Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Дискуссии - Аналитика

Н.Н. Александров
Понимание времени. Культура и циклы. Избранные статьи.

Oб авторе

В книге в форме научно-популярных статей преподносятся новые идеи, зародившиеся в культурологии, историометрии, общей и эстетической системогенетике, в области числовых логик и развиваемые автором в период с 1986 по 1997 годы.

 

СОДЕРЖАНИЕ


ПРЕДИСЛОВИЕ


Часть I. Ментальные циклы

МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ

ИМПУЛЬС БУДУЩЕГО

ЦИКЛИЧНОСТЬ И “ПРОГРЕСС” В МЕНТАЛИТЕТЕ

ПОЛУВЕКОВОЙ ЦИКЛ В НАУКЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЕ

АСТРОЛОГИЯ И ПРОГНОСТИКА

БИТВА С ХРОНОСОМ


Часть II. Культура и циклы

НЕВЫУЧЕННЫЙ УРОК ИСТОРИИ

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ

ЧЕРНУХА, ИЛИ ЭСТЕТИКА БЕЗОБРАЗНОГО

КОСМОС РОССИИ

ЧЕЛОВЕК ТОЛПЫ

ЗА ПАРУ МИНУТ ДО КОНЦА СВЕТА

ЦВЕТНАЯ ДУША


Часть III. Культура и искусство

РАДЖА-ЙОГА И ХЛЕБНИКОВ

ЛОВЕЦ ВРЕМЕНИ НАД ПРОПАСТЬЮ ВО РЖИ

СВЕРХИСКУССТВО

ЛЕЗВИЕ СЕКСУАЛЬНОЙ БРИТВЫ

ВЛАСТЬ НАД ЗОЛОТОМ

ВРЕМЯ КАК СУБСТАНЦИЯ ИСКУССТВА

ВЕЛИКОЕ ТРОЕКНИЖИЕ

ТРИ ШАГА К ЛИЧНОСТИ


Часть IV. Культура нашего времени

НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ ПРОШЕДШЕГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ

ВЕЛИКАЯ КУЛЬТУРА ЛЕНИВОГО НАРОДА

СПОСОБНОЕ ЛЕЧИТЬ И УБИВАТЬ

ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

У НАЧАЛА НОВОГО МИРА

ВОЛЬНЫЕ МЫСЛИ В СТИЛЕ МОДЕРН


Часть V Битлз - это Битлз

О БИТЛЗ С ЛЮБОВЬЮ

КАК НАЧИНАЮТСЯ МИФЫ

ПРИНЦ И НИЩИЙ ИЛИ ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

ПОСЛЕСЛОВИЕ



 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

На сегодняшний день у меня, пожалуй, около сотни статей, большая их часть опубликована. Среди них есть написанные по случаю или по долгу службы, по велению сердца или для достижения вполне определенных целей. Но предлагаемые вашему вниманию статьи отличаются от всего созданного. Они относятся к разряду вольных мыслей. Кроме того, они все примерно одного объема – 11 страниц на машинке, с небольшими отклонениями в большую или меньшую стороны. Это именно столько, сколько получается у меня, если писать не отрываясь.

Сборник статей тоже имеет свой жанр, по крайней мере, этот сборник его имеет. Перед вами – научно-художественная публицистика с четко очерченной авторской интонацией. В определенном смысле все статьи этой книжки – монолитное целое, поскольку, во-первых, написаны в короткий период расцвета «гласности» времен уже забытого «ускорения», во-вторых, объединены одним и тем же стилистическим и композиционным приемом. Ускорение, действительно, присуще нашему времени: все быстро стареет. Что-то надломилось в нас с распадом СССР, что-то произошло с нашим пониманием, когда телевидение молчало 4 октября 1993 года, и это было более выразительно, чем слова. В тот день стало понятно, что горбачевская оттепель кончилась – быстрее хрущевской. И очень многое сразу же перешло в разряд наивного прошлого.

В этих статьях внимательный читатель обнаружит многие темы, бывшие на слуху: о них писали журналы и газеты того времени. Необходимо было понять происходящее, осмысляя прошлое и заглядывая в будущее, – и все пишущие это делали по мере возможностей. Из того, что было тогда статьей, через некоторое время появлялись книги. Так, например, случилось с темой русского космизма: у меня был свой взгляд на данную тему. Но, если бы лишь это составляло ценность предлагаемого вам сборника, не стоило бы его публиковать. Сегодня, перечитывая заново, я убрал два-три слова из статьи – обычная редакторская правка, а остальное можно публиковать: оно не утратило актуальности.

И, наконец, все вещи, собранные вместе, являются как бы «поэтическим дневником»: статьи писались почти непрерывно в течение двух лет, в среднем по одной в месяц. Время влияет на нас, никогда больше этот феномен непрерывного писания не повторялся: статьи как неожиданно начались, так же неожиданно и прекратились писаться. Сама собой получилась книга, где отдельные главы так же относятся к целому, как подзаголовки – к отдельным главам. Такое качество непрерывности и внутренней тематической преемственности и делает книгу цельной. В последней редакции я рискнул добавить к сборнику и более поздний цикл 1994-1996 годов, где уже подводятся итоги десятилетия и идут внутренние ссылки на первый цикл. Таким образом, композиция сборника как бы самозавершилась.

Интересно, что каждая статья для автора любимое дитя, ведь все они части одного организма, но иное дело – редакторы. Они упорно брали в печать одни тексты и отвергали другие, причем опубликовали ровно половину. Некоторые, с моей точки зрения, публицистически выигрышные в то время статьи упорно отвергались всеми редакторами, я до сих пор не знаю, почему. Но и они выдержали главную проверку на художественность – проверку временем. В некоторых статьях просвечивают иллюзии горбачевской оттепели, но я не стал их убирать, они весьма колоритны. Время и вправду «ускорилось» – сегодня даже странно себе представить, что еще совсем недавно мы не спали ночи перед телевизорами, где передавали заседания съездов, а днем сонно бродили по абсолютно пустым магазинам.

У опубликованных статей была завидная участь для провинциальной прессы. Их выделили критики, причем даже очень разные по темам статьи воспринимались уже тогда как один цикл. Была даже небольшая полемика, что вообще удивительно для научно-публицистических статей в газетах городского масштаба. Но главное: не раз я слышал от людей, что мои статьи вырезались из газет и хранились в отдельной папочке. Это обстоятельство и стало мотивом для публикации книги: я понял, что она нужна. К тому, что было издано, здесь добавлена ровно половина ранее не изданного, но написанного в тот же момент.

Неопубликованная половина, действительно, немного отличается от опубликованной – это статьи по преимуществу внутринаучного свойства. Может быть, они чуть сложнее первых, но именно из них выросли впоследствии мои отдельные книги и большие, вполне научные работы. Поскольку мне было странно, что меня не поняли редакторы, я пытался разъяснять свои мысли подробнее – и бывшая статья сама собой перерастала в книгу. Многое в статьях можно дополнить, развить, уточнить на основе книг, но я этого не делаю. Прошлое не следует улучшать, иначе исчезнет неуловимый колорит времени.

Кто-то из великих обронил хорошую фразу: если я чего-то не знаю, я сажусь писать по этому поводу статью – и узнаю. Сейчас никому не придет в голову, что сведения для ряда статей этой книги брались почти ниоткуда: тогда не были еще известны имена и труды, сегодня не только доступные, но и ставшие классическими. В тот момент они вызывали нервную дрожь, ведь никто ничего не знал толком, а если кто-то их и читал, то уж никак не в провинции. Я шел по следу своих предшественников в полном одиночестве, раскручивая почти детективную историю с неизвестными нам тогда пластами науки. Но вот что интересно и поучительно: выписывая сведения из словарей и энциклопедий времен застоя и сопоставляя их, я составил такое представление о Питириме Сорокине и Мартине Хайдеггере, которое ничуть не изменилось после чтения их книг и книг о них. Это лишь подтверждает старую истину: никакую информацию нельзя утаить, – а умение советской интеллигенции читать между строк превратилось в ее основной инстинкт. Переход от информационного голода к изобилию совершился очень быстро. В хлынувшем вскоре потоке информации неподготовленные люди захлебнулись, но я был готов, меня подготовили как раз эти статьи. Вот почему я немного сожалею, что все они так и не были опубликованы вовремя.

Подавляющая часть опубликованного появилась в газете «Молодежный акцент» (впоследствии – просто «Акцент») или была написана специально для нее. Здесь тексты редактировались не по тому принципу, по которому это делали другие издания того времени, а лишь стилистически, за что я и благодарю ее редактора В.И. Иващенко. Как всякий норовистый автор, я никак не желал принимать правки, но сегодня это смешно вспоминать.

Я благодарю за помощь в последующем “причесывании” и в стилистической полировке этой книги мою жену Зырянову Татьяну Витальевну, тонкого филолога и профессионального герменевта. Сейчас трудно поверить, но процесс превращения разрозненных статей в цельную книгу занял несколько лет совместной плодотворной работы.

Эта книга позволила мне осмысить темы, оказавшиеся для нашего поколения за пределами доступности из-за железного занавеса. Она этот занавес в сознании разрушила. Здесь, разумеется, не все темы представлены, не весь поток пришедшей и произведенной за эти годы информации обработан. Вошло сюда лишь то, что могло быть более-менее просто подано. И, хотя зачастую в статьях затрагиваются вопросы достаточно высокого уровня сложности, принцип простоты формы вроде бы нигде не нарушен.

Может быть, я и повторюсь, но у этого сборника есть свой круг читателей, вот почему имело смысл его издавать. Это – мои друзья из недалекого прошлого, которым будет приятно прочесть полные варианты и вообще полный цикл статей. Это – педагоги, которые уже внедряют опубликованные здесь идеи в жизнь, им будет полезно сопоставить изложенное научным образом в книгах и представленное сборником в простом, публицистическом, виде. Это – студенты и учащиеся, которые многое из тематического спектра книги уже изучают как ставшее, как прописные истины. Невольно вспоминается классическая фраза: новое рождается как ересь, а умирает как догма. Увы, кое-что уже успело стать догмой. Но, уверяю вас, ереси тут еще вполне хватит. И, надеюсь, надолго.


Рождение метода

Начнем наш разговор с истока пути, для чего нам понадобится предпринять экскурс в собственную историю. Это необходимо сделать по двум причинам.

Во-первых, станет ясно, как это рождалось и что послужило причиной появления такой совокупности мыслей. Понять генезис автора иногда значительно важнее, чем воспринять результат его трудов.

Во-вторых, мы считаем, что важнее всего в науке метод. Обычно его нелегко выразить просто, хотя иногда для этого как раз достаточно посмотреть в самое начало авторского творчества. Обычно там уже есть все, что будет потом развито.

Начало укладывается в небольшой сюжет.

Было у меня в юности время (!), когда я ходил в музеи, как другие ходят на работу, – только ради собственного удовольствия. Это длилось всего полгода, но такого опыта прямого общения с произведениями искусства хватило навсегда. Потом я прочитал многое, однако не узнал больше ничего принципиально нового. Придя в музей, я еще ничего толком не знал об искусстве, кроме того, что оно существует. Я занимался малой авиацией, бредил Королевым, строгал, пилил, сверлил, строил и измерял железки тонкими приборами. Искусство, как я теперь понимаю, требует долгого периода вхождения – и начинаться этот период должен с детства. Детство в шахтерском поселке к общению с искусством не располагало – и искусство оставалось грандиозной тайной людей из другого мира. Я вошел в новый для меня мир как "tabula rasa" – “чистая доска”. Сегодня я мог бы сказать, что в музейных залах я занимался медитацией, ибо сеансы перед картиной неделями и более не сопровождались ничем, кроме чистого созерцания.

Потом, в течение жизни, я возвращался в свои музеи по разным поводам и всегда выносил из залов что-то новое в себе. Всякий раз посещение музея дарило мне открытие. Сейчас, в возрасте зрелом и классическом, я понимаю, что хороший музей – это редчайшая возможность увидеть полный генезис. Мы лишь потом дополняем свое понимание книгами, альбомами, слайдами, фильмами и так далее. Приобретается же чувство непрерывности истории именно в первый момент соединения себя с этим экспонируемым миром. И этот опыт, если он получен вовремя, ничем не заменить.

После службы в армии, уже в пору своего дизайнерского студенчества, восторженно проходя по залам Третьяковки, я вдруг заметил одну удивительную закономерность. Открыв ее, я стал лихорадочно записывать; эти листки сохранились, они и сегодня волнуют меня.

"В самом начале светской живописи в России, в ранних парсунах и светских портретах, присутствует очень жесткий и, по нашим понятиям нынешнего времени, “непрофессиональный” тональный контраст. Очень темное – на очень светлом, и наоборот."

"Классические работы живописцев XIX века равновесны, они имеют оптимальное соотношение контраста и нюанса".

"Поздние работы мирискусников почти лишены контрастов тона, зато беспредельно нюансированы".

Я захотел проверить это наблюдение в ГМИИ им. Пушкина, где увидел ту же закономерность в истории зарубежной живописи и графики.

Она была настолько очевидной, что я стал искать ее описание в искусствоведческой литературе. Но доступная мне тогда литература, как ни странно, об этом умалчивала. Тогда я решил действовать сам.

Я взял известные простейшие средства живописи – тон, линию и цвет – то, что создает форму в изображении. Этот набор формальных составляющих композиции связался в закономерность, которую можно для простоты изобразить треугольником. Любому рисующему, а все мы с детства рисуем, понятно, как они взаимосвязаны: одно усилишь – другие нужно ослабить. Если хочешь добиться гармонии, нельзя заставлять кричать все средства одновременно, иначе вместо волшебных трезвучий будет какофония. Но каким образом это делается в живописи?

Пройдем по одному культурному циклу, от начала до завершения.

Можно заметить, что сильный контраст тона (очень темное и очень светлое, в пределе черно-белое) в начале цикла любого искусства как бы “душит” выразительные возможности цвета и делает линию негибкой, поэтому геометрической. Назовем это “тональным этапом”.

Затем в искусстве наступает время доминирования сильной линии, при некотором ослаблении тона; при этом цвет все еще не становится главным средством. Назовем такое доминирование “линейно-тональным этапом”.

В средине цикла все три компонента сгармонизированы и уравновешены. И линия, и тон, и цвет имеют равноправное значение в классической композиции.

Постепенно в качестве доминанты начинают выступать два других средства – линия и цвет, цвет, обрамленный линией. Назовем это "линейно-цветовым этапом".

Этот процесс завершается потрясающим царством цвета, в котором нет ведущего сильного тонального контраста и исчезает (как главное выразительное средство) линия в чистом виде. Линию скрывают и вуалируют, она становится как бы точечной, рассыпчатой, очень сложной по траектории, гибкой и органической по форме. Назовем это "цветовым, или чисто декоративным, этапом" развития живописи.

Если мы теперь изобразим все сказанное, то увидим, что наш треугольник формальных средств как бы "поворачивается" на протяжении одного цикла истории живописи: в нем доминируют то одно, то два средства, и только в одной точке истории – все три. Происходит поворот треугольника в каждом цикле истории с точностью хронометра.

Рис. 1. Изменение доминирования изобразительных средств в цикле.

Схема предельно проста, и я до сих пор использую ее в педагогике. Но простота отнюдь не означает примитивности. Напротив, как я теперь знаю, получить простое представление трех связанных параметров, вообще-то, бывает очень сложно.

Этот простой метод развился в весьма сложные наборы прикладных методик, и сегодня его трудно узнать. Каркас же остался неизменным.

Сейчас он позволяет всем желающим понять логику истории и логику развития искусства, как отдельных стран и отрезков истории, так и в целом. И не только формальную, но иногда и содержательную логику. В чем, я очень надеюсь, скоро убедятся и читатели.


О структуре книги и ее иллюстрациях

Отдельные части книги сформированы по тематическим признакам, хоть и весьма относительным. Взаимопересечение тем иногда настолько тесное, что, кажется, проще всего сгруппировать статьи по известному историческому признаку – по мере их выхода. Но выходили они не все и не в той последовательности, в какой были написаны, иногда появления статьи приходилось ждать годами. Парочку ранних статей, напечатанных на машинке под копирку, случайные “издатели” не только не напечатали, но и безвозвратно потеряли оригиналы – их здесь не хватает для полноты.

В качестве единственных иллюстраций к подборкам статей мы использовали рисованные “шапки”, созданные для первых статей в основном вручную – фломастером, пером и тушью. Это было столь же интересно делать, как и писать текст. Обычно статья занимала ровно одну страницу. Единое авторство зримого образа и смысла написанного привносило в содержание газетной полосы неповторимый эффект, не достигаемый впоследствии никакими компьютерными ухищрениями.


Часть I
Ментальные циклы


МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ

Я люблю Гёте. Мне всегда импонировали люди, относящиеся к миру с олимпийским спокойствием, но не в силу врожденной глупости, а в силу благоприобретенной мудрости. Это редкое качество спокойного взгляда на жизнь имеет массу преимуществ. Главное из них – видеть все в реальном свете, не впадая в истеричность публицистики или в брюзжание консерватизма.

Ярым сторонникам сталинизма он видится образцом «общества прорыва». Они примеряют эту модель к сегодняшней реальности. Ну и – что дальше? Конструктив какой? «Кто виноват», понятно, а «что делать»? с этим яркими призывами типа «будущее России – это ее прошлое» (Смена вех).

Есть другой тип людей, которым очень нравится происходящее в стране и потому они не просто полны скепсиса относительно достижений сталинизма, они при случае тут же поставят всех этих… к стенке. Шутки-шутками, но ждать этой ситуации осталось недолго.

Истина лежит, как ей и подобает, посредине. И мы с вами убедимся в этом не на уровне эмоций и оценок, а путем спокойного сопоставления фактов. Только вот модель зададим, чтобы не разговаривать «на пальцах». И когда зададим, ее можно будет критиковать, отвергать, опровергать.

В истории правит как случай, так и закон. Но закон – на верхних ярусах системного мира, а случай – на нижних. Закономерной является жизнь больших групп людей, случай правит на уровне единицы – человека. Про это прекрасно сказано у Гегеля, не стану повторяться.

Говоря о прошлом, мы всегда хотим ответа на вопрос: что ждет нас в будущем? Насколько мы зрячи с нашим Разумом, чтобы это рассмотреть?


Полосатая жизнь

Эту «полосатость» человек обнаруживает во множестве проявлений и они всем известны на опыте. Но то, что нормальный человек чувствует и рефлектирует, наука взвешивает, просеивая горы фактов, и преподносит нам как закономерность.

Подобная закономерность разных периодов нашей жизни рассматривается в возрастной кризисологии. О ней писал еще Аристотель. Оказывается, примерно каждые семь лет мужская часть населения и восемь – женская проходит кризис, выражающийся в ломке нашей психики, в болезненной переоценке ценностей. Только в силу нашего незнания мы заставляем семилетних детей адаптироваться к школе в самый болезненный период психической ломки, навязываем четырнадцатилетним банальные истины, в которых они менее всего нуждаются, и не воспринимаем «ранних браков» в 21 год как закономерных... И так далее! Однако простое знание «расстояний» между кризисами еще не самое важное. Есть еще и логика их развития, специфика каждого кризиса.

“Знал бы где упаду – соломки подстелил бы”. Допустим, вы знаете, а следовательно, можно искать соломку. Если бы все было так просто, мы мало бы отличались от биороботов. Выявленная закономерность – это одно из начал в управлении человеком. Но каждый из нас неповторим – и то, что один переживет, не моргнув глазом, для другого может обернуться трагедией. Закономерность в жизни соединена со случайностью – вторым началом. А она обусловленна, например, набором наших индивидуальных генов, из-за которых одни от рождения веселы, а другие печальны. И, тем не менее, знание закономерности на какой-то процент дает предусмотрительному человеку возможность подстелить себе соломку.

Сейчас уже есть масса доказательств того, что известные люди умирают не столько от болезней или от возраста, сколько социально. Вдруг наступает полоса, когда один за другим уходят из жизни великие, значительные, необыкновенные люди, о которых мы слышали всю жизнь, которые олицетворяли собой поколение. Причем иногда их даже убивают, но сама закономерность их ухода сохраняется. Никаким простым совпадением нельзя объяснить, что в один год умирают Высоцкий, Джо Дассен и убивают Джона Леннона. Все трое – поэты и артисты, примерно одного возраста – 40 лет. “При цифре 37...” – предсказывает себе поэт, вспоминая своих предшественников, и не намного ошибается: поэты всегда чувствуют то, что наука постепенно узнает. Отсюда следует, что «судьба» – достоверное научное понятие, и об этом пишут уже вполне профессионально.

Вывод из этой преамбулы: есть, как минимум, две причины, влияющие на пути судеб: индивидуальная (импульсы в жизни самого человека) и социальная (импульсы развития общества). Это дуальная конструкция взаимодействующих «начал».

Очень соблазнительно поискать для них единую Причину. «Третью силу», от которой зависимы и Я – отдельный, и Мы – общество. Вариантов несколько и они располагаются в тесном пространстве между Материей и Разумом. Мы пока для примера возьмем один: физический, «зет-излучение» Солнца.


На волнах солнечного ветра

Как-то давно, в юности, один московский аспирант рассказал мне такую историю. Однажды к Гитлеру обратилась группа ученых, изучавших активность Солнца с предложением выслушать их секретный доклад. Как теперь известно, речь в нем шла о том, что Германия не должна начинать войну именно в этой “пятилетке”. Но Гитлер войну начал и, как известно, проиграл. Западные исследователи склонны считать это одной из причин: неудачный год – и это объективно. Конечно же, не все так просто, причины поражения всем известны, и расчеты ученых известному нам вовсе не противоречат, если учесть, что Гитлер не мог не начать войны в силу логики развития событий истории. Наивно полагать, что диктаторы любого времени руководствуются своей волей, – это «воля истории» руководит ими. Она находит нужного человека и делает его диктатором или вождем восстания. И еще не было случая, чтобы к власти пришел не тот человек, который нужен данному времени, этому есть масса подтверждений. Такое простое рассуждение позволяет предположить, что в любом времени есть свой Леонардо да Винчи и свой Гитлер, но не любому времени они нужны.

Так что же, будущее и вообще история фатальны? Ничуть. Будущее, в отличие от прошлого, всегда является веером возможностей. И именно сейчас наступил момент в истории, когда мы начинаем это осознавать, а значит, и использовать. По крайней мере, причины засух, наводнений, гриппа и великих открытий мы знаем еще с 20-х годов ХХ века: это – влияние Солнца на процессы, происходящие на Земле. Достоверно известно, что каждые 11 лет в среднем активность Солнца меняется, что создает самый известный из солнечных циклов. Вообще солнечных циклов разной длительности достаточно много, и большей, и меньшей длительности. Вопрос всегда о том, как и на что именно они влияют. И что является агентом этого влияния.

За 11 лет происходит движение солнечных пятен от полюсов к экватору и обратно. Наука в Европе начала фиксировать эти циклы сто-двести лет назад – по разным параметрам. В 20-е годы ХХ века наш выдающийся ученый А.Л. Чижевский опубликовал свои наблюдения о влиянии этих циклов на историю (за свои средства), а позже – на урожайность, эпидемии, катастрофы и климат Земли. Он выдвинул гипотезу биоактивного «зет-излучения» Солнца, до сих пор вроде как не доказанную, но и не опровергнутую.

У нас его работы были практически забыты в течение полувека, за немногими исключениями типа гелиобиологии и медицины эпидемий и применительно к исследованию космоса. Циклизм как научное направление начинает возрождаться в 1990-х, но уже на фоне весьма развитого знания об этом в мире. И как-то не получает в России широкого резонанса, что вполне закономерно, если следовать нашей модели. Наступило время доминирования «Я», а такому времени противопоказано закономерное. «Я» не разговаривает на языке логики.

Кроме 11-летних циклов, существует выраженный столетний цикл, он есть и у Чижевского. Я связываю его с развитием культуры общества, его менталитета (столетние ментальные циклы). Подтверждением их существования является множество синхронизировано совпадающих событий истории. Некоторые из них мы здесь рассмотрим.

Кстати, Велимир Хлебников в голодной Москве времен гражданской войны создал свои пророческие “доски судьбы”, в которых тоже говорит о 100-летней повторяемости событий истории (103-105 лет, по разным источникам).

Для относительно короткой жизни человека, абиотических и биотических систем Земли существенное значение имеет именно 11-летний цикл. А вот общество как большой надорганизм, возможно, подчинено 100-летней цикличности. По крайней мере, в культуре и менталитете.

Итого: большое Мы, общество в ментальном измерении, имеет один цикл (100 лет), малое Я подчиняется скорее другому циклу Солнца (11 лет). Это верхний и нижний циклы в иерархии циклов («длинные» и «короткие» циклы). Между тем есть и средина, наиболее богатое «особенное» (средние).


Отцы и дети

Интересный возраст в жизни человека – 33 года. Так называемый «возраст Христа». Но, вспоминая библейскую историю, надо понимать, что в древности люди жили гораздо меньше – в среднем 21 год. А в античности уже чуть больше, поэтому античный возраст в 33 года – вполне солидный.

В наше время этот возраст считается началом настоящей зрелости человека, ему предшествуют детство, юность и годы становления в социуме. Если прибавить к этому возрасту еще 33 года, то как раз пора на пенсию. Пока не у нас, но в Германии именно так. Жизнь в нормальных условиях позволяет и после пенсии прожить еще 33 года. Это и есть столетний цикл в жизни человека, к которому цивилизация постепенно приближается. Например, в Японии и даже в Англии.

В этом наборе фаз жизни – юность, зрелость, старость – нам важно выделить социально активную середину жизни человека: с 33-х до 66 лет.

И вот что интересно: если говорить о менталитете, примерно 33 года в обществе активно живет одно поколение. По другим параметрам (экономика и т.д.) «цикл поколения» может иметь другую длительность.

В столетний цикл жизни общества укладывается активная жизнь дедов, отцов и детей, трех поколений одного типа менталитета. Причем есть удачно родившиеся люди, которые попадают в ритм истории и становятся ядром своего поколения, а есть «потерянные», лишние люди.

Уже это рассуждение позволяет ответить на вопрос, кто является носителем нынешнего доминирующего «поколения детей». Основная сила времени перестройки – люди, которым в 1985 году “стукнуло” 33 года. Примерно к 2000 году они вытеснили тех, кто постарше, и не дают забираться на вершины тем, что помладше. Кстати, это год рождения Путина.

Нас сегодня очень увлекает наша история, что, кстати, является закономерностью этого последнего цикла. Всмотримся в нее повнимательнее. Примерно к 1920-му году наша страна настолько окрепла, что можно было сказать о ее рождении, три года войны решили вопрос: “Быть или не быть?” – в ее пользу. Пусть это было разрушенное, голодное и экономически задыхающееся, но уже политически выжившее новое государство. Прибавив к этой цифре 33, получим год смерти Сталина – 1953. Прибавим еще 33 – и мы получим фактический год начала перестройки – 1986. Желающие могут прибавить последние 33 года и порассуждать на данную тему.

Итак, перед нами – три поколенческих цикла нашей истории: 1920-1953, 1953-1985, 1986-2020.

Первый цикл мы в основном называем сталинизмом, второй – волюнтаризмом и застоем, третий открывается «перестройкой» и назовет его своим именем история. Это – определенные, устойчивые эпохи в жизни страны, каждая из которых является «монадой» – своим отдельным миром, со своим доминирующим поколением и своей отличимой системой ценностей (поскольку мы говорим о менталитете).

Интересно в этой тройке то, что последняя эпоха есть зеркальное отражение первой. Грубо говоря, возьмите экономику, ценности, образ жизни и всё прочее эпохи сталинизма, переверните наоборот – и вы получите наше время. Если тогда в промышленности нарастала централизация и индустриализация, то сейчас – децентрализация и сырьевая экономика. Если у власти находилась бюрократия (номенклатура), то сейчас именно с чиновниками бесконечно борется наша новая русская демократия. Если тогда Запад предавали анафеме, то теперь это образец для подражания. Особенно интересны этические нормы: сталинизм нравственным считал полное подчинение единицы обществу (психология “винтика”, незаменимых у нас нет), то уже в начале перестройки власть заговорила про “человеческий фактор”, и на первый план вышла инициативная и самоценная единица. Она эту перестройку вскоре и смела, эта самая единица. Ничем не обузданный современный индивидуализм «поколения детей» этически опирается на старинный лозунг «человек человеку волк».

Причем, у нас что первое, что второе – без меры. И бюрократическая власть номенклатуры была без меры, и теперь разгул индивидуализма – тоже. Очень смешно смотреть, как десятки лет все власти борются с мигалками, а их становится все больше и больше. Или с коррупцией – как с ней можно бороться, если в аморальном обществе она всем удобна?

Обратимся для наглядности к рисунку:


Рис. 1. Три цикла поколений в столетнем цикле.

Цикл поколения как монадный организм

Но и сам «монадный» цикл одного поколения, 33 года, – тоже своеобразный живой организм. В нем есть своя молодость, зрелость, и старость, которые длятся по 11 лет, то есть, именно по одному солнечному циклу. Эти циклы – политические, и такой ракурс делает наш взгляд на историю еще детальнее.


Рис. 2. Три ступени в цикле поколения.

Молодость революции: 1920-1931. Жутковатая здесь точность, поскольку именно 1931 год во всех воспоминаниях фигурирует как год сворачивания «поисков пути» и отстранения «старой гвардии». Произошла фактическая смена и власти, и идеологии: с мировым коммунизмом идейно было покончено, переходим к социализму в отдельно взятой стране.

Нетрудно увидеть, что пик этого цикла – 1925 – это год, идущий после смерти Ленина. Естественно, начинается борьба за власть, и она идет до 1931 года – полцикла. Формируются новые юридические, экономические и ценностные основы нового общества.

Следующие 11 лет, средний цикл, – классический сталинизм: 1931-1942. Пик этого цикла приходится на середину знаменитого 1937 года. Точка кризиса 1942 год – перелом в войне.

Последние 11 лет: 1942-1953 годы, это – загнивающий, консервирующийся сталинизм, самая мрачная эпоха всего столетия, и не только у нас в стране. Сразу после войны – провозглашена холодная война и началась ракетно-ядерная гонка. Пик цикла приходится на новую волну репрессий 1948 года. Со смертью вождя закончилась эпоха «поколения дедов».

Я не обсуждаю здесь ни масштабов, ни цифр – про это уже столько всего написано. Я всего лишь фиксирую полное совпадение модели с частотой упоминания в СМИ тех или иных дат в истории и их значений.


Рис. 3. Три ступени во втором цикле поколения.

Нетрудно догадаться, что период правления Хрущева идеально укладывается в 11 летний цикл: 1953 – 1964. Пик этого времени приходится на 1959 год, который многим памятен как год победы над оставшимися у власти сталинистами (антипартийная группа и примкнувший к ним…). Именно с этого года Хрущев начинает создавать свой культ взамен недавно разоблаченного.

Брежневские два цикла иногда даже выделяют в литературе как «два разных Брежнева». Это 1964-1975, с пиком в 1970 году. Надо сказать, что именно этот год есть наиболее спокойный, ровный, мирный в жизни тех, кто его помнит. Он лишен тех ярких эмоций, которые сопровождали Победу в войне и первые признаки благополучия 50-х. Но он идеально ровный, это – классический центральный год столетнего цикла общества. До сих пор мы взлетали на вершину «реального социализма». Начиная с этой точки, наше общество покатилось вниз. С неизбежностью неуправляемой истории.

С 1975 года начинается открытая жизнь “застойников”. Они смелеют, наглеют, понемногу выходят на поверхность и за 11 лет буквально разъедают государство, как ржавчина. Конечно, их разгул не сравнить с нынешним разгулом, но у каждого времени своя мера. Пик этого цикла – 1980 год, где вся показушность проявилась в организации Олимпиады. Да и сам Брежнев первые 11 лет сильно отличается от себя во втором цикле. Это сопоставимо со сталинизмом 1931-42-х и 1942-53 годов – два разных образа. Сначала Сталин вроде как твердый и спокойный строитель нового общества, а во втором цикле нарастает неимоверное его восхваление, доходящее до полного маразма. Я недавно заставил себя пересмотреть двухсерийное «Взятие Берлина», 1949 года, и чуть не задохнулся в этой жуткой атмосфере искусственности и патоки. При этом я понимаю, что фильм-то точно соответствует стилю времени, потребностям и уровню культуры победившего народа и т.д. Но как бездарен это сталинский декаданс! Как и брежневский потом с его троекнижием и тошнотворными розовыми портретами с кожей младенца и с черными бровями гусара. Культ личности, доходящий до маразма – это что, традиция нашей политики?

Интересен в обсуждаемой теме феномен периодов “дворцовых переворотов”, когда после одного властителя, правившего долго, к власти приходят два – три правителя, правящие очень недолго – «калифы на час». Этот феномен виден еще по римской истории, и особенно в конце.

Принципиальные “перевороты” такого типа имели место в 1953 и 1985 годах.

После смерти Сталина – первая точка бифуркации. Из документальных фильмов и журналистских расследований последних лет предельно ясно, что были разные сценарии нашего будущего. Хрущев на первых порах не уверен в себе, и коллегиальные документы власти изобилуют множеством влияний. Но ему понадобилось столько же, сколько и Сталину, чтобы «спихнуть со скамейки власти» (фраза Брежнева) потенциальных конкурентов – пять лет, полцикла. Он открывает новый цикл «поколения отцов» и должен модернизировать систему и идеологически, и управленчески, и экономически. Но он успевает сделать только часть работы, а его перепуганные сменщики не решаются запустить косыгинские реформы. И, тем самым, запускают механизм гибели этого строя. Но это нижняя часть проблемы – строй-то выродился содержательно, духовно. Никаких реформ в идеологии, ментальных модернизаций – вот что его потом уничтожило.

После смерти Брежнева подряд умирают два новых, но дряхлых генсека, пока не приходит тот, кто вроде бы нужен следующему поколению. Работа у него очевидная, сталинско-хрущевская, раз он открывает новый цикл поколения: модернизировать систему и идеологически, и управленчески, и экономически. Так, чтобы она устраивала «поколение детей» с их необузданным индивидуализмом. Но, поскольку Горбачев оказался говорливым, но мягкотелым, он не продержался столько же, сколько Хрущев – отведенные ему историей 11 лет. Его запросто спихнул со скамейки власти Ельцын, который просто вынужден был ускоренно делать то, чего не сделал предшественник. А именно: он сформировал основные юридические, экономические и властные механизмы для «поколения детей» – индивидуалистов. И отрубил пути возврата в социализм.

Пик этого 11-летия, приходится на 1991 год. И пояснять не надо.

Рис. 4. Три ступени в третьем цикле поколения.

Ельцын немного не дотянул до второго пика – 2002 года, здоровье подвело. Хотя на его трон фактически уже никто не претендовал. И сдал власть из рук в руки так, чтобы уйдя, остаться: за спиной власти до сих пор видны те силы, которые за ним стояли. Но теперь они не выпячиваются, а зачем.

Ну а дальше в ситуации Путина повторяется ситуация Сталина, которому после Ленина досталось кроме власти некое идеологическое наследство плюс разношерстная «старая гвардия». От крайней идеологии вождь отказался, поскольку пожар мировой революции не хотел разгораться, а гвардию пришлось срубить под корень: она была заточена только под мировую революцию. С ними каши не сваришь.

Как нетрудно заметить, очередная опасная точка – 2008 год. Новый и последний 11-лений цикл ментального столетия начался с мирового кризиса. То, что мы будем наблюдать в этом 11-летнем цикле – индивидуализм в квадрате.


 

Ответы в конце задачника

Был ли сталинизм закономерностью? Был. Подтверждение тому печальный опыт иных неразвитых стран, стремящихся стать на путь социализма: это и Китай, и Кампучия, и Корея, и некоторые другие. Но суть не только в социализме. Преобразования в Иране тоже обернулись резней цвета нации и всеобщими порками. Закономерность глубже, поэтому стоит подумать, почему вспышки восстаний в странах «народной демократии» после 45 года шли через каждые 11 лет.

Итак, нами правит закономерность? Только в конечном итоге. Полистайте историю столетней давности, и она наведет вас на всякие интересные мысли. Вот одна из них. Уже сейчас можно приблизительно сказать, что потенциальный лидер страны после 2020 родился где-то в 1970-м году и проявит себя в период 2016-18.

Обобщая все сказанное, приведем модель трех уровней взаимосвязанных циклов развития нашего общества:

Рис. 5. Три уровня циклов на примере текущего столетнего цикла.


Полный текст доступен в формате PDF (4740Кб)


Н.Н. Александров, Понимание времени. Культура и циклы. Избранные статьи. // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.16682, 27.07.2011

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru