От Редакции АТ

Пресмыкание перед Западом, сектантские экономические взгляды, юридическую профнепригодность, следование примитивным схемам борьбы с коррупцией, начетничество и тщеславие, упорство в своих заблуждениях, в частности по поводу ЕГЭ, как признак гордыни, – вот что мы получили в лице юриста Дмитрия Медведева.

Но, поскольку Россия этому не сопротивляется, а продолжает мечтать о колбасе, то, значит, она это заслужила.

Сегодня выпускники сдают обязательный ЕГЭ по русскому языку

Не успели спорщики по теме внедрения ЕГЭ оглянуться, как этому эксперименту в нынешнем году исполнилось 10 лет. Начиная с 2001 года, когда были обозначены лишь некоторые самые общие черты этой новации, она развилась до всероссийской обязаловки. Продираясь сквозь дискуссии в СМИ и аудиториях, рискуя быть вовсе отмененной, эта система укрепилась на отечественном образовательном поле, породив новые споры до хрипоты.

30 мая 2011 года по всей России выпускники приступили к сдаче ЕГЭ по первому обязательному предмету – русскому языку. Он вытеснил некогда казавшееся незыблемым сочинение, которое довелось писать еще «детям перестройки». Справедливости ради отметим, что оценка знаний выпускника по русскому языку и литературе ранее также вызывала споры: ситуация, когда за литературу ставили «5» там, где и «4» было под вопросом, не была чем-то из ряда вон выходящим. Любящие учителя порой аккуратно ставили недостающие запятые «забывчивым», но ставшим уже родными чадам. Впрочем, «натянутые» медалисты успешно запарывали вступительное сочинение в МГУ, и на том позор заканчивался. И, при всех минусах консервативного сочинения, сюрпризов «инновационный» ЕГЭ сегодня дарует не меньше.

Истории про стобалльников, не способных грамотно составить «зоявление в инстетут», уже идут в разряде пошлых анекдотов. Те же, кто все же смогли написать «заявление в институт», увы, оказались беспомощны при последующих испытаниях. Вспомним откровения старшего преподавателя кафедры стилистики русского языка журфака МГУ Анастасии Николаевой. Здесь филологи устроили для первокурсников традиционный «установочный диктант» с целью узнать, что же за «племя младое, незнакомое» к ним пожаловало.

Результат, со слов преподавателя, оказался посильнее «Фауста» Гете. «Мы пишем проверочные диктанты каждый год. Обычно с ними не справляются 3-4 человека, но результаты этого года оказались чудовищными. Из 229 первокурсников на страницу текста сделали 8 и меньше ошибок лишь 18%. Остальные 82%, включая 15 стобалльников, сделали в среднем по 24 ошибки; практически в каждом слове – по 3-4 ошибки, искажающие его смысл до неузнаваемости. Это – наскальные знаки, а не письмо. Я 20 лет даю диктанты, но такого никогда не видела», – поделилась доцент своим ужасом с журналистом «Московского комсомольца» еще в 2009 году, когда журфак впервые рискнул набрать абитуру по результатам ЕГЭ.

Год спустя подобные чудовищные истории широко не обнародовались – надо понимать, вовсе не ввиду их отсутствия, а лишь по причине их банальности и обыденности. «Зоявления» все так же валом шли от счастливых обладателей высшего балла. И все так же преподаватели-филологи хватались за головы, скупали оптом валокордин и вынужденно корректировали программу, чуть ли не извлекая из дальних полок методички для начальной школы. Между тем и Минобрнауки, и Рособрнадзор шлют наверх, вниз и во все стороны отчеты об успешном внедрении процедуры, корректировках системы оценки знаний и новых мерах защиты КИМ (контрольно-измерительных материалов).

«В этом году зафиксировано, что КИМ являются информацией повышенной секретности. По отношению к ним действуют административная и уголовная процедуры, связанные с установлением такого факта (утечка содержания заданий в Интернет. – Прим. KM.RU) и привлечением к ответственности», – рассказала в интервью порталу «Утро России» глава Рособрнадзора Любовь Глебова. В своих многочисленных выходах к прессе она последовательно призывает именно учителей все больше внимания обращать на уровень подготовки учащихся. Мол, сам ЕГЭ здесь вообще ни при чем.

Но как в таком случае объяснить столь резкий спад грамотности, показанный на ярком примере доцентом журфака? Она ведь подчеркнула именно уникальность такого явления, ранее если и проходящего, то в разряде экзотики. Учителя единовременно и в короткий срок потеряли квалификацию – или школьники дружно оглупели?

Своим мнением относительно ЕГЭ вообще и ЕГЭ по русскому языку в частности с KM.RU поделилась замдекана филологического факультета Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина, доцент, кандидат филологических наук Наталья Никанова.

– Наталья Владимировна, какие лично у Вас аргументы за или против единого госэкзамена?

– Меня однозначно не удовлетворяет то, что мы, преподаватели, не видим нашего будущего студента и не можем с ним пообщаться. Нам доступны лишь цифры, и мы не знаем, насколько у абитуриента хотя бы грамотная речь.

Сложно судить, как они владеют русским языком. Так что не знаю, как для других направлений, но для филологического факультета ЕГЭ объективной картины по абитуриенту не дает. Очевидный плюс вижу в том, что выпускники сдают экзамен лишь один раз, т. е. у них остается больше времени, чтобы отдохнуть и набраться сил перед учебным годом в вузе. Но это – плюс именно для школьников.

– А если мы сравниваем ЕГЭ по русскому с сочинением, для Вас что предпочтительнее?

– Сочинение как оценка знаний и уровня языковой культуры для вуза, конечно, имеет большее преимущество. Оно в этом отношении было куда большими помощником, поскольку в развернутом повествовании абитуриент мог исчерпывающе представить свой языковой уровень, культуру и возможности мышления.

– Вы устраиваете тотальную проверку грамотности первокурсников установочными диктантами, как это делают на том же журфаке?

– У нас такой практики нет. Но уровень поступивших мы, тем не менее, по-своему проверяем, делаем свой срез. Наши преподаватели, конечно, достаточно требовательны к уровню владения русским языком и ставят достаточно высокую планку для учащихся. Большинство преподавателей, например, с кафедры общего языкознания закатывают глаза и говорят, что, мол, «они ничего не знают». Но судят при этом, конечно, со своих профессорских высот.

Свое видение системы ЕГЭ нам представила и заведующая кафедрой философии образования философского факультета МГУ, кандидат философских наук Елена Брызгалина:

– Известно, что новые образовательные стандарты для общей школы и высшей школы закладывают требования к выпускникам уже не в виде суммы знаний, а в виде качеств выпускника или «компетенций». Представляется, что система ЕГЭ не вполне соответствует сущности новой компетентностной парадигмы.

Нельзя не видеть противоречия между компетентностным подходом и формами итогового контроля в школе в виде единого госэкзамена. ЕГЭ не оценивает изменение личностных качеств выпускника. Эта система ориентирована на прежнюю «знаниевую» парадигму – отсюда и однозначность заданий, которая так критикуется. Все попытки модернизировать ЕГЭ в направлении ухода от знаниевой парадигмы ситуацию существенно не меняют. Например, за счет уменьшения заданий в первой части, в которых требуется однозначный ответ, введение, например, в ЕГЭ по обществознанию создания плана, или эссе. В том же эссе требуется стандартизированная форма написания. Если компетентностная парадигма требует оценки изменения качеств самого учащегося, то этой задаче более соответствует олимпиадная система.

Источник: KMnews