Главной причиной беспорядка в стране является беспорядок в умах людей, которые не научились правильно описывать окружающие их вещи и четко излагать свой взгляд на них.

На протяжении последних трехсот лет Россией управляют люди, которые либо считали себя немцами, либо родились за ее историческими пределами, либо много лет жили вне страны. При их попустительстве литературный русский язык, сохраняя некое подобие стилистики, претерпел чудовищные искажения синтаксиса и семантики.

Переворот в 1917 году и дальнейшие преобразования, направленные на стремительное поголовное приобщение жителей страны к письму, привели к быстрому сливанию дворянского диалекта и русского народного языка. По иронии судьбы, переход из феодализма сразу в социализм обернулся полным сохранением в массовой речи издержек дворянского диалекта, в котором отсутствуют не только разветвленные связи между словами, но и многие слова, обозначающие понятия, отсутствующие в дворянском мире. Отличительной особенностью придворных служащих является то, что они «при дворе»: у них нет ни своего мира, ни своего быта, ни своего языка.

Большевики пришли с позывом «разрушить мир до основания и построить новый». Грузин, ставший во главе России, кроме того, вместе со своими косноязычными соратниками решил загнать всех сельчан, составлявших тогда абсолютное большинство населения страны, в колхозы. В этот момент очень кстати оказалось мировоззрение придворных служащих: «надо становиться членом общества, надо усваивать культуру» и церковнослужителей: «быт — это пошло, нужна духовность». В него добавили несколько новых слов «гуманизм», «коммунизм». Задачу по отчуждению из русского восприятия мира и быта и соответственно из языка слов «мир» и «быт» (быть миру) выполняла особая порода людей Homo gumanitarus, заговорившая на советско-дворянском диалекте. С 1991 года Homo gumanitarus, прислуживая уже новым хозяевам, заменили еще несколько второстепенных слов и стали говорить о строительстве не «коммунистического общества», а «гражданского общества», что по сути одно и тоже.

Если вы заглянете в какой-нибудь цех, то можете услышать от людей, увлеченных редкими вещами, какие-то непонятные слова, которыми они их называют. Homo gumanitarus называют удлиненными и от того еще более непонятными косноязычными словами привычные вещи и даже самих людей. Чтобы заполнить тексты бессвязной писаниной, они стараются удлинить каждое слово бессмысленным нагромождением суффиксов, подавая это как обогащение языка новыми значениями слов. Там, где достаточно написать «маска», они напишут «личность» (на три буквы длиннее), там, где проще сказать «мир», они напишут «общество» (на пять букв длиннее), а где «общий» — «общественный» (на семь букв длиннее). Удлинение слов и изменения рода существительных с активного на страдательный — родовая черта Homo gumanitarus.

В языке для нужд гуманитарной науки и образования стали табу многие существительные мужского рода, которые подменили, как правило, слова дворянского диалекта, а также удлиненные, неудобоваримые иностранизмы в форме женского рода. Использование переносных вместо главных значений существительных обеднило речь; например, значение «общества» «люди» вытесняет его главное значение «свойство», применимое ко всем вещам. Отождествление существительных и их производных, образованных суффиксами, обесценило аффиксную и флексную природу русского языка; например, отождествление «личности» и «лика» обесценивает суффикс -(н)ость. Все эти изменения пока еще затрагивают речь лишь незначительной части носителей русского языка, прошедших высшее образование.

Устоявшимся выражениям народной речи гуманитары противопоставляют утверждения противоположного смысла:

• — «каждый человек должен стать членом общества» вместо «мы рады вашему обществу»;
• — «каждый человек должен усваивать культуру» вместо «быт служит человеку»;
• — «каждый человек должен стать нравственным» вместо «каждый человек имеет свой нрав»;
• — «культура должна быть духовной» вместо «быт определяет условия для умственных занятий = бытие определяет сознание»; и т.п. и т.д.

Именно с тем, чтобы осложнить распознавание подмены смыслов, гуманитары стремятся прежде подменить слова. Они считают, что дети служат языку, а не язык служит детям. Немалая часть бюджета страны по-прежнему изводится на внедрение в русскую речь искаженных смыслов и слов.

Выпишем ключевые слова наук и учебных курсов о человеке, возникшие при царизме и большевиках:

• — социология, обществоведение — общество, нация,
• — культурология, история — культура, цивилизация,
• — психология — личность,
• — этика — нравственность, мораль, духовность, гуманизация,
• — политология — политика.

Что примечательно:

1) среди этих слов нет ни одного слова мужского рода (даже понятие мужчина, произносимое как «мущина», выражено в той же форме, что слово «женщина»);

2) арго и иностранизмы среди этих слов вытеснили из русской речи исходные слова мужского рода: общество вместо мiр; личность вместо лик, человек; нация вместо народ; культура вместо быт; цивилизация вместо промысел; мужчина вместо муж; нравственность вместо нрав; духовность вместо дух, и т.п.

Отдельно отметим, что используемое гуманитарами слово «общество» по смыслу ближе к понятию страта, также выражаемого словом женского рода.

Подмена родов и обесценивание суффиксов в русской речи и тем самым обесценивание всего русского языка — ведущая задача гуманитарного образования.

Мужской род отвечает на вопрос «кто», средний род — «чей», женский род — «кого, что». Главное отличие родов в том, что они показывают, кто и сколько раз воздействует на другого. Слова мужского рода указывают на субъекты воздействия, которые становятся объектами воздействия очень редко. Слова среднего рода указывают на то, что вне воздействия или воздействие на что мало что значит. Слова женского рода указывают на объекты воздействия, которые становятся субъектами воздействия очень редко. Например, дом — он строится один раз и все остальное время воздействует на его обитателей. Пол — состоит из досок, которые могут извлекаться и меняться. Кровать — ее убирают каждый день. Окно — его можно перемещать, но лучшего этого не делать. Исключения из этого порядка охвачены редко употребительными словами и словами арго.

Пик подмены слов мужского рода в литературной речи происходил в 19 век в ответ на освобождение большей части населения от рабства и приобщение их к письму и чтению. Устраняя из речи вопрос «кто», гуманитары стремились собрать все внимание на вопросах «что» и «чей». «Ты — не кто, а ты что и ты чей» — основное направление этой подмены смыслов. «Ты не живешь в мире, у тебя нет быта, ты служишь обществу и усваиваешь его культуру».

Причины этой подмены в том, что гуманитары никогда не были призваны учить людей быть хозяевами жизни, наоборот, они просто озабочены тем, чтобы спрятаться в скорлупу, а с 1917 года, когда образование стало доступным всем, началось поголовное принудительное ознакомление всех людей с мировоззрением гуманитаров и их арго, на котором оно написано.

Чтобы уловить особенности гуманитарного арго, рассмотрим наиболее вопиющие подмены слов в русской речи.

Начнем со слова «культура», покажем, что оно подменяет слово «быт».

Так, в одном учебнике по культурологии «быт» и «культура» являются явными синонимами: «Проведенное изучение быта племен, находящихся на уровне культуры каменного века, показало…».

В других учебниках «быт» и «культура» являются скрытыми синонимами: «Понятие человек и понятие культуры неразрывно связаны между собой…». Непосредственно связаны между собой понятия человек и быт, это следует из того, что слово быт является корнем существительного «бытие», глагола «быть» и закреплено в исконных выражениях русского языка «какой быт, таким и быть (человеком), «бытие определяет сознание». Казус в том, что слово культура обладает крайне низкой «культурой» употребления себя в русской речи и отторгает его носителей от себя и от языка. С культурой рифмуются в первую голову такие слова как фурнитура и халтура. В русском языке с большим натягом можно увидеть всего несколько однокоренных слов «культуре», не считая производных, — кулёк, кулисы и культя. Все эти слова являются крайне редко употребительными и обозначают такие же очень редкие вещи, за исключением разве что кулёк. Зато, если поставить в соответствие «культуре» слово «culture» открывается простор для установления связей русского языка с другими языками — и, мол, в этом весь смысл подмены быта на культуру. Якобы, тем самым мы устанавливаем связи с другими народами и открываемся для общения, а использование только исконно русских слов, считают гуманитары, ограничивает от внешнего мира и тем самым вызывает у него страх и неприязнь к русскому миру. Однако такое утверждение очень глупо. Во-первых, «культура» и «culture» близко не похожи ни по написанию, ни по звучанию. Во-вторых, иностранцам «до лампочки», какие их слова мы используем, их в большей степени раздражает наше письмо и наша грамматика произношения. Поэтому их гораздо больше раздражает, как мы пишем и произносим их слова. В-третьих, с тем же успехом мы можем подменить другие слова русского языка и также на основе сходства с иноязычными по одной или двум буквам. В-четвертых, обратное влияние таких искаженных слов на язык, откуда слово было заимствовано, гораздо разрушительнее и тем более может вызывать у иноязычных удивление и страх. В-пятых, использование «culture» в русской речи искажает его смысл и его понимание обратно в исходном языке. Такой человек впоследствии становится источником искажений в исходном языке, распространяя в нем тексты, изложенные искаженным пониманием.

Ключевая особенность культуры, — навязывается извне косноязычными пользователями русского языка, — определяет отличие этого понятия от понятия «быт», которую можно емко выразить так: «культуре быть — быту убыть». Вторгаясь в исконные связи слова «быт» со словами русского языка, это словечко из арго гуманитаров привносит неразбериху и погром.

Слово «культура» образовано от слова «культ», добавлением суффикса -ур и флексии женского рода -а. Словарь Ожегова не устанавливает никакого соответствия между этими словами. По этому словарю, главное значение культуры — достижения людей. Других производных слов слишком мало, чтобы считать это слово широкоупотребительным. Для объяснения слова «культура» гуманитары обращаются не к синонимам русского языка, а к иностранным текстам, порождая казус: если в русском языке не было до 18 века обозначения «культуры», значит, и не было самого понятия «культура», то не было и самой «культуры». Как следствие, единицы людей знают, что на русской земле строились дома, рисовались картины, писались письма более тысячи лет назад.

Другое значение «культуры» — образец поведения.

Однако в своем изложении гуманитары резко ссужают эти и другие значения «культуры». Так, выражение «культура поведения» предполагает, что не всякое поведение, вызванное культурой, является культурным. Не будет культурой любое творение многих современников. Например, учебник «Русское мышление» не будет отнесено к русской культуре. Зато культурой считается все, что делается на сцене Большого театра, который посещает ничтожное число, причем определенного типа людей. Однако, если этот учебник, написанный на бересте или другом носителе руницей или другим письмом, обнаружат в слое земли на уровне раньше 16-17 века, его мгновенно отнесут к культуре этого времени. Давая свое определение культуры, гуманитары всячески подчеркивают ее общественную направленность. Таким образом, культура — это совокупность отчужденных вещей обществом и временем.

Самым сильным толкованием культуры до сих пор остается его сельскохозяйственное значение. Культура — это семена (что) и пашня (чей). Труженик как субъект этой культуры большую часть своего времени находится вне пашни. Он приходит к ней, возделывает ее и уходит. Это воздействие почти одностороннее. Семена подвергаются отбору на генетическом уровне. Чтобы люди являлись такой культурой, необходимо допустить, что субъектом этой культуры являются не просто другие люди, живущие где-то в другом мире, но и во многие разы превосходящие по умственному развитию. Главный смысл понятия культуры — это ее внешнее происхождение и отсутствие воздействия людей на субъекты культуры.

«Проблема усвоения культуры» чересчур вздорная. Мол, люди так и стремятся побросать все вещи и скрыться в лесу, и только деятели культуры удерживают людей в человеческом состоянии. Парадокс в том, что больше всех к вещам тянутся воры, мародеры и олигархи. Они в любой момент готовы присвоить себе сумку, икону или весь Эрмитаж. Выберите в городе самого никчемного человека, который живет на помойке и на неделю или месяц уберите из города всех людей — что будет дальше ясно: этот человек обогатит свой быт и изменится сам в лучшую сторону. Трудно найти человека, который откажется от пользования Мерседесом или обладания картиной Рембрандта.

Другая проблема, которую озвучивают гуманитары, — деление культуры на русскую и мировую, — это еще один пример переворачивания смысла с ног на голову. Человек называет русским бытом все вещи, которыми он располагает, независимо от места ее происхождения. Предложат мне марсиане космический корабль для путешествий по Солнечной системе, и он станет частью моего быта, такого же русского быта, как и прежде, потому что я сам от этого меньше русским не стану.

В учебниках по культурологии и истории понятие культуры раскрывается в схожем ключе. Рассказывают о египетских пирамидах, находящихся далеко за пределами России, или же о деятельности Кирилла и Мефодия, находящихся в другом времени. Сказать, что культурой являются столы и учебники, ни одному учителю в голову не придет.

Кроме того, в словаре указано, что «культура — то же самое, что культурность». Использование суффикса -(н)ость как бессодержательного для установления формы женского рода существительного — примечательная черта гуманитарного арго. В живом русском языке «скорый» и «скорость» не одно и тоже. У скорого поезда в данный момент скорости может и не быть. В норме суффикс -(н)ость указывает на количественный признак понятия, выраженного в корне слова. Например, «мощность равна 100 ватт», «наличность равна 20 рублей», «личность равна 10 грамм крема», «промышленность дала 10 тонн угля», «беременность равная 9 месяцам», и т.п. Духовность, о которой так любят говорить гуманитары, обратно пропорциональна тяжелому труду и прямо пропорциональна числу слов «душа», «нравственность», «личность» в речи. Гуманитары отождествляют слова «государство» и «государственность», «письмо» и «письменность» и т.п. Это открывает простор для словесных спекуляций и лития воды из порожнего в порожнее. Например, можно заявить, что Новгород в 9 веке не представлял собой государства, поскольку, хотя там и был государь (и само слово «государство»), не было государственности в западноевропейском понимании. А можно и наоборот: согласиться, что имело места некоторая государственность (свой язык, письмо, органы управления, город и т.п.), но не было государства опять же в западноевропейском понимании. У гуманитара напрочь отсутствует понимание связи тела и скорости, его понимание опирается лишь на «не было», и он всегда будет возвращаться к своей фобии.

Что называют культурой быта? Да, отношение к быту посторонних людей, то есть сотрудников ЖЭУ.

Своей наивысшей чудовищности курс культурологии или этики достигает в те часы, когда его принудительно заставляют изучать беременных старшеклассниц и студенток. Гуманитары тем самым показывают, что для них гораздо важнее насилие над умом девушек, нежели здоровье их собственное и будущего ребенка. Именно младенцы и нуждаются больше всего в своевременном и полноценном влиянии на них человеческого бытия с тем, чтобы они его впитали в себя до гипотетического усыновления дикими зверями или нелюдями и стали людьми. Совершеннолетние люди уже не нуждаются в непрестанном назидании быть людьми, потому что взрослые люди почти не меняются, и если они способны вменять разговорам о культуре, они уже вполне люди. Казалось бы вот, звездный час гуманитаров, чтобы просвещать и назидать беременных девушек, как им следует с первых дней обращаться с ребенком, чтобы его окультурить. По логике русского языка, если гуманитары являются носителями культуры, то она не предается другим людям, а значит, бесполезно пытаться обучать других людей сеять культуру. С другой стороны, если девушки сами носители культуры, опять же нет смысла болтать с ними о культуре вместо того, чтобы помочь им решить их бытовые проблемы. Вместо крайне полезных для них в такие дни знаний об уходе за беременностью и младенцем они получают разговоры о культуре и гуманизме, которые даже если важны разве что в качестве просвещенного трёпа, но можно отложить, а еще лучше заменить. Наоборот, Homo gumanitarus будут взыскивать с беременных учащихся наравне с другими и заставлять их учить тексты о гуманизме. Я не знаю, скольким людям, кроме гуманитарам, помогли лекции о гуманизме и культуре. Я могу смело утверждать, что эти лекции стали одной из причин увечья, тяжелого заболевания или гибели (многих десятков тысяч в год) младенцев по неосторожности и неумению их юных родителей.

На первый взгляд, включение слова «культура» в русский язык вызвано отсутствием в нем слова, обозначающего внешний быт. Суффикс -н- устанавливает строгое происхождение чего-то от данной вещи. Суффикс -ов- позволяет придать любому слову оттенок внешнего происхождения вещи, сохраняя направление от нее. В толковании понятия «культура» подчеркивается его направление на вещь, однако этому противоречит его женский род.

У слова «культура» в русской речи отсутствует форма «культуровое», но есть форма «культурное». А у слова «культ», наоборот, отсутствует форма «культное», но есть форма «культовое».

Для сравнения возьмем слово «жизнь»: жизненное — означает нечто, тесно связанное с жизнью; это слово не образует производную «жизновое», потому что произошедшее от жизни само является жизнью и точно также отличается от мертвого. По этой аналогии, все события происходят вне культа и живут своей жизнью в некоторой связи с ним и внутри культуры, не покидая ее пределов. Отдельно подчеркнем, что у продуктов культуры, в соответствии с логикой русского языка, нет самостоятельной жизни. Это предполагает непрестанное включение человека в культуру, и он не способен ее распространять.

У слова «быт» имеются обе формы. Хотя, слово «бытная» чаще всего произносят как самобытная. Выражение «бытная техника» означает технику, которой пользуется подавляющее большинство людей, и потому она производится этими же людьми. В состоянии промышленного упадка и чтобы подчеркнуть этот упадок, к самобытной технике можно причислить топор, плуг и «Жигули». Бытовая техника включает в себя перечень техники, употребляемой меньшинством людей, и поэтому она чаще всего привозная; здесь -ов- подчеркивает, что такая техника как бы существует сама по себе, ее происхождение от быта людьми осознается как утраченное. К бытовой технике люди относят в первую голову продукцию из Южной Кореи, Японии, Китая и т.п.

В английском языке нет слова, близкого по смыслу словам «быт» и «бытие». Немецкий аналог соответствуют нашему «житие»: Lebensweise, Lebensformen, в английском ничего близкого нет. Для английского и родственных ему языкам вводилось слово «культура», заполняющего эту пустоту в языке. В русском языке понятия «быт» и «бытие» существуют уже свыше двух тысяч лет. В украинском быт — побут, бытие — буття, промысел — промисел (и читается как ы, а е — как э).

Слова «быт» и «бытие» отличаются лишь родом: одно мужского рода, другое среднего рода и также как и слово «культура» имеют одну из размерностей вещи, а также образца подражания. Существительным женского рода может быть форма «быть». Имеем троицу: быт (мужской род) — бытие (средний род) — быть (женский род).

В отличие от «культуры», быт и бытие включают безоговорочно все вещи, находящиеся в тесном соприкосновении с людьми. В быту не бывает посторонних вещей. Быт охватывает не только вещи, находящиеся в жилище человека, но и все вещи, неразрывно связанные с ними своим происхождением и обслуживанием. Например, кран станет бесполезным, если к нему перестанет поступать вода из очистного сооружения по канализационным трубам. Телевизор не существует без сети мастерских, и т.п. Человек общается с вещами посредством русского языка, на котором говорит большинство всех жителей страны. Если у человека убрать компьютер, его быт резко изменится, а с ним и поведение и промыслы этого человека. Для крестьянина бытом является коровьи стойла и трактор. Для городского жителя бытом является его личный автомобиль или другой транспорт, которым он пользуется много раз в году. Уберите у городского жителя все аптеки, и он перестанет быть городским жителем. Уберите у него культуру, и он ничего не заметит, поскольку к легкому люди привыкают быстро.

Самобытным и бытовым поведением, в отличие от культурного, является всякое поведение.

Что не является бытом для одних людей, является бытом для других, а по сумме всех людей быт включает в себя все вещи, созданные людьми. Может быть в далеком будущем, когда машины будут абсолютно независимо от человека на всем протяжении цикла создавать вещи, возникнет необходимость искажения понятия быт. Сейчас такая необходимость навязывается лишь людьми, невежественными, верящими, что телевизоры произрастают на грядках, или стремящимися породить у людей недоверие друг к другу, или желающих, чтобы у кучки людей было всё, а у остальных ничего. Если культура — это извне навязываемый жизненный уклад, который существует вне данного мира, то быт — это жизненный уклад данного мира или выделенной его окрестности.

Быт обозначает не только окружающие человека вещи, но и самого человека как совокупность вещей: части тела, мысли и все, что неотъемлемо от него без потери его Я. Да и само-то слово «вещь» — второй корень слова «человек», первый корень «вечности». Слово «культурность» поясняется Homo gumanitarus как нечто, что человек или люди восприняли извне. Слово же бытность понимается как количественная мера быта, которым человек или группа людей уже обладают. Бытность — это количество Я. В выражении «в бытность студентом» такой количественной мерой выступает время.

Слово самобытность очень ярко подчеркивает отличие такого измерения одного человека как совокупности вещей от другого.

Со словом и понятием быт тесно связаны такие слова, помимо уже перечисленных, как обыватель, обитель, (среда) обитания, добытчик, забытье, прибытие, убыток, бытня, (само)бытный, бытует (мнение), и многие другие. Все эти слова взаимосвязано описывают человека и его мир.

Определим, имеется ли какое-то место для введения нового понятия, причем большего по объему, чем понятие быт. В исходный момент русского языка возникает связь понятий, емко выраженная в формуле: «иметь быт, человеком быть». Допустим, что-то произошло и теперь «только имев культуру, можно стать человеком». Попытаемся выяснить это то необходимое приращение быта, якобы дополнившего его до культуры, в современных условиях решающих облик человека.

Возьмем самую простую ситуацию. В первобытных условиях родился мальчик, и он несколько лет выкармливается своей матерью. Они все это время живут в усадьбе, вобравшей в себя весь первобытный быт: копья, тесаки, некоторые домашние животные, кое-какая столовая утварь, одежда. Мать, которая воспиталась матерью, обе которые никогда не находились под воздействием психически больных людей, нет необходимости назидать, как ей нужно воспитывать ее ребенка, тем более если это будет делать кабинетный ученый. Она сама выберет наиболее лучшие пути общения с ребенком, и никто кроме нее не сделает для ее ребенка больше и лучше, чем она сама. Именно от нее ребенок услышит человеческую речь, и сам научится говорить, думать, мыслить.

Мать собирает растения, пасет и доит коз, подстреливает кроликов. Поскольку других людей вокруг нет, растительная и животная еда поблизости возобновляется в количестве, достаточном для обеспечения жизни двух человек. Обычный здоровый ребенок наделен таким любопытством, что уже к 5 годам он будет обучен всем нехитрым занятиям матери и успеет перетрогать все вещи. Одни дети на его месте будут чуть менее любопытными, другие еще более активными и смышлеными. Одни усвоят предоставленный им быт в полном объеме, другие в неполном, а третьи привнесут в него свои новые открытия. Связующим звеном в этом движении является его мать, которая с ранних пор приобщит ребенка к быту. До момента рождения и до конца срока выкармливания мальчика грудью мать и он остаются единым организмом, и жить с матерью — бытность человека. Именно от матери мальчик приобретет речь, чтобы в дальнейшем ее развивать самостоятельно в силу своих способностей. В каком бы быту мальчик не родился, он усваивал бы его в том объеме, в котором быт не противоречив. Если в быту будет лук, но не будет животных, лук станет бесполезной игрушкой и вскоре будет забыт. Если нет электричества, мальчик не сможет включить компьютер, если бы он был. Если мальчик не обучен грамоте, то только умственная одаренность позволит ему преодолеть барьер отчуждения от книг и Интернета, если бы они были.

Самостоятельному усвоению быта мальчику помешают внешние обстоятельства и свое нездоровье. Если он родился слепоглухонемым, его связь с бытом будет опосредована другим человеком, — и здесь можно усмотреть место «культуры».

«Культуру» можно усмотреть, прежде всего, если ребенка лишить его матери или объявить его мать чужим человеком и даже инопланетянином. Если ребенка отобрать у матери и подбросить волчице, которая недавно потеряла своих детей, очень вероятно она будет выкармливать этого мальчика, и он уже не станет человеком. Однако при этом мальчик живет вне человеческого быта и находясь там ему не поможет никакая культура стать человеком. Вне человеческого быта у ребенка и у взрослых людей резко вырождается мозг, и он перестает быть человеком уже по своим возможностям. Леопард, воспитанный антилопой гну, когда кончится срок выкармливания молоком, либо умрет от голода, либо станет убивать антилоп гну.

Другой случай, подбросить мальчика в казенное учреждение, где его жизнь и воспитание целиком зависят от прихоти чужих людей. Здесь, находясь в относительном человеческом быту, вполне можно усмотреть появление «культуры», преобразующей ребенка в человека.

«Культуру» можно усмотреть также в том, что мать ребенка исходно была обучена речи своей матерью, и т.п. В конце цепи мы приходим к праматери всех людей, которая обладает необъяснимо большим объемом мозга и огромными возможностями для речи и письма, причем письма еще не существует, а естественная речь человека ограничена звуками, доступными скоту. «Культура» здесь лишь в том, что мы неспособны объяснить, откуда и зачем потомку обезьян такие данные, которым соответствует быт, которого у человека еще нет? Но эта «культура» — творение инопланетян.

Таким образом, понятие культуры возникает в следующих случаях: отчуждение человека от родных ему людей, болезни и увечье человека, ставящие его в жесткую зависимость от чужих людей.

Проверим, что больше по объему в значении вещи — быт или культура. «Культура» может быть больше «быта» в силу того, что, будучи менее понятным, требует своего толкования посредством быта. Но тогда слово «чупемика» еще больше по объему, поскольку его объяснение строится через «культуру», и т.п.

Примем, что культура — часть быта: дополнительная (больше), вычтенная (меньше). Возьмем всех людей и сложим все вещи, которыми они пользуются каждый день: мобильные телефоны, телевизоры, дома, канализация, магазины, аптеки, дороги. Найдутся люди, которые полгода проводят на орбитальной станции и для них космический корабль — дом, или люди, не выходящие полгода и больше из химических лабораторий, и для них молекулы — часть их быта. Сложив быт всех людей планеты, мы получим почти все достижения людей. В этот перечень не попадут разве что захоронения ядерного топлива и космический мусор, произведенный человеком. Если культура больше быта, получается, что культурой являются захоронения ядерного топлива и космический мусор. Таким образом, если рассматривать отношение совокупного быта ко всем людям, то быт больше культуры.

А теперь поделим всех людей на две группы, одна большая, состоящая из обычных людей, другая маленькая, состоящая из олигархов всех мастей — от денежных до гуманитарных. Назовем для простоты сборище олигархов обществом. Среди вещей, которыми пользуются большинство людей, может не оказаться вещей, которыми пользуются олигархи — например, золотые унитазы, целовальницы, тексты на гуманитарном арго. Таким образом, если рассматривать отношение общественного быта к совокупному быту, то культура больше быта.

Вопрос «как быт влияет на твои занятия?» у многих людей не вызывает затруднения. Немного поразмыслив, человек высказывает свои пожелания к распорядку вещей, которыми он располагает, и показывает, как изменилась бы его жизнь, убудь одни вещи и прибавь другие. Наоборот, вопрос «как культура влияет на твои занятия?» у многих людей не вызывает никаких мыслей. Лишь после подсказок и разъяснений, человек обычно уводится из своего действительного мира и почему-то начинает говорить о чем-то постороннем, что якобы воспитывает других людей. Опросы мнения показывают, что для людей понятие культуры — либо нечто стороннее и принудительное, либо совсем непонятное и неизвестное.

Если в жилище простого человека явится деятель культуры, он, как и любой другой торговец барахлом на дому, примется убеждать хозяина в том, что у того отсутствуют какие-то очень важные вещи.

• — Как живешь?
• — Хорошо живу. У меня все есть.
• — Нет, ты живешь плохо. У тебя нет культуры.
• — Это какие-то новые вещи? Как только я стану ими пользоваться, они станут моим бытом.
• — Они не могут стать твоим бытом, потому что пользоваться ими ты можешь только в присутствии духовно просвещенных людей.
• — То есть хорошо знающих эти вещи? Рано или поздно я сам смогу ими пользоваться.
• — Ты не понял. Это для тебя как обязанность.
• — Что — обязанность? Вечно познавать то, без чего я хорошо живу, для того, чтобы какие-то люди за мой счет стали жить лучше?
• — Ты живешь хорошо. А другим плохо. И если вы будет все вместе собираться там, чтобы впитывать культуру, вы почувствуете себя обществом.
• — Ну да, так говорили в 1930 году, загоняя в колхозы. Почему я должен куда-то идти? Почему ко мне не придут те, с кем я уже давно хорошо работаю и живу? Эти ваши предложения для тех, у кого ничего нет, и кто ничего не умеет.

В схожем ключе действуют мошенники, обирающие людей, суля им улучшение их быта за счет каких-то внешних чудес.

Совокупность этих вещей, которые никогда не становятся бытом простого человека, обозначают словом женского рода, подчеркивая, что это нечто само нуждается в постоянном воздействии. В 19 веке, как мы помним, вместе с насаждением в русскую речь понятия «культура», насаждалось и понятие «барщина». Если до середины 19 века барщина происходила внутри единого помещичье-крестьянского хозяйства, то после освобождения крестьян, барщина стала внешним явлением, то есть культурой. Неудивительно, что в учебниках это время называют «Золотым веком русской культуры».

Таким образом, культура — это совокупность отчужденных вещей обществом разномастных олигархов и временем, обрабатывать которые принуждаются простые люди якобы в каких-то целях, полезных для всех людей.

Примерно такой тарабарщиной заполняется учебный процесс: «цивилизация несет специфическую социально-интегративную функцию в эпоху общества разделенного труда. В этом отношении цивилизация — более узкое понятие, чем культура; вероятно, дочернее по отношению к последнему: культура является универсальным средством социальной интеграции любой формы общества (материальная и духовная культура), а цивилизация выступает средством социальной интеграции общества разделенного труда (материальная урбанистическая культура по преимуществу)». Здесь из 46 слов 19 иноязычных слов, из которых 15 непонятны ни сами по себе, ни вместе с другими непонятными словами. По-русски это же самое прозвучит так: «промыслы развивают разделение труда. В этом отношении промыслы — более узкое понятие, чем быт; вероятно, дочернее по отношению к последнему: быт включает в себя все вещи человека, а промысел выступает средством объединения людей в условиях разделенного труда».

Языку Homo gumanitarus, то есть языку, на котором велось преподавание цикла предметов о человеке и его объединениях в обычных школах до 2005 года, свойственны табу, страхи и заблуждения. Он вобрал в себя много уродливых, удлиненных, обессмысленных слов с обесцененными суффиксами. Это мертвый язык таких же мертвых людей, которые не живут полной жизнью, которые стыдятся быть людьми, иметь бытие, жить в быту, обладать своим миром, которые всегда были на кормлении из казны и защищены учеными званиями и высокими должностями. Людей, которые не живут настоящим днем, у которых нет настоящей жизни, у которых нет будущего. Они живут воспоминаниями о прошлом, о удаленном и канувшем в небытие мире. Они настолько же влюблены в «великих» Аристотеля и Пушкина, настолько же не замечают людей вокруг себя.

Язык Homo gumanitarus снижает ценность русского языка для его носителей и кроме того усложняет его изучение для иностранцев. Русский язык был и остается главным признаком России как страны. Сохранить и укрепить русский язык — значит сохранить и укрепить Россию.

Переучивать взрослых людей говорить правильно, не стыдиться русского языка, поздно. Даже если существует какая-та необходимость, вызванная мне неизвестной внешней угрозой, обучения детей языку Homo gumanitarus, я уверен, что эта необходимость не может охватывать всех детей. Этим языком никогда не пользовалось большинство жителей страны, это искаженный, чужой язык. Пускай те родители, которые считают язык Homo gumanitarus своим родным языком, отдают своих детей в их школы.

Для меня правильный русский язык — это язык, составленный из слов, которые понятны сами по себе и которые образованы от не более чем четырехбуквенного корня, имеющего разветвленные связи с другими словами, а также включающий любые другие слова, которым поставлены в строгое соответствие вещи и явления. Таким русским словом вполне является слово сайт. Разговоры о происхождении таких-то слов русского письма от слов латинского письма чаще всего оказываются жульничеством и стремлением навязать зависимость от толкователей.

В языке Homo gumanitarus направление мысли идет от некоего сборища людей к людям, здесь почти нет слов, указывающих на отдельного и свободного человека, живущего полной жизни, обладающего своим миром, своими делами и своим бытом. Здесь отсутствуют слова для обозначения групп людей, ведущих совместные дела или проживающих рядом. Это язык Матрицы.

Я постараюсь написать в ближайший год учебник для всех ступеней школьного образования. Учебник называется «Русское мышление» и представляет собой обобщение теории и истории русского языка, в котором единицей являются слово и морфема. Главной целью курса «Русского мышления» является научить детей четко и ясно описывать мир связными словами, уметь распознавать слова, раскрывать понятия, менять словесно-понятийный аппарат для нужд своего мышления и переводить свой язык на другой язык, в том числе на язык Homo gumanitarus. В результате такого обучения дети научатся четко и ясно мыслить и излагать свои мысли как на правильном русском языке, так и на любом его диалекте, в том числе на диалекте Homo gumanitarus. Эти дети, встав взрослыми, уже не будут тупо и бесконечно болтать о гуманизме и культуре, они будут вершить дела, сами жить хорошо и другим способствовать улучшать свой быт.

Этот курс не призван заменить или восполнить такие предметы как философия, культурология и многие другие цикла гуманитарных предметов. Но он послужит основой для закрепления правильной речи и развития логического мышления, а также понятийной основой для курсов философии, социологии, психологии и истории быта, который заменит культурологию. Учебник «Русского мышления» станет методическим пособием для учителей и родителей в преподавании истории и человекознания в начальной и средней школе и отдельным учебником (вместо философии) в старшей школе и вузе.

В этот текст закрались корявые слова и неточности. Излагать мысли абсолютно ясно и точно невозможно и, наверное, не нужно. Я не утверждаю, что я лучше всех владею правильной речью. Ошибки письма свойственны всем. Я хочу научиться сам и научить других людей ясно излагать свои взгляды.