На АТ опубликован один из последних текстов М.Л.Хазина. В нём, констатируя антиномии существующего капитализма, он фактически подводит к «новому социализму»:

«Углубление разделения труда повышает экономические риски: время изготовления конечного продукта из сырья растет, как и неопределенность рынка конечного товара для производителя товара промежуточного. …И вот сегодня мы столкнулись с ситуацией, которая уже была в начале прошлого века: главный институт принятия на себя экономических рисков (тогда – коммерческие банки, а сегодня – центробанки) больше не может выполнять свои функции. И это – не финансовая проблема: меняя финансовые условия, нельзя уменьшить экономические риски.

…Именно эти высокие риски реального сектора, дополнительно усиленные стимулированием потребления в предыдущие десятилетия, которые перенесли риски прошлого на сегодня, стали причиной увольнений и банкротств предприятий, и сделать тут ничего нельзя. Нужно либо снижать уровень разделения труда до состояния, соответствующего нынешнему уровню финансовой системы, либо пытаться найти еще один источник принятия на себя рисков. Первый вариант неминуемо вызовет резкое падение уровня жизни населения, из-за чего он категорически неприемлем для политической элиты. Но и второй не годится, поскольку для его реализации нужно полностью лишить самостоятельности национальные элиты, в т. ч. США…

В общем, скорее всего, нравится это мировой политической элите или нет, будет реализован первый сценарий, который разрушит единую систему разделения труда, вновь создаст технологически независимые валютные зоны и заставит нас повторить историю ХХ века. Может быть, несколько более удачно, чем в первый раз.»

Красивые и логичные построения, исходящие из первого утверждения, которое постулирует свойство «прогрессирующей» капиталистической системы. И которое, вроде бы, оставляет место только жёсткому планированию, убирающему неопределённость, стихийность, но и инициативность… Технического прогресса хотим? – значит, углубляем разделение труда – и при этом строго пропорционально; больше прогресса – больше разделения. Но стагнации финансовой системы из-за пропорционально увеличивающихся при этом рисков кредитования не хотим? – значит, надо вводить систему точного соответствия/отдачи выделяемых денег и создаваемых проектов; то есть надо вводить ту или иную систему централизованного планирования – а в чьих интересах? Если в интересах всего общества, то зачем брать у себя самих проценты то? – Ведь рисков то нет, всё точно рассчитано! Вот логика, доведённая до конца. И это линейная логика. И это логический тупик линейного мышления.

Первое – странно допущение о бесконечности разделения труда для технического прогресса. Очевидно, что это не так. Во-первых, сам технический прогресс это более всего факт скачкообразных качественных прорывов на базе новых открытий, а не факт количественных улучшений, то есть технологического реинжиниринга. В продолжение этого, во-вторых, дробление технологии тоже имеет пределы, после которых эффективность уменьшается, здесь зависимость явно имеет локальный экстремум. Более того, в будущем как раз появятся технологии «выращивания готового изделия» – и это будет «новое натуральное хозяйство». До этого пока далеко, но всё туда идёт; сначала в отдельных звеньях, потом всё более интегрированно… Так что не всё так однозначно во взаимосвязях разделения труда, технического прогресса и экономической эффективности. Никак не прямо они связаны. Не всё и всегда здесь прямо-линейно. Можно только одно сказать, что ключевым элементом здесь является человек, его творческие способности.

И вместе с этим отметим второе – странно допущение и о линейности связи разделения труда с рисками кредитования. На этот раз странность располагается в предположении безальтернативности только такой организации «экономической системы свободного предпринимательства», какую имеем. Да, сейчас мы получили развитие этой системы, как финансового капитализма, как торжество и приоритет денег над производством; причём в отрыве от интересов общества; то есть поимели чистую, идеологизированную «прибыль-центричность». Но надо разделять эту идеологию и созданные под неё институты и «экономико-творческую свободу человека»; надо различать свободу-«от» и свободу-«для». Будут другие ценности, будут выстроены и институты. (Вот только по глупости или преднамеренно можно, конечно, профанировать всё. Это «прибыль-центричность» можно построить с одного конца, одним механизмом; а «человеко-центричность» нужно строить сразу во всём и по разному в разных социальных сферах...) Утверждение/допущение Хазина о прямой связи разделения труда и рисков кредитования связано с прежним утверждением, что именно ссудный процент стал определяющим фактором технического прогресса. Что это не так, что это «финансо-центризм», мы говорили ранее. И ещё раз скажем, что для технического прогресса совсем не обязателен ссудный процент. СССР это доказал. (Даже если там можно высчитать какую-то скрытую его форму – причём в последний его период – то это говорит только о финансово-теоретических пробелах так называемого «марксизма-ленинизма».) Но мы и не хотим повторять СССР в этом аспекте. Безпроцентную инвестиционную политику можно организовать и без административной плановости. А если это так, то и кредитование, как оно понимается в «финансовом капитализме» просто не нужно. Инвестиционное кредитование может быть другое. Его риски несут и частный предприниматель, и общество; как и эффект получают все. И эти риски связаны не просто с разделением труда, но с организацией всего социума, со степенью целостности, в том числе мотивационной во всех уровнях и секторах.