«Пока зло не созреет, глупец считает его подобным мёду»

(Дхаммапада: 69)

В декабре 2008 года правительство внесло в Госдуму предложение о внесении поправок в статью Уголовного кодекса РФ, которые расширяют понятие «государственная измена». Понятно, что данная проблема имеет свою предысторию.

В июне 1934 года в соответствии с постановлением ЦИК СССР в УК РСФСР были внесены изменения. Статья 58 была дополнена рядом новых составов. Так, статьей 58-1а была установлена ответственность за «измену Родине», под каковой понимались «действия, совершенные гражданином Союза ССР в ущерб военной мощи СССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу». Каралась измена расстрелом, а при «смягчающих обстоятельствах» – лишением свободы на срок 10 лет с конфискацией всего имущества. Те же действия, совершенные военнослужащими – расстрелом с конфискацией всего имущества.

1 января 1961 года вступил в силу новый Уголовный кодекс РСФСР. Глава 1 Особенной части воспроизводила Закон СССР об уголовной ответственности за государственные преступления от 1958 года, называлась «Государственные преступления» и состояла из двух разделов: 1. Особо опасные государственные преступления; 2. Иные государственные преступления.

Понятие «измена Родине» было расширено, и ответственность за это преступление регламентировалась первой статьей Особенной части Уголовного кодекса, что опять же определяло приоритет ценностей нашего государства (бегство за границу гражданина СССР было боле опасным преступлением с точки зрения концепции уголовного права, чем умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах). «Измена Родине» в ст. 64 определялась как «деяние, умышленно совершенное гражданином СССР в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности СССР: переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти». Каралась такая деятельность лишением свободы на срок от 10 до 15 лет или смертной казнью. И то и другое с конфискацией имущества.

Составители нового Уголовного кодекса РФ, введенного в действие с 1 января 1997 года, в значительной мере изменили содержание и направленность главы 29 в сравнении с соответствующими разделами прежних кодексов.

Статья 275: «Государственная измена, то есть шпионаж, выдача государственной тайны либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, совершенная гражданином Российской Федерации,

- наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с конфискацией имущества или без таковой”.

Правительство предлагает считать государственной изменой не «враждебную деятельность», а «деяние, направленное против безопасности Российской Федерации, в том числе ее конституционного строя, суверенитета, территориальной и государственной целостности». Отметим, что понятие «деяние» шире понятия «деятельность», поскольку подразумевает как действие, так и бездействие.

Итак, попытаемся осмыслить явление, именуемое «государственной изменой». Приступая к нашему небольшому исследованию, напомним, что «нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано» (Мф., 10:26).

Ясно, что скрытая сущность имеет свои зримые проявления. Более того, сущность и явления нераздельны. Их живое нераздельное единство именуется символом, находящим своё живое воплощение в виде организма. Государство служит примером символического организма, символичного во всех своих проявлениях. Поэтому для уяснения смысла явления, именуемого «государственной изменой», следует прибегнуть к помощи символической логики. Ведь подобное усматривается через подобное.

При этом не обойтись без обращения к понятию «мифа», ибо обычный социально-исторический обзор исследуемых «фактов и явлений» носит поверхностный характер. Просто исторические факты подобны видимой части мифологического айсберга, а потому сами по себе ничего не значат в смысле истории. Для лучшего пояснения сказанного ниже приводится упорядоченная структура сверхистории, воплощающей нераздельное и неслиянное триединство мистерии, истории и мифа.

Мистерия задаёт идеальное начало и идеально-неизменное «историческое задание», а миф хранит символическое единство идеально-неизменного «задания» с его реально-изменчивым историческим воплощением. Как видим, реальная история (т.е. сверхистория) пронизана мифологическим смыслом и действующие в ней силы мифологичны по своей природе. Следовательно, мифосимволическому осмыслению живой социально-исторической действительности поможет использование фольклорных, сказочных и религиозных знаний наравне с научными знаниями. Заметим, что миф, по словам крупнейшего русского мыслителя ХХ века А.Ф. Лосева (1893-1988), есть «развёрнутое магическое имя». Это чудодейственное имя-символ способно к саморазвёрыванию свёрнутого в нём смысла, воплощаемого в определённое понятие, которое выражается словом. А процесс саморазвёртывания свёрнутого в слове смысла соотносим с математической теорией разложения функции в бесконечные ряды. Вот что пишет об этом Лосев в работе «Логика символа»: «Каждый отдельный член такого ряда не есть сама функция, но то или иное приближение к ней, причём это такого рода приближение, которое сразу указывает нам и на общую функцию, подлежащую в данном случае разложению, и на отдельный член ряда, и на то, в силу какого закона … возник данный отдельный член разложения». Своеобразным законом или методом узнавания единого принципа для языкового потока, принимающего самые различные словесные формы, служит т.н. корень слова с разнообразными огласовками. Корень слова, как и все прочие элементы языка, вовсе не статичен, а всегда динамически подвижен и потому везде проявляется по-разному. В нём заложена возможность множество самых разных проявлений, узнаваемых по его разнообразным огласовкам. Следовательно, мы имеем дело не с самим корнем, а с его различными огласовками. Поэтому гласные звуки при сравнении почти никогда не учитываются, ибо они больше всего подвержены искажениям и изменениям. Заметим, что исстари практически во всех письменностях писались только согласные буквы, которые и поныне хранят согласие-порядок.

Всё это позволяет нам выстраивать родословную единых в смысловом отношении слов или просто родословие. Но если сущность едина, то и имя едино, хотя на разных языках и наречиях оно может звучать по-разному. Это разнозвучие в языках, указывающее лишь на разное понимание одного и того же имени, позволяет нам совершенно правомерно соотносить сходные слова из разных языков и наречий. Продемонстрируем на ряде примеров те смысловые возможности, которые открывает родословие.

формате PDF (840Кб)