На ситуации в Украине мы впервые поняли, насколько ущербна деидеологизованная позиция. Ситуация на Донбассе нам вменяется из-за нарушения нормы международного права – соблюдения целостности стран.

Мы парируем: это ответ на фашизм в Киеве. Это главная причина, понятная мировому сообществу, поскольку нашими родственными проблемами они не болеют вовсе.

Заметим, чисто идеологическая причина. То есть мы идеологическую причину ставим выше, чем норму права. Самое интересное, что это не впервой: ведь границу Германии мы миновали тоже по идеологической причине – освобождения от фашизма. То есть по идеологической причине. Всегда подчеркивали: мы не воюем против народа, мы воюем против идеологии.

И весь мир этот шаг поддержал.

Но в этом шаге была вторая часть: против идеологии выступала другая идеология: то есть отрицательное отношение к фашизму усиливалось и узаконивалось положительным отношением к коммунизму. И нет сомнения, что идея солидарности трудящихся была вполне конкурентна по отношении к идеологии воинственного вождизма.

К чему этот вывод нас приводит?

Мы не можем ступить на собственную же землю без идеологического обоснования! Более того, незалежники выглядят гораздо более оснащенными и убежденными в своём фашизме.

А это к чему нас приводит?

Становится понятно, что любая идеология, даже самая чреватая, сильнее безыдейности.

А это к чему нас приводит?

Мы пытаемся против идеологии выставить свои эмоции и претензии, которые давно не учитываются заинтересованной стороной. Идеология бьётся идеологически. То есть мы даже не удосуживаемся изучать неприятеля. На многих конференциях и мероприятиях, где звучат антифашистские заявления, я задаю вопрос: а кто из присутствующих (как правило, академических людей) хотя бы читал Муссолини? Это вопрос вызывает бурю негодования: изучать врага? Как можно прикасаться к этой мерзости.

Я говорю: тогда вы не поймете возможности врага. Ведь книга непроста, и я знаю пример, когда ярый антифашист, я в том числе, прочитав «Доктрину фашизма», очень долго был интеллектуальной, скажем так, паузе: в тексте были вещи, которые не просто можно и нужно отвергать, а которые приняты официально во всём мире: например, этатизм (государственность), культ народной воли, единство, солидарность, труд и проч. То есть когда те же незалежники захотят применить более тяжёлую артиллерию и заявят: а что вы имеете против фашизма – они моментально посадят нас в лужу двумя-тремя цитатами. Боле того, книга написана ярко и доступно. А если они напомнят нам, сколько у Муссолини было поклонников и почитателей, например, тот же Бердяев, который заявил что сейчас в Европе единственное оригинальное и свежее – явление в области мысли это Муссолини («Новое средневековье»), то есть ситуация будет скверная:

Если ситуация в Южной Осетии показала неготовность нашей армии, то ситуация в Украине неготовность к идеологической борьбе. Неслучайно за полтора года российского ток-шоу по всем каналам, из которых я не пропустил ни одного, не было ссылки к источнику, не было и слова об оригинале. И ситуация складывалась комическая: обсуждают фашизм, но никто не выяснит, а что это такое, откуда его такая привлекательность?

Радует только, что в каждом вызове есть свои герои, как был герой в Осетии - простой сержант-танкист, сегодня Герой России Сергей Мыльников, который в самый острый момент решающей атаки на одном танке под ураганным огнем пошёл в психоделическую атаку на грузин, которые не выдержали удара и массово бежали. Этот бой переломил ход войны. Так и в идеологическом прорыве есть свои подвижники, которые уже создали идеологический танк, готовый к прорыву.

Идеологическая легитимация – первична по отношению к любому действию, это значит, что идеологическая борьба – приоритетна, а значит идеологическое оснащение страны - первична.