Для людей свойственна функция предвидения и упреждения, без этого невозможно победить ни на войне, ни в шахматной игре. Проблема в том, что социум мыслит и действует в рациональных границах своего генетического опыта. Большинство людей не склонно что-то менять в своей жизни («пока гром не грянет, мужик не перекрестится»). Но отсутствие стратегического видения аналогично ходьбе по минному полю. Такой близорукостью обладает и «классическая» экономическая теория, и экономическая практика [1].

Стратегическое планирование обязательно предполагает наличие цели, поэтому в теории принятия решений ключевая роль отводится выбору цели [2]. При неверно сформулированных целях, совершенствование средств их достижения только усугубит ситуацию. Но сложные системы всегда многоцелевые, имеется «букет» целей. В процессе жизненного цикла системные цели изменяют приоритеты. Многоцелевое планирование является сверхсложной задачей. Как сделать, чтобы овцы уцелели и волки были сыты? Такой гармонии удалось добиться биосфере за миллиарды лет самоорганизации. Только вмешательство человечества нарушило эту гармонию.

Для всего живого неизменной целью является выживание (добыча ресурсов, избегание опасностей, воспроизводство рода). Но только у человечества неявно присутствует цель, называемая смыслом жизни. Такой целью является развитие разума, способного обеспечить выживание в условиях агрессивного Космоса [5, 6]. Основная масса людей не осознаёт своего космического предназначения, базируется на генетических программах размножения, добычи ресурсов. Долгое время эти инстинктивные программы понималась, как покорение дикой природы.

Повышение уровня потребления, комфортности жизни (для всех или для избранных) провозглашается всеми без исключения государствами как генеральная цель. Экономическая теория способствует укреплению такого мировоззрения. Финансовая элита стремится наращивать богатство, превратив экономику планеты в механизм производства денег. Для этого нужна глобализация экономики, доступ к ресурсам всей планеты и в идеале безлюдные технологии. Народ планеты мечтает о достойной жизни, куске хлеба с маслом, уверенности в будущем.

Сложилось мнение, что только рыночная конкуренция способна ускорять научно-технический прогресс [7]. Каждый стремится потреблять быстрее конкурента с помощью доступных технических средств. Эта гонка на опережение в потреблении раскручивает процесс наращивания материальных благ, которые очень неравномерно распределяются в обществе и порождают чувство несправедливости. Конкуренция за ограниченные ресурсы стимулирует их ускоренное поглощение [8, 9]. При этом неограниченно потреблять могут только некоторые представители богатых классов.

Догмат максимизации прибыли навязывает мнение, что рынок не может быть отменён без ущерба для нормального развития экономики, если нормой считать постоянное нарастание продуктовой массы и разнообразия товаров [10]. Такая стратегия требует перманентного повышения затрат, а, соответственно, и цен (инфляция). Изобилие стоит дорого. Убытки от выброшенных на свалку несвежих или невостребованных продуктов покрываются повышением цен.

Под развитием экономики понимают рост производства и потребления (прирост ВВП). Старые технологии сменяются новыми, увеличивается количество участников рынка, но вектор цели остаётся прежним. Поэтому уровень развития оценивается количеством потреблённого продукта на душу населения. Такой критерий оправдан для «голодающих» стран, но не для пресыщенного Запада. Геном продолжает руководить поведением людей, поэтому цивилизация «потребительства» ещё не завершилась. По-прежнему, популярны требования «хлеба и зрелищ».

«Западная рыночно-потребительская цивилизация основана на том, что 20% ее населения обеспечили себе высочайший уровень потребления за счет расходования 80% всех добываемых человечеством ресурсов». Немногочисленные лидеры, используя научно-технические и финансовые преимущества, развивают экономический империализм, овладевая истощающимися ресурсами планеты [11]. Запад вынужден прибегать к внешней экспансии для поддержания привычно высоких стандартов уровня жизни в условиях быстрого истощения ресурсов. Наблюдается стремление объединиться в глобальный сверхчеловейник под эгидой супердержав [9]. Это стратегия раковой опухоли, истощающей ресурсы среды и погибающей вместе с ней. Природные запасы становятся объектом очень жестокой международной конкуренции, поскольку современная цивилизация уверенно вступает в эпоху «диктатуры лимитов природы» и, прежде всего, «диктатуры лимитов энергоресурсов»[12].

Ситуация обостряет тем, что человеческая популяция растёт по гиперболической зависимости. К началу 21 века численность человечества удвоилась и достигла 7 млрд. [13]. Демографический взрыв обязан росту потребления, расширенному производству, т.е. человечество пока находит способы себя прокормить. Потребности в расширенном производстве, росте ВВП естественным образом будут увеличиваться пропорционально численности людей. Но потребности возрастают у каждого жителя Земли в силу особенностей психики. Поэтому рост потребностей может не соответствовать возможностям их удовлетворения. Рост не бывает постоянным. Стремление максимизировать прибыль станет фикцией.

Известен универсальный закон жизненного цикла (ЖЦ) [5]. Все явления природы и любой объект имеют начало и конец. ЖЦ проходят все виды существ, этносы, государства, нации, культуры, фирмы, товары, верования, обычаи, континенты, океаны и т.п. Конечна биосфера и человечество, хотя бы по причине завершения жизненного цикла Солнца [14]. Поэтому рост экономики рано или поздно будет неотвратимо ограничен дефицитом ресурсов. Закон «всеобщего ускоряющегося развития» возник на основе случайного совмещения эклектических фактов [15]. Чтобы не впадать в заблуждение, нужно помнить, что жизненный цикл состоит из «восхождения и нисхождения». Все наблюдаемые факты ускорения имеют отношение только к первым стадиям жизненного цикла популяции.

Неравномерности развития проявляется в том, что ускорение касается только экономической и технологической составляющих социума. Физиологические и психические параметры человека достаточно консервативны. Несовпадение темпов развития разных частей системы всегда создаёт диспропорции, что является одной из причин грядущей стагнации. Кроме того, темпы развития человечества так велики, что биосфера не успевает к ним адаптироваться. Изменения в обществе и биосфере должны быть когерентными.

Сокращение жизненного цикла современных предприятий является предвестником приближающейся стагнация западного общества, завершения цивилизации потребления и приближения ноосферной цивилизации. Рост экономики будет неизбежно остановлен не только дефицитом ресурсов, но и потерей управляемости рыночных процессов. ВВП должен стабилизироваться на оптимальном уровне. Зрелому человечеству, чтобы отдалить свою стагнацию, нужно всячески замедлять старение биосферы, брать под контроль экономические процессы, не допускать стихийной самоорганизации. Пока периодические экономические кризисы не воспринимаются как предупреждение о грядущей глобальной катастрофе. Поэтому, как в чеховском «злоумышленнике», гайки с рельсов продолжают откручивать.

Механизм замедления экономического роста имеет несколько вариантов. Самый очевидный механизм - это истощение природных ресурсов и отсутствие заменителей. Значительно ближе (2015 – 2025 гг.) коллапс адаптивных возможностей. Ускоренное изменение экономической среды может происходить до тех пор, пока индивиды и система в целом не потеряют способность контролировать этот процесс и приспосабливаться к нему. Бурный рост «свободного» рынка, неконтролируемое производство товаров, калейдоскоп конкурентных атак создают стресс для менеджеров. Если темп изменения окружающей среды превышает возможности адаптивных реакций организации, то у всех живых организмов возникает паника или наступает ступор. Если уже сегодня некоторые организации существуют не более года и требуется постоянная их перестройка, то ежемесячная перестройка превращается в абсурд.

В этой ситуации задача максимизации прибыли должна замещаться задачей оптимизации. Максимизация потребления возможна только для малой доли населения Земли, что уже и произошло. Но, чтобы сохранить привилегии «золотого миллиарда», надо лишить этой возможности остальное население Земли, поэтому выдвинута концепция «золотого миллиарда. Если невозможно обеспечить достойный (по западным меркам) уровень жизни для 7 млрд. жителей, то планетарных ресурсов хватит для безбедного содержания 1 - 2 млрд. землян. Если часть человечества, осуществив научно-технологический прорыв, все же обеспечит себе уровень жизни аналогичный Западу, то природных ресурсов на всех хватит лишь на 10–15 лет. Поэтому лидеры мировой экономики готовы делать все от них зависящее, чтобы ни при каких условиях не допустить указанного научно-технологического прорыва и сокращения отставания, а лучше вообще обеспечить стагнацию (в идеале – полное уничтожение) научно-технического и инновационного потенциала в отсталых странах [11]. Не для этого ли разрушают российское образование?

Поскольку морально-этические факторы (совесть, честь, сострадание и т.д.) не являются экономическими категориями и в теории рыночного капитализма не изучаются, то глобальная конкуренция ведется в неприличных формах. При этом особую угрозу представляет перерастание конкуренции в вооруженную борьбу, например «освободительно-демократические» войны (тунисская, египетская, ливийская, ирако-кувейтская, американо-иракская, чеченская и т. д.) чаще всего ведутся вокруг нефтяных вышек.

На рынке существует неравенство не только по доходам, но и по накопленной экономической мощи. Отдельные транснациональные корпорации и банки по своим финансовым возможностям в десятки раз превосходят ВВП большинства стран мира, поэтому распространение рыночно-капиталистической идеологии в этих странах ведет к неизбежной неоколонизации и порабощению их «золотым миллиардом» [11]. Если государство всё же вводит антимонопольное законодательство на своём внутреннем рынке, то международные монополисты никем не контролируются.

Человечеству пока ещё удаётся заменять истощившиеся природные ресурсы новыми. Поэтому многие экономисты придерживаются концепции неисчерпаемости ресурсов. Но каждый новый ресурс обходится дороже предшествующего. Замена нефти на водородное топливо потребует затрат на искусственное получение водорода. Также как выращивание сельскохозяйственной продукции обходится существенно дороже, чем собирательство лесных плодов первобытным человеком.

Следует признать, что болезнь потребительства свойственна не только западному индивидуализму, но также и народам социалистических стран. Лозунг «Догоним и перегоним США по производству мяса и молока» был очень популярен в СССР. Утверждалось, что социализм может победить, если обеспечит высокий уровень жизни населения. Изобилие товаров на Западе гипнотизировало определённые слои населения СССР. Самой большой неудовлетворенностью социализма была невозможность изобильного потребления на фоне растущих потребностей. Предполагалось, что эту мечту может приблизить только рыночная экономика. Революция девяностых годов опять манила достижениями американского изобилия. Тщетно. Для этого надо эксплуатировать 80% мировых ресурсов, а они уже поделены.

Итак, максимизация прибыли перестаёт быть приоритетной целью человечества. Когда истощаются запасы, приходится сокращать потребление для всех. Нормативное распределение спасло миллионы жизней в СССР и никто не возражал, понимая вынужденную необходимость. Но эта идея вызывает яростное сопротивление индивидуалистов всех времён и народов. «Западоиды» [9] стремятся сокрушить элементы коллективизма и социализма даже за пределами своих стран, в том числе и вооружённым путём.

Как сложно идёт этот процесс видно на примере сегодняшней Греции, Испании. Италии. Капиталисты предпочитает сокращать потребление населения, но не своё собственное. Например, в России во время экономического кризиса количество миллиардеров даже увеличилось.

Успех преобразований зависит от конфликта прежних движущих сил, когда одни не могут жить по старому, а другие препятствуют изменениям. Все идеологические противоречия между противоборствующими сторонами будут сглаживаться цепью неизбежных кризисов. Должен возникнуть дискомфорт для жителей ныне благополучных стран, чтобы переформатировать сознание для новых условий. Кризисы сделают лидеров более восприимчивыми к новым идеям. Для их стимулирования необходима «шоковая терапия» природных катастроф. Однако опасность шоковой терапии в том, что при наступлении кризиса сознание переформатируется, но времени на осуществление рациональных действий может не хватить.

Итак, человечеству для выживания и развития необходимо осознать, что у биосферы также есть собственные интересы. Поэтому следует не покорять, а согласовывать своё поведение с возможностями биосферы, т.е. осуществлять коэволюцию [3, 4].

Иными словами, средний уровень потребления не должен превышать некоторого предела, который ещё предстоит рассчитать. Понятно, что для каждого ресурса будет свой лимит.

Задача облегчается тем, что урбанизация населения и эмансипация женщин снижает темп прироста населения, которое может стабилизироваться на уровне 12 млрд. [13]. Но и эти миллиарды, покоряясь генетическим программам, будут стремиться повышать потребление. Таким образом, проблема дефицита ресурсов для капиталистической системы хозяйствования не снимается.

Если «хозяев мира» лишить привилегий, то ситуацию можно облегчить, но для этого потребуется насилие со стороны или государства, или восставшего народа. Имеются примеры прогрессивного налогообложения доходов миллионеров в Швеции, Норвегии. Но в условиях общего рынка можно уводить доходы от налогообложения.

Если отказаться от потребительских целей и сосредоточиться на смысле жизни, достижениях ноосферы [12], справедливого общества, создания сверхразума, то для обывателя это не слишком привлекательная цель (после меня хоть потоп). Если представители власти обещают создать сверхразум ценой снижения уровня жизни, то у них нет шансов победить в политической игре. Поэтому они обещают строить дороги, повышать зарплату, снижать цены и т.п. Например, целью Российского государства провозглашается «постоянное, устойчивое развитие», что невозможно в принципе. Его не было в СССР, и нет в капиталистических экономиках. Рано или поздно наступает спад.

Если спад потребления неизбежен, то пусть лучше государство ограничит аппетиты предпринимателей раньше, чем это сделает биосфера жёстким, но надёжным способом. В биосфере лишние «рты» умирают. Реализация этого естественного для природы механизма является кошмаром для человечества. Трудно представить, как активные в бизнесе пассионарные личности осознают трагедию и начнут ограничивать самих себя первыми. Если не государство, то кто это сможет сделать? «Не пролетариат, а ее величество Природа станет могильщиком современного капитализма и базирующейся на нем рыночно-эгоистичной западной цивилизации, ориентированной исключительно на удовлетворение безгранично увеличивающихся потребностей ее «золотых» представителей» [12].

Такой прогноз не является результатом пустого философствования. Он основан на знании законов развития природных систем. Результаты исследований опубликованы в [1, 2]. Стохастический механизм развития живой природы доминировал сотни миллионов лет. Но, как всегда, в недрах «старого» появляются и развиваются ростки «нового». На длительном эволюционном пути природы уверенно развивался механизм управляемого, детерминированного развития. Доля стохастизма постепенно снижалась, следовательно, и для общества есть альтернатива управляемого развития.

Только наличие общей цели создаст основу всеобщего согласия. Дефицит ресурсов заставит изменить догмы экономической теории. Грядёт экономика ограниченного потребления, сокращения численности человеческой популяции, сокращения энергопотребления, перехода к информационной цивилизации. Для реализации общей, главной цели придётся согласиться на некоторое «урезание» частных интересов.

Потребительский интерес имеет место и при капитализме, и при социализме, но демократическую страну труднее убедить в необходимости ограничений. Уровень образованности у народа ниже, чем у стратегически видящих представителей элиты. А олигархи не хотят себя ограничивать, хотя способны понять для чего это нужно. Они предпочтут стратегию золотого миллиарда.

Модель экономики дефицита, экономики ограничений была опробована в СССР. В стране отсутствовали олигархи, все экономические рычаги были в руках государства. Это позволяло иногда вводить карточную систему распределения на некоторое виды продуктов, и народ эти действия считал правильными. Однако даже в таких условиях партийно-государственный аппарат пытался создавать для себя привилегии, а спекулянты пытались правдами и неправдами «достать» «фирменную» продукцию Запада. После устранения государственных сдерживающих механизмов инстинкт потребителя – индивидуалиста вспыхнул как пожар. Существует правило, что ближние цели не должны препятствовать достижению дальних. Если люди предпочитают «пир во время чумы», то с этим надо бороться.

Независимо от того, каким путём будет осуществляться переход к экономике нормативного потребления нужно выполнять следующие условия:

1. Использование более продуктивных, безотходных технологий и повышение квалификации работников.
2. Количество извлекаемого из биосферы ресурса, в среднем не должно превышать 10% производимой биомассы, чтобы не подрывать её продуктивность. В настоящее время «налог» на биосферу со стороны человечества существенно превышает эту норму.
3. Эффективность экономики должна определяться коэффициентом использования ресурсов, а не ростом ВВП.
4. Необходимо создание интеллектуального центра, моделирующего процессы в обществе и биосфере и контролирующего их влияние на состояние человечества.
5. На научной основе вырабатывать квоты потребления тех или иных ресурсов биосферы. Каждый социум должен иметь право на свою долю.
6. Для организации ноосферного порядка необходимо «мягкое» насилие. Власть должна быть рефлексивной. Люди должны добровольно сменить цели гедонизма на гарантированное будущее.
7. Биогеосфера является конечным, невольным потребителем человеческих отходов. Её необходимо включать в стратегическое видение менеджмента, и экономики. Эта проблема может быть решена только на стыке социологии, менеджмента, экономики и философии, ибо расчленённые науки на такое решение неспособны.
8. Моделировать безотходную биосферную экономику. Замкнутость круговорота веществ в биосфере составляет 99.9%, а в техносфере менее 10% . Средняя энергоемкость продукции в биосфере в 20 раз меньше, чем в техносфере. Превосходство биосферной экономики очевидно [3].

Литература

1. Попов В.П., Крайнюченко И.В. Некорректности экономической теории // Общество и экономика. №1, с.5.
2. Попов В.П., Крайнюченко И.В. Теория решения организационных задач (ТРОЗ). Пятигорск. РИА-КМВ, 2008.
3. Акимова Т.А., Хаскин В.В. Экология. Человек-Экономика-Биота-Среда. М.: ЮНИТИ, 2006.
4. Реймерс Н.Ф. Экология. М.: Россия молодая, 1994.
5. Попов В.П. Инварианты нелинейного мира. Пятигорск. Издательство технологический университет, 2005. (Holism. narod. ru).
6. Попов В.П. Организация. Тектология ХХ1. Пятигорск: Издательство технологический университет, 2006. (Holism. narod. ru).
7. Воронин Ю. Основные тенденции развития современного рынка. // Экономист, 2002, №12, с. 27.
8. Федотов А.П. Глобалистика: Начала науки о современном мире. Курс лекций. 2-е изд. М: Аспект Пресс, 2002.
9. Зиновьев А.А. На пути к сверхобществу. Мюнхен, 1991.
10. Князев Ю. Справедливость и экономика // Общество и экономика, №1, 2012.
11. Кохно А П., Западная модель уничтожения конкурентов // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.17439, 02.05.2012.
12. Субетто А.И. Мировой экономический кризис как начало исторического краха глобальной капиталистической системы и перехода человечества к ноосферному социализму //«Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.15250, 24.04.2009.
13. Капица С.П. Сколько людей жило, живет и будет жить на земле. Очерк теории роста человечества. Москва.: 1999.
14. Дубнищева Т.Я. Концепции современного естествознания. // Новосибирск. ЮКЭА, 1997.
15. Панов. А.Д. Завершение планетарного цикла эволюции? // Философские науки, N 3-4, 2005.