Все знают, что сегодня 22 января, в Ленинском районе Донецка диверсионная группа укронацистов расстреляла из миномета остановку общественного транспорта. Погибли женщины и старики, более 15 человек. Мы скорбим со всеми, потерявшими своих близких, со всеми, кому небезразлична судьба Донбасса, кто боль Донбасса воспринимает как свою собственную боль. Вечная память невинно убиенным киевской хунтой.

Но нет в мире возмущения. Никто не выходит с плакатом «Я – Донецк». Никто не замечает откровенных нацистов, сидящих в Киеве, а ранее выходивших на Майдан. Во Франции, Германии, Польше, Литве и т.д. не возмущаются призывам майданной активистки, телеведущей Добровольськой Людмилы о жителях Донбасса: "сборище генетического мусора)) Билеты продавать можно)".. и далее "Хватит прятать голову в песок. Там - нет "наших людей, одурманенных российской пропагандой". Срок достаточный, чтоб все одурманенные пришли в чувство. Люди - оттуда выехали, выбрались, пешком ушли к себе подобным. Сейчас людей там - нет".

Мы понимаем, что она пишет о себе.

Мы надеемся, что бойцы армии Новороссии будут точно знать, что делать с этими нацистами, когда войдут в Киев.

А Европа молчит. Это молчание красноречивее любых заявлений. В Европу придет нацизм, который армия Новороссии выдавит с территории называемой Украина. Но русские войска больше не войдут в Европу, чтобы спасать ее от очередного кошмара. Мы хорошо усвоили уроки истории. Мы хорошо запомнили, как относятся к могилам советских воинов, кто и как искажает историю, вымарывая из нее жертвы русского народа.

Мы надеемся (правда не очень), что после террористического акта в Донецке Россия отзовет своего посла с Украины и из США, потому что нельзя такое преступление оставлять без последствий. Эти убийства – результат деятельности США. Эти убийства – прямое действие киевской хунты. Потому что сознательное убийство мирных граждан – это подчерк киевской хунты, и тех, кто ее обслуживает. Это – визитная карточка нацизма.

Мы знаем, что конец киевской хунты неизбежен. Всё только в цене, выраженной в количестве человеческих жизней, которыми вновь нужно будет заплатить за уничтожение нацизма на нашей земле. И он будет уничтожен. И они это уже знают. И боятся.

Вот, что по этому поводу написала житель Украины Бэлла Розенфельд. Единственное, с чем можно не согласиться, что русские будут великодушны и простят. Мы не простим. А тех, кто будет предлагать прощать, будем гнать и преследовать, как пособников нацистов.

Мы уже прощали в 1945. Результат на Донбассе.

НАСЛЕДНИКИ ГЕРОСТРАТА

Им всем сейчас страшно. Очень страшно.

Страшно всему западному сообществу ожиревших моральных кастратов.

Впервые после стольких лет безнаказанности, геноцида, убийств, пыток, растления и извращения всего, что свято для любого нормального человека, они столкнулись с настоящей силой. Не денег, но – духа. Впервые поняли, что остальной мир разоблачил их, «голых королей», потерявших единственное, что у них было – имидж. Впервые они мучительно начинают осознавать, что навязанные ими ложные ориентиры отторгаются, а остальной мир сплачивается не вокруг геев и Шарли, а вокруг на время забытых, но не ставших от этого менее важными, настоящих духовных ценностей.

И от этого не по себе всем: и в Белом доме, и в самом захудалом польском Сейме.

Они наконец поняли, что теперь есть те, кто отомстит им за жирафа Мариуса. В том числе.

Страшно свидомым украинцам.

Уже не утешают лживые победные реляции власти – реальность в лице Гиви и Моторолы неумолимо стучится в их сознание, заставляя покрываться липким потом всех, кто так или иначе своей позицией причастен к гибели мирных людей. А причастен каждый, кто хотя бы раз сказал «Слава Украине!» Именно с этим девизом сжигали людей в Одессе, бросали бомбы на Луганск, расстреливали градами Донецк.

На них смотрят сейчас мертвые глаза Инны Кукурузы, убитой в Луганске, Ирины Яковенко, задушенной в Одессе, маленького Артема и его мамы, расстрелянных в Славянске. На них сейчас смотрит слепыми глазками донецкий мальчик Ваня…

И под этими взглядами им всем очень неуютно. Потому что даже самого себя нельзя обманывать бесконечно. И нет-нет, да и задумаются они о том, что будет, когда придет Россия. Даже если не завтра, но она все равно придет. Потому что русские всегда приходят туда, где несправедливость.

И знаете, на что они надеются? На то, что русские великодушны и простят. Да, русские великодушны. Но им придется иметь дело не с русскими, а с нами – украинцами.

С теми, кто сейчас молча сжимает зубы, проходя мимо всех этих ящиков сбора денег для АТО, сине-желтых заборов, людей с шевронами ПС, и старается отвести глаза, чтобы в них не смогли прочесть ненависть.

И мы – не простим.

За все эти долгие месяцы вынужденного унизительного бессилия – не простим, и не надейтесь.

Страшно сейчас всем украинским солдатам в окопах под холодным донецким небом. Чужим небом.

Потому что Бандэра не прийдэ.

И вообще никто не придет их спасать.

Ни брезгливая Европа, ни прагматичная Америка.

Ни Порошенко, ни Турчинов, ни Яценюк. Никто из тех, кто послал их на убой ради собственных интересов, даже пальцем не пошевельнет, чтобы их спасти. Не то, что не спасет: у властьимущих даже аппетит не испортится, когда они узнают, что в землю Новороссии в очередной раз легли сотни наивных и жестоких «патриотов Украины». Кто их считает?..

И только в Тернополе и Луцке, Виннице и Полтаве заплачут матери. Потому что – кому мы на самом деле по-настоящему нужны, кроме наших матерей?

И сейчас солдатам в окопах снятся вереницы пустых холодных могил, упирающихся в горизонт – единственного, о чем действительно позаботилась новая власть.

И каждый из них, умирая, задаст себе, наконец, самый главный вопрос: «Стоило ли ради эфемерных идей убивать и умирать?» Но ответа мы уже не узнаем…

Потому что главные вопросы надо задавать себе вовремя.

«Кем мы были для Отчизны – не ответит нам ни один судья.

Жаль, что меру нашей жизни мы поймем, из жизни уходя…»

Да, если честно, то нам тоже страшно.

Но им страшнее – у нас впереди надежда, у них – безнадега.
Потому что – Россия.

…И не стоит им всем обращаться к Богу.

Бог их не слышит, он сейчас разговаривает с душами убитых детей Донбасса.

Бэлла Розенфельд