Аннотация

В работе предпринята попытка интегрального анализа сущности, истоков, форм проявления такого утверждающегося в Европейской антигуманистической цивилизации явления как русофобия.

Авторы показывают, что основанием социально-психологической и идеологической ненависти к России и русскому народу являются исторически сформированные системные качества русского менталитета.

Работа адресована истинным патриотам России.

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Русофобские истоки

2. Русофобская типология

3. Социальные телескопы (четыре зеркала России)

4. М. Горький как зеркало русского мировоззрения

5. Ментальная эстафета титанов

6. Русофобы ждут союзников в России

7. Россия и запад: двоякая конфронтация

8. Обвинения в агрессии: возможный ответ России

9. Октябрь 1917 г.: истоки современной русофобии

10. Социальная причина русофобии

11. Русофобская беспомощность либералов

12. Опыт социальных завоеваний советского народа

13. Русофобы ждут смирения, а не примирения

14. Русофобская психология

15. Русофобская идеология

16. Русофобская деятельность

17. Русофобское самовнушение

18. Русофобские россияне

19. Контр-русофобия

20. Русский менталитет – этническая основа идентичности

21. Этнос – нация – народ – человечество

Заключение

Авторская литература

1. РУСОФОБСКИЕ ИСТОКИ

Современная русофобия (ненависть к русскому этносу и российской нации) является оживлением, проявлением и усилением негативного отношения к русскому народу в предшествующую тысячелетнюю историю русского этноса, создавшего и сплотившего российскую нацию, включающую в себя более 150 этнических общностей.

Эта констатация обладает множеством значений:

Во-первых, запутанная враждебными русофобами и доброжелательными патриотами проблема разграничения понятий «русский» и «россиянин» решается просто дифференциацией понятий «русский этнос» и «российская нация». В этносе фиксируется социально-психологическая особенность менталитета той или иной человеческой, демографической общности, а нация выражает социально-политическую, гражданскую принадлежность того или иного человека. Россиянин М.А. Шолохов является одновременно этнически-русским человеком, а россиянин Т.Г. Шевченко этнически является украинцем. Екатерина Вторая этнически немка, а национально последовательная россиянка, и архангельский суб-этнический помор М.В. Ломоносов был по национальности россиянином, и этнический грузин И. Джугашвили был национально россиянином и т.д. Чуваши, якуты, нанайцы, каряки, эвенки, татары, башкиры, чеченцы и т.д., проживающие в России и имеющие российское гражданство, являются «россиянами», но не «русскими», потому что они не обладают системой этнических признаков менталитета русского этноса: соборностью, духовностью, всемирной отзывчивостью, бескорыстием, «штурмовшиной» и др.

Это различие ментальной этничности и гражданской национальности в одном и том же человеке (еврей и россиянин, грузин и россиянин, поляк и россиянин, чуваш и россиянин…) объясняет некоторые основания русофобии у нерусских россиян. Дело в том, что недостаточно обрести российскую гражданскую национальность, чтобы обладать и качествами русской ментальности, то есть идентифицироваться с русским этносом. Национальная идентификация (стать и почувствовать себя россиянином) – это более простой социальный процесс, чем этническая идентификация (стать и почувствовать себя русским), которая предполагает обретение ментальных качеств русской социально-психологической этничности. Это возможно, когда с раннего детства человек проникается чертами, признаками, качествами другого этноса, например, А.С. Пушкин, ставший истинно русским поэтом или П.И. Чайковский с его «во поле березка стояла» в 5-ой симфонии. Скажем, для С. Есенина, М. Горького, Г. Свиридова быть русскими художниками не составляло труда, ибо с самого раннего детства они формировались в идентичной их этнической природе социально-бытовой среде.

Искусственное, социально-детерминированное превращение нерусского человека в русского по ментальности давно отмечено как формально-одиозное, что мы видим, например, в оценке В.И. Лениным поведения Ф. Дзержинского и С. Орджоникидзе на Кавказе в 20-ых годах перед созданием СССР.

Игра в «другого», маскировка «под русского», формальное уподобление русскому в языкеу одежде, манерах, выпивке бросается в глаза и такого «рубаху-парня» быстро разоблачают и перестают уважать и серьезно к нему относиться, расценивая его как «клоуна», «скомороха» в его показной этничности.

Все сказанное позволяет понять русофобию:

а) этнически русских людей, но одевающих маску поляков, американцев, украинцев в ходе поведения и дискуссий (например, И. Дриндин из «демвыбора» или Н. Рыбаков из «Яблока»),

б) этнически не-русских, не способных проникнуться «русским духом», а потому ненавидящих все русское (например, И. Чубайс, Л. Гозман или Ю. Нисневич).

Во-вторых, понятие русского этноса открывает перспективы для серьезного научного исследования системы русского менталитета (по образцу, например, «Ветки сакуры» В. Овчинникова, посвященной японскому менталитету), а не игнорирования этого понятия или шутливому к нему отношению. Нами неоднократно (1992-2017 гг.) предпринимались теоретические анализы русского менталитета и его базовых признаков.

Прежде всего, мы выделили, обосновали и проанализировали содержательно базовые, системные признаки русского менталитета: соборность, духовность, всемирная отзывчивость, бескорыстие, «авось», «штурмовщина», терпение, универсализм, правдоискательство, совестливость, интернационализм…

Использовав диалектический принцип поляризации, мы преодолели одностороннюю позитивную или негативную оценку данных ментальных признаков, показав, что каждый из них обладает как ценностью, так и антиценностью, как положительным, так и отрицательным значением для человека, но зато органично включает его в русский этнос, то есть выполняет функцию этнической идентификации.

Это позволяет скептически смотреть не только на однозначно-злобных русофобов (1), но и на увлекающихся русских националистов (2) и утопающих в имперском угаре шовинистов (3). Спасает диалектическое единство русского патриотизма и общечеловеческого интернационализма. А это важно в современных условиях противостояния глобализма, анти-глобализм, альтер-глобализма, национализма, вестернизации, американизации.

В-третьих, обратим внимание на три глагола, характеризующих современную русофобию по отношению к ее историческим истокам: «Оживление, Проявление, Усиление». Эти три признака качественно поясняют статус русофобии:

а) «Оживление» русофобских тенденций прошлого через 900 – 500 – 100 лет свидетельствует о том, что глубинные причины русофобии сохраняются и побуждают представителей Западных стран, прежде всего, продолжать высказывать негативные русофобские оценки как прошлых, так и новых, современных явлений, связанных с Россией или русским народом. Среди этих глубинных причин можно чисто эмпирически (анализ наличных фактических претензий) назвать:

– устойчивая преданность русских православно-византийской, а не навязываемой римско-католической вере (конфессиональная причина);

– устойчивая строптивая русская натура, не желающая покоряться Западному – «цивилизационному» влиянию и постоянно отвергающая это влияние (ментальная причина),

– бескорыстно-гуманистическая помощь русского народа всем другим народам, странам в экстремальных ситуациях (ментально-мировоззренческая причина),

– интернациональная дружеская открытость всем чужеземцам без сохранения злой памяти об их прошлых негативных действиях и намерениях (психолого-идеологическая причина)…

Можно назвать и иные соображения, но и указанных достаточно, чтобы понять адекватные истоки русофобской ненависти, которые определяли негативное отношение к Руси и России в разные исторические эпохи: католические крестоносцы ХIII века, католические ливонцы ХVI века, католические поляки ХVII века, католические шведы ХVIII века, католические французы XIX века, католические англичане середины XIX века, католическая Европа («Антанта») начала XX века, фашистская Европа во главе с Германией середины XX века… Сегодня русофобская психология и идеология Западной и уже Восточной Европы поддерживается финансовыми, экономическими, военными, информационными, санкционными способами США.

б) «Проявление» русофобии очень многообразно, ибо ее сущность нуждается в наличной демонстрации («сущность является» – Гегель) своих форм, видов, модификаций во всех сферах общественной жизни от экологии и экономики до науки, спорта, семьи, образования и искусства. Обратим внимание на трех-мерность проявления русофобской сущности:

– в виде адекватных ей враждебных явлений (войны против России и русского народа),

– в виде объективно искаженных видимостей (обманчивые миражи российской действительности: «красный террор», ГУЛАГ),

– в виде субъективно неадекватных кажимостей («Окаянные дни» И. Бунина, «Россия во мгле» Г. Уэльса).

Спасибо Гегелю за эту тройку категорий, выражающих разнокачественное проявление сущности. В.И. Ленин, конспектируя Гегеля, специально отмечает это разнообразие, отражающее многообразие наличных реальностей («правда жизни»), но зато с какой ненавистью либерал К. Поппер отвергает диалектику Гегеля, ибо она «пахнет» «алгеброй революции (А.И. Герцен).

в) «Усиление» русофобии исторически выражается в создании все более количественно многообразных качественно изощренных русофобских форм, средств с использованием в негативных целях достижений «научно-технической революции». Это зомбирующие средства СМИ, ибо, как доказывает французский социолог А. Моль: «кто владеет СМИ, тот владеет общественным сознанием». Это «информационные войны» с русофобскими компьютерными мультмедийными сценариями и программами («Вторжение России в Эстонию»: «Нападение СССР на США»). Это инсцинированные русофобские «майданы» и «цветные революции». Это «пятые колонны» русофобских «некоммерческих организаций» и т.д.

В свое время (60-ые годы XX в.) в СССР русофобы-идеологи США активно использовали дифференцированные средства воздействия на «непокорный русский народ»:

– на молодежь развращающие «инструменты» секса и моды,

– на взрослых развращающий «американский образ жизни»,

– на пожилых развращающие идеалы «католицизма».

Если посмотреть и послушать современных остепененных русофобов: А.Н. Сытина, И.Б. Чубайса, А.С. Смирнова, Г. Амнуэля, Я. Корейбу, Т. Мацейчука, В. Карасева, В. Трюхана, Н. Рыбакова, И. Дрындина, Г. Вайнера, М. Бома и других, выступающих на телеканалах, то убеждаешься, что «дьявольская психологическая русофобская кухня» с размахом Голливуда работает над созданием все более хитроумных зомбирующих средств. Печально смотреть на растерянные лица «справедливороссов» многоопытных в идеологических делах С. Рыбакова или А. Романовича, К. Затулина или В. Третьякова. Хорошо, что хоть коммунисты Л.И. Калашников, Г.А. Зюганов, Ю. Крупнов, Д. Новиков и другие не участвуют в пустых схватках с русофобской шушерой: она вне серьезной критики. Зато, как ликует самовлюбленный «нарцисс» В.В. Жириновский со своими залпами эмоциональной, по видимости, «анти-русофобской», а на самом деле «националистической» ненависти: нельзя оскорблять таджиков, афганцев, пакистанцев, индусов безответственными заявлениями о «русских сапогах в Индийском океане»!

Русофобы всех стран ненавидят речь И.В. Сталина в 1941 году, обращенную к русскому народу, в которой он в тяжелый для него исторический момент (а сколько было таких «моментов» в истории России!) напомнил великие имена Алксандра Невского, Дмитрия Донского, Александра Суворова, Михаила Кутузова. Русофобы никогда не поймут современных русских людей, которые на второе место по социальной значимости ставят И.В. Сталина, не забывая, но понимая историческую неизбежность 4, 5-миллионных «Гулагов».

Но была великая гуманистическая держава – СССР, выросшая в жестких условиях коллективизации, индустриализации, социальных репрессиях и спасшая человечество, в том числе Западную и Востояную Европу от фашистской чумы. Сегодня эта «чума» культивируется в спасенных странах, и это устраивает русофобов, потому что «чума» фашизма направлена против России.

Иначе говоря, западный цивилизованный, но антигуманный мир никогда не поймет и не простит русскому народу в лице интегральной России:

1) Православной в мир обращенной веры,

2) непокорности самостийного русского народа,

3) бескорыстного гуманизма русского народа,

4) интернациональной соборности русского народа.

Миролюбивые народы планеты (Индия, Китай, Вьетнам) видят и чувствуют эти стабильные качества русского народа, поэтому у них нет русофобии и не будет, и они настроены на дружеские отношения с Россией, что должна глубоко понять российская власть, чтобы в либерально-корыстном ажиотаже «рыночной экономики» не оттолкнуть их как она отталкивает дружественную Беларусь.

2. РУСОФОБСКАЯ ТИПОЛОГИЯ

Русофобия многолика, субъектно многообразно представлена, поэтому целесообразно определиться с русофобской типологией.

С точки зрения диалектических принципов константности и модификации русофобские типы представляют собой видовые изменения единого русофобского рода, качественные признаки которого константны как инвариантные относительно пространственных (иностранные и отечественные русофобы) и временных (русофобы времен М. Ломоносова или современных русофобы Латвии), или иных (этнических, национальных, гендерных, политических, сословных…) изменений и измерений.

Родовое качество русофоба – это негативное отношение к русскому народу, русскому человеку, русскому менталитету, русский культуре, русской истории, русским лидерам… Это негативное отношение может выражаться в отрицательном отношении к России, российской нации, российскому народу, российской культуре, когда они проникнуты «русским духом», духом русской ментальности.

Русофобия, как выражение высшего, предельнсго презрения к русскому народу закономерно приводит не кравнодушному, безразличному отношинию к русским и даже не к просто отрицательному отношению, а к стремлению унизить русского человека, его язык, культуру, историю, лидеров, представить как нечто антиценное: негативно-значимое, не заслуживающее внимания, изучения, оценки.

И этого недостаточно для характеристики русофобии как родового понятия: негативное (отрицательное) отношение, сопровождаемое презрением, переходящим в унижение, приводит неизбежно к своему логическому завершению – агрессии, наступательно-захватническому отношению к русским (нападение, плагиат, переименование, уничтожение).

Таким образом, можно интегративно обозначить родовые русофобские признаки любого конкретного русофоба:

1) негативное критическое отношение к русским,

2) психологически-презрительное отношение к русским,

3) моральное унижение русских и их культуры,

4) воинственно-агрессивное отношение к русским.

Русофобские модификации могут осуществляться по основанию доминирования одного из признаков, что позволяет говорить о таких типах и формах русофобии как бытовая или идеологическая, иностранная или отечественная, межнациональная и внутринациональная, межэтническая и внутриэтническая, универсальная или специализированная, националистическая или космополитическая. Учитывать это важно, потому что русофобом может быть космополит Б. Немцов, бывший коммунист Е. Гайдар, поляк Я. Корейба, немец Г. Гимлер, грузин М. Саакашвили, националист В. Жириновский, доктор философии И. Чубайс, президент П. Порошенко, баптист Турчинов, либерал Л. Гозман, бывший «зэк» А. Солженицын и т.д.

Обратим внимание на то, что русофобия распространена среди представителей западного мира, западно-европейского, католико-протестантского, а не восточно-азиатского, африканского, латино-американского мира. В Китае, Индии, Вьетнаме, Корее, Японии, Лаосе, Пакестане, Афганистане, Иране, Индонезии, Бразилии, Аргентине, Мексике, Канаде, Африке существует уважительное, позитивное отношение к России и русскому народу. Оно заметно и основательно усилилось за годы существоаания гуманистического и интернационального Советского Союза (показателен опыт РУДН или фестивалей).

Если в тюрско-арабском мире с конца XX века (ИГИЛ и экстремальные исламские группировки) возникают русофобские настроения и течения, они в знчительной степени сознательно выращены, спровоцированы Западным миром с его традиционной исторической русофобией. Правда, этот цивилизованный Западный мир сегодня вынужден на себе почувствовать негативное отношение бывших колоний и полу-колоний.

Истоки, основания, причины русофобии, неприязненного отношения к русским нельзя видеть в самом менталитете русского народа, русского этноса, хотя бы потому, что он не содержит агрессивных, человеконенавистнических признаков, а является доброжелательно-открытым и позитивным. Да и менталитеты других этносов (шотландского, немецкого, японского, французского – с их «мужскими юбками», «орднунгами», «сакурами», «веселым клером» и т.д.) не являются основанием негативно-боязливого к ним отношения.

«Фобии» (страхи, неприязни) рождаются социально, привносятся извне социальными силами и интересами в данный народ по отношению его к другим народам. История нацистской фашизации немцев (20-30-ые годы XX века) или нацистской бандеризации украинцев (90-2000-ые годы) доказательство социально-зомбирующего происхождения, например, русофобии. Социально-политические силы страны (Польши, Латвии, Литвы, Эстонии…) могут десятилетиями взращивать негативное отношение к соседнему народу, даже если этот народ дружественно относится к ним… Скажем, в Монголии власть не формирует у народа отрицательное отношение к русским, а в современной Беларуси или Казахстане вызревают социальные силы и группировки с сознательными негативными целями формирования русофобии у своих народов. Этот негативизм может быть у любого государства, и он стимулируется психологическими целями создания «образа врага», ибо это может националистически объединить данный народ.

При этом совершаются две противоположных трансформации:

а) перенос негативного отношения к этносу на негативное отношение к нации, государству, которое этот этнос представляет (от ненависти к русским до ненависти к России, СССР, Российской Федерации) и

б) перенос негативного отношения к нации, государству на негативное отношение к этническим общностям, которые в нем проживают (от ненависти к США до ненависти к «американским» англичанам, немцам, французам, неграм, китайцам…).

Люди привыкли воспринимать страну сквозь призму ярких личностей, ее представляющих (Россию как родину Пушкина, Толстого, Чехова, Ленина…), или, наоборот, воспринимать людей сквозь призму страны, которую они представляют (Победоносцева, Столыпина, Бунина, Колчака… как представителей царской России).

Мы в скобках приводим примеры однозначно-положительного (Россия и Пушкин) или однозначно-отрицательного (Колчак и Россия) отношения к личности и стране, но в каждой стране, в каждой нации, в каждом государстве есть позитивные и негативные личности, которые дифференцированно отражают качества страны, нации или своего этноса. Отсюда, например, знаменитая статья В.И. Ленина «От какого наследства мы отказываемся» и «О национальной гордости великорусов». Эти статьи диалектика В.И. Ленина ненавидят однозначные либеральные метафизики или однозначные монархисты. А Маркс, даже в одном человеке призывал видеть отражение или деформацию общеродовых качеств человека.

Есть яркие универсальные личности, которые адекватно отражают в себе или своем творчестве общие качества своего народа, своей страны со всеми их позитивными и негативными гранями. Именно сквозь удачное нахождение таких «персональных моделей» человек может постигать адекватное объективному состоянию страны ее понимание. Например, Россию, ее историю, народ, достоинства и недостатки легко можно понять, освоить через М. Ломоносова, А. Пушкина, Н. Чернышевского, Л. Толстого, В.И. Ленина, С. Есенина, В. Маяковского, М. Шолохова, А. Радищева… Не получится адекватного восприятия, если смотреть в «зеркало» И. Бунина, Н. Гумилева, А. Солженицына, Б. Пастернака… Каждый находит свое «зеркало».

Нами предпринята попытка ретроспективного анализа качеств России на разных этапах ее развития, отраженных в творчестве великих художников России: Л. Толстого, Ф. Достоевского, М. Горького, М. Шолохова. Если «умом Россию не понять», то можно понять через этих личностей.

формате PDF (1003Кб)