Лучшая защита – нападение.

Главная особенность взаимоотношений каст в реальном обществе состоит в том, что только крестьяне не нуждаются в остальных кастах безусловно.

Много ли нужно идей и вещей человеку, который прихлопывает свои гряды собственными ладонями?

Как можно наказать такого человека, если самым страшным наказанием для русского крестьянина было совсем ещё недавно лишение его собственной земли, т.е. лишение его возможности обрабатывать её вышеописанным способом, буквально вручную?

Напротив, воины, ремесленники и жрецы жизненно нуждаются в крестьянах, как единственном для них источнике пищи, а самым страшным наказанием для этих категорий граждан является именно принуждение к обычному для крестьянина ручному труду.

Напомню, что, применительно к современному обществу, под «воинами» обобщенно понимаются любые силовые формирования и организации, вплоть до незаконных, последние ведь тоже кушать хотят, как и любые другие.

Под «ремесленниками и купцами» понимается все многообразие современных профессий, носители которых предлагают в обмен на крестьянский продукт свой собственный материальный продукт.

Под «жрецами» следует понимать всех тех творческих деятелей современности, которые производят нематериальный, но информационный интеллектуальный продукт, востребованость и ликвидность которого в обществе они сами формируют и поддерживают с помощью всего спектра разнообразия административного ресурса.

Взаимодействие каждой из перечисленных каст, которые существуют не только в древнем обществе, но и в нашем современном, поскольку проблемы ежедневной порции актуальны для каждого человека без различия пола, возраста, интеллекта, таланта, является основным содержанием человеческой цивилизации.

Поскольку человеческие общества со своей кастовой структурой не вчера сформировались, уже давно созданы механизмы управления, в рамках которых крестьяне бесперебойно снабжают города продуктами питания.

Эти механизмы имеют вид гражданских законов и божественных установлений, крестьянина с детства воспитывают в чувстве неоплатного долга перед обществом учителя и священники.

Опыт России 20 века даёт богатейший материал на тему. Стоит вспомнить, какой голод разразился в городах, когда дворяне — большевики в корыстных целях захвата личной власти посулили крестьянам свободу от старых государственных норм и законов, установленных более честными дворянами — монархистами, и крестьяне моментально отказались возить продукты в города.

Тот же фокус перестройщиков — реформаторов с обещаниями свободы от колхозного строя привел незамедлительно к прекращению поставок продовольствия в города в начале 90 –х.

Перестройщиков выручили их заокеанские наниматели, подкинули бананов и курятины.

Обошлось.

Ленину курятину тоже давали, но на всех не хватало, и в деревни пошли продотряды, вооруженной рукой делить «поровну» то, что добыто от природы не ими.

Военные методы распределения крестьянского продукта между всеми нуждающимися в духе княгини Ольги и маршала Тухачевского, сопряженные с выжиганием непокорных поселений, хотя и практикуются в смутные периоды русской истории, следует признать архаичными.

Не потому, что не эффективно, а потому что долго не забывается, и потомки обиженных несправедливой жестокостью крестьян могут отомстить за насилие.

Таким образом, на первый план выходят плоды интеллекта, научные теории, обосновывающие разными путями одно и тоже, а именно:

1)безусловную обязанность крестьян работать на земле и отдавать плоды своего труда в города,

2) безусловное право жителей городов на плоды крестьянского труда.

Первый пункт данной программы реализуется через систему воспитания, которая организована в виде школ и церквей.

Когда-то это была одна организация, крестьянских детей учили грамоте сами священники, но последние двести лет признано целесообразным разделить эти образовательные учреждения и даже устроить между ними видимость вражды.

Это тоже полезно для целей воспитания, поскольку создаёт иллюзию демократии и плюрализма.

Второй пункт выполняется системой высшего образования, которая воспитывает русских людей в духе презрения к крестьянскому труду, что неизбежно приводит к презрению к самим крестьянам.

Параллельно этому крестьян учат на воскресных проповедях в церквях.

Вот тут и проявляется роль теорий грехопадения, первородного греха, казни православного Бога на деревянном кресте силами ничтожных людишек, и прочих порождений человеческого ума, как великолепного инструмента управления христианами (крестьянами).

Какая шикарная идея, объявить каждого русского православного крестьянина виноватым от рождения, обязанным замаливать грехи свои и всех своих предков, начиная от Адама, просить священника (не с пустыми руками просят) замолвить за него словечко Господу, жертвовать церквям имущество всё для той же великой цели – выпросить себе прощение за чужой грех праотцев.

Какая глумливая байка – православного Бога подлые людишки — иноверцы унижают, мучают, казнят, тычут копьем под рёбра, а Он не испепелил их немедленно, а умер в страданиях.

Это вам не снопы с поля воровать в духе князя Игоря, эти идеи под видом религиозных догм кормят целые паразитические сословия в России уже столетия.

Обратим внимание на тот нюанс, что властьимущие слои российского государства уже достаточно давно не имеют такой религиозной однородности, как русские крестьяне, и проблемы первородного греха и унижений Христа на кресте их совесть как-то меньше беспокоят.

Таким нехитрым способом русские православные крестьяне объявляются в собственной стране вечными данниками со времени выдуманного с той же целью унижения православных монгольского ига, какими-то закоренелыми грешниками от рождения, а каждый иноверец, свободный от чувства вины за Адама и Еву, вполне уверено норовит помыкать русским крестьянином.

Ещё историк С.М.Соловьев с горечью отмечал следующее обстоятельство русской жизни.

… в России огромное количество людей есть собственность других людей (причем рабы одинакового происхождения с господами, а иногда и высшего: крестьяне — славянского происхождения, а господа — татарского, черемисского, мордовского, не говоря уже о немцах).\С.М.Соловьев. Сочинения. Книга XVIII. Работы разных лет. М. Мысль. 1995.с.648\

Чуть далее историк отмечает нетерпимость сложившегося положения.

Кроме указанного нравственного давления указывалась опасность для правительства: крестьяне не будут долго сносить своего положения, станут сами отыскивать свободу, и тогда дело может кончиться страшною революциею \там же\.

Замечу, что это наблюдение знаменитого историка является закономерным выводом из рассмотрения развитой кастовой структуры российского общества.

Православный человек, по определению, не может угнетать другого православного. Стоит вспомнить смешного и нелепого гоголевского Плюшкина из школьной программы, чтобы понять весь ужас и ненависть православных крестьян к этому тирану, который не мог быть им братом во Христе после продажи кормильца крестьянской семьи на рынке.

Находясь в таком духовном климате, создаваемом управляющими кастами (Плюшкина ведь солдаты и жандармы охраняют, поп и законы оправдывают), русский православный крестьянин главную цель своей жизни начинает видеть в следующем.

Покинуть деревню и сделаться городским, а лучше всего, иностранцем, да ещё язык и веру поменять, чтобы не чувствовать себя виноватым за Адама и Еву, не чувствовать душевного унижения за Христа, которого якобы в хлеве родили, блудницы обмывали, негодяи раздели и на крест повесили, копьем тыкали и уксусом издевательски поили.

Все эти пикантные подробности быта православного бога, переданные нам теми же блудницами и мытарями, служат одной единственной цели – унизить русского православного, совестливого человека, подорвать его веру в своё божественное предназначение, отнять у него уверенность в своей правоте перед иноверцами.

Показательно, что в других странах, тоже христианских и славянских, прекрасно уживаются другие представления о Христе, отнюдь не унизительные.

Например, в Праге существует культ «Бамбина ди Прага». Поклонение ребенку Христу. При этом божественный ребенок является царским сыном, а не плотницким, живет во дворце, а не в хлеву, одет в парчу и золото, а не в рубище, на его голове царская корона, а не терновый венец.

Изображение Христа в царском одеянии. Культ, распространенный в славянской Праге. На голове и в руке божественного ребенка центральносимметричный крест Творца, а не унизительный символ казни рабов.

Отметим попутно, что Прага постоянно являлась местом пребывания императора Священной римской империи. Эта империя, при всей её изменяемости во времени территориально располагалась на исконно славянских землях, а её государственная символика просто совпадает с российской (двуглавый орел).

Интернет переполнен дискуссиями на тему, у кого Россия заимствовала своего орла, у Византии или Священной римской империи.

Стоит взглянуть на карту, чтобы убедиться в том географическом факте, что обе эти знаменитые империи располагались на участке земной поверхности, испокон веков заселенным славянами.

	На рисунке изображена карта Византийской империи эпохи Первого крестового похода. 1096 г. Взято из БСЭ, 3 изд. 1972.
Увеличить >>>	На рисунке изображена территория Европы, которая в разные времена имела различные названия. Для нас важно, что эта территория с незапамятных времен заселена славянами, и, следовательно, все культурные достижения, происходящие с этих земель, нравится это кому-то или нет, имеют славянские корни. Карта взята из БСЭ, 3 изд. 1972 год.

Разговоры о заимствовании чего — либо славянского такими же славянами научно бессмысленны, но служат все той же цели национального унижения, позволяющего интеллектуальным потребителям уверенно пользоваться плодами крестьянских трудов. Единство славянских государственных символов доказывает только изначальное единство мироощущения всех славянских народов.

Естественно, мечты о возрождении православия в его нынешнем виде, воспитывающем посетителей православных храмов в чувстве вины и ощущении второсортности по отношению к любому иноверцу, чьих богов никто не казнил, совершенно нелепы.

Такая фантазия постоянно посещает власть имущий слой общества, поскольку их – то как раз всё в современной редакции православия устраивает.