Чернец Андрей Рублев

Об Андрее Рублеве известно оскорбительно мало — какие-то разрозненные крохи.

Даже дата его рождения устанавливается весьма приблизительно, по косвенным данным. Среди таких данных — дата смерти: 29 января 1430 года. Дата точная, она была высечена на плите кладбища Спасо-Андроникова монастыря. Правда, плита давно утрачена, но надпись была скопирована надежным человеком и ей можно доверять. А так как известно, что художник умер в преклонном возрасте, то можно предположить, что появился он на свет в промежутке между 1360 и 1370 годами.

Родился он, очевидно, в средней полосе России, и вероятнее всего в Московском княжестве. Тогда люди не были склонны к перемене мест и делали это лишь в крайних обстоятельствах. Тем более люди простые, а его фамилия позволяет предположить, что он происходил из ремесленников: рубель — это инструмент для накатки кож.

К делу тогда начинали приучать очень рано. Подростком или юношей, то есть в 1370-х или 1380-х годах, он стал обучаться иконописному ремеслу. Где, у кого — неизвестно. Ничего не известно и про начало его работы — где, когда, с кем…

Лишь к 1405 году относится первое упоминание о нем в летописи. Собственно, даже не о нем самом, а о событии — весной этого года был расписан только что построенный Благовещенский собор в Московском Кремле, и расписывали его Феофан Грек, Прохор-старец с Городца и чернец Андрей Рублев.

Из этого следует, что он уже успел стать чернецом, монахом. Возможно, что это произошло в Троицком монастыре, при настоятеле Никоне Радонежском, ученике и преемнике Сергия Радонежского; у Никона, как осторожно предполагают, он мог быть в послушниках. Он даже мог еще застать здесь и самого Сергия, который скончался в 1392 году. Впоследствии же он обитал в другом монастыре — том самом Спасо-Андрониковом, в котором и закончил свою жизнь.

Из этого следует также, что известное всем имя Андрей — монашеское, а не данное ему при крещении. То должно было быть на ту же букву, что и Андрей. Александр? Пожалуй, звучит слишком заносчиво — по-императорски или хотя бы по-княжески. Скорее Алексей, «человек Божий» — ведь имя пророчит судьбу.

Еще из этого следует, что к 1405 году он уже преуспел. Иначе его не упомянули бы, хоть и последним, вместе с прославленным Феофаном Греком и престарелым Прохором. Не исключено, что Феофан знал его и до того, иначе бы не взял с собой, да еще на серьезную работу.

О самих настенных росписях ничего нельзя сказать. Благовещенского собора не стало уже девять лет спустя (что-то случилось), на его месте поставили другой, потом его переделали, потом опять отстроили заново. Не стоило бы об этом упоминать, если бы не загадка — одна из многих, связанных с Андреем Рублевым. В нынешнем соборе стоит иконостас, а в нем семь икон работы Андрея Рублева и шесть — работы Прохора с Городца. Но это не мог быть тот, первоначальный иконостас, потому что прежний храм был гораздо меньше и такой иконостас в нем просто не поместился бы. Ученые теряются в догадках.

По самим иконам видно, что Андрей Рублев — уже крупный мастер, он перерос своего старшего товарища: его композиции свободнее и легче, живопись — смелее. Но влияние византийской традиции все еще дает о себе знать.

Второе летописное упоминание об Андрее Рублеве относится к 1408 году, когда он вместе с иконником Данилой (Даниилом Черным) начал росписи в Успенском соборе во Владимире. Есть даже точная дата начала работ: 25 мая. Расписывать храм всегда начинали в конце весны, когда воздух внутри становился теплее и суше. Успенский собор был старый, прежние росписи погибли еще в 1238 году, во время нашествия татаро-монголов. Кроме росписей, Андрей Рублев исполнял еще и иконы для иконостаса в этом соборе — одну самостоятельно, а шесть с помощниками. Прошло всего три года, а у него уже есть помощники, ученики. Правда, он и сейчас упомянут вторым. Это позволяет предполагать, что старше был Даниил Черный, родившийся около 1360 года.

На самом же деле он уже стал первым — впервые выступал как носитель собственного, самостоятельного мировоззрения и стиля, окончательно разойдясь с византийской традицией. Росписи Успенского собора — единственные сохранившиеся из исполненных им — обнаруживают это расхождение с удивительной наглядностью. Истый византиец, Феофан Грек видел в Иисусе Христе грозного и неподкупного Судию, который выносит приговор людям, а те в ужасе дожидаются приговора, вознося молитвы о прощении — молитвы, которые его не поколеблют. Иисус Христос Андрея Рублева сострадает людям, и те это чувствуют. В сцене Страшного суда они испытывают не страх перед наказанием, а надежду на прощение и веру в то, что грядущее блаженство их не обойдет. Природу подобного понимания Страшного суда уже в наши дни тонко разъяснил Александр Мень: «Апокалипсис рассказывает не только и не столько о конце света, сколько о радостном грядущем переходе из временной земной жизни в жизнь вечную».

Двумя упоминаниями, 1405 и 1408 годов, почти исчерпывается достоверно известное об Андрее Рублеве. Все прочее надо домысливать, реконструировать. А так как монастырская жизнь бессобытийна, то событиями становились работы, которые он выполнял, и их хронология мало-мальски выстраивается, хотя и не без споров между исследователями.

Три замечательные иконы — свидетельство полного расцвета таланта и мастерства художника — скорее всего относятся к началу 1410-х годов. С ними связана еще одна загадка. Их нашли в заброшенном дровяном сарае в Звенигороде. Иконы должны были входить в иконостас какого-то довольно большого храма (это можно ориентировочно вычислить по их величине). Однако ни одна из окрестных церквей не соответствует нужным размерам: ни Успенский собор на Городке (близ которого и находился сарай), ни собор Саввино-Сторожевского монастыря. Их условно так и назвали «Звенигородский чин».

Это три полуфигурные иконы: «Спас», «Апостол Михаил», «Апостол Павел». Время и людское равнодушие не пощадили их. Особенно пострадал «Спас», на доске которого осталось не более пятой части живописи — правда, самой драгоценной части. Это лицо Иисуса Христа, настоящий «русский Спас» — мягкие славянские черты, спокойный и внимательный взгляд Спасителя, как бы стремящегося понять того, кто обращается к нему.

В середине 1420-х годов Андрей Рублев, снова вместе с Даниилом Черным, руководил работами в Троицком соборе Троице-Сергиева монастыря. Росписи погибли. Что же касается икон, то в них впервые начинает ощущаться старость обоих художников, приближавшихся к завершению своего жизненного пути. Андрей Рублев еще успел поработать над росписями в Спасском соборе Спасо-Андроникова монастыря. Правда, и от них ничего не осталось.

К тому надо добавить, что некоторые миниатюры рукописного «Евангелия Хитрово» (называемого так по имени его позднего владельца, Богдана Хитрово), обнаруживают удивительное сходство со стилем рублевских икон. Поэтому не исключено, что он занимался и книжной миниатюрой. В том не было бы ничего необычного. К типу художника, специализирующегося в какой-то одной узкой области, нас приучило более позднее время. Во времена Андрея Рублева художник мог одинаково успешно заниматься и станковой живописью (то есть иконой), и монументальной, и миниатюрой.

Все же главным для него была икона. Может быть, это сказано слишком категорично: ведь из всех его настенных росписей сохранилась только одна. Но именно в иконе он достиг недосягаемых вершин. Очевидно, работа над иконой в тишине монашеской кельи более подходила его характеру тихого созерцателя, склонного к сосредоточенной самоуглубленности, чем работа на лесах под сводами храма, в неизбежном соседстве с другими людьми, занятыми своими делами. Именно в иконе легче всего было обнаружиться новаторству русской живописи — ее силе и особости.

---

1. Евсеева Л.М., Сергеев В.А. Музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева.-М.,1971
2. Иванова И.П. Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева: Альбом.-М.,1968
3. Куклес А.С., Тихомирова К.Г. Музей-заповедник им. Андрея Рублева.-М.,1972
4. Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева /авт. текста и сост. А.А.Салтыков.- Л.,1981
5. Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева: Путеводитель.-М.,1971
6. Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева:Альбом /авт. текста и сост. И.Иванова, А.Куклес, Г.Попов.- М.,1968
7. Музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева: Альбом./авт.-сост. И.А.Иванова.-М.,1969
8. Музей имени Андрея Рублева. Из новых поступлений: Каталог выставки из фондов Музея имени Андрея Рублева /авт. вступ. ст. Л.П.Тарасенко, С.В.Гнутова, К.В.Дорофеева; авт.-сост. Н.Л.Кропивницкая, Т.Н.Нечаева, О.В.Смирнова и др.-М.,1995
9. Салтыков А.А. Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева.- Л.,1989
10. Художественные сокровища музеев Москвы: Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева: Альбом /авт. текста и ком. А.С.Логинова, А.Д.Сарабьянов, В.А.Петров и др.-М.,1978