Недавно утвержденные «Основы государственной культурной политики» могут стать документом в стиле протокола о намерениях или же положат начало чуть ли не новой культурной революции в России. Они по замыслу возвращают государство в культуру. Оптимисты могут придти к выводу, что пришло, наконец, осознание того, что культура – фундамент, несущая конструкция, основа основ народа и государства. Тут и Год культуры, и Год литературы… Но пессимисты скажут, что первый год ничем не ознаменовался существенным, также протекает и судьба второго года, который вообще-то год Козы.

Увы, художественная литература, правофланговая национальной культуры, была с 1991 года и остается падчерицей федеральных властей. Это сказалось на падении общей культуры населения, особенно молодежи. Приобрели ускорение нравственное разоружение и атомизация общества, разъедаемого навязыванием агрессивного индивидуализма, отказом от оправдавших себя народных традиций и чаяний, пропагандой обогащения любым путем и безудержного потребительства.

Год литературы, судя по набору мероприятий оргкомитета, сыграет свою роль в пропаганде художественной литературы, но не переломит ситуацию. До нынешнего практически полного отделения литературы от государства, нравственности и духовности народа, позорного социального и профессионального бесправия в нашей стране литературное дело никогда не доходило. Литература в России всегда была важнейшим государственным делом. Отнюдь не fiction, выдумкой, как на Западе. Беда наша в том, что забота о литературе была излишней и даже карательной. Николай I считал себя редактором Пушкина, а при Сталине забота о писателях заключалась в присуждении премии имени вождя, а также в том, что кому машину и дачу в Переделкине, а кому десять лет без права переписки.

Колоссальный урон нанесла коммерциализация литературного дела, совместимая с подлинной художественной литературой так же, как гений и злодейство. Она породила прослойку оборотистых литремесленников, пекущих литблины на потребу публике. Бывает, что в пекарнях без устали трудятся литрабы на раскрученный бренд, обладатель которого выдает на гора по новому роману чуть ли не еженедельно. Невзыскательный читатель, точнее чтивщик, нуждается в чтиве, как наркоман в новой дозе. Литературный процесс превратился в книжный сель, который погребает в своем неудержимом потоке произведения настоящей литературы.

 Еще два-три десятилетия тому назад у нас были высокопрофессиональные литературные критики, придирчиво следившие за новинками, они отслеживали литературный процесс, ожесточенно спорили друг с другом. Оценивали творчество писателей, были для читателей лоцманами в книжном море. Нынче критика в упадке: толстые журналы малотиражны, газеты редко печатают рецензии на новинки, поскольку коммерциализация считает их рекламой. Читатель иногда обращает внимание на победителей всевозможных конкурсов, но это нередко кривые зеркала, с помощью которых литгруппы радеют за своих человечков. Госпремии сведены до минимальнейшего размера и присуждаются не за произведения, а за общие заслуги – по одной штуке в год.

Задумывались ли в наших верхах о том, как можно в нынешних условиях профессиональному писателю, хорошему, как принято оценивать, прокормить себя и свою семью на литературные заработки, если приходится издавать книги за свой счет или на деньги спонсоров тиражом 500-1000, максимум 2000 экземпляров? О том, что у писателя/литератора нет абсолютно никаких трудовых прав, его профессия даже не упоминается в Трудовом кодексе? Что он не имеет права болеть, поскольку больничный лист ему никто не оплатит? А как литературным трудом при нынешних порядках заработать пенсию?

Не задумывались. Вот что пишет в «Российской газете» В.И. Матвиенко, третий человек в государстве: художнику «не стоит жаловаться, что его книги не покупают и не читают, фильмы не смотрят, государственными грантами и заказами обходят. Это ведь не результат запретов и гонений, а следствие оценки его творчества обществом и государством». Странное заявление, не имеющее никакого отношения к реальному положению дел.

Между тем ситуация с профессиональным писательским сообществом печальна. Некогда единый и мощный союз писателей не только в масштабах бывшего СССР, но и в России, распался, к прискорбию, в основном по мировоззренческим и эстетическим пристрастиям. И чиновник победил писателя. С нынешними союзами писателей государство строит отношения на основе закона об общественных объединениях, благодаря которому они приравнены в правах, скажем, с коллекционерами пивных крышечек. Сделано это для того, чтобы писательские организации даже помыслить не могли о государственной, прежде всего финансовой, помощи. Но позвольте, союзы писателей, прежде всего, профессионально-творческие объединения, то есть своего рода профсоюзы с внушительной производственной составляющей: издательствами, газетами, журналами, домами творчества, поликлиниками и т.д. Так было до переворота в 1991 году. С тех пор писательское имущество продано, приватизировано, разворовано…

Полтора десятилетия в Госдуме мурыжится закон о творческих союзах. Мне приходилось много лет тому назад писать о его полной несостоятельности («По заветам Козьмы Пруткова», ЛГ, №15, 2001 г.). С тех пор законотворческая мысль здесь временами обострялась, но не привела к принятию закона. В чиновных литвысях недавно завитало предложение союзы писателей упразднить, а на их руинах создать некое литературное общество. Но хрен, как известно, редьки не слаще. Особенно когда шило меняют на мыло. Суть в содержании, а не форме.

Причина в том, что выправлять положение с культурой надо с решения проблем правового и социального положения творца. Это самое слабое место в отношении государства к культуре, в том числе и к литературе. Чтобы решить эту проблему, закон в таком случае мог бы называться «О правовых и социальных гарантиях свободного художественного творчества в Российской Федерации». Закон, который бы регламентировал отношение государства и организаций, использующих произведения (издательства, СМИ театры, студии, салоны, агентства, торговлю и т.д.), с творцами, включая в их число и участников художественной самодеятельности и самодеятельных авторов, поскольку в их среде делают первые шаги будущие мастера. Закон этот должен быть не рамочно-отсылочный, а конкретный и объемлющий все моменты творческой жизни художественной интеллигенции.

Поскольку творец – первичен, а творческий союз – вторичен, то по логике следующим законодательным актом должен быть закон, скажем, «О профессионально-творческих объединениях художественной интеллигенции в Российской Федерации». Важно отразить в нем, кто имеет право вступать в такое объединение, именоваться профессиональным творцом, поскольку в последние десятилетия союзы писателей понижали профессиональную требовательность, соответственно повышая вступительные взносы. Поэтому при организации новых объединений или реорганизации союзов писателей не обойтись без творческой аттестации с целью очищения от случайных людей. Чтобы избежать ошибок при чистке рядов, можно было бы возродить институт кандидатства в члены творческого объединение – когда-то в СП СССР были кандидаты.

Принципиально важно отразить в законе положение, что творец делегирует часть своих профессиональных и социальных прав творческому объединению, а также то, что оно, назови его союзом, ассоциацией, обществом, гильдией и либо еще как, является, с одной стороны, профсоюзно-творческой организацией, а с другой стороны, производственно-творческим объединением. И обе его ипостаси должны помогать творцу создавать наиболее благоприятные условия для творчества, публикации, исполнения или иной реализации его произведений.

Как ни прискорбно, именно коммерциализация уничтожила материальную базу литературного творчества. В лету канули ставки авторского гонорара, автор абсолютно бесправен, если ему вздумается получить какие-то деньги у издателя. Вспоминаются слова Шолохова: «Все мы пишем кровью своего сердца…». Так вот за эту «кровь» приходится автору платить, чтобы донести свое произведение до читателя. Это всё равно, что защитника Отечества заставить платить за кровь, пролитую им на поле брани, – писатели, если они, разумеется, настоящие, тоже стоят на защите Отечества, его духовности, культуры, чести и достоинства. В том-то и дело, что настоящих писателей, подлинных мастеров слова, профессионалов, уравняли с любителями и графоманами, обуреваемыми патологической страстью к сочинительству.

Членство в творческих объединениях как раз и должно отделить мастеров слова от среды сочинителей-любителей. Пусть графоманы издаются за свой счет, но профессиональный писатель должен обязательно получать деньги за свой труд. Но для этого надо осуществить целый комплекс мер, прежде всего, законодательных. Необходимо принять закон о фондах художественной интеллигенции, в том числе о Литературном фонде. До сих пор действует постановление СНК СССР, принятое в тридцатых годах, об отчислении из фондов авторского гонорара за использование произведений, но требовать исполнение такого ветхого акта равносильно тому, что выставить себя на всеобщее посмешище. В Польше в условиях кризиса в восьмидесятых годах прошлого века нашли мудрое решение: приравняли оплату за один авторский лист (для тех, кто забыл: в прозе это 40 000 авторских знаков, в поэзии 700 стихотворных строк) к средней месячной заработной плате квалифицированного рабочего. А почему нам нельзя использовать этот опыт, привязав ставку оплаты к средней заработной плате в регионе?

Представляю, какое недовольство вызовет это предложение среди московских и питерских издателей, не очень-то обласканных столичными властями! Многие регионы помогают писателям, учреждая стипендии и гранты на создание произведений, как и в советское время финансируя издания книг земляков, даже предоставляют писателям квартиры. Но этим не отличаются обе столицы – слишком много завелось в них пишущей братии?

Вот тут свою роль мог бы сыграть обещанный Путиным фонд. Вместе с восстановленным и модернизированным Литфондом путинскому фонду не составило бы особого труда компенсировать издателям расходы по выпуску книг писателей-профессионалов. Вполне вероятно, что на заботу о духовном здоровье хватило бы нескольких процентов, а может, всего одного процента от выделяемых средств на олимпиады, универсиады, чемпионаты – ведь в здоровом теле должен быть здоровый дух!

Без государства невозможно решить проблему распространения книг. Неплохо бы возродить некое подобие мощной «Союзкниги», знаменитой своей вездесущностью. Определить преференции для торговли художественной литературой для Роспотребсоюза, Военной книги, Транспортной книги… Ведь книжные магазины платят такую же арендную плату, что и гастрономы! Возродить финансирование книжных серий, предназначенных для библиотек, прежде всего школьных и других учебных заведений. В СССР только профсоюзных библиотек было около 300 000, сколько из них уцелело? Без государственного патронажа, прямо скажем, не увеличить тиражи, не добиться самоокупаемости книг. При этом надо вспомнить, что книготорговая надбавка в советские времена равнялась всего 25-ти процентам от себестоимости издания, и книготорговцы тогда жили и не тужили. Сейчас они в среднем умножают себестоимость на коэффициент 2,8, а это 280 процентов. Потому что с малосерийными изданиями возни много, а навару – кот наплакал.

 Принцип отношения государственных структур к творцам «Пусть расцветают все цветы, но поливать мы будем те, что нам нравятся» имеет право на жизнь только до первой запятой. Все остальное – чиновничье самоуправство и от лукавого. Потому что финансовое поощрение творцов со стороны министерств и ведомств – это проявление власти чиновничества над творцами, наихудший и самый несправедливый вид дискриминации творческой интеллигенции, приводящий к делению её на «плохих» и «хороших», «приближенных» и «чужих»... Задачей государственных структур, думается, является создание наиболее благоприятных условий для «всех цветов», а всё остальное лучше всего доверить творческим организациям. Поэтому фонды «поддержки» у министерств и ведомств для пользы дела следует упразднить, а освободившиеся средства направить творческим союзам или библиотекам, где ещё не так давно «благотворительствовал» фонд Сороса…

Нуждается в расширении сеть специализированных государственных издательств – путем воссоздания центров издания детской, молодежной, спортивной книги. В значительном расширении деятельности нуждается флагман отечественного книгоиздания – издательство «Художественная литература».

Есть резон задуматься об учреждении Государственного литературного агентства. Литературное агентское дело в стране со времен Всесоюзного агентства по авторским правам не получило надлежащего развития. Писателю сложно найти профессионального агента, который бы пресекал пиратское использование его труда на бесчисленных сайтах в интернете, в различных изданиях. Со своей стороны литагент, чтобы выжить, должен сотрудничать лишь с самыми раскрученными авторами, не тратя свои средства на рекламу, продвижение произведений за рубежом, поскольку это довольно затратное удовольствие требует специфических знаний и серьезного опыта ведения таких дел.

В данном случае речь идет не о реинкарнации агентства в виде ВААП-2, а в переосмыслении агентской деятельности в нынешних условиях и отбора для использования лучшего опыта из прошлого. Государственное агентство могло бы закупать заслуживающих того произведения у авторов и их наследников для последующего использования в СМИ, издательствами, театрами, кино- и видеостудиями… Примером тут могут служить закупки государственными музеями произведений художников и скульпторов. Сам факт наличия копирайта такого агентства был знаком качества. Что чрезвычайно важно, если иметь в виду размежевание настоящей художественной литературы и низкопробного чтива. Не сомневаюсь, что деятельность госагентства со временем будет весьма рентабельной.

Для финансирования затратных проектов художественной интеллигенции, в том числе литературно-издательских, давно необходим Авторский банк. Но не коммерческий, а с государственным участием и в значительной степени спонсорский. У нас нет единого закона о пожертвованиях на нужды отечественной культуры, искусства и литературы, о правах и льготах спонсоров – откуда же новым Третьяковым и Сытиным взяться? Недавно принятый закон «О меценатской деятельности» слишком общ и вряд ли вдохновит какого-нибудь предпринимателя оказать конкретному писателю помощь в издании книги.

Короче говоря, созрело время для разработки и принятия «Кодекса законов о художественном творчестве в Российской Федерации». Тут председателю оргкомитета по проведению Года литературы, он же председатель Государственной думы РФ С.Е. Нарышкин, и флаг в руки.

День литературы