотец казаков Скиф был родным братом Славена и Руса, а посему для тех далёких лет скифичи – не славеничи и не русичи.

После разгрома князем Святославом Храбрым Хазарии Земля Касак попала в границы русского Тмутараканского княжества. Казаков, как близкий по языку военный народ, русские князья стали использовать во внешних и внутренних усобицах. Серьёзный раскол русских с казаками произошёл в 1224-м году на реке Калке, где казаки под предводительством Плоскини выступили на стороне татар. После татары, как союзников, привлекали казаков на свою службу. Появился даже термин – «ордынские казаки». Ордынские казаки несли службу по охране черноморских генуэзских колоний, пополняли войска крымских ханов. Явных казаков в шароварах и с оселедцами на головах мы видим на средневековых гравюрах в качестве турецких янычар. Очевидно, что многие казаки приняли ислам. После подчинения крымцев туркам при Менгли Гире в конце XV  века ордынские казаки стали покидать татар и возвращаться на опустошённые родные юрты в низовьях Днепра. Ордынские казаки составили тогда три больших общины – оседлую – за Поросьем, в днепровско-бугском клину,  полуоседлую – перекопскую и кочевую – белгородскую. Белгородские «молодики», согласно польским источникам, отличались от остальных своеобразной причёской: «…оставляя на макушке чуб, закручивают его за ухо». Заметим для себя: далеко не все казаки носили оселедец. Так что именовать хохлами всех казаков скопом тоже будет неправильным. Позже обычай носить чуб закрепился за сичевыми войсковыми товарищами – отказавшимися от имущества и семей воинами-профессионалами, и дозволялся только им.

Польские короли с воодушевлением отнеслись к расколу казаков с крымцами, желая видеть в них своих деятельных и опытных союзников. Тем более, что Пустыню Надднепрянскую, Дикое Поле следовало кому-то заселять. По словам того же А.И. Ригельмана король Сигизмунд I «при даче им земель одарил их вольностями и разными преимуществами и на то привилегией своею им подтвердил». Белгородцы не захотели служить королю и отошли к московским украинам, дав начало севрюкам и донцам, что также даёт основания в отказе украинцам именоваться хохлами. Так на некогда пустующих землях бывшей Руси вновь поселились казаки. Долгое время только они составляли население этого края, а посему в русских источниках их общность называлась официально Гетманщиной или Землёй запорожских черкасов. Запорожцы дружили с Речью Посполитой, помогали в её войнах с Крымом, турками и Москвой. Некоторые получали даже шляхетское достоинство, на условиях «побратымства» брали себе древние польские дворянские (шляхетские) фамилии вместе с правом «печататься» их фамильным гербом. Но то, насколько крепкими были эти братские узы, можно отчётливо видеть на примере судьбы самого Богдана Хмельницкого. Богдан-Зиновий происходил из знатного старшинского казачьего рода, который за свою верную службу польской короне получил шляхетское достоинство вместе с правом печататься значимым гербом «Абданк». Будучи коронным гетманом, он имел прямой доступ к королю и добросовестно служил Польше. Казалось бы, де-юре в правах и привилегиях он ничем не отличался от польской шляхты. Тем не менее, решив обеспечить себе старость, он основал хутор Субботин, заселил его крестьянами и начал новый семейный «бизнес». Но новое дело цинично и нагло было сорвано. Пока Хмельницкий в очередной раз радел о благе Польши, воспользовавшись его отсутствием подстароста Чаплинский напал на Субботин, разграбил его, а слободу отобрал в пользу короны, мол, «казаку не полагается заселять слободы»! Ни больше – ни меньше! Сколько Хмельницкий ни пытался доказать своё право, намекая в том числе и на собственные заслуги перед короной, на свой высокий пост, всё было тщетным. Так началась личная война коронного гетмана с Речью Посполитой… Нам же остаётся только удивляться: если ляхи так поступили с руководителем союзного государства, то как они относились к простым казакам?

Всё изменилось после Люблинской унии. Как я уже упоминал, судьбу казачьей земли в Люблине решили без участия самих фактических хозяев края (хотя формально земли эти «числились» за Литвой) и весьма активно начали заселять крестьянским населением, о национальной принадлежности которого мы ещё поговорим. По решению сейма «пустыни, лежащие при Днепре» должны были заселиться в самый короткий срок.

Новоприходцы, как правило, подневольные, держались особо от казаков. Они починялись своим панам, старостам-войтам, будучи на положении бесправных земледельцев, в отличие от вольных черкас, свободно выбиравших себе власть на кругах или колах. С этих пор между казаками и польскими «крулевятами», чувствовавшими себя полноправными хозяевами здешних земель, начали возникать постоянные недоразумения. Шляхта пыталась захватить и разделить казачьи земли, а самих казаков низвести до уровня «схизматической черни», с чем, конечно же, последние согласиться никак не могли. Короли на словах ободряли казаков, но молчаливо поддерживали наглые действия собственной шляхты. Самые активные протестующие стали уходить на днепровский низ и основали там новое государственное образование – Сичевую низовую республику. Началась затяжная польско-казачья война, шедшая с переменным успехом. В этой войне на стороне казаков иногда участвовали и крестьяне. Но они воевали отдельно, назвав себя дейнеками и управляясь собственными вождями. Интересно, что при поражениях казаков нещадно казнили, крестьян же не трогали и отпускали с миром по домам. Как объяснил такое поведение француз Шевалье: «Его королевское величество было милосердным потому, что, убивая мечом этих мятежных простолюдинов, не хотел опустошать одну из главных провинций государства, служившую заслоном от остальных областей. Множество шляхты и даже самые крупные магнаты разорились бы и потеряли бы все доходы со своих огромных поместий в том случае, если бы их сёла потеряли население. Потому что в Польше крестьяне составляют наследственную часть имения, и если оно их потеряет, то найти других на их место можно только с большим трудом». Как видим, никаким альтруизмом здесь и не пахнет – только «голый» расчет.

Всю гамму отношений казаков с крестьянами красочно описал польский историк К. Шейноха: «Между народом и казаками не возникла связь, какое-либо душевное братство. Казаки, люди «шляхетно-рыцарского права», по-своему осуществляли древнее понятие о предназначении рыцарской нации. Народ же в происходящей перед ним борьбе казачье-панской жадно искал стороны более сильной и обычно её придерживался. Только единицы, казачьи души, считанные тысячами, избирали жизнь Низа. Селяне же вообще в каждом из казачьих восстаний становились против казаков… Павлюка под Мациевичами вместе с польскими солдатами громили волынские крестьяне. Острянина на реке Суле задержали заднепровские волости… Народ всегда склонялся к более сильному, а за деньги крестьяне помогали даже туркам. Когда под Хотином турки ничем не могли оборониться от запорожцев, банда польских крестьян нанялась к султану сжечь казачий лагерь, но её вовремя обнаружили казаки и вырезали в пень». Как видим, что автор чётко разделяет и даже противопоставляет крестьян и казаков. Казаки в его понятии к «народу» не относятся. У них своя «нация»!

Не стану раскрывать все перипетии польско-казачьих отношений. Для меня важным было показать, что казачье население края никогда не было единым с крестьянским, ни по духу, ни по крови, ни исторически. И, кажется, мне это удалось.

Масла в огонь польско-казачьей войны подлила и Брестская церковная уния 1594 года, по инициативе Ватикана пытавшая «помирить» латинство с православием, что у православных казаков вызвало резкое отторжение. Взаимная ненависть между «правильными» поляками и «схизматиками» казаками только усилилась. Важно напомнить читателю о том, что результатом непростых польско-казачьих отношений стала Переяславская чёрная Рада 8 января 1654 года, в которой участвовали все казаки края (оттого она и чёрная), крестьян же, вполне естественно, на неё никто не звал. Рада решила всей Гетманщиной идти на союз с единоверным царём московским. Следует заметить, что в состав Гетманщины входило только среднее левобережье Днепра. Казаки правого берега и Сичевого Низа на союз с Москвой не пошли. Теперь и вы, дорогие мои читатели, сами видите, что за «объединение Украины с Россией» состоялось в Переяславле в 1654-м году.

Отношения с Москвой тоже не стали идиллическими. Ни один из казачьих гетманов от Хмельницкого до Мазепы не радел за всё население этого края, только лишь за казаков, крестьянское же и мещанское население как было бесправным при поляках, таковым же осталось и при новых порядках. Казаки относились к крестьянам не лучше польских панов, считавших их просто подневольной рабсилой, к тому же торговля рабами для казаков не была новым делом, что вызывало естественное возмущение последних. К тому же, Правобережье и Сичевой Низ, подогреваемые то поляками, то турками и крымцами, мутили население Гетманщины. В ход пошёл даже сын Богдана Хмельницкого Юрий, вытащенный из многолетнего плена и провозглашённый турками князем Сарматии и реально одно время управлявший от их имени занятыми землями. Россия не могла долго терпеть подобного и решила положить этому конец. В 1775 году под ударами русских войск Г.А. Потёмкина пала Запорожская Сечь. Сам Потёмкин стал наместником Новороссии, а после и генерал-губернатором Новороссийским, Азовским и Астраханским, присоединил к России и Крым, получив за это титул «светлейшего князя Таврического». Это он «милостиво» разрешил днепровским казакам после разгрома Сечи занять Приазовье. Запорожцы, правда, присвоили ему свой «титул» - «Грицько Нечёса». Земли казаков с тех пор в России стали именоваться Малой Россией (Малороссией) и Новой Россией (Новороссией), а население - малороссиянами.

Большая часть населения Гетманщины и Сичевого Низа были добровольно-принудительно выселены к берегам Чёрного моря, где «малороссийские черкасы» стали именоваться черноморскими казаками, и послужили основой для образования кубанского казачества. Служилых казаков вместе с их семьями выселили всех. Часть добровольно ушла на Дон. Часть – в турецкие пределы, где их потомки до сих пор составляют население Аккерманского уезда в местечках Староказачье, Новоказачье, Байралеча и Волонтёровка.

На прежних местах остались лишь потомки казаков, успевших к тому времени смешаться с пришлым населением, отойти от службы и казачьих корней. Они ещё долго именовались в Российской империи по паспорту полтавскими казаками, но уже не составляли сколько-нибудь значительной части местного населения и вскоре растворились в основной массе совсем. Напротив, русские помещики, получившие от царей в качестве вотчин освободившиеся от казаков земли, по подобию поляков стали весьма активно заселять их крестьянами из центральных губерний России.

Теперь, надеюсь, мой любезный читатель и сам видит, что за «козаки» современные украинцы и стоит ли и дальше несправедливо называть их хохлами…

Миф третий: украинцы и русские – разные народы

Для «свидомитских» идеологов и тех, кто за ними стоит, это направление подрывной «работы» является основным. Но опыт общения с «информационными зомби» в интернете показывает, что единой тактики здесь пока, к счастью, нет – одно дело с самого первого класса пудрить мозги собственным детям в «незалежных» школах, и совершенно другое – доказывать то же самое людям, знающим иной вариант развития событий.

К цели пытаются идти разными путями. Цель же такова: расколоть единый русский этнос, доказать, что украинцы – особый, не близкородственный нынешним русским народ и на этой базе взрастить взаимную ненависть одних к другим, а в результате стравить в схватке на полное уничтожение, не на жизнь а на смерть две части целого! Ну, а потом, воспользоваться их (нашей) территорией, столь богатой земельными и ископаемыми ресурсами, коих у нас аж 70 процентов от планетарных масштабов. Те, кто это делают, прекрасно понимают: в ближайшем будущем власть на Земле будет у того, кто станет контролировать ресурсы, доллары жевать не будешь и жильё ими не отопишь, в бак не заправишь! Пути к такой зловещей цели примерно такие: 1) доказать, что Московская (Владимиро-Суздальская) Русь не является гено- и правопреемницей Руси Киевской, что московские люди – по большей части потомки: а) угрофиннов; б) татаро-моноголов и не являются родственными прямым наследникам Киевской Руси украинцам; 2) что украинский этнос, отдельный от русского, формировался и развивался самостоятельно. Последняя версия, как оказалось, требует большего количества доказательств – документальных и вещественных. Поиски «древних укров» пока не увенчались особым успехом и в их ряды спешат записать кого попало, даже Чингисхана с Батыем, поэтому развитие идеологической подрывной мифотворческой деятельности пока, в основном, идёт по первому пути.

Эта версия, даже не смотря на всю свою абсурдность, нелепость и отсутствие доказательной летописной базы, в рядах «свидомитов» крайне популярна, поскольку является компенсацией их приобретённого под чуждой властью и до сих пор неизжитого, не преодоленного комплекса национальной неполноценности, мол, это мы – потомки великих славяно-русов, а вы – варваров азиатов и кочевников. Мне уже не раз приходилось задавать таким вот «идеологам» вопрос: на чём основана такая их уверенность? Летописные сведения говорят как раз-таки об обратном, так, может, у них на руках имеются генетические или антропологические исследования XIV-XVII веков? Я в таких случаях обычно привожу два примера, кажущиеся мне довольно убедительными. В результате проведённых недавно европейскими учёными антропологических экспериментов выяснилась потрясающая вещь. Оказалось, что русские – самый идентичный, однородный народ Европы! Это означает, что процесс метисации (смешения) с окрестными народами не имел для нашего фенотипа (внешности) решающего значения. И второе, к 300-летию Дома Романовых Императорская академия наук учредила конкурс исторических научных работ с солидным денежным вознаграждением по теме: экономическое, культурное и прочее влияние на население Руси 300-летней зависимости от монголо-татарской орды. Конкурс пришлось объявлять дважды, поскольку соискателей государевой премии среди учёных мужей не нашлось. Были присланы лишь несколько работ на немецком языке, которые посчитали крайне слабыми и недостойными участия в конкурсе. Никто из учёных так и не смог обнаружить сколько-нибудь существенных социально-культурных изменений от «трёхвекового ига»!

Что касается генных исследований, то я, как дилетант в этом деле, отсылаю читателя к интереснейшим работам А.А. Клёсова, строго научно доказавшего генетическое единство русского, белорусского и украинского народов, и на этом основании уверяющего, что это три ветви одного и того же этноса. Но биологи, а особенно генетики, знают, что генотип не всегда обуславливает фенотип. Поэтому в помощь А.А. Клёсову я постараюсь привести и документальные исторические свидетельства.

Коротко свою версию этнической русскости большинства украинского населения я условно назвал Теорией 4-х основных волн заселения русскими территории нынешней Украины. Попытаюсь вкратце изложить её суть ниже.

Первая волна – самая древняя. Это первое появление русских на берегах Днепра. Скорее всего, со стороны Карпат. Здесь доводы генетиков и сообщения «Влесовой Книги» поразительно совпадают. Государство во всех доступных нам документах звалось Русью, население – руссами или русинами, которые пользовались русским же языком. Государство рухнуло под татарским натиском. Население бежало в лесо-степную, лесную и горную местность, где частично и сохранило свои язык, культуру и самоназвание.

Второй этап связан с польско-литовской историей. Литва (Белоруссия) была интересным государством. Подавляющее большинство её населения составляли православные жители прежних русских княжеств, даже при новой власти сохранявшие самоназвание, язык и веру предков, хотя у нас, на Москве, их вплоть до XIX века именовали литвой или литвинами. Как же называли их литовские и польские источники? Да так и называли: «русины», «русьский народ», «руськи люди». Термин «русины» позже станет здесь главенствующим. Поэтому этот этап я условно назвал русинским. Самый ранний пример употребления этого этнонима во множественном числе отмечен в 1501 году в уставной грамоте Белзского воеводства на Волыни. На последнее обстоятельство обращаю особое внимание, поскольку исконно русские волыняне сегодня считаются западенцами, а их бессовестные горлопаны, пожалуй, громче всех кричат о своей нерусскости! Этноним «русин» по отношению к крестьянскому населению часто употреблялся и в документах Гетманщины. И не мудрено: крестьянское население ближайшей к Украине территории составляли русины, попавшие под власть Литвы, они и были основным тягловым населением Великого княжества Литовского, это именно их, как покорённых инородцев и иноверцев, польские магнаты в качестве бесправных землепашцев и стали в первую очередь переселять на пустынные земли Дикого Поля в соседство к казакам. Не собственных же единоверных братьев отправлять! Поэтому вполне естественным кажется то, что ещё долгое время спустя польско-литовские акты называют украинное население русинами.
Скажу больше, на землях Западной Украины, без собственной воли отпавших от русской общности, со времён великого княжества Галицко-Волынского (королевства Руси) и до совсем недавнего времени в качестве самоназвания местным населением постоянно применялся этноним «русины». Активная борьба с «русинством» началась в Австро-Венгрии перед началом 1-й Мировой войны. Видимо, ещё тогда родилась сумасбродная идея «взрастить», выпестовать из оккупированных русских «новую» общность, воспитать её в духе ненависти к себе самой посредством неприятия всего русского и стравить её с другой частью русского народа. Здесь запрещался русский язык, уничтожались книги, газеты на русском языке, физически устранялись народные учителя, активисты. В ответ на этот государственный террор, который, к сожалению, ещё никто не назвал геноцидом русских на Карпатах, в течение XIX века в Галиции появились русофильское движение, создавались организации, такие как «Главная русская рада», «Русская троица», «Руський Собор». Согласно переписи в Австро-Венгрии 1900 года, русинами себя считали почти 3 миллиона (!) человек, что составляло почти 90 процентов (!!!) населения территории современной Западной Украины. В довоенное время две межвоенные польские переписи также зафиксировали распространение русинов на территориях Волыни, Галиции и в Закарпатье, во всяком случае, собрание галицких и закарпатских политиков, собравшееся в Прешове после распада Австро-Венгрии, называлось «Рада галицких и угорских русинов». И генетика также подтверждает русскую идентичность населения Западной Украины! Это был один из самых трагичных этапов нашей истории, но останавливаться на нём подробно я не стану. Каннибальские задумки австрийских идеологов дали «первый тревожный звонок» ещё во время Второй Мировой, а уж в наши дни, что называется, сбылась мечта идиотов! Звенит вовсю, не умолкая!

Именно в это время, в конце ХIХ века накануне Первой мировой, появляется идея назвать новую искусственно созданную народность украинцами, ловко переделав географический термин в этнический. Даже Т.Г. Шевченко, сосланный в 1847 году за «сепаратисткую» и либеральную деятельность в Оренбуржье простым солдатом ещё не знал этнонима «украинец»! Как ничего не знал о нём и малороссиянин по происхождению Н.В. Гоголь. Это только большевики, пришедшие к власти при помощи террора и вооружённого переворота (а говорят, и тех же немцев) впервые (!) ввели у нас в официальный оборот термин «украинец» в качестве этнонима, запретив предшествовавший ему этноним «мароссияне», как «шовинистский». И за это сегодня они ругаются самостийниками?! Да последние молиться на них должны, как на отцов-основателей украинской нации!

Итак, подведём итог и этого русинского этапа: в компанию к остаткам русского населения Киевской Руси польско-литовские власти в основном подселили их же единокровных и единоверных братьев, таких же этнических русских, как и первые!

Последующие этапы особых доказательств не требуют. О содержании третьего этапа я уже упоминал выше: на опустевшие после выселения казаков земли Мало- и Новороссии новые помещики стали завозить русских крестьян из центральных губерний России. С этим спорить бесполезно, поскольку было это не так уж давно и события эти хорошо документированы.

Самый мощный, четвёртый этап заселения Украины русскими состоялся уже в советское время. Его условно можно разделить на три особых части: 1) искусственное присоединение к территории вновь образованной УССР земель, никогда не входивших в состав «исторической» Украины с русским населением; 2) восстановление разрушенного гражданской войной хозяйства, индустриализация. Мощное развитие получили «новые», юго-западные регионы – Донбасс, Одесса и прочие, ранее, кстати, не входившие в состав «незалежной». Индустриализация проводилась в основном за счёт привлечения  русского населения из РСФСР. 3) Великая Отечественная война и послевоенное восстановление хозяйства. Я лично знал людей, которые по комсомольским путёвкам ездили восстанавливать разрушенную этой войной экономику Украины. Тогда это была массовая общесоюзная кампания. Часть восстановителей потом вернулась, а часть – осталась. Вообще, советский период истории ознаменован разнонаправленной массовой миграцией населения: русские ехали на Украину, жители Украины – в Россию. Впрочем, тогда никого не делили, все были товарищи и братья, всё было общее, и что-то делить не требовалось.  За 70 лет настолько всё перемешалось, что теперь бывает любопытно осознавать, что среди культурной, научной и властной элиты России – масса украинских фамилий и у нас-то, правда, на это обстоятельство почти никто не обращает внимания. «Украинец» на российском подданстве вдруг наказывает санкциями украинских же производителей, которыми руководит премьер «незалежной» с русской фамилией. А если взять те же спортивные соревнования: в украинской команде половина спортсменов с традиционно русскими фамилиями, а в российской – с традиционно украинскими!

Над одним из последних примеров можно было бы смеяться, если бы так плакать не хотелось: депутат Рады, а по совместительству большой любитель детей и «не таких, как все» политический клоун Олег Ляшко вовсю бесцеремонно публично демонстрирует свою украинскость. И ведь люди верят! Достаточно посмотреть на результаты президентских выборов: третье место – это вам не баран чихнул! Даже не смотря на то, что в народе ходит справедливая пословица: «У кого что болит, тот о том и говорит». А у Ляшко, действительно болит. Доказательство всей нелепости его ужимок и прыжков написаны у него прямо… нет, не на лбу, а в паспорте. Людям же невдомёк обратить внимание на его фамилию! Если бы они это сделали, то без труда заметили бы, что его не такие уж далёкие предки – поляки (!), столь «горячо любимые» населением «незалежной»!

* * *

К сожалению, приходится-таки констатировать наличие искусственно созданной трещины в едином русском этносе, которую столь же искусственно сегодня пытаются расширять. Русские эмигранты первой волны недоумевают: какие такие украинцы?! Наше же новое поколение русских россиян, не утруждающее себя историческими изысками, уже тоже считает украинцев недружественными чужаками! Вот до чего доводит прямая пропаганда и непрямая – путём противопоставления спортивных, песенных и иных команд из России и Украины.

На Украине в последние два десятилетия русских объявляли не только иным народом, но и виновниками всех бед украинцев. И ведь ничтоже сумняшеся обвинили нас даже в геноциде украинцев под вымышленным именем «Голодомор», цинично закрыв глаза на тот вопиющий факт, что от голода 20-30-х умирали не только украинцы.

Такой информационно-пропагандистский натиск привёл к тому, что даже жители Украины с исконно русскими фамилиями пошли на тягчайшее преступление – предательство предков, начав отказываться от собственной русскости и записываясь украинцами! Понятно, когда кричат «Кто не скачет, тот москаль» так не хочется быть изгоем! Хотя процесс предательства наших общих предков на Украине начался не вчера, и в рядах предателей оказались не только люди с русскими фамилиями.

Спорю в интернете с девушкой, у которой чисто русские имя и фамилия. Она уверяет: «Я – украинка!» Задаю наивный вопрос: а как же фамилия? Ответ был и смешным и глупо-наивным, мол, у меня белорусские корни. Тогда я не унимаюсь и задаю новый вопрос: с каких это пор белые росы перестали быть русскими? А в ответ – тишина. Об этом она, как и многие из её сверстников, даже не думала, как не думают сомневаться в той «истории», что пичкают их в «самостийных» школах! Схема проста: если русские – плохие, а украинцы – хорошие то к какой группе (референтной) присоединит себя человек, эго которого требует сохранения положительного представления о себе («я-концепции»)? Всё это хорошо знают те, кто запустил и управляет этим процессом. Я не хочу создавать образ врага из мировой закулисы, масонов и прочих недругов, поскольку твёрдо убеждён: у любого конфликта всегда две стороны, и без наличия хотя бы одной, конфликт перестаёт существовать. Наша главная беда не в том, что нас пытаются расколоть и поссорить. Наша проблема в том, что МЫ САМИ ПРИНИМАЕМ ПРЕДЛАГАЕМЫЕ НАМ ПРАВИЛА ИГРЫ и с азартом включаемся в неё, забыв о том, что в чужой игре по чужим правилам выиграть невозможно! Мы сами делим, дробим себя, сами на себя за это и негодуем, вместо того, чтобы твёрдо стоять на своём, оставаясь сами себе на уме! И это уже не смешно! Жизнь чужим умом, по чужой указке ещё никого не сделала счастливым. Надо срочно нам самим выходить из позиции жертвы, тогда палачу некого будет мучить и казнить, нужно играть в собственную игру по своим правилам…

Нужно срочно «заштопывать» трещины. Не спорить, а выводить на чистую воду и высмеивать особо упорствующих, показывать их подлинную сущность, смехотворность и абсурдность их утверждений! Как говорит молодёжь – лошить. И в этом нет ничего предосудительного! Разве зазорно открыто назвать лгуна лжецом? Они же не стесняются нагло врать! Напротив, стыдно не делать этого, позволяя оппонентам опускаться всё ниже самим и смущать доверчивых. Наши гордые и свободные предки никогда не гнушались правды! Если они хотят быть жертвой – так пусть ей и будут, а наша задача – не дать им превратиться в палачей, ведь я всегда утверждал, что человек становится в позицию жертвы для того, чтобы стать палачом, что мы отчётливо видим и здесь, как основную линию украинствующих идеологов. Нужно всем, и в первую голову нам самим, понимать – русские, украинцы и белорусы – один народ, разделённый историческими обстоятельствами и временем. Мы уже и так потеряли большую часть себя в лице отколовшихся от нас братьев-славян, так неужели и сейчас не увидим примитивно-зловещей тактики наших недоброжелателей?!

В пику людоедской тактике «разделяй и властвуй» мы должны противопоставить иную: «освобождай и объединяй». Освобождать, прежде всего, нужно от ложных, разрушительных стереотипов и установок, мешающих отчётливо увидеть наше единство!

Русская Правда